Текст книги "Ты мне снишься (СИ)"

Автор книги: Milana Koroleva

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 38 страниц)

– Тебя где учили так с людьми разговаривать? Что такое субординация и профессиональное поведение, ты, видимо, не слышал. – Хиро встает передо мной, закрывая своим телом. – Если она не хочет, то не будет этого делать. И не надо огрызаться и повышать на неё свой голос.

– С каких пор всякие сопляки решили, что могут разговаривать со мной на ты и учить жизни? Для тебя я мистер Донован.

– Да хоть мистер Даунван, мне глубоко насрать. – с той же грубостью отвечает брюнет, а все остальные тихо за этим наблюдают. – Из-за таких «сопляков», как я, ты тут работаешь, получаешь зарплату и кормишь свою семью, если у такого козла она вообще есть. Поэтому, повежливее.

Мужчина вскипает и сжимает свою челюсть, сделав резкий шаг вперёд, из-за чего я дергаюсь и беру Хиро за руку.

– Доигрался, Скотт. К директору, живо. И молись, чтобы тебя не выперли.

– Слушай, Даунван, а не пойти бы тебе в зад? – Хиро фальшиво ему улыбается, состроив милую мордочку и тянет меня за руку, выходя из класса, под крик учителя о том, что он добьётся отчисления такого нахала.

Парень прижимает меня в коридоре к стене и внимательно смотрит в глаза.

– Зачем? – спрашиваю я. – Почему ты такой агрессивный в последнее время и вскипаешь из-за каждой мелочи?

– Да этому придурку не помешает. Это небольшая побочка от препарата, потом об этом поговорим. – он ставит одну руку возле моей головы. – А теперь объясни мне, что с тобой не так и почему ты на самом деле не хотела снимать эту кофту?

– Я же уже сказала, мне было хол… – но Хиро не даёт мне договорить, оборвав меня на полуслове.

– Мы вроде с тобой договорились, что между нами больше нет никаких тайн и секретов.

– Д-да, договорились. – я отвожу взгляд в сторону, с шумом выпустив воздух из груди.

Я чувствую ладонь Хиро на своём лице, а позже скольжение ткани по шее и холодок на коже от его пальцев.

Твою мать, он отодвинул горловину и на все сто процентов увидел свежие царапины и продолговатые синяки от пальцев, которые уже начали приобретать фиолетовый оттенок.

Зажмуриваю свои глаза, и жду его реакции, но он молчит на протяжении нескольких десятков секунд, а по ушам бьет его тяжелое спертое дыхание.

– Кто? – резко произносит он.

Я молчу.

– Ребекка, кто? – я чувствую, как он начинает злиться. – Это Хардин?

– Н-нет, нет, конечно нет. – сразу же отвечаю я, мотая головой в разные стороны.

– Тогда кто?

– Сара.

– Что? Сара? – слишком удивлено выпаливает он, с явным шоком на лице.

– Д-да.

– Но…как? За что? – он берет меня за подбородок, задирая голову вверх. – Так, стоп. Не объясняй. Я сам с ней поговорю и поставлю ее крохотные мозги на место.

Хиро отпускает меня и идёт в сторону лестницы, которая ведёт на верхние этажи, где находятся наши комнаты.

========== Глава 45 ==========

Pov Hero

Я преодолеваю ступеньки одну за другой, сжимая свои кулаки. Злость внутри меня нарастает с какой-то немыслимой силой и скоростью, кажется, что еще немного, и я не смогу совладать с собой. С каждым днём я теряю контроль над своей вспыльчивостью, особенно в те моменты, когда меня что-то начинает раздражать. Честно, я уже не знаю, как с этим справляться. И меня это пугает. Боюсь что-то сделать на эмоциях и потом жалеть об этом все то недолгое время, что мне осталось.

Я всегда отличался сдержанностью и рассудительностью, никогда не шел на поводу вспышек, но, видимо, от прежнего меня не осталось ничего.

Делаю глубокий вдох и одним резким движением открываю дверь перед собой. Очень надеюсь, что я сейчас не сделаю чего-то, что по итогу закончится трагично только для меня.

Кудрявая сидит на своей кровати и листает какой-то журнал. Она в наушниках, поэтому совсем не заметила того, как я вошёл.

Я дёргаю за провода, вырывая аксессуар из ушей, из-за чего девушка вздрагивает и слегка подпрыгивает.

– Х-Хиро?! – запнувшись, произносит она.

Ее глаза округляются, а брови за долю секунды взлетают наверх, создав на лбу складки. Рот приоткрывается в изумлении. Она явно не ожидала меня здесь увидеть. Собственно, как и я не предполагал, что окажусь с ней наедине посреди урока в ее же комнате. Но жизнь – штука непредсказуемая.

– Ну, здравствуй. – хрипло произношу я, скрестив руки на груди.

– Привет. – с какой-то радостью выпаливает она, а рот расплывается в улыбке. В ней бы сейчас не было столько энтузиазма, если бы Сара знала, что заставило меня здесь появиться, и как сильно я себя сдерживаю в данную секунду, чтобы не сорваться. – Ты пришёл ко мне, да? Я знала, что ты одумаешься, Хиро. Ведь я куда лучше, и ты даже представить себе не можешь…

– Я не буду ходить вокруг да около и скажу прямо. – обрываю ее на полуслове, ибо этот пустой трёп мне ни к чему. – Что ты сделала с Ребеккой? С какого хрена у неё царапины и синяки на шее?

Мои кулаки непроизвольно сжимаются, вспоминая внешний вид моей девушки, и гнев накатывает с новой силой. Из-за этих уколов мне скоро придётся принимать успокоительное. Меня в последнее время злит и раздражает то, к чему я всегда относился параллельно. Безусловно, меня в любом случае бы взбесило то, что натворила Томпсон, но я бы так не беспокоился за свой самоконтроль, как это делаю сейчас.

– Я…То есть…Что? О чем ты вообще говоришь? Я ничего с ней не делала. Какая была, такая и осталась. – мельтешит она, теребя край своей блузки. – Если Бека выглядит не очень, то это не моя вина. За собой ухаживать надо, спортом заниматься, расслабляться, массаж, макияж…

Не выдерживаю и ударяю кулаком по стене возле которой стою. По руке проходит пульсация, а на костяшках остается жжение. Видимо, моим рукам в этой жизни не суждено зажить. Я их разбиваю либо о стены, либо о чьи-нибудь лица. А если быть конкретнее, то всего лишь об одно лицо – моего брата.

– Сара, твою мать. Не беси меня еще больше, чем обычно, мои нервы не железные. Я задал вопрос, так что будь так добра, ответь на него нормально, не отклоняясь на сто разных тем. – повышенным тоном рычу я.

– Я ничего ей не делала. – вопит она, выскакивая с кровати. – Это все ты виноват, понял?

– Я? Может это я ее душил? – в ответ кричу я.

– Ты давал мне надежду, а сам выбрал ее. – на ее глазах выступают слёзы.

– Какую нахер надежду? То, что я не послал тебя на три буквы – не называется надеждой. – провожу рукой по волосам и с шумом выдыхаю, прикусив свою губу.

– Я дала волю эмоциям и немного переборщила, подумаешь. Тоже мне, неженка. Побежала жаловаться к тебе, всегда знала, что она та ещё крыса.

– Немного переборщила? Ты вообще видела ее шею? – чувствую, как все мои мышцы напрягаются от закипающий внутри злости. – И следи за своим языком.

– Нет, не видела я никаких ссадин, ясно? Она уже второй день ходит в своих стремных водолазках, как я что-то увижу, если у неё все тело закрыто, как у какой-то монашки? – цокает девушка и встает напротив меня.

– А вот я видел. Если ты ее еще хоть раз пальцем тронешь, то это будет твой последний день в этой школе, ты меня поняла? И я сделаю все, что в моих силах, уж поверь мне.

– Тоже будешь мне своим папочкой угрожать? – она закатывает глаза. – «Мой отец спонсор школы, я позвоню к нему и уже завтра тебя здесь не будет, да и не только здесь, но и в любой нормальной школе Лондона». – писклявым голосом пародирует она, скорчив морду.

– Что ты имеешь ввиду? – выпаливаю я, примерно догадываясь о ком идёт речь. Неужели Хардин знал про все это? Но…как?

Значит, на уроке мне не показалось. Его взгляд был слишком странный и он как будто понимал, почему она носит этот чертов свитер с горлом. В его взгляде на физре была некая тоска, вина, обида. Поэтому первый, на кого я подумал, был именно мой брат.

– Воооооу. – протяжно произносит она, нацепив стервозную ухмылку на лицо. – Так твоя Бека не все тебе рассказала, да? Как весело.

– Не паясничай.

– Да тебя водят за нос, мальчик. – смешок слетает с ее губ. – Хотя, стой! У неё наверное фетиш такой: когда ты встречаешься с одним, надо обязательно изменять с другим братом.

– Лучше помолчи. – я до побеления кожи сжимаю свои кулаки, и чувствую, как новые ранки на руках начинает щипать. – Без сарказма и своих гениальных догадок расскажи, что было.

– Да что там рассказывать? Что ты хочешь услышать? – она начинает кричать. – Про то, что я покалечила твою малышку? Ты и так это знаешь. Что тебе надо знать? Про Хардина?

– Да. – киваю я.

– В самом разгаре нашей ссоры он приперся сюда, пьяный.

– Во сколько это было? – прерываю ее я, а в грудной клетке что-то неприятно сжимается от услышанного.

– Где-то в два или три часа ночи. Так вот, он ворвался в нашу комнату и оттащил меня от Ребекки. Сказал про отца, что выкинет меня из школы и все в таком духе, потом наговорил ещё кучу всего отвратительного. Неужели я заслужила такое обращение к себе? Я ему ничего плохого не сделала, а он с такой ненавистью на меня смотрел. Еще и запястья мне с такой силы сжимал, я ведь и заявление в полицию могу написать, он все таки парень, а зажал такую хрупкую девушку своими лапищами, ему повезло, что синяки не вышли на моей нежной коже, а то я бы побои сняла, присел бы ваш Хардин в тюрьму, и все из-за этой. А то, что он прижимал меня к стене своим телом, можно считать за сексуальное домогательство? Вот знаешь, у меня в садике был мальчик по имени Сэм, который всегда…

– Господи, Сара. Ты можешь рассказывать о чем-то одном? Мне вообще плевать на Сэма и на садик. И на то, как мой брат и в каком месте зажимал тебя, мне тоже безразлично. – я вздергиваю своей бровью, потерев лоб кончиками пальцев. – Хардин пригрозил тебе, что было дальше?

– Потом он сказал Беке, что им надо поговорить, они пошли в ванную. Вдвоём. – мой живот начинает неприятно скручивать от услышанного, но я стараюсь не придавать этому особого значения, банальная ревность. Я уверен в ней и я знаю, что она бы не сделала ничего такого.

– Сколько они там были?

– Я не знаю, я ушла минут через десять. Пошла переночевать к Эвелин, у нее как раз соседка уехала писать олимпиаду городскую, и в ту ночь ее комната была свободна.

– То есть, они не выходили, как минимум, десять минут. – вслух произношу я.

– Да уж, кто знает, чем они там занимались, пока ты тихо и мирно спал?! – с явным намеком говорит Сара.

– Я тебя предупредил. – отрезаю я. – Один косяк – и тебя больше здесь не будет. И неважно, моих это рук будет дело, или Хардина. Главное, что ты исчезнешь. Так что с этой минуты советую не путаться под ногами.

– Ох, какие мы важные… – пищит она. – Да ты же никто, и звать тебя никак. Только и можете, что за спины своих отцов прятаться и угрожать связями, а сами ничего из себя не представляете. Так и будете всю жизнь тенью отца, а ты ещё и тенью своего брата. Ты у нас папенькин сынок, получается? Или ещё и маменькин? Давай, позвони своему папочке, нажалуйся на меня.

И после этого меня срывает. С моих губ слетает рык, а глаза застилает белая пелена. По венам бурлящим потоком за секунду растекается ярость, а челюсть сжимается.

Я мгновенно подлетаю к девушке, схватив ее ладонью за скулы.

– Еще хотя бы раз ты скажешь что-то про моего отца или наши отношения с ним, клянусь, я себя уже сдержать не смогу. – рычу я, а в глазах напротив меня читается дикий страх.

Небрежно отпускаю ее, бросив холодный презрительный взгляд, и выхожу из комнаты, громко хлопнув дверью.

Я опираюсь спиной о стенку и скатываюсь по ней вниз, приводя дыхание в норму.

Как же мне хочется с кем-нибудь подраться, чтобы выпустить весь пар, или хотя бы грушу поколотить в своём подвале дома. Слишком много всего накопилось внутри.

Просидев так минут пять, я возвращаюсь обратно к залу, чтобы найти Ребекку, но ее нет ни в раздевалке, ни в коридоре.

Захожу в зал, пробегаясь взглядом по ученикам, но не нахожу ее среди них. Хочу выйти, но меня останавливает фигура того мужика, который наехал на неё минут двадцать назад.

– Куда собрался?

– Подальше отсюда.

– Как звонок прозвонит, так вали на все четыре стороны. Быстро встал в строй и без разговоров.

В голову приходит мысль о том, что можно было бы спустить пар на его лице, но что-то мне подсказывает, что Рашаду это не очень сильно понравится, и, зная его гнилой характер, он вполне может урезать дозу моих лекарств, и в конечном итоге плохо будет только мне.

Когда я уже сжимаю свой кулак, чужая рука оказывается на моем плече и я разворачиваюсь. Передо мной стоит миссис Барлоу. Она хватает мое предплечье и уводит меня в сторону.

– Хиро, пожалуйста, веди себя нормально до конца урока. Я не хочу проблем, и так еле успокоила мистера Донована и отговорила его идти к директору. – практически умоляющим тоном произносит преподавательница.

– Ладно, хорошо. Я постараюсь, но ничего не обещаю. – соглашаюсь, ведь у нас довольно хорошие отношения с ней. Она из немногих адекватных учителей во всей школе. Большинство из них, как мистер Даунван, но, к счастью, не настолько конченые, как он. Конечно, чтобы стать таким, надо очень постараться.

– Вставай в самое начало нашего класса, ты все еще каптан. – женщина говорит мне это и уходит в другой конец зала.

Я становлюсь перед Кайлом, бросив взгляд на людей слева от меня. Первым делом замечаю Хардина, который стоит со мной на ровне.

Первым делом в голову лезут мысли о том, что этой ночью он был у неё. В груди снова неприятно сдавливает и начинает жечь. Ревность – ужасное чувство, но я ничего не могу с собой поделать.

– И так, дети, сегодня мы играем в баскетбол. – произносит миссис Барлоу, попутно просвистев в свисток, что висит у неё на шее, чтобы привлечь к себе внимание. – Двенадцатый «А» против двенадцатого «С».

Мы расходимся каждый на свою половину поля, встав на позиции. Всего в команде по пять человек. А девочки из классов садятся на трибуны, выкрикивая что-то в поддержку каждой из команд.

– Капитаны, пройдите в центр и пожмите друг другу руки. – громко произносит тот мужик, и мы с Хардином делаем несколько шагов навстречу друг другу, встав около центральной линии и мяча, что лежит на ней.

Одновременно протягиваем кисти рук, и я поднимаю свой взгляд на него, смотря исподлобья. Он делает тоже самое. По взгляду вижу, что он не горит желанием жать мою руку, собственно, как и я, но правила есть правила.

Я крепко сжимаю его ладонь, как и он мою, и мы быстро отпускаем руки, кивнув.

– Орел. – произношу я.

– Решка. – говорит он.

Физрук подкидывает монету и озвучивает сторону, которую выбрал Хардин. Их команда первой начинает разыгрывать мяч.

Мой брат обводит меня, ведя мяч исключительно левой рукой, а правую держит за спиной, согнув ее в локте. Я бегу за ним, пытаясь отобрать мяч, но он передаёт его двухметровому Джейдену, который чуть ли не каждый день занимается баскетболом еще с пелёнок, и тот закидывает мяч с довольно далекой точки, попав точно в кольцо.

Я не понимаю, почему этот Даунван выбрал капитаном Хардина, если Уэстбрук чуть ли не профессиональный игрок. Как будто он сделал это специально. Хотя, судя по его гнилому нутру, я не удивлюсь, если он одна из шестёрок Рашада. В школе много людей работают на него, прикидываясь преподами, а чтобы быть физруком – много ума не надо.

– Так держать. – радостно выкрикивает их учитель, а на табло высвечивается три очка, рядом с нашим нулевым счетом.

Азарт потихоньку загорается во мне, когда спустя пять минут игры Джейден забрасывает ещё три мяча в нашу корзину, суммарно получив за них семь очков, ибо два из них он забросил со средней линии, и за это уже дают на одно очко меньше.

Пока все вновь становится на прежние позиции, я подхожу к Кайлу.

– Давай, как мы раньше играли, помнишь нашу тактику, да? – на ухо произношу я своему бывшему другу.

Льюис сначала удивленно смотрит на меня, вскинув свои брови вверх, видимо ошалев, что я первый подошёл к нему и подложил что-то. Спустя несколько секунд осознания, русоволосый расплывается в приветливой улыбке.

– Конечно, бро. – он хлопает меня по плечу, как это делал всегда.

Как только мы слышим сигнал, Кайл начинает бежать к Хардину, ибо он разводит мяч. И, как я и думал, он снова собирался передать его Уэстбруку, но его перехватил я, ибо Льюис мельтешил перед моим братом, чтобы отвлечь его внимание. Я начал бежать со всех ног, стуча мячом об пол, и как только добежал до трехочковой зоны, сразу же забросил мяч в кольцо. И, наконец-то, на табло появились хоть какие-то баллы у нашего класса.

– Хиро, красавчик! – выкрикивает Кэндис, я в ответ показываю большой палец вверх.

По тому же принципу, только на этот раз передав мячик друг другу несколько раз, мы заработали еще три очка. Первая четверть игры подошла к концу, и нам дали двухминутный перерыв.

– Это не честно. – мямлит Оливер. – У них Джейден, он вообще там может один играть.

– Да ладно тебе, не ной, прорвёмся. – произношу я, осушив пол бутылки своей воды.

– Мы продуем, это и дураку понятно. Мы уже отстаём на четыре очка.

– У них кроме Джейдена нет козырей, у Хардина явно что-то с рукой, он играет только левой. – полушепотом хриплю я. – План таков: на вас троих Уэстбрук, со всех сторон его окружайте, как только он пересечёт середину поля, ты, Кайл, Хардина всегда обходи с правой стороны. Всем все ясно?

– Да. – хором произносят они.

Сегодня я не проиграю.

Во втором тайме мы с Кайлом забрасываем ещё три мяча в кольцо, но все двухочковые, Джейден так же забрасывает один мяч, но трехочковый. Таким образом, мы все ещё отстаём от них, пусть и на одно очко.

Все парни уже выдохлись, и, так как это любительское соревнование, вместо четырёх четвертей, игру сократили до трёх.

Нам дали отдохнуть пятнадцать минут перед решающим таймом.

Хардин вновь разводит мяч, и, видимо, они просекли нашу фишку, и на этот раз он передал его не Уэстбруку, а Майку, но тот полный ноль в любом виде спорта, как и остальная часть их команды, ибо «А» класс – любители литературы и прочих гуманитарных наук, а им, как правило, чуждо заниматься подобным. Там, в принципе, кроме моего брата и Джейдена, никто не сможет вывезти игру.

Двухметровый бежит на нашу половину поля, и все парни, по инерции, окружают его, думая, что Майк передаст мяч ему, но он делает обманный манёвр, и в итоге бросает его Хардину. Я начинаю бежать к нему, но из-за того, что мы находимся слишком далеко друг от друга, я не успею этого сделать.

– Оливер, мяч. – кричу я, срывая глотку, но тот не отходит от Джейдена, все ещё боясь, что Хардин даст пас ему.

Когда между мной и братом остаётся всего пару метров, зеленоглазый забрасывает мяч одной рукой, принеся команде три балла, и мы вновь отстаём на четыре очка.

До конца матча остаётся всего лишь семь минут, и за это время нам надо забить, как минимум, два мяча, и не допустить того, чтобы кто-то закинул нам.

Хардин начинает разыгрывать мяч, и я резко поддаюсь вперёд, перехватив его. Веду вперёд, обходя одного за другим, краем глаза замечая Джейдена. Немного не добежав, я бросаю со слишком большого расстояния. Наверное, мяч не долетит. Но он ударяется о кольцо, начав на нем кружится. И все же падает в сетку.

Слышу радостный крик от девочек с трибун и слова поддержки.

Кайл бежит на меня, затянув в свои объятия, и я обнимаю его в ответ, в порыве радости и некой эйфории, напрочь позабыв о старых обидах. В данную минуту мне так легко, и я всем телом ощущаю дежавю того беззаботного времени, которое так незаметно улетучилось из моей жизни, и все медленно, но верно, превратилось в ад.

До конца матча пять минут. Я старался забить несколько раз и перехватить мяч, но ничего не удавалось.

К сожалению, на восьмой минуте Уэстбрук зарабатывает еще два очка.

Разводим мяч, до конца игры две минуты, сердце бешено бьется, пот стекает по лбу, дыхание сбито. Злость вперемешку с адреналином текут по венам. Джейден вновь кидает, но промахивается.

До конца игры одна минута.

Кайл бежит к Хардину, который перебрасывает мяч в руки двухметрового, но я подпрыгиваю и перехватываю его на лету. Из последних сил бегу на другой конец игрового размеченного поля, пару раз пасанув Кайлу. Впереди меня висит табло, на котором осталось всего три секунды. Я кидаю мяч, и пока он летит до корзины, на табло уже одна секунда, и как только мячик залетает в кольцо, по ушам ударяет гудок. Надеюсь, я успел.

Поднимаю глаза на табло и вижу на нем равный счёт. Сейчас пойдут решающие штрафные, которые определят победителя.

Но звенит звонок с урока и одновременно с ним свисток учительницы.

– У нас нет времени для штрафных, поэтому сегодня победила дружба. Поздравляю обе команды, вы молодцы. – она улыбается, говоря это. – Урок окончен, спасибо за занятие и красивую напряженную игру. Вы можете быть свободны.

Оба класса вываливаются из спортивного зала, направляясь в сторону раздевалок. Я настолько вспотел, что единственное, о чем я сейчас мечтаю – это прохладный душ. Следующем в списке идёт найти Ребекку и поговорить с ней.

Первым делом я снимаю с себя мокрую майку, которая уже успела прилипнуть к моей спине. Провожу рукой по волосам, второй облокотившись о железный шкафчик.

– Чувак, не думал, что ты так хорошо играешь. Кайл тоже красава. – произносит Джейден, присев на деревянную скамейку. – И Хардин тоже не плох был, у вас, похоже, это в крови.

– Мне до тебя далеко, но спасибо. – я достаю полотенце, закинув себе на плечо.

Краем глаза замечаю, что брат тоже входит в раздевалку.

– Не думал заняться баскетом? При поступлении в универ очень поможет. – темнокожий продолжает наш разговор.

– Да как-то нет, мне футбол больше по душе.

– Точно, как я мог забыть. Ты же в прошлом году был капитаном нашей школьной команды, а почему ушёл? Травма какая-то? – с неподдельным интересом спрашивает Уэстбрук.

– Эм, ну типо того. На самом деле, не очень хочу про это говорить. – честно отвечаю я, вспомнив, из-за чего меня выперли из комнды, и что произошло потом.

– Просто есть порошки поинтереснее и занятия повеселее, чем пинать круглый надутый мячик по газону, не так ли, братишка? – встревает Хардин.

– А тебе лучше заткнуться. – рявкаю я, хлопнув железной дверью.

Джейден с удивлением смотрит на нас двоих, переводя свой взгляд, то на меня, то на брата.

– Правда уши режет? – ухмыляется он.

– Слышишь, ты… – я скидываю полотенце на пол, рывком поддавшись вперед, но Кайл встаёт передо мной, не дав сделать то, что я собирался.

– Хиро, успокойся, он же просто тебя провоцирует.

– Да, Хиро, послушай своего лучшего, а главное верного и преданного друга.

– Сука. – слетает с моих губ, и я отталкиваю Льюиса в сторону, подлетев к Хардину.

Хватаю его за правое предплечье, он издаёт шипение и морщится. Смотрю на его руку, которую сейчас сжимаю в своей ладони, а она вся опухшая и слегка посиневшая.

– Ну ты чего, давай, ударь меня, ты же именно этого хочешь.

– Да я калек не бью, сходи лучше к врачу. – сквозь зубы проговариваю я металлическим голосом, стиснув скулы, и откидываю его запястье.

Поднимаю своё полотенце с пола и, скинув шорты, иду в душ.

Простояв под водой некоторое время, я выхожу, когда все давным давно ушли. Видимо, я стоял там немного дольше, чем мне казалось. Обдумывая все то, что успело произойти за несколько утренних часов.

Но, как оказалось, я не совсем один. Хардин сушит свои волосы феном, стоя в чёрных джинсах, голой спиной ко мне.

Я вытираю свои короткие волосы полотенцем, и они уже почти сухие. Надеваю бежевые брюки и чёрное поло с пуговицами без воротника.

Он поворачивается, заметив меня, но ничего не говорит.

Присаживаюсь, чтобы обуть белые кроссовки. Но чувствую прожигающий взгляд со стороны.

– Чего ты на меня пялишься? – зло выпаливаю я.

– Пытаюсь понять, что в тебе все находят.

– Говоришь, как обиженная маленькая девочка. Хорош уже, отпусти, ты как дальше жить собираешься?

Я встаю, и он подходит ко мне на критическое расстояние. Не уверен, что и на этот раз смогу сдержать себя, не смотря на его травмированную руку, съездить ему разок по роже кажется весьма заманчивым.

– Моя жизнь тебя никак не касается.

– А то, что мы родные братья ты уже забыл?

– Братья? Родные братья? – он переходит на крик, а его лицо источает чистейшую агрессию и гнев. – А ты помнил, что мы братья, когда трахал мою девушку? И чтобы ты понимал, у меня больше нет брата. Или Бека тебе забыла это передать? Ах, не хотела обижать несчастного Хирочку, она же всегда так трепетно о тебе заботится, как я мог об этом забыть. Так вот, знай, ты для меня умер.

Он выплёвывает мне эти слова прямо в лицо, а мое сердце сжимается от сказанного им. Не думал, что услышать это будет настолько больно.

– Я обложался по полной, я знаю. Обстоятельства так сложились, все слишком сложно. Бека нравилась тебе два года, почему она вдруг стала «твоей», когда ты заметил, что между нами что-то есть, что нас тянет друг к другу? Я, блять, столько раз себя сдерживал ради тебя, ты даже представить не можешь. Но в тот день все изменилось, у меня просто нет времени, понимаешь? – перехожу на такой же повышенный тон. – Да нихрена ты не понимаешь. Я бы и дальше оставался в стороне, но не тогда, когда ты не знаешь, сколько тебе осталось жить: месяц, неделю, а может даже и сутки. Я просто хочу быть счастливым, хочу почувствовать любовь, заботу, теплоту, хотя бы в этот короткий период времени, который у меня есть. Да, эгоистично. Прости, что у меня появились чувства именно к ней, но я же не выбирал, в кого влюбляться. Я мог оборвать с Бек все связи, зная, что когда-то выпущусь из школы и найду другую девушку. Но я, блять, не закончу эту школу. И если бы я мог перемотать время назад, я бы ничего не поменял, я бы все равно переспал с ней, я бы все равно был с ней, потому она нужна мне. Почему ты ничего не делал, пока она была рядом? Она на тебя с открытым ртом смотрела, и ты это прекрасно знал. Но крутой Хардин Скотт ни с кем не встречается, вы что, он просто спит со всеми направо и налево. Тебе, наверное, удовольствие доставляло, что ты открыто показывал своё напускное безразличие, пока Бека с ума сходила. И, упс, игрушка вдруг в один момент не оказалась рядом, а ты ведь так не любишь делиться чем-то еще с самого детства.

– Что за херню ты несёшь? Я так и знал, что ты опять употребляешь. – он мотает головой. – Ты же гребанный нарик, а она в это верить не хочет.

Хардин левой рукой хватает мой локтевой сгиб, и сразу же замечает утренний след от укола, который еле виден, но ещё не успел пройти. Игла довольно тонкая, поэтому точки быстро исчезают. Неужели лекарства нельзя принимать другим способом?

– На герыч перешёл, да? Прошлый раз ничему не научил? А, стоп, ты боишься, что сдохнешь от передоза? – он усмехается. – Сколько раз я ей говорил, а она как припадочная вторит «Хиро не такой, бла бла бла». Идиотка.

– Кстати, об этом. – я вырываю свою руку из его. – Убедительная просьба не шататься к моей девушке по ночам, спасибо.

– Оу, а ты что, ревнуешь? Ты же к ней бегал, пока она была со мной. Теперь мы поменялись местами.

В ответ я усмехаюсь, и прохожу мимо него, сильно пихнув его плечом.

– Она сама каждый раз ко мне приходила, не льсти себе. – ядовито произношу я, выйдя из раздевалки и хлопнув дверью.

Дойдя до лестницы, я ударяю в стену несколько раз, чтобы выплеснуть свою агрессию. Кажется, лучше всего записаться на бокс, чтобы колотить грушу в перчатках, а не голые стены кулаками, иначе от моих костяшек скоро ничего не останется.

Очень хочется выйти на улицу покурить, но сейчас куда важнее найти Ребекку.

Поднимаюсь на второй этаж и вижу, как она выходит из кабинета Рашада с яркой улыбкой на лице. Что за херня?

Увидев меня, брюнетка бежит в мою сторону и прыгает на шею, чуть ли не задушив меня в своих объятиях. Я обнимаю ее в ответ, прижимая к себе за талию, и зарываюсь носом в волосах, которые пахнут сладким спелым персиком.

Она целует меня несколько раз в щеку, а затем нежно чмокает в губы, отчего мурашки разносятся по моему уставшему телу.

– Мой папа приедет на выходных. – шепчет она в мои приоткрытые губы, обдавая их жарким дыханием. – Я не видела его больше двух лет, боже.

– Ты поэтому была у Рашада?

– Да, меня вызывали в его кабинет, пока я ждала тебя, потому что папа звонил, чтобы отпросить меня не с учёбы, но из-за моих пропусков этот придурок меня никуда не пустил, и сказал, что не может нарушить правила. Отец долго с ним пытался договориться, а я все это сидела и слушала. В итоге он сам приедет ко мне. Я так счастлива, Хиро, я очень сильно по нему соскучилась. – ее глаза светятся от счастья и даже немного наполнены слезами.

Жаль, что я так же не могу радоваться при виде своего отца. Он разрушил нашу семью. Хотя, ее папа тоже ушёл от мамы, изменив ей, но она почему-то совершенно на это не злится. Но все мы разные, и ситуации каждый тоже воспринимает по-своему. Возможно, у меня такая ненависть к отцу потому, что он ушёл в самый неподходящий момент, в тот момент, когда он мне был нужен, когда вокруг не осталось никого, кроме семьи, но тогда всем было на меня наплевать. Моя жизнь скатывалась по наклонной вниз, и никто не хотел этого замечать. У мамы была депрессия из-за него, папе просто было на всех насрать, а Хардин – это Хардин, у него есть только он любимый. Поэтому мне пришлось искать утешение в чем-то другом. Видимо, я настоящий слабак, раз не смог справиться и не сломаться от предательства лучшего друга, любимой, на тот момент, девушки, потерю своего главного хобби, которым я горел, и вишенкой на торте стал уход отца и развод родителей. В тот момент в моей жизни появился Рашад, и как раз тогда я, наверное, потерял самого себя.

И только последний месяц я чувствую себя по-настоящему живым исключительно рядом с ней, несмотря на то, что физически мой организм медленно умирает. Как бы иронично это не звучало.

– Я рад за тебя. – глажу ее рукой по щеке, проведя большим пальцем по нижней губе.

Она снова обнимает меня очень крепком и на душе становится тепло и как-то…спокойно.

Не очень-то хочется нарушать эту идиллию, начав разговор о том, что я узнал от Сары, но всё-таки придётся это сделать, чтобы поставить жирную точку в этом вопросе.

– Бека, почему ты мне сразу не рассказала, что сделала это неуравновешенная? – нарушаю тишину я.

– Я не хотела тебя грузить своими проблемами, ведь у тебя и без меня их полно.

– Но я же тебя загрузил своими проблемами.

– Это другое.

– Нет, это тоже самое. Больше не думай о том, что ты меня как-то «грузишь» ими, договорились? Если что-то происходит, я хочу об этом знать.

– Хорошо. – она оставляет легкий поцелуй на губах после того, как соглашается со мной.

– Больше ничего не хочешь мне рассказать?

– Честно?

– Да.

– Только обещай не злиться.

– Обещаю.

Она тяжко вздыхает и поднимает свои красивые глаза на меня.