Текст книги "Ночной дурман (ЛП)"

Автор книги: Мишель Роуэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

– Умеете угонять автомобили? – спросил вампир. – У меня не было возможности захватить с собой ключи.

– Я все сделаю. – Деклан принялся за работу.

Я почувствовала тяжелый взгляд Маттиаса, и мне снова стало немного не по себе. Он стоял поодаль. Дюжина футов отделяла его от моего запаха, но казалось, что король стоит всего в парах дюймах от меня.

Несколько мгновений спустя благодаря Деклану, скрутившему какие-то проводки под приборной панелью, взревел мотор автомобиля.

Маттиас подошел и открыл пассажирскую дверь:

– Джиллиан, после тебя.

Когда я уже собиралась сесть, его рука обвилась вокруг моей талии, он прижал меня к себе и прошептал на ухо:

– Помни о моем обещании. Оно остается в силе.

Я вырвалась и залезла в машину. Он захлопнул за мной дверь.

Обещание. Хотела бы я притвориться, что не понимаю, о чем он, но это было не так. С момента нашего знакомства он дал всего одну клятву:

« Скоро наступит тот день, когда ты снова придешь ко мне. И мне не придется пользоваться уловками, чтобы ты стала меня умолять трахнуть тебя».

Воспоминание сводило меня с ума, чего в данный момент я не хотела.

Моя система ценностей претерпела изменения. Раньше я думала только о себе: меня интересовало, как бы избавиться от яда, текущего по венам. Насколько я понимала, он все еще мог привести к моей смерти. Приступов боли не было с тех пор, когда я чуть не умерла, приняв зелье-катализатор. Моя кровь изменилась. Я не знала, можно ли это как-то исправить или уже слишком поздно, и я останусь такой до самой смерти.

Я стала жить одним днем. Создавалось впечатление, что я на пороге встречи с Создателем с той секунды, как вышла во вторник из офиса – временная работа девочкой на побегушках казалась чем-то из чужой жизни – и столкнулась с парахимиком Карлом Андерсоном и дампиром-убийцей Декланом. В тот миг моя судьба сделала крутой поворот, и с тех пор я каждую секунду переживала за свою жизнь и возможное будущее.

Но теперь я волновалась за кого-то, о чьем существовании я даже не подозревала до этого дня. За крошку, которая только родилась, и чьи шансы на выживание были очень призрачны.

Пока Деклан вез нас через пустыню по дороге, ведущей в Силвер Ридж, я думала о том, что неважно, кто отец малышки и кого мы повстречаем на нашем пути, я отдам жизнь, лишь бы спасти эту девочку.

На самом деле, это было даже забавно. Никогда не думала, что у меня есть тяга к материнству.

Глава 23

В доме Карсона нас уже ждали. В тени, нервно заламывая руки в ожидании нашего приезда, выхаживал Ной.

– Я сообщил ему, что мы едем, – обронил Маттиас. – Он может нам помочь.

Деклан прибавил шагу и обогнал нас. Схватив Ноя, он приложил его о стену.

– Ты все это время работал на Маттиаса? – прорычал он. – И ничего мне не сказал?

– Дек… я все могу объяснить, – начал Ной.

– Он же наш враг!

– У нас нет на это времени, – с нажимом сказала я.

– И что же Маттиас наобещал тебе в обмен на твою верность? – поинтересовался Деклан, не ослабляя хватки на горле бывшего приятеля. – Может, обратить тебя? Чтобы ты мог жить вечно? – Деклан его затряс – Он это обещал? Ты что, ничего так и не понял?

– Эй, полегче. Ты ему шею свернешь. – Я повисла на руке Деклана. Он посмотрел на меня, и его лицо несколько смягчилось.

И все же он снова стиснул зубы:

– Предательство Ноя вполне может стать причиной нашей смерти.

– Знаю. Я не пытаюсь его оправдать, но что сделано – то сделано.

Снова хмуро посмотрев на Ноя, Деклан разжал руки.

– Мы еще об этом поговорим.

Ной бросил на меня признательный взгляд. Если он ждал прощения и дружеских объятий, то не туда смотрел.

– Ной, – начала я. – Маттиасу ты рассказал далеко не все, верно? Он не знал, что Деклан – дампир и якобы его сын?

Тот покачал головой:

– Маттиас хотел лишь знать, чем занимается доктор Грей. Вот и все. Я не распространялся насчет формулы или тебя.

Я холодно взглянула на него:

– Что ж, и на этом спасибо.

– А ведь многое, из того, что ты знал, значительно бы мне помогло, Ной, – заметил Маттиас. – Мы потом обсудим твою некомпетентность.

Он произнес это даже как-то равнодушно, но слова были более чем недвусмысленными. Ной вздрогнул. Теперь он не угодил уже двоим: вампир злился, что он мало рассказал; дампир приходил в ярость, что он вообще открыл рот.

– Да… эээ… потом. – Ной откашлялся. – Кстати, о формуле. Джилл, как ты себя чувствуешь? В последний раз, когда мы виделись, ты вроде как стояла на пороге смерти.

Я поморщилась при напоминании:

– Ну, я постучала, а мне не открыли. Все еще дышу. Пока.

– С тех пор как вы уехали, я прочел целый вагон документов, – сказал Ной. – Взломал все сверхсекретные архивы. Теперь я знаю куда больше, чем следовало.

– И ты в курсе, где держат мою дочь? – глухо спросил Маттиас.

Ной отрывисто кивнул:

– Доктор Грей обустроила внизу детскую.

– А Кэтрин? Мать?

Ной поджал губы и еле заметно мотнул головой:

– Мне жаль. Она умерла сразу после родов.

Тень печали пронеслась по лицу Маттиаса.

– Ей не стоило от меня сбегать.

По рукам у меня промчались мурашки.

– Соболезную. – Я взглянула на Ноя. – Но с ребенком все в порядке?

– Да. Она сейчас спит как… ну, младенец. Там внизу, есть еще один ребенок-дампир. Он сегодня уже откусил пару пальцев охраннику, и ему это очень понравилось. – Ной скорчил гримасу. – Стоит дампиру попробовать человеческой крови – черт, да даже нюхнуть ее – как ему автоматически подписывают смертный приговор.

– Как мило, – содрогнувшись, заметила я.

Ной перевел взгляд на Маттиаса.

– Но твоя… Ну, она, конечно, другая. Никаких зубов. Только голые десны. И подгузники. И эээ…

– Идемте же. – Деклан ввел серию цифр на кодовом замке. Я ждала, что вот-вот завоет сирена, но дверь тихо отворилась. Я шагнула за Декланом в коридор.

– Дек, – шепотом окликнул его Ной. – Тебе надо кое-что знать. В документах я нашел некоторую информацию.

– А именно? – не оборачиваясь, кинул ему Деклан.

– Это насчет твоей матери.

Деклан остановился:

– Что ты выяснил?

Казалось, что с нашей последней встречи Ной постарел лет на двадцать. На нем плохо сказалось то, что он вычитал… не говоря уж о факте, что вскрылась его шпионская деятельность.

– Я нашел оригиналы документов о твоем рождении, в которые потом внесли изменения. Копии-то я давно видел; в них говорится о твоем отце… ну, ты сам знаешь, о ком, – Ной кивнул на Маттиаса, – и о том, что якобы произошло с твоей матерью, перед тем как ее обнаружили и госпитализировали на весь оставшийся срок беременности.

– Маттиас Деклану не отец, – заметила я.

– Верно, не отец. Эти сведения добавили позже. А матерью записали некую Хлою.

– Вранье. Я не помню ни одной Хлои. – Маттиас прошелся по мне взглядом. – Тот факт, что у меня много любовниц, вовсе не означает, что я их всех забываю.

Боже, сколько же женщин – и мужчин – побывало в его постели? Тысячи? Десятки тысяч? Или еще больше?

– Ты не помнишь Хлою, потому что ее не существовало. Это лишь псевдоним для настоящей матери. – Ной сглотнул. – Ее зовут Моника.

Я не сразу поняла, что это значит, но когда до меня дошло, я ахнула.

– Ты же не хочешь сказать, что доктор Грей…

– …настоящая мать Деклана, – договорил за меня Ной. – Угу. Это было в тех документах, и, похоже, она уверена, что их давным-давно уничтожили.

Деклан молча стоял на пороге дома, в котором прожил последние шесть лет.

– Она не может быть моей матерью. Она ведь жива.

– Не все дампиры убивают свою родительницу. Только монстры. – Ной скривился. – Там были фотографии изувеченных тел, после того как эти чудовища выбрались из матки. Лучше такие кадры видеть только в старых ужастиках с Сигурни Уивер.

– Но Кэтрин ведь умерла. – Маттиас с усилием выговорил имя матери своего ребенка.

Ной нервно кашлянул:

– Боюсь… причина не в родах.

Маттиас скрипнул зубами:

– Моника за все ответит.

Так Кэтрин после родов лишили жизни? Чем тут вообще доктор Грей занимается? Она же хочет своими исследованиями помогать людям. И эта помощь включает в себя убийства?

Я схватила Деклана за руку:

– Неважно, кто твоя мать на самом деле.

– Важно, – тихо сказал он. – Если моя мать – Моника Грей, то почему всю свою жизнь я слышал только ложь? Зачем мне сказали, что мать изнасиловали, и она умерла во время родов? Пока я рос, доктор Грей была рядом, но она меня практически не замечала, только изредка наказывала. И тут выясняется, что она моя мать? Карсон мне об этом ни слова не говорил.

– Может, он и не знал. – Что за человек позволил бы приемному сыну верить в подобный обман?

Эти дни для Деклана выдались непростыми, а у него даже не было сыворотки, чтобы ослабить переживания. У меня ныло в груди от боли за него, но я не знала, как можно ему помочь.

Деклан затряс головой, словно пытаясь выбросить из нее ненужные мысли.

– Надо идти, – сказал он и направился по коридору. Мы последовали за ним, добрались до лестницы и друг за другом спустились вниз. Лампы не горели.

– Ребенок где-то здесь, – прошептал Ной. – Не то чтобы я сторонник похищений, но в данном случае, думаю, это будет оправдано. Я прочел еще о вампирском обществе, с которым связана доктор Грей. Девочке здесь не безопасно.

– Так я и знал, – процедил Маттиас, и его прежде непроницаемое лицо исказилось яростью. – В этом и заключался смысл ее исследований. Она пытается заполучить кровь для ритуалов «Амарантос». И теперь у нее моя дочь.

Я обернулась к Деклану, которого все это явно приводило в замешательство. Его лицо вновь окаменело.

– Мы должны спасти ребенка, – отрезал он.

Я кивнула, чувствуя, как сжимается сердце. Деклан был готов забыть все свои убеждения, лишь бы поступить так, как надо. Сотрудничество с Маттиасом явно шло вразрез со всем, во что он верил. Будь он на сыворотке, никогда бы не посчитал это решение правильным.

И все же, если доктор Грей и правда помогает «Амарантос», зачем ей создавать «Ночной дурман», который убивает вампиров?

Мы пошли по уже знакомому мне длинному коридору. Тому самому, который вел к комнате для наблюдения, где меня ради эксперимента заперли с вампиром, чтобы убедиться, насколько ядовита моя кровь. Здесь были и другие комнаты. Я остановилась возле одной, чувствуя, что кто-то следит за мной изнутри. В окошке мелькнул большой черный глаз, окруженный белой кожей – вплотную к двери стоял дампир.

– Это тот ребенок, о котором ты говорил? – спросила я. Под мертвым взглядом у меня пробежала дрожь по спине. – Который откусил охраннику пальцы?

Ной заглянул в клетку:

– Ага. Милашка, правда?

– Не сказала бы.

– И Моника держит мою дочь рядом с этой тварью? – с отвращением проговорил Маттиас. Он взглянул на меня. – Ты чего улыбаешься?

Хотя я тряслась от страха, губы все равно растягивались в улыбке.

– А из тебя получится отличный папаша. Наверняка очень заботливый.

Его лицо смягчилось:

– Моя дочь ни в чем не будет нуждаться.

– Только пони не торопись покупать, ладно? А то избалуешь еще.

– Вот, – сказал Ной, когда мы добрались до двери футах в тридцати от начала коридора. И тут он застыл как вкопанный. – Черт. Кто-то идет.

У меня перехватило дыхание.

Из-за угла вышел охранник и направился в нашу сторону. Его, казалось, ничуть не смутило появление Деклана и Ноя. В руке он нес дымящуюся чашку с кофе.

– Только не говорите никому, что я с поста уходил, – попросил он. – Кофеина немного захотелось. Ночка выдалась адская.

– И не говори, – явно нервничая, кивнул Ной.

– Ты сторожишь новорожденного дампира? – поинтересовался Деклан.

– Обоих. Только когда начинает вопить одна – получает бутылочку, а второй – дротик с транквилизатором, – заржал охранник.

Деклан ударил его в лицо, и чашка с кофе покатилась по полу. Охранник мотнул головой и потянулся за пистолетом, но Деклан схватил его за рубашку и долбанул затылком о бетонную стену. Тот свалился без сознания.

Деклан покосился на меня:

– Мне никогда не нравился этот парень. Вечно он халтурил.

– Дверь можешь открыть? – спросил Маттиас, переступая через охранника.

– Угу.

Чтобы ввести код, Ною пришлось тоже перешагнуть тело. Маттиас взялся за ручку и отворил дверь. В два шага он достиг колыбельки у противоположной стены совершенно пустой комнаты. Сердце у меня бешено колотилось, но я последовала за ним.

Маттиас поднял плюшевого медвежонка – единственное, что лежало в колыбели.

– Где же девочка? – Внутри у меня все сжалось от дурного предчувствия.

Маттиас перевел на меня взгляд, и на его лице мелькнуло осознание.

– Это ловушка.

Я покачала головой:

– Быть того не может.

– Они знали, что мы придем.

Я обернулась к Ною, который стоял в дверях. Он выглядел поникшим.

– Я не говорил. Клянусь. Девочка была здесь раньше. И я не знаю, куда ее забрали.

Он развернулся, глядя на что-то в конце коридора, и вдруг вскинул руки:

– Нет… Пожалуйста, стойте. Я должен…

Раздался выстрел, и Ноя откинуло назад. Он повернулся к нам и, широко распахнув глаза, уставился на меня и Маттиаса. На белой футболке расплывалось красное пятно. Ной, хватая ртом воздух, рухнул на колени, затем повалился на спину.

– Ной! – в панике завопила я. – Деклан!

Но Деклан даже не шелохнулся, чтобы уйти с линии огня, неотрывно глядя на неожиданного гостя. Он сжимал кулаки, и его лицо искажалось яростью.

– Что, черт возьми, ты делаешь? – рявкнул он.

– Деклан… – В поле зрения возник Карсон. – Просто держи себя в руках.

– Зачем надо было стрелять в Ноя? Он же без оружия.

– Он работал на вампиров, продавал им информацию. А с предателями только так и поступают.

Я кинулась было к ним, но Маттиас положил руку на мое плечо, удерживая на месте.

Я посмотрела на него:

– Сделай же что-нибудь.

Он покачал головой:

– Сперва я должен узнать, где моя дочь.

Тут Карсон заметил меня и вытаращил глаза.

– Так ты еще живая. Значит, катализатор сработал.

– Вы сказали мне, это противоядие, – прошипела я, вновь чувствуя прилив гнева, который так до конца меня не оставил.

Карсон заметно напрягся:

– Так было надо. Ты не желала сотрудничать. Ради всеобщего блага иногда приходится идти на жесткие меры.

– Блага? – переспросил Деклан. – Ты это так называешь?

– Ну конечно. – Карсон явно был убежден в своей правоте. – То, что я делаю, должно защитить людей от вампиров. Ты сам знаешь.

– Я думал так раньше.

– Не сомневайся во мне, сынок.

– Сынок, – с горечью повторил Деклан. Он принялся вышагивать по коридору. Я подалась вперед, чтобы лучше его видеть. – Ты меня им считаешь?

– Ну конечно же.

– Так это правда? Доктор Грей – моя настоящая мать?

Карсон было удивился, но тут же бросил взгляд вниз, на бледного Ноя. Тот тяжело дышал, зажимая рукой дыру от пули, чтобы ослабить поток крови. Я безумно хотела подойти к раненому парню, чем-то ему помочь, но Маттиас крепко меня держал.

– Неважно, кто ты и откуда, ты мой сын и играешь важную роль в нашей миссии. Не позволяй другим сбивать тебя с пути истинного.

Деклан поднял руку, указывая на Маттиаса.

– Он мне не отец. Это очередная ваша ложь, чтобы я его ненавидел и не задумывался над приказами убивать вампиров.

Карсон стиснул зубы:

– Ты больше не делаешь уколы?

– А что, так заметно?

– Да. Ты не можешь ясно мыслить и совершаешь необдуманные действия. Например, привел вампира, – Карсон выплюнул слово, будто оно было ругательством, – в мою лабораторию. Я наконец завершил работу над новой сывороткой. Ее пока не тестировали, но я верю, что она предотвратит подобные срывы. Сколько ты уже пропустил?

Деклан обернулся ко мне, но затем снова посмотрел на приемного отца.

– Я больше не стану колоть сыворотку. Ни новую, ни старую.

– Деклан, ты сейчас думаешь невнятно. Ты должен ее принимать, иначе начнешь вести себя как другие дампиры. Тобой будет управлять голод.

– Прошло уже три дня, а чувствую я себя замечательно.

– Нет, не замечательно. Просто ты с этим борешься. – Карсон покачал головой. – Знаю, тебе непросто со мной согласиться, но без сыворотки тебе не выжить. Она сдерживает тебя, не позволяет причинить боль невинным.

Я буравила его взглядом:

– Вы что, не можете оставить его в покое?

Карсон прищурился:

– Тебя это не касается.

Презрение к человеку, который долгие годы всячески подавлял личность Деклана, прогнало страх, мучивший меня во время нашей операции по спасению дочки Маттиаса.

– Ты промывал своей сывороткой ему мозги с момента рождения, сделал из парня марионетку. Но все кончено. С этого дня Деклан сам будет принимать решения.

– Боюсь, это невозможно. Мой первейший долг – защищать человеческие жизни. В том числе и от Деклана.

– Вы даже не хотите дать ему шанс.

– Много лет назад один такой же дампир превратился в опаснейшее существо. Он убил многих невинных, и его пришлось застрелить как бешеного пса. Принимай он сыворотку – добровольно или силком, – эти жизни можно было спасти. Поверь, Джиллиан, я знаю, как будет лучше для Деклана. Я всегда это знал.

– Хреновый из тебя отец.

– Спасибо, что поделилась своим мнением, – резко ответил он и кивнул охраннику, возникшему в конце коридора.

Деклан развернулся и бросился на него. Он преодолел уже футов двадцать, как вдруг послышался странный щелчок. Деклан остановился, вытащил из плеча дротик и швырнул его на пол. Затем одним ударом отправил охранника в нокаут и снова принялся ощупывать ранку.

– Что это за хрень?

– Транквилизатор, – ответил Карсон, шагая в его сторону. – Это позволит мне сделать то, что я должен.

Деклан упал на колени возле камеры дампира. Тяжело дыша, он уперся руками в пол.

– Карсон, не делай этого.

Маттиас все так же не давал мне броситься к Деклану.

– У него пистолет, – напомнил он.

– Я должна ему помочь.

– Не сумеешь.

– Но… Но я должна. Твою дочь мы позже заберем. Почему ты ничего не делаешь?

Его лицо не отражало ни одной эмоции.

– Не могу.

– Не можешь? Или, скорее, не хочешь? – Я попыталась вырваться, но он крепко сжимал мне запястье. Я чуть руку не вывихнула, чтобы добраться до Деклана, но могла лишь стоять и смотреть.

Карсон кивнул мужчине в белом халате, появившемуся позади Деклана. Тот подошел, держа в руке шприц со светло-зеленым содержимым.

– Нет! – заорала я.

– Ну же, – велел Карсон.

Мужчина в халате, до жути напоминавший Андерсона, воткнул иглу в шею Деклану.

Глава 24

Карсон присел на корточки возле Деклана.

– Благодаря новой сыворотке ты снова сможешь себя контролировать. Никаких уколов по часам – достаточно одной инъекции, она имеет перманентное действие. – Он кивнул, словно убеждая самого себя в правильности сделанного. – Поблагодаришь меня, когда тебе станет лучше. Когда снова будешь самим собой.

– Иди к черту, – прорычал Деклан, но тут его частое дыхание стало замедляться. Он посмотрел на меня через коридор, и я увидела, как ярость в его взоре начала затухать. В следующий миг транквилизатор подействовал в полную силу, и Деклан рухнул на пол без сознания.

Весь растерянный Декланом гнев, казалось, влился в меня. Я была вне себя, меня буквально трясло от того, что натворил Карсон. Он не дал Деклану никакой свободы воли. Сделал из него идеального солдата для выполнения приказов отца. Раз и навсегда.

– Сукин сын, – отрезала я. – Как ты мог так с ним поступить?

– Деклан слишком мне дорог, чтобы его потерять. – Карсон посмотрел на меня. – Без сыворотки он опасен, неважно, верит он в это или нет. Но теперь все будет в порядке.

– Ничего не в порядке. Твою ж мать, это так далеко от «в порядке», что и представить нельзя.

– Ты все сделал? – послышался голос. Доктор Грей. Я почувствовала, как рядом со мной напрягся Маттиас. На него я тоже злилась – почему он не помог? Хренов король вампиров, способный управлять сознанием людей, даже мизинцем не пошевелил.

– Я ее прикончу, – еле слышно прорычал он.

Ну наконец-то хоть какая-то реакция. А я уж решила, что он впал в кому.

Однако стоило Монике появиться в поле зрения, как он сдавленно вскрикнул, увидев в ее руках младенца, завернутого в розовую пеленку. Огромный вооруженный охранник следовал за ней по пятам.

Враг Маттиаса укачивал его дочь.

– Да, сделал, – ответил Карсон. Я так поняла, что Монику интересовал укол новой сыворотки. Я бросила тревожный взгляд на бездвижное тело дампира. Мне хотелось кинуться к нему, но я осталась на месте.

Карсон посмотрел на камеру, в которой содержали дампира-монстра. Из нее доносились грохочущие звуки, словно ужасное создание кидалось на дверь всем телом. Рейс тихо выругался:

– Мы его потревожили.

– Разберись, – резко кинула доктор Грей. – Сейчас же. Мы не можем терять время.

– Разобраться? – переспросил Карсон. – Сейчас?

– Да, прямо сейчас. Убей его. Облегчи страдания бедняги. Сделаем еще одну попытку как-нибудь в другой раз. Я переживу.

Переступив через тело Ноя и пройдя мимо меня и Маттиаса, она вошла в комнату. На лежащего у ног Карсона Деклана она даже не посмотрела. Я кинула на него еще один взгляд и переключила внимание на доктора Грей. Маттиас весь подобрался. Он прожигал взглядом женщину, укравшую его ребенка, которая теперь стояла на расстоянии вытянутой руки.

– Ну разве она не прекрасна? – спросила доктор Грей, глядя на сверток в своих руках, прежде чем положить крошку в колыбельку.

– Моника, что ты наделала? – Маттиас скрипнул зубами.

– Давно мы не встречались лицом к лицу. Ты вел себя тише воды, ниже травы, да? – Она взглянула на меня. – Неужели Джиллиан тебе совсем безразлична?

– Посмотри на меня, Моника.

Ее губы дернулись в улыбке.

– И позволить тебе управлять мною? Вот уж не думаю. Ни за что не стану смотреть в глаза такому вампиру, как ты.

Меня переполнял страх. Мне искренне нравилась эта женщина, правда, до тех пор, пока не заставила обманом принять катализатор формулы. Пока я не узнала о ее тайных мотивах. Пока не выяснила, что она настоящая мать Деклана и скрывала этот факт от собственного сына, позволив использовать его в качестве оружия против вампиров.

Я ее ненавидела.

Казалось, ее совершенно не беспокоит опасность находиться в такой близости от Маттиаса, который сжал кулаки и обнажил в оскале клыки.

Мне безумно хотелось, чтобы он сломал ей шею, как это было с Карен. Но он этого не делал. Он не двигался. Чего он ждал?

Может, Маттиас знал, что она не была такой уж беспомощной, какой казалась на первый взгляд? Да, он мог ее прикончить, но рядом были охранники. Система безопасности. Не знаю, как еще укрепили этот городок, но думаю, меры были предприняты сверхсерьёзные: все-таки горстка ученых находилась в непосредственной близости от клана вампиров.

Впрочем, наверняка я уверена не была. И полная неизвестность, что может произойти в следующий миг, казалась сущей пыткой.

Карсон не вошел в комнату – отправился выполнять приказ доктора Грей. Тишина за дверью оглушала.

Со своего места я больше не могла видеть лежащего в коридоре Деклана. А вот Ной все еще находился в поле зрения. И кровь. Много крови.

Я не знала, что делать, что сказать, чтобы как-то исправить ситуацию.

Исправлять было слишком поздно. Я могла только надеяться, что не станет хуже.

Доктор Грей посмотрела на меня:

– Ты моя богиня. «Ночной дурман» полностью слился с тобой, верно? Яд так хорошо угнездился в твоем теле, что это даже изменило цвет глаз и волос. Восхитительно.

– Вы должны обеспечить мне новый гардероб. Думаю, мне теперь идут холодные тона.

Она улыбнулась.

– А тебе так хорошо. Блондинкой ты казалась слишком глупой и безобидной. Хотя это было бы хорошим прикрытием.

Я сжала кулаки:

– Катализатор, который вы мне втюхали, чуть меня не прикончил.

– Так было надо.

Да уж, черт побери, на извинение не похоже.

– Но все сложилось не так, как вы планировали, – продолжила я. – Маттиас меня не укусил.

– Подойди к ней, – проигнорировав меня, сказала доктор Грей королю вампиров. – Я же знаю, тебе хочется взглянуть на лицо дочери, пусть даже мельком.

Он не пошевелился.

– Что ты сделала с Кэтрин?

– Она на меня так злилась под конец, когда поняла, что я заберу ребенка. Печально. Когда она сюда попала, то горела желанием помочь. Она была уверена, что ты чудовище, что тебя надо уничтожить. Полагаю, в любовном гнездышке разразилась буря?

– Она застала меня в постели с другой. Ей это не понравилось. Но мой голод надо удовлетворять на регулярной основе, иначе последствия будут куда более ужасные, чем размолвка с ревнивой женщиной. – Его голос звучал уверенно, но в нем сквозило сожаление.

– М-м-м. В любом случае, если тебе интересно, ее не казнили. Она была застрелена охранником, когда пыталась похитить ребенка и сбежать. Тут уж ничего не поделаешь.

– Бессердечная сука.

– Маттиас, не я нажала на курок.

– С тем же успехом это могла быть и ты.

– Тебе хочется разорвать мне горло, верно? – спросила Моника. – Попробуй. Капля моей крови еще не успеет упасть на пол, а ты и твоя дочь уже будете мертвы. И ты это понимаешь, да?

Пустая угроза? Или обещание?

Я не была уверена. Но Маттиас не двинулся. Он знал Монику… довольно давно. Понимал, на что она способна. Если она оставила королю вампиров, известного тем, что он голыми руками вырывает сердца предателям, такой маленький простор для действий, я начала задумываться, а выберемся ли мы отсюда живыми.

Я снова посмотрела на Ноя и увидела, что его взгляд начал стекленеть, а дыхание стало прерывистым и поверхностным. Он потерял много крови… так много, что под ним разлилась огромная багровая лужа. Я почувствовала подступающую панику.

– Ною нужна медицинская помощь, – вымученным голосом сказала я. – Пожалуйста.

Доктор Грей покачала головой:

– Он сам выбрал свою судьбу, когда согласился помогать Маттиасу. Для таких, как он, не может быть иного исхода. Пусть помучается. – Она посмотрела на охранника, стоявшего за дверью и не спускавшего с нас взгляда. – Это приказ.

Он не шелохнулся, и на лице не было написано ничего, кроме покорности.

Захочет ли Деклан нам помогать, когда очнется? Или сыворотка снова превратила его в робота, способного только подчиняться командам? Что так задержало Карсона? Почему именно сейчас надо заниматься дампиром-чудовищем?

Доктор Грей снова обратила внимание на колыбельку:

– Она на самом деле чудо. Маттиас, у тебя есть повод для гордости.

– Ты должна передать ребенка мне и дать нам спокойно уйти отсюда, – сказал он. – Хватит уже кровавой бани. И поверь, если ты не остановишься прямо сейчас, я ее устрою.

– Джиллиан, как ты себя чувствуешь? – снова игнорируя короля вампиров, спросила меня Моника. – Теперь, когда «Ночной дурман» полностью растворился в тебе?

– Чувствую, что вот-вот взорвусь от злости, – отрезала я. – И это, черт побери, еще мягко сказано.

– Я имела в виду твое физическое состояние, – уточнила она. – Повышенная температура? Тошнота? Боли в суставах? Еще что-нибудь?

– Нет.

– Ну, возможно, в будущем. Катализатор действует не вечно, клетки твоей крови снова начнут отторгать формулу, что повлечет за собой… некоторые осложнения.

По моей спине пробежал озноб.

– Например?

– Вполне вероятно, что ты из-за этого умрешь. Несмотря на твое текущее самочувствие, ничего еще не кончено. «Ночной дурман»… не было никаких клинических испытаний. Его влияние на человеческое тело неизвестно. Полагаю, лишь вопрос времени, когда он начнет распадаться на составляющие. И учитывая, что эта формула способна прикончить такое сильное существо, как вампир, я даже представить боюсь, что она сделает с обычным смертным.

Мое сердце забилось быстрее.

– Вы пытаетесь меня запугать.

– Получается?

– Да. Но я знаю, что вы гребаная лгунья, поэтому мне тяжело верить чему бы то ни было, если это исходит от вас.

Она только снисходительно улыбнулась… казалось, ситуация ее совершенно не напрягает: умирающий человек в дверях, король вампиров, готовый в любую секунду оторвать ей голову, отравленная женщина, ненавидящая каждое мгновение этой стычки.

– Я не вру. Знаешь, я же могу тебе помочь. Могу регулярно снабжать тебя дозами катализатора, следить за твоим состоянием.

– В обмен на что?

– Будешь моей наемной убийцей. Идеальной охотницей на вампиров, которой не нужно оружие, кроме собственного тела. Они будут слетаться на тебя, как пчелы на мед. – Она посмотрела на мое раненное горло. – Да, Маттиас может противостоять искушению, но это еще не значит, что и остальные в состоянии.

– Эта работа предназначалась для Карен? – спросил Маттиас.

– Верно.

– Карен мертва.

Казалось, доктор Грей совсем не удивилась:

– У Карен было сильное тело, но ума маловато. Ее кончина не такая уж неожиданная.

– А ты и правда бессердечная сука, – не удержалась я.

Она улыбнулась.

– Властных женщин часто считают стервами те, кто их просто не может понять.

– Ты сделала все это для того, чтобы истребить вампиров? – спросил Маттиас.

– Ну конечно.

– В таком случае, при чем тут общество «Амарантос»? – продолжил он. – Ты же туда вхожа.

Она вскинула на него взгляд:

– Кто тебе это сказал?

Ну наконец что-то начало проясняться. Хотя Маттиас и переживал за жизнь дочери, он совершенно не боялся нанести смертельный удар в случае необходимости. Да и при отсутствии таковой. Сейчас ему были нужны ответы – важная информация значила куда больше, чем какие-то личные переживания. Убив доктора Грей, он этих ответов не получил бы.

– Люди могут вступать в это общество, но не все, а только те, кто связан с его членами, составляющими верхушку. Ты много лет пыталась заполучить девочку-дампира для их ритуала, дарующего вечную жизнь, верно? А они терпеливо ждали.

– Очень удобно иметь наделенных властью друзей. И если такие друзья есть, ты сделаешь все, чтобы им помочь. Например, твоему брату.

– Да? – рявкнул Маттиас.

– Ты украл его трон.

– Он стал чудовищем, которое нужно было контролировать! – Маттиас сделал глубокий вздох. – Погоди-ка. Это он, да? Кристоф – твой человек в «Амарантос»?

Она задумчиво улыбнулась.

– Теперь, когда тебя свергли, он займет свое место по праву.

Я внимательно за ней наблюдала: за языком тела, за лицом, при упоминании Кристофа осветившимся радостью и решимостью. Наконец все части головоломки сложились. Я с трудом подавила вскрик.

– Кристоф… – пробормотала я. – Он… он отец Деклана, да?

Она хмуро на меня посмотрела и после короткой паузы ответила:

– Да, это так.

– Он вас изнасиловал? – В глубине души я все же могла сочувствовать человеку, подвергшемуся насилию. Должны же существовать хоть какие-то причины, почему она превратилась в жаждущую власти стерву. Но Моника быстро развеяла мои опасения.

Она усмехнулась:

– Ну конечно нет. Он был моим любовником. Я отдавала ему свою кровь, а в ответ он предлагал мне все что угодно, включая бессмертие. Но потом Маттиас его где-то заточил… я так и не смогла найти это место. Кристоф заслужил право снова стать королем. И он им будет. Я лично прослежу за этим.

Маттиас сначала просто смотрел на нее, а потом расхохотался:

– Ой, Моника, ты нечто. И что, по твоему мнению, произойдет, когда Кристоф освободится и восстановится после тридцатилетнего заключения? Думаешь, он снова сделает тебя своей любовницей? Жаль расстраивать, но сейчас у тебя тело и лицо шестидесятилетней женщины. Боюсь, совсем не в его вкусе. Ты и в тридцать-то была для него старовата. Представь, что он сделает тебя бессмертной. Ты же на вечность останешься старой сморщенной ведьмой.