Текст книги "Сотворившие чудо"

Автор книги: Мирна Маккензи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

– Фултон, ты идиот! – воскликнул на следующий день Джереми. Он не имеет права заигрывать с Иден или ласкать ее. Но каждый раз, оказываясь с ней рядом, забывает о своих благих намерениях. Он теряет не только зрение. Разум, эмоции, решительность, самоконтроль – все исчезает без следа.

Джереми застонал. Иден и правда залезла на стену, чтобы вытащить его наружу. Мог ли он не ответить на ее зов?

– Проклятая женщина, – проворчал он, но уже улыбаясь. – Доналд, – позвал он чуть позже, – седлай лошадей.

– Не понял, мистер Фултон.

– Я хочу покататься с Иден на велосипеде. – Он состроил озорную гримасу. – Бедная женщина, ей необходим свежий воздух.

– Конечно, мистер Фултон, – ухмыльнулся Доналд. – Уверен, смогу подобрать по ее росту.

– И ещё, – продолжал Джереми. – Спасибо тебе за то, что вчера позаботился, чтобы она не упала. В следующий раз сразу сообщи мне.

– Мисс Бэйрс умная девушка, мистер Фултон. Не думаю, что она повторит этот фокус.

– Вероятно, ты прав, – вздохнул Джереми. – Я начинаю понимать, что творилось с тетей, когда я доводил ее до белого каления. Оказывается, волноваться за других, очень тяжело.

– Иден сделала это для вас, мистер Фултон.

– Знаю. Я этого не заслужил. И ты, Доналд, не обязан говорить мне вежливые слова. Ты работаешь у меня так давно, что можешь и поворчать. Где она сейчас?

– Работает. Она постоянно сидит у своего компьютера.

– Она определенно нуждается в свежем воздухе. – Джереми достал из кармана сотовый телефон.

– Иден Бэйрс, – послышалось в трубке. От ее низкого музыкального голоса у него по всему телу забегали мурашки.

– Встретимся у гаража. Надень что-нибудь удобное и простое.

– Почему?

– Мне нужна компания. – Он не мог использовать слово «помощь».

– Идет, – согласилась Иден. Через минуту они двигались к дороге.

– Ты будешь штурманом, – сообщил ей Джереми.

– А куда мы направляемся?

– Просто прогуляемся.

– Я очень давно не садилась на велосипед, – засмеялась Иден. – Но если просто ехать по прямой… Это я смогу.

За воротами неслись машины. Им пришлось ехать друг за другом.

– Я поворачиваю направо, – предупредила она. Когда наступила очередь Джереми, поворот показался ему чересчур сложным. Пугали движение на шоссе и кусты, которые он почти не видел.

– Две секунды, одна. Поворачивай! – спокойно скомандовала Иден и продолжала ехать.

– Мне нравится, – призналась она через несколько минут, когда они наконец нашли дорожку, идущую по-над озером. – Я даже не подозревала, какое это увлекательное занятие. В молодости оно не доставляло мне удовольствия. Кроме того, у меня не было велосипеда, – чуть погодя добавила женщина.

– И твой дядя не мог себе позволить купить один? – Джереми искренне удивился.

– Он думал, что, если даст слабину, мы возомним, что заслуживаем большего. Начнем требовать роскошные вещи. Мой кузен работал в закусочной. Очевидно, он достаточно получал и купил велосипед. И иногда позволял нам по очереди покататься на нем.

Джереми задумался. У него бы могло быть пятьсот велосипедов, если бы он захотел.

– Джереми, – послышался тихий голос.

Он завертел головой, но не мог определить, откуда шел звук.

– Направление пять часов, – подсказала Иден. – Роскошные, длинные, вьющиеся рыжие волосы, большие карие глаза, стройная. Очень женственное платье, – закончила она.

– Лесли Миннивэл, – угадал Джереми. – Еще должна быть собака.

– Маленькая. Белая. Женщина бросилась к ним.

– Джереми, где ты пропадал? Я слышала, что ты бываешь в городе, но сама тебя не видела. Не устал путешествовать по миру?

Иден отошла в сторонку.

– Да, что-то вроде этого, – согласился Джереми.

– Очень хорошо, что ты приехал. Здесь такая непроходимая скука. А ты всегда изобретал что-нибудь пикантное. Эй, леди, где вы? Идите сюда.

Джереми услышал пронзительные голоса, повторяющие его имя. Он не представлял, в какую сторону смотреть. Внезапно рядом оказалась Иден.

– Тонья Хилдинг, – спокойно обратилась она к одной из подошедших, – как приятно тебя видеть. И Ребекку тоже. Шарлотта, привет. Я Иден Бэйрс, кузина Эшли. – Она перечисляла имена женщин и спокойно нажимала пальцем на ладонь Джереми, указывая, где та, чье имя она называет.

– Иден, конечно, мы помним тебя, – сообщила одна из дамочек, однако тон ее свидетельствовал об обратном.

Все это были подруги Мириам. Вряд ли Иден когда-нибудь станет своей в их компании.

– Иден… ммм… теперь Джереми с тобой проводит время? – недоверчиво спросила одна из женщин.

Он почувствовал, как напряглась Иден. Конечно же, они уверены, что он никогда не будет встречаться с такой женщиной, как Иден.

– Ох! – воскликнула она. – Нет.

– Да, – внезапно возразил Джереми и притянул ее к себе. – Иден, любимая, я не забыл, что мы решили скрывать наши отношения. Но это друзья. Они давно знают нас обоих. Пусть видят, что я буквально помешан на тебе.

Она закрыла ему рот рукой. Ее хорошенькое лицо раскраснелось.

– Это очень мило с твоей стороны. Но я твоя служащая.

– Да ладно. Ты даже больше чем любовь. – Джереми обхватил ее за талию и привлек к себе. Он наслаждался, ощущая, как она плавится от жара его страсти.

Женщина, стоявшая слева, Тонья, подошла ближе. Она откровенно разглядывала Иден, словно хотела убедиться – та ли это девчонка, которая училась с ней в школе.

– Ты никогда не мог обойтись без женщины, – засмеялась она.

– Иден особенная, – возразил он. – Теперь я ищу в женщине утонченность. Я научился видеть, что скрывается под толстым слоем грима, под мастерски уложенной прической и незаметными шрамами от пластических операций. Иден не нуждается в этих уловках. У нее есть то, чего нет ни у кого.

Иден сжалась, стоя рядом с ним.

– Ах да, – мгновенно сменила тему Ребекка, – Джереми, через два дня состоится благотворительный бал. В пользу детей. Мы пришлем тебе приглашение. Имя Фултона много значит.

– Через два дня? Ммм, я точно знаю, что не смогу прийти. Но отправлю вам чек.

– Неужели? Если хочешь, Иден тоже может… поприсутствовать.

Теперь он твердо знал, что не придет.

– Чек на крупную сумму, – сказал Джереми, попрощался и увел с собой Иден. Не сговариваясь, они повернули велосипеды к дому.

– Ты мог бы пойти на бал. Там будет много твоих знакомых. Правда, они не такие, как ты. Не чуткие и не заботливые.

– Я чуткий и заботливый? – От удивления он даже поперхнулся.

Она смотрела прямо на него. Потом коснулась его руки выше локтя.

– Не притворяйся, что твои достоинства – только гора мышц и красивое лицо. Я знаю, ты обязательно пошлешь этот чек. Но еще знаю, что почти все деньги уйдут на организацию их бала, на еду, вино и оформление зала. А детям достанется мизерная часть. Кстати, я обнаружила, что ты опекаешь детей в благотворительных приютах.

– Следовало сделать это еще много лет назад, – нахмурился он.

– Джереми, – засмеялась Иден, – наверное, все филантропы начинают заботиться о других, когда их самих поражает личная трагедия. Это не делает заботу менее искренней. Ты несешь добро.

– Ты тоже несешь добро. Ты мне помогала сегодня.

– А ты помогал мне.

– Каким образом? – Он вскинул брови.

– Ты притворился, будто я твоя девушка. А им очень хотелось смотреть на меня свысока.

– Просто я и раньше не любил их. Еще когда мы ходили в школу. И легко могу представить, с каким пренебрежением они когда-то относились к тебе.

– А ты заметил, что у Шарлотты вставные зубы? – В голосе Иден звучали чисто женские ноты.

Джереми улыбнулся.

– Не знаю. Один точно вставной… Может быть, ты хотела пойти на благотворительный бал? – спросил он.

– Я была бы там не в своей тарелке.

– Но нас еще ждет коктейль. Джонатан Дефрэ пригласил меня. Пойдешь со мной, – распорядился он. – Может понадобиться помощь. Вдруг будут карточки с именами гостей.

– Джонатан Дефрэ устраивает коктейль-парти? – Иден хихикнула. – Тогда там должны быть золотые тарелки с бриллиантовыми буквами.

– Вот видишь, ты полагаешь, что там имена будут. А я не в состоянии их прочесть. А если не смогу аккуратно обойти даму с пышным бюстом, то получу пощечину.

– Ха-ха! Женщины приходят в восторг от тебя.

Джереми почувствовал, как его обдало волной жара. Тело сгорало от желания.

– На самом деле я не нужна тебе, – вдруг выпалила она. – Я буду чувствовать себя некомфортно.

– Ты мне нужна, – твердо сказал он. – Есть многое, чего я уже не могу делать.

– Ты уверен, что мне следует пойти туда? Я не приглашена.

– Тебе будут рады. И я еще не дал окончательного согласия. Так ты пойдешь со мной?

– Это важно? – Она все еще колебалась.

Его так и подмывало соврать. Но Иден он лгать не мог.

– Я не потеряю бизнес, если мы не появимся там. Но это важно для укрепления репутации фирмы. Джон обещал всяческие развлечения.

– Будут игры или танцы? – хихикнула Иден.

– Не уверен насчет игр. Но я буду выкручивать Джонатану руки до тех пор, пока он не согласится на танцы.

– Ммм, оригинальный способ обращения с клиентом.

– Джонатану я нравлюсь. Ты тоже ему нравишься. Мы будем танцевать – с музыкой или без. – Внезапно ему пришло в голову, что это, может быть, последний его шанс танцевать, видя партнершу.

Джереми прогнал такие мысли. Главное – это, вероятно, один-единственный раз, когда он будет танцевать с Иден.

– Ты изменил ее, – на следующий день сказала ему Эшли. – Я вчера разговаривала с ней. Она смеется, рассказывает о велосипедной прогулке, о теннисе и о штурме стены. А ведь Иден до смерти боится высоты.

– Тем не менее, она отлично справилась.

– Ты говоришь так, будто увлечен ею. Но для тебя это обычное состояние.

– Эшли, это предупреждение?

– Да. Иден много раз обижали. И много раз бросали. Мой отец – один из обидчиков. Он предложил племяннице кров и больше ничего. Ни финансовой, ни эмоциональной поддержки. Никаких подарков. Сам он считал себя добрым самаритянином, потому что приютил ее. А ты почему держишься за Иден? Потому что тебе скучно? Или потому, что она одна из немногих, кто знает твой секрет? Или, когда Иден рядом, ты чувствуешь себя в безопасности?

– Я не хочу обижать ее.

– А я не хочу, есть слишком много шоколада, однако ем. Наверное, мне не следовало посылать ее к тебе.

– Хочешь предложить ей уехать, не закончив работу?

– А как прикажешь мне поступить?

– Не знаю. Наверное, мне не следует делать то, что я делаю.

– А что ты делаешь? – В голосе Эшли зазвучало подозрение.

Я слишком часто целую Иден. Каждую ночь в снах я ласкаю ее. Я умираю от желания сжимать ее в объятиях…

– Джереми, отвечай на вопрос!

– Я сделал гигантский шаг назад, – сказал он. – Ты довольна?

– Ни капельки. У нее был счастливый голос, когда я разговаривала с ней. Боюсь, что это ложное счастье. Ты идешь по дороге, позволяющей обижать ее.

Джереми не нашел что возразить.

– Эш, ты всегда видела меня насквозь.

– Знаю. Поэтому мы и расстались. Все равно ты бросил бы меня, если бы я не убежала первой.

– Ты хороший друг, Эшли. Будь же хорошей кузиной. Не позволяй мне навредить Иден. Я хочу, чтобы она ушла от меня довольная.

Иден… С ней Джереми терял контроль над собой. Надо взять себя в руки. Он должен добиться того, чтобы она покинула его с улыбкой. Даже если он уже не сможет увидеть улыбку на ее лице. С ним происходит что-то ужасное. Вероятно, это заставит его возненавидеть себя.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Коктейль у Джонатана прошел с большим успехом. Это признала даже Иден, хотя и была охвачена предчувствием несчастья. Всю неделю она изучала сайты Интернета, где отмечались доноры спермы и родители, которые не против их контактов с детьми. Идя этим путем, она подобрала группу людей, почти готовых к сотрудничеству. Барри использовал более традиционные методы. Он предполагал, что возможен даже судебный процесс. Конечно, общее напряжение нарастало, но для смутного ощущения угрозы, которое мучило ее, причины не было.

– Ты отличная помощница, – похвалил ее Джереми, когда она принесла очередной отчет.

Приятно слышать. Однако предчувствие несчастья стало еще сильнее. И Джереми отдалился от нее.

– У тебя есть все, что нужно? – интересовался он.

– Да.

Но у нее вовсе не было всего, в чем она нуждалась. Иден скучала по его улыбкам, по его поддразниванию. Всего два дня назад ей удалось рассмешить его. Но когда она повторила этот прием вчера, Джереми терпеливо выслушал ее, чуть заметно улыбнулся, поблагодарил и ушел работать.

Незачем спрашивать почему, подумала Иден. Эшли ей все объяснила, дала совет и предостерегла от опасных поворотов.

– Я люблю Джереми, – говорила Эшли. – Он мой друг и сосед. Но я слишком хорошо его знаю. Ничего постоянного он предложить не может. Джереми – невероятный искуситель. Он знает, что сказать женщине. И, что еще хуже, знает, как прикоснуться к женщине.

Слова кузины привели Иден в ужас. Множество женщин испытали его прикосновения. А она по-настоящему никогда.

Но это к лучшему, напомнила она себе. Не можешь же ты стать его очередной жертвой.

– Меня беспокоит, – продолжала Эшли, – как бы ты не влюбилась в него.

– Со мной все будет хорошо, – пообещала Иден. Хотя и знала, что ничего хорошего ее не ждет. Она уже влюблена. По уши.

– Я говорила с ним, – призналась кузина. – Джереми согласился, что рискует утратить контроль над ситуацией. Ты ему нравишься. Он уважает тебя и не хочет обидеть. Я заставила его пообещать, что он будет правильно себя вести.

Каждое слово ранило, словно удар кинжалом. Джереми всегда так поступал с женщинами. Сначала флиртовал, а потом исчезал. Неужели она ничему не научилась, глядя на своего отца и мужа?

– Ты можешь уехать. Я найду для него кого-нибудь еще, – предложила Эшли.

Это будет мудро. Иден уже заработала столько денег, что сумеет расплатиться со всеми долгами.

– Я подумаю об этом.

Но потом в коридоре она встретила Джереми. Он стоял перед картиной, изображавшей сад у озера. Волшебная живопись.

Но Джереми не мог видеть пейзаж так, как она. Детали и утонченная нежность рисунка были ему недоступны. Вместо этого он водил ладонью по поверхности картины. Когда Иден подошла, он смутился.

Но не отдернул руку, как провинившийся ребенок, а медленно убрал ее.

– Я считаю, – заметил он, – что полотна навечно принадлежат человеку, создавшему их. В некотором смысле. Но если художник хочет, чтобы другие радовались его произведению, пусть… Мне очень нравится прикасаться к ней.

Иден медленно покачала головой:

– Искусство можно видеть тысячью разных способов. Например, чувствовать живопись подушечками пальцев… Я помешала тебе?

– Нет, – произнес Джереми. – Ты не заставляешь меня чувствовать мою ущербность.

Иден понимала, что о таком не спрашивают, однако слова вырвались сами собой:

– Каким образом я влияю на тебя?

Он отвернулся.

– Я хочу ласкать тебя. Хочу пробовать тебя на вкус. Если я позволю такому случиться, это будет самое скверное из всего, что я в жизни сделал. Чтобы не использовать тебя для удовлетворения моих эгоистичных желаний, я лучше уеду. В Европу, в Азию, в Австралию, куда угодно. А ты вернешься в Сент-Луис. И мы, вероятно, больше никогда не встретимся. Ведь ты не хочешь таких осложнений.

Иден хотела. В этот момент она готова была рискнуть всем, что у нее есть, лишь бы Джереми ласкал ее. Но он прав. Она трусиха и боится боли, которая последует потом.

– Я принесу тебе горе, – продолжал Джереми, будто читая ее мысли. – Ты потребуешь то, чего я не хочу и не могу дать. Я не умею поддерживать постоянные отношения или создать семью. Но я и не тот, каким был раньше… Иногда просто ненавижу себя.

– Я это знаю. Все будет в порядке.

– Нет, ничего не будет в порядке, – возразил Джереми. – И я не желаю такого порядка…

Сейчас они на вечеринке, на коктейле. Все шло прекрасно. Но после выяснения отношений с Джереми Иден чувствовала себя ничтожной и несчастной. Причем ее состояние не имело никакого отношения к богатым людям, окружавшим ее. Обычно, попав в такое общество, женщина начинала нервничать, следить за каждым своим движением и понимать, что здесь она совершенно чужая. Сегодня вечером Иден сосредоточилась только на Джереми. Она заставила себя не забывать, что всего лишь нанята боссом и старается выполнять свою работу хорошо.

Иден стояла рядом с Джереми и подробно рассказывала, как выглядят другие гости. Чтобы он мог безошибочно узнать их, если они заговорят с ним. Она предупреждала, если возникало препятствие на пути. И Джереми обходил его. Она описывала деликатесы, выставленные на гигантском столе. Причем делала все это предельно тактично.

– Ты любишь креветки на гриле? Они выглядят точно бабочки, которые сейчас улетят. – И она брала шпажку и отправляла в рот креветку. – А как насчет этих тарталеток со шпинатом? Какие чудесные крекеры! Что там на них?

Вдруг Иден замерла и похолодела. Джереми немедленно повернулся к ней.

– Иден?

– Извини, я…

– Дверь! – приказал он, крепко взяв ее под руку. – По-моему, нам нужен свежий воздух.

Все еще держа крекер, Иден направилась мимо гигантского стола к распахнутой двери.

– Перед нами два лестничных пролета. Сейчас мы на первом, – прошептала она.

Вместе они благополучно спустились вниз, на газон, подальше от толпы гостей. Когда их уже никто не мог видеть, Джереми наклонился к ней.

– Что случилось? – спросил он.

– Ничего. – Иден сморщила нос. – Это всего лишь моя глупость.

Он наклонил голову и искоса смотрел на нее своими удивительными миндалевидными глазами. Обычно все заканчивалось просто. Он прижимался щекой к ее щеке. Шептал что-нибудь на ухо. Или прижимал на секунду свой рот к ее и будто невзначай дарил поцелуй.

– Что так огорчило тебя? – наконец повторил он вопрос.

– Я… я… только… эта закуска. – Иден еще держала крекер в пальцах. – Я стояла далеко и не могла определить, что лежит на крекере. А когда взяла его, оказалось, это яйцо. У меня аллергия на яйца. И съесть нельзя, и выбросить невозможно, а положить назад невоспитанно. Плохие манеры у твоей помощницы.

– Ты не разглядела закуски? – Джереми ухмыльнулся. – По-моему, они великолепны. Иден, ты удивляешь и восхищаешь меня. Я привел женщину, чтобы она была моими глазами, а она видит не больше, чем я.

Так приятно снова слышать его смех. Раскатистые басовые ноты. Иден тоже засмеялась, хотя прекрасно помнила, что нельзя выходить из роли. Она обыкновенная служащая, и не больше.

– Не смейся надо мной, – наконец сквозь смех выговорила она. – Я потратила долгие годы, учась вести себя в обществе. И теперь споткнулась на этом яйце.

– Ох, но я могу разрешить твою проблему. У меня нет аллергии. – Он подался вперед, поднес ее пальцы к своему рту и губами взял маленький квадратик. – Вот и все, – объявил Джереми.

Огромным усилием ей удалось подавить стон.

– Милый волшебный трюк, – проговорила она. – Почему я сама не додумалась покормить тебя?

Какой теплый смех. И какая у него очаровательная улыбка.

– Я рад помочь моей ласковой Золушке. – Он отвесил насмешливый поклон. – Что дальше? Снова поднимемся наверх?

– Я, правда скучала по тебе, – неожиданно призналась Иден. – Скучала по твоему смеху.

– Я уже все объяснил.

– Я знаю. И ты прав. – Она вздохнула, словно прощалась. – Не в этом проблема. Я обязана проводить время с тобой, чтобы решить задачу. Прийти из пункта А в пункт Б. Я твоя служащая.

– Это только часть правды. – Джереми хрипло засмеялся. – Иден, ты чуть больше чем моя служащая.

– Наверное, это правда. Мы оба знаем, что в юности я потеряла от тебя голову. Но мы уже не дети. И я не рыдаю над погибшим щенком. Однако меня все еще влечет к тебе. Но я выполняю свою работу и не обращаю внимания на влечение.

Больше она не могла сказать ни слова.

– А я не делаю хорошо свою работу и обращаю внимание на влечение к тебе. Факт в том, что у меня поднимается температура, когда ты входишь в комнату, – поспешно начал Джереми. – Я хочу знать, что скрывается под твоими мягкими шелковыми одежками. Мечтаю прикоснуться к тебе и осязать то, что недоступно зрению.

У Иден сердце билось невероятно сильно. Но она взяла себя в руки, вздернула подбородок и начала:

– Да, но мы оба признали, что это просто физическое влечение. Вполне естественное чувство, если учесть, сколько времени мы проводим вместе. Давай останемся деловыми партнерами и друзьями. Такая договоренность тебя устроит? Мы еще немного поработаем, а потом вернемся к этой теме.

Джереми многозначительно улыбнулся:

– Ты уверена, что слышала все, что я сказал? Ты понимаешь, какие неминуемые трудности ждут эту договоренность?

– Да, – торжественно произнесла Иден, – ты хочешь спать со мной. Но ты себе не позволяешь.

– Настоящий учительский тон, – простонал он. – Какая холодная констатация факта.

– Я и есть учительница, – нарочито небрежно согласилась она и пожала плечами.

– Ты желаешь, чтобы я согласился быть другом?

– И деловым партнером. Позволь мне вернуться к моему прежнему положению. Я старательная служащая. И все.

Джереми уставился в небо.

– Кто мог предположить, что у меня появится совесть? – Он хрипло засмеялся.

– Мы друзья? – спросила она.

– Тебе кто-нибудь говорил, что ты очень настойчивая?

– У меня большой опыт. Ведь я воспитывала целую кучу детворы.

– Ладно. – Джереми кивнул. – Друзья. Кстати, я тоже по тебе скучал.

– Это потому, что мы не ездили вместе на велосипеде.

Джереми посмотрел на нее. Не по велосипеду он скучал. А по тому, чем мечтал заниматься с ней.

– Ладно. Я не буду тебя дразнить, – пообещала Иден.

– Ты всегда дразнишь, – опять засмеялся он. Потом подошел к ней и взял за руку. – Ты интересовалась, будут ли танцы? Будут.

Джереми танцевал превосходно. У Иден же почти не было опыта. Но она знала, что не упадет, пока он держит ее в руках. Это рай. Временный рай, поправила она себя.

Они снова друзья, хотя она испытывала нечто большее, чем дружба. Но ей не хотелось об этом думать.

И не буду, решила она. Осталось потерпеть всего несколько недель.

– Это мальчик, – объявил Барри на следующий день, едва переступив порог.

Джереми почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо. Он действительно отец ребенка!

– Где?! Кто?! – воскликнул он, стараясь не смотреть на Иден. Лучше скрыть возбуждение, охватившее его, за обычным холодным выражением лица.

– Я пока не знаю, – объяснил Барри. – Бывшая служащая банка спермы увидела одно из посланий, которые я отправлял. Она вспомнила вас и сообщила, что почти не сомневается – это ваш ребенок. Если потребуется, она готова предоставить дополнительную информацию.

Джереми никак не мог успокоиться. Паника охватила его.

– Хорошо. Займемся этим, – наконец бросил он и посмотрел на Иден. – Прогресс своего рода. – Ему даже удалось улыбнуться.

– Я рада, – сказала она.

И как теперь быть? Вот-вот появится живой, реальный ребенок со своим прошлым и будущим. И со своими мечтами, которые легко могут разлететься вдребезги.

А зрение все хуже. Мир становился все темнее. И ответов на вопросы не было. Джереми не сомневался в несправедливости судьбы – ведь порой за грехи отцов расплачиваются дети. А иногда бывает так: ты всю жизнь надеешься не быть похожим на своего отца, но, в конце концов превращаешься в его копию, человека, чья беззаботность и эгоизм продолжают наказывать других.

Единственный светлый момент во всей этой ситуации – он все-таки не соблазнил Иден.