Текст книги "На всю оставшуюся жизнь…"

Автор книги: Миранда Ли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Ник обернулся и увидел ее раскрасневшееся лицо. Теперь он точно знал, чего она хочет и ждет от него.

– Подойди ближе.

В его голосе снова зазвучали гипнотизирующие интонации. Линда не могла не повиноваться. Почему-то она находила в высшей степени возбуждающим этот властный тон. Может быть, потому, что сама уже давно потеряла контроль над собой?

Но все же Линда была еще способна различать, что кроме возбуждения чувствует и страх. Да, она боялась Ника. Хотя где-то глубоко в подсознании была уверена, что он не причинит ей вреда, а лишь поведет ее туда, куда она прежде не посмела бы ступить. Она догадывалась, что ее ждут дотоле не изведанные наслаждения. И страстно желала сегодня ночью познать их.

Когда она подошла к Нику вплотную, тот нежно взял ее за запястье руки, в которой она держала свечу. И поднес ее руку к канделябру – чтобы зажечь каждую из трех свечей. Затем, подняв канделябр высоко над головой, приказал:

– Иди за мной.

Она пошла как робот. Линда проследовала за Ником через кухню в гостиную, где еще стоял неубранный стол с грязными тарелками, чашками, недоеденными блюдами. Странно, почему он привел ее именно сюда? Но робот не спрашивает. Он только подчиняется.

Ник нагнулся и поставил канделябр под стол. Свет загадочно замерцал сквозь столешницу из толстого стекла.

Одним движением Ник сгреб всю грязную посуду и все, что оставалось на столе, в одну кучу и сдвинул ее на край стола, очистив таким образом большую часть его поверхности.

Действия Ника напоминали сцену из известного эротического фильма, герои которого занимаются любовью на кухне. Горячая волна прокатилась по телу Линды, как только она подумала об этом. Неужели он намеревается сделать то же? Линда посмотрела на стеклянную поверхность стола, который выглядел как языческий алтарь с тремя свечами, горящими внизу.

– Это на случай, если тебе вдруг станет холодно, – прошептал Ник.

У нее замерло сердце, пальцы разжались, и она выронила свечу, которая, ударившись о паркетный пол, погасла.

– Ты… ты напугал меня, – пробормотала Линда.

Ник внезапно приподнял ее и посадил на край стола.

– Что… что ты делаешь? – слабо запротестовала она.

– Именно то, чего ты хочешь от меня, – произнес Ник. – Молчи и наслаждайся.

– Но… но…

Его поцелуй заставил ее замолчать, и даже более того. Неожиданно явилась новая Линда, а та, прежняя, исчезла. Эта Линда не протестовала и не сдерживала себя. Она без стеснения наслаждалась, полностью доверившись Нику.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Господи! Да она просто вулкан! – пронеслось в голове у Ника, когда Линда начала отвечать на его поцелуи. Никогда не встречал более страстной женщины!

Да он и сам был почти на пределе возбуждения, грозившего стать неуправляемым. А тогда все может закончиться очень быстро. Ник этого не хотел. Ему хотелось, чтобы этот вечер длился бесконечно. И Ник начал осторожно подавлять свой пыл, концентрируясь не на собственных ощущениях, а на тех, которые испытывала Линда. Ласкал ее тело, ища наиболее чувствительные зоны.

Минуту назад Ник был уверен, что Линде нравится пассивная роль в эротическом действе, которое они разыгрывали. Большинство женщин именно таковы. Но вскоре Линда стала вести себя более активно и получала от этого явное удовольствие. Ник намеревался поощрять Линду не один час. А когда оба достигнут высот и огонь страсти потухнет, он исчезнет, чтобы никогда больше не вернуться.

Линда обхватила голову Ника и еще сильнее прижала его губы к своим, когда почувствовала, что он отодвигается.

– Держи руки здесь и сиди тихо, – высвободившись, отрывисто проговорил Ник и прижал ее ладони к столу.

Она послушно сидела, не двигаясь, с широко раскрытыми глазами, наблюдая, как Ник поднимает ей юбку и обнажает бедра. Потом он распустил ремни на босоножках. Они мягко соскользнули на пол.

– У тебя красивые ноги, – прошептал Ник, нежным движением раздвинув их.

Сердце у Линды застучало еще сильнее и перехватило дыхание, когда Ник, встав между ее ног, быстрыми, умелыми пальцами принялся расстегивать пуговицы ее жилета.

Линда, зажмурившись, застонала в ту же минуту, как Ник коснулся ее груди. А когда он неожиданно остановился, она в недоумении открыла глаза.

– Я понимаю, дорогая, но пора двигаться дальше, – тихо сказал Ник.

Он снял с нее жилет и отбросил в сторону. Линду удивило, что по пояс обнаженная, сидя на обеденном столе и позволяя этому человеку делать с ней все что угодно, она тем не менее не испытывает стыда. Напротив, чувствует себя как бы омытой изнутри мощным потоком.

– Какая ты красивая, – сказал Ник, смахнув с ее лица волосы и обхватив ладонями ее щеки. На этот раз он поцеловал ее легко и мягко. Едва касаясь пальцами, погладил шею и, сжав плечи, без усилия опрокинул ее на спину. Линда тихонько вскрикнула, глаза ее расширились.

– Доверься мне, – гипнотически произнес Ник и ловким движением сорвал с нее остатки одежды.

В этот момент Линда изумилась опытности Ника. И неожиданно ощутила ревность к тем многочисленным женщинам, которыми, без сомнения, была наполнена его жизнь. Однако тут же забыла обо всем, как только широкие и теплые мужские ладони начали гладить ее тело: грудь, живот, ноги. Но ей хотелось, чтобы его руки касались ее самых интимных мест.

Просунув руки ей под ягодицы, Ник приподнял ее. Линда увидела его голову над своим животом, потом ощутила его горячее дыхание и дальше уже не могла поверить своим чувствам. Он делал то, что, она знала, недопустимо делать.

Но, казалось, ничто не могло остановить его. Да она и не хотела, чтобы он останавливался. Старые привычки умирают тяжело, и еще некоторое время Линда ощущала неловкость и скованность. Однако потом полностью отдалась несказанному удовольствию, острота которого все нарастала, пока не достигла своего пика.

Ник поднял голову и посмотрел на Линду. Ему было нелегко удержаться, наблюдая ее экстаз, но он испытывал чувство удивительного удовлетворения. Подобное бескорыстие было ему незнакомо. Если он и заботился о чувствах партнерши, то только для того, чтобы получить взамен еще большее удовольствие. С Линдой же было иначе. Если бы он был с другой женщиной, то сразу бы продолжил и получил бы свою долю физического наслаждения, но с Линдой он хотел продлить действо и испытать экстаз вместе с ней.

Ник нежно взял Линду на руки и направился к лестнице.

– Куда ты меня несешь? – спросила она.

– В спальню.

– О! – разочарованно вздохнула Линда.

А куда же, она решила, я ее несу? – подумал Ник. На этот вечер достаточно экзотики с обеденным столом.

И только потом он понял, чего она боялась.

– Не волнуйся. Я останусь с тобой, – заверил Ник.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Линда проснулась от шума воды в душе. Несколько секунд она не могла собраться с мыслями, но затем сознание прояснилось. Она взглянула на часы. Полночь. Пять минут первого. Значит, она спала всего несколько минут. Когда Ник внес ее в спальню, было половина двенадцатого. Линда перевернулась на спину и вздохнула. Физически она чувствовала себя прекрасно. Но на душе было неспокойно. Неужели только в тридцать один год она по-настоящему узнала, что такое наслаждение? Почему она была лишена этого с Гордоном?

Когда она занималась любовью с Гордоном, то делала это больше для него, чем для себя. И когда позже он по каким-то причинам решил совсем отказаться от интимной близости, она восприняла его решение легко. Ей было все равно.

Но если бы Гордон любил ее, как Ник, если бы доставлял ей столько же наслаждения, сколько доставил Ник, то решение Гордона повергло бы ее в отчаяние.

Ник просто показал ей, как это должно быть, когда мужское и женское тела соединяются. И не было никакой стыдливости. Не было темноты. Ник оставил свет включенным, и она видела, как он раздевался перед ней.

Конечно, у него прекрасное тело. Развитая мускулатура на груди, на руках, плечах, ногах… плоский живот… Странно, но, наблюдая, как он раздевается, она ощутила новую волну желания, хотя ей казалось, что там внизу, на обеденном столе, она испытала все сполна. Линда покраснела, когда Ник заявил, что ему надо взять в рюкзаке презервативы. Она даже не думала предохраняться. Когда он вернулся, и Линда увидела его, то покраснела еще больше.

Ник лег к ней и сразу же вошел в нее… Линда слышала всякое о силе любовного экстаза, но такого еще не испытывала.

И вот теперь она прислушивалась к шуму воды в ванной и спрашивала себя, возможно ли снова испытать подобное. Ник принимал душ, а это означало, что намеченная им программа выполнена, что он скоро оденется и уедет.

Она не хотела, чтобы он уезжал. Она хотела, чтобы он побыл с ней еще, чтобы остался на всю ночь. И любил ее.

Шум воды затих. Линда тяжело вздохнула. Скоро он уйдет, исчезнет из ее жизни. Внезапно она почувствовала не просто испуг, но полное опустошение.

Стон был готов вырваться из ее груди, когда дверь ванной открылась и появился Ник, бесподобный в своей наготе. Но он не подошел к стулу, на котором лежала его одежда, чего так опасалась Линда. Он направился к кровати. Линда была удивлена, заметив, что он снова в полной готовности.

– Рад, что ты проснулась, – произнес Ник, улыбаясь. – Как видишь, я в небольшом затруднении. Не мог заставить себя принять холодный душ, зная, что моя дорогая, соблазнительная Линда лежит в теплой, уютной кровати и ждет меня. – Ник взял новый презерватив из коробочки на туалетном столике рядом с кроватью, положил его Линде на ладонь и сказал: – Помоги мне. После теплого душа я расслаблен… в какой-то мере.

Опершись на локоть, Линда переводила взгляд с маленького пакетика в руке на могучее и великолепное мужское тело, распростертое рядом с ней. Она не знала, с чего начать.

Внезапно она почувствовала себя такой несчастной, неумелой… В тридцать один год она была застенчива и неопытна, как подросток!

– Я… я не знаю, что с этим делать, – промямлила она в сильном смущении. – Я просто… не знаю, как… как его надеть. Никогда им не пользовалась…

– Никогда? – Ник был явно ошеломлен. – Ну, не страшно. Многие женщины не умеют правильно надевать его. Дай сюда, я тебе покажу, когда время подойдет. А пока положи голову мне на грудь, и полежим немного спокойно… Надо подготовиться ко второму кругу.

– Второму?

– Для меня – второму, а для тебя уже третьему, – улыбнулся Ник.

Обняв его за талию, Линда послушно положила голову ему на грудь. Правое ее колено оказалось у Ника на бедре. Она почувствовала себя неудобно в такой позе и подняла колено немного выше, коснувшись его напряженной плоти.

– О! – застонал Ник. – Повтори, пожалуйста, это движение.

– Какое движение?

– То, что ты сделала коленом.

Линда подчинилась, и он снова застонал.

– О, восхитительно! Теперь сделай так же, только рукой… Так, так. Не останавливайся.

Она и не собиралась останавливаться. И возбуждалась от своих движений. Она не чувствовала стыда. Но вскоре поняла, что должна сделать что-то еще. Доставить Нику такое же удовольствие, какое он доставил ей там, на столе. Она склонила голову к его животу, и ее губы заскользили вниз по его свежей коже.

– Если не хочешь, не делай этого, – проговорил Ник хриплым голосом. – Я не ожидал от тебя… о! – простонал он, когда Линда добралась до цели. Не имея опыта, она полностью положилась на интуицию. И интуиция не подвела ее. Это можно было понять по реакции Ника на ее ласки. Однако через некоторое время он был вынужден остановить ее.

– Зачем ты меня останавливаешь? Ты же сам хотел этого. Я знаю, что хотел, – почти с обидой воскликнула Линда.

– Конечно, хотел, – сказал он, нежно взяв в ладони ее лицо. Его пальцы дрожали. – Я подумал о тебе. Может, тебе было бы неприятно, если бы я не выдержал… – Он выпустил из ладоней ее лицо и упал навзничь на подушки.

Линда была очень удивлена. Он остановился в такой момент! Подумал о ней! Не много найдется мужчин, способных на подобную самоотверженность. Она склонилась над ним и осторожно убрала потную прядь волос с его лица. А потом нежно поцеловала его. И не отрывая губ от его рта, прошептала:

– Ты такой милый!

Какое-то время они молча ласкали друг друга.

– Попробуй еще раз, Линда, – Ник взглядом указал на презерватив, – безопасный секс – веление времени. И ты должна уметь надевать это сама, потому что не каждый мужчина, с которым тебе захочется сблизиться, предохраняется.

– Но я… – Она хотела сказать, что ей не нужны другие мужчины, что она хочет только его. Хочет, чтобы Ник всегда был с нею! – А не мог бы ты… показать еще раз? – вместо этого произнесла она.

Ник вздохнул и показал. Он показывал медленно, направляя ее пальцы, и в конце концов оба оказались на пороге непреодолимого желания, которому они не имели сил воспротивиться…

Когда все кончилось, Линда пылко прижалась к Нику.

– Пожалуйста, не уходи, не оставляй меня, – сдавленным голосом прошептала она. – Останься со мной. Останься…

И Ник остался. Он крепко обнимал ее, пока она не погрузилась в глубокий сон.

Линда проснулась спустя несколько часов. Рядом с ней никого не было. Кровать была пуста и холодна. Во всем доме стояла глубокая тишина.

Охваченная паникой, Линда выкрикнула его имя. Она выскочила из кровати и нагая бросилась из спальни. Искала везде. Но Ника не было. Его мотоцикл исчез. Ник уехал.

– Нет! – вскрикнула Линда и снова бросилась проверять каждый угол. Опять заглянула в гараж. Потом вернулась в дом и попыталась успокоиться, призвав на помощь логику. Ведь он же предупредил ее, что никогда не остается, никогда не влюбляется.

Но никакие доводы не могли остановить поток слез. Она хотела, чтобы он вернулся в ее жизнь.

– О, Ник! – рыдала Линда. – Ник! Ник!

В этот момент проснулся Рори и начал плакать.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Когда Ник въехал на монастырский двор, было около семи утра. Он оставил свой мотоцикл у той части монастыря, в которой раньше жили послушницы, а теперь размещались гости. За последние годы численность обитательниц монастыря катастрофически упала: кто-то умер, кто-то уехал, а новыми послушницами монастырь уже давно не пополнялся.

Ник понимал, почему современные девушки не особенно рвутся в монашки. Хотя, что касается воспитания характера и развития добродетелей, монастырь мог бы многим сослужить добрую службу.

Несмотря на то, что среди монахинь попадались сестры по своей чрезмерной строгости более пригодные в надзирательницы для женской тюрьмы, Ник ко всем сестрам относился крайне нежно. Впрочем, особенно он любил сестру Огастин. Она была ему как мать, а свою мать он никогда и не видел. Мысль, что сестра Огастин может скоро умереть, причиняла ему горькие страдания. А раньше эта мысль вообще не приходила Нику в голову. Сестра Огастин казалась ему неуязвимой и бессмертной.

Но в последнее время здоровье сестры Огастин пошатнулось. Это было одной из причин возвращения Ника в Сидней: кто-то из монахинь передал ему, что сестра Огастин будет рада увидеть своего любимого мальчика.

Ник пересек двор, покрытый гравием, и задержался у входа. Вокруг ни души. Очевидно, все в часовне на утренней мессе.

Ник и в юные годы не особенно предавался молитвам. И сейчас не собирался ничего менять. Он остановился у двери в конце длинного монастырского коридора, скинул с плеч рюкзак и достал связку ключей с маленьким фонариком-брелоком. Некоторое время он разглядывал этот фонарик, вспоминая Линду и прошлую ночь.

Ты правильно поступил, сказал он себе твердо. Абсолютно правильно.

Ему вспомнилось, как она прижималась к нему после того последнего раза, как просила не уходить. Ник был уверен, что, останься он с ней до утра, Линда приложила бы все силы, чтобы его задержать. И одна ночь превратилась бы в две, потом в три… Но ведь, черт побери, он сам хотел остаться! Ему стоило трудов убедить себя, что пора уходить.

Конечно, Ник чувствовал себя виноватым оттого, что ушел не попрощавшись. Но если бы он остался, то чувствовал бы себя еще хуже, так как невольно внушил бы Линде надежду. Для него это было бы нарушением правил, к которым он привык.

С самого начала ясно, что Линда эмоционально уязвима и что ему не следовало бы сближаться с ней. В таких случаях всегда возникает привязанность. Но как отказаться от того, что тебе предлагают?

Ник успокаивал себя мыслью, что, проснувшись, Линда просто выругает его за дурные манеры, но с ней будет все в порядке. Она найдет себе надежного приличного мужчину, который будет о ней заботиться.

Линда умная, красивая, сексуальная. Любой будет рад жениться на ней и усыновить Рори.

При мысли о Рори Ник нахмурился. Он сунул ключ в замок и повернул его.

А кто на ней в действительности может жениться? – подумал Ник с раздражением, входя в скромно обставленную келью. Кому нужна женщина с ребенком! Ну, если только немного по развлекаться, – да и бросить, как только начнут возникать проблемы. Мало, что ли, других вариантов! Даже если кто и женится, то только чтобы прибрать к рукам ее деньги. А такие мужья обычно не интересуются воспитанием ребенка.

Ник захлопнул ногой дверь и швырнул рюкзак в угол. Присел на край узкой кровати, закрыл лицо руками и, упершись локтями в колени, тяжело вздохнул. Мысль о том, что кто-то плохо обойдется с Линдой или Рори, привела его в ужас.

Неожиданно Ник увидел все в ином свете. Линда, считавшая, что со смертью любимого человека личная жизнь для нее кончена, сейчас, после того как Ник подарил ей несколько счастливых часов, могла испытывать еще горшие муки.

Но больше всего Ника тревожила судьба Рори, росшего без отца, при матери, которая едва справлялась со своими многочисленными обязанностями, и совершенно бесполезном дяде.

Внезапно Ник подумал о родителях Гордона. Он знал, что родители Линды умерли. Ну, а родители ее покойного мужа? Почему они не заботятся о мальчике?

У Ника закружилась голова от этих вопросов. Он встал и начал расхаживать по комнате, что-то бормоча и постукивая кулаком по раскрытой ладони. В этот момент дверь распахнулась, и Ник увидел сестру Огастин.

– Ник! – воскликнула она радостно и бросилась к нему, раскрыв объятия. – Я слышала во время мессы шум твоего мотоцикла и поспешила сюда, как только смогла. – Она отстранилась и осмотрела его с головы до ног. – Так что же произошло вчера? Ты мне сказал по телефону, что задержался в дороге. Но когда не приехал вечером, я начала волноваться. – Заметив его внутреннее беспокойство, она добавила: – В чем дело, Ник?

Ник вздохнул. Никогда не удается ничего утаить от сестры Огастин. Казалось, она видит его насквозь.

– Я немного устал. Прошлой ночью мало спал. – И это было правдой.

Он отвернулся и поднял с пола рюкзак – не мог вынести проницательного взгляда сестры Огастин. Она тут же увидела бы, что он чувствует себя в чем-то виноватым.

– Это, должно быть, что-то по-настоящему серьезное, если лишило тебя ночного сна. Помню, что тебя ночью – хоть из пушек пали – не разбудишь.

Где-то это выражение я уже слышал, пронеслось у Ника в голове.

– Ну, хоть раз расскажи мне, что тебя тревожит, – произнесла сестра Огастин с нотками раздражения в голосе.

– Что тревожит? – Ник неожиданно рассмеялся. – Нет, Гасси, нет. Я люблю тебя больше всех на свете и ни на кого не променяю, но не принуждай меня к покаянию. Если мне будет надо, я обращусь к священнику.

– Так значит, ты признаешь, что в чем-то виновен, раз заговорил о покаянии. Но если поделишься со мной, тебе, возможно, и не надо будет каяться. Я могу помочь советом, ведь не зря же прожила на этом свете столь долгую жизнь!

– Ну что мне с тобой делать? – Ник театрально закатил глаза и с напускной строгостью покачал головой. – Я приехал, чтобы справиться о твоем здоровье, а меня начинают пытать.

– О моем здоровье? Я совершенно здорова.

– Нет. У тебя была пневмония прошлой зимой, а ты даже не написала мне об этом.

– Откуда же ты знаешь? – немного раздраженно спросила она.

– У меня свои каналы, – ответил Ник, хитро улыбнувшись.

– Придется поговорить с сестрой Агнес, – поджав губы, пробормотала сестра Огастин.

Ник положил обе руки ей на плечи и заглянул в глаза. Они были очень живые и сверкали – возможно, от гнева. Однако лицо ее было бледным и утомленным. Она стала меньше ростом и теперь едва доходила ему до плеч. А ведь раньше была такой высокой и сильной женщиной… Ясно: сестра Огастин стареет.

– Обещай мне, что будешь себя беречь, – сказал он мягко. – Я не хочу терять тебя.

– Но однажды это все-таки случится, Ник, – сказала она обыденным тоном, как о чем-то само собой разумеющемся. – Смерть – единственная вещь, которой нельзя избежать. И когда тебе восемьдесят лет, то ждать остается недолго.

– Не говори так! – Ник убрал руки с ее плеч и подошел к окну.

– Я хочу, чтоб ты понял, – произнесла монахиня.

– Что понял?

– То, что ты должен остановиться и не убегать от себя. Пришло время задуматься.

Ник пытался сохранять спокойствие. Он не любил разговоров на эту тему даже с сестрой Огастин, хотя она давала советы из лучших побуждений.

– Я не убегаю от себя, – ответил он. – И веду жизнь гораздо более насыщенную, чем большинство людей.

– Каким же это образом? – спросила она, усмехаясь. – Переезжая с места на место и не задерживаясь нигде подолгу? Или постоянно меняя женщин? И это ты называешь насыщенной жизнью?

Ник бросил на нее предупреждающий взгляд, но она не обратила внимания. Повернувшись к Нику спиной, затворила за собой дверь, а когда снова повернулась к нему лицом, то он увидел знакомое ему выражение, предшествующее лекции.

– Продолжай так жить, Ник, и в один прекрасный день обнаружишь, что ты одинокий, старый, несчастный человек, которому не о ком заботиться и о котором никто не позаботится. Я стараюсь относиться к тебе с пониманием, зная, как тяжело тебе было пережить то, что случилось с Сарой и Дженни. Но тот образ жизни, который ты ведешь последние десять лет, Ник… Неужели ты думаешь, что Сара была бы против, если бы ты теперь полюбил другую женщину? Или завел другого ребенка?

– Умоляю, не надо об этом, – простонал Ник.

– Нет, на этот раз я скажу все. Ты должен прекратить самоистязания, прекратить мучить себя. Ты не виноват, что так получилось. Чувство вины, которое терзает тебя, приобретает разрушающую силу. Ты замыкаешься в себе. Твоя личность деформируется. Я знаю тебя с самого раннего возраста, Ник. Ты создан, чтобы любить и заботиться о любимых, и стоишь того, чтобы тебя любили и о тебе заботились. Ты создан, чтобы быть нежным мужем и отцом. Многие мужчины и мизинца твоего не стоят. Кроме того, ты талантливый артист и должен развивать и применять свой талант, а не зарывать его в землю. Жизнь бездомного бродяги – это путь в тупик. Остановись и одумайся, Ник, пока не стало слишком поздно!

Монахиня замолчала. Казалось, гнев ее и раздражение иссякли. Ее хрупкие плечи опали, и она смотрела на мужчину печальными, страдальческими глазами.

– Извини, что высказала это столь прямолинейно, но кто-то должен был тебе сказать. Кто, кроме меня?

Ник был тронут ее заботой. Суровые слова сестры Огастин глубоко запали ему в душу. Может, она права?

Но более всего Ника поразили ее слова о Саре. Он никогда не задумывался, а что бы Сара сказала о сегодняшнем Нике… если бы стояла сейчас в этой комнате рядом. Посмотрела бы на него с разочарованием и упреком во взгляде? Она всегда так гордилась им. И во что он превратился? Самому себе противен. Не только потому, что забросил все то к чему стремился. Он вел недостойную жизнь.

Мальчик, выросший без родителей, без братьев и сестер, больше всего на свете мечтал иметь свою семью. И Ник рано женился. Ему было только двадцать, когда он обвенчался с Сарой, которая была уже беременна. Они думали о втором ребенке, но случилось несчастье.

Когда жестокий рок отнял у него семью, Ник отвернулся от всего того, ради чего жил, к чему стремился. Тогда такой шаг казался ему доказательством любви к Саре и Дженни, которых ему никто не смог бы заменить. Теперь же он расценивал свой выбор… как элементарную трусость. Просто боится полюбить снова, боится новых травм. Но к чему он придет, в конце концов? Неужели действительно хочет одинокой старости? Вчерашний день показал ему, что в нем еще живо отцовское чувство. Оно шевельнулось в нем, когда он держал Рори на руках. И с Линдой у него был не просто секс. Он испытывал к ней нежность, смешанную со страстью. Что-то задело его сердце. Он хотел больше доставить радость ей, чем удовлетворить свои желания. Больше отдать, чем взять. В нем вновь зарождалась любовь…

Но мог ли он ожидать ответных чувств, тем более после своего внезапного ухода?

Вдруг его охватила паника. Не сжег ли он мосты? Может, возврата нет?

Внезапно Ник понял, что уже привязался к Линде…

– В чем дело, Ник?

Он снова положил руки на плечи сестре Огастин. Его сердце начало биться с новой силой.

– Все прекрасно, Гасси! Все прекрасно!

– Ты уверен?

– Никогда не был более уверен. Кстати, я бы не отказался от завтрака. Впереди тяжелый день. Кроме того, мне надо побриться, постирать. А где мои старые вещи? По-моему, здесь оставались мои костюмы.

– Месяц назад я отдала их в монастырь Сент-Винсент де Поль. Я подумала…

– Ничего страшного. Я определенно вырос из них. Куплю себе что-нибудь. А еще мне надо купить машину.

– Ник, если ты не скажешь, что собираешься делать, то не получишь завтрака.

– Шантаж, Гасси?

Сестра Огастин скрестила руки на груди и топнула ногой. Ник подошел к ней и поцеловал ее в щеку.

– Сдаюсь, – сказал он. – Я исповедаюсь.

– Надеюсь, ты не собираешься сказать мне то, что я не хотела бы услышать?

Ник улыбнулся. Сейчас она будет удивлена, но – приятно удивлена.

– Дело в том, Гасси, что я встретил женщину. Очень хорошую женщину.

Ее глаза засветились.

– О, Ник!

– Но это не все, – добавил он.

– Не все?

– У нее ребенок. Маленький мальчик, которому еще нет года. Отец ребенка погиб. Несчастный случай.

Глаза сестры Огастин расширились. Ник увидел на ее лице удивление и надежду. Горло у него сдавило.

– Думаю, я мог бы стать отцом этому малышу. И знаю, что смогу стать хорошим мужем этой женщине. Ее зовут Линда. А ее сына, кстати, зовут Рори.

Ник заметил слезы на глазах у монахини.

– О, Ник…

Слезы начали наворачиваться и на глаза Ника. Он ощутил сухость во рту.

– Мне нужна твоя помощь, Гасси. Сегодня утром я поступил дурно, и мне надо будет вновь заслужить доверие Линды, не говоря уже о любви.

– Я все сделаю, Ник.

– Просто помолись за меня. И сама не теряй в меня веры.

Слезы покатились по ее морщинистым щекам.

– Я всегда верила в тебя, мой дорогой мальчик.

Ник нежно обнял сестру Огастин и крепко прижал к себе.

– Я знаю, – прошептал он. – Я знаю…