Текст книги "Губительный поцелуй (ЛП)"

Автор книги: Мишель Роуэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

Сегодня было так холодно, как будто была минусовая температура. По крайней мере, так мне казалось. Холод усилился, и голод тоже. Я блокировала звук голоса Стефана в своей голове. Я не похожа на него. Нет. Мои биологические родители были особенными. Я тоже была особенной. Я была другой.

Я не потеряю надежду.

– А вот и мы, – сказал Крэйвен, скрести руки. Он медленно двинулся к нам, его взгляд был хищным и прикован к Бишопу. – Ты, я и твоя маленькая подружка. Или моя? Я запутался. Ты не можешь поцеловать ее. Она одна из тех, против кого мы боремся в этом городе, что удерживает нас в ловушке, пока она дышит. Быть рядом с тобой – это пытка для нее. Интересно, в чем ее привлекательность. Честно говоря, я не вижу.

– Ты собираешься ныть весь вечер или добраться до сути? – спросил Бишоп.

– Не важно. Я не понял, ты знаешь. Ты пристрастился. Это своего рода очаровательно, если ты – наркоман. Это не закончится хорошо, я гарантирую тебе это.

– Если я захочу твое мнение, Джеймс, – сказал Бишоп неприятно. – Я выбью его из тебя.

Крэйвен ухмыльнулся.

– Заметил, что ты избавился от единственного оружия в этом городе, что может убить любого из нас. Ты сделал это намеренно?

– Что ты думаешь?

– Я собираюсь проголосовать "за". Ты боишься, что я собираюсь убить тебя.

– Скорее наоборот. – Бишоп посмотрел на меня. – Тебе следует вернуться домой.

– И пропустить братские разборки? – сказала я. – Ни за что.

Нет. Ни за что не пропустила бы это. После того, что я видела, что я слышала, и как мое воображение работало сверхурочно, чтобы собрать все это вместе, я захотела узнать о них побольше. Об обоих.

Крэйвен рассмеялся холодно снова.

– Ты не одурачил ее полностью, знаешь, твой ангельской искрой. Она знает, что между нами вражда.

– Я могла определить это на расстоянии в милю, – сказала я ему. – Даже без воспоминаний Бишопа.

Бишоп съежился от упоминания о том, что я видела кусочки его очень противного прошлого.

– Бишоп, – сказал Крэйвен, прокатывая его имя по языку с отвращением. – Я никогда не спрашивал. Там дали тебе это вялое имя или ты сам его выбрал?

Бишоп стоял нам непреклонный.

– Они дали его мне.

– Новая личность, новое существование. Ты думаешь, что можешь забыть, кем ты был? Как будто это так просто?

– Стараюсь.

– Этого никогда не случится.

– Ты спас меня сегодня, Крэйвен. Не говори, что ты пытался столкнуть меня в Бездну. Потому что это было не так. – Он стиснул челюсти. – Это кое-что значит для меня.

Крэйвен усмехнулся, его внимание обратилось на итальянский ресторан в квартале вверх по улице, где он поцеловал меня прошлым вечером, чтобы помочь мне справиться с голодом.

– Это решило бы много проблем, увидеть, как ты падаешь туда. Это была рефлекторная реакция, спасти твою задницу, это ничего не значит.

Когда Бишоп отвернулся от него, я краем глаза увидела боль, скользившую по его взгляду, что заставило мое сердце сжаться. Неважно во что он пытался заставить нас поверить, Крэйвен по-прежнему обладал силой причинять ему боль словами.

– Хватит об этом, – проворчал Бишоп. – У нас нет времени. Мы должны добраться до этого дома и остановить ребят от совершения массового самоубийства. Понял? Что случилось с Заком не должно случиться с кем-либо еще.

– Если бы я позволил Бездне засосать тебя, – продолжал Крэйвен, как будто он не обратил внимание на слова Бишопа, – тогда я не смог бы видеть твои дальнейшие страдания.

Бишоп посмотрел на него.

– Это то, чего ты хочешь? Видеть мои страдания?

Губы Крэйвена сжались.

– Это то, чего я хотел с тех пор, как ты отправил меня в Ад и поднялся первым классом на лифте в Рай, как какой-то сияющий чемпион.

– Ты думаешь, мне было легко?

– Мне плевать, как это было для тебя.

– Что, черт побери, случилось с вами? С вами обоими? – отрезала я, не в силах больше держать это внутри себя. Я обычно говорила то, что было у меня на уме. Этот вечер не будет исключением из правил. – Вы могли бы разобраться друг с другом в течение последних трех недель, но ты ждал до сих пор? Почему именно сейчас? Почему здесь?

Крэйвен взглянул на меня.

– Потому что я спас его сегодня вечером, и он меня разозлил. Вот что я делал раньше, ты знаешь. Спасал его задницу, когда он попадал в беду. И он поблагодарил меня ножом в спину, когда узнал, что я уже в списке попадающих в Ад.

– Не пытайся притворяться, что ты хороший парень, Джеймс, – мрачно сказал Бишоп. – Ты не такой.

Он фыркнул.

– Нет, я был задирой, когда они пришли тогда. Но я был молод и глуп. Я даже не получил шанс попытаться выкупить себя за то, что я сделал. Мне могло бы удаться.

Бишоп с шипением выдохнул.

– Веришь ты или нет, я желаю, чтобы я мог вернуться назад и изменить то, что я сделал. – Опять же, когда он отвел взгляд от своего брата, боль пронеслась в его глазах.

Мышца на щеке Крэйвена дернулась. Его темные золотые волосы попали в его глаза, и он резко откинул их. Его янтарные глаза показали ту же боль, которую я видела в глазах Бишопа.

– Как я верю, черт побери, в то, что ты говоришь.

– Это правда. Веришь или нет. Прямо сейчас меня это не волнует. В этом городе есть и другие вещи важнее, чем наша вражда.

– Вражда? – отрезал Крэйвен. – Ты думаешь, что это просто вражда?

Бишоп расправил плечи и убрал боль с лица, прежде чем повернулся к Крэйвену снова.

– Это древняя история.

– Даже не удосужился извиниться, – сказал Крэйвен, переводя взгляд на меня. – Как тебе это нравится? Полный сукин сын.

Грудь сдавило, я не могла дышать. Я понимала обвинение Крэйвена, и я также считала, что Бишоп сожалел о том, что сделал.

– Вам двоим нужно поговорить об этом позже.

Демон послал мне темный взгляд.

– А я-то думал, что ты слюни пускаешь, чтобы узнать правду о моем брате. Может ты боишься узнать это сейчас. Может быть это изменит то, что ты к нам чувствуешь. Может быть это заставит тебя полюбить меня больше.

– Ты даже не дашь мне шанс полюбить тебя, – отрезала я. – Прежде чем пойти и сказать что-нибудь, чтобы заставит меня ненавидеть тебя снова. Но... я знаю, что есть все еще хорошее в тебе, Крэйвен, – продолжила я, заставляя себя сохранять спокойствие. – Ты доказал это, спасая Бишопа ранее.

Он закатил глаза.

– Ох, укуси меня, сладкая. Серьезно. – Затем его взгляд вернулся к Бишопу. – Кроме того, я знаю, что она – нексус.

Мой желудок упал.

Бишоп замер.

– Что?

– Родители – ангел и демон. Я думаю, что ты был знаком с некси в прошлом как собачка Небес. Убивая их, во всяком случае. Не шепча нежные признания в ушки.

Лицо Бишопа помрачнело.

– Ты не знаешь, о чем говоришь.

– Итак, предполагаю, эти три вещи следует поместить в твой список убийств, верно? Опасный гибрид ангела-демона, как сладкая, и два правила... отступники – романтически настроенные Кассандра и Рот.

Бишоп смотрел на него.

– Ты закончил?

– Я только начал.

Бишоп рванул к Крэйвену, схватил его за рубашку и швырнул его вниз на капот автомобиля моей матери достаточно сильно, чтобы заставить меня закричать.

– Нет, ты определенно закончил. Все кончено. Я терпел тебя достаточно долго. Твоя ненависть сделала тебя слепым... ты удерживаешь нас от попадания в этот дом, и помощи тем, кто нуждается в помощи, потому что ты так поглощен собственной жалостью к себе. Ты разрушаешь все, чего касаешься... точно как в старые времена. Теперь я это понимаю. Ты ничуть не изменился.

– Пошел ты, – выплюнул Крэйвен. – Какое мне дело до того, что ты думаешь? Ты сумасшедший. Ты не в себе.

– Как насчет этого, Джеймс? Сделаешь угрожающее движение к Саманте, и я убью тебя. И на этот раз там не будет каких-либо сделок или ритуалов, чтобы воскресить твою извиняющуюся задницу еще раз.

Я не могла не согласиться с демоном. Бишоп имел полное право злиться на него, но было что-то сумасбродное в его поведении сейчас, что-то сумасшедшее мигало за его взглядом. Что-то опасное.

– Бишоп, отпусти его, – сказала я, мой голос дрожал. – Пожалуйста. У нас не на это времени.

Когда он посмотрел на меня, Крэйвен оттолкнул Бишопа.

– Ты думаешь, что сможешь убить меня? Если я не убью тебя первым. Ты даже не можешь быть лидером. Ты можешь резать себя столько, сколько нравится, ты можешь держаться за руки с серой девушкой весь день, но только это не поможет. Ты скоро будешь полностью психом, неважно, как быстро это исправят. И я с удовольствием буду сидеть сложа руки и смотреть шоу с попкорном в руках.

Бишоп сжал руки в кулаки.

– Я чувствовал себя виноватым за твое убийство все это время. Когда я увидел тебя впервые в этом переулке, без воспоминаний... зная, что мне пришлось ударить тебя...

Глаза Крэйвена вспыхнули красным в темноте, передавая его гнев и его боль.

– Ты сделал это без колебаний. Оба раза.

– Ты не знаешь, что происходит в моей голове.

– И не хочу знать. Я ненавижу тебя.

Крэйвен схватил Бишопа за рубашку и швырнул его в стену так сильно, что поверхность потрескалась. Бишоп встряхнулся и бросился на демона, хватая его изо всех сил. Они начали бороться уже серьезно, года боли и гнева, построенные и переполненные сегодняшним вечером. Два бессмертных существа бушевали друг против друга, могли поранить, пустить кровь, переломать кости, но не убить друг друга. Не без кинжала.

– Остановитесь, – крикнула я. – Оба.

Было так холодно, я клянусь, что моя кожа превращалась в лед. Мой голод не останавливался ни на мгновение. Он лишь рос, удваивался с каждой минутой, хотя мы были достаточно далеко от дома, чтобы он не докучал мне, и было достаточное расстояние между мной и местом, где Бишоп и Крэйвен боролись.

Мое сердце колотилось все быстрее и быстрее. Дыхание стало настолько быстрым, что я подумала, что могла бы получить гипервентиляцию. Поток тьмы перетек через мое зрение.

Я издала громкий вопль и рухнула на колени. Мир вокруг... напомнил мне один раз, как я и Карли выпили водки перед приемом гостей, чтобы придать себе мужества, но в конечном итоге сильно заболели. Но это было хуже, гораздо хуже. Я цеплялась за асфальт, ломая и без того уже короткие ногти.

– Саманта... – Бишоп оказался со мной мгновение спустя. На его лбу красовалась кровавая рана.

Я застонала, затем втянула неровное дыхание, которое повредило горло.

– Нет, не подходи. Слишком близко. Слишком много. Так холодно, Бишоп. Мне так холодно. Пожалуйста...

Крэйвен стоял рядом. Его лицо тоже кровоточило.

– Ты знаешь, что с ней происходит. Ты знаешь, что это означает.

– Тихо, – прорычал он.

– Пора. Не жди рядом, чтобы посмотреть, что происходит с ней... или сколько она будет страдать. Выведи ее от страданий сейчас. – Вместо радости в тоне демона была темная определенность. Он не сказал, что это будет жестоко. Это было то, о чем они говорили раньше.

Что делать, когда я, наконец, вошла в стазис.

– Я думал, что ты фактически проклинал ее, – сказал Бишоп тихо. – Угадай, я был не прав.

Кржйвен стрельнул в него презрением.

– Предлагаешь быструю, чистую смерть, а не таяние на тротуаре? Вместо того, чтобы видеть ее в свою очередь полным социопатом? Да, ты прав. Думаю, мне наплевать.

Бишоп выругался.

– Иди на вечеринку. Найди остальных. Помоги им. Ты в любом случае должен остановить ангела.

– Постой. Что насчет... Я могу поцеловать ее снова, если это поможет.

– Это не поможет. Уже не поможет.

– Но...

– Нет. Ты никогда не поцелуешь ее снова.

Бишоп поднял меня на руки, как будто я весила не больше, чем перышко и прижал меня к своей груди. Затем он отвернулся от Крэйвена и побежал вниз по улице в противоположном направлении. Я едва могла поднять голову, чтобы увидеть, что Крэйвен все еще стоял там и смотрел на нас суровым взглядом.

Он знал то же, что и я... не важно, выживу я или умру, это будет конец для меня.

Глава 26

Крэйвен отлично дал все понять. Сегодня вечером, я должна была либо умереть и исчезнуть, либо стать зомби. И если бы я выжила, я бы вышла с другой стороны абсолютного зла. Живым кошмаром.

Я бы предпочла умереть, чем быть такой. Все это происходило слишком быстро. Это было все ближе и ближе, но я действительно начала верить, что я была другой. Самообман. Я не была другой. Я была серой. И я была в ужасе оттого, что произойдет дальше.

Бишоп подошел к дому и пнул дверь. Замок разлетелся, когда она распахнулась. Внутри было темно. Никого не было дома. Он отнес меня внутрь в гостиную, где он осторожно уложил меня на диван.

Все крутилось. Это была не боль. Но что-то плохое со мной происходило. Холод и голод объединились, чтобы сделать меня ледяной, это окружало меня, как гусеница создает свой кокон. Мое зрение стало размыто, и моя кожа превратилась в лед.

– Что я могу сделать? – спросил Бишоп сурово. – Что я могу сделать, чтобы помочь тебе? Мне нужно время, чтобы найти Стефана. Чтобы вернуть обратно твою душу. Еще не поздно.

Я только покачала головой. Было уже слишком поздно. Это происходит, и это происходит сейчас.

– Стефан сказал, что один путь удержаться от стазиса... кормиться.

– Когда он сказал тебе это? – Его голос звучал гневно. – Почему ты мне не сказала?

Все, что было внутри меня, перемещалось по моим рукам и ногам, моим пальцам рук и ног, оставляя после всего онемение и холод.

– Больше не имеет значения. Я не буду этого делать, во всяком случае. Мне не нравится кому-то вредить, что... не снова...неважно.

– Ты должна была мне сказать в любом случае, Сэм. Черт побери.

Он никогда не называл меня Сэм. Всегда Саманта. Более формально... хотя мне нравилось, как он произносил мое имя.

– Но я не могу кормиться. Я не могу...

Затем, внезапно, его рот был на моем. Я вскрикнула от неожиданности. Он поцеловал меня сильно и глубоко, сжимая меня в своих объятиях так сильно, что он поднял меня прямо с дивана.

Это то, о чем я мечтала... губы Бишопа на моих, когда он целовал меня с полной отдачей. Но это не должно быть так.

– Кормись, – прошептал он. – Давай. Кормись мной, Саманта.

Его сердце забилось быстрее в отличие от моего собственного ослабленного пульса. Я все еще чувствовала его душу, я по-прежнему страстно желала ее больше, чем что-либо другое, но там была стена, закрывающая доступ к нему... даже если бы я хотела взять ее. Мое сердце щемило от мысли, что ему больно. Но если бы он сделал это раньше, у меня не было бы выбора. Я потеряла бы контроль и уничтожила его навсегда.

У меня был контроль. Но это была очень хорошая причина. Нет, "чистый лист". Очень плохая причина.

– Слишком поздно, – прошептала я.

– Нет. – Его голос запнулся и сжался. – Ни за что.

– Я умираю.

– Нет! – он встал, пнул журнальный столик, отправив его в полет по комнате и расколов об стену. Потом он упал рядом со мной, и его лицо приняло измученное выражение. – Возьми мою душу. Возьми все. Меня это не волнует. Я не могу потерять тебя.

Когда он прижал его рот к моему и снова поцеловал меня так крепко и отчаянно. Но ничего не произошло. Он, наконец, сдался.

Мой голос был напряженным и едва слышимым.

– Сделай свою работу. Забери мою жизнь. Покончи с этим. Не дай мне стать такой, как Стефан.

– Я не сдамся.

Слезы покатились из уголков моих глаз. Ужасный холод навалился на меня со всех сторон, несмотря на теплое прикосновение Бишопа. Ледяные пальцы погрузились в меня, замораживая меня изнутри.

– Ты убивал таких, как я раньше. Почему это по-другому?

– Потому что ты – другая. – Он протянул руку, чтобы схватить мои руки в свои. Его брови сошлись над глазами, которые горели ярко-синим.

– Ты – лучше. Ты не понимаешь, какая ты сильная на самом деле... пока нет. Ты только-только начала узнавать, какая ты. Ты удивительная. И ты можешь бороться с этим. – Его голос надломился. – Я могу попробовать исцелить тебя, Сэм. Останься со мной!

Когда он говорил, голос его становился все глуше и глуше. Я хотела ответить. Я хотела сказать ему, что люблю его. Я не хотела уходить от него. Я хотела быть с ним, теперь и навсегда. Несмотря на все, несмотря на мой страх за свое прошлое, несмотря на такой короткий период времени, что мы встречались. Несмотря на тайны и ложь...

Я любила его.

Но он ничего не мог сделать, чтобы спасти меня. Мое зрение... мой мир... выцветал в серый. Затем черным. Затем белым. И затем... синим. Синим?

Да. Синим. С пушистыми белыми облаками.

Там было что-то за моей спиной. Что-то твердое. Я опустила руки вниз и почувствовала жесткий песок.

Где я? Что произошло?

– Ты собираешься лежать тут весь день, или что?

Я узнала голос, но прошло мгновение, прежде чем я смогла вспомнить его имя. Я села и огляделась вокруг, чтобы увидеть, что я была посреди пустыря, просто один из моих снов о Бишопа... где он поцеловал меня, а потом убил меня. Я поворачивалась, пока не увидела Сета, сидящего рядом за столом, глядящего на меня.

– Ты, – сказала я, замешательство накрыло меня. – Я... ох... что происходит?

– Ты умерла, вот что произошло.

Я медленно поднялась на ноги, повернулась, медленно кружась, чтобы оглядеть бескрайнюю пустыню, которая растянулась вокруг меня. Небо было плоским и серый, я вспомнила последний сон. Было тепло... я и не чувствовала этого тепла снаружи и внутри с тех пор, как мою душу забрали. По крайней мере, пока я не держала руку Бишопа.

– Я сплю прямо сейчас. Но как я могу спать, если я умерла? – Я повернулась обратно к нему. Он был не такой, как я последний раз видела его. Чище. Лучше подстрижен. Его темная борода была короткой, не длинной и жидкой. Теперь я поняла, что он был по крайней мере на десять лет моложе, чем я всегда думала. Если бы ему было даже тридцать, я была бы удивлена. – Что ты здесь делаешь?

– В твоем сне после смерти?

– Да.

Он пожал плечами.

– Думаю, ты хотела, чтобы я была здесь.

Я изучила его, пытаясь выяснить, что кажется не правильным.

– Подожди. Ты кажешься полностью вменяемым.

– Я здесь нормальный. – Он огляделся. – В других местах не так сильно.

Я посмотрела на стол, за которым он сидел, чтобы увидеть, что там были шахматы.

– Мне снились шахматы раньше.

– Ты играла?

– Да, кажется, думаю да. Но я не знаю, как играть в шахматы. Шашки, можем о них поговорить. Но шахматы – это сложно.

– Ты права. Это очень сложно. – Он махнул рукой. – Твой ход, кстати. Я ждал очень много времени, чтобы попасть сюда.

Я села напротив него и посмотрела на доску, потом встретилась с его карими глазами.

– Как я могу играть, если я не знаю, как?

– Ты знаешь больше, чем ты думаешь.

– Ты говорил это раньше, но серьезно, я не знаю.

– Тогда я научу тебя. С удовольствием. Только... – Он огляделся. – У нас не так много времени.

– Я умерла. – Сказала я категорически шокированная тем, что идея этого не беспокоила меня так, как я думала. Как и прежде, я по-прежнему онемела. – И я сплю.

– Да.

Может быть, это потому, что я чувствовала себя здесь лучше. Более цельной. Не было ни голода, ни холода. Но все-таки что-то было упущено. Что-то чувствовала пустое в груди.

Бишоп. Мои руки стало трясти, и я прижала их вплотную друг к другу.

– Я не могу оставаться здесь.

– Сначала сделай ход. – Он кивнул на доску.

Одна фигура светилась мягким голубым светом, привлекая мое внимание. – Как эта штука называется?

Сет посмотрел на доску.

– Это епископ.

Мое дыхание перехватило. Когда я положила свою руку на нее, я почувствовала приятное гудение на моей коже. Фигура знала, куда она хотела пойти; все, что было нужно – моя помощь, чтобы добраться туда.

Я толкнула ее вперед на две клетки.

– Так пойдет?

– Да. – Сет улыбнулся, наклонился вперед и сделал свой ход, опрокинув моего епископа. Он схватил его и отложил в сторону за пределы доски. – Шах.

– Шах? Что это значит?

Его губы изогнулись.

– Это значит, что я выиграл.

Я побледнела.

– Почему мне снишься ты, Сет? Почему сейчас?

– Тебе пора идти. – Он поднялся из-за стола, и шахматная доска замерцала вдали, так что ничего не осталось на столе. Мгновение спустя, не было никакого стола.

Мой испуганный взгляд рванулся к нему.

– Но куда я могу пойти, если я умерла?

Он подошел поближе и погладил меня по щеке.

– Будет не намного дольше. Ангел, демон, светлый, темный. Даже серый. Их судьба уже решена. Скоро. Очень скоро.

– Но я не понимаю.

– Ты должна. Ты просто не хочешь пока.

– Подожди, я не...

Но потом пустыня ускользнула. Сет исчез. И все почернело снова.

Спустя мгновение мои глаза широко открылись, и я резко выпрямилась, тяжело дыша. Я снова сидела в темной гостиной, на диване, где я умерла. Я лихорадочно искала тени, чтобы найти Бишопа.

Он был здесь. Сидел спиной к стене с остекленевшими глазами. Только свет от луны и фонаря, пробивающийся через окно, позволили мне увидеть его.

– Бишоп... – начала я.

– Не смог спасти тебя, не смог исцелить тебя. Ты умерла на моих руках.

– Я не умерла.

Он покачал головой взад-вперед.

– Я слышу тебя, но ты не здесь. Воспоминания преследуют меня теперь... как и всегда. Всегда, вечно. Я в порядке, это ты. Преследуешь меня, Саманта. Преследуешь меня до конца. До самого конца.

Его голос был низким и пустым. Его голос заставил меня поежиться. И его слова, его тон... он совершенно потерял рассудок. Мое сердце болело за него, так как я была причиной его боли.

– Не смог спасти тебя, – пробормотал он. – Не смог спасти тебя. Слишком поздно. Я подвел тебя. Я подвел тебя, и теперь ты ушла.

Мое тело болело, когда я осторожно села.

– Я не умерла, – сказала я снова, на этот раз сильнее.

Когда он засмеялся, резкий звук прорвался через темную комнату.

– Я видел, как ты умирала. Наблюдал, как ты умираешь. Ты ушла, и теперь ты не даешь мне покоя мне. – Он вздохнул и сильно зажмурился. – Черт, черт, черт.

Я поднялась на ноги и двинулась к нему. Он открыл глаза и посмотрел на меня, когда я подошла. Опустошение, смешанное с застывшим безумием в глазах разрывали меня изнутри. Я присела рядом с ним. Когда я потянулась к нему, он съежился и отвел взгляд в сторону окна.

– Бишоп. – Страх заставил мое горло сжаться так сильно, что было почти невозможно говорить. – Посмотри на меня.

Я не могла поверить, что он совершенно потерял себя. Он верил, что может спасти меня, пока не стало слишком поздно, так что я не отказывалась при этом от него. Я не думала, что я когда-либо откажусь от него.

Я не потеряю его. Даже если он уже потерял себя.

– Я хотел спасти тебя, – прошептал он.

– Я знаю. – Я придвинулась ближе, пока я не стала лишь в нескольких дюймах от него. – А теперь я хочу спасти тебя.

Я сжала его лицо в ладонях и поцеловала его.

Электричество трещало между нами, летели искры, но он не пострадал. Он чувствовал себя хорошо. Он чувствовал себя лучше, чем когда-либо прежде. Это было настоящее волшебство. Мне было предначертано поцеловать Бишопа.

Его напряженные мышцы, наконец расслабились. Я думала, что он отступит, но вместо этого он сильно притянул меня к себе и углубил поцелуй, не сдерживаясь.

Я всегда насмехалась над теми фильмами, где герои целовались, как будто... такая страсть, такое отчаяние, между ними, как если бы они умрут, если они остановятся. Я не буду больше над ними смеяться. Ни в коем случае.

Когда Бишоп наконец отстранился немного, было удивление в его больших, голубых глазах ... но туман безумия был снят. Облегчение наполнило меня. Не было слишком поздно... для любого из нас.

– Ты жива, – он выдавил.

– Да.

– Ты поцеловала меня.

– Конечно, я это сделала.

– И... – его брови сошлись в непонимании – ... ты не выпила мою душу через рот. Хотя, этот поцелуй того стоит.

Я не могла удержаться от нервного смеха.

– Это будет звучать очень странно, но я думаю, что часть меня осталась мертвой. Это был мой стазис. И я не выдержала.

Непонимание было в его взгляде.

– Ты очень яркая для зомби.

Я не понимаю этого, но я знала, что были два выхода из стазиса. Смерть или полное зло. Если это была одна большая иллюзия, это было ни то ни другое.

– К счастью, я – не зомби. Но... серая часть мне все-таки умерла – голод, холод.

Ясность светилась в его взгляде.

– Если бы ты не была нексусом, остальная часть тоже осталась бы мертвой.

– Думаю, да. – Я кивнула пораженно. – Но я вернулась.

Он прижал кончики пальцев к горлу, чтобы проверить пульс. Он у меня определенно был. Он покачал головой.

– Но я совершенно безумный теперь. Так должно быть.

– Нет, ты не безумен. Поверь мне. Но мы не можем спорить об этом больше. Мы должны добраться до вечеринки. Команде нужен лидер.

Бишоп нежно взял мое лицо в свои ладони, коснувшись меня, как будто он не мог поверить, что я действительно здесь, с сердцебиением, вернувшаяся из мертвых, не зомби, и я могу быть рядом с ним, без того, чтобы его душа сводила меня с ума.

– Это совершенно невероятно, – прошептал он.

Он не сказал про это “это просто чудо! Аллилуйя!”, “В чем подвох?” Я думала то же самое, что помогло ослабить мою радость, наконец, убрать голод серых.

– Как-то слишком хорошо, чтобы быть правдой, не так ли? – сказала я спокойно.

– Как-то. – Он кивнул.

Бишоп может видеть много фантастических вещей, и мы могли иметь почти ничего общего, но в душе он был реалистом, как и я. Мое воскрешение было не совсем как по учебнику. Даже я знала это. Особенно с тем сном после смерти, в котором был Сет, падший ангел.

Я быстро пересказала его Бишопу.

– Как ты думаешь, это был просто сон?

Он изучал меня.

– Зная тебя, Саманта, я, честно говоря, не уверен.

Когда эмоции смягчились, нахлынуло осознание того, что я буквально вернулась из мертвых, каковой я была, по крайней мере, двадцать минут, если верить часам на стене. Я вернулась без голода, без холода, и я позволила себе почувствовать радость. Серая часть меня ушла в стазис, и она умерла двадцать минут назад на этом диване.

Вместе, Бишоп и я покинули дом и устремились вниз по улице, чтобы попасть ближе к заброшенному дому, который, на данный момент, был, безусловно, не таким. Ной должно быть услышал, что он заколдован и решил, что новое место – это круто для его Хеллоуинской вечеринки. Железные ворота были открыты достаточно, чтобы протиснуться. Некоторые ребята вышли на лужайку, чтобы покурить. Все были в костюмах. Ну, не все. Я была немного занята, чтобы придумать о, что было бы классно одеть. Самое главное? Каждый был по-прежнему жив.

Мое пугающее видение показало резню. Последствия воздействия бестелесного ангела. Это не произошло до сих пор. Что означало, еще был шанс остановить его.

– Ты в порядке? – спросил Бишоп. – Я знаю, раньше это место создавало проблемы для тебя.

– Я в порядке, – сказала я, качая головой. – Как бы там ни было... это теперь не проблема.

– Хорошо. – Однако, его выражение лицо оставалось тревожным, когда он изучал меня, как будто ожидая, что случится что-то плохое.

Это может быть Хэллоуин, но я искренне надеялась, что мой личный фильм ужасов, который был запущен ночью, закончился.

Здесь было многолюдно, мягко говоря. Мебель была покрыта пластиком так, что он давал соответствующим образом жутковатую атмосферу. Музыка грохотала из динамиков. Должно быть было более ста ребят из школы, здесь, локоть к локтю. Костюмы всех видов – страшные, сексуальные, веселые. Некоторые носили маски, другие макияж.

Казалось, отличная вечеринка, на самом деле. В другой жизни, мне бы, наверное, понравилось, если бы я не подозревала об опасности, скрывающиеся неподалеку, готовой уничтожить абсолютно всех и вся.

Да, понимание этого отбросило тень на потенциальное удовольствие.

Коннор попался на глаза и помахал нам через всю комнату рядом с лестницей. Мы пошли прямо к нему. Взгляд его был внимательным, и там не было никакого юмора, который я привыкла видеть на его лице. Он исчез после смерти Зака. Он потерял своего лучшего друга.

– Ничего, – сказал он, качая головой. – Стандартные подростки. Некоторые употребляют алкоголь, некоторые – траву, но ничего сверхъестественного. И никаких признаков нашего друга Стефана.

– Ангела еще нет? – сказал Бишоп.

Коннор уставился на него.

– Ангел должен быть здесь?

– Думаю, ты еще не столкнулся с Кассандрой.

– Нет, пока нет. Большая вечеринка. Рот тоже где-то здесь. Мы готовы к чему угодно. – Он взглянул на нас обоих, прежде чем повернуться к толпе. – Какой у нас план, Бишоп?

– Когда и если ангел придет, мы должны изолировать ее. Отделить от других ребят.

"После того, как она войдет в кого-то", – подумала я. От этой мысли мне все-таки было плохо, но даже мне пришлось признать, что других вариантов не было.

Действительно ли один мертвый ребенок стоил ста жизней?

Кто-то попался мне на глаза. Джордан в бело-золотом костюме Клеопатры и черном парике, быстро пробиралась вниз по лестнице со второго этажа, как если бы за ней гнались.

– Бишоп, – сказала я. – я должна узнать, что с ней не в порядке.

Он поймал мою руку, но не достаточно сильно, чтобы остановить меня. Я, возможно, потеряла голод, но дрожь энергии между нами, когда мы касались, никуда не ушла.

– Будь осторожна.

Я кивнула, затем, не говоря ни слова, я прокладывала путь через толпу ряженных у подножия лестницы.

Она даже не замечала меня, пока я не схватила ее за руку.

– Джордан, что происходит?

Она замерла и оглянулась через плечо на меня. Ее лицо было бледным, как лист бумаги, несмотря на то, что ее глаза были густо обведенные черным.

– Ты здесь.

Она не сказала это как оскорбление, просто как факт.

Я схватила ее за руку. Она не сразу тронулась с места. Ее кожа была холодной, как лед.

– Что случилось?

– Я должна быть здесь сегодня вечером. Социально... я имею в виду, я не могла упустить это. Но я знаю... – Ее дыхание стало быстрым.

– Знаешь что?

– Я знаю, о... призраках.

Я уставилась на нее.

– Прости?

– Здесь водятся приведения. Сто процентная обитель.

Мои глаза расширились. Слухи были верны на самом деле об этом доме?

– Ты можешь почувствовать это?

Она кивнула.

– Было не слишком плохо, когда я попала сюда. Просто низкий гул для меня. Но потом некоторые девушки нашли доску для спиритических сеансов наверху, и ... БАМ. Она... она говорила со мной. – Ее глаза заблестели. – Я знаю, что это была она.

– Кто?

Джордан встретилась с моим взглядом. Она выглядела напуганной и ошеломленной.

– Джули.

Холод пробежал по позвоночнику.

– Джули?

Она наморщилась.

– Я имею в виду, я знаю, что она... она ушла... но она здесь. И я... я должна уйти.

Я была ошеломлена в полнейшей тишине. Вот почему я не могла находиться в этом доме раньше. Как серая, мой голод был вызван душами. Призраки – бесплотные души. И этот дом был переполнен ими. Я осмотрела вечеринку. Я не могла почувствовать ничего сейчас, но Джордан могла. Она была одна со сверхъестественной интуицией. Что не так с этим местом? Почему тут так много призраков? Почему Джули все еще здесь?

Должна быть причина, и у меня возникло сильное ощущение, что это было жизненно важно.

– Покажи мне, – сказала я, сжимая руку Джордан. – Покажи мне ту доску прямо сейчас.

Глава 27