Текст книги "Тень за спиной (СИ)"

Автор книги: Мирослава Татлер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

В актовом зале творился хаос. Все кричали, командовали и, как обычно, вокруг все гремело и громко падало.

– Ох, снова это украшение зала! Надоело, честное слово! – возмущался Илья, сидя на плечах Кеши и держа длинную пушистую мишуру.

– Эй, ты! Сверху! Да, да, я к тебе обращаюсь. Ты, может, маленький, но вес тебе следует все-таки скинуть! Вешай быстрее да слазь с меня! Шея затекла! – хрипло кричал Беспалов, лицо которого покраснело от напряжения.

– Не ори там! Тише вешаешь, быстрее все кончится, как говорится! – Илья высунул язык от «упорного» труда, но все же закрепил на стене красную мишуру.

Беспалов резко присел, отчего Тихонов полетел спиной назад с плеч друга. К счастью, его вовремя успели поймать Лялин и Зимин.

– Дурака кусок! – возмущался Илья. – А если бы я голову разбил обо что-нибудь?!

– Поумнел бы сразу! Пацаны, зачем его ловить надо было? Эх, вы!

Илья на его реплику ничего не ответил, а достал из коробки картонную тыкву.

– Опа! А это здесь откуда? Ну-ка, – парень засунул голову в бумажную тыкву и начал ходить по залу, как зомби. – Как насчет возвращения Хэллоуина на Новый год?

Он ускорил шаг и, вытягивая руки вперед, пошел восвояси.

– Эй, можете меня направлять куда-нибудь, а то я врежусь еще.

Но не успели ребята сказать и слова, как в актовом зале раздался крик:

– Тихонов! – яростно прокричала Ирина Николаевна. – Совсем умом тронулся!

Илья поспешно стянул с себя голову-тыкву и от страха выпучил глаза. Дело в том, что рукой он ударился об что-то мягкое. Видимо, это было лицо классного руководителя.

– Ой, божечки, простите, Ирина Николаевна! Вам не больно!

– Брысь отсюда! Чтобы ближайшие два часа ты мне на глаза не попадался!

– Как скажете, мэм! Пацаны, соре, помочь не смогу вам, меня выгнали. Ну, сами понимаете...

Ульяна сидела в конце актового зала, наблюдая за веселящимися одноклассниками. Вот Тихонов выбежал из зала, вот Беспалов достал из маленькой комнаты с реквизитами небольшую елку, призывая остальных помочь ее украсить. Вот Василиса сидит и мило разговаривает с Гошей, перебирая в руках ярко-розовую мишуру. Данил Лялин разглядывает старые журналы, которые принесла Лихачева, чтобы сделать маски из папье-маше. Кристина и Оксана громко смеются, рассказывая друг другу по-видимому, что-то интересное. А Олег Макаров бесцельно бродит по залу, пытаясь влиться в какую-нибудь кучку одноклассников и помочь с украшением зала.

Блондинку никто не замечал. Даже вечно сходящий с ума по ней Абрамов. Сегодня он ни разу не взглянул на нее и не поздоровался. Просидев так около пятнадцати минут, Ульяна тихо вышла из зала, надеясь, что хоть кто-то ее окликнет. Но никто не обратил внимания на то, что она ушла.

Рудова пришла домой после школы и села за компьютер. Открыв запароленный файл "ТЗС", она начала набирать текст, ухмыляясь каждому написанному слову.

"Скоро все закончится. Это будет самый эпичный конец на свете", – написала последнюю строчку девушка и запостила это в своем блоге. Через некоторое время на странице появилось несколько комментариев.

"Господи, ты шикарна! Это самое лучшее, что я читала в своей жизни"

"Ужасно увлекательно! Жду не дождусь заветного конца!".

Глава 18

Наступило двадцать пятое декабря. Для проведения праздника была выбрана пятница, так как на следующий день выставлялись оценки за первый семестр, и все ученики дружно уходили на долгожданные зимние каникулы. За исключением тех, кто еще не сдал долги по предметам, конечно же.

– Хочу поздравить вас с окончанием вашего «мучения», так сказать. Ибо для многих этот семестр был сложным, правда, Кеша? – подытожила Ирина Николаевна.

Беспалов с невозмутимым видом игнорировал классную, ожидая, пока та от него отвяжется.

– Все, к моему большому удивлению, держались молодцами. Вот Ульяну Рудову грех не выделить!

По классу пронеслась волна насмешки. Даже вечно молчаливый Макаров цыкнул себе под нос.

– Посмотрите на нашу умницу! – все взгляды обратились к Ульяне, на которую так не вовремя напал токсикоз. – Все пятерки, все доклады сделала, первые места на олимпиадах заняла, а итоговое сочинение – ну просто загляденье! Проверяющие в восторге были! Но вот последний месяц как-то подкачал ее, рассеянная какая-то стала... Улечка, с тобой все в порядке?

Ульяна отрешенно кивнула, сглатывая подступающую тошноту. Классный руководитель хотела продолжить восторженную речь о блондинке, но Кеша перебил ее:

– Может, хватит уже? Ну Ирина Николавна, серьезно. Одно и то же каждый раз, мы уже все выучили речь про идеальную одноклассницу. Вам самой-то не надоело? Скажите про кого-нибудь другого, у нас как будто нет больше умников.

– А что, – сузила глаза учительница, – тебя восхвалять, что ли? Ну, давай: пять троек за полугодие, причем две из них по русскому и математике! ЕГЭ-то как собираешься сдавать? Та-а-ак, прогулы. У-у-у, как много прогулов без объяснительной. Тебе не стыдно вообще мне что-либо указывать, а?

– Понял, с вами лучше не связываться, сожрете с костями, – Кеша махнул рукой и развернулся к друзьям, сидевшим позади него.

– Мне теперь твоим прекрасным затылком любоваться?

– Как ваша душенька пожелает, Ирина Николаевна.

– Ух ты, ничего себе как мы разговариваем! Я сейчас тебя быстро отстраню от организации праздника сегодняшнего.

– Да мне как-то плевать! Вы не отстраните все равно, ведь ваша умница-красавица отказалась делать представление.

Тут Ульяна прикрыла рот рукой и в слезах выбежала из класса. Все развернулись к Беспалову, оглядывая его то ли осуждающим, то ли одобряющим взглядом.

– Что? Я ж ничего не сказал, это она сама побежала. Хм, кстати, о представлении, – заговорщически произнес Кеша. – Что, если нам договориться о долге хотя бы по Вашему предмету. Смотрите, я устраиваю мега крутое торжество, а вы мне троечку на четверочку исправляете. Идет?

– Кто же так взятки предлагает? Беспалов, Беспалов... – покачал головой Ирина Николаевна. – И да, не неси ерунду! За проведение действительно «мега крутого торжества» я тебя освобожу от пяти домашних заданий следующего семестра, на большее не рассчитывай!

– Злыдня, – шепнул Кеша задней парте.

– Я все слышу, Иннокентий!

Вместо того, чтобы идти на последующие уроки, Беспалов собрал в актовом зале половину класса, которые были не против веселого школьного торжества.

– Ребята, у меня для вас охренительные новости! На уроки не идем!

По залу разнеслось торжествующее «У-у».

– Но! – поднял вверх палец Кеша, прервав радостные возгласы одноклассников. – Уроки прогуливает только тот чел, который будет задействован в сценках. Ну-с, как вам это?

Теперь одноклассники поумерили свой пыл и уже не так яро реагировали на слова «организатора».

– Кто со мной – тот красавчик! Кто не хочет на математику идти? – Кеше даже считать не пришлось, ибо все подростки мигом взметнули руки вверх. – Окей. А кто хочет участвовать в сценке?

Тут уже можно было на пальцах сосчитать добровольцев. Особенно Кеша был удивлен Макаровым, который изо всех сил тянул руку.

– Макарец! Ты-то куда? В Хэллоуин чуть меня не убил, теперь поджечь меня захотел? У-у, засранец! Ну ла-а-адно, так уж и быть, будешь декорацией.

По залу пронесся веселый смех.

– Это не тактично с твоей стороны, Кеша! Я хочу участвовать в сценке, как полноправный участник!

– Лады, разберемся.

Кристина позвала Кешу на минутку, чтобы обсудить план, который они с Василисой задумали еще неделю назад.

– Слушай, Кеш, мы с Васькой тут презенташку сделали, хотели Рудовой устроить...

– Че? Ну-ка, покажи, – Беспалов перебил одноклассницу, выхватил из ее рук флешку, которую тут же вставил в ноутбук. Быстро пролистав фотографии, он фыркнул и закрыл ее.

– М-да. Девки, вам заняться нечем? – приподнял брови Кеша. – Ну, это не очень-то интересная идея. Это же ваще-е, что такое? Фотки тупой бабы с моря, все на один лад. Даже поза везде одна и та же, не говоря уж о роже. Ну реально, кому это будет интересно? Да ей даже самой будет смешно, она еще и покривляется у всех на виду. Ладно бы она была жирухой или доской, или фоточки были без купальника и прочей одежки, а тут – и фигурка зачетная, и на мордашку она сымпатишная. Ух... – он запнулся и продолжил. – Эм, так что если хотите отомстить ей за что-то, то сделайте так, чтобы скандальчик вышел.

– Ну да, ты прав, – Кристина вытащила флешку из ноутбука, и они с Василисой отошли в сторону. – Реально, я вот сейчас подумала, это бред какой-то. Пущай живет Ульянка.

Василиса кивнула. И девушки начали думать о своем. Раз их общий план провалился, пора задействовать новых игроков. Целью Васи был Гоша. Только вот где бы заставить его бросить прилюдно Ульяну? Немного подумав, она улыбнулась так кровожадно, что стоящий рядом Макаров невольно отшатнулся от девушки. Кристина же была в раздумьях очень долго, так как основной пустяковый план с треском был разрушен Кешей, а для осуществления собственного – ей просто надо было разобраться с Рудовой один на один.

Лялин к этому времени уже передумал делать что-то в отместку Рудовой, он лишь строил в голове идеальные цепочки предложений для примирения с Кристиной. Кому нужна Ульяна, если она уже была устранена целым классом. Так ей и надо, пусть мучается. А вот Кристину следовало вернуть, вдруг ее чувства до сих пор такие же, как и прежде. Лялин решил поговорить с ней сегодня вечером, объясниться перед ней, извиниться за то, что бросил ее, ничего не объяснив. Он понял, что поступил нелепо, ведь нужно было еще в тот раз прояснить ситуацию с видео.

– Та-а-ак! – Кеша с величественным видом стоял на сцене, указывая пальцем на добровольцев, которые решили прогулять уроки. – Вижу, у нас пополнение. – Ульяна вздрогнула от этого слова и, взяв сумку, незаметно вышла из актового зала, чтобы пойти на математику. – Макар, будешь деревом! Шутка, шутка, не дуйся. Будешь мальчиком-пажом. Подносить все героям. Понял? Справишься, надеюсь?

– Ага, но я бы хотел занимать более значимую роль в этой сказке.

– Блин, да какая значимая роль? Надо было неделю назад приходить за ролью! Что же ты тогда отсиживался молча в уголочке?

– Ладно-ладно, буду деревом.

– Эм, окей... Я не думал, что роль дерева тебя устраивает больше, чем...

– Ой, то есть... Я хотел сказать пажом!

– По-о-оздна!

– Кешан,задрал, хватит издеваться над бедным пацаном, – выкрикнул откуда-то Гоша. – Он уже бедный не знает, куда от тебя деваться.

– А-а, все-е, не надо, – Беспалов закатил глаза.

– Да, Кешан, не надо, а то прикончит нас всех, как в моем сне, помнишь? – вскочил Лялин, изображая крайнее беспокойство.

Кеша громко рассмеялся, вспомнив «ужасный» сон Лялина. Многие из присутствующих не поняли, почему вся компания Зимина взорвалась от смеха. Вдоволь насмеявшись, Кеша резко остановился, покашлял и, как ни в чем не бывало, продолжил свою речь о предстоящем празднике.

– Я тут тупанул немного. Все главные роли раздал, а про одну забыл. Оксанка, поздравляю, ты – Снегурочка!

– Что?! А почему я? Ты дебил совсем? Я не успею текст выучить.

– Да какой текст-то, емае! Придешь, палочкой помашешь, подначишь всех кричать «Дедушка Мороз, выходи, мразь», и все, свалишь быстренько.

– Пусть Лена будет лучше.

– Да какая Лена, ты видела ее? – Лена молча зыркнула на Кешу и отвернулась.

– Кхэм, Кешенька, ты там не оборзел случаем? – заступилась сидевшая на коленях у Гоши Василиса.

– Да я в том смысле, что у нее размерчик не для халата этого. Не для наряда Снегурки, точнее. Тем более у нее волосы короткие. Вы видели Снегурочек без косы? А у Оксаны вон до задницы волосы. Че вы взъелись-то все?

– Очень галантно выражаетесь, Иннокентий, – состроила недовольную гримасу Оксана. – Ладно, только объясни, когда на сцену выходить и че базарить.

– О, моя школа! Базарить научим, ноу проблем, – подмигнул Кеша и продолжил подготовку к празднику.

Скоро все было решено. Кеша трезвонил во все социальные сети, чтобы девушки и юноши приходили исключительно нарядными, то бишь в платьях и костюмах. По желанию можно было принести с собой маски, чтобы придать новогоднему вечеру загадочность.

Ульяна тоже видела эту запись про маскарад. У нее были шикарные платья известных дизайнеров. Сегодня ей хотелось выглядеть абсолютно на все сто. Она примеряла каждое платье из своего гардероба, пытаясь подобрать что-то стоящее. В итоге блондинка остановилась на воздушном черном платье, расклешенном от груди, чтобы подчеркнуть свою беременность при разговоре с Зиминым, ведь срок был мал, и живот не округлился, чтобы производить достаточное впечатление.

Рудова решила надеть все мрачное, чтобы создавался таинственный, но в то же время траурный образ, ведь для всех остальных у нее был приготовлен подарочек, о котором она подробно написала в «ТЗС». Она сделала темный макияж и подобрала в тон аксессуары. На кровати лежало заранее подготовленное утепленное пальто.

Блондинка наносила макияж у зеркала, и в это время в комнату вошла мама. Пристально следя за каждым движением дочери, она присела рядом на пуф, долгое время не начиная разговор. Спустя несколько минут она заметила, что Ульяна не обращает на нее внимания и решила заговорить.

– Куда это ты? – строго спросила Элеонора, невольно заправляя прядь выпавших из хвоста волос за ухо.

Ульяна молчала, продолжая наносить пудру на чистое без изъянов лицо.

– Я с тобой разговариваю, – еще строже спросила мать, поднялась с пуфа и, обойдя дочь, встала с другой стороны.

– Извини, мамочка. Я просто задумалась, – Рудова захлопнула коробочку с пудрой и поставила ее на столик. – Иду на школьный Новый год. Поговаривают, там будет весело.

– Ну и куда ты, с животом-то таким? Посмотри, как торчит, – мама кивком указала на небрежно надетое платье.

Девушка нахмурилась и начала расправлять собравшиеся складки на животе.

– Ничего не торчит! Это фасон такой. Все в порядке. Я, как и всегда, хорошо выгляжу. – Последнее она сказала с некой дрожью в голосе, ибо не была уверена в том, что все так и есть.

– Зря ты надела платье, в котором твой живот делается огромным. Как будто кричит: «Смотрите все на меня, я ходячая роженица!» – Элеонора резко замолчала, увидев, как у дочери дрожат губы. – Зимин не собирается прийти к нам, поговорить? Ты кормишь меня обещаниями уже несколько недель. Вот не дай бог, ты меня обманула и ничего не сказала ему.

– Мама! – повысила голос Ульяна. – Я когда-нибудь тебе врала? Мы с Гошей точно-точно будем вместе. Он не против ребенка. После Нового года устроим свадьбу. Я буду в том белом платье, как ты и хотела. Правда-правда.

Элеонора, по-видимому, представила, как будет одевать дочь в то шикарное свадебное платье, которое Ульяна сама выбрала в каталоге. Мама даже смягчилась от слов дочери и, погладив ее по голове, улыбнулась.

– Моя маленькая девочка скоро выйдет замуж... Ты будешь самой прекрасной невестой, хоть я и не уважаю твой ужасный поступок, который ломает тебе жизнь... Ну хорошо. После школьной потасовки можете заглянуть к нам. Буду ждать. Позвони мне обязательно пораньше, чтобы вам стол накрыли, у нас два торта стоит – выбирайте любой, это к чаю.

– Обязательно, мамочка, – мягко улыбнулась в ответ девушка.

Как только мама вышла из комнаты, улыбка с лица Ульяны сползла. «Обязательно, мамочка», – передразнила она саму себя, смотря на свое отражение в зеркале. В этот момент Рудова ненавидела себя и всю свою жизнь. Еще никогда не было в ее жизни такого, чтобы класс пошел против нее, чтобы она влюбилась, а тем более – забеременела. Все это создавало огромную проблему в ее жизни. Девушка понимала, что просто так в школу ей идти нельзя. Она чувствовала, как одноклассники готовят что-то против нее. Но в ней еще была та уверенность, что она сильнее их всех.

– Посмотрим, кто кого, – Рудова злорадно усмехнулась.

Представление  в этот раз начиналось в половину шестого. В комнате Рудовой царил  беспорядок. Одевшись, она посмотрела на себя, поправила платье, которое  задиралось немного вверх от каждого движения, накинула пальто и  осмотрела свою комнату. Розовое освещение казалось в этот момент  каким-то зловеще красным, а разбросанные по полу мягкие игрушки словно  просили Ульяну попрощаться с ними перед уходом. Рудова подняла с пола  мягкого медвежонка, которого дарил ей папа. На секунду ей захотелось  заплакать при виде грустной игрушки, но она бросила его на диван.  Подойдя к стене с фотографиями, где были запечатлены все ее друзья, в  том числе и она с Гошей, пара фото с Лялиным и Беспаловым. Она со  злостью сорвала со стены две из них. Сегодня Ульяна была как никогда зла  на все, что окружало ее. Но в это же время все вокруг показалось ей  таким родным, что она не хотела покидать свою комнату. Ей хотелось  остаться здесь и никуда не идти, понежиться в постели, посидеть за  столом с любимой книгой или же снова сесть за ведение своего блога, где  ее с нетерпением ждали читатели. Этот год принес много плохого. Жизнь  была бы намного лучше, если бы она не продолжила мстить за свое прошлое  первым красавицам школы. Если бы она не поменяла предыдущую школу, где  все было в ее власти. Если бы она разузнала все до того, как пришла в  нынешний одиннадцатый класс. И самое главное – если бы она не влюбилась в  свою жертву и не забеременела по нелепой случайности.

До выхода оставалось буквально около десяти минут. Не вытерпев, Ульяна включила ноутбук и написала короткую заметку в «ТЗС».

«Этот дом такой родной. Я  так не хочу его покидать. Это необъятное и уютное чувство домашнего  очага. Так бы и осталась здесь еще. Но праздник ждет королеву!

P.S. Скоро мы все будем вместе: и я, и любимый, и ребеночек».

Девушка вызвала себе  такси. Папа был на работе до глубокой ночи, а мама отдыхала в своей  комнате. Ульяна присела на кровать. Со стены напротив на нее смотрели  все ее друзья, родные и сама она. Они как будто осуждали ее за то, что  она собиралась сделать сегодня вечером. Девушке казалось, что все в этой  комнате ненавидело ее, но в то же время не отпускало.

– Хватит! Хватит! – она  схватилась за голову, словно кто-то читал ей нотации о том, что можно  делать, а что нельзя. – Меня никто не остановит, слышите, никто! Мне  теперь нечего терять! Я уже все потеряла, возвращаться назад нельзя!

Она замолчала. И,  казалось, что все в ее комнате тоже приняло спокойный вид. Люди с  фотографий не смотрели больше на нее осуждающим взглядом, умоляющие  мордочки разбросанных игрушек стали равнодушными и безжизненными. Рудова  соскочила с кровати, готовясь выйти из комнаты, но внезапно вспомнила,  что забыла то, без чего ее план мог не совершиться. Она подошла к  заветной шкатулке, открыла ключом потайное дно, откуда вытащила  пистолет, а затем положила его в лакированный клатч. Посмотрев на время,  она подошла к двери.

– Прощайте, – неосознанно произнесла она и вышла, аккуратно закрыв дверь.

На душе стало немного  легче. Она прошла в комнату к маме и тихо предупредила ее, что уходит.  Элеонора оторвалась от просмотра сериала, уставшими глазами взглянула на  дочь и, подойдя к ней, обняла ее так крепко, будто знала, что Ульяна  собирается сделать. Но девушка знала, что об этом не догадывается никто  кроме нее самой.

Выйдя за высокие ворота  своего коттеджа, Ульяна дожидалась такси. Она разблокировала телефон и  посмотрела на время – с момента вызова прошло уже больше двадцати минут,  но на дороге совершенно не было машин. Яркие фонари освещали просторную  улицу, и на фоне лучей света можно было заметить, как танцуют вальс  белоснежные снежинки. Район, где жила семья Рудовых, был элитным,  поэтому все вокруг было изысканно и опрятно. Вдоль длинной улицы  симметрично расположились невероятной красоты огромные коттеджи из  красного кирпича, которые были по карману только обеспеченным людям.

Ульяна стояла в коротком  платьице, поверх него было зимнее пальто, которое, хоть и было теплым,  но предназначалось для более теплой зимы. Сейчас же был жуткий буран, а  температура опустилась до тридцати градусов Цельсия, поэтому Рудова  дрожала от ледяного ветра и снега, который облепил ее завитые в кудри  волосы. Девушка продрогла до костей, вынести такой мороз было  практически невозможно, одевшись в легкое платье и пальто без капюшона.  Ветер, завывая страшным звуком, будто бы терзал Ульяну, пытаясь бросить  ее из стороны в сторону. Рудова уже не чувствовала рук, а ноги, которые  были закрыты только короткими сапогами и тонкими узорчатыми капроновыми  колготками, щипало с невероятной силой, они одеревенели. Она ударила  кулаком чуть выше колена, но не ощутила никаких болевых ощущений от  сильного удара.

В данный момент Рудова  мечтала забежать в дом, скинуть с себя всю одежду и погрузиться с  горячую пенную ванну, вдыхая приятный аромат лаванды и меда, а затем,  укутавшись в теплый и длинный халат, выпить чая с малиной и прибежать  под крылышко к маме, чтобы уснуть в полной безопасности. Но если она  вернется, то вся уверенность будет потеряна безвозвратно. Выполнять свои  задумки – значит, стоять до последнего. Терять уже было нечего, она все  решила. А что из этого выйдет, покажет только ответ Гоши на ее  признание о беременности.

Замерзшими руками она  погладила маленький живот и продолжила стоять на месте, ругая себя за  то, что поступает неправильно, ломая себе жизнь.

Такси до сих пор не было видно даже на горизонте. Рудовой казалось, что нечто  специально оттягивает время, чтобы девушка одумалась и вернулась в дом.  Пальцы рук пульсировали, кровь боролась с обморожением. Мысли Ульяны  улетучились и были где-то далеко-далеко. Последнее, о чем размышляла  Рудова, с трудом шевеля посиневшими губами, был небольшой разговор с  самой собой:

– Сейчас бы взять и все  отменить! Сделать аборт на позднем сроке, который может лишить меня  материнства навсегда, перевестись в самую первую школу, где меня  гнобили, показать им, что я выше них, бросить всю ерунду с завоеванием  коллектива и учиться, как во времена восьмого класса, примерно и с  большой отдачей. А затем поступить в лучший ВУЗ страны, отучиться и  построить блестящую карьеру журналиста. Вот, Ульяна, что ждет тебя, если  ты сейчас просто развернешься и бросишь все. Спроси сама себя, стоит ли  какой-то смазливый парнишка твоих страданий, будущего и жизни? Зачем ты  все это делаешь? На какой черт тебе сдался этот Зимин, который явно не  чувствует к тебе ничего, кроме равнодушия и, быть может, ненависти?  Дура! Тебя саму будто приворожили – все твои идиотские поступки  вернулись к тебе бумерангом.

Внезапно в ее голове  наконец заработал сигнальный огонек, объявляя всеобщую опасность и  заставляя бросить все, и она медленно зашагала домой. Только Ульяна  подошла к воротам, вдалеке моргнули фары. «Это знак судьбы, надо ехать!»  – решительно сказала себе Рудова, отпуская кованую ручку ворот.

Спустя полминуты такси стояло прямо перед оледеневшей девушкой в черном.

– Прости, красавица.  Пробки из-за метели, да и забуксовал по дороге. Садись скорее, замерзла  вся! – беспокоясь за незнакомку, говорил пожилой водитель такси.

Ульяна, трясясь от  холода, неуклюже села в салон автомобиля и с трудом закрыла дверь. Все  тело моментально покрылось мурашками от перепада температур, чувствовала  Рудова себя так, будто ее побили ногами и оставили истекать кровью на  холоде.

– Куда ж ты так вырядилась, деточка? Нужно по погоде одеваться! – заботливо ворчал старик, глядя в зеркало заднего вида.

– У нас новогодний бал в школе, – только и смогла произнести Ульяна.

– Совершенно неправильно  поступаешь. Оделась бы тепло, а в школе где-нибудь переоделась.  Застудишь себе все, детей потом не будет! Кому ты такая нужна-то будешь?

У Ульяны защемило в  сердце от этих слов и по щекам предательски полились слезы. Рудова  попыталась унять свои нервы, чтобы макияж не испортился до приезда в  школу.

– А я и так никому не  нужна, дедушка, даже с ребеночком! – всхлипывая, выпалила Ульяна, не  понимая, зачем это надо знать чужому человеку. Заметив, что таксист уже было открыл рот, чтобы что-то сказать, как она быстро сказала: – Ничего не спрашивайте, пожалуйста. Я не  хочу говорить на эту тему.

– Ох-ох-ох... – лицо  старика приняло страдальческое выражение, ведь он ничем не мог помочь  Ульяне. Все, что дед мог сделать, это замолчать и сделать обогрев салона  чуть сильнее, чтобы девушка согрелась как можно скорее.

Они домчались до школы за пятнадцать минут. Ульяне стало тепло, но тело знобило. Видимо, проявлялись первые признаки простуды. Она сидела, не шевелясь, только пристально разглядывала подростков, которые заходили в масках, костюмах и платьях в школу. Мельком взглянув на приборную доску, она увидела, что представление началось двадцать минут назад, а значит, Рудова опоздала на начало из-за такси. Врываться в заполненный зал в данный момент было неудобно, в голове начали появляться неприятные мысли по поводу реакции кого-либо – сейчас Рудова боялась всего на свете. Ульяна будто приросла к месту, теперь девушка не хотела заходить внутрь. Еще как никогда вовремя подступила тошнота. Ее пугало это место, будто, войдя туда, она непременно откроет себе дорогу в ад. Она отбросила страшные мысли и схватилась за ручку двери.

– Красотища какая! –  восторженно воскликнул старик. – Здорово нынче молодежь развлекается.  Напридумывали вона чего! Ну, беги, развлекайся, – тут водитель посмотрел  прямо в глаза Рудовой. – Да храни тебя Господь, деточка...