Текст книги "Тень за спиной (СИ)"

Автор книги: Мирослава Татлер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

Глава 23

– Готова, девочка моя? – подошла Элеонора к Ульяне, которая грустными глазами рассматривала свое отражение в зеркале.

– Так волнуюсь... – ответила Ульяна и тяжело вздохнула.

– Улечка, ты такая красивая, – на глаза мамы навернулись слезы, она поправила фату и обняла дочь за плечи. – Так не хочется отпускать тебя.

– Я просто выхожу замуж, мам. Ты меня не потеряешь, я с тобой всегда.

– Надеюсь, доченька...

Элеонора проснулась в холодном поту. Это был всего лишь сон. Рудова схватилась за голову.

– Отпустила, потеряла... – убитая горем мать не хотела подниматься с постели. С минуты на минуту должны привезти гроб с телом Ульяны. Гроб, в котором лежит ее любимая дочь в красивом свадебном платье, которое она так и не надела на свою свадьбу.

Похороны начались через несколько часов. Белый гроб стоял посреди зала. В нем покоилась умершая. Она выглядела как живая. Лицо ее было румяное, все синяки и ссадины замазали тональным кремом и нанесли красивый макияж. Ульяна была еще прекрасней, чем раньше. Фарфоровая кожа поражала своей белизной в контрасте с алыми губами. На лбу у нее лежали глянцевые бумажные иконки, которые также были в ее белоснежных руках, сложенных на груди. Ульяна была одета в изумительной красоты свадебное платье, которое мать заказала на свадьбу с Гошей.

Элеонора сидела на скамейке, которая стояла рядом с гробом. Она, не отрываясь, смотрела на свою дочь и все думала о разговоре с Гошей Зиминым. Изредка она оглядывалась на входную дверь, проверяя, кто вошел к ним в дом. Но Зимин так и не появлялся на пороге. Приходили только бывшие одноклассники Ульяны. Также родственники, друзья семьи и знакомые по бизнесу подносили к гробу цветы и выражали родителям искренние соболезнования.

Одноклассники, пришедшие на похороны, стояли в стороне, не решаясь подойти к гробу.

– Дань, пойдем хоть цветочки положим. Че ты стоишь? – тянул Кеша Данила за рукав толстовки.

– Не хочу просто подходить к ней, не по себе как-то.

– Почему? Че такого-то? Пошли-и.

Не дождавшись ответа, Кеша пошел один, чтобы положить на гроб мертвой красавицы пару роз, а затем вернулся к своим одноклассникам, которые ютились в одном месте.

– Она такая... белая, – прошептал Кеша.

– Может, бледная? – переспросила Оксана.

– Да не, белая! – уверял всех Беспалов. – Сами посмотрите. Ох, я аж о смысле жизни задумался... По сути, мы все умрем когда-нибудь. И будем такими же... белыми, – выражение его лица приняло отрешенный вид.

В этот момент к ученикам подошла Элеонора и подозвала к себе Лялина, узнав его, потому что Ульяна общалась с ним и Гошей. Лялин нехотя отошел в сторону с мамой Ульяны.

– Данил, правильно? – всхлипывала Элеонора, держа Данила за плечо. Дождавшись, пока тот кивнет, она продолжила. – Гоша Зимин здесь?

– Нет, он не приедет, у него дела.

– Какие могут быть дела, когда его девушку хоронят? – недоумевая, спросила мама.

– Ну... Не знаю, – пожал плечами Лялин, вспоминая то, что сказал ему Гоша. Зимин не пошел на похороны из-за Василисы, которая просто не позволила ему присутствовать там.

– Позвони ему, пожалуйста, мне нужно поговорить с ним, хочу, чтобы он присутствовал, – умоляюще смотрела она на Данила, лицо у которого было равнодушное. Он кивнул и молча направился на кухню, где народа было поменьше, следовательно, и шуму тоже. Элеонора с грустью посмотрела на одноклассниц дочери. Красивые, молодые. Ей стало больно от того, что Ульяна никогда больше не повзрослеет, не получит отличного образования, не выйдет замуж, не станет счастливой мамой и бабушкой. Теперь Ульяна навечно останется семнадцатилетней девочкой, так зверски убитой кем-то, кто еще гуляет на свободе. Элеонора не догадывалась, кто мог убить ее дочь, да еще и зная, что та в этот вечер будет в школе. Кто-то, похоже, намеревался покончить с ее дочерью раз и навсегда. От этой мысли сердце матери сжалось, а дышать становилось еще труднее.

Скоро Лялин вернулся, шепнув на ухо скорбящей матери, что Гоша скоро прибудет.

Подъехав к коттеджу Рудовых, Гоша незаметно зашел в дом. Перед ним стояло много людей. Бабушки и женщины одетые во все черное скорбели или же промакивали мокрое от слез лицо платочками. Некоторые дамы наблюдали за всеми с равнодушными лицами, скорее всего, это были жены партнеров по бизнесу Константина Рудова, которых просто попросили прийти их мужья ради приличия. Эти дамы были вычурно разодеты и все время поправляли эксклюзивные шляпки с сетчатыми вуалями. А вот и одноклассники. Только бы успеть проскочить мимо них и быстро поговорить с мамой Ульяны. И у Гоши это получилось.

Зайдя в бывшую комнату Ульяны, где он бывал один раз, пока родителей не было дома, Гоша увидел сидящую на кровати Элеонору, которая обнимала любимого медведя дочери, которого Константин подарил на пятилетие Ульяны в далеком две тысячи третьем году.

– Здравствуйте, Вы просили меня приехать?

– Да. Гоша, скажи, ты любил мою дочь?

– Любил, – пришлось соврать Зимину, чтобы утешить мать покойной бывшей.

– Ты хотел ребенка, которого вынашивала Улечка?

– Да, я бы ни за что не отказался от него, – а эти слова были чистой правдой.

– Тогда почему моя дочь сейчас лежит мертвая у нас в зале? Почему ее ледяные руки больше не обнимут мать? Почему она никогда не услышит слово «мама» из уст ее малыша? Вашего малыша! – в исступлении кричала Элеонора.

На крики жены прибежал Рудов. Заметив рядом Гошу и подумав, что его жена кричит из-за этого парня, он взял его за шиворот и вышвырнул из комнаты в зал к присутствующим, крича вслед:

– Как ты смеешь приходить сюда?! Ты! Ты, сукин сын, обрюхатил мою дочь! А теперь она лежит мертвая! Да тебе всегда было плевать на нее! Я поговорил со следователем, ты в вечер убийства даже внимания на нее не обратил! Твоя девка избила мою Улечку, а ты даже не соизволил защитить ее! – у Константина от гнева покраснело лицо, а на лбу выступили вены. Слезы рекой текли из глаз, но он кричал, пока не сорвал голос и не закашлялся. – Как можно было оставить беззащитную беременную от тебя девушку одну, даже после того, как твоя нынешняя пассия ее побила?! В тебе даже нет ничего человеческого, уродец! Из-за тебя! Из-за тебя она умерла! Живи с этим, пусть тебя совесть загрызет, твареныш!

Гоша отползал назад по мере приближения отца Ульяны, пока не задел спиной стол, на котором стоял гроб Рудовой. Окружающие стояли с раскрытыми ртами, наблюдая сцену, в которой разъяренный отец чихвостил бедного парня. Особенно в шоке были одноклассники Гоши, которые не знали ни про избиение Ульяны Василисой, ни про беременность Рудовой. Элеонора бросилась на грудь Константину, пытаясь утихомирить яростные оскорбления своего мужа в адрес Зимина.

– Костя, прекрати этот цирк! Что ты делаешь?! Ты все испортишь! Улечка не хотела бы, чтобы ты оскорблял ее парня.

– Который бросил ее беременную? Да, знайте все! Презирайте его и ненавидьте!

– Зачем ты вообще рассказал это при всех?! Что подумают люди? Если бы не ты, никто бы не узнал об этом! – уже шепотом добавила Рудова, уводя мужа в комнату.

В помещении все начали шептаться. Одноклассники переводили взгляд то на тело Ульяны, то на Гошу. А сам Зимин, будто ничего не видя вокруг, поднялся с мраморного пола и устремился к выходу, не обращая ни малейшего внимания на Кешу и Данила, которые пытались остановить его. Он лишь отмахнулся и выбежал на улицу, где со всего размаху ударил в кирпичную стену кулаком, разбив в кровь костяшки пальцев. Теперь все узнают, что Ульяна была беременна от него. С этих пор жизнь Василисы станет невыносимой из-за слухов про Гошу и Рудову. Зачем он вообще приехал сюда? Из-за того, чтобы послушать истерику матери и оскорбления отца?

– Это просто какой-то пиз... – начал Кеша, но его прервала Оксана.

– Кеша, давай без мата, пожалуйста... Мы все-таки на похоронах. Держи язык за зубами.

– Я в шоке, ребят... Капец Гошану сейчас плохо... Его секретик разболтали, и сейчас это по всему городу разлетится... Ой, че будет... Как он мог вообще переспать так до залета? А я говорил!

– Может, не будем это обсуждать. Все удивлены до чертиков, но, пожалуй, на этом и остановимся. Каждый переварит эту информацию и сделает свои выводы. Все же совсем скоро мы на кладбище поедем...

– А! – воскликнул Кеша. – Василиса избила Ульянку! А если это она и убила!

На крики Беспалова обернулись две плачущие старушки, изумленно вглядываясь в лицо Кеши и пытаясь понять, кто этот невоспитанный молодой человек и знаком ли он им.

– Т-с-с, сколько мне тебя еще удерживать от того, чтобы ты глупость очередную не сморозил, – разозлилась Оксана, хватая Кешу за локоть.

– А че ты со мной как с лялькой? – одернул руку Кеша. – Не в обиду тебе и твоей фамилии, братан, – тихо произнес Кеша Данилу.

– Пошел ты!

– Мальчики! – начала Никитина, а после махнула рукой и отвернулась к Кристине, которая тоже была в явном удивлении.

Конфликт на похоронах был поистине ужасающей частью для большей половины людей, пришедших сюда. Мать плакала навзрыд, стоя около гроба и поглаживая за руки мертвую Ульяну, а отец все косился на Зимина, который стоял рядом с Элеонорой, разглядывая лицо бывшей девушки.

Вскоре за гробом приехала машина. Поднялась суета, когда люди стали помогать родственникам выносить цветы и венки из дома, чтобы загрузить их внутрь газели. Двое мужчин подняли гроб и аккуратно вынесли его из зала. Все это сопровождалось громкими воплями и плачем бабушек и тетенек, некоторые из которых, скорее всего, даже не знали Ульяну.

Одноклассники тихо оделись и вышли на улицу, где за всеми приехали несколько автобусов до кладбища. Элеонора и Константин залезли внутрь газели, сидя рядом с гробом красавицы в белом свадебном платье. Многие приезжали на своих машинах, отчего за газелью с телом Ульяны образовалась огромная пробка из автомобилей и автобусов, отправляющихся на кладбище. Погода была в этот день холодная, и многие продрогли до костей, проведя даже незначительное время на улице.

Кладбище, на котором хоронили Ульяну, находилось за городом. Ехать туда было недалеко из-за того, что Рудовы и так жили на окраине. Прибыв в место назначения, люди стали вылезать из теплых машин, чтобы проводить Ульяну в последний путь. Пустая двухметровая яма для гроба девушки находилась почти в самом конце кладбища. Мужчины, сопровождающие похоронную процессию, вылезли из газели и поставили на землю два стула, на который водрузили гроб. «Прощайтесь», махнул рукой один из них и достал из машины две лопаты. Второй принялся доставать еловые ветки, которые остались после разбрасывания их на дороге, венки и красивый огромный крест, на который уже прикрепили фотографию Ульяны и красивым шрифтом вывели ее инициалы и годы жизни. Все ахали и охали, смотря на крест и не веря, что в последний раз видят девушку. На фотографии белокурая Ульяна улыбалась, голубые глаза ее сияли, а красивые белокурые волосы аккуратно спускались на плечи.

Спустя двадцать минут стояния на морозе все люди стали подходить к девушке по очереди, чтобы теперь уже навсегда попрощаться с умершей.

Кеша вызвался подходить первым, и снова увидев неподвижное, фарфоровое лицо Ульяны, вдруг задрожал. Ему казалось, что на глаза накатываются слезы. Не прикасаясь к мертвой, он вдруг развернулся и пошел обратно. Следом за ним к девушке подошли Тихонов и Лялин, равнодушно осмотрев Рудову, и даже погладив по руке. Лялин нехотя согласился прикоснуться к холодной коже девушки. Делать ему этого совершенно не хотелось.

Девочки, Оксана и Лена всхлипывали, стоя у гроба. Кристина держала слезы в себе, ведь смерть ненавистной ее девушки не должна была вызывать сожаления, хоть и в душе Романова это испытывала. Все остальные также тихо подошли и попрощались, а после гроб закрыли крышкой и аккуратно, по бокам, забили гвозди.

Гроб с телом Ульяны опустили в глубокую яму. Каждый из присутствующих бросил туда горсть земли. Закопав покойницу, мужчины установили крест. Старые бабки шептались, рассматривая одноклассников девочки, будто бы выясняя, кто из них жалеет о смерти Ульяны, а кто нет. Гоша со злостью оглядел их и шепнул об этом на ухо Тихонову. Тот быстро сообщил об этом другим, и, когда цветы и венки были возложены на могилу, все одноклассники потихоньку удалились. Все стали разъезжаться, и только убитые горем родители ненадолго остались на могиле, трясясь от холода и разглядывая фото своей счастливой дочери на могильном кресте.

– Здравствуйте, Элеонора, – послышался тихий голос за спиной матери, стоявшей напротив могилы Ульяны. Она медленно повернулась.

– Я хотела прийти на похороны, но у меня не получалось. Примите мои соболезнования. Ульяна была очень хорошей. Я очень буду скучать по ней, – незнакомая Элеоноре девушка расплакалась.

Мать Рудовой прижала девушку в длинном черном пуховике к сердцу. Она помнила ее. Когда-то Ульяна рассказывала маме о том, как она подружилась с хорошей девочкой в школе. Пока ту не отправили на лечение в психиатрическую клинику.

Поздно вечером в квартиру Поляковых позвонил следователь. Дверь открыла мать Василисы, держа на руках годовалого ребенка.

– Здравствуйте, меня зовут Павел Кривопалов, – он показал удостоверение и убрал его в портфель с документами. – Василиса дома?

– Да, – испуганно произнесла мама Василисы. – Проходите... Доча, к тебе следователь пришел!

Сердце Василисы бешено забилось, и она мгновенно начала закрывать все вкладки интернета и удалять историю. Как только она сделала это, в дверь постучали, и Павел, извиняясь, зашел в комнату.

– Василиса, можно с Вами поговорить. Это займет несколько минут.

– Да, конечно, – кивнула девушка и тяжело выдохнула.

– Я просто пришел задать несколько вопросов про файл и забрать его у Вас на экспертизу.

– Да, конечно, – повторила Вася и быстро включила последнее сообщение Ярослава, которое содержало тот самый загадочный файл. Следователь протянул флешку и принялся рассматривать Васю, изучая ее поведение. Он отметил, что у той явно дрожат руки. Вася быстро перекинула файл с компьютера на флешку и отдала ее обратно Кривопалову.

– Ярослав разблокировал этот файл, я так понимаю?

– Да.

– И после этого произошел взрыв?

– Не могу точно сказать, но, наверное, да, так.

– Хм, спасибо большое. Думаю, мы вытянем что-то из этого.

– А Вы можете потом нам сказать, что было на этом файле?

– При всем моем уважении – не могу. Простите, поймите, это следственная тайна. Вот если бы вы сами разблокировали его, то да. А теперь прошу извинить меня, – Кривопалов кивнул Васе в знак прощания и удалился.

Ночью в доме Зиминых раздался звонок, отцу Гоши нужно было срочно выехать в участок, так как в файле Ульяны были найдены важные улики и много странного и интересного насчет всех одноклассников, в том числе про Гошу.

Гоша, услышав разговор отца по телефону, вышел в прихожую и тихо, чтобы не разбудить мать, спросил про вызов.

– Гош, не лезь. Там кое-что насчет твоей девушки бывшей нашли. Папаша, черт тебя побери!

– Пап, хватит!

– Что хватит? Мне было очень приятно слышать от каждого о том, что мой сын обрюхатил убитую недавно одноклассницу. А Васечка?! Бедная девочка. Ты бы хоть головой думал, – разозлился Зимин старший.

– Что там нашли? – не обращая внимания на злость отца, спросил парень.

– Файл разблокировали, нашли улики кое-какие. Не суть.

– Можешь раздобыть его? Это очень важно, пап!

– Чтобы меня с работы погнали?! Ишь чего захотел!

– Пожалуйста... Это очень важно для Василисы. Никто не узнает, что ты скопировал его.

Зимин старший посмотрел на сына и, немного подумав, вздохнул:

– Ладно, хрен с тобой. Неси лягушку свою. Но не обещаю, что получится скопировать файл. Это подсудное дело.

– Но это же мы нашли этот файл!

– Вы его просто украли, нашли они!

– Пап, ну не надо...

Гоша быстро побежал за своей флешкой в виде лягушки и незамедлительно протянул отцу.

Как только дверь за папой закрылась, Зимин набрал номер Васи и заставил как можно быстрее приехать к нему на такси, так как, возможно, сегодня они раскроют тайну Ульяны.

Василиса приехала с Кристиной. Гоша был крайне удивлен, но не подал виду, а лишь тихо провел девушек в свою комнату. Видимо, для Кристины эта информация по какой-то веской причине была необходима, а все остальное знать не обязательно.

Вся троица удобно расположилась у ноутбука Зимина. На «раз-два-три» парень открыл файл, который содержал больше двухсот страниц А4.

– Что это? Это личный дневник? – спросила Василиса, недоумевая от того, что страниц было большое-таки количество.

– Похоже на книгу. Тут вроде как главы какие-то. Даже название есть, – Гоша указал на верхнюю строчку.

– «Тень за спиной». Глупое название, если честно. Хм, так вот почему файл назывался «ТЗС», – задумалась Кристина.

– Давайте быстрее прочитаем все! – оживилась Полякова, толкая Гошу в бок.

– Ага, если не вырубимся тут все. Лучше вам уйти до пробуждения отца, а то не думаю, что он обрадуется, увидев то, что вы все-таки прочитали файлик, – ответил Зимин.

– Не тяни кота за хвост, давайте читать, – Вася зло сверкнула глазами на Гошу и поставила ноутбук к себе на колени. Кристина и Гоша сели по обе стороны от блондинки.

Глава книги начиналась с некого предисловия.

«Каждый, кто знает меня – мечтает лицезреть сие произведение. Нет, это не личный дневник тупой блондинки, а целая история жизни. Реальная история или выдумка – думайте сами. Но предупреждаю сразу: прочитав парочку глав отсюда, убедитесь, что за вашей спиной нет моей тени».

Тень за спиной

*Внимание! В этой части написаны те главы, которые заинтересовали Гошу, Кристину и Василису при чтении файла. Поэтому и был сделан такой промежуток между ними. Все имена в этой главе заменены на другие – иностранные, так как эта книга писалась от лица Ульяны, которая, конечно же, не стала бы раскрывать все карты, чтобы не быть пойманной с поличным людьми из своего города. Ее читатели не знали правдивая ли это история или творческий вымысел, также, как и не догадывались, кто скрывается за псевдонимом автора. В комментариях вы можете разгадать кто есть кто. 

Приятного чтения!

Аннотация "Тени за спиной"

Быть человеком с психическим отклонением – уже отличаться от других. Каково это думать не как остальные, быть особенным и немного сумасшедшим? Данная книга повествует о психически нездоровой девушке. Что скрывается в ее голове?

Глава 7

15.02.2015

Наконец-то я приняла душ и сбросила с себя этот тяжкий груз навалившихся проблем. Эта гадкая Сара все-таки подставила меня. Я же предупреждала много раз, чтобы эта дамочка держала язык за зубами. Думаю, мои аргументы были не так сильны, чтобы повлиять на мозговую деятельность этой мрази. Хотела справедливости – получай. Думаю, полгода в психушке не пройдут для тебя даром, Сара.

Следователь нашего района, будем называть его мистер Браун, ворвался в кабинет посреди урока и «приказал» ехать с ним в участок. Вот этот момент был реально не очень – так и авторитет среди челяди десятого класса может улетучиться в считанные дни.

– Магдалена Райт, вчера Ваша одноклассница Сара Янг пыталась покончить с собой, – начал мистер Браун, когда мы прибыли в участок.

– Какое печальное известие, – монотонно проговорила я.

– Именно такой реакции я и ожидал.

– Что, простите? На что Вы намекаете? О чем, вообще, речь идет?

– О том, что Вы являетесь той, кто довел ее до суицида, – уверенно сказал мистер Браун.

– Причем здесь я? Обоснуйте, будьте добры.

– По ее показаниям именно Вы виноваты во всех ее проблемах. Ее перестали уважать в классе как человека, учителя начали относиться по-другому, даже поддержки со стороны родителей она добиться не может. Вы перешли в десятый класс из другой школы и просто не давали девушке покоя. Сначала настроили одноклассников против нее, затем начали морально и физически издеваться над ней, а потом вовсе сделали каким-то... изгоем...

– Стоп, стоп. Это Вам сказала психически неуравновешенная девушка? Да она про любого так могла ляпнуть, больше верьте на слово. Можете допрашивать ее родителей, одноклассников, учителей – все подтвердят, что у нас с Сарой были вполне хорошие отношения. Знаете, когда парень бросает девушку, которая любила его всем сердцем, может и не такое с головушкой произойти. Как говорится, любовь сводит с ума.

– Она сказала, что Вы увели у нее парня, друзей и своим, цитирую, «безупречным даром очарования» расположили окружение к себе.

– Извините меня, – я с раскаянием приложила руку к груди и грустным голоском прошептала, – но я правда не понимаю, о чем Вы говорите и в чем заключается моя вина. Я дружелюбная и общительная девушка, ничего плохого никогда и никому не желала. Мне очень обидно, что Вы поверили моей неуравновешенной однокласснице, которая, безусловно, хочет подставить меня за то, чего я не совершала. Как после этого доверять людям, вот скажите?

Да! Я добилась своего. Браун замялся и, немного подумав, отпустил меня, обещая, что мы еще встретимся. Долго ждать придется, уважаемый. Совсем чуть-чуть и я пойду покорять новую школу.

Хотя... Зачем мне это надо? Я много раз задавалась этим вопросом, но ответа дельного я себе не дала ни разу. Наверное, вся эта месть пошла от восьмого класса. Ух, как же надо мной издевались раньше. Также, как и я над Сарой сейчас. Ничего. Я страдала, терпела издевки – другие потерпят тоже. Не сломаются.

Сара, конечно, слабенькая оказалась. Не выдержала моего давления. Ну, не всем же быть такими сильными и выносливыми, как я. Благо, я больше не какая-то замухрышка, которая не следила за собой, а гналась за опытом и оценками. Теперь я прыгнула выше головы. И все же очень сложно быть красивой и умной одновременно – а таких девушек очень трудно найти в наше время. Ценить надо, вот так-то!

Ну, вернусь к Саре. Да, я действительно сделала много плохого этой миленькой дамочке. Каюсь, каюсь. Попалась под руку, со всеми бывает. И, конечно же, после участка я пришла в психиатрическую лечебницу. Я, честно говоря, даже не знала, что в нашем маленьком городе найдется место и такому заведению. Находилась она за городом, что не удивительно. Стоило мне представиться ее двоюродной сестрой, как меня без разговоров пустили к ней в палату – так что милости прошу в наш дурдом, пустят всех без всяких там проверок.

Помещение не из лучших: потрескавшийся кафель на стенах, обшарпанный деревянный пол со скрипучими досками, кое-где разодранный линолеум с въевшейся грязью, двери, покрашенные свежей белой краской (которая, по правде говоря, не спасла ситуацию с улучшением «интерьера» этого места) и запах – смесь отвратительнейших ароматов. Брр – да тут даже нормальный человек с ума сойдет.

В палате помимо Сары находилась еще одна девушка совершенно без волос. Кости просвечивали через ее чересчур тонкую кожу. Она смотрела на меня диким зверем, отчего мне стало не по себе. Впрочем, Сара была не лучше. Ее черные волосы потеряли свою яркость и казались седыми – скорее всего, результат нервных срывов, до которых ее довела я, дико стыдно...

Сара лежала на боку, свернувшись в клубочек, и смотрела в стену. Она, кажется, даже не заметила, как я вошла. Хотя тут только глухой не услышит этот ужасающий скрип двери.

– Хэ-эй, твоя лучшая подруга пришла тебя поддержать. Привет, Сара! – осторожно подошла я к койке. – Что же ты наделала, моя родная? – я старалась начать разговор как можно мягче. Сара напряглась. – Я вот тебе вкусненького принесла.

Я поставила корзинку с фруктами на старую тумбочку, на которой были нацарапаны причудливые иероглифы и завитушки, не менее странными были рисунки, которые, по всей видимости, были «сотворены» предыдущими пациентами.

Сара развернулась к тумбочке и быстро отпрянула.

– Отравить меня решила? Не притронусь к этой гадости! – она сбросила корзину на пол, по которому покатились апельсины, мандарины и яблоки. А жаль, я потратила много денег, чтобы наполнить большую корзину доверху. Вывод: неблагодарная тварь.

– Что ты! Мы же с тобой не разлей вода. Мы столько с тобой прошли рука об руку. Ничего, вот скоро тебя вылечат, и мы снова будем с тобой тусить, ага?

– Думаешь, получится меня запутать? Внушить, что я вообще «ку-ку», – она покрутила пальцем у виска. – Не надо притворяться миленькой и невинной «подругой»!

– Сара, прости меня, пожалуйста, за все, что я тебе когда-либо делала. Я сейчас от чистого сердца говорю это, серьезно, – мои слова были правдой. Иногда у меня резко меняется отношение к людям, не знаю, что со мной. Спишу это на то, что Сара выглядела жалкой.

– Хватит притворяться! – она вскочила с койки и побежала на меня. Я едва успела выскочить в коридор. – Мне плевать на твои гнусные слова! Вали отсюда, тварь!

Я просто хотела наладить отношения, чтобы Сара перестала обвинять меня во всех грехах. Надеюсь, она когда-нибудь одумается. Впрочем, это даже хорошо, что она меня прогнала. Не очень-то в кайф ходить по этому могильнику. Отвратное местечко.