Текст книги "Божественный рассвет (СИ)"

Автор книги: Мирэйн Дэниэль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Божественный рассвет

Глава 1
Покинутый Бог

Во дворце Верховного Бога стояла оглушительная тишина. Прибывшие на совет небожители не могли поверить в услышанное. Каждый перевел взгляд на трон из белоснежной яшмы, где восседал юноша необыкновенной красоты. Его длинные волосы, цвета молочного шоколада были разбросаны по плечам, а нежные, белые одеяния стелились на широкие ступени. Он сидел, в удивлении распахнув глаза, и беззвучно хлопал губами, не в силах издать ни звука.

Бог Литературы, стоявший перед троном со свитком, слегка смутился от воцарившейся тишины. Кашлянув, он повторил то, что произнес минутой ранее:

– Все так, Ваше Величество. Он жив. Его случайно обнаружили в одной деревне.

– Жив? – Прошептал Верховный Бог, нахмурив темные брови. – О нем не было слышно так долго. Он чем-то себя выдал?

– Нет. – Задумчиво протянул Бог Литературы, качнувшись, от чего его бледно-зеленые одеяния тихо зашуршали. – Он просто живет и учит детей.

– Повелитель, Цин Лун был низвергнут очень, очень давно. – Бог Земли вышел вперед, оправив темно-зеленое одеяние в пол. – Он носит проклятую печать, ходит как смертный, спасаясь бегством уже целых три века. Может… оставим его?

– Ты был его учеником, – хмыкнул Северный Бог Войны в темных, массивных доспехах. – Твое желание, оставить в покое учителя, можно понять. Но ты, видно, позабыл, что от его рук погибла половина пантеона богов. Он залил кровью Небесную Столицу, отрывал их головы, как безумец! Он бежит от нас, потому что знает, что его ждет.

Верховный Бог Тай У устало прикрыл глаза, потерев переносицу.

– Нет, он прав. Довольно. – Он махнул рукой, подняв тяжелый взгляд. – Даже с печатью он превосходит каждого из нас. Пусть живет дальше, как и жил. Сейчас есть дела гораздо важнее… Например, Муншоу.

Несколько богов вскинули на Верховного Бога взволнованный взгляд. Уже много дней люди взывают к богам и просят их о помощи. Несколько небожителей отозвались на зов, но больше их никто не видел. У жителей Поднбесной есть три основных правила: запрещено показываться на глаза людям; запрещено вмешиваться в судьбы людей; запрещено вредить смертным. Но именно эти правила мешают помочь людям Муншоу – зло исходит от них самих.

– Я могу проверить воду у города. – Вперед вышел красивый юноша. Его глаза, цвета древнего льда, сияли от предвкушения, а на губах играла улыбка. – Люди упомянули, что в последнее время у реки стал пропадать скот. Что, если там завелась какая-то нечисть!

– Проверь. – Милостиво махнул Тай У. – Но будь предельно осторожен.

Бог счастливо закивал, сжав красочный веер, поклонился и убежал, словно ручеек.

– Я ему помогу. – Тяжело вздохнул Бог Войны Юэ Фэн и тяжелой поступью направился следом.

* * *

По дороге, с хворостом за спиной шагал юноша. Он щурил яркие глаза, цвета дикого меда на перепачканном грязью лице и улыбался беззаботной улыбкой. Грязные, потрепанные одежды с широкими рукавами, лоскутами трепыхались от каждого его движения. Каштановые волосы были убраны в пучок и спрятаны под шляпу-доули. Юноша вошёл в деревенские ворота, удобнее перехватив тяжелую вязанку. Заметив его, босоногие дети радостно закричали, бросившись с объятьями. За грязью никто и никогда не видел его настоящего лица и не знал возраста. Он мог прожить десять, а то и двадцать лет, не боясь, что кто-то заподозрит в нем бессмертного.

– Учитель! – Кричали дети, тянув к юноше грязные руки.

– Вот, как и обещал. – Он улыбнулся, достав из широкого рукава мешочек с ягодами и сахарным тростником.

Дети счастливо заголдели, хватая из мешочка алые бусины. Мягко улыбнувшись, парень направился к темному, покосившемуся дому, где сидела старуха и резала полоски кожи.

– Бабушка, ваш хворост. – Выдохнул, скинув возле двери дома вязанку.

– О, спасибо Учитель Цин! – Улыбнулась она, протянув шнур с бусами из янтаря. – Как и обещала, я починила Ваш шнурок.

– Спасибо бабушка. – Юноша взял шнурок с тремя крупными бусинами и повязал на тонкое запястье.

Он пошел дальше, бодро ступая босыми ногами по земле. Все те, кто шли ему навстречу улыбались и приветливо кивали.

Деревня была очень маленькая и все друг друга знали в лицо. Самый большой дом в деревне принадлежал главному управляющему. У каменных ворот сидел подросток, лет четырнадцати в белой рубашке и штанах. При виде учителя, мальчик подскочил и поклонился юноше.

– Учитель! Этот ученик сделал то, о чем Вы просили! Переписал текст десять раз и прочел отрывок из «Песнь Гао Цзу»!

– Хорошо. – Кивнул юноша, достав из рукава тонкую, потрепанную книгу и протянул мальчику. – Прочитай и перепиши. С таким усердием тебя примут в… – Он поднял взгляд, заметив на дороге высокого человека в длинной, темно-злой тунике, черных штанах с высокими сапогами и широким поясом, где висел серебряный серб с ветвистыми узорами, – … школу мастеров.

Мальчик заметил, как его учитель переменился в лице, устремив взгляд куда-то вдаль, но обернувшись, ничего не увидел.

Потрепав мальчика по волосам, парень улыбнулся и медленно направился к невидимому, для остальных, человеку. Перекинув толстую, длинную косу, мужчина зашагал навстречу, важно заложив руки за спину. Его рост и тяжелый взгляд темных глаз, подавлял. Юноша внутренне сжался, почувствовав, как внутри растекается холодный и липкий страх, вызывая дрожь во всем теле. Сцепив перед собой руки, чтобы хоть как-то унять нервы, он посмотрел в глаза Бога.

– Меня нашли? – Прямо спросил юноша, чуть нахмурив брови. – Я себя как-то выдал?

– Цин Лун, не нужно так переживать, я прибыл с добрыми вестями. – Мужчина открыто улыбнулся, коснувшись плеча юноши. – Тай У устал за тобой гоняться. Тебя практически невозможно найти!

– Правда? – Цин Лун вскинул голову, не сдержав счастливой улыбки. – Бай Хуа, так тебе благодарен! Если бы не ты, мою душу уничтожили давным давно.

Бог Земли – Бай Хуа – будучи учеником бывшего Верховного Бога, по-прежнему считал его своим учителем и не покинул даже после произошедшего три столетия назад. Отслеживая передвижения Цин Луна, он изредка навещал его, пересказывая последние события, и просил совета.

Всем всегда казалось, будто Цин Лун бежит от смерти, желая спасти свою жалкую жизнь. Каждый день он вставал с рассветом и помнил, что произошло триста лет назад. Страшные, кровавые картины ужаса стояли перед его глазами, что бы он ни делал. Но сдаться так просто и позволить богам свершить правосудие он не мог. Одна его часть кричала о том, что он должен явиться с повинной и тысячу дней и ночей стоять на коленях и молить прощении, но другая упорно твердила, что он сделал все правильно. Каждый день он напоминал себе, что боги не позволят ему уйти так легко и не отправят на перерождение, а сотрут его душу, разобьют… и уничтожат.

Цин Лун сильно рисковал, во всем полагаясь на ученика, но ему было необходимо довериться хоть кому-то, чтобы унять боль в сердце от обиды и предательства. И теперь, когда Тай У отозвал богов, он почувствовал, как один из тяжелых камней свалился с его плеч.

– Если бы тебя можно было убить. – Вздохнул Бай Хуа, закатив глаза. – Ты слишком живучий.

Цин Лун прыснул смехом, прикрыв улыбку ладонью, чтобы никто не счел его безумцем. Смеяться в одиночестве, посреди дороги, явно не нормально.

– Бай Хуа, не хочешь задержаться? – Цин Лун указал на покосившийся домик у кромки леса. – Я угощу тебя ягодным чаем и пирогом.

– Хорошо. – Бог Земли кивнул и пошел вслед за учителем.

Небольшой, заброшенный дом Цин Луна пустовал много лет. Внутри находились лишь две небольшие комнаты и старая печь. Цин Лун навел внутри и снаружи порядок, отремонтировал старые стены и крышу, починил печь и разбил огород. Совсем скоро обветшалый дом преобразился.

Со временем в деревне все полюбили юношу. К нему приходили дети и учились читать и писать. Юношей постарше он обучил боевым искусствам и врачеванию, а девушек готовке, музыке и танцам. Казалось, для Цин Луна нет ничего невозможного. У него получалось все, к чему бы он ни прикоснулся. Он уже не раз спасал людей, вырывая их из лап смерти, заботился о старых и немощных. Местные жители стали приравнивать оборванца с грязным лицом к божеству и молится на него.

Оказавшись в доме, Бай Хуа сразу заметил разукрашенную глиняную посуду, прекрасно расшитые ткани на стенах и музыкальные инструменты в углу. Маленькая комната, служившая и коридором, и кухней, и местом отдыха была уютной, пусть из мебели здесь находился лишь низкий стол с жесткой тростниковой циновкой.

Цин Лун заварил чай и поставил перед учеником кусочек пирога, не скрывая насколько рад гостю из Небесной Столицы. На доли секунды он вернулся в прошлое, когда был Верховным Богом и жил в роскоши.

– Как обстоят дела на Небесах? – Цин Лун опустил голову на ладонь, с улыбкой наблюдая, как его ученик поедает сладкий пирог.

От вопроса Бай Хуа замер, бледнея в лице, что не скрылось от внимания Цин Луно. Он медленно выпрямился, сложив руки в замок и опустил на них подбородок.

– Что-то случилось? – Холодно спросил, ожидая услышать занимательный рассказ.

Бай Хуа проглотил ком в горле и бросил на юношу тяжелый взгляд.

– Муншоу. – Коротко сказал он, вопросительно вздернув бровь. – Тебе знакомо это место?

– Муншоу… – Прищурив глаза, медленно протянул Цин Лун, будто пробуя слово на вкус. – Да, кажется, я действительно бывал там много лет назад. Большой и красочный город. Что с ним не так?

– О-о!.. – Протянул Бог, не сдержав фальшивой улыбки. – Большой и красочный он был сто пятьдесят лет назад. После засухи он обнищал и выгорел. И теперь там поселилось зло. Оно убивает людей, мучая их тела и рассудок.

– Звучит ужасно. – Цин Лун сделал глоток чая, вспоминая некогда прекрасный, цветущий городок, где бывал когда-то очень давно. – И в чем проблема? Уничтожьте источник темных сил и дело с концом.

– Люди и есть источник.

Цин Лун подавился чаем, громком закашляв. Придя в себя, его глаза по-прежнему слезились, а горло саднило.

– Что за глупости?.. Это невозможно! Кто-то должен стоять за всем этим. Нужно обязательно найти главный источник, а не убивать людей. Хотя… Я уже и позабыл, что богам запрещено вредить людям. – Цин Лун ухмыльнулся, допив свой чай и осторожно поставил свою чашу так, что та не издала ни звука.

– В твоих устах этот так просто. – Хмыкнул Бай Хуа, проведя ладонью по серпу, украшенному узорами в виде виноградной лозы и цветов. – Самое печально, что люди умирают уже через сутки.

– Сутки?.. – Прошептал парень, коснувшись груди, где яростно стучало сердце. – Но в таком случае, город исчезнет с лица земли уже через пару недель, если не меньше. А что, если эта зараза пойдет дальше⁈ Я… Я могу предложить свою помощь?

– Честно говоря, – Бай Хуа опустил виноватый взгляд на сомкнутые руки, – именно за этим я и прибыл.

– Даже после того, как Тай У отозвал богов, некоторые по прежнему хотят убить меня. – Протянул Цин Лун, задумчиво каснувшись подбородка. – Как считаешь?

– Сейчас в город отправились Повелитель Воды и Северный Бог Войны… – Бай Хуа нахмурился, коснувшись лба. Его глаза посветлели, будто он лишился зрения, но почти сразу они стали прежними. Светлое лицо побледнело, став пепельным, его руки задрожали, а сам он неестественно напрягся.

– Что произошло? – Цин Лун нахмурился, поддавшись вперед.

– Повелитель Воды и Северный Бог Войны больше не отзываются по духовной связи. Никто не знает где они. Еще два бога пропали…

Цин Лун налил в чарку едва теплый чай и выпил за один глоток, не почувствовав пряного вкуса трав и ягод. Он не знал, кто новый Повелитель Вод, но то, что он и Бог Войны так внезапно пропали в мире смертных, больше походило на неудачную шутку.

– Ясно. Отправляемся сейчас же.

Цин Лун резко поднялся, достав из-под стола сумку из грубой ткани, завернул оставшейся пирог и осторожно убрал внутрь. Бай Хуа встал, с отвращением осматривая старое жилище учителя. Он много раз предлагал ему деньги, новый дом и богатую одежду, но Цин Лун всегда отказывался, одеваясь как отшельник, и пачкая лицо грязью. Видя как грязный, и маленький парень надевает через голову сумку и завязывает потрепанную доули, Бог остановил его.

– Может, оденешь что-то другое? – Бай Хуа опустил взгляд на босые ноги. – И обуешься?

– Ты так смешон. – Рассмеялся Цин Лун, похлопав ученика по руке. – У меня нет ни одежды, ни обуви. Открой проход. Не нужно попросту тратить время.

– И как долго ты жил в этой деревне? – Бай Хуа достал украшение. Это был зеленый камень с шестью серебряными лучами с кристаллами поменьше. Он установил артефакт переноса на закрытую дверь и нажал поочередно на пару лучей.

– Около года. В прошлый раз меня чуть не обнаружили из-за одной девицы. Я прожил в городе от силы пять лет и хорошо маскировался под грязью и тряпками. Но я ей все равно приглянулся! Она была богата, обещала ухаживать за мной и хорошо обеспечивать… – Цин Лун смущенно кашляну. – Но я отказался и бежал, покинув город…

Бай Хуа с трудом сдержал улыбку. Смеяться над учителем было неприлично. Его учитель рассказывал все так, будто с ним и правда едва не случилось нечто ужасное.

– Какой кошмар. – Выдавил Бог, стараясь не смотреть на Цин Луна, но тот все равно услышал смех в его голосе.

– Тебе смешно, а я был напуган до смерти! И как скоро ты закончишь? Насколько я помню, Муншоу находится не так уж далеко, чтобы выводить такие точные расчеты.

– Я передумал. – Бай Хуа повернулся к учителю и открыл дверь. Теперь за ней не было деревенских домов и пыльной дороги. В уши Цин Луна ударила музыка и пьяный смех. – Для начала нужно позаботиться о тебе.

Бог Земли втолкнул Цин Луна в шумную таверну и шагнул следом.

Глава 2
Путешествие в Муншоу

Цин Лун оказался в шумном помещении, где играла веселая музыка, смеялись люди и дружно выпивали. Юноша нервно осмотрелся, попятившись назад, пока не уткнулся спиной в широкую грудь Бога Земли.

– Бай Хуа, тебе не стоит об этом беспокоиться. – Пробормотал он. – И я не стану облачаться во что-то иное. Где мы?

– Эта таверна находится по пути в Муншоу. – Раздосадовано проговорил Бог, положив руку на плечо учителя и нахмурился. После изгнания Цин Лун сильно отощал, кожа приобрела сероватый цвет, а длинные волосы потеряли былой блеск.

– Ты хоть иногда ешь? – с беспокойством спросил Бай Хуа, проводив юношу за отдельный стол. – Эти лохмотья с трудом держатся на твоих костях! И следовало бы отстирать твою одежду. А с ней и тебя!

– Если меня больше никто не станет преследовать, то я согласен. – Цин Лун задумчиво поскреб грязный подбородок. – И насколько мы вынуждены задержаться?

– Пожалуй до утра. Поешь, приведешь себя в порядок и отоспишься на нормальной кровати. Ты выбрал не очень хороший способ, чтобы скрываться последние столетия. От одной только мысли, как ты жил, у меня начинает болеть сердце! – Бай Хуа сел за низкий стол напротив Цин Луна и махнул прислужнице, чтобы та приняла заказ. – Больше тебе не стоит ни о чем волноваться.

– Я не волнуюсь. – Парень неловко улыбнулся, сжавшись под любопытными взглядами гостей. – Просто не привык к столь оживленным местам.

Бай Хуа заказал миску с лапшой и жареные ребрышки с овощами. Цин Лун предложил своему ученику отведать еду вместе с ним, хоть и понимал, что Богу это без надобности. В то время как бессмертное тело Цин Луна нуждается в еде и воде, Бай Хуа, как и любое другое божество, мог обходиться без всего этого. Обычно, если он и ел, то только еду наполненную духовной энергий.

Пока юноша ел зажаренные, до хрустящей корочки, ребрышки, Бай Хуа позаботился о комнате, чане с горячей водой и одежде, если тот вдруг передумает сменить лохмотья на приличные одеяния.

Уняв голод, Цин Лун попытался завести разговор с учеником, расспрашивая о том, как он поживает в Небесной Столице и что ему известно в последнее время. Но Бай Хуа лишь отмалчивался, старательно скрывая свое раздражение. Грязный и изнеможенный учитель рождал в его сердце злость. Ему пришлось пасть на самое дно, чтобы столетиями скрываться в Среднем Царстве. От былого маршала осталось лишь болезненное воспоминание.

Когда комната и вода для купания были готовы, Цин Лун с грустью осознал, что не сможет добиться ничего интересного от своего ученика и отдался в руки юной девушки, что вызвалась помочь привести его в порядок.

Проигнорировав предоставленную одежду, Цин Лун укутался в одеяло и сел у окна в своей комнате, ожидая, когда его вещи приведут в относительный порядок. После купания кожа юноши стала сиять белизной, а длинные волосы ниспадали иссиня-черным потоком по плечам и спине. В ночной мгле казалось, что у окна, укутанный в одеяло, сидит призрак измученного человека. Под глазами залегали тени усталости, щеки впали, а руки и ноги истощились, будто Цин Лун голодал многие месяцы.

Когда Бай Хуа вошел проверить своего учителя перед сном, он замер в ужасе, увидев исхудавшее, бледное тело. Юноша смотрел в окно, кутаясь в одеяло, пряча от посторонних глаз проклятую печать на груди.

– Смотри, до чего ты себя довел! – Хмуро бросил Бог Земли указав на всего Цин Луна. – За телом смертного нужно хорошо ухаживать. Ты точно не голоден? Тебе заказать что-то еще?

– Я только поел, не нужно. – Ответил в пол оборота юноша, натянув на губы слабую улыбку. – Спасибо за заботу, но это лишнее. Отправляйся на Небеса и как следует отдохни. Завтра предстоит трудный день.

Бай Хуа бросил взгляд на чистую, не тронутую одежду и вышел, наказав управляющему таверной внимательно следить за его учителем, обеспечить хороший уход и сытный завтрак утром.

Оставив Среднее Царство, Бай Хуа поднялся на Небеса.

Небесные чертоги встретили его сиянием золотых куполов и сказочных дворцов из яшмы и мрамора, утопающих в волшебных садах. Пройдя через врата своей резиденции, Бай Хуа дал слугам знак не беспокоить его и сразу направился в кабинет для составления фальшивого отчета для Верховного Бога. Но стоило ему переступить порог просторного кабинета с большим столом и стеллажами с книгами и свитками, как он замер на месте: в кресле, лениво листая книгу, седел тот, для кого он шел писать отчет.

– Повелитель? – насторожился он, сложив перед собой руки, приветствуя Верховного Бога Тай У. – Что Вас сюда привело? Почему Вы не связались по духовной связи?

– И слушать, как ты мне лжешь? – усмехнулся Тай У, подняв на Бога Земли тяжелый взгляд.

Пусть Верховный правитель и отозвал распоряжение отыскать и наказать низвергнутого бога, его преданные духи по-прежнему внимательно приглядывали за ним. А значит, он уже был осведомлен о перемещении Цин Луна.

– Повелитель, – Бай Хуа упал на колени, виновато опустив голову, – я виноват…

– Бай Хуа, не забывай, что Цин Лун и мой учитель тоже. – Верховный Бог поднялся, расправляя складки снежного одеяния с широкими рукавами и нахмурился. – Но он сам избрал свой путь, и просить его помощи оскорбление для меня и всего пантеона богов. Всего три сотни лет назад он совершил самосуд! За такое мало лишь одного изгнания в Царство смертных. Но гоняться за ним и дальше одна морока. И стоило мне отозвать свой приказ, как ты своевольно решил вытянуть его из грязи и просил помощи!

Тяжело выдохнув, Тай У упал обратно в кресло, со злостью захлопнув книгу. Бай Хуа напрягся, понимая, что совершил непоправимую ошибку и сейчас понесет за нее наказание. Но даже в ожидании кары, он не мог ни думать о своем учителе, что ждет его в Царстве смертных.

Тай У смягчился в лице, тяжело вздохнув и заговорил более спокойным голосом:

– Скажи, как он? – прошептал Повелитель, устало смежив веки. – Как его тело? Проклятая печать никак не повлияла на него?

– Мне ничего об этом неизвестно. – Протянул Бай Хуа, подняв на прекрасное божество глаза. – Но учитель сильно истощен. Он ходит в старом тряпье, прячет внешность за слоем грязи и ничего не хочет менять. Я с трудом уговорил его привести себя в порядок.

– Из великого маршала государства Юань, он превратился в отшельника. – Бог скривил губы, смотря куда-то поверх головы Повелителя Земли. – Не думаю, что от него будет хоть какой-то толк. Оставь это. Принеси учителю извинение, дай немного золота и верни домой. Нет нужды втягивать беспомощного человека в это дело. Даже с бессмертным телом он по-прежнему чувствует боль и слабость.

– Как прикажет Повелитель. – Подчинился Бай Хуа, опустив взгляд.

Тай У больше ничего не сказал. Он молча встал из-за стола и вышел из кабинета Бога Земли.

Бай Хуа смог с облегчением выдохнуть только после ухода Верховного Бога. На сердце стало как никогда тяжело. Он еще долго стоял на коленях и думал, как поступить. Духи по-прежнему следят за учителем, а значит стоит подчиниться и вернуть низвергнутого бога обратно. Но что подумает сам Цин Лун?

Время близилось к рассвету. Цин Лун так и не смог сомкнуть глаз, просидев на окне всю ночь. Он смотрел на темный лес, пытаясь игнорировать гнетущие мысли, одолевающие его сердце. Проклятая печать на груди продолжала обжигать, каждую секунду напоминая об ужасах прошлого. Страшные картины продолжали всплывать перед глазами, а чувство вины и горе утраты сплелись воедино, переполняя его душу, оставляя горькое послевкусие.

Когда рассвет тронул небо, постиранные и выглаженные вещи Цин Луна принесли обратно. За то золото, что осыпал слуг Бай Хуа, все постарались сделать быстро и в лучшем виде. Вещам вернули былую белизну, зашили все дырки и висящие лоскуты, благодаря чему она выглядела более сносно, чем раньше.

Чуть позже в комнату Цин Луна подали сытный завтрак, но он лишь с тоской осмотрел оставленный поднос и вернул взгляд к окну. Чувство тревоги не оставляло мысли юноши даже с восходом солнца. Бай Хуа до сих пор не вернулся, что могло означать только одно – Тай У уже обо всем известно. Зная возможности правителя Небес, глупо предполагать, что от его глаз могло скрыться их перемещение. Мог ли Тай У наказать Бога Земли за своеволие? Конечно мог.

И стоило ему об этом подумать, как дверь распахнулась, впуская Бай Хуа. Скорбь на лице ученика только подтвердила мысли Цин Луна и власть Верховного Правителя всей поднебесной. Понять, что же произошло, было не сложно.

– Тай У отругал тебя. – Тихо протянул Цин Лун, улыбаясь каким-то своим мыслям и сел за низкий стол. – Если тебе запрещено просить моей помощи, то я могу пойти в Муншоу сам. Я это делаю не для богов, а людей. Ты хочешь есть?

Бай Хуа посмотрел на нетронутый завтрак учителя и сел за стол напротив.

– Все верно. – Хмыкнул Бай Хуа, не притронувшись к пище. Как он и просил, завтрак для учителя подали сытный. Было приготовлено много мяса, овощей и лепешек. – Повелитель отказался от твоей помощи и приказал вернуть тебя обратно.

– Я согласился помочь не ради милости Тай У. – Отмахнулся Цин Лун, поедая мясную нарезку и запивая горячим, куриным бульоном. – Я сам выступил с желанием помочь людям, а значит, ты ни в чем не виноват. Так ему и передай!

Услышав, как уверенно говорил его учитель, Бай Хуа заметно расслабился. Сейчас Цин Лун выглядел совсем как раньше: уверенный, непоколебимый и стойкий. В былые времена он не отступал перед лицом опасности, встречая врага с высоко поднятой головой.

– Я поставил тебя в неудобное положение. – Тихо протянул Бог Земли, на что учитель беззаботно махнул рукой.

– В помощи людям нет ничего неудобного. – Цин Лун запил еду ароматным, фруктовый чаем и едва не поперхнулся, когда из зала донесся женский крик.

Бай Хуа и Цин Лун подняли друг на друга недоумевающий взгляд. Подорвавшись с места, они выбежали из комнаты и застыли, увидев разгром, царящий в зале. Разбитая посуда и остатки едв покрывали пол, мебель разбита в щепки, потрепанные слуги лежали без сознания, а один из гостей сидел у стены истекая кровью.

По среди зала стоял грязный человек в разорванной одежде. Он глубоко дышал, издавая утробное рычание, как дикое животное. Вены на его шее вздулись, глаза налились кровью, а изо рта текла пена. Он обводил помещение безумным взглядом и хрипло дышал. Заметив, как Цин Лун и Бай Хуа вбежали в зал, тяжелое дыхание стало резче, зрачки резко сузились, а во рту забулькала кровавая пена. Он задергался, будто в припадке и с воплем побежала на них.

Бай Хуа испуганно вздрогнул, схватившись за рукоять серпа, но вынуть его не посмел – одно из правил Небесного пантеона запрещало наносить вред людям. Заметив замешательство ученика, Цин Лун схватил его за плечо и толкнул в сторону, убирая с пути безумца. Бог Земли пораженно взглянул на своего учителя – изнеможённое тело оказалось невероятно сильное.

Человек с яростью ударился о стену, потеряв ориентир, и повалился на пол. Не теряя времени, Цин Лун начертил в воздухе сияющую, золотую руну и послал в безумца. Тот слабо выдохнул и затих.

– Учитель, ты убил его? – выдохнул Бай Хуа, переводя взгляд с Цин Луна на незнакомца.

– Твоя рука?.. Я не ранил тебя? – С беспокойством спросил юноша ощупывая пострадавшую плечо ученика.

– Как в таком маленьком теле может быть такая большая сила? – хмыкнул Бог Земли, бегло осмотрев учителя. Тот смущенно опустил глаза на мужчину с окровавленным лицом.

– Он жив, – выдохнул парень, сев перед телом и провел над ним рукой. – Но сильно отравлен.

– Молодой заклинатель, – к Цин Луну и Богу Земли подошел хозяин таверны и низко поклонился. – Вы спасли меня и моих гостей! Можете остаться на сколько пожелаете и съесть все, что захотите. Я не стану брать с вас деньги!

– Не стоит. – Цин Лун лучезарно улыбнулся. – Мы не можем задерживаться.

– Учитель, что нам с ним делать? – Бай Хуа кивнул на пол, где лежал безумец.

– Нужно приготовить чай! – уверенно сказал парень, посмотрев на хозяина таверны. – Вы одолжите мне кухню?

Мужчина и Бай Хуа переглянулись.

– Молодой Учитель, если вам угодно испить чай, то я сейчас же попрошу… – С поклоном заговорил хозяин, но Цин Лун перебил его:

– Чай должен сварить я, – беззаботно рассмеялся юноша и указал на пол. – Он для этого несчастного. Бай Хуа, перенеси его в комнату и привяжи к кровати. Я сварю чай и приготовлю булочки на пару. После них ему станет значительно лучше!

Бог Земли молча кивнул, не понимая, как связано отравление и чай, но подчинился и понес бессознательное тело наверх, в комнату.

Цин Луна проводили на кухню, где он принялся за готовку. Слуги и хозяин таверны взялись приводить зал в порядок: чинить столы, стулья, колонны, пол, убирать щепки и смывать кровь тех, кто попал под горячую руку безумца, а так же отправили за лекарем для пострадавших. Здешние знали, что творится в Муншоу и поняли, что обезумевший мужчина оттуда, а значит, все пострадавшие тоже могут быть заражены.

Когда всех раненых заперли в комнатах, связав руки и ноги для надежности, Цин Лун приготовил последнюю порцию маньтоу и большой чан ароматного, травяного чая.

– Напоите чаем всех раненых и того мужчину. – Попросил Цин Лун, убирая сосуд с чаем и несколько булочек в сумку. – Темная энергия отступит. Надеюсь, к тому времени как все закончится, мы найдем источник и устраним его.

– О, благодарю Вас, молодой Учитель! – заулыбался хозяин и низко поклонился. – Вам будет угодно что-то еще?

– Нет. Мы поспешим отбыть.

– Учитель, ты уверен, что не хочешь вернуться домой? – Склонившись, тихо спросил Бай Хуа.

– Я полностью уверен в том, что хочу помочь людям. – Улыбнулся он, похлопав ученика по плечу и надел потрепанную доули. – Но мы отправимся пешком на случай, если кто-то из жителей Муншоу тоже сбежал. И нам правда лучше поспешить.

Бог Земли хмуро кивнул – меньше всего ему хотелось идти пешком, как обычному человеку. Город находился далеко, и путь мог занять от трех до пяти часов. Бай Хуа с сомнением посмотрел на босые ноги учителя. И ведь он даже не согласится принять от него хоть какую-то обувь!

Откланявшись, ученик и его учитель ушли, а хозяин таверны отправился самолично разливать раненым гостям чай.

– М-м-м!.. Я не пил ничего вкуснее за всю свою жизнь! – Воскликнул старик, осушив чарку.

– О, да. Этот напиток сравним с небесным нектаром! – закивал второй.

– Кажется, будто боги спустились, и наполнил слезами мою чарку. Это так вкусно! А эти маньтоу! Они просто тают у меня во рту, как кусочек сахара.

– Действительно вкусно… У этого человека непревзойденный дар!

Постепенно таверна наполнилась пленительным ароматом чая и хвалебными словам гостей.

Бай Хуа хмуро всматривался в лесную чащу по обе стороны от дороги, пока Цин Лун беззаботно напевал песню, пеная камешки на своем пути.

– Учитель, не знай я тебя, решил, что ты несмышленый мальчишка! – не выдержал Бог Земли, с укором посмотрев на юношу.

– Я так долго жил в мире людей как бродячий мальчишка, что давно забыл, как ведет себя маршал при дворе Императора. – Задумчиво изрек Цин Лун. – Хотя, какая разница, верно? Я должен жить как обычный смертный с бессмертным, вечно юным телом. Это очень тяжело. Постоянно приходится путешествовать, чтобы люди ничего не заподозрили. Заметь, прожить двадцать лет, и не изменится в лице – очень странно.

Бай Хуа хотел отругать учителя, когда впереди неожиданно раздался пронзительный рев и детский крик.

Цин Лун без промедлений бросился на звук, сквозь густые заросли растений. Ветки хлестали его по лицу, шипы и камни впивались в голые ступни, но он продолжал бежать не сбавляя скорости. Бай Хуа пытался не отставать, выставив перед собой сияющий серп. Растения, будто страшась духовного оружия, сами расступались перед Богом.

Они выбежали на небольшую поляну с поваленным деревом. К старой коре жался маленький мальчик, а перед ним, на четвереньках, стояла женщина в рваном платье. Она рычала, из ее рта текла пена, а глаза наполнились кровью.

Ребенок не плакал, лишь испуганно смотрел на подступающее существо и дрожал всем телом. Цин Лун бросился к малышу, начертав в воздух руну упокоения, но так и не успел ее применить.

– Учитель, стой! – крикнул Бай Хуа, заметив безумный взгляд женщины, направленный на Цин Луна.

Цин Лун подхватил на руки маленького мальчика, когда зубы обезумевшей вонзились в изящное плечо. Учитель не издал ни звука, будто не почувствовал острой боли рвущей белоснежную плоть. Темная энергия хлынула мощным потоком, заставив его сжаться, теснее обнимая мальчика.

Цин Лун схватил девушку за волосы и приложил лицом о землю. Та издала слабый вскрик и затихла.

– Учитель, тебя заразили? – Бог Земли помог юноше подняться и осторожно усадил на поваленное дерево. – Тебе больно? Прошу, скажи хоть что-нибудь.

– Мне не больно. – На губах Цин Луна появилась слабая улыбка. – Но я сильно обеспокоен. Эти люди не должны покидать пределов города и бегать в его окрестностях.

Он погладил ребенка по черным, растрепанным волосам. На вид ему было четыре года, он был совсем исхудавший и слабый. Ребенок смотрел большими, зелеными глазами на своего спасителя и молчал.