Текст книги "Уничтожь меня (ЛП)"
Автор книги: Мишель Херд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)
Глава 7
Аврора
Поплакав еще раз, мне приходится засунуть все свои эмоции подальше, чтобы мы могли подготовиться к нашему ужину с директором Козловым и его женой.
Эбби уходит в свои апартаменты, и когда дверь за ней закрывается, я думаю: Увижу ли я Мишу сегодня вечером?
Мне требуется немало усилий, чтобы отогнать эту мысль, пока я иду в ванную. Я набираю себе ванну и добавляю свою любимую бомбочку для ванны от Dior и жемчуг. Как только воздух наполняется моим любимым ароматом Blooming Blossoms, я снимаю одежду и погружаюсь в теплую воду.
Прикладывая влажную салфетку к глазам, я глубоко вдыхаю, молясь, чтобы мягкий цветочный аромат помог мне расслабиться. Я не хочу быть эмоционально расстроенной за ужином.
Я пытаюсь сосредоточиться на приятных ощущениях от воды, но терплю неудачу, когда мои мысли обращаются к Мише.
Миша.
Я не могу перестать думать о его имени. Это нереальное чувство, наконец-то узнать его спустя два года.
Я прокручиваю в голове сегодняшний день, не в силах сопоставить агрессивного силовика Братвы с мужчиной, о котором так долго мечтала.
Он был нежен и почти любящим со мной в ту ночь, когда мы встретились. Связь была мгновенной.
Я рассказала этому человеку свои секреты.
Рассказал ли он мне правду? О том, что он воспитывался в детском доме? Действительно ли я была единственной женщиной, которую он так нежно целовал? Или все это было ложью?
Нет. Никто не может так хорошо играть. К тому же, Миша не стал бы меня спасать. Он позволил бы мне умереть или, что еще хуже, убил бы меня сам.
Значит, влечение было реальным? Верно?
Уф. Жаль, что у меня нет способности читать мысли.
Я снова думаю о ненависти в его глазах, злобе в его тоне.
Это больно. Очень.
Я срываю салфетку с лица и разочарованно вздыхаю. Жаль, что я не сказала что-нибудь в ответ. Что угодно! Вместо этого я просто стояла там и позволяла его словам литься на меня, как кислота.
Вздохнув, я наливаю немного любимого геля на мочалку и быстро принимаю ванну. Когда я заканчиваю, все мои эмоции по-прежнему хаотично бурлят в моей груди, и у меня нет ответов ни на один из моих вопросов.
Не в силах отменить ужин, чтобы забраться под одеяло и погрязнуть в душевных терзаниях, я вытираюсь насухо, смазываю кожу лосьоном и направляюсь в гардеробную.
Вместо того, чтобы ненавидеть Мишу, мой разум рисует фантазию о том, как он ждет меня в моей спальне.
Он подхватывает меня на руки и целует до тех пор, пока у меня не перехватывает дыхание. Он объясняет свои жестокие слова, в то время как в его глазах светится вся любовь ко мне. Он укладывает меня на кровать и боготворит мое тело, уверяя, что я единственная женщина, которую он когда-либо полюбит.
– Прекрати это! – огрызаюсь я на себя.
Мои движения нервные, когда я надеваю трусики и беру с вешалки вечернее платье.
Меня даже не волнует, что я надену на ужин, пока надеваю платье темно-нефритового цвета. Я надеваю туфли на каблуках от Dolce & Gabbana и, распустив волосы, провожу по ним расческой.
Уф, я даже не хочу краситься, но все равно сажусь за туалетный столик и повторяю свою рутину. В качестве последнего штриха я решаю надеть изумрудно-платиновый комплект украшений, который родители подарили мне на шестнадцатилетие.
Давай просто покончим с этой ночью, а потом я смогу забраться под одеяло и оплакать потерю своей мечты.
Закончив, я кладу ключ-карту от номера в сумочку-клатч и иду к апартаментам Эбби. Я стучу в дверь, и проходит минута, прежде чем она открывает мне.
– Как ты всегда так быстро собираешься? – жалуется она, устремляясь в свою спальню.
Я следую за ней и сажусь на край ее кровати.
Эбби продолжает наносить макияж и, прежде чем нанести тушь, встречается со мной взглядом в зеркале и спрашивает:
– Как ты держишься?
Я пожимаю плечами.
– Это сбивает с толку и разбивает сердце. Я бы предпочла заползти в постель, чем идти на ужин.
Продолжая наносить макияж, она говорит:
– Позже вечером мы можем заказать вкусную еду и лечь в постель, ты сможешь выплеснуть все это из себя.
– Думаю, одной ночи для этого будет мало, – шепчу я.
Он настолько сильно засел в моем разуме и сердце, что, возможно, потребуется еще два года, чтобы разрушить все мечты.
– Потрать столько времени, сколько тебе нужно. – Эбби наносит свою рубиново-красную помаду, затем поворачивается ко мне. – Но я думаю, ты должна устроить ему взбучку. Флиртуй с ним, и чем сильнее он будет сопротивляться, тем сложнее будет ему. – Она поднимает брови. – Такой вот каламбур.
– Ну не знаю. Я не смогу флиртовать с мужчиной, если он убьет меня, – сардонически отвечаю я, подпирая подбородок ладонью.
– В этом и заключается прелесть пребывания в Академии Святого Монарха, – говорит Эбби с озорной усмешкой. – Он не может убить тебя.
– Ух ты, мне так повезло, – бормочу я. – Кроме того, ты единственная, у кого есть все навыки для флирта. Я же страдаю от дикого смущения. – Желая сменить тему, я говорю: – Тот прием, который ты использовала в отношении Николая Ветрова, был просто ужасен.
– Уф, я знаю. – Она встает со стула и протягивает мне колье с черным бриллиантом, чтобы я помогла застегнуть его у нее на шее. – Это все, что я смогла придумать. Этот мужчина пугающе привлекателен.
– Ооо… Возможно ли, что Эбигейл Сартори встретила достойную пару? – Поддразниваю я, застегивая колье.
Она поворачивается ко мне лицом, в ее мягких карих глазах светится возбуждение.
– У меня есть для тебя действие.
– Нет-нет-нет, – говорю я, издавая смешок.
– Давай, это будет весело. – Когда мы выходим из спальни, она говорит: – Я попытаюсь расположить к себе Николая, а ты сделай то же самое с Мишей. Первая, кто сумеет заполучить своего мужчину, загадает желание другой.
– Лучше бы ты не придумывала такие авантюры, – бормочу я. – В прошлый раз, когда я проиграла, ты заставила меня выпрыгнуть из самолета.
Выходя из апартаментов, Эбби смеется над воспоминаниями.
– Это было весело. – Она берет меня за руку. – Сделай это, просто чтобы показать этому засранцу, что ты принцесса мафии, которая его не боится. Сделай это для себя.
– Как флирт с ним покажет ему, что я принцесса мафии? Думаю, я только покажусь ему отчаявшейся, – высказываю я свое мнение.
– Ты покажешь ему, что не отступаешь и ничего не боишься. – Она тянет меня за собой, останавливая на верхней площадке лестницы. – Я никогда не ошибаюсь, когда дело касается мужчин, и я на сто один процент уверена, что его влечет к тебе. Искра между вами двумя была достаточно горячей, чтобы заставить меня перегреться.
Слова Эбби вселяют в меня проблеск надежды. В прошлом она всегда оказывалась права насчет парней.
– Подумай об этом.
– Хорошо, – сдаюсь я.
Мы спускаемся по лестнице, и когда мы доходим до самого низа, я бросаю взгляд в сторону входной двери. Мои глаза встречаются с глазами Миши, когда он выпускает облако дыма, передавая сигарету Алеку.
Как и ранее, его пристальный взгляд скользит по мне, от головы до пят, затем он отводит глаза и говорит что-то по-русски своим друзьям, что вызывает у них смех.
Я слишком далеко, чтобы разобрать точные слова, но по тому, как они смеются, предполагаю, речь идет обо мне.
– Пойдем, Рори, – бормочет Эбби, таща меня в обеденный зал.
Когда мы входим в помещение, я окидываю взглядом столы, за которыми уже ужинают другие гости. Некоторые из них смотрят в нашу сторону, а большинство мужчин на мгновение задерживаются, чтобы полюбоваться красотой Эбби.
Я не узнаю никого, кроме директора Козлова и Николая.
– Повезло мне. Я могу поговорить со своим Ромео, – поет Эбби, увлекая меня за собой к их столику.
– Только не убивай себя из-за него, как это сделала Джульетта, – бормочу я.
– Дамы, – кивком головы приветствует нас директор Козлов. Он жестом показывает на свою жену, которая выглядит полной противоположностью тому, что я ожидала.
Черт возьми, не знаю, чего я ожидала, но уж точно не дружелюбно выглядящую, великолепную женщину. Надеюсь, когда я буду в ее возрасте, то буду выглядеть хотя бы наполовину так же хорошо, как она.
– Это моя жена, Хейли Козлов. – Затем он жестом показывает на Николая.
– Мы встречались ранее, – говорит Эбби, обольстительно улыбаясь Николаю. – Было очень приятно.
– Не сомневаюсь, – бормочет Николай.
Мы все рассаживаемся, и я оказываюсь между Хейли и Эбби, которая сияет, потому что сидит рядом с Николаем.
– Подумай о здоровье своего отца, – шепчу я так, чтобы услышала только она.
Эбби наклоняется ко мне.
– У моего папы сильное сердце. Он переживет.
Я качаю головой, не в силах сдержать улыбку на лице.
Хейли смотрит на нас.
– Вы довольны апартаментами, которые вам выделили?
– О да, комнаты здесь прекрасные. Спасибо, – отвечаю я за нас с Эбби.
Перед нами ставят тарелки с салатами, которые выглядят как произведения искусства.
– Вы с нетерпением ждете своего обучения здесь? – Спрашивает директор Козлов, прежде чем сделать глоток своего напитка.
– Очень ждем, – отвечает Эбби, затем подмигивает Николаю.
Сегодня вечером я умру от неловкости.
– Хорошо, – говорит Николай. – У меня для вас двоих разработан строгий режим.
Уф. Он собирается мучить меня только из-за того, чтобы отомстить Эбби за флирт с ним.
– Нет ничего лучше, чем немного пота и боли, чтобы заставить сердце биться чаще. Не могу дождаться, – бросает ему в ответ Эбби.
Сделав глубокий вдох, я оглядываю обеденный зал. Мой взгляд останавливается на Мише, который смотрит на меня сузившимися глазами.
Директор Козлов замечает, что мы переглядываемся, и говорит:
– У них нет разрешения убивать вас, пока вы находитесь на территории Святого Монарха.
– Ничего себе, – ахаю я, застигнутая врасплох его прямотой. Прежде чем я успеваю остановить себя, бормочу: – Так чертовски приятно слышать, что на нас не станут готовить покушение, пока мы здесь. Повезло нам.
На директора Козлова мой сарказм нисколько не подействовал, и он продолжает:
– Пока вы здесь, вы будете проходить боевую подготовку и обучение обращению с оружием. Также у вас будет занятия, где вам покажут, что делать во время похищения.
– Николай будет нашим инструктором на всех занятиях? – Спрашивает Эбби.
О Боже. Пожалуйста, не говори того, что, как мне кажется, ты собираешься сказать.
– Потому что я бы хотела увидеть его оружие.
Иисус, спаси меня.
Глава 8
Миша
Не смей, блять, больше смотреть на нее.
Не смей!
Блять!
Я вздыхаю, когда мой взгляд останавливается на Авроре Д'Анджело. Может, она и враг, но, блять, она выглядит как ходячая влажная мечта.
Ее черные волосы стали намного длиннее, чем когда я видел ее в последний раз, но они все еще выглядят шелковистыми и, наверное, такими же мягкими, какими я их помню.
Ее черты лица утратили признаки подросткового возраста и приобрели женственную красоту, которую можно описать только как изысканную.
– Ты пялишься, – бормочет Алек.
Мой взгляд устремляется на него, затем на стакан с водкой. Я беру стакан и выпиваю половину содержимого, нуждаясь в жжении от алкоголя, чтобы привести мысли в порядок.
Нас предупредили, что женщины будут обучаться в Академии Святого Монарха следующие четыре года. У меня и моих друзей еще есть два года до окончания обучения, так что следующие двадцать четыре месяца будут тяжелыми.
Даже несмотря на предупреждение и время, которое у меня было на подготовку, я все равно был ошеломлен, когда увидел Аврору сегодня днем.
Одно дело говорить себе ненавидеть врага, но совсем другое дело, когда в игру вступает влечение.
И, блять, это притяжение. Оно сильнее, чем я помню.
Эта гребаная искра между нами может взорваться как настоящая бомба.
А еще у нее было разбито сердце, когда я сказал ей, что убью ее, если представится возможность. Господи, как больно было на это смотреть, и мне казалось, что я предаю себя, произнося эту угрозу.
Я хочу сказать себе, что женщина не может нести ответственность за глупость своего отца, который пошел против Братвы и мафии, но в нашем мире все устроено по-другому.
Д'Анджело и Сартори скрывали своих дочерей последние два года, зная, что они стали мишенями после неудавшегося покушения на наши жизни.
Око за око. Д'Анджело и Сартори пытались убрать трех сыновей Братвы и мафии, а значит наша семья вернет должок, забрав их дочерей.
Это лишь вопрос времени.
Точнее, четыре года. Потом их жизнь оборвется.
Сердце сжимается в груди, этому обманчивому органу не нравится мысль о том, что Аврора погибнет от рук Братвы и мафии.
Это будет медленно и жестоко.
Господи, да даже нам могут поручить эту работу, чтобы мы смогли отомстить.
При этой мысли у меня в животе бурлит желчь.
У меня нет проблем с убийством женщины. Если человек является целью Братвы или мафии, он становится просто еще одним заданием.
Но убийство Авроры проверит мою преданность и здравомыслие, как никогда раньше.
Мой взгляд находит Аврору, и я наблюдаю, как она ведет себя как настоящая принцесса мафии, разговаривая с директором Козловым.
Той ночью я должен был увидеть в ней принцессу мафии, но вместо этого я влюбился так сильно и быстро. Я был ослеплен ее красотой.
Я качаю головой и переключаю внимание на своих друзей, которые наблюдают за мной, как ястребы.
– Господи, Миша, – усмехается Армани, – можно ли с уверенностью сказать, что ты в жопе?
Поднявшись со стула, я отхожу от стола, бормоча:
– Мне нужна сигарета.
Я курю только тогда, когда у меня стресс, а сейчас я взбудоражен присутствием Авроры.
Мне нужно взять свое дерьмо под контроль.
Мои друзья присоединяются ко мне на крыльце, и Алек закуривает сигарету. Протягивая ее мне, он говорит:
– Зачем бороться с этим? Выеби эту женщину из своей системы, и когда пройдет четыре года, она хотя бы не умрет девственницей.
Я жалею, что сказал друзьям, что Аврора девственница.
– Прошло два года, – усмехается Армани. – Она, вероятно, давно уже не девственница.
Я, блять, ненавижу слова, слетающие с их уст, и, еще больше – тот факт, что Армани, возможно, прав.
Она не принадлежит тебе, поэтому ты не можешь приходить в ярость при мысли о том, что другой мужчина лишит или уже лишил ее девственности.
И все же беспричинный гнев наполняет мою грудь.
Алеку приходится закурить еще одну сигарету, потому что эту я точно ему не верну. Мне нужно столько никотина, сколько я смогу получить.
Эти израненные зеленые глаза и потрясающая улыбка, бледнеющая на ее губах.
Господи, она даже не пыталась скрыть свою боль и шок, что подтверждает, что она не знала о моей личности в ночь нападения.
– Что такого есть в этой девушке, что вызывает у тебя такой стояк? – Спрашивает Алек.
Все. Ее манеры, ее красота, ее невинные темно-зеленые глаза, ее ослепительная улыбка…Господи, список бесконечен.
– Не знаю, – лгу я.
Это все, что я делал последние два года. Лгал друзьям и самому себе.
Аврора, может, и Д'Анджело, но на одну ночь она была моей маленькой ланью, и эта ночь отказывается освободить мое сердце от своей непреклонной хватки.
Как только я делаю затяжку, ангельский голос, преследовавший меня, говорит:
– Миша, можно тебя на минутку?
Услышав мое имя, прозвучавшее из ее уст, мои эмоции превращаются в опасный, хаотичный беспорядок.
Я выдыхаю дым, поворачиваясь лицом к Авроре.
Несмотря на то, что в ее глазах мелькают страх и боль, она держит подбородок высоко. Эбби, ее подруга, стоит у подножия парадной лестницы, наблюдая за нами, как гребаный орел, готовый вырвать когтями наши сердца, если мы попытаемся причинить вред Авроре.
Я киваю Алеку и Армани, и они возвращаются в фойе, но остаются поблизости, чтобы подслушать разговор.
Аврора подходит ближе и нервно оглядывает территорию, освещенную сотнями огней.
Сильно раздраженный тем, что мое сердце бьется с бешеной скоростью при виде нее, я рявкаю:
– У тебя одна минута.
Ее взгляд устремляется на меня, и я наблюдаю, как резкость моего тона поражает ее.
Господи, эти изумруды способны поразить самую глубокую часть моего сердца.
Как изголодавшийся человек, я упиваюсь ее видом, и на мгновение мне хочется, чтобы мы не были прирожденными врагами.
– Ты имел в виду то, что сказал раньше? – спрашивает она, скользя взглядом по моим чертам лица, словно пытаясь запечатлеть меня в своей памяти.
Я выдавливаю из себя
– Каждое слово.
Она кивает, затем глубоко вдыхает и хмуро смотрит на меня.
– Значит, та ночь ничего для тебя не значила? Все это было ложью?
Ложь слетает с моих губ:
– Да.
На этот раз ее глаза прищуриваются, когда она смотрит на меня.
– Ты все еще плохо умеешь лгать.
Затянувшись напоследок, я бросаю сигарету в ближайший сад. Выдыхая дым, я подхожу ближе к Авроре, пока она не вынуждена запрокинуть голову, чтобы сохранить зрительный контакт со мной.
Медленно я поднимаю руку и обхватываю пальцами ее стройную шею. На секунду я почти наслаждаюсь ощущением ее нежной кожи, но затем сжимаю ее до тех пор, пока она не начинает задыхаться, а глаза не наполняются слезами.
Осознание того, что я причиняю ей боль, заставляет мое сердце сжиматься от чувства предательства, которое разжигает мой гнев, ведь я должен быть верен только Братве и мафии.
Я наклоняюсь и, чувствую, как ее дыхание касается моих губ, вызывая во мне бурю желания, и мне приходится бороться с желанием и эмоциями изо всех сил.
Я сохраняю низкий и угрожающий тон.
– Единственная причина, по которой я не сворачиваю тебе шею прямо сейчас, – это земля, на которой ты стоишь. Не принимай тот факт, что я позволяю тебе дышать, за доброту.
Даже дрожа от страха, ее глаза ищут в моих правду, и я хороню все, что она когда-либо заставляла меня чувствовать, так, блять, глубоко, что она никогда не сможет этого найти.
Убирая руку с ее хрупкой шеи, я рычу:
– Не стой у меня на пути, Д'Анджело.
Протискиваясь мимо нее, я плечом выбиваю ее из равновесия, и слышу, как она падает на полированный пол.
Эбби подбегает ближе, и через секунду я сталкиваюсь лицом к лицу с ее разъяренным взглядом.
Она толкает меня в плечо, в ее глазах горит гнев.
– Причинишь ей боль еще раз, и я заставлю тебя заплатить, feccia5!
Услышав, как она называет меня подонком, я лишь мрачно усмехаюсь, глядя на нее сверху вниз.
– Я с удовольствием посмотрю, как ты попытаешься, puttana6.
Назвав ее шлюхой на ее родном языке, доставляет мне огромное удовольствие и, не тратя на нее время, иду к ожидающим меня Алеку и Армани, с довольными ухмылками на лицах.
– Заткнитесь, – ворчу я друзьям, чтобы они не начали дразнить меня, затем поднимаюсь по лестнице на второй этаж, где находятся мои апартаменты.
Мне требуется больше сил, чем у меня есть, чтобы не оглядываться назад и проверить, поднялась ли Аврора с пола.
Она – враг. Не существует мира, где вы двое сможете быть вместе, так что просто забудь о ней. Твоя преданность принадлежит Братве и мафии.
Глава 9
Аврора
Я быстро поднимаюсь на ноги и, высоко подняв голову, с замиранием сердца наблюдаю, как Миша поднимается по лестнице.
Теперь ясно, что Миша предан Братве и мафии, а меня считает своим врагом.
Мое сердце разрывается пополам. Этот глупый орган все еще надеялся на лучшее, пока Миша практически не вышиб из меня воздух. Мои пальцы тянутся к нежной коже, где я все еще чувствую его удушающую хватку.
Не могу поверить, что он причинил мне боль.
– Ты в порядке? – Спрашивает Эбби, ее лицо искажено гневом.
Я отряхиваю платье и замечаю, как дрожат мои руки.
– Бывало и лучше.
Она осматривает мою шею, затем шипит:
– Этот ублюдок оставил на тебе красные следы.
Переведя взгляд на подругу, я признаюсь:
– Я чертовски сбита с толку. Не могу понять, то ли я его все еще привлекаю, то ли он хочет покончить с моей жизнью.
Эбби обнимает меня за плечи и подталкивает в фойе. Пока мы идем к лестнице, она говорит:
– Да, я не уверена насчет этого парня. Думаю, будет лучше, если ты будешь его игнорировать.
– Десять минут назад ты подбадривала меня, – ругаю я ее.
Когда мы доходим до моих апартаментов, я прохожу карточкой и открываю дверь.
– Но этот чувак пялится на тебя при каждом удобном случае. – Она вскидывает руки в вверх, качая головой. – Может, он сумасшедший? Кто, блять, знает.
– В одну секунду мое сердце разбито из-за потери моей мечты, а в следующую появляется проблеск надежды. Это сведет меня с ума. – Я сбрасываю туфли на каблуках и плюхаюсь на один из диванов. – Я буду держаться на расстоянии. Это лучшее, что можно сделать.
– Да, – вздыхает Эбби, садясь.
Я смотрю, как она снимает трубку с телефона и набирает номер.
– Кому ты звонишь?
– Нам нужна еда, иначе говоря, все сладкое, – бормочет она, а затем ее голос оживляется, когда она заказывает половину чертова меню.
Когда она заканчивает разговор, я напоминаю ей:
– Мы только что поужинали.
– Я была слишком занята флиртом с Николаем, чтобы есть.
– Насчет этого. – Моя бровь изгибается. – Ты хочешь увидеть его оружие? Я чуть не умерла, когда ты это сказала.
Эбби начинает смеяться.
– Выражение его лица было бесценным.
– Да, и у меня такое чувство, что он будет мучить нас на занятиях по боевой подготовке.
Она просто пожимает плечами, снимая туфли на каблуках.
– Мы будем спать сегодня здесь или в моих комнатах?
Я вздыхаю.
– Тебе не обязательно проводить со мной ночь.
Эбби серьезно смотрит на меня.
– Я хочу этого. Сегодня ты получила чертовски сильный удар, и я не оставлю тебя.
Встав, я подхожу к дивану, на котором сидит Эбби. Я сажусь и кладу голову ей на плечо.
– Спасибо, что ты моя лучшая подруга.
– Эй, ты единственный человек на этой планете, готовый терпеть мои безумства.
Уголок моего рта приподнимается.
– Мне нравится твое сумасшествие. Из-за этого все становится намного интереснее.
Между нами воцаряется тишина, и Эбби берет меня за руку, переплетая наши пальцы. Проходит еще несколько секунд, затем она спрашивает:
– Как у тебя дела на самом деле?
Я качаю головой, и эмоции мгновенно подступают к горлу. Повернувшись лицом к Эбби, я обнимаю ее, ненавидя, что плачу из-за мужчины.
– Я держу тебя, Рори, – шепчет она.
– Я просто ненавижу, что моя мечта закончилась вот так, – всхлипываю я. – После той ночи и того, каким замечательным он был… – Я вытираю со щеки слезу и делаю глубокий вдох. Мой голос дрожит, когда я продолжаю: – И, подарив ему свой первый и единственный поцелуй, я так надеялась, что мы встретимся снова и продолжим с того места, на котором остановились.
– Первый и единственный поцелуй? – выдыхает она.
Я усмехаюсь сквозь слезы, садясь. Вытирая щеки, я бормочу:
– Да, я вроде как солгала тебе. Эдуардо никогда не целовал меня.
Во время игры в бутылочку я оказалась в чулане с кузеном Эбби. Мы договорились сказать, что поцеловались, потому что он был заинтересован в другой девушке, а я не была готова.
Глаза Эбби расширяются от удивления, и она пару раз моргает.
В этот момент раздается стук в дверь. Она поднимает на меня указательный палец.
– Мы продолжим этот разговор.
Пока Эбби открывает дверь, чтобы получить заказанную еду, я иду в свои апартаменты и переодеваюсь. Надеваю удобные шорты и футболку и кладу комплект на кровать для Эбби.
Сняв украшения, я направляюсь в ванную. Я как раз смывала косметику с лица, услышав, что в спальне появилась Эбби.
– Это шорты для меня?
– Да. После того, как переоденешься, иди умойся. Ты не можешь спать с макияжем.
– Да, мам, – отвечает она.
Я хихикаю, потом перевожу взгляд на свою шею и вижу красные следы, которые Миша оставил на моей коже.
Удар был нанесен сильно и неожиданно. Трудно поверить, что мужчина, в которого я так долго была влюблена, причинил мне боль.
Осознание этого – горькая пилюля, которую нужно проглотить.
Я вспоминаю, как он перекрыл мне доступ воздуха и угрожал. В его голубых глазах не было тепла, только ледяная опасность.
Сегодня ночью я увидела силовика Братвы, а не человека, который разорвал свою рубашку, чтобы остановить кровотечение из моей раны.
Задрав рубашку, я смотрю на шрам, тянущийся от бедра до ребер. Шрам никогда не беспокоил меня, потому что это было напоминание о том, что та ночь была реальной, а не фантазией, придуманной моим сверхактивным воображением.
– Ты в порядке? – Спрашивает Эбби, входя в ванную и становясь рядом со мной.
– Да. – Я беру тоник и наношу немного на лицо, пока Эбби снимает макияж.
– Итак, – говорит она, – твой первый и единственный поцелуй? Почему ты мне не рассказала?
Я пожимаю плечами, выливая пару капель сыворотки на ладонь. Втирая питательную жидкость в кожу, я отвечаю:
– Не знаю. Ты намного опытнее меня. Мне казалось, было бы глупо говорить о поцелуе.
Эбби хмуро смотрит на меня.
– Это самая глупая вещь, которую ты когда-либо говорила.
– Уф, я знаю. – Я бросаю на нее взгляд полный раскаяния. – Честно говоря, ночь казалась такой нереальной. Половину времени мне было трудно поверить, что это действительно произошло.
– Поцелуй хотя бы был хорош? – спрашивает она.
Я киваю, на моих губах появляется слабая улыбка.
– Он был идеальным. – Я раздраженно выдыхаю, потянувшись за увлажняющим кремом. – Вот что делает все это таким запутанным. Как будто Миша из той ночи и Миша, которого мы видели сегодня, – это два совершенно разных человека.
– Ты должна помнить, – говорит Эбби, вытирая руки полотенцем, – он предан Виктору Ветрову и Луке Котрони. Нельзя просто так взять и отвернуться от Братвы и мафии, и уж точно не стоит делать это ради женщины.
– Ты права.
Направляясь в гостиную, я наблюдаю, как Эбби накладывает на тарелку клубнику в шоколаде, всевозможные макаруны и огромный кекс "Красный бархат".
– В любом случае, я с ним покончила, – говорю я, взяв с ее тарелки макарун с фисташковым вкусом.
Я могу не верить словам, слетающим с моих губ, но я полна решимости воплотить их в жизнь. Этот мужчина оставил красные следы на моей шее, и если это не тревожный звоночек, тогда я не знаю, что это такое.
Гнев клокочет в моей груди при одной мысли о том, как он обращался со мной.
Эбби откусывает от кекса, ее пристальный взгляд изучает мое лицо. Проглотив, она говорит:
– Это к лучшему. Вы из двух совершенно разных миров.
– Неужели? – Спрашиваю я. – Мы оба из мафиозных семей.
Эбби морщит нос.
– Я имею в виду, помимо преступного мира. Вы на противоположных сторонах. – Уголок ее рта приподнимается, но улыбка выглядит грустной. – Ромео и Джульетта.
Я вздыхаю.
– Да, и мы обе знаем, чем закончилась эта история. – Сменив тему, я спрашиваю: – Ты действительно собираешься преследовать Николая?
Она качает головой, беря клубнику.
– Не-а, мне просто нравится выбивать его из колеи.
Почувствовав облегчение, я беру себе еще один макарун.
– Мы должны сосредоточиться на наших тренировках. Если мы собираемся встретиться лицом к лицу с Братвой, нам нужно знать, как с ними бороться.
– Помимо всего прочего, – бормочет она с набитым ртом. – Мой отец ожидает, что я возьму на себя управление бизнесом. – Она издает обеспокоенный смешок. – Ты можешь представить меня управляющей империей? Я не могу убить даже муравья, не говоря уже о человеке.
– Нас таких двое, – вздыхаю я.
Между нами воцаряется тишина, и беспокойство сгущает атмосферу. Одно дело тренироваться, и совершенно другое – контролировать сотни солдат и управлять преступной империей.
Я понятия не имею, что ждет нас в будущем, но оно уже не кажется таким радужным.
