Текст книги "Любовь не знает законов"

Автор книги: Мирна Маккензи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

ГЛАВА ВТОРАЯ

– Милая, если он нанял тебя, чтобы ты отражала атаки этих избалованных шлюх, изголодавшихся по его деньгам, нам необходимо подобрать что-нибудь получше. Это не подходит.

Каролина О'Дональд, одна из двух лучших подруг Эмили, пнула чемодан, из которого посыпались аккуратно сложенные вещи. Сморщив нос, Каролина поднимала каждую тряпку, разворачивала и скептически показывала Ребекке Линден.

Ребекка – прирожденная модель – хмурилась.

– Эм, ты неплохо зарабатываешь, и тебе прекрасно известно, что это… платье годится разве что… сама знаешь для чего, – сердито пробормотала она.

Эмили мрачно взирала на своих подруг, сидя на кровати. Когда она и Саймон уплетали ланч в том придорожном ресторане, он сказал, что если за эти три недели она поможет реализовать его план псевдоженитьбы, то оставшиеся три недели, за которые он ей заплатит вперед, вольна провести, как ей вздумается. Попутно Саймон пообещал внести дополнительный вклад в благотворительный фонд Летнего аукциона и выплатить Эмили приличный бонус.

С тех пор прошло два часа, и теперь она – в своей комнате, в квартире, которую снимает с подругами. Они уже обсудили результаты аукциона и то, что Каролина будет работать на Гидеона Тримейна, богача, недавно обосновавшегося в Элдоре, который, по слухам, уже успел разбить сердце одной из местных дам. А Ребекку нанял Логан Брустер, богатый владелец отеля, также известный тем, что он никогда не задерживается в одном городе на долгий срок. Но сейчас Эмили скрепя сердце призналась себе в том, что два последних часа она провела, пытаясь не вспоминать, как трепетало ее тело, когда рядом с ней шагал Саймон. Нет, этому надо положить конец.

– А как по-вашему, мне не стоило соглашаться? – едва-едва сумела выдавить Эмили. – Саймон был очень щедр, поразительно щедр, но… – Она соскользнула с кровати и села на корточки, изучая выражение лиц подруг, колдовавших над разбросанными повсюду вещами.

– Он еще тот фрукт. В этом и состоит соль проблемы, разве не так, Эм? – спросила Каролина. – Чертовски соблазнительная внешность?

«Скорее, изматывающая и подавляющая волю к сопротивлению», – хмуро подумала Эмили. Она плюхнулась на ковер и обхватила руками колени.

– Да, он… красив, но дело в другом. Я учительница и получаю удовольствие от своей работы. Я обожаю детей, мне нравится быть полезной и вдохновлять молодые умы. Однако если докопаться до причины, по которой я люблю свою работу, то она одна и самая главная. Моя работа очень…

– …безопасна, – закончила за нее Ребекка. – В младших классах тебе никто не угрожает.

Каролина засмеялась:

– Мягко сказано, Бекки. Один пузатый учитель физики, парочка вязких преподавателей математики и директор, который плюется, когда разговаривает. По-моему, это слишком безопасно.

– Ты, наверное, думаешь, я трусиха? – обиделась Эмили, кусая губу.

– Я думаю, что ты внесла в наш фонд солидный капитал, – сказала Каролина. – Мы с Ребеккой – тоже. Это нормально – чувствовать угрозу, когда такой мужчина, как Саймон Кантрелл, предлагает большие деньги только за то, чтобы ты гарцевала вокруг его огромного особняка, отгоняя поклонниц. Мужчина, в дом которого женщины просачиваются сквозь каждую щель, вполне может забыть о том, что ты не часть его конюшни. Он и вправду способен тебя соблазнить.

«Если смотреть на его великолепный торс слишком долго, то и впрямь можно стать одной из тех одурманенных женщин, – мысленно закончила за подругу Эмили. – Или сделать ту ошибку, которую пообещала себе никогда не повторять».

Эмили вздрогнула.

– Ладно, он соблазнительный, но у меня есть тонна самообладания и хороший запас здравого смысла.

– Безусловно, – согласилась Ребекка. – Но вопрос в том, что ты порой перебарщиваешь со здравым смыслом. Это, вероятно, и стало одной из причин, по которым он нанял тебя. Потому что увидел, что ты знаешь, как поступать с человеком, который действует глупо. Каролина и я тоже это знаем. Ты помогала нам в наших самых невыгодных и бесперспективных затеях.

Эмили машинально стала гладить ковер ладонями.

– Что ж, он недурно заплатил и заслуживает работящую сотрудницу.

– Значит, ты все-таки собираешься сделать это? – Ребекка едва скрыла улыбку.

– А я когда-нибудь говорила, что отказываюсь?

Каролина покачала головой и усмехнулась.

– Нет, но ты только что выглядела так, словно хочешь улизнуть из города.

Эмили выпрямилась.

– А в общем ты права. Я поступила как слабовольный человек только потому, что какой-то мужчина…

– Какой-то знойный мужчина, – уточнила Ребекка.

Эмили недовольно покосилась на подругу.

– Давай забудем о его внешности и манерах. Я, кстати, пытаюсь убедить себя в том, что ни за что не поддамся на его обольщение… В конце концов, у меня уже был неприятный опыт. Так что я в порядке.

Каролина утешительно похлопала ее по спине.

– Итак, чего же ты ждешь? Солидный мужик предоставляет тебе комнату и стол в шикарном доме, который в десять раз лучше, чем наш муравейник. За него может поручиться половина города. Поэтому действуй. Даже если какая-нибудь особа попытается захомутать Саймона, прыгнув на него в обнаженном виде, а в это время ее предусмотрительный папочка спрячется в укрытии и в нужный момент потребует от Саймона поступить по справедливости, то тебе-то ничего не грозит… Давай укладывай вещи.

– Я уже их уложила…

– Эм, я ведь сказала, что это все не то. – Каролина подняла темно-голубую тунику. – В таком балахоне могут поместиться целых три таких, как ты.

– Брось, Каролина. Я выполняю роль телохранителя. Во что я буду одета, это неважно. К тому же мне нравится свободная одежда. И вообще я не люблю выглядеть так, словно пытаюсь привлечь чье-то внимание.

– Внимание Саймона?

– Внимание любого. Теперь, будь любезна, верни обратно мои вещи. Саймон собирался навестить тетю и затем заехать за мной в четыре часа. Ему нужно купить огромное количество открыток с приглашениями.

Эмили начала обуваться, но Ребекка посмотрела на нее, словно говоря: «Не думай, что сможешь так просто отделаться».

– И что ты думаешь делать, если какая-нибудь восхитительная девица сделает предложение Саймону, когда ты будешь с ним?

Сердце Эмили запрыгало в груди. Почему Саймон выбрал ее для такой работы? Ее, которую всегда игнорировали другие женщины и не видели в ней соперницы? И как могло взбрести ему в голову, что она сумеет помешать какой-нибудь вкрадчивой блондинке подойти к нему, когда два года тому назад такая же женщина увела ее собственного жениха?

Но за работу Саймон пообещал деньги, необходимые для дела, которым она занимается. А Эмили не из тех, кто заключает сделку и затем отступает.

Тяжело вздохнув, она пристально оглядела своих подруг.

– Саймон Кантрелл сказал, что нанял меня из-за того, что я педагог, и из-за моего твердого характера. Я буду вести себя как учительница. Заставлю всех претенденток на руку Саймона сесть поудобнее и пятьсот раз написать четким почерком: «Клянусь не приставать к Саймону Кантреллу».

Подруги звонко рассмеялись, потом крепко обняли ее.

– Эм, я скажу Кантреллу, чтобы он нанял себе сносного повара, – объявила Каролина. – Тебе придется хорошо питаться, чтобы следить за сумасшедшими невестами Элдоры.

…Но когда спустя час машина Саймона подъехала к дому, Эмили нервно вздыхала и пыталась успокоить дрожащие пальцы. Она признавала, что нужно следить не только за взбесившимися дамами из Элдоры, но и за собой. От одного вида Кантрелла у любой, даже самой серьезной, женщины могло замереть дыхание.

«Девушкам трудно быть осторожными», – каждый раз говорила ей мама, когда Эмили отправлялась на свидание.

– Эмили, что ты делаешь? – спросил Саймон у своей спутницы, которая уютно расположилась на пассажирском сиденье в его машине. С тех пор как он бросил ее чемодан в машину, помог сесть и тронулся в путь, она ни разу не посмотрела в его сторону и что-то небрежно черкала в маленькой черной записной книжке.

Наконец Эмили подняла голову, очки ее снова съехали на нос.

– Я… ничего, – пробормотала она и показала страничку с искусно сделанным рисунком. А сама в это время лихорадочно думала: «Пытаюсь сделать вид, будто я работаю. Если все, что тебе нужно, – это мое тело, которое всегда рядом, умеет разговаривать, улыбаться и отвечать на пустые вопросы, тогда я по крайней мере хочу выглядеть так, словно мы по-настоящему занимаемся делом».

– Не беспокойся. Ты выглядишь абсолютно профессионально, – заверил он, окинув ее взглядом.

И это действительно было так. Длинная юбка цвета хаки, кремовая блузка, застегнутая на все пуговицы, темная оправа очков – все вместе делало Эмили… недосягаемой, надежно скрывая от нескромных взоров.

Тогда почему его глаза продолжают сбиваться с дороги в ее сторону? И почему, черт побери, ему так интересно, как выглядит ее тело?

Вероятно, потому, что он общался с женщинами, щеголявшими перед ним своими прелестями, не стараясь прикрыть их. А какими прелестями обладает Эмили? Его пальцы, сжимавшие руль, уже зудели, когда в голове внезапно появились эти блуждающие мысли.

– Желтый свет, Саймон, – прошептал нежный голос рядом.

Он не заметил сигнал светофора! Саймон замедлил ход машины, проклиная свою невнимательность. Теперь он не решался взглянуть на свою спутницу.

– Спасибо, – угрюмо процедил Саймон. – Я думал о другом.

– Знаю. Ужасно, когда столько женщин пристально наблюдают за тобой. У них что, нет никакого самоуважения?

Саймон не смог удержаться и покосился на Эмили. Она с любопытством смотрела на дамочку в облегающих шортах, отчаянно махавшую в направлении их машины. Эмили сдвинула брови и надменно отвела взгляд.

– Она так замерзла? – спросил Саймой, едва сдерживая радость (теперь было на что свалить свою промашку со светофором). Загорелся красный свет, и они снова поехали.

– Немного посинела по краям, – проворчала Эмили и вернулась к своему блокноту.

Саймон осклабился, невероятным образом вытянулся и легким ударом захлопнул книжечку, подрагивавшую в пальцах его очаровательной пассажирки.

– Не волнуйся. Никто не будет сомневаться, что ты взялась за дело решительно. У меня такое чувство, что ты справишься великолепно.

У нее, впрочем, было точно такое же чувство.

Когда Саймон остановил машину возле почты и купил целый ворох приглашений, Эмили вышла из салона и стояла рядом, молча записывая что-то в свой блокнот. В супермаркете, где на них глазели со всех сторон, она сделала ему замечания относительно выбора покупок.

Чуть позже, уже возле машины, Эмили легонько дотронулась пальцами до его руки.

– Если действительно жаждешь преподнести сюрприз тете, может, тебе стоит оповестить всех через газету о том, что ты собираешь прощальную вечеринку? – предложила она.

– Вот именно – прощальную, – улыбнулся Саймон.

Ее серо-голубые глаза широко раскрылись.

– Ведущий аукциона, зрители… они все, как мне показалось… очень уважают тебя. Ты и впрямь навсегда покидаешь город?

Да. Вот только устроит праздник для тетушки. В сущности, Саймон давно отдалился от дел «Кантрелл индастриэл», которую его отец обожал не меньше своих любовниц. Мать Саймона негодовала сразу и на фирму и на женщин, отнявших у нее мужа. Родители знали, что Саймону все известно, но его переживания не заботили их. Он очень любил родной город, но сейчас готовился к отъезду из него навсегда. В Европе Саймон был совсем другим человеком, который справлялся с товарными потоками в рамках сразу нескольких многообещающих проектов, попутно меняя женщин как перчатки. Его дни там были однообразными, но по крайней мере эти монотонные воспоминания не походили на те, из-за которых он вынужден был здесь задержаться. Он не кичился своим происхождением и, к счастью, еще не успел выступить в роли неверного мужа. Но Эмили ждала от него ответа.

– Да, я покидаю город навсегда.

Эти грустные слова впервые сорвались с его губ. Саймон вдруг заметил беспокойство в глазах Эмили.

– Но я не допущу, чтобы люди потеряли работу из-за моих капризов, – пообещал он и добавил: – Тетя Делла будет управлять компанией.

– Тогда это действительно будет ее праздник. А мы ведь хотим сделать его особенным, не так ли?

Он кивнул.

– Несмотря на ее потуги взять контроль над моей жизнью в свои руки, она великая женщина. Когда я был ребенком, она всегда была рядом, если я в ком-нибудь нуждался. Она способна создать музыку из тишины…

Делла врывалась в запутанный мир, запятнанный скандалами родителей, и на некоторое время превращала его почти что в рай. Теперь, подобно Саймону, она избрала одиночество. Недавно мужчина, с которым она встречалась несколько лет, уехал из Элдоры, устав от ее отказов на его предложение о замужестве. Делла без него растерялась, впала в депрессию, и возвращение Саймона оказалось для нее неожиданным подарком.

Он посмотрел в глаза Эмили, глаза, которые сквозь линзы очков, казалось, говорили, что она теперь понимает, почему ему так необходимо подарить радость тете.

– У нее, вероятно, есть друзья вне города, мы сможем отыскать их, – мягко сказала она. – Если мы собираемся отправиться к ним и раздать приглашения, нам лучше поскорее приступить к делу.

– Эмили, я не нанимал тебя, чтобы ты всем этим занималась…

– Я знаю. Ты нанял меня, чтобы я неодобрительно смотрела на женщин, которые тебя домогаются. Тогда им станет ясно, что ты не ищешь жену, несмотря на уверения твоей тети.

Он усмехнулся, слегка обескураженный ее оскорбленным тоном.

– Тебе не нравится заниматься чем-то, что звучит так легкомысленно, не так ли? – спросил он, наклонившись к ее уху, чтобы ни один из случайных прохожих в городе, где его все знали, не смог бы услышать. – Ты предпочла бы, чтобы я попросил тебя потушить пожар, или заслонить меня от пуль своим телом, или убрать мой дом. А просто провести время со мной кажется тебе излишним? И ты удивляешься, что я не просто какой-то богатенький парень, мающийся из-за скуки.

– Прошу прощения, но если для тебя все, что ты задумал, только забава, то мне лучше вернуться. – Она отвела взгляд в сторону, тревожно посмотрев на пешехода, переходящего улицу.

Саймон услышал в голосе Эмили смущение. Что ж удивляться! Она ведь из тех женщин, которые отказываются от отпуска, чтобы помочь больным детям. Ее не прельщает веселое лето с каким-то богатым холостяком. И то, что он попросил ее сделать, она воспринимает как пустую, бесполезную игру.

– Эмили, посмотри на меня. Может, внешность у меня и легкомысленная, но к браку я отношусь весьма серьезно, – прошептал он едва слышно, пристально глядя в ее глаза, когда она наконец повернулась к нему. – Когда два человека вступают в брак и один из них не способен хранить верность, люди причиняют друг другу боль. Это безобразно, и порой больше всех страдает невинный младенец. Зная это, я приучил себя к осторожности. Боюсь, кое-кто в Элдоре воспринял инсинуации моей тетушки всерьез, а мне не хотелось бы ранить чьи-то сердца. Можно сколько угодно шутить об этом, но я не играю в игры, Эмили. Я просто пытаюсь прожить последние три недели в городе без ущерба для всех, не совершить нечто, о чем впоследствии буду сожалеть. – Саймон глубоко вздохнул и попытался не вспоминать детали своего детства.

– Я тоже постараюсь никого не обидеть, – произнесла Эмили, слегка коснувшись его руки. – Но возня с твоими женщинами не займет у меня много времени, а мне нравится быть полезной, Саймон. Ведь ты сказал, что хочешь устроить самую лучшую вечеринку, которая когда-либо была у твоей тети. Не выношу быть в центре внимания, да и на сцене я, по правде сказать, нехороша, зато я прекрасный организатор. Позволь мне попытаться разыскать ее старых друзей. Кроме того, ты не должен беспокоиться, что заэксплуатируешь меня до смерти.

– Хорошо, если это сделает тебя счастливой, – согласился Саймон.

Они вышли из машины. Взяв Эмили за руку, чтобы проводить в офис, где обосновались редакции местных газет, Саймон с наслаждением сжимал эти маленькие пальчики. Ее ладонь была изящной, белой, теплой, она превосходно бы смотрелась на мужской груди… Ненужные мысли опять появились ниоткуда, застав его врасплох.

Саймон надеялся, что Эмили поймет его намерения достаточно хорошо, чтобы рядом с ним быть бдительной. Если она сообразительна, то не ограничится ледяными взглядами на «соперниц» из Элдоры. Она с таким же успехом заморозит и его.

Да и ему следует не думать о ней. Ведь даже та просторная одежда, которую она носит, недостаточна для того, чтобы убить любую вспышку жизни внутри него, мгновенно возникающую в теле, едва он смотрел в ее сторону.

Наверное, ему следовало остаться в этом году в Париже. Или в Лондоне. Или в Вене. Или даже в Нью-Йорке. Где угодно, только не в Элдоре.

Но Саймон очутился здесь, и у него сделка с Эмили, а не с дьяволом. Но если он прикоснется к ней, если только подумает об этом, то сразу почувствует, что имеет дело с дьяволом в себе самом…

Итак, решено: он не будет вожделеть прелестную Эмили, не будет мечтать, каковы на вкус эти надутые губки. И нет причин изменять положение вещей только потому, что он собирается провести время со строгой, сверхсерьезной женщиной, у которой взгляд, наповал сражающий мужчин, и восхитительная склонность краснеть от малейшего мужского внимания.

Согласно «легенде», Эмили и Саймон вернулись из командировки.

Поездка заняла всего двадцать минут, но Эмили чувствовала, будто прорвалась сквозь пространство и оказалась в другом мире. Поместье «Лесистый кряж» располагалось в конце длинной дороги, на вершине холма, покрытого деревьями. Она не успела как следует рассмотреть его издалека: густые деревья скрывали большую часть здания. Поместье ошеломляло и, казалось, вмещало в себя целый город.

– И ты живешь здесь? – не удержалась Эмили от восхищенного вопроса.

Саймон усмехнулся.

– Время от времени. И не спрашивай, какой предок решил построить это чудовище. Если бы я это узнал, то выкопал бы его из могилы и потребовал, чтобы он все переделал заново. Я сейчас раздумываю, продать ли мне его или сохранить на случай, если опять потребуется нанести визит в Элдору к тете Делле.

Она нахмурилась.

– Зачем же продавать? Он очень мил, твой семейный дом.

Саймон пожал плечами.

– Да, и вправду неплох. Только слегка… великоват. Я так редко здесь бываю, что порой блуждаю по комнатам, когда спешу на кухню посреди ночи.

Большой дом выглядел одиноким вдалеке от суеты Элдоры. Да и сам Саймон, яркий, выделяющийся среди множества лиц, уравненных угловатой непритязательностью города, отличался от всех, кого она знала.

– Может, я… – начала Эмили, и Саймон повернулся к ней лицом, ожидая продолжения. – Мы привезли мои вещи, но я не уверена, стоит ли мне оставаться здесь.

– Эмили, – мягко произнес он, – знаю, дом кажется изолированным от внешнего мира, но мы не будем здесь одни. Мэри, моя домоправительница, упросила меня, чтобы я позволил ей остановиться в коттедже позади дома, пока буду в Элдоре. Она, кажется, всерьез убеждена, что я умру с голоду, если ее здесь не будет. Следовательно, безопасность тебе гарантирована. Также обещаю, что тебе положено три приема пищи в день и тебе здесь уже приготовлена комната. Тебя ждет не совсем обычная работа «от звонка до звонка», а твоя квартира находится в другой части города, практически в соседнем графстве.

Саймон говорил тихим, увещевающим голосом, как будто уже соблазнял ее. И потихоньку доводил Эмили до головокружения, приблизившись настолько, что она могла почувствовать его теплое дыхание на своей коже.

– Ну что ж, последний довод весьма справедлив, – признала Эмили. Она тяжело дышала, пытаясь не думать о том, что стоять рядом с ним так долго – задача совершенно невыполнимая. – Может, я сниму комнату в мотеле? Это… это всего в пяти минутах отсюда.

Саймон неожиданно отодвинулся. Когда она вопросительно посмотрела на него, ей показалось, что в его глазах промелькнула тревога.

– Эмили, – он произнес ее имя с подчеркнутой медлительностью, – этот мотель практически разваливается.

– Там до сих пор сдают комнаты.

– Едва ли. Здание на грани сноса, а вновь отремонтированный отель «Дубы Элдоры» намного дальше отсюда, чем твоя квартира…

Все это правда, и поместье «Лесистый кряж» кажется красивым и уютным, исключая, пожалуй, лишь тот факт, что здесь живет Саймон, из-за которого у нее так сильно колотится сердце. Как она может остаться здесь, чувствуя подступающее изнутри искушение, зная, что Саймон там, внизу?

– Скажи «да», Эмили, – сказал Саймон, сделав к ней шаг. Поневоле Эмили подумалось о теплой ночи, белых простынях, мужских руках, прижимающих ее к могучей обнаженной груди. Ей позарез нужен был сейчас воздух, и она отступила назад.

Саймон улыбнулся и покачал головой.

– Я нанял тебя, потому что признал твое упорство. Но неужели ты думаешь, что я смогу спать, зная, что ты остановилась в сарае, который не намного лучше сырой пещеры? Останься здесь, пожалуйста, Эмили, так я буду уверен, что ты в безопасности. Поместье, возможно, производит на тебя мрачное впечатление, но зато оно чистое, удобное, свободное от риска, и по крайней мере ни одна из постелей здесь не вибрирует.

Дьявольский мужчина.

– Они все еще есть в том мотеле, не так ли? – улыбнулась Эмили.

– Вероятно. Я в действительности не знаю, стоят ли они там сейчас.

– Но когда-то были?

Саймон пожал плечами, засунул руки в карманы и потряс головой.

В ином случае Эмили наверняка бы подумала, что мужчина, стоявший рядом, смутился… Но именно этот человек дерзко разглядывал ее на аукционе, заплатил за нее десять тысяч долларов. И если бы он не смотрел на нее сейчас расплавленным изумрудом зеленых глаз, она бы так не таяла.

– Ладно, я не желаю спрашивать, что тебе известно об этих кроватях, но, очевидно, ты о них знаешь. – Слова как-то сами сорвались с ее уст, а глаза застилало навязчивое видение: обнаженный Саймон, накрывший своим телом безликую, стонущую женщину… У Эмили сорвалось дыхание.

– Эмили? – Саймон прикоснулся ладонью к ее подбородку.

Она тяжело вздохнула и притворно закашлялась. Слава богу, что этот мужчина не способен прочитать ее мысли. Эмили изобразила слабое подобие улыбки.

– Итак, тебе приходилось бывать в том мотеле?

Саймон поднял руки в знак того, что пора сознаваться.

– Однажды. Я попросил своего старого друга достать для меня комнату, но девушка, с которой я пришел… ну, мы оба были очень молоды и перепугались, что нас застукают, поэтому единственное, что мы делали, – это сидели на кровати, – сказал он, рассмеявшись своему воспоминанию.

– Значит, у тебя нет вибрирующих кроватей в поместье?

Саймон осклабился.

– Пока не устанавливал, но если ты хочешь…

Эмили почувствовала, как у нее запылали щеки. Ее губы, грудь, все ее тело охватила вязкая истома.

– Мне хорошо и с обычной кроватью, – вовремя поправилась она.

– И ты останешься?

– Ты просто хочешь, чтобы я была здесь и спасла тебя, если в твою ванну опять залезут какие-нибудь женщины.

Саймон оглушительно расхохотался.

– Они сюда не проникнут. Я установил дополнительные замки на двери и окна.

Эмили не смогла удержаться от улыбки.

– Очень предусмотрительный мужчина… Ты действительно хочешь, чтобы я осталась здесь?

Саймон вздохнул.

– Безусловно.

– И у тебя есть домоправительница? – «Пожалуйста, ответь мне "да"». Сердце Эмили, казалось, вот-вот выскочит из груди. А мужчина-то огонь. Хорошо бы иметь поддержку в лице беспристрастной экономки.

– Ты хочешь встретиться с ней сейчас? – вкрадчиво спросил Саймон. Склонив голову, он терпеливо ожидал ее ответа.

– Да. Разумеется, хочу.

– Будет сделано.

Саймон взял ее за руку, его крепкие, будто выплавленные из стали, пальцы легко коснулись ее ладони. Эмили почувствовала, как кровь стремительно заструилась по венам, питая нервные окончания ее нежной кожи.

Бок о бок они подошли к приземистому, выкрашенному в белый цвет строению, окруженному изгородью, которое спряталось позади роскошного дома. Саймон тихонько постучал и крепко обнял пожилую дородную женщину, открывшую входную дверь. Домоправительница, радостно охнув, взъерошила волосы хозяину поместья, словно это был ее ребенок, и пожурила его за то, что утром он не явился к завтраку.

Мэри Барлоу оказалась очень заботливой особой. Она долго кудахтала над Эмили, ощупывая ее тонкую талию, и наконец громогласно объявила, что гостья Саймона «слишком тощая, чтобы дожить до обеда». Вслед за этим последовало обещание ежедневно подавать свежую клубнику и горячий кофе. Завтрак в постель, если этого пожелают. Чистые простыни и воду в ванной с запахом лилий.

– Как ты обходишься без нее в остальное время? – спросила Эмили, когда они с Саймоном направились обратно к поместью. – Она восхитительна.

– Мне ее не хватает, – признался он. – Она и Делла более или менее воспитывают меня.

– Покажешь мне дом?

– Значит, ты остаешься?

– Может быть. В конце концов, ты обеспечил меня серьезным прикрытием, – сказала она, указывая в сторону дома Мэри. – Я упрямая женщина, Саймон, но знаю разницу между ванной с запахом лилий и дешевым мылом в отеле.

Ответный смех Саймона тихо зазвенел в ее ушах. Он повернулся к ней и пристально посмотрел ей в глаза.

– Останься, Эмили. Я вырос в этом доме, для меня одного он слишком большой. И… следующие несколько недель мне будет приятно с кем-нибудь пообщаться. Кроме того, ты единственная из всех моих нынешних знакомых, кто не пытается женить меня на себе. Ты не ищешь того, чего я в действительности не могу предложить.

– У тебя что, нет друзей в Элдоре?

– Почему же, есть, но сложно перешагнуть через тот факт, что я, по сути, самый богатый бизнесмен в городе. Это всегда создает проблему дистанции, независимо от моего желания.

– Держу пари, для твоих поклонниц деньги тоже играют немаловажную роль.

– Подозреваю, что некоторые из них заходят сюда только из любопытства… или же они просто скучают.

Посмотрев в глубокие зеленые глаза Саймона, Эмили почему-то прониклась уверенностью, что женщины, периодически забредавшие на его территорию, питали самые серьезные намерения. Он из тех мужчин, которых желают даже тогда, когда знают, что это глупо. Эмили тяжело вздохнула.

– Но если я останусь здесь… – начала она, чувствуя, как жар подбирается к горлу, – и если люди подумают, что ты спишь со мной, это отпугнет остальных претенденток, не так ли? Разве женщины будут ждать предложения о замужестве, если им станет известно, что ты спишь с другой? – Она не хотела поднимать эту тему, но нужно было ее обсудить.

– Полагаю, ты права, – помедлив, проговорил Саймон, и его глаза потемнели. – Это обижает тебя?

Странно, но его слова совершенно не задевали Эмили. Она покачала головой.

– Конечно, это весьма соблазнительно – ввести людей в заблуждение, – продолжал Саймон. – Но если тебя это беспокоит, отведу тебе самые дальние комнаты, о чем обязуюсь всех поставить в известность. Я вовсе не намерен приносить в жертву твою репутацию.

– Я не намекала на это. – Эмили изумилась своей реакции. Она испытывала сейчас легкое недовольство: а что, если чувство, бродившее внутри нее, просто следствие усталости или результат осознания того, что Саймон не воспринимает ее как женщину?

– Надеюсь, ты не будешь скучать? Ведь с тобой вместе живут две подружки?

Эмили скептически пожала плечами.

– Их тоже ждет работа. Мы соберемся вместе к концу лета.

– Итак, ты будешь одна, когда истекут твои три недели здесь?

– Ну, в общем, да, – сказала она, улыбаясь ему. – Ребекка, Каролина и я уже сделали все, что задумали. Мы третий год в этом проекте. Надеюсь, аукционы будут проводиться и дальше, и мы сможем помочь еще многим детям. Ко всему прочему, у каждой из нас есть своя мечта. Моя – это альтернативная школа, где молодые мамы, может даже кто-то из моих бывших учениц, научатся основам менеджмента. Я подкреплю свои планы интенсивной работой, исследованиями, преданностью и, самое главное, удачей. Начинать всегда сложно, но я намерена попытаться. Эти недели, которые ты мне так любезно предоставил, окажутся весьма кстати.

Саймон улыбнулся, и на щеках его появились соблазнительные ямочки.

– В таком случае, Эмили, для тебя есть кабинет, оснащенный по последним компьютерным технологиям. Сканеры. Принтеры. Факсы. Подключение к Интернету со скоростью света. Рай для исследователя, – пообещал он.

Это звучало восхитительно. Но Эмили хотела доказать ему, что не слабовольна. Скрестив руки на груди, Эмили притворилась разгневанной.

– Пытаетесь подкупить меня, Саймон Кантрелл?

– Разве можно тебя подкупить?

Он стоял так близко, что притягательное тепло, постепенно просачиваясь сквозь кожу Эмили, размывало ее оборону.

– Правда ли, что ты считаешь меня человеком с твердым характером?

– Да. Но я думаю, что даже самая несгибаемая женщина имеет свои слабые места, – произнес Саймон низким, бархатным голосом, который обвивал ее тело, окутывая его всепроникающей нежностью.

Эмили вдруг захотелось положить ему руки на плечи… но вместо этого она, спохватившись, прижала ладони к юбке. И с трудом подавила в себе желание окунуться еще раз в эти гипнотизирующие зеленые глаза.

– У меня нет слабых мест, – сказала наконец она, убеждая себя в том, что говорит правду. – Но я приму твое предложение об офисе, Саймон. И не потому, что ты пытаешься соблазнить меня Интернетом или стряпней Мэри. Я здесь для того, чтобы помочь тебе выпутаться из скверной ситуации. Если тебе необходима поддержка, значит, ты получишь ее. А у твоей тети будет вечеринка века. Вот почему я остаюсь. Ты понял? – Но в глубине души Эмили знала, что произносит эти слова скорее для себя, чем для него. Она слишком долго оставалась одинокой.

– Ты все очень четко объяснила, – согласился Саймон, беря ее за локоть, чтобы проводить в дом. – И мы будем придерживаться этого, не так ли, Эмили? Никакого соблазна.

– Правильно. Ведь ты, как всякий бизнесмен, ожидаешь, что я с лихвой отработаю вложенные тобой деньги, – настаивала она, пытаясь не обращать внимания на скольжение пальцев Саймона вдоль ее локтя.

– Вижу, ты торгуешься.

– А если все женщины скопом ворвутся в твою ванную, ори во все горло.

Они остановились напротив приоткрытой двери.

– И что ты будешь делать, если я заору?

– Что-нибудь полезное, – пообещала она.

Мама всегда наставляла ее: хорошее приходит к тем, кто умеет ждать. Стоя на пороге спальни Саймона, когда его низкий, притягательный смех заполнял ее слух и потихоньку привораживал душу, Эмили не вспоминала об ошибках юности. Она могла только надеяться, что не совершит еще одну ошибку.

В смеющихся глазах Саймона проскальзывало что-то такое, что было несвойственно обычному мужчине с деньгами. Он нанял ее потому, что ему нужна компаньонка, но Эмили знала, что за этим таится нечто большее. Ясно одно: Саймон на самом деле любит тетю и этот город, но, очевидно, здешняя публика его раздражает, поскольку все, в том числе и тетя, ждут от него большего, чем он способен дать. Ему нужен кто-то, чтобы было с кем посмеяться над передрягой, в которую он имел несчастье попасть. Теперь она понимала, кто ему нужен. Друг. Союзник.