Текст книги "Уничтожь меня (ЛП)"

Автор книги: Мишель Херд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

Глава 23

Аврора

Я иду в спальню и, открыв дверь, вижу Эбби, сидящую на моей кровати, ее лицо покрыто пятнами от слез.

– Боже мой, – шмыгает она носом. – Это было так романтично и грустно. По сравнению с этим история Ромео и Джульетты просто цветочки.

– Да. – Я присаживаюсь на кровать и вздыхаю. – Как думаешь, мой отец…

– Он убьет вас обоих, – отвечает Эбби прежде, чем я успеваю закончить предложение. – Он ненавидит Братву.

Мои плечи опускаются в знак поражения.

– Ты права.

– Мне срочно нужна еда после сегодняшнего дня. Это было тяжело, – говорит Эбби, поднимаясь на ноги. – Давай закажем что-нибудь и пойдем к водопаду.

– Я только переоденусь во что-нибудь потеплее. – Я хватаю спортивные штаны и быстро натягиваю их, прежде чем надеть куртку. – Пойдем.

Найдя в гостиной свои кроссовки, я засовываю в них ноги и иду к двери.

– Чего бы тебе хотелось?

Эбби выходит в коридор и чуть не врезается в инструктора Николая, который направляется к своему номеру.

Он бросает один взгляд на ее покрытое пятнами лицо, затем хватает ее за плечо и спрашивает:

– Почему ты плакала?

Она пару секунд моргает, глядя на него, затем отвечает:

– Я смотрела грустную историю. – Уголок ее рта приподнимается в озорной улыбке. – Приятно знать, что тебе не все равно.

Отдернув от нее руку, он качает головой и идет по коридору.

Эбби поворачивается ко мне с широкой улыбкой.

– Я ошибаюсь? Ему не все равно, верно?

Я выхожу в коридор и закрываю дверь.

– По одной печальной истории за раз. Твой отец ни за что не позволит тебе встречаться с Николаем.

– Уф, – фыркает она, когда мы идем к лестнице. – Ради пресса этого человека я брошу свою семью.

Я поднимаю бровь, глядя на нее.

– Правда?

Она хихикает.

– Не совсем, но позволь мне пофантазировать.

Войдя в обеденный зал, я сразу вижу Мишу, сидящего за столиком с Алеком и Армани. Похоже, у них серьезный разговор.

Эбби берет меню и подзывает официанта поближе.

– Я хочу жареные шарики из феты. А еще крылышки баффало, не жалейте специй. И еще…

Я смотрю в меню, затем говорю:

– Сырный чесночный хлеб и картофель фри с беконом и сырной начинкой.

– Да! – Эбби улыбается мне. – Ты так хорошо меня знаешь.

– Это для вас обеих? – спрашивает официант.

– Нет, только для меня, – усмехается Эбби.

– Я буду… – Я снова просматриваю меню, затем выбираю свое обычное любимое блюдо: – Ребрышки барбекю. Пожалуйста, порежьте их для меня.

– Да, мадам, – бормочет официант, прежде чем броситься на кухню.

– Это на вынос, – кричит Эбби.

Мой взгляд останавливается на Мише, и, видя, что он пристально смотрит на меня, я стараюсь не выдать себя, когда улыбаюсь ему.

Уголок его рта приподнимается, и это заставляет Алека и Армани переглянуться, одинаково нахмурив лбы.

Дерьмо. Веди себя спокойно.

Отвернись.

– Как думаешь, не поздно записаться на прием в спа? – Спрашивает Эбби.

Схватив ее за руку, я тащу ее к двери.

– Пойдем проверим, открыты ли они еще.

Когда мы доходим до секции, в которой находится спа, везде выключен свет, а дверь заперта.

– Бу, – бормочет Эбби.

– Мы можем проснуться пораньше и посмотреть, смогут ли они записать нас.

Она качает головой.

– Я не стану просыпаться ни свет ни заря ради маникюра. Мы можем остаться в постели и сделать его сами, пока смотрим душещипательный романтический фильм.

Вернувшись в столовую, мы садимся за стол в ожидании еды. Я смотрю на Эбби, чтобы не смотреть на Мишу.

– У меня что-то на лице? – спрашивает она.

– Нет. Я изо всех сил стараюсь не пялиться на Мишу.

Она усмехается.

– Это выглядит так, будто у тебя запор.

Смех срывается с моих губ.

Эбби подпирает подбородок ладонью и вздыхает.

– Хотела бы я взмахнуть волшебной палочкой, чтобы у тебя появился свой мужчина.

– Я тоже. – Я беру салфетку и начинаю складывать ее в разные формы. – Ты когда-нибудь думала о том, чтобы сбежать?

– Нет, – честно отвечает Эбби. – Я слишком сильно люблю тебя, и, кроме того, родители найдут меня раньше, чем я пересеку границу.

– Точно, – бормочу я.

– А вот и наша еда! – Эбби встает со стула прежде, чем я успеваю пошевелиться. – Мой герой. – Она берет бумажный пакет из рук официанта и одаривает его ослепительной улыбкой. – Спасибо.

Бедняга настолько ошеломлен прекрасной улыбкой Эбби, что, похоже, забыл, как себя вести.

Я встаю, и когда мы выходим из обеденного зала в сторону боковой двери, говорю:

– Каждый раз, когда ты вот так улыбаешься мужчине, кажется, что он мгновенно влюбляется. Осторожнее, тебя ведь могут неправильно понять.

– Я просто немного флиртую.

Я морщусь.

– Официант достаточно стар, чтобы быть твоим дедушкой!

– Возраст – это просто…

– Число, – заканчиваю я ее предложение. – Делай, что считаешь нужным, девочка, но для меня это жесткое ”нет”.

– Для тебя все, кто не Миша, – жесткое “нет”, – дразнит она меня.

Мы выходим на прохладный ночной воздух, где по всей территории мерцают огни.

– Здесь так красиво, – вздыхает Эбби. – Когда у меня будет свой дом, я хочу, чтобы мой сад выглядел так же.

– Да, здесь красиво, – соглашаюсь я.

Когда мы доходим до тропинки, ведущей к водопаду, Эбби толкает своим плечом мое.

– Итааааааак… ты собираешься рассказать мне, как это было?

Уголок моего рта приподнимается.

– Это было все, о чем я мечтала, и даже больше.

– Оооо! – Она поднимает руку, чтобы дать пять, и когда я хлопаю ее по ладони, она говорит: – Расскажи мне все.

Мы близки, но никогда не обсуждали друг с другом нашу сексуальную жизнь, или ее отсутствие.

Я хочу поделиться чем-то не таким подробным.

– Миша сказал, что любит меня.

– Я слышала это, когда была в спальне. Расскажи мне все самое пикантное. Было больно?

Я заливаюсь смехом.

– До сих пор чертовски больно.

Мы доходим до водопада, и, присев на мощеные камни, Эбби кладет бумажный пакет между нами. Она достает контейнеры и, открыв один, берет себе крылышко баффало.

– Если тебе все еще больно, полагаю, что у Миши массивный член.

Нахмурившись, я спрашиваю:

– А тебе не было больно, когда ты лишилась девственности?

Она пожимает плечами.

– Нет. Честно говоря, я не была уверена, что он вообще вошел в меня.

– О, Боже мой, – восклицаю я со смехом. – Я его знаю?

– Нет. Я потеряла девственность во время отпуска на Бали. Он был барменом.

Я морщу нос.

– Хотелось бы мне, чтобы ты еще была девственницей, чтобы ты могла потерять ее с кем-нибудь получше.

Эбби вздергивает брови.

– Например, с Николаем Ветровым.

Я проверяю контейнеры и, найдя ребрышки, беру одно.

– Ты действительно запала на него, не так ли?

Эбби кивает.

– Да, но он обо мне не думает в этом плане.

– Откуда ты знаешь?

Она пожимает плечами.

– Понятно, что я раздражаю его на каждом уроке, и он всегда огрызается на меня, как будто я какая-то соплячка.

– Может быть, дело в разнице в возрасте. Не всем нравятся такие вещи, – говорю я, пытаясь подбодрить ее.

– Да. Хотя все равно отстой.

– А как насчет одного из друзей Миши? – спрашиваю я, чтобы отвлечь ее от мыслей о Николае.

Эбби одаривает меня взглядом, говорящим "ты что, с ума сошла".

– Алек – чокнутый. – Она откусывает кусочек чесночного хлеба и, проглотив, продолжает: – Армани чертовски горяч, но он слишком серьезен для меня.

Меняя тему, она спрашивает:

– Как ты смотришь на то, чтобы пойти куда-нибудь?

– Сегодня вечером? – ахаю я, так как не в настроении наряжаться. – Уже больше девяти.

– Не сегодня. – Она смеется над моей шокированной реакцией. – На следующей неделе? Может быть, через неделю. – Она пожимает плечами. – Мне нужна смена обстановки. Но наши родители не должны узнать, иначе у нас будет целая армия охранников.

– Как насчет шоппинга в следующую субботу? Думаю, мы отлично проведем время днем в Женеве. Никто не будет ожидать, что мы покинем территорию Святого Монарха. Верно?

Лицо Эбби озаряется.

– Да! Не передумай только.

– Если ты не потащишь меня в ночной клуб, я пойду куда угодно, – шучу я.

Она отламывает кусочек чесночного хлеба и бросает в меня.

– Эй, ты познакомилась с Мишей, потому что я затащила тебя в тот ночной клуб.

– Да, это так.

Она поднимает на меня брови.

– Спасибо, Эбби.

Тепло улыбаясь ей, я шепчу:

– Спасибо, Эбби.

Мы проводим еще час на улице, ужиная и разговаривая на самые случайные темы. Собрав контейнеры и запихнув их в бумажный пакет, мы возвращаемся в замок.

– Ты моя лучшая подруга, – говорит Эбби, беря меня под руку.

– Ах… Я чертовски надеюсь, что так оно и есть, – смеюсь я.

– Нет, я серьезно, Рори. Я готова умереть за тебя.

– Я бы тоже умерла за тебя.

Глава 24

Миша

Последние два дня я думал о том, что делать, и пришел к выводу, что если я не поговорю с Виктором, то не буду знать, что мне делать.

Остановившись у двери директора Козлова, я говорю охраннику:

– Могу я поговорить с директором?

Используя двустороннюю рацию, я слышу, как он говорит:

– К вам пришел Миша Петров, сэр.

Проходит мгновение, прежде чем дверь хранилища открывается, и директор Козлов жестом приглашает меня войти в его кабинет.

– Чем обязан? – спрашивает он, кивая на диван.

– Я постою. Спасибо. – Подняв подбородок, я встречаюсь с ним взглядом. – Вы можете организовать для меня встречу с мистером Ветровым?

Директор Козлов поднимает бровь.

– Касательно?

– Авроры Д'Анджело.

Теперь назад дороги нет.

Уголок его рта приподнимается в ухмылке.

– Долго же ты думал. – Подойдя к своему столу, он отвечает: – Посмотрю, что можно сделать.

– Благодарю вас, сэр.

Когда я поворачиваюсь, чтобы уйти, директор спрашивает:

– Как ты планируешь пройти мимо Карузо?

Я не имею ни малейшего представления, что мне делать с отцом Авроры, блять.

– Если Виктор одобрит, я просто похищу ее. – Это должно было прозвучать как шутка, но в моих словах слишком много правды, поэтому это звучит как обещание.

Директор Козлов усмехается.

– Удачи с этим.

Кивнув, я говорю:

– Спасибо, что приняли меня, сэр.

Я выхожу из офиса, напряжение скручивается у меня внутри, потому что, если Виктор не даст своего согласия, мне крышка.

Я направляюсь в студию инструктора Николая и, обнаружив Аврору занятой поднятием тяжестей, говорю:

– На мат, Д'Анджело.

Аврора переводит взгляд на меня и, нахмурившись, опускает гантели и подходит к мату.

Занимая свою позицию напротив меня, она шепчет:

– Ты опоздал. Все в порядке?

– У меня были дела, о которых нужно было позаботиться, – бормочу я, думая о предстоящей встрече с Виктором. Если он вообще согласится со мной встретиться.

Я принимаю боевую стойку и приказываю:

– Атакуй.

Аврора бросает на меня обеспокоенный взгляд, затем расставляет ноги и замахивается на меня кулаком.

Без малейших усилий я блокирую удар. И мрачно усмехаюсь:

– Ты можешь сделать это лучше.

Бросившись вперед, я глажу ее по голове.

– Давай.

Я проводил с ней имитацию боя, чтобы она могла привыкнуть к движениям, но скоро ей придется участвовать в настоящем поединке, поэтому мне нужно, чтобы она была на высоте.

Внезапно Аврора нагибается, и прежде чем я успеваю прыгнуть, она выбивает ноги из-под меня.

Я падаю на мат с гордым смешком, а затем поднимаюсь на ноги.

– Хорошо. Ты становишься быстрее. Всегда используй свою скорость, когда тебе противостоит кто-то покрупнее.

– Хорошо. – Она снова принимает боевую стойку.

– И еще, когда твой противник окажется на заднице, продолжай атаковать. Не давай ему шанса снова подняться. Сделай это снова, и на этот раз удерживай меня на спине.

На ее лбу появляется легкая морщинка.

– Ты хочешь, чтобы я тебя ударила?

– Да. – Я жестом приказываю ей атаковать.

Вместо этого она возражает:

– Но я причиню тебе боль.

Я усмехаюсь.

– Я могу справиться с болью. Выкладывайся по полной. Мне нужно знать, готова ли ты к бою с кем-нибудь из других участников.

Нервозность мелькает на ее лице, и на этот раз, когда она тянется к моим ногам, а я падаю на землю, я хватаю Аврору за ногу и опускаю ее задницу на мат. Прежде чем она успевает сесть, мои бедра обвиваются вокруг ее шеи и сжимают.

– Я могу привыкнуть видеть тебя у себя между ног, – дразню я ее.

Аврора борется с моей хваткой, затем бормочет:

– Сдаюсь.

Когда мы поднимаемся на ноги, она говорит:

– Научи меня, как ты это сделал.

Я повторяю с Авророй все движения, и когда убеждаюсь, что она все поняла, говорю:

– Я буду атаковать, а ты тогда возьмешь меня в удушающий захват.

– Хорошо.

Мы занимаем свои позиции, и когда я выбиваю ноги Авроры из-под нее, ее правая нога врезается в мои икры, и я падаю. Она изгибается всем телом, и когда я падаю на мат, ее бедра обвиваются вокруг моей шеи.

У меня вырывается гордый смешок, и, не раздумывая, я шлепаю ее по заднице.

– Хорошая девочка.

– Вы заняты тренировкой или прелюдией, мистер Петров? – кричит инструктор Николай с другого конца комнаты.

– Черт, – выдыхает Аврора и, отстранившись от меня, поднимается на ноги, а затем громко огрызается. – Держи свои руки при себе, придурок.

Мне нравится, как она пытается прикрыть нас. Это мило.

– Немного того и другого, сэр, – обращаюсь я к инструктору Николаю, просто чтобы подразнить Аврору.

Она смотрит на меня широко раскрытыми глазами, затем шепотом шипит:

– Ты хочешь, чтобы весь мир узнал о нас?

Посмеиваясь, я начинаю подпрыгивать на носках, кружа вокруг нее.

– Да. У тебя с этим проблемы?

– Да, – рычит она. – Из-за этого нас убьют.

Бросаясь вперед, я хватаю ее удушающим захватом. Прижавшись губами к ее уху, я говорю:

– За тебя стоит умереть.

– Ты сошел с ума! – Она успешно перекидывает меня через плечо.

Приземлившись на спину, я быстро вскакиваю на ноги и поворачиваюсь лицом к Авроре.

– Разве ты не слышала? Любовь заставляет человека совершать безумные поступки.

Она качает головой, затем отходит от меня. Я иду за ней и чуть не теряю гребаное терпение, когда она говорит инструктору Николаю:

– Я готова к бою.

– Нет, не готова, – огрызаюсь я.

Инструктор Николай переводит взгляд с меня на нее, затем кричит:

– Очистить площадку. Мисс Алмейда против мисс Д'Анджело.

Господи!

Мне ничего не остается, как отступить, когда Аврора и Паула выходят на мат.

По крайней мере, она дерется с женщиной.

Не то чтобы я считал, что она не готова. Я просто хотел больше времени, чтобы сделать ее лучше.

Аврора принимает боевую стойку, и когда Паула медленно обходит ее, моя девочка не сводит глаз с врага.

Я скрещиваю руки на груди, и когда Паула бросается вперед, заезжая кулаком в лицо Авроре, мне приходится заставить себя стоять спокойно.

Аврора быстро берет себя в руки и, бросившись вперед, переворачивается в воздухе и наносит удар ногой в бок головы Паулы.

Аврора тут же с грохотом падает, и я вижу вспышку боли на ее лице, когда она поднимается на ноги. Она не переносит вес на правую ногу.

Блять.

Она делает шаг назад, хромая, затем снова принимает боевую стойку.

Паула делает шаг вперед, выбивая ноги Авроры из-под нее.

Ты можешь это сделать!

Она хватает Паулу за ногу и тянет ее на пол, затем поворачивается всем телом и захватывает Паулу удушающим захватом.

Это моя девочка.

Паула сопротивляется, нанося удары по правому колену Авроры, но моя женщина не сдается, пока Пола не прекращает борьбу.

– Сдаюсь.

Я хочу подхватить Аврору на руки и сказать ей, как я чертовски горжусь ею, но вместо этого мне приходится наблюдать, как она с трудом поднимается на ноги.

Эбби бросается к ней и, обняв ее за плечи, помогает Авроре отойти в сторону.

– Вы можете сделать лучше, мисс Алмейда, – говорит инструктор Николай, затем рявкает на Эбби: – Тащите сюда свою задницу, мисс Сартори.

Я иду к Авроре, и, проходя мимо Эбби, она бормочет себе под нос:

– Придурок. Мудак. Ублюдок. Ух, как я его ненавижу.

Я подавляю смешок, затем приседаю перед Авророй, чтобы осмотреть ее лодыжку и колено.

– Насколько больно?

– Терпимо.

Я поднимаю на нее взгляд.

– Приложи пакет со льдом к лодыжке. – Затем встаю во весь рост, и шепчу: – Я проверю тебя после занятий.

– Хорошо. – Она бросает взгляд на инструктора Николая, который слишком занят пытками Эбби, чтобы заметить, как Аврора, прихрамывая, выходит из комнаты.

Идя в конец класса, собираю снаряжение и расставляю все по местам.

Когда отведенное время истекает, я вылетаю из комнаты со скоростью света и бегу в апартаменты Авроры.

Я стучу в дверь, и как только она открывается, я врываюсь внутрь и заключаю свою женщину в объятия.

– Я так чертовски горжусь тобой.

– У меня хороший тренер, – смеется она.

Я сажаю ее на диван и, присев перед ней на корточки, внимательнее осматриваю ее лодыжку.

– Она будет болеть пару дней. В следующий раз используй внутреннюю часть стопы.

– Именно этого я и хотела, – вздыхает она. – Не знаю, что я сделала не так.

Встав, я наклоняюсь к ней и целую в губы.

– Ты поймешь, что к чему.

– Я ранена, – капризничает она. – Мне нужен еще один поцелуй.

Усмехаясь, я сажусь рядом с ней и сажаю к себе на колени.

– Да, это тот приз, который ты хочешь за победу в бою?

Аврора сияет.

– Да.

Мы проводим почти тридцать минут, целуясь как подростки, и я забываю, где нахожусь.

Блять, надеюсь, Виктор не выйдет из себя, когда я скажу ему, что влюбился во врага.

Глава 25

Аврора

С каждым днем Миша становится все напряженнее. С тех пор как мы целовались, он ни разу не пробрался в мою комнату.

Я стараюсь не беспокоиться о том, что он отдаляется от меня, но это тяжело. Мы же не обозначили, кто мы друг для друга. У него нет никаких обязательств по отношению ко мне.

Не волнуйся, пока он не скажет тебе, что все кончено.

Когда я вхожу в класс, нервы скручиваются у меня в животе.

– Лучше бы меня сегодня не запихивали в ящик, – бормочу я.

– Если нам придется выбирать, выбери Мишу, – говорит Эбби. – Он так с тобой не поступит. – Она смотрит на меня. – Только не забудь сходить в туалет, прежде чем они свяжут твою задницу. Из этих оков не выбраться.

Я хихикаю, когда мы присоединяемся к остальным участникам.

Инструктор Елена оглядывает группу, затем говорит:

– Аврора, ты с Мишей. Он поможет тебе преодолеть клаустрофобию. Остальные следуют за мной.

С разинутым ртом я поворачиваюсь к Мише.

– Что мы будем делать?

Он ждет, пока все направятся на склад, затем спрашивает:

– Ты доверяешь мне, верно?

– Не настолько, чтобы застрять в маленьком пространстве, – бормочу я.

Миша указывает на черный ход.

– Пойдем. Обещаю, все не так плохо, как ты думаешь.

Зайдя на склад, мы направляемся в заднюю часть, где стоят ящики.

– Я не полезу в ящик. – Я качаю головой. – Ни за что.

Он берет меня за руку и тянет в лабиринт. Мы останавливаемся перед случайным ящиком, и я наблюдаю, как Миша снимает переднюю панель.

Он приседает и заползает внутрь, затем садится и похлопывает по крошечному месту рядом с собой.

– Тащи сюда свою задницу. Дверь останется открытой.

Сделав глубокий вдох, я заползаю следом за ним.

– Как это поможет?

– Постепенно, находясь в маленьком пространстве, ты станешь невосприимчивой.

Я поворачиваю голову, чтобы посмотреть на него.

– Откуда ты знаешь, что это сработает?

– Потому что я вроде как прошел через это.

Мои губы приоткрываются.

– О чем ты?

Он на мгновение задумывается, затем говорит:

– Моя ситуация сильно отличалась от твоей. Я перестал испытывать какие-либо чувства, лишая кого-то жизни. Поначалу это не укладывалось у меня в голове, поэтому они заставляли меня позаботиться обо всех убийствах. Через некоторое время это перестало иметь значение.

О. Боже. Мой.

Я могу только смотреть на Мишу, пока его слова доходят до меня.

Мы никогда не говорили о его работе в качестве силовика, и я не знаю, как подойти к этой теме.

Его взгляд скользит по моему лицу.

– О чем ты хочешь спросить?

Крик Паулы эхом разносится по зданию, затем я слышу, как Эбби ругается:

– Я оторву твой гребаный член. Ублюдок, это больно.

– Прекратите проклинать его и дайте сдачи, мисс Сартори! – Кричит инструктор Елена.

– Аврора, – говорит Миша, чтобы вернуть мое внимание к нему. – В чем вопрос?

Я стискиваю зубами нижнюю губу, но потом набираюсь смелости и спрашиваю:

– Разве ты не чувствуешь себя виноватым, когда убиваешь кого-то?

Он пожимает плечами.

– Поначалу да, но со временем все они превратились в работу, которую нужно было выполнять. Если мне придется думать о каждом человеке, которого я убил, я не смогу спать ни дня.

Не в силах сдержаться, я снова спрашиваю:

– А ты не боишься умереть?

Глаза Миши встречаются с моими.

– Я не планирую умирать молодым.

– Да, но что-то может пойти не так. Тебе это не приходило в голову?

Он качает головой.

– Нет. Я слишком усердно тренировался, и Алек и Армани прикрывают мне спину. Если я отправлюсь на задание, беспокоясь, что что-то пойдет не так, я в конечном итоге умру.

Прежде чем я успеваю задать еще один вопрос, Миша хватает панель и прислоняет ее к ящику, так что она частично загораживает свет.

У меня в груди зарождается тревога, но, зная, что я не полностью замкнута, с этим можно справиться.

Он наблюдает за мной, прежде чем спросить:

– Как ты держишься?

– Я знаю, что могу выбраться, поэтому меня это не очень беспокоит.

Выбравшись из ящика, он уходит, затем я слышу его крик:

– Алек.

Когда Миша возвращается, я спрашиваю:

– Зачем ты зовешь Алека?

– Чтобы он закрыл нас в ящике.

– Ты с ума сошел?

– Вообще-то нет, хотя меня никогда не проверяли, – шутит он, садясь рядом со мной.

Когда Алек подходит к ящику, Миша говорит:

– Закрой панель.

– Конечно.

Мое беспокойство немного возрастает, когда мы погружаемся в темноту, затем я слышу приглушенный голос Алека:

– Предохраняйтесь, дети.

Я делаю глубокий вдох, затем спрашиваю:

– Как мы выберемся?

– Нам придется ждать, пока Алек решит, что мы уже достаточно долго здесь находимся, – отвечает Миша, и его голос звучит интимно в темноте.

– Это может занять несколько часов!

– Да, – бормочет он.

Я перемещаюсь, но не могу сдвинуться на большее расстояние, потому что меня зажало между огромным телом Миши и деревянной панелью.

– Как ты держишься? – спрашивает он.

– Это все еще терпимо. – На этот раз я воздерживаюсь от того, чтобы сказать, что это потому, что он сидит рядом со мной. Я не хочу подкидывать ему идею оставить меня одну в ящике.

– Что в маленьких пространствах вызывает у тебя приступ тревоги?

– Застрять и не выбраться из пространства, – отвечаю я.

Я снова пытаюсь сдвинуться с места, и, когда мне это не удается, мое беспокойство возрастает настолько, что сердцебиение учащается.

Я делаю глубокий вдох, и Миша, должно быть, слышит его, потому что спрашивает:

– Что заставляет тебя паниковать?

– Что я не могу пошевелиться, – признаюсь я.

– Сосредоточься на моем голосе, – бормочет он спокойным тоном. – Расслабь мышцы и медленно вдыхай.

Я делаю, как он говорит, но это не помогает.

– Мне нужно двигаться.

– Ты не можешь. Мы застряли.

– Миша, – хнычу я, мое дыхание учащается. – Я не могу этого сделать.

Он бьет ногой по панели, и когда она падает на пол, я выбираюсь из крошечного пространства и отчаянно хватаю ртом воздух.

Вместо того чтобы разочароваться во мне, Миша помогает мне подняться на ноги. Он улыбается мне, и в его глазах светится гордость.

– Ты продержалась дольше, чем я думал. Ты молодец, моя маленькая лань.

Я смотрю на ящик, и хотя Миша гордится мной, я беспокоюсь о том, что будет в следующий раз.

– Возвращайся в ящик, – приказывает Миша.

– Что? Я только что вылезла. Нет, – возражаю я.

– Без панели. Просто сядь в него.

Я фыркаю, и хотя мне это совсем не нравится, все же заползаю внутрь. Когда Миша присоединяется ко мне, меня снова прижимает к панели.

– Если мне придется сидеть здесь, тебе придется ответить еще на несколько вопросов, – говорю я, чтобы отвлечься.

– Хорошо.

– Когда мы впервые встретились, ты сказал, что вырос в детском доме.

– Да.

– А как ты оказался в Братве?

– Родители Алека взяли нас к себе, – отвечает он. – Мистер Асланхов – один из боссов в Братве.

– Нас?

– Меня и мою сестру.

Я поворачиваю голову, чтобы посмотреть на него.

– У тебя есть сестра?

Уголок его рта приподнимается, и выражение лица мгновенно смягчается.

– Да. Ее зовут Тиана.

Улыбка кривит мои губы.

– Где она?

– Она дома.

Я прижимаюсь своим плечом к его.

– Расскажи мне о ней.

Он усмехается.

– Она примерно того же возраста, что и ты. Сводит меня с ума. – Он улыбается мне. – Как и ты. – Я смеюсь, но потом выражение его лица становится серьезным. – До тех пор, пока я не встретил тебя, Тиана была всем, что имело значение. Я надрывал задницу, чтобы обеспечить ей счастливое будущее.

– До меня?

Его глаза встречаются с моими.

– Теперь у меня есть две женщины, которые значат для меня все.

Я ненадолго замираю и улыбаюсь ему.

Меняя тему, Миша говорит:

– Попробуй пошевелиться.

Я отодвигаюсь, но, застряв между его телом и панелью, не могу пошевелиться.

– Как твое беспокойство?

– Сейчас у меня ничего такого нет.

Миша приподнимает бровь, глядя на меня.

– И все же ты застряла, и твоя задница никуда не денется, пока я не сдвинусь с места. Чем это отличается от того, когда ты находишься запертой в четырех стенах?

– Тогда темно, и меня окружают лишь четыре стены.

Миша качает головой, его напряженный взгляд буравит меня.

– Аврора, послушай, что ты говоришь. Сначала ты запаниковала, потому что не могла пошевелиться. Ты все еще не можешь пошевелиться, но при этом спокойна. Я не думаю, что проблема в том, что ты не можешь двигаться.

Я на мгновение задумываюсь, затем говорю:

– Я понятия не имею, что это вызывает. Обычно у меня случается приступ тревоги, когда я нахожусь в небольшом пространстве. Даже в лифте.

Он смотрит на меня мгновение, затем выползает из ящика и встает, оставляя меня одну.

Как раз когда я начинаю волноваться, он спрашивает:

– Как сейчас твое беспокойство?

– Все еще в порядке.

Не сводя с меня глаз, он говорит:

– Я закрою ящик. Не забывай, что я нахожусь по другую сторону панели. Хорошо?

Мой желудок сводит от нервов, а язык высовывается, чтобы смочить губы.

Наберись мужества и хотя бы попробуй.

– Хорошо.

Миша поднимает панель и, прежде чем закрыть меня, говорит:

– Я здесь.

Меня окутывает тьма, и я мгновенно опускаюсь на колени, делая глубокие вдохи.

– Как ты держишься? – слышу я его вопрос.

– По крайней мере, теперь, когда тебя тут нет, стало больше места, – пытаюсь пошутить я, начиная ерзать.

Ты не заперта.

Миша выпустит тебя, если ты попросишь.

Глубокий вдох.

– У тебя все хорошо получается, – хвалит он меня.

Я слышу, как он двигается, и из меня вырываются слова:

– Где ты?

– Сижу на заднице, прислонившись спиной к панели.

– Не оставляй меня здесь.

Его тон нежен, когда он отвечает:

– Не оставлю.

Когда я пытаюсь осмотреться в темноте, мое сердцебиение учащается.

– Хочешь знать, какими были мои первые мысли, когда я увидел тебя в клубе? – спрашивает Миша.

– Да. – Я с трудом сглатываю из-за нарастающей в груди паники.

– Я подумал: "Боже мой, я никогда не верил, что ангелы ходят среди нас". Ты так чертовски красива, что я не мог оторвать от тебя глаз.

Я издаю тревожный смешок.

Его тон становится серьезным, когда он признается:

– Когда я узнал, что ты Д'Анджело, я был в бешенстве. И все же не мог оставить тебя в той дыре.

– Я рада, что ты не оставил меня. – Я делаю глубокие вдохи, пытаясь сохранять спокойствие и сосредоточиться на разговоре. – Я не знала, что ты был с Братвой. Я была так разочарована, когда ты не пришел в больницу.

– Я навещал тебя.

Моя голова поворачивается в его сторону.

– Навещал? Когда?

– Это было посреди ночи. Пока ты спала. – На мгновение воцаряется тишина, затем он бормочет: – Я должен был сам убедиться, что с тобой все в порядке.

– Спасибо, – шепчу я.

Я слышу, как Миша двигается, затем панель снимается. Широко улыбаясь, он протягивает мне руку. Я берусь за нее и позволяю ему помочь мне выбраться.

Встав перед ним, он говорит:

– Ты сегодня хорошо поработала. Я очень горжусь тобой, моя маленькая лань.

Взглянув на ящик, я признаюсь:

– Все оказалось не так плохо, как я думала.

– Завтра в то же время.

Морща нос, я бормочу:

– Ура мне.

Отойдя от ящика, я ощущаю чувство достижения. Впервые с тех пор, как я была маленькой, я не вышла из себя от пребывания в маленьком пространстве.

Если повезет и придется попотеть, возможно, я смогу преодолеть этот страх.