Текст книги "Воспитание идеальной жены (СИ)"

Автор книги: Мила Ваниль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

– Глупости какие… Почему ты так думаешь обо мне?

– Ничего я не думаю! Это… это все нервы… и писательское воображение, – всхлипнула Тери.

– Я не бью женщин, Тери, – сказал Игнат и добавил, помолчав: – Тем более, я никогда не ударил бы такую мышку, как ты.

– Мышку?!

– Ну… маленькую и милую, – он фыркнул. – Это была попытка тебя рассмешить.

Тери улыбнулась и повернулась к нему лицом. Игнат лежал на боку, подперев голову рукой.

– Может, попробуешь поспать? Хочешь, я тебя обниму? Просто обниму, Тери.

Ей показалось, что Игнату нравится повторять ее имя. У него это выходило как-то мягко, без рычащей «р».

– Игнат, а как твое отчество? – спросила она.

– Тихонович. А почему ты спрашиваешь?

– Так, просто… И да, хочу, – призналась она и положила голову ему на плечо.

Он выполнил обещание – ни ласкал, ни целовал, пока она засыпала, – просто обнимал, словно защищая от новых кошмаров.

Утром Игнат проснулся раньше Тери. Ему вообще хватало четырех-пяти часов, чтобы выспаться, – давно выработанная привычка. По-хорошему, надо было будить и ученицу, но та так сладко спала, что он снова ее пожалел.

«Ладно, пусть выспится после беспокойной ночи, – решил он, осторожно высвобождая руку. – Но только сегодня».

Надо же, леди-кактус снова его удивила. И ведь не врала, когда рассказывала о своих кошмарных снах. Он даже хотел пошутить, мол, может, это твои тайные желания, но осекся, поймав ее взгляд – отчаянный и измученный.

И все же неприятный осадок остался. Нервы нервами, но Тери его опасается, иначе не было бы таких глупых фантазий. Разве что обернуть ее страхи на пользу делу?

Игнат умылся и занялся домашними делами. Проверил резервуар с водой, пробежался с мусором до контейнеров, отчистил от гари жаровню. По идее, завтрак должна готовить Тери. Выбирая между «будить» и «не будить», он выбрал второе. Завтрак можно и самому приготовить, пусть отдохнет. Зато потом она займется уборкой и обедом, под его чутким руководством.

Пока он возился на кухне, вернулся Бармалей.

– Мяу!

– И тебе не хворать, – привычно отозвался Игнат, насыпая в миску свежий корм.

Гулять кот любил, но есть предпочитал проверенную еду, из пакета. Бармалей был счастливым котом – домашним, но вольным. Точно знал, когда лучше отсидеться в теплой квартире, а когда – гулять в свое удовольствие. На острове ему было раздолье. Игнат не опасался, что кот попадет в беду – ни людей, ни хищных зверей тут не водилось. И рыже-полосатое «чудовище» отрывалось вовсю, возвращаясь к дому только пожрать.

– Мяу? – Смолотив полмиски, Бармалей вопросительно уставился на Игната.

– Чего хотим?

Кот подошел к двери, ведущей в гостиную.

– А лапы?

– Мяу…

Бармалея интересовал новый человек в доме. Настолько, что он позволил Игнату кощунственное – вымыть и насухо вытереть ему лапки. Игнат не сомневался, что кот полезет на кровать.

– Ладно, буди нашу спящую красавицу, – велел он.

Бармалей задрал хвост и важно удалился в сторону спальни.

Завтрак Игнат приготовил простой и «суровый» – яичница, бутерброды и кофе. Если Тери нужно что-то иное – пусть сама соображает. Хотя он сомневался, что она завтракает чем-то сложнее бутербродов.

– Доброе утро.

Тери вошла на кухню, почесывая за ухом Бармалея. Наглый кот нежился у нее на руках. Игнат обрадовался – он и сам неплохо разбирался в людях, но и мнение кота ценил. Если тот позволил себя тискать, значит, признал, что человек настоящий, без гнильцы.

– Это твой красавец? – спросила Тери.

– Чей же еще?

– Вчера я его не видела.

– Ночью прилетел, на голубом вертолете, – фыркнул Игнат.

– Очень смешно… – Тери опустила кота на пол.

– Вообще-то миска с водой и вчера на полу стояла. Это ты такая внимательная. А кличут его Бармалеем, и никаких Барсиков он не признает.

– А… ну да… – Тери вышла из кухни.

– Ты куда? Завтрак на столе.

– Умыться.

– Ага, только воду всю не выливай, будь добра.

Бармалей недовольно мяукнул и запрыгнул на табурет.

– Обычное утро в обычной семье, – прокомментировал Игнат. – Только немножко наоборот. Брысь на пол.

Кот укоризненно посмотрел на хозяина и покинул кухню через приоткрытое окно. Тери вернулась и уселась на свое место, нахохлившись, как воробей на ветке.

– Кофе?

Она кивнула и провела пальцем по ободку тарелки.

– Кофейник на столе, сливки в холодильнике, сахар в шкафу, – буркнул Игнат и поставил на середину стола сковороду с яичницей.

Тери посмотрела на него удивленно, но ничего не ответила, налила себе кофе и отпила из чашки. Игнат и сам не понимал, чего вдруг завелся. Сам же решил ее не будить. К коту, что ли приревновал? Глупости какие! Внезапно он понял, что произошло. Вчера все было просто и ясно, а сегодня он не знал, как вести себя с Тери. Проще всего, как и собирался, но приготовленный завтрак не вязался с таким поведением. А переходить на какой-то иной, доверительный уровень, он в принципе не собирался. Никаких «дорогая, давай я за тобой поухаживаю»! У него есть задание – и точка.

– Тебе лень встать за сливками? – Игнат насмешливо приподнял бровь.

– Я пью черный, без сахара, – кротко пояснила Тери.

– Почему ты ничего не ешь? – спросил он минутой позже.

– Не ем по утрам, мне кофе хватает.

Изящное решение проблемы с готовкой. Он-то думал, она хотя бы бутерброды умеет делать.

– А я вот, знаешь ли, ем, – язвительно заметил он. – И поэтому завтра будешь кормить меня завтраком.

– Я не умею жарить яичницу.

– Придется учиться. Хотя я не уверен, что хочу есть яичницу каждый день. Возможно, завтра будешь варить кашу.

Тери пожала плечами и отставила пустую чашку.

– Игнат, в следующий раз разбуди меня до того, как начнешь готовить, хорошо? Я здесь не для того, чтобы спать.

Как там говорят, не твори добра, не получишь зла?

– «Спасибо, Игнат, что дал мне выспаться после ночных кошмаров», – произнес он с изрядной долей сарказма. – Пожалуйста, Тери, всегда рад. Или ты переживаешь, что тебе не осталось дел? Вперед, милая. Вся посуда – твоя. А потом будешь мыть полы.

Она ничего не ответила, только плотнее сжала губы. Даже гневным взглядом не одарила, упорно разглядывала что-то на пустой тарелке. Черт, а с ней-то что произошло? Вчера она была куда живее и забавнее. Неужели так испугалась ночью? Или ей тоже неловко?

Ладно, на самом деле такое поведение идеально. Он командует, она послушно исполняет его приказы. Все при деле, учеба идет полным ходом.

После завтрака Тери разбила тарелку.

– Если так и дальше пойдет, нужно переходить на алюминий, – проворчал Игнат, помогая ей собрать осколки.

– Я всегда что-то бью, когда мою посуду, – пояснила она.

– Дома ты постоянно покупаешь новую посуду?

– Дома у меня посудомоечная машина. А где та жуткая кастрюля с пригоревшим дном?

– О, надо же, ты даже что-то запомнила…

Тери вспыхнула и снова поджала губы.

– Я ее отмыл. Ладно, если ты закончила, пойдем, я покажу тебе еще кое-что. Кажется, это ты тоже не заметила.

Вчера, разбирая кровать перед сном, Игнат попросту сбросил все вещи Тери на пол, к стене. С порога кучу действительно тяжело заметить, но его удивляло, что она до сих пор не вспомнила, какой бардак устроила.

– И зачем ты это сделал? – спросила она спокойно, когда он привел ее в спальню.

Ага, а в глазах все же сверкают молнии.

– Я не обязан за тобой убирать. И ждать вечером, пока ты все разберешь, тоже не был настроен, уж извини. А сейчас можешь приступать, место в шкафу есть.

Игнат поспешно ретировался из спальни. Все же опасался, что леди-кактус не выдержит и запустит в него тем, что под руку попадется. Возможно, даже будет права. Он специально перегибал палку, пытался вывести Тери из зоны комфорта. У него всего месяц, чтобы сделать из нее другого человека! Да с ее проблемами тут и года не хватит.

Он даже ушел из дома, выделив ей на все полчаса. Достаточно времени, чтобы аккуратно сложить чемодан вещей? Кое-какие дела были и во дворе, да и за водой для мытья полов идти ему, а не ей.

Когда Игнат вернулся и заглянул в спальню, то поначалу онемел от изумления. Тери сидела на полу, в куче собственных вещей, и что-то строчила в блокноте.

– Я чего-то не пойму, что здесь происходит? – вкрадчиво поинтересовался Игнат.

Тери вздрогнула от испуга и посмотрела на него. Потом приоткрыла рот, словно хотела что-то сказать, передумала, бросила взгляд на вещи, охнула и захлопнула блокнот.

– Я сейчас… – пробормотала она. – Просто мысль… надо было записать.

– А, может, мне надо тебя пороть? – рыкнул Игнат, добавив гнева в голос, хотя на самом деле ему хотелось смеяться, уж больно растеряно выглядела сейчас Тери – точно испуганная мышка. – Тогда до тебя лучше дойдет, что нужно делать?

Лучше бы он этого не говорил! Хотел пошутить, да слегка припугнуть, а Тери восприняла все всерьез и побледнела, как стенка. А потом выдала такое, что вогнала его в краску.

– Я думала, ты ночью был настоящим, – сказала она. – А ты такой же, как все.

Лучше бы ударила. Нет, он сам, конечно, виноват. И ему нет никакого дела до того, как Тери к нему относится – им вместе жить всего месяц. Но отчего-то это задело его куда сильнее ее «ты не в моем вкусе».

Обстановку разрядил Бармалей. Он появился в спальне и прыгнул на кровать. Игнат стал ругать его за грязные лапы, кот обиделся и ушел тереться к Тери. Закончилось все тем, что Бармалей с кровати наблюдал, как они вдвоем складывали вещи на полки.

Во время мытья полов кот сбежал. Воду он не жаловал. Выяснилось, что Тери не умеет правильно отжимать тряпку, а в остальном она справлялась неплохо.

– Умею я убираться, – призналась она, домыв крыльцо. – Мне просто лень, и жалко тратить на это время. Я не фанат чистоты.

– Одной проблемой меньше, – фыркнул Игнат. – Я думал, ты вообще безрукая.

Тери снова оставила его «комплимент» без ответа.

– Дальше что?

– Дальше будем готовить обед. И предупреждаю, что приготовишь – то и будешь есть.

– Звучит заманчиво. – Леди-кактус вдруг расхохоталась. – Если бы на острове заперли меня и Светку, и готовила бы только я, тогда бы Светка точно похудела.

Игнат не знал, кто такая Светка, и не стал уточнять. Хорошо, что настроение у Тери улучшилось. Ему и самому стало как-то полегче. А если так – есть шанс приготовить нормальный обед.

= 4 =

Глава четвертая

«Борщ со слезами»

Тери любила кошек. Заводить боялась – у нее даже кактус засох, с ее-то «умениями». А если она так же забудет про кота? И бедняга будет мучиться от голода и жажды? Да ни за что! А у Игната был кот – упитанный, рыжий и пушистый. Пожалуй, это и помогало не злиться всерьез. Человек не может быть плохим, если у него такой кот.

Зря она думала, что с утра все будет иначе. Ничего не изменилось – Игнат снова нацепил маску ехидного мачо, и ей только и оставалось, что сдерживаться и не устраивать перепалку. «Светка смогла, и я смогу», – повторяла она про себя, как мантру, всякий раз, когда ей хотелось взять сковороду и огреть ею Игната.

– Будешь варить борщ, запекать курицу и делать вкусный летний салат, – сообщил Игнат, как только они зашли на кухню.

Тери вспомнила, как мама варит борщ, обжаривая отдельно то свеклу, то морковку, колдуя над цветом и запахом, и содрогнулась. Вкусно, конечно, но для нее – из раздела «блюдо от шеф-повара».

– Может, что-нибудь попроще? – предложила она. – А то будет не обед, а ужин. И не факт, что будет.

– Это просто, – отмахнулся Игнат. – Экспресс-обед, без всяких изысков. Как думаешь, с чего начнем?

– С бульона, – мрачно сказала Тери.

Он точно считает ее полной идиоткой. Или она сама виновата, не объяснила Дине и Анни разницу между «не знаю» и «не умею». Да она хоть сейчас отбарабанит рецепт маминого борща, только приготовить его все равно не сумеет.

– Молодец! – похвалил Игнат. – Мой мясо и клади его вон в ту кастрюлю с грибочками. Я сегодня помогаю только словами, все придется делать самой.

– Рискуешь остаться без обеда, – напомнила Тери, промывая под струей воды кусок мяса с косточкой.

– Не-а, только ты, – довольно сообщил он. – Я и бутербродами перебьюсь, в случае чего, а для тебя отныне правило – что приготовила, то и съела.

– Прямо так и не дашь поесть? Да я сама возьму.

– А на холодильнике кодовый замок, внимательная ты моя.

– С ума сойти… Почти по Шекспиру.

Тери склонна была поверить, что он всерьез. Это и есть то волшебное средство, которое научит ее готовить?

– Почти. Но с существенной разницей. Ты мне не жена, и мне плевать на твой характер. Так, хватит воды. Ставь кастрюлю на плиту. Крышку не закрывай пока. Теперь быстренько чисть луковицу. Вообще тебе понадобится две, но сейчас хватит одной, маленькой. И, пожалуйста, как я тебя вчера учил.

Луковица неожиданно легко легла в ладонь. И почему ее раньше не учили, как правильно чистить овощи?

– Очистила? Умница. Кидай ее в воду, к мясу. Теперь ждем, пока закипит, и готовим курицу. На первый раз самый простой рецепт. Берешь жаровню, высыпаешь туда пачку крупной соли, сверху кладешь курицу, ставишь в духовку, забываешь о ней на полтора-два часа.

– И все? – усомнилась Тери.

– Все.

Дело пошло на лад. Тери все равно не верила, что приготовит съедобный обед, но Игнат уверенно направлял ее, не пытался показать «как надо», а его ехидные шуточки держали ее в тонусе, не позволяя отвлекаться на мечтания.

Курица на солевом «троне» уже стояла в духовке, бульон закипел, – Тери сама сняла с него пенку, – на столе высилась горка почищенных и вымытых овощей.

– Ставь картошку вариться, и будешь резать салат. А заправку для борща потом сделаешь, бульон еще час вариться будет.

«Вкусный летний салат» состоял из огурцов, помидоров, зелени, чеснока и болгарского перца.

– Картошка сварится, добавишь ее, когда остынет, – командовал Игнат. – И не соли пока, иначе огурцы потекут и будут вялыми. Еще нужно будет заправить его растительным маслом, но это как раз после того, как посолишь, а то соль не растворится в масле. А чеснок не режь, а подави ножом. Нож плашмя и сверху надавить. Слушай, а ты чего врала, что ничего не умеешь? Вот же, получается все.

Тери лишь скептически усмехнулась. Да, под руководством Игната все шло, как по маслу. Он не выхватывал у нее нож и не говорил: «Дай, я быстрее сделаю». Не кричал: «И откуда у тебя руки растут?!», когда у нее что-то не получалось с первого раза. Не требовал идеальности, хотя она и сама видела, что огурцы порезаны неровно, и из помидоров местами вытекла мякоть.

– М-м-м… – он понюхал салат в миске. – Пожалуй, я его съем, и с превеликим удовольствием. А теперь готовим заправку для борща. Объясняю, рецептов этого блюда много. И каждый, кто его готовит, утверждает, что именно его рецепт – правильный. И второй момент, даже если все время варить борщ по одному и тому же рецепту, на вкус он будет разный. Проверено.

– Так мы будем готовить самый правильный борщ? – уточнила Тери.

– Нет, самый простой. Для начала натри свеклу на крупной терке.

Пока Тери мучилась с теркой – этого навыка у нее тоже не было, – на кухню вернулся Бармалей. Он попил воды, а потом улегся на подоконнике и лениво прищурился.

– Мяса хочет, мур-р-р-рзавец, – добродушно хохотнул Игнат. – Он вообще корм ест, но иногда любит побаловать себя кусочком вареной говядинки.

Бармалей укоризненно на него посмотрел.

– Дашь? – спросила Тери, отмывая руки от свекольного сока.

– Сама дашь, когда нашу косточку выловишь. Кстати, уже пора. Осторожно, шумовкой, на тарелку… Пусть остывает. Режь картошку кубиками – и в пустую кастрюлю. Видишь, стоит по объему такая же? А теперь дуршлаг сверху, прихватки в руки – и перелей туда бульон.

Это был опасный трюк. Тери никогда сама его не делала, хотя знала, для чего процеживают бульон – всего-то от мелких обломков со скола кости. Но в те редкие случаи, когда мама пыталась ее чему-то научить, она никогда не доверяла ей кастрюлю, полную кипятка. «Светка смогла, и я смогу», – повторила про себя Тери и подняла кастрюлю с бульоном.

У нее получилось. И даже не пролила ни капельки!

– Умница, – похвалил Игнат. – Эх, если б не твои запреты, я бы тебя даже поцеловал.

– Да поцелуй, – брякнула Тери, теряя бдительность от собственных успехов.

– И поцелую!

Игнат вдруг оказался рядом, обхватил за талию и накрыл губы настоящим долгим поцелуем. Она-то думала – в щечку! И совершенно потеряла чувство реальности от неожиданности. Мало того – ответила на поцелуй.

– Врушка, – упрекнул ее Игнат, когда она опомнилась и оттолкнула его руками. – Ты горячая, как огонь, а хочешь казаться льдом.

– Обед... – напомнила она, не желая поддерживать разговор на щекотливую тему.

– Ах, да… обед, – он отошел. – Теперь капуста. Полагаю, шинковать ее ты не умеешь, но сейчас и это не проблема. Смотри, – он достал из ящика какую-то штучку, похожую на бритву. – Сначала режем кочан напополам ножом, а теперь стругаем по краю. На, пробуй.

Получилось весело. Капустная стружка получалась тонкой и длинной, и Тери быстро наполнила ею миску.

– Остальное ты резать умеешь. Готовь заранее, потом будем собирать все вместе.

Бармалей спрыгнул с подоконника и уселся поближе к тарелке с мясом.

– Дай ему маленький кусочек. Он не голодный, это вроде как десерт.

Тери отщипнула мяса и положила коту в миску. Тот довольно мяукнул и принялся уничтожать добычу.

Когда все овощи были нарезаны, Игнат велел достать глубокую сковороду.

– А теперь, наперекор всем канонам, будем делать вкусную заправку для борща. Сразу предупреждаю, у этой сковороды ручка нагревается, не берись без прихватки. Итак, льем масло, ставим на максимум. Теперь кидай туда лук. Мешай. Пусть схватится. Теперь морковь. Мешай и смотри внимательно, улови, когда нужно добавлять следующий ингредиент. Если все покидать сразу, вкусно не получится. Теперь свекла. Болгарский перец. И все тушим в помидорах. Чуешь, запах какой? А теперь выключай конфорку и добавляй капусту. Да, туда же. Потомиться пару минут.

Пока Тери колдовала у плиты, Бармалей доел свой кусок и пришел клянчить добавку. Он потерся о ее ноги и требовательно мяукнул.

– Хватит с тебя, – отрезал Игнат. – Брысь.

Кот дернул хвостом и затаился под столом.

– Слушай, загляни-ка в духовку, – велел Игнат, принюхавшись. – Кажется, наша кура дозрела. О, так и есть! Вынимай.

Тери освободила место на столе, приготовила доску и осторожно водрузила на нее жаровню с курицей.

– Это магия… – растерянно произнесла она. – Она румяная, с корочкой, и пахнет потрясающе. А на вкус?

– Уверяю, тебе понравится. Все, осталось добавить заправку в бульон, подождать минут пятнадцать, добавить туда зелень – и обед готов. Ах, да… еще картошка в салат. Но это уже пустяки, верно? Ай! – Игнат вдруг подскочил. Из-под стола пулей вылетел Бармалей. – Паразит! Вот вернешься, я тебе уши откручу!

– Что такое? – испугалась Тери.

– Укусил, злыдень. Это у него с детства, от прежних хозяев осталось. Те не особо умом блистали, играли с котенком, позволяя ему царапаться и кусаться. А когда он вырос, сама понимаешь… Он-то играет, а его за это… Короче, я за йодом. Заканчивай тут сама.

Тери расстроилась. Игнат не договорил, но она и сама поняла. Взрослый кот кусается и царапается по-настоящему, не понимая, что это уже не игра. Значит, предыдущие хозяева избавились от кота, а Игнат подобрал, но излечить от дурных привычек не смог. И ведь терпит…

Задумавшись, она забыла про прихватку. Обе остались на столе, рядом с жаровней. Тери схватилась за ручку сковороды голой рукой – и тут же с визгом уронила ее на пол. Хорошо, не на ноги – успела отскочить, хотя горячие капли все же попали на голые икры. И, естественно, вся заправка разлетелась по кухне.

Что и требовалось доказать.

Игнат, прибежавший на шум, только руками развел. Хорошо, в аптечке оказалась пенка от ожогов – ладонь вспухла и покраснела, а уж жгло так, что Тери еле-еле сдерживала слезы. Впрочем, плакать хотелось и по другому поводу. Проклятие так никуда и не делось.

Игнат еле сдержался, чтобы не наорать на Тери. И хорошо, что сдержался. Когда схлынула волна раздражения и злости, пришло понимание – снова виноват он сам. Вчера ужин сгорел по его вине, и сегодня он не должен был уходить. Тери делает первые шаги, к слову, успешные шаги. Он уже понял, что ее проблема не в бездарности или криворукости. Лень, отсутствие простых навыков и психологический барьер, преодолеть который пока не получалось. Но обязательно получится!

Просто он решил, что она справится, а она без поддержки тут же растерялась. Еще и руку обожгла, хорошо, левую. Все равно будет больно, но все же не так сильно, как если бы пришлось держать в обожженной руке нож. Игнату было жаль Тери. Ее глаза полны слез, губа закушена – и все же физическая боль ничто по сравнению с тем, что она снова остановилась в шаге от успеха. И этот шаг ей придется сделать, не дожидаясь, когда заживет рана от ожога.

Игнат обработал рану, быстро наложил повязку, хотя это было не по правилам, и нацепил поверх бинта резиновую перчатку.

– Зачем? – жалобно спросила Тери, морщась от боли.

– Затем, что ты должна закончить приготовление обеда, – жестко сказал Игнат. – Начнешь с отмывания полов.

– Ты… ты… – она так удивилась, что не сразу смогла подобрать слова. – Ты серьезно? Мне больно!

– Знаю, – спокойно ответил Игнат. – Но ты сделаешь все заново, сейчас.

– Не буду я ничего делать!

– Будешь.

– Интересно, и как ты меня заставишь?

– Никак.

– То есть?..

Ему удалось удивить ее еще раз. Тери определенно собиралась сопротивляться до последнего, а он выбил почву у нее из-под ног.

– Я не буду тебя заставлять. Ты можешь в очередной раз отступить. Иди, жалей себя, лечи руку. В следующий раз ты порежешься или обваришься кипятком. Что угодно, лишь бы не довести дело до конца. А можешь закончить начатое. Будет больно, но ты переступишь через собственные страхи. Ты все умеешь, Тери. И решать тебе.

– Ты все решил за меня, – она криво усмехнулась и показала ему руку в перчатке. – Это ты называешь выбором?

– Я ошибся в тебе, и ты будешь плакать и жалеть себя? – парировал Игнат.

Он сознательно загнал Тери в ловушку, спровоцировал ее на «слабо». Конечно, она могла не послушаться – назло. Но сдаваться, когда ей бросили вызов, не в ее характере. Скорее, сделает все, как нужно, а потом отомстит. Подмешает чего-нибудь в суп, например. Кстати, надо будет спрятать аптечку, а то там есть слабительное.

– Ты хоть поможешь? – она угрюмо посмотрела на жирные овощные брызги.

– Нет.

Тери скривилась и отвернулась. Больше он не услышал от нее ни слова. Она молча ползала по полу, отмывая пятна. Молча выжимала тряпку, морщась от боли. Молча чистила и резала овощи. Молча обжаривала их в той же самой сковороде. Игнат тоже молчал. Он ощущал себя монстром, избивающим котенка. Ожог не глубокий, заживет за пару дней, но болезненный. Игната выворачивало от мысли, что он заставляет женщину страдать. Пусть ради ее же пользы.

Он видел, как Тери колеблется перед тем, как снова поднять сковороду. Как примеривается, чтобы избежать давления на ожог. Чуть не бросился на помощь, но сдержался. А она справилась: и со сковородой, и со всем остальным. Вот только радости на ее лице не было.

– Обедать будешь? – спросила Тери ровным голосом, отмыв злополучную сковородку.

Кухня сияла чистотой. Запах свежесваренного борща и запеченной курочки вызывал здоровое слюноотделение. А Игнат вдруг растерялся, соображая, что ответить. Настроение у Тери определенно не радужное: она избегала его взгляда, отворачивалась, но он все же заметил, как она хмурится и кусает губы. Навряд ли обед сейчас получится веселым. Им бы сначала поговорить. А отказаться – можно ее обидеть, и это окончательно испортит и без того непростые отношения.

– Давай пообедаем, – осторожно ответил он. – Я же говорил, что у тебя все получится. Ты молодец, Тери.

Она одарила его таким взглядом, что он передумал говорить комплименты. Пусть успокоится, и он объяснит ей, почему так поступил. Она же взрослая умная женщина, поймет.

Тери не позволила ему помогать. Сама накрыла на стол, налила ему тарелку ароматного борща, пододвинула сметану и села напротив.

– Вкусно? – поинтересовалась она все тем же безразличным голосом, когда Игнат попробовал борщ.

– Очень, – признался он. – А почему ты себе не…

– Не хочу, – перебила она его. – Аппетита нет. Ну, как поешь, не забудь позвать мыть посуду.

Она так резко встала, что Игнат даже испугался. Показалось, тарелка борща сейчас выльется прямо на его голову. Однако Тери просто ушла. Игнат услышал, как хлопнула дверь спальни, и раздраженно бросил ложку. Есть не хотелось, кусок в горло не лез. И почему она злится? Потому что больше нельзя прикидываться неумехой?

Игнат вздохнул и пошел следом за Тери. Надо как-то налаживать взаимоотношения. Почему она такая колючая?..

Тери плакала, уткнувшись в подушку. Игнат снова почувствовал себя мерзавцем. Он не любил женских слез напоказ, ненавидел истерики и притворство. Но Тери дала волю чувствам, уединившись. А виноват в ее слезах он, как ни крути.

Он присел рядом и осторожно тронул ее за плечо.

– Тери…

– Иди к черту! – она дернулась, пытаясь сбросить его руку.

– Тери, прости. Так было… надо.

– Я поняла. Уйди, пожалуйста.

Игнат замер. Нет, уходить нельзя. Тери злиться не на его жестокий поступок. Если понимает, значит, причина в чем-то ином.

Она слегка повернулась, оторвав голову от подушки, и вытерла слезы здоровой рукой.

– Ты не можешь просто уйти? – выдавила она.

И Игнат заметил, как бережно она прижимает больную руку к груди.

– Можно?

– Нет!

– Давай я сниму повязку. Станет легче.

– Мне еще посуду мыть, – горько заметила Тери.

– Я сам помою. Дай сюда руку.

Она перестала спорить, легла на спину и позволила Игнату снять перчатку и бинты. Ладонь ожидаемо покраснела и опухла.

– Сейчас помажем пенкой, быстро заживет.

– Надеюсь.

Тери не отнимала руку, а Игнат, вместо того, чтобы уйти за лекарством, наклонился и прикоснулся губами к пальцам. Потом поцеловал тыльную сторону ладони, запястье. Тери попыталась вырваться, но он не позволил.

– Спрячь колючки, – усмехнулся Игнат. – Пожалуйста.

Он погладил предплечье, легко касаясь кожи подушечками пальцев.

– Это тоже «так надо»? – скривилась она. – Может, на сегодня с меня хватит уроков?

– Это не урок, Тери, – Игнат мягко взял другую руку и поцеловал ладонь. – Позволь мне сделать тебе приятное.

Он наклонился еще ниже, к губам, но Тери отвернулась.

– Зачем? – спросила она.

– М-м-м?.. – он все же поцеловал ее в шею.

– Зачем тебе делать мне приятное?

Ее голос отрезвлял. Колючки никуда не делись, наоборот, стали еще длиннее и злее. И все же Игнат сделал еще одну попытку.

– Потому что я так хочу. Расслабься, Тери, тебе понравится.

– А зачем ты здесь, Игнат?

– Как зачем… Чтобы помочь тебе стать идеальной женой. – Он улыбнулся и провел пальцем по ее щеке, стирая слезы.

– Эротические уроки мы исключили из программы обучения.

– Ты исключила, не я, – напомнил ей Игнат. – И я не хочу давать тебе уроки, я… просто тебя хочу.

На мгновение ему показалось, что Тери сдалась, растаяла и поверила ему. Что-то такое мелькнуло в ее бархатных глазах, словно улитка высунула рожки из раковины, и тут же спряталась обратно.

– А я тебя – нет. – Она оттолкнула его руки и встала. – Будь добр, оставь меня в покое.

Кажется, Игнат решил, что она обижена. И хорошо, пусть так и думает. Тери сама достала из аптечки пенку и обработала ею ожог. Без стягивающего бинта боль поутихла, но плакать все равно хотелось. И, похоже, тут даже не найти укромного уголка, чтобы побыть одной. Несмотря на ее просьбу, Игнат следовал за ней по пятам.

Нет, Тери на него не обижалась. А на что обижаться? Он делает свою работу. Как умеет, так и делает. Светка же говорила, будет экстремально. Жесткость, которую он проявил, неприятна, но все же на жестокость не тянет, результат того стоил. Тери в кои-то веки довела начатое до конца. Только победа получилась горькой, со слезами на глазах, и не из-за обожженной руки.

Тери вышла на крыльцо и села на теплую ступеньку. Прогуляться по острову? Так Игнат непременно увяжется следом. Искупаться не получится, несмотря на солнечный день. И на трудовые подвиги сегодня она уже не способна. Отвлечься бы чем-нибудь, хоть кота потискать. Бармалея, как назло не было видно. Зато рядом уселся его хозяин.

– Тери, давай поговорим, пожалуйста.

Игнат больше не пытался до нее дотронуться, и она согласилась. Все равно же не отстанет!

– Хорошо, давай. Только я не знаю, о чем.

– Почему ты плачешь? Только не говори, что от боли. Я так сильно тебя обидел? Но ты же сама сказала, что поняла…

– Да я поняла, правда, – перебила она его. Плачет? Тери провела рукой по щеке – и точно, мокрая. Черт! – И, кстати, от боли тоже. Я не знаю, зачем тебе это, но от понимания и плачу. Плакала… Больше не буду.

Она не знала, как объяснить малознакомому человеку, что сейчас чувствует. Столько лет мучений только потому, что она сама вбила себе в голову, что ничего не умеет. Ей помогали, конечно. Когда все вокруг твердят: «Отойди, ты все испортишь», откуда взяться уверенности в себе? Но как она сама не поняла? Почему раз за разом подтверждала то, в чем ее убеждали другие?

– Уязвленная гордость? – догадался Игнат. – Думаешь, у тебя и с сексом… то же самое?

– Давай оставим эту тему, – попросила Тери. – Я не ломаюсь, просто это… не то же самое.

– Я не знаю, как тебя утешить, – признался вдруг он. – Я хочу, но получается не так. Ты все время на меня злишься.

– Тебя это задевает? – она слегка улыбнулась.

– Да, задевает, – не стал лукавить Игнат. – Ладно, когда я злю тебя специально, но когда хочется иного, ты все равно злишься.

– Бедный! – не удержалась Тери от сарказма. – Расслабься. Сейчас я злюсь и обижена только на себя.

– Ты странная, – то ли пожаловался, то ли отвесил комплимент Игнат, помолчав. – Я таких, как ты, еще не встречал.

– Моя очередь задавать вопросы. – Тери не хотелось, чтобы их беседа превратилась в сеанс психотерапии. – Какое тебе дело до моих переживаний?

– Ты все время пытаешься уколоть, – вздохнул Игнат.

– А ты – нет? – парировала она.

– Туше. Просто не привык получать в ответ, – признал он. – В общем-то, ты права. Мы только вчера познакомились, через месяц разбежимся в разные стороны. Ты – создавать семью, о которой мечтаешь. Я… тоже найду, чем заняться. Мне действительно не должно быть никакого дела до твоих переживаний. Только сейчас мы тут вдвоем, и мне как-то неловко просто наблюдать, как ты плачешь. Может, это простое человеческое участие? У тебя так не бывает?

– Туше. – Тери отвернулась. – Прости, я вечно все усложняю.

Краем глаза она заметила, как рыжее пятно метнулось за дом.

– Тери, у тебя кто-то есть? – спросил Игнат. – Тот, ради которого ты тут?

– Нет, – ответила она, помедлив. – Никого.