Текст книги "Землянка для властных Галактианцев (СИ)"

Автор книги: Мира Влади

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

19

Пункт управления вырос на горизонте – ржавый остов, торчащий из пыли, как скелет давно мёртвого зверя. Трещины на стенах, выбитые окна, но внутри мерцали слабые огоньки – последние вздохи энергии.

Мы вошли слишком легко. Ни охраны, ни датчиков. Это могло бы насторожить, если бы я не хотела поскорее покончить с этим кошмаром.

Холод металла обжигал кожу, контрастируя с жарой снаружи. Главный компьютер стоял в центре, покрытый грязью, но экран слабо светился. Я шагнула к нему, сердце заколотилось быстрее.

– Кайлан, твой выход, – сказала я, поворачиваясь к нему. Мой голос был твёрдым, требовательным, взгляд впился в него, как крюк. – Докажи, что тебе можно доверять.

Он кивнул, пальцы забегали по клавишам, вводя коды из его императорского прошлого – длинные цепочки символов вспыхивали на экране. Я следила за каждым движением, руки сжимали край стола. Но в его действиях было что-то странное – слишком уверенное, слишком быстрое.

Система ожила. Экран мигнул, данные хлынули потоком. И я замерла, увидев главное: «Петля Смерти» активируется. Сейчас. Здесь, на Аркатоне-7. Вирус, что превратит нас – меня, Тарека, заключённых, даже пыль под ногами – в марионеток Корпорации. Безвольных. Пустых.

– Что ты сделал… – выдохнула я, отступая от панели. Пальцы дрожали, когда я провела ими по волосам. – Это… это конец.

Тарек шагнул ближе, янтарные глаза сузились, он впился взглядом в экран, будто мог раздавить его силой воли.

– Что это значит, ублюдок? – прорычал он, голос низкий, угрожающий. Кулаки сжались, готовые к удару.

Кайлан выпрямился, его ухмылка вернулась – холодная, резкая, как осколок льда. Он посмотрел на меня, потом на Тарека, и в его глазах мелькнула сталь.

– Это значит, что мы все станем их марионетками, – сказала он. – Рано или поздно, но это случится.

Я отступила от панели управления, мои пальцы сжались в кулаки, ногти впились в ладони, оставляя жгучие полумесяцы. Экран всё ещё светился, его холодный голубой свет отражался в моих глазах, и я видела, как данные о «Петле Смерти» – сроки, протоколы, радиус действия – пульсируют, как сердце этого ада.

– Если мы не остановим это здесь и сейчас.

Мои глаза метались между Тареком и Кайланом, их силуэты вырисовывались в полумраке терминала, тёмные и неподвижные, как скалы пустошей.

– Сейчас же рассказывай, что ты задумал, – мой голос был резким, требовательным, и я шагнула ближе, чувствуя, как воздух между нами сгущается, пропитанный пылью, напряжением и чем-то ещё – чем-то, что я не хотела называть.

Кайлан вздохнул, его длинное тело откинулось на ржавую стену, поза была расслабленной, почти небрежной, но я видела, как напряжение сковало его плечи, как его пальцы сжались в кулак, костяшки побелели, словно он сдерживал что-то, готовое вырваться наружу. Его стальные глаза, обычно искрящиеся насмешкой, потемнели, и он отвёл взгляд, уставившись на трещины в полу, как будто там была написана вся его жизнь.

– «Петля» – не моя, – начал он, его голос был низким, почти задумчивым, но в нём дрожала тень усталости, что я не слышала раньше. – Это проект моего советника. Предателя. Его звали Рейнек. Он был моим самым близким другом… когда-то.

Он замолчал, его губы сжались в тонкую линию, и я видела, как его скулы напряглись, как будто каждое слово резало его изнутри.

– Он был гением. Создал её, чтобы уничтожить врагов империи – биовирус, что мог подчинить целые системы за часы. Я думал, это оружие для защиты, для мира. Я доверял ему.

Кайлан горько усмехнулся, его взгляд стал мрачнее, и я увидела в нём тень боли, что он прятал за своей вечной насмешкой, за этой маской, что я так ненавидела.

– Но он обманул меня. Он хотел не мира, а власти. Превратить Галактианцев в рабов, подчинить их Корпорации, а меня… меня сделать марионеткой на троне. Когда я понял, что он задумал, было поздно. Я потерял всё – империю, семью, себя, – его голос сорвался, и он ударил кулаком по стене, металл загудел, отражая его ярость.

Я замерла, его слова повисли в воздухе, тяжёлые, как пыль, что оседала на полу. Я видела его – не императора, не насмешливого ублюдка, а человека, раздавленного предательством, виной, что грызла его изнутри. Моя рука невольно дёрнулась, словно я хотела коснуться его, но я сжала её в кулак, прогоняя этот порыв.

Повернулась к Тареку, чувствуя, как его молчание давит на меня сильнее, чем крик. Но тот лишь фыркнул, его взгляд впился в Кайлана, полный презрения, острый, как лезвие его ножа, но в нём мелькнула тень чего-то другого – боли? Его массивная фигура напряглась, как струна, готовая лопнуть, и он шагнул вперёд, его ботинки глухо ударили по металлу пола.

– А я стал одиночкой, потому что убил их, – прорычал он, его голос был как удар грома, низкий, вибрирующий, полный ярости, что сотрясала стены терминала. – Командиров. Моих братьев по оружию.

Янтарные глаза Терека встретили мои, горящие, полные не только гнева, но и чего-то ещё – вины, что текла в его словах, как кровь из раны.

– Я был солдатом Корпорации, Лина. Лучшим. Они называли меня «Клинок Галактики» – за то, как я резал врагов, как я выигрывал их чёртовы войны. Но потом я узнал про «Петлю». Они хотели использовать её для геноцида – не просто врагов, а целых миров. Детей, женщин, стариков – всех, кто не подчинялся.

Его голос дрогнул, и он сжал кулаки, вены проступили на его запястьях, как реки на карте его боли.

– Я был там, когда они впервые её испытали. Маленькая колония на краю системы – три тысячи душ. Я видел, как они падали, как их тела становились пустыми оболочками, как дети кричали, пока их глаза не погасли. Они заставили их сердца остановиться, – он замолчал, его дыхание стало тяжёлым, рваным, и я видела, как его грудь вздымалась, как будто он снова переживал тот момент. – Когда я выразил свое недовольство на военном совете, надо мной лишь посмеялись, обозвав слабаком. Мой командир – галактианец, что учил меня драться, что называл меня сыном, – приказал меня схватить. Я убил его первым. Перерезал ему глотку его же клинком. А потом остальных – одного за другим, пока их кровь не залила пол. Я ушёл. Стал одиночкой. Но я поклялся – я не позволю этому случиться снова. Никогда. А потом попал сюда.

Тишина упала, густая, тяжёлая, как ночь за стенами. Я молчала, чувствуя, как их слова давят на меня, как правда о «Петле» сжимает горло, как их боль – такая разная, но такая похожая – вгрызается в меня, оставляя следы глубже, чем их прикосновения.

Мой разум кружился, образы их прошлого – предательство Кайлана, резня Тарека – смешивались с моим собственным: Земля в огне, крики брата, что до сих пор звучали в моих ушах. Я сглотнула, пытаясь унять дрожь в руках, и посмотрела на них – на Кайлана, чья маска рухнула, обнажая сломленного человека, и на Тарека, чья ярость скрывала раны, что не заживут никогда.

– Мы все потеряли, – сказала я тихо, мой голос был хриплым, но твёрдым, и я шагнула к ним, чувствуя, как что-то сдвигается между нами. – Землю. Империю. Жизни, что мы знали. Но если «Петля» сработает здесь, мы потеряем больше – себя.

Я встретила их взгляды, мои глаза горели, отражая их боль, их силу.

– Она не сработает, – подал голос Кайлан. – Я ввёл ложные данные. Вернее, сработает, но не здесь. Она ударит по их станции, если мы доберёмся туда и закончим начатое. Что вы на меня так смотрите? Я же не полнейший кретин.

– Что ты несешь? Солнце последние мозги выжгло? – Терек шагнул ближе, его массивная рука легла на панель рядом со мной, и я ощутила его тепло, его дыхание – тяжёлое, но спокойное, как будто моя решимость дала ему опору.

– Вам придется довериться мне, – пожал плечами бывший император, а следом посмотрел на меня. – Я не подведу тебя.

Это звучало практически как клятва.

Я кивнула, чувствуя, как их откровения сближают нас, как их боль становится моей, а моя – их. Мы были разными – преданный император, сломанный солдат, и я, разбитая, отчаянная и жаждущая мести, – но здесь, в этом ржавом пункте управления, мы стали чем-то большим. Не просто союзниками, а чем-то, что я не могла назвать, но чувствовала в каждом их взгляде, в каждом их слове. Мой взгляд задержался на них, и я знала – что бы ни ждало нас впереди, этот момент изменил нас, связал нас сильнее, чем я могла представить.

Пункт управления был старым, его ржавые стены хранили эхо давно забытых голосов, но в углу я нашла убежище – душевую кабину, покосившуюся, с пятнами коррозии, из которой тонкой струёй лилась вода, словно слёзы умирающей машины. Я шагнула внутрь, сбрасывая комбинезон с усталых плеч, и ткань упала на пол с тихим шорохом, обнажая мою кожу – покрытую пылью, кровью и их невидимыми следами, что всё ещё жгли меня, как угли под пеплом. Холодная вода ударила по телу, острая, как иглы, и я ахнула, чувствуя, как она стекает по моим изгибам – по шее, где пульс бился под тонкой кожей, по груди, где соски напряглись, твёрдые и чувствительные от внезапного холода, по животу, где мышцы дрожали от напряжения, и ниже, между бёдер.

Я закрыла глаза, подставляя лицо под струю, и вода стекала по моим губам, смывая соль пота, пыль пустошей и их прикосновения, что пульсировали во мне, как живое воспоминание. Мои пальцы невольно скользнули по шее, там, где Кайлан оставил свой горящий след – лёгкий укус, что всё ещё саднил, – и по талии, где Тарек сжимал меня, оставляя отпечатки своей силы, горячие и глубокие. Я сжала губы, пытаясь прогнать эти образы – «Петля», Аркатон, месть, – но их тепло всё ещё текло в моих венах, как река, что не знает преград, и я дрожала, чувствуя, как вода стекает по моему клитору, холодная, но дразнящая, усиливая жар, что не отпускал меня.

Вышла из душевой, завернувшись в кусок грубой ткани – старой, выцветшей, но мягкой от времени. Вода капала с моих волос, оставляя тёмные пятна на пыльном полу, и я ощущала, как капли скользят по моей спине, холодные, но живые, стекая между ягодиц, дразня чувствительную кожу. Моя кожа была чистой, розовой от воды, соски торчали под тканью, твёрдые и заметные, и я чувствовала себя обнажённой, уязвимой, каждый нерв натянут, как струна, готовая лопнуть от малейшего звука.

Я шагнула в главный зал пункта управления, и там был Тарек. Его янтарные глаза впились в меня, горящие, как два солнца в ночи пустошей, и я замерла, чувствуя, как воздух между нами сгущается, пропитанный его запахом – кровью, металлом, диким мускусом, что ударил мне в ноздри, острый и возбуждающий.

Прежде чем я успела среагировать, он рванулся ко мне, его рука схватила моё запястье, пальцы – грубые, горячие, обжигающие – сжали меня с такой силой, что я ахнула, ощутив, как кости хрустнули под его хваткой. Он притянул меня к себе одним движением, прижимая к стене, и холодный металл впился в мою спину, контрастируя с жаром его тела, что нависло надо мной, как буря.

Его губы накрыли мои – жёстко, голодно, с яростной страстью, что дрожала в каждом его движении, и я задохнулась под ним, чувствуя, как его язык ворвался в мой рот, горячий, требовательный, неся вкус крови, металла и его дикой сущности – солёный, резкий, опьяняющий. Его тело прижалось ко мне, твёрдое, напряжённое, дрожащее от желания, и я ощутила, как его член – толстый, твёрдый, пульсирующий – вдавился в мой живот через ткань его штанов, заставляя мои ноги дрогнуть, а влагу между бёдер усилиться, горячую и липкую.

Кайлан появился сзади, его тепло накатило на меня, как волна, мягкая, но неотвратимая, и я вздрогнула, когда его руки обвили мою талию, нежные, но уверенные, его пальцы скользнули по моим бокам, ласкающие, дразнящие, оставляя за собой след из мурашек, что пробежали до самых кончиков пальцев. Его губы коснулись моей шеи, горячие, влажные, и он прошептал, его голос был низким, обволакивающим, как бархат в ночи:

– Ты непозволительно бесстрашная, Лина… явиться сюда, в таком вызывающем виде, – его дыхание обожгло мою кожу, и он прикусил её, мягко, но с лёгкой остротой, посылая вспышку удовольствия вниз по спине, что заставила мой клитор набухнуть, пульсируя от желания.

20

Кайлан стоял за мной, и его пальцы скользили по моим рёбрам, точно лёгкие тени, что танцуют в предрассветной дымке. Они ласкали, исследовали, пробуждая дрожь в глубине моего тела, словно ветер, что шепчет над пустошами, обещая бурю.

Я задрожала. Их тела окружали меня – жаркие, как пламя костра, что вспыхивает в ночи, готовое пожрать всё, что я знала о себе. Тарек впереди, Кайлан сзади. Я была зажата меж ними, как река между скал, и этот поток страсти грозил унести меня в бездну.

Мне не стоило позволять им это делать, подпускать к себе, однако… Я тоже не резиновая.

Слова умерли на губах, но тело знало свой язык. Мои руки вцепились в плечи Тарека. Ногти впились в его кожу, оставляя алые росчерки. Я притянула его ближе. Жар во мне разгорался, и я отдалась ему, как цветок, что раскрывается под палящим солнцем.

Тогда Тарек поцеловал меня. Его губы были твёрдыми, как камень, и голодными. Он протолкнул свой язык в мой рот, а я тихо застонала в ответ. Поцелуй углубился. Стал яростным, точно буря, что рвёт небеса.

Он сорвал ткань с моих плеч одним движением, резким, как удар грома. Холод воздуха обжёг грудь. Соски напряглись, став острыми, словно ледяные пики, чувствительными до боли, но его ладони тут же накрыли их. Грубые, жадные, они сжали меня с силой, что из горла вырвался очередной судорожный стон. Звук растворился в его дыхании – тяжёлом, горячем, как ветер над раскалённой землёй.

Кайлан тоже не медлил. Он стянул остатки ткани с моих бёдер. Она упала к ногам, а его пальцы скользнули по моим ногам. Я вздрогнула. Его губы вновь прижались к шее. Горячие, влажные, они спускались к лопаткам, оставляя следы – тонкие ручьи страсти, что жгли кожу, как капли дождя на раскалённой стали.

Мурашки расцветали под их прикосновением, точно звёзды на ночном небе.

Руки Кайлана раздвинули мои бёдра. Пальцы прошлись по внутренней стороне – там, где кожа была горячей и влажной. Я ахнула, когда его большой палец коснулся клитора. Легко, дразняще, точно перо, что касается струны.

А следом я сжалась. Возбуждение пронзило меня, острое, как молния. Ноги задрожали. Влага текла по бёдрам – липкая, горячая, как нектар, что сочится из раздавленного плода.

Тарек опустился ниже. Его губы нашли мою грудь. Жёсткие, но жадные, они вкушали меня, точно путник, что пьёт из источника после долгих дней жажды. Зубы царапнули кожу вокруг соска, оставляя розовые следы страсти. Я выгнулась к нему, а его язык закружил по твёрдому бугорку – горячий, влажный, словно пламя. Волны жара хлынули вниз, к низу живота, где мое лоно уже пылало, мокрое, пульсирующее, жаждущее, во власти бывшего императора.

Кайлан прижался сзади. Его грудь была твёрдой, горячей, точно скала, нагретая полуденным солнцем. Она давила на мои лопатки. Его пальцы раздвинули мои нежные складочки. Влажные. Горячие. Я задохнулась, когда он надавил на клитор – мягко, но точно, как музыкант, что касается струны. Ноги подогнулись. Влага текла сильнее, струилась по внутренней стороне бёдер.

– Значит так, Лина. Наш черед выставлять условия. Если не хочешь быть моей женщиной, будешь нашей, – прорычал Тарек. Голос его был хриплым, вибрировал у моей кожи, как эхо грома в горах.

Он выпрямился, подхватывая меня под бедра и отрывая от земли. Легко, точно я была пушинкой. Тарек прижал меня к стене. Металл впился в спину. Холодный. Жёсткий. Но я этого не замечала – тонула в его жаре. Его член тёрся о мой живот. Твёрдый. Горячий. Ткань его штанов не могла этого скрыть. Я чувствовала его пульс. Хотела его внутри.

Кайлан не позволит этого продолжаться долго. Поддев меня за талию, развернул нас так, чтобы казаться позади меня. Он прижался сзади. Его член был длинным. Твёрдым. Горячим. Он скользнул между ягодиц, оставляя влажный след своей смазки.

В этот момент я настолько трепетала от возбуждения, что едва ли бы задумалась над тем, когда он успел избавиться от своих штанов.

Губы Кайлана нашли мое ухом он шептал дрожащим от желания голосом:

– Нашим светом в этих пустошах, – его слова были точно заклинание, что вплетается в ночь.

Его пальцы скользнули внутрь меня, и я ахнула, моё тело инстинктивно выгнулось. Они двигались ритмично, мастерски, будто он точно знал, где коснуться, чтобы заставить меня сгорать от возбуждения. Я застонала, звук вырвался из моих губ, как мольба, и его тело прижалось ближе, сливаясь с моим. Наши дыхания смешались, горячие и быстрые, наши сердца бились в унисон.

Пока Кайлан удовлетворял меня, Тарек расстёгивал свои штаны с намеренной медлительностью, от которой мой пульс ускорялся, и его член вырвался наружу – толстый, с проступившими венами, увенчанный алой головкой, что блестела, как рубин в свете огня. Он не стал ждать. С низким рыком он оттолкнул руку Кайлана и занял место между моих ног, входя в меня резко, голодно.

Я закричала, мой голос смешался с удивлением и удовольствием. Он был большим – слишком большим – и его член заполнил меня целиком, растягивая до предела. Жар его тела горел глубоко внутри, пульсируя с каждым толчком, и я вцепилась в него, мои ногти впились в его плечи, пока он двигался. Он не был нежен. Его ритм был быстрым, яростным, его пальцы вонзались в мои бёдра с такой силой, что грозили оставить синяки. Но это не было больно. Нет, это было хорошо – так хорошо, что я кричала с каждой волной удовольствия, что накатывала на меня.

Темп Тарека был неумолимым, его член врывался в меня с яростью, что оставляла меня задыхающейся. Моя грудь вздымалась, мой пот смешивался с его, когда его лобок тёрся о мой клитор, посылая вспышки удовольствия через всё тело. Я хотела его глубже, сильнее, и выгибалась к нему, моё тело требовало большего.

Он грубо трахал меня, издавая звериные, низкие стоны. Мое лоно сжималось вокруг него. Мокрое. Горячее. Жадное.

Тогда Кайлан снова оказался рядом, его губы нашли мои, когда он повернул мою голову в сторону, его пальцы приподняли мой подбородок. Его поцелуй был мягким, но настойчивым, его язык скользнул в мой рот, дразня меня, пока его руки двигались к моей груди. Он сжал её, его большие пальцы прошлись по моим соскам, и я всхлипнула в его рот, ощущение удваивало удовольствие, что уже грозило захлестнуть меня.

Тарек замедлился, его толчки стали глубже, размереннее, но он не вышел из меня, его толстый член всё ещё растягивал мою киску, пульсируя внутри, горячий и твёрдый, как раскалённый металл. Я чувствовала, как он заполняет меня до предела, как его головка упирается в самые глубокие точки, заставляя мою мокрую, жадную киску сжиматься вокруг него. Его грубые руки сжимали мои бёдра, держа меня на весу, мои ноги болтались в воздухе, а его сила – дикая, необузданная – не давала мне упасть.

Кайлан отстранился от моих губ, оставив их влажными и горящими, и я ощутила, как его длинный, гладкий член прижался к моему заду, твёрдый, скользкий от предэякулята, что стекал по его члену. Он наклонился ближе, его голос – низкий, хриплый, пропитанный похотью – обжёг мне ухо:

– Теперь мы возьмём тебя вместе, красавица.

Я задохнулась от его слов, жар разлился по моему телу, и я выгнулась, чувствуя, как Тарек рычит подо мной, его член дёрнулся внутри, будто отвечая на обещание Кайлана. Он не отпустил меня – его пальцы впились в мои бёдра сильнее, поднимая меня чуть выше, так что моя киска скользила по его члену, мокрая, горячая, оставляя липкие следы на его коже.

Кайлан занял место сзади, его руки раздвинули мои ягодицы с жадной уверенностью, обнажая мою тугую дырочку, и я задрожала, предвкушение смешалось с похотливым страхом, когда его головка коснулась меня, скользкая и твёрдая.

– Расслабься, Лина, – прорычал Тарек, его голос был грубым, как песок пустоши, и он толкнулся в меня сильнее, его член вонзился глубже, растягивая мою киску до сладкой боли, что заставила меня вскрикнуть.

В тот же момент Кайлан вошёл в меня сзади, его длинный член медленно, но неотвратимо раздвинул мой анус, наполняя меня вторым жаром, что был острым, как лезвие, и горячим, как пламя костра. Я закричала, мой голос сорвался в стон, полный боли и дикого удовольствия, когда они оба оказались во мне, их члены растягивали меня, терлись друг о друга через тонкую стенку, разделяющую их, и я чувствовала каждый их пульс, каждый их толчок, как будто они разрывали меня на части, чтобы собрать заново.

– Чёрт, ты такая тесная, – выдохнул Кайлан, его голос дрожал от страсти, пока он вбивался в меня глубже, его бёдра шлёпали по моим ягодицам, оставляя горячие отпечатки.

Его руки сжали мои плечи, притягивая меня назад, и я ощутила, как его член скользит в мой зад, длинный, гладкий, заполняя меня до предела, пока его яйца не коснулись моей кожи, тёплые и тяжёлые.

Тарек рычал подо мной, его член в моей киске двигался в яростном ритме, его лобок тёрся о мой клитор, набухший и мокрый, посылая вспышки огня через всё тело. Я была насажена на них, как на два стальных копья, и они трахали меня вместе, их движения были дикими, неистовыми, как буря, что рвала пустошь на куски.

– Давай сделаем так, чтобы она обкончалась у нас, – прорычал Тарек Кайлану, его голос был хриплым от похоти, и он сжал мои бёдра сильнее, вгоняя свой член в мою киску с такой силой, что я чувствовала, как моя плоть, мокрая, горячая сжимала его член все сильнее, жадная и ненасытная.

Кайлан ответил низким стоном, его толчки ускорились, и я ощущала, как его член в моёй попке скользит глубже, растягивая меня, пока я не задыхалась от их напора, мои стоны превратились в крики, громкие, отчаянные, полные огня.

Моя грудь подпрыгивала от их движений, соски были твёрдые, как камушки, и Тарек наклонился, его рот нашёл один из них, жёсткий и жадный, его зубы впились в кожу, оставляя красные следы, а язык кружил по соску, горячий и влажный, посылая волны удовольствия прямо к моему клитору. Кайлан за моей спиной схватил мои волосы, оттянув голову назад, и его губы впились в мою шею. Он покусывал её с такой силой, что я поскуливала от удовольствия. А он загонял свой член все глубже в мою попку, до самого основания, пока яйца не начали шлёпать по моей мокрой коже.

– Ты наша, Лина. Только наша, – прорычал Тарек, его голос вибрировал у моей груди, и он ускорился, его член долбил мою киску с яростной скоростью, растягивая меня, наполняя меня, пока я не чувствовала ничего, кроме их членов, их жара, их похоти.

Моя киска текла, мокрая и липкая, её соки стекали по его члену, по моим бёдрам, а мой клитор пульсировал, набухший и горячий, под его лобком. Кайлан стонал у моего уха, его дыхание было рваным, горячим, и он вбивался в мой зад с такой страстью, что я чувствовала, как его член дергается внутри, готовый взорваться.

Они трахали меня вместе, их ритм был идеальным – Тарек яростный, грубый, как зверь, вгоняющий свой член в мою плоть, Кайлан глубокий, дразнящий, его член растягивал мой анус, и я была их, полностью, без остатка.

Сжималась вокруг Тарека, обхватывала крепче Кайлана, и я чувствовала, как огонь внутри меня разгорается, дикий, неконтролируемый, пока напряжение не сжалось внутри, тугое, как пружина. Мой пульс стучал в висках, дыхание рвалось из горла, и я закричала, когда оргазм разорвал меня, моя киска и анус безостановочно сокращались вокруг их членов, мокрая, горячая волна хлынула из меня, стекая по бёдрам, и я дрожала, цепляясь за них, мои ногти впились в плечи Тарека, пока огонь пожирал меня целиком.

Они кончили следом, их стоны – низкие, хриплые, животные – смешались с моим криком, разрывая тишину пустоши. Горячая, густая сперма Тарека хлынула в мою киску, заполняя меня до краёв, её жар обжигал изнутри, текучий, мощный поток, что вырывался из его члена, пульсирующего в моих судорожно сжимающихся стенках.

Кайлан вздрогнул за моей спиной, его член дёрнулся в моей попке, и я ощутила, как его сперма – липкая, как мёд, горячая, как расплавленный воск – выплеснулась внутрь, заливая меня, стекая по моим ягодицам, смешиваясь с моими соками, что текли из киски, мутные, влажные, пахнущие сексом и потом.

Их семя капало на землю подо мной, оставляя тёмные пятна в пыли, и я чувствовала, как оно стекает по моим дрожащим ногам, густое, тёплое, оставляя скользкие дорожки на коже, пока мы не рухнули вместе, задыхаясь, потные от страсти.

Я лежала между ними, их тела прижимались ко мне, тяжёлые, горячие, как угли догорающего костра, что потрескивал рядом, бросая слабые отблески на наши мокрые, блестящие фигуры. Их дыхание касалось моей кожи, горячее, неровное, смешивалось с запахом мускуса, соли и дикой страсти, что всё ещё витала в воздухе.

Тарек был слева, его массивное тело занимало пространство, как скала, что защищает от ветра пустоши. Его ладонь лежала на моей талии, горячая, собственническая, пальцы чуть дрожали от усталости, но всё ещё крепко держали меня, как будто я могла ускользнуть. Они скользили по моему потному животу, лениво, нежно, будто он чертил карту по реке после дождя, исследуя каждый изгиб, каждый след, что оставила его страсть. Его дыхание было глубоким, тяжёлым, и я чувствовала, как его грудь вздымается рядом, его кожа липла к моей, мокрая, солёная, пахнущая железом и землёй.

Кайлан лежал справа, его поджарое, твёрдое тело прижималось ко мне, словно вторая кожа, его тепло было мягче, но не менее обжигающим. Его пальцы гладили моё бедро, лениво, почти небрежно, оставляя за собой дорожки из мурашек там, где кожа была мокрой – от моей влаги, что стекала из киски, смешанной с его спермой, что всё ещё вытекала из меня, липкая, тёплая, с резким запахом похоти. Его прикосновения были лёгкими, дразнящими, и я вздрагивала каждый раз, когда его ногти слегка царапали кожу, оставляя слабые красные следы. Его губы коснулись моей шеи, мягкие, лёгкие, как крыло бабочки, но горячие, влажные, и я чувствовала, как его дыхание – быстрое, прерывистое – обжигает меня, как он шепчет что-то невнятное, слова растворялись в ночи, но их смысл доходил до меня через его тепло, через его близость.

Грудь вздымалась. Пот стекал между грудей, точно серебряные нити. Их запах окружал меня. Мускусный. Солёный. Дикий, как ветер пустошей. Между ног всё ещё пульсировало. Я была мокрая. Горячая. Клитор дрожал. Остатки волн пробегали по телу, как эхо далёкого грома. Разум был пуст. Сердце билось громко. Этот жар изменил нас. Связал сильнее слов. Сильнее «Петли», что угрожала нам. Пустоши молчали за стенами. Ветер выл вдали. Как стон умирающей земли. Но внутри меня горел огонь. Мягкий. Неугасающий. Я не знала, хочу ли его тушить.

Я повернула голову. Посмотрела на Тарека. Его глаза блестели в полумраке. Янтарные, как закат над пустошами. Глубокие, как колодцы, где таится буря. В них была ярость. И нежность. Он прятал её, как сокровище под песком. Я перевела взгляд на Кайлана. Его глаза смотрели мягко. Стальные, как лезвие, но тёплые, как угли под пеплом. Они держали меня. Не отпускали. Это не просто похоть. Это глубже. Они были моими. Я – их. Корпорация не могла это отнять.

Я лежала. Чувствовала их тепло. Их запах обволакивал меня, как дым костра. Их сперма остывала на коже – горячие ручьи страсти, что стекали вниз, смешиваясь с моей влагой. Моя грудь вздымалась медленно, но тело все еще горело. Я хотела их снова. Уже сейчас. Но я молчала. Слушала их дыхание. Оно было горячим. Учащённым. Как ритм наших сердец, что бились в унисон. Этот момент был наш. И он был вечным, как звёзды над пустошами, что смотрели на нас с немым благоговением.