Текст книги "Тень за спиной (СИ)"

Автор книги: Мирослава Татлер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

Глава 3

– Не ори, блин, – Илья услышал знакомый, но хриплый голос и успокоился. – Башка раскалывается и так. Хотел подняться с твоей помощью, думал, помочь хочешь, схватил за футболку, а ты упал почти на меня. Еще и крик поднял, я чуть не оглох. Помоги встать лучше.

Тихонов перевел дух и, подав руку, помог сесть пьяному Кеше:

– Потому что не надо меня пугать! Я думал, коряга лежит, а это твоя нога. Знаешь, как страшно, когда думаешь, что в кустах труп валяется. Да еще и хватает тебя за шкирку своими костлявыми пальцами, – Кеша исподлобья злобно сверкнул на друга глазами, обидевшись на его слова, – Где Гошан? Он же с тобой был?

Кеша около минуты сидел молча, пытаясь прийти в себя после резкого пробуждения. Тихон выжидающе смотрел на него, в нетерпении притопывая ногой траву. Беспалов сплюнул рядом с собой и не то со скрипом, не то с хрипом проговорил:

– Я не помню, где мы с ним разошлись. Пели песни, хватали девчонок за булки, и вот я очнулся от твоего пинка и крика. Аж протрезвел. Ну ты и зверь, Тиша.

– Хватали девчонок за булки?! – воскликнул Илья. – И Гошан тоже?! Ты че за ним не следишь?! У него же девушка есть! Он же не соображает ничего, ему пить нельзя. Ну, Кешак!

– Да ничего с ним не будет, лежит себе в кустах где-нибудь. Или на угли упал, где шашлыки жарили. Или в бассейне утоп. Ничего необычного, успокойся.

– Поднимай свою непутевую задницу, пойдем искать Гошана, а то вдруг уже трупак реально где-то валяется!

– Ладно, пошли сканировать двор. Только тебе придется тащить меня, я в не состоянии ходить,– промычал Кеша и протянул обе руки в сторону Ильи.

– Ты че, издеваешься?!  – Тихонов состроил недовольную гримасу, рывком схватил пьяного Иннокентия и побежал с ним в сторону дачи.

– Аккуратнее, не дерьмо несешь!– раскачиваясь из стороны в сторону, Кеша пытался войти в быстрый ритм ходьбы.

– В данной ситуации я бы поспорил, –   ухмыльнулся Тихонов и за это чуть не получил от товарища, но тот промахнулся и оставил Илью в покое.

После десяти минут неудачного поиска ребята решили заглянуть в дом. Там творился сущий кошмар. Все комнаты были в мусоре, в некоторых местах разлит алкоголь, а на люстре медленно покачивался чей-то голубой лифчик. В маленьких комнатах, в ванне и в туалете закрывались парочки для того, чтобы уединиться. Кто-то спал на полу, кто-то на стуле, кто-то умудрился залезть на высокий узкий комод и уместиться на нем. Остальные до сих пор распивали спиртные напитки во дворе, отрываясь под громкую музыку, качались в гамаке и купались в самодельном бассейне.

– Фух, хорошо, что соседей нет, – Кеша оценил обстановку и промокнул лоб футболкой. – И как мы обыскивать будем? Если включим свет в комнатах, то в нас запустят бутылкой сто процентов.

– Фонарик, как я думаю, тоже не прокатит? – спросил Тихонов, воображая, как подросткам не понравится бьющий в глаза луч света от фонарика.

– Может, пофиг на Гошу? Найдется утром. Может быть, он спит где-то здесь среди пятнадцати грязных тел. Давай я схожу за пивасом и чипсами. Ну, или возьму, что осталось во дворе. А ты иди в мою комнату. Ключик под вазой, которая стоит на полке. Я всегда ее закрываю, если зову кого-нибудь потусить. Это же все-таки мое царское спальное ложе, – самодовольно сказал Кеша и, держась за голову, поплелся во двор.

Илья осторожно перешагивал через ряды спящих пьяных парней и девчонок. По новым подсчетам на даче Кеши собралось около пятидесяти человек, большую часть которых никто не знал. Подойдя к Кешиной комнате, Илья услышал стоны и поспешно скрылся из виду.

– Ты че вернулся? – Кеша держал в руках две маленьких бутылки пива и пачку сухариков.

– Твою комнату кто-то взломал, и сейчас эти "кто-то" оскверняют твое великое царское ложе, – засмеялся Илья. – Не вечеринка, а бордель. Хотя, учитывая то, что многим твоим друзьям и подругам больше восемнадцати лет, в этом нет ничего удивительного.

Кеша сделал строгое, можно сказать, каменное лицо и, не глядя на Илью, вручил бутылки с сухариками другу.

– О ключе знали только мои бабы. Ну и Лялин. А-а-а! Проказник Ляля! – улыбнулся Кеша. – Но никто кроме меня не посмеет шалить там. Пойду выгонять, кто бы это ни был.

Кеша подошел к двери, прислушался и громко постучался. Его игнорировали. Тогда он включил свет в коридоре и рывком открыл дверь. Тусклый свет частично заполнил комнату, но разглядеть обнаженную парочку не составило труда. Именинник был явно в шоке от увиденного.

– Гошан...

Утром все начали расходиться по домам. Кто-то ушел ближе к обеду. Кто-то ближе к вечеру.Толпа из пятидесяти человек оставила после себя огромный беспорядок. И вот, наконец, четверка парней осталась одна в окружении мусора и погрома. Парни молча прибирались в течение трех часов и привели дачу в полный порядок только к вечеру. Сев за стол, они принялись обсуждение вчерашнего события.

– Итак, мои многоуважаемые присяжные, мы собрались здесь, чтобы обсудить дальнейшие действия Гошана, так как измена по пьяни – это спорный вопрос. Это я по собственному опыту знаю, – начал говорить Кеша.

– Ага. Ты же его и напоил. А эту Машу надо было гнать куда подальше, как только она пришла сюда. Сразу ясно было, что она на каждого будет вешаться. При том, что эту кобылу притащил ее новый бойфренд. И да! Все-таки твоя бывшая девушка запятнала репутацию и испортила отношения твоего лучшего друга, – ответил ему Тихонов.

– Не факт, что испортила! Мы просто не скажем Василию! Мне кажется, никто не видел этого. Но изменять с моей бывшей девушкой, которая не блещет репутацией верной пай-девочки – это позор. Она так, на один раз годна. Переспал и бросил. Что с нее взять еще? – пожал плечами Кеша.

– Я чет стормозил, забыл ответить Тише. Так вот, слушайте! Если бы он ее выгнал, у нас бы не было видоса с позором Макарчика. Как бы мы его прославили на всю школу? – включился в спор Лялин.

– Фу! Точно! Я про это-то забыл... Мало того, что у нее за все время было штук двадцать парней, так она еще с Макаром облизывалась, а после него с Гошаном целовалась и переспала,  – брезгливо сморщился Тихонов.

– Да-да, и не факт, что она чем-то заразилась, – засмеялся Кеша. – Гошану срочно надо в больничку сходить!

– Да заткнитесь вы! – закричал Зимин и парни, вздрогнув от неожиданности, разом замолчали. – Как бабки на базаре! Лучше бы вообще не обсуждали ничего! Зачем мы сюда сели?! Меня потравить?! Я знаю, что совершил ошибку. Я ничего не помню, только фрагментами... Я помню, как мы заходили в комнату. Как она открывала дверь. Я ужасно хотел спать, был благодарен, что эта Маша нашла мне отдельную комнату, где можно выспаться. А потом мы что-то выпили... и все! – Зимин начал стучать по столу кулаком, а другой рукой схватился в отчаянии за волосы.

– Ну-ну, братан... Мы даже и успокаивать-то не умеем. Поэтому просто помолчим, – предложил Лялин, и в течение пяти минут подростки сидели в полной тишине.

– Так че ты с Васей-то делать будешь? Скажешь ей правду или скрывать будешь? – наконец, спросил Тихонов.

– Я не знаю, пацаны... – вздохнул Гоша. – Мне кажется, лучше просто расстаться. Потому что если скрывать от нее, то потом все вскроется. И я уверен, что это представление видело много человек, как растрепанная Маша выбегала из спальни, прикрываясь одной простыней. Да и ты, Беспалов, орал мое имя, как будто первый раз меня увидел. Кстати, я не понимаю, Тихон, зачем ты ей по голове полотенцем хлопнул?

– Ну, нефиг под чужих парней ложиться, – невозмутимо ответил Илья.

– Зачем расставаться? Поговорите и все. Может, простит? – спросил Кеша.

– Не могу, мне будет очень больно, если я увижу ее слезы. Я напишу ей смс. Она переживет, она сильная.

– Вот ты урод! – ошарашенно сказал Лялин. – Себе больно он боится сделать, а то, что девка будет слезами давиться – переживет, сильная. Мразь ты редкостная! Не ожидал я от тебя.

– Так будет лучше... – не сдавался Гоша.

– Твое решение, – отозвался Беспалов. – Но я бы на твоем месте ей рассказал лично. Или рассказал в смс. Пусть лучше ненавидит тебя, все равно заслужил.

– Я не хочу, чтобы она меня ненавидела. Я люблю ее... Но нам надо расстаться, чтобы легче забывалось.

– Че у тебя логика, как у бабы? Че за сопли? Так легко ты сдался?! – Крупный, маленький Тихонов забрался на стол и схватил Гошу за грудки. – Соберись, тряпка, и признайся! Я не понимаю всего этого! Чего как не мужик-то? Ну скажите вы ему! – беспомощно поглядел он на Кешу и Данила.

– Тишка, пусть делает, что хочет. Его жизнь. Отпусти его.

Тихонов слез со стола и сел на диван, наблюдая, как Гоша достает смартфон и со страдальческим лицом набирает сообщение.

– Написал...

Кеша взял телефон, прочитал сообщение и хлопнул себя по лбу:

– «Василий»?! Ты издеваешься над ней? Ты такой даун!

Через пару минут пришло сообщение, которое прочитал бывший именинник.

Скажи, что ты со своими тупоголовыми дружками просто пошутил или проиграл спор. Не нужно разыгрывать, это не смешно!

– Эй! Бросил ты, а тупоголовыми и виноватыми остались мы. Че за подстава?! – заворчал Кеша и отдал телефон обратно другу. Тот набрал новое сообщение. Ответ от Васи пришел через пять минут.

Что происходит? Все же было прекрасно вчера. Тебе придется долго извиняться за свои шуточки, Зимин. Я не верю тебе. Дай мне хотя бы одну вескую причину, почему мы должны расставаться? Ты пьян? Позвони мне!

– Она просит позвонить... Нет, решил, значит, решил. Напишу последнее смс и поедем по домам.

– Мужи-и-ик, прям поступок благородный-то какой сделал, – наигранно восхитился Лялин.

– Отстань, Ляля... – устало ответил Гоша и закрыл глаза. – И так настроение ниже нуля, еще ты достаешь. Это самый ужасный конец лета в моей жизни...

– Блин, –  расстроенный Илья встал из-за стола и крикнул вслед выходящим из дома: – А помните, как мы в девятом классе говорили, что они с Васькой детей семь штук нарожают? Козинаки грызть будем, играть в покер, наши жены будут носить нам горячий шоколад. Это получается, Кешак не пророк, значит?

Глава 4

Линейка первого сентября начиналась в десять часов утра.

Полякова сидела перед зеркалом и наносила на лицо тональный крем, замазывала темные мешки под глазами. В комнате громко играла любимая песня. Она старалась отвлечься и не думать о Гоше, чтобы снова не разреветься и не испортить макияж. В школу желания идти не было вообще, ведь там придется столкнуться с уже бывшим парнем. Василиса держала себя в руках и уверяла себя, что Гоша не сможет без нее и все равно вернется, несмотря на то, что он написал, что давно разлюбил девушку. От этой мысли ей становилось чуточку легче.

Начинался последний год учебы для нынешних одиннадцатиклассников, где учились Полякова и Зимин.

Папа довез Василису до школы и пожелал удачи. Еле улыбнувшись, она вылезла из машины. По мере приближения к зданию школы, сердце колотилось все сильнее, ноги дрожали, отчего девушка с каждым шагом неуверенно держалась на высоких каблуках. Открыв входную дверь, Василиса выдохнула. Все будет хорошо.

Народу в школе было немерено: в коридоре практически не было свободного места: где-то толпились пятиклассники и шестиклассники, громко обсуждая прошедшие летние каникулы, девятиклассники, говоря о выпускных экзаменах, ожидающих их уже в следующем году, десятиклассники, а точнее, десятиклассницы, высокие, стройные, красующиеся перед зеркалом. Полякова прошла мимо всех своих знакомых, не здороваясь с ними и желая поскорее добраться до своего класса.

– Васька, как ты? – откуда-то из толпы выбежала Лена Лихачева.

– Все в порядке, – отмахнулась Василиса. – Не будем об этом.

Лена направилась за подругой в кабинет, где собирался весь одиннадцатый класс.

– Боже, я так не хочу заходить туда, – после недолгого молчания проговорила Полякова. – У меня ком в горле стоит. Я смотреть на него боюсь... Вдруг я заплачу... Успокойся, Василиса!

К этому времени Лена и Вася поднялись на третий этаж и подошли к кабинету. Лихачева положила руку на ручку, и уже хотела открыть дверь, но Полякова отдернула ее руку.

– Не надо, Лена. Подожди. Я отдышусь.

Состояние Василисы было ужасающим. Ее начинало подташнивать. Она тряслась не то от страха, не то от волнения, будто бы знала, что сейчас произойдет что-то страшное. Полякова боялась дальнейших событий: поведения Гоши, реакции одноклассников, остальных учеников школы. Сколько же будет сплетен! Самая красивая пара школы распалась! Василису Полякову кинули, ничего не объяснив!

Все это Василиса прокрутила у себя в голове, и готова была уже заплакать, как вдруг поняла, что не нужно быть слабой в глазах людей. Нужно воспринять это как должное и идти дальше.

– Ладно, не стоять же здесь, пойдем, – улыбнулась Василиса подруге.

Лена Лихачева уже давно перестала быть девочкой на побегушках для Поляковой, во-первых, из-за соединения «А» и «Б» классов в десятом, а во-вторых, девушка действительно привыкла и полюбила Лену – вечно скромную, сидящую в углу девочку. К одиннадцатому классу Лихачева преобразилась: мальчишеская стрижка стала более женственной, и сейчас до плеч спускались темные локоны. Девушка начала подкрашивать ресницы и брови, отчего стала выглядеть более милой. Но другие одноклассницы перешептывались при виде ее иногда засаленных волос, свисающих сосульками.

Девочки вошли в класс. Ожидания Василисы по поводу ее расставания с Гошей не оправдались: одноклассники, как и обычно, поприветствовали ее и Лену. Василиса гордо прошла к своей парте, поздоровавшись с Данилом Лялиным и Ильей Тихоновым, которые сидели на своем месте позади Василисы и увлеченно разглядывали что-то в телефоне Лялина. Гоши в классе не было.

– Эй, Васька, как дела? – улыбнулся Данил и перевел взгляд на Илью. Тот ответил ему ухмылкой.

– Все в порядке, – спокойно ответила Полякова, догадываясь, что здесь что-то нечисто. Они точно должны были знать об их расставании с Зиминым.

– Ну, смотри у меня, – снова ухмыльнулся Лялин. Поляковой на секунду показалось, что он чувствует себя перед ней виноватым. – А то мы переживаем, если че.

– Спасибо, ребята. Но у меня все хорошо, – Василиса отвернулась.

– Кажется, твой паренек уже всем разболтал, – прошептала Лихачева и похлопала подругу по плечу, но Вася резко отдернула руку.

– Мне плевать.

Через некоторое время в класс вошел Георгий Зимин, разодетый в новый темно-синий костюм с бабочкой. В руке он нес небольшой, но красивый букет из пяти красных роз. Василиса напряженно следила за бывшим возлюбленным. В глубине души у нее теплилась надежда, что эти цветы предназначались именно ей. Что сейчас любимый встанет на колено и будет умолять простить его. Она нервно перебирала подол юбки и ждала, пока он подойдет ближе и сядет за их общую парту. Лена быстро соскочила со стула и попятилась назад.

– Ленка, ты чего как ошпаренная? Меня испугалась, что ли? Садись, я не кусаюсь, – удивился Гоша, поспешно прошел мимо Васи и сел за две парты от нее. Он намеренно избегал ее взгляда. Губа девушки задрожала от обиды и позора. Василиса учащенно задышала и принялась накручивать на палец локон, стараясь успокоиться. Она чувствовала, как пылало ее лицо. Ей стало невыносимо жарко. Полякова не спеша встала из-за парты и направилась к выходу, ловя любопытные взгляды одноклассников. Лихачева рванула за ней.

– Мдя-я. Началось... Как я и говорил! – тихо сказал Кеша, когда друг сел рядом с ним. – Гошан, лучше бы ты сказал, что изменил ей, так бы она тебя считала козлом и не страдала. Уж я-то бабищ этих знаю. Многолетний опыт, друг мой! Кстати, нахрена ты цветы притащил. Ты в каком классе, братан? В пень пошли эти учителя! Не заслужили ни единого цветочка. Копеечки от меня никто из них никогда не получит!

Гоша уныло посмотрел на Беспалова и отвернулся.

–  Ты что делаешь, дура?! – заплакала Василиса, сев на скамейку в пустом коридоре. – Ты хоть понимаешь, как я глупо выглядела? Ты освобождаешь место для Гоши, а он, не обращая на меня внимания, удивляется твоему поведению. В итоге я растерянная остаюсь сидеть в одиночестве. Зачем ты ушла от меня? Было и так ясно, что он не подойдет! Дура! Сейчас сто процентов пустят волну обсуждения! Я ухожу домой, не могу терпеть это унижение!

– Васечка, стой! Я не хотела. Сама не знаю, что на меня нашло... –  Немного помолчав, она резко вставила: – Если ты уйдешь, тогда точно в классе что-то заподозрят. Скажут, что сдалась...

Василиса перестала плакать и своими большими глазами взглянула снизу вверх на подругу. Тональник и тушь незначительно растеклись.

– Ты права, – всхлипнула Полякова, – я не тряпка. Я выдержу. Буду сильной... Окей... Пойдем сразу на улицу, вот-вот линейка начнется. Дай зеркальце, пожалуйста.

– Это что за?.. – Василиса сморщилась, стоя на линейке, посвященной первому сентября. Впереди нее стоял Гоша и болтал с какой-то блондинкой, которая время от времени хихикала.

Девушка была невысокого роста с длинными, как у Василисы, светлыми волосами, разве что более вьющимися, чем у нее. Презрительно оглядывая незнакомку, Полякова сравнивала ее с собой: бледное лицо, большие глаза и тонкие губы. Со спины блондинка была очень похожа на Васю, почти не отличалась. Так, что создавалось впечатление, будто с Зиминым стоит та самая Василиса Полякова. Но, увидев лицо девушки, Василиса успокоилась: «Нет, я красивее. Я лучше. Тонна косметики и ржет как лошадь. Зимин, вечно болтаешь с какими-то шалавами. Кто эта нимфетка, черт побери?!» Незнакомка смеялась, а Гоша подхватывал ее смех. Позже к ним подошли Кеша и Данил, протянув руку для рукопожатия миленькой девушке.

– Нет, Лен, ты только посмотри... – Полякова дернула подругу за руку. – Кто это?!

– Понятия не имею, – пожала плечами Лена. – Может, из десятого класса какая-нибудь. Ты вообще видела, как они изменились за лето?

– Ага,– Василиса не отводила глаз от смеющейся компании. Неужели Гоша так быстро нашел ей замену? Или он делает все это назло?

На улице была хорошая погода, поэтому сорок минут стояния на линейке мучением не были. Но для Василисы все это время было каким-то тревожным, она до сих пор не могла осознать, что Гоша больше не ее парень, и что больше он не подойдет к ней. Полякова все также ревновала Зимина, а в груди сердце сжималось все сильнее при виде незнакомки, с которой он так долго и увлеченно говорил. Одноклассники между тем заметили разлад в отношениях Гоши и Василисы. Со стороны все это действительно было похоже на расставание, нежели на ссору. Девочки из класса поочередно бросали подозрительный взгляд то на Зимина, то на Полякову. Даже некоторые мальчики за спиной стали обсуждать поведение Гоши, пытаясь догадаться, что могло произойти между этими людьми, которые были всегда вместе.

Девочки из других классов, стоявшие рядом, также обратили внимание на то, что знаменитая пара школы либо в ссоре, либо больше не вместе. Некоторые уже воображали себя на месте Василисы, представляя, как добьются внимания Гоши Зимина.

Сорок минут тянулись словно два часа. За это время Василиса поймала на себе множество удивленных взглядов и перешептываний за спиной. Ей хотелось сбежать отсюда или провалиться сквозь землю. Самый ужасный первый день в школе. Ноги болезненно ныли от напряжения и усталости из-за новых и неудобных туфлей на высоком каблуке.

После линейки Ирина Николаевна, классная руководительница одиннадцатого класса, собрала всех учеников в классе.

Зайдя в кабинет, Василиса прошла к своему месту и села, медленно массируя виски пальцами, пытаясь снять неутихающую головную боль. В классе стоял гул, кого-то обсуждали. «Скорее бы это закончилось, сколько можно говорить о нашем расставании...», – злилась Полякова. Подняв глаза в сторону учительницы, Вася увидела, что Ирина Николаевна беседует с той самой незнакомкой.

– Что она тут забыла? – с недоумением посмотрела Василиса на Лену, но та лишь снова пожала плечами.

Ирина Николаевна договорила с девушкой и повернулась к классу.

– Всем тихо! На месте все?

– Так точно! – громко крикнул Лялин. – Запускайте свою пластинку.

Ирина Николаевна давно привыкла к выходкам Данила и его троицы друзей, она уже не обращала внимания на их поведение.

Ученики затихли, разговоры прекратились, и классная руководительница начала говорить.

– Итак, одиннадцатый класс. У нас новенькая. Прошу любить и жаловать. – Она жестом показала на рядом стоящую блондинку. Василиса скривила губы. Для нее это было очередной ужасной новостью.

– Меня зовут Ульяна Рудова, – представилась девушка.

– Ульяна приехала к нам из соседнего города, – продолжала Ирина Николаевна, – их школу закрыли по обстоятельствам, поэтому она перешла к нам. Расскажи классу немного о себе, пожалуйста.

Новенькая поправила черную юбочку, скрестила руки на груди и принялась рассказывать. Голос у нее был приятный.

– В своей школе я была отличницей, числилась в волонтерском движении. Если у вас есть подобные мероприятия, то я с радостью продолжу волонтерскую деятельность здесь. Больше всего я люблю английский и историю. Также мне нравится организовывать какие-нибудь праздники и писать сценарии. С бывшими одноклассниками отношения были очень хорошие, и я быстро нахожу с новыми людьми общий язык. Когда я освоюсь, я буду просто ненормальная, и скучно со мной тоже не будет, обещаю.

Лялин и Полякова синхронно закатили глаза.

– Спасибо, Ульяна. Я надеюсь тебе понравится наш небольшой коллектив. Как видишь, в десятом классе набралось всего пятнадцать человек. Тут, конечно, есть парочка шутников, но в целом ребята дружелюбные и веселые. – Ирина Николаевна положила руку на плечо ученице. – Можешь присаживаться на любое свободное место.

Блондинка улыбнулась и глазами стала искать свободное место. В это время Кеша вытолкнул Илью, который с грохотом свалился вместе со стулом из-за парты, и подмигнул новенькой. В классе раздался хохот.

– Придурок, мог бы и предупредить, я бы сразу ушел, – Тихонов надулся и, встав с пола, пересел на соседнюю парту.

Василиса, наблюдая за тем, как Ульяна села с Кешей, снова закатила глаза: «Конечно, кому могла не понравиться девчонка с лошадиной улыбкой. Бабник Беспалов, как и всегда, в своем репертуаре: все красотки должны быть у его ног». Больше всего Поляковой хотелось, чтобы эта кукла не трогала ее Гошу. То, что они расстались, еще не означает, что все кончено навсегда.

Настроение Василисы испортилось хуже некуда. После классного часа Рудова подошла к Зимину и стала о чем-то оживленно рассказывать. Полякова не захотела оставаться на чаепитие, которое устроила Ульяна по поводу новоселья в классе, и вышла из школы, ускоряя шаг. Ближе к воротам она почти бежала. Девушка зашла в пустынный двор. Убедившись, что ее никто не видит, она прислонилась спиной к забору и зарыдала. Ей становилось легко, так как все чувства и эмоции, которые она сдерживала больше часа, вырвались наружу. Это был самый неудачный день в ее жизни.