Текст книги "Лекарь"

Автор книги: Михаил Тырин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Главврач отвел Сергея, очевидно, к старшему телохранителю Шлыкова. По крайней мере, выглядел этот человек именно так, как часто представляют себе телохранителей – массивный, спокойный, с внимательными глазами.

– Этот будет вручать? – поинтересовался он.

– Наш лучший сотрудник… э-э… молодой, – закивал главврач. – Вот и подарок наш…

И он протянул Гордину картину.

Телохранитель завел Гордина за ширму, установленную прямо у сцены, и там проверил с ног до головы металлоискателем.

– А это еще что? – насторожился он, наткнувшись на радиобраслет под штаниной.

– Это… это шагомер. Я бегом занимаюсь.

Телохранитель лишь пожал плечами. На бомбу эта штуковина точно не была похожа.

– Сиди здесь, – сказал он, показывая Гордину место в первом ряду. – Отсюда ни шагу, пока не позовут.

– Передай ему от нас… – крикнул Сергею главврач, которого уже оттеснила публика, – что мы, мол, всей душой… Ну, сам знаешь!

Гордин огляделся. Из центра зала на него многозначительно смотрел Чуров. Он предостерегающе качал пальцем и демонстрировал свой коммуникатор, с которого включается разрядник.

Тем временем Шлыков завершал свою речь. Его советник уже перелистывал папку с программой встречи.

– И вот теперь я с удовольствием приглашаю на сцену жителей этого гостеприимного города, – раздался над рядами голос советника. – Поприветствовать нашего гостя хотят работники районной больницы – той самой, где родился Вячеслав Шлыков.

В зале захлопали в ладоши. Телохранитель энергичным жестом указал Гордину на сцену.

Тот взял поудобнее громоздкую картину и поднялся на сцену. Краем глаза он заметил, что у ее края уже занял позицию фотограф.

Шлыков, улыбаясь, поднялся навстречу Гордину. Сергей глянул в зал – великое множество лиц сливалось в неразборчивую массу. Но вот в этой массе проступила чья-то знакомая улыбка, потом еще одна, потом доброжелательный взгляд…

«Зря радуетесь, дурачки, – мелькнуло в голове. – Знали бы вы, зачем я здесь…»

Потом он увидел Чурова. Тот все так же демонстративно помахивал своим коммуникатором.

Пауза слишком затянулась. Телохранитель поглядывал на сцену с заметным беспокойством. Гордин протянул руку и ощутил пальцы Шлыкова. Оставалось немного – прикрыть глаза, сосредоточиться…

И вдруг он понял, что не может. Понял окончательно.

Рука опустилась…

– Э-э… возьмитесь за руки! – забеспокоился фотограф. – Я не успел снять!

Гордин продолжал смотреть в зал. Он видел лица жителей городка. Они улыбались, хлопали в ладоши, приветственно махали, что-то восклицали…

– Друзья, послушайте… – сказал вдруг Гордин.

И тут снова увидел Чурова. Тот укоризненно качал головой. И продолжал демонстрировать свой приборчик, словно это был некий пульт управления жизнью в этом небольшом, наполненном шумом голосов мире.

– У этого человека – бомба! – закричал Сергей и указал прямо на Чурова.

Тишина наступила сразу, хотя улыбки еще висели на лицах. От Чурова шарахнулись люди – со своим приборчиком он и впрямь походил на террориста.

Затем, словно лавина, по рядам хлынула паника.

Зрители рвались к выходу, а навстречу им прорывались к Чурову редкие милиционеры. Одному это удалось быстро, и он даже выбил коммуникатор из руки полковника. Подоспели и остальные, раздались крики:

– На пол! Руки в стороны!

Впрочем, через несколько секунд Чурова отсекли от милиции его оперативники. У них были пистолеты, и они тут же оказались направлены на милиционеров. Те растерялись, не ожидая столь крутого поворота событий. Да и оружия у них не было – на этом настояла охрана почетного гостя.

Гордин увидел, что охранники поспешно уводят со сцены Шлыкова. Оставаться здесь больше было нельзя, и Сергей бросился за кулисы, к выходу в служебные помещения.

– Да хватит вам тут толочься! – крикнул Чуров своим людям. – Догоняйте говнюка! Я сам справлюсь!

Двое тут же бросились за Гординым на сцену.

Сергей выскочил в какой-то полутемный коридор, заваленный коробками и покореженными листами фанеры. За спиной на лестнице загрохотали шаги.

– Стоять! Буду стрелять!

Что-то загремело – преследователи зацепили старый хлам и запутались в нем. Гордин тем временем свернул за угол коридора и увидел служебный выход из клуба.

Едва перескочив порог, он вдруг буквально налетел на Даньку, едва не сбив его с ног.

– Дядька, ты чего! – обиженно проговорил тот, поднимая оброненное ружье.

– Уйди, Данька, гонятся за мной.

Гордин обогнул Даньку и бросился дальше, к выходу из внутреннего дворика. За спиной услышал какой-то невнятный шум и возню, но не обернулся.

Обоих бегущих оперативников встретил Данька, перегородив ружьем дверь и уперевшись изо всех сил.

– Нельзя! Запрещено! Документы! Проход закрыт! – бубнил он.

– Вали отсюда, придурок! – выпалил оперативник, тщетно пытаясь сдвинуть Даньку с места.

– Слышь, дебил, я тебе сейчас башку проломлю! – заорал второй. Но Данька стоял как скала.

Оперативник вдруг выхватил нож и наискосок резанул Даньке по лицу. Хлынула кровь, заливая глаза. Данька уронил ружье, схватился за лицо и упал на колени.

– Запрещено… Запрещено! Нельзя! Нельзя! – повторял он сквозь обиженный плач.

Гордин всего этого не видел. Выскочив из ворот клубного дворика, он понял, что заблудился, но не мог взять в толк, куда теперь бежать.

И тут с другой стороны улицы ему подмигнула фарами старая «Волга».

– Давай сюда! – крикнул из кабины Петька Захаров. – Скорее!

Чуров быстро шагал к машине, а за ним едва поспевали оставшиеся оперативники. Навстречу уже торопился вспотевший от возмущения Савченко.

– Эй, полковник, что опять за говно? – закричал он. – Почему срыв? Ты взял деньги, ты давал гарантии. Я обязан доложить…

Чуров незаметно протянул руку за спину, и Гоша так же незаметно положил в нее простой раскладной нож. Без промедления Чуров обхватил Савченко за шею и хирургически точным движением всадил тому лезвие под ребра. Насадил глубже, провернул.

Савченко задергался, попытался кричать, но изо рта вылетали только кровавые брызги.

Чуров тут же нанес новый удар, протыкая второе легкое. Наконец выдернул нож и оттолкнул обмякшего Савченко. Тот свалился, как тряпичная кукла.

Полковник тщательно вытер нож платком и положил на тело.

– Побеспокойтесь, чтобы убийца этого достойнейшего человека был найден и наказан по всей строгости закона, – сказал он. – Найдите его сегодня же.

– Где «найдите»?! – развел руками Гоша.

– Твои проблемы. Мало тут придурков, что ли? Двое ищут, остальные со мной. Ловим этого гаденыша…

Подойдя к машине, Чуров оторвал от приборного щитка запасной терминал трекера, включил его.

– Есть сигнал, – сообщил он. – По машинам!

Захаров, приглушенно матерясь, раз за разом запускал стартер, но машина не заводилась.

– Оживай! Ну, давай, чертова железяка!

Гордин вдруг увидел, что из ворот выскочили оба оперативника – и тут же рванулись к «Волге». Один что-то кричал в рацию.

Сергей уже решил выпрыгнуть из машины и броситься наутек, но вдруг из-под капота вырвалось мощное облако горячего пара. Оперативники с воплями отскочили, держась за обожженные части тела.

– Твою мать, опять радиатор порвало! – горестно воскликнул Петька.

Но тут же, как по волшебству, затарахтел двигатель. Машина довольно бодро сорвалась с места, оставив кричащих преследователей в облаке выхлопа.

– Ладно, пару километров протянем… – пробормотал Захаров.

– А больше и не надо! Давай в библиотеку, быстро!

– Куда-а-а?! – изумился Петька.

Гордин вдруг понял, что кое-что упустил из вида:

– Нет, стой! Нельзя туда.

– Так ты определись!

– На мне чертов датчик, – буквально простонал Сергей.

– Что? Какой датчик?

Гордин задрал штанину, показывая радиобраслет.

– Они видят, где я нахожусь.

– Ха! – фыркнул Захаров. – Тоже мне, проблема…

Он резко остановил машину. Выскочил, подбежал к ближайшей мусорной урне и залез в нее по самые локти. Покопавшись, выудил пару пивных банок.

– В «бардачке» – нож, – сказал он, вернувшись в машину. – Режь банки на листы, оборачивай вокруг своего датчика.

– И что? – не понял Гордин.

– Заглушишь сигнал, и все дела.

Гордин принялся лихорадочно кромсать банки пополам.

– Это точно поможет?

– Я с восьми лет паяльником работаю и журналы читаю. Уж с этими штучками знаком. Кстати, тут вода, там тряпка – смочи и замотай сверху. Тогда точно не пробьет…

Захаров выжал газ, но из-под капота вновь вырвалось облако пара, затем что-то хлопнуло, и машина заглохла.

– Патрубок, итить его… – процедил Петька, выскакивая и открывая капот.

– Ну, что там? – нервничал Сергей. – У меня времени нет!

– Сейчас, сейчас… – бормотал Петька.

– Я лучше пешком пойду!

– Да сиди! Сейчас все сделаем…

– Ну, так делай! – взорвался Гордин. – Жду минуту – и ухожу сам.

– Тварь… – только и сказал Чуров, обнаружив, что сигнал датчика пропал с терминала. – Скользкий гаденыш!

– Куда едем? – спросил водитель.

– Жми пока прямо. Может, сигнал вернется.

– А где он пропал, сигнал?

– Недалеко, возле сквера.

– Так что, может, туда гнать?

– Нет. Пока будем гнать, он уже сбежит. Надо подумать, куда он может двигаться…

Чуров взглянул на своих оперативников. Те смотрели, как преданные псы – внимательно, но бестолково.

– Может, он на вокзал дернул? Сбежать скорее… – пробормотал один.

– Сейчас сам туда побежишь! – рявкнул Чуров. – Какой к чертям вокзал?

– Девка, – проговорил вдруг Гоша.

И тут же достал из папки фото Оксаны, демонстрируя Чурову.

– Ага… – полковник криво усмехнулся. – Это соображение мне нравится. Адреса все пробили? Отправляемся к ней домой. Вторую машину – к больнице. Ну, чего стоим? Работаем!

Черный джип остановился напротив библиотеки, когда оттуда выходила Валентина с папкой под мышкой.

– Не она? – поинтересовался водитель у оперативника.

– Не-а, – тот сверился с фото. – Наша посвежее.

– Пошли тогда, что ли?

– Стой! Не торопись… – оперативник достал баллончик и старательно обработал руки. – И тебе советую, – сказал он, протягивая баллончик водителю.

Оксана была хмурая и встревоженная – ее неприятно удивил визит Валентины. Тем не менее папку она отдала, как и обещала Сергею.

Все же почему он передал, чтоб она куда-то уходила? И куда?

Привычно повесив сумочку через плечо и на ходу доставая из нее ключи, она уже направлялась к выходу, когда дверь вдруг распахнулась.

Незнакомый человек в черном костюме проворно схватил ее прямо за волосы и рывком усадил на стул. За ним в дверь проскользнул второй – не задерживаясь, он прошел к стеллажам, осматривая помещение.

– Ну? Где он? – рявкнул оперативник.

Оксана лишь испуганно всхлипывала, от страха она не могла произнести ни слова.

Водитель закончил осмотр помещения, тоже подошел.

– Дружок твой где? Говори сейчас, потом не сможешь, – и он больно ткнул в лоб Оксане стволом пистолета.

– Сука, хорош тут стонать! – процедил оперативник. – Ты сейчас тут ляжешь, тебе понятно?

Удар пистолетом неожиданно подействовал на Оксану отрезвляюще. Почему-то паника испарилась. Но что делать и что говорить – этого Оксана решить не могла.

В глубине библиотеки вдруг упала неплотно лежащая книга. Водитель встрепенулся.

– Что там? – забеспокоился оперативник. – Глянь быстро.

Они оба смотрели в глубину помещения, а Оксана – на баллончик, торчащий из нагрудного кармана оперативника.

В следующее мгновение он был у нее в руке, а затем белая пахучая струя почти в упор ударила в глаза оперативника.

– Ах ты тварь! – оперативник бросил Оксану и схватился за глаза. Девушка, не теряя драгоценных секунд, бросилась к двери.

– Сука! – бахнул пистолет, оперативник выстрелил вслепую, на звук шагов.

Оксане сначала показалось, что ее ударили по спине тяжелым деревянным молотком. В следующую секунду она поняла, что не может идти. Вцепившись в дверь, она попыталась устоять на ногах, но слабеющие пальцы разжались…

Уши заложило ватой, в глазах потемнело. Оксана не увидела, как оба незнакомца перескочили через нее и понеслись к большому черному джипу на другой стороне улицы.

Один из них держался за глаза.

– Ты дебил, ты что сделал-то?

– Эта сука мне глаза выжгла!

– Валим отсюда, сейчас полгорода сбежится.

Машина уехала, встряхнув воздух рыком мощного двигателя.

У Гордина иссякли остатки терпения, а Петька все еще возился под капотом.

– Не могу ждать, – сказал Сергей. – Побежал я.

– Да куда ты торопишься?!

– В библиотеку, я ж говорил. Там Оксана. У этих костоломов я видел ее фотографии. Хочу убедиться, что она жива-здорова.

– Ну, давай, – неохотно согласился Захаров. – Я догоню, если чего. А вообще зря. Сейчас бы сели да поехали…

Гордин сразу перешел на бег. Он старался двигаться вдоль стен, ближе к кустам и деревьям, которых здесь было предостаточно. Заметить его с дороги было почти невозможно.

Повязка на ноге быстро размоталась, а потом и вовсе отлетела вместе с импровизированными экранами из пивных банок. Сергей не стал останавливаться – бежать оставалось уже совсем немного.

В ту же минуту в руках Чурова ожил терминал слежения.

– Есть сигнал! – воскликнул он. – Разворачиваемся! Сообщите остальным.

– Может, шокером его вырубить? – подал мысль Гоша.

– Да нельзя… – Чуров с досадой хлопнул ладонью по колену. – Тот приборчик мне разбили, а этот только на прием работает. Тепленьким придется брать.

Гордин уже видел вдалеке крыльцо библиотеки. Разглядел он и необычное скопление людей около него…

Сердце бешено застучало.

В этот момент на перекресток с двух противоположных улиц почти одновременно выскочили два угловатых джипа, скрипнув тормозами.

Гордин, не сумев остановиться, ударился о капот одного из них и покатился по дороге.

Он не успел встать, как ощутил, что его уже крепко держат. Дернулся, рванулся, почти вырвался, но его ухватили еще крепче. Сдавили горло.

– Шкурку не попортите! – раздался голос Чурова.

Сергей напрягся и попробовал «нащупать» оперативников. Ничего не вышло. Видимо, их руки были обработаны.

Чуров едва ли не за шиворот тащил с собой второго «хиронекса» – испуганного и подавленного молодого человека с провалившимися глазами.

– Выруби его! – крикнул полковник. – Аккуратно, чтоб не скопытился.

Оперативники пыхтели, удерживая рвущегося из рук Гордина. Но у него уже иссякали силы, ему не хватало воздуха, перед глазами все подернулось желтым.

«Хиронекс» опустился перед ним на одно колено и приложил ладонь к его шее. Сергей попытался собрать последние силы, крепко зажмурился, стиснул зубы…

Для окружающих борьба двух модифицированных организмов была невидимой. Сам же Гордин мог лишь представить ее по своим ощущениям. Он сейчас чувствовал себя твердым пустотелым шаром, который хотят проковырять острым шилом.

Время словно остановилось. Было больно, но Сергею пока удавалось не пускать в себя «шило». В какой-то момент он ослабил сопротивление, и «шило» смогло проломить оболочку, но совсем чуть-чуть, неглубоко. Гордин снова напрягся, рванулся – и «шило» вдруг сломалось.

«Хиронекс» с истошным воплем отлетел в сторону, покатился по дороге, не переставая кричать.

– Сделайте уже что-нибудь, хватит возиться! – вышел из себя Чу-ров. – По башке ему дайте, чтоб вырубился!

Но никто не успел ничего сделать.

Воздух порвал треск автоматной очереди. Оперативники засуетились, отпустили Гордина. Защелкали предохранители пистолетов.

Сергей попробовал подняться, но смог встать лишь на колени.

В пяти метрах от него стояла полицейская машина. Рядом с ней – Михалыч и двое сержантов с автоматами.

– В моем городе такого не было и не будет, – сказал Михалыч, бесстрашно глядя на черные глазки пистолетных стволов. – Даю вам три минуты, чтоб убрались.

Сзади подкатил еще один уазик, на дорогу выскочили четверо вооруженных полицейских.

Секундная пауза была напряжена, как вулкан перед взрывом.

– Уходим, – тихо сказал Чуров и первым вскочил в свою машину.

Гордин наконец поднялся, первым делом обернулся на библиотеку. Там по-прежнему толпились какие-то люди. От крыльца отъезжала санитарная машина, полыхая синими маячками.

– Что… Что с Оксаной? – прошептал Гордин.

– Плохо ей, – ответил Михалыч. – Очень.

– Жива?

– Сказали, дышит, но… – майор покачал головой. – В общем, устроил ты нам веселую жизнь, студент.

– Мне нужно к ней! – Гордин рванулся было с места, но Михалыч неожиданно ловко и крепко ухватил его за локоть. Подскочивший сержант быстро защелкнул наручники.

– Не серчай, студент, но я человек военный. У меня свои приказы.

Михалыч отошел в сторону и достал телефон.

– Да что ж вы делаете? – закричал Гордин. – Отпустите меня, мне нужно быть в больнице. Я смогу ей помочь.

– Это Повов из РОВД, – проговорил Михалыч в телефон, не обращая внимания на Гордина. – Здесь он. Ага, выезжаем вам навстречу.

Сержант взял Гордина за локоть и бросил на заднее сиденье патрульного уазика.

– Отпустите меня! – умолял Гордин. – Отвезите в больницу, хоть на полчаса! Я знаю, как ей помочь!

– Чем ты ей поможешь? – угрюмо проговорил майор, усаживаясь в машину. – Массаж сделаешь? У нее пуля в спине. Угробил ты девку. Если б не ты, жила б спокойно…

– Отпустите! Каждая минута на счету. Клянусь, я сделаю!

Михалыч лишь покачал головой в ответ.

Ехали недолго. На пустынной окружной дороге за кладбищем впереди «подмигнула» фарами другая машина.

Это был черный микроавтобус – на вид точно такой же, что возил Чурова с компанией.

Гордина вывели, дверь микроавтобуса отъехала – и Сергей с изумлением увидел перед собой Шлыкова. Вместе с ним были советник и телохранитель.

Последний завел Гордина внутрь, усадил на неудобное откидное сиденье. Дверь закрылась.

В салоне стоял полумрак. Над столиком Сергей вдруг увидел закрепленные магнитами фотографии: их было много, словно на оперативном стенде полицейского участка. Всего лишь одно лицо оказалось знакомо: человека, который все эти дни сопровождал Чурова, – Савченко.

Гордин вдруг понял, что бояться ему совершенно нечего. Наоборот, теперь все пойдет на лад, нужно лишь правильно себя вести.

– Времени мало, поэтому к делу, – сказал Шлыков. – Ни один нормальный человек не поверит, что ты стоял на сцене и вдруг ни с того ни с сего заметил в зале киллера с бомбой. Поэтому вопрос: что ты об этом знаешь и как ты к этому причастен?

– Знаю то же, что и вы, – ответил Гордин. – Готовилось покушение.

– И кто его готовил?

– Полковник Чуров.

Советник наклонился к Шлыкову, что-то зашептал ему на ухо. Брови Шлыкова удивленно приподнялись.

– И этот тоже был… – Гордин кивнул на фото Савченко.

– Интересно, – Шлыков поскреб ногтем переносицу. – Это очень интересно. А доказательства?

– Их нет. Доказательства вам лучше получить от самого Чурова. Вы сможете его задержать? Он наверняка еще в городе. Только они все вооружены…

– Мы многое можем. Один звонок – и через час тут сядет вертолет со спецназом. А еще через три прибудет следственная бригада Генпрокуратуры. Только где взять основания для задержания?

– У вас тут есть интернет?

Шлыков переглянулся с телохранителем. Тот расстегнул Гордину наручники и кинул на колени ноутбук. Сергей застучал по клавишам, вбивая адрес фейсбука. Войдя на сайт, он без труда нашел страничку Валентины.

– Ну, пожалуйста… – беззвучно прошептал он. – Сделай это.

Сердце радостно екнуло. Валентина все успела: на страничке появилось несколько отсканированных листов из папки.

– Вот, – Гордин протянул ноутбук Шлыкову. – Описания незаконных экспериментов над людьми. Факты гибели подопытных. Личные записи Чурова, его почерком. Всего этого хватит, чтобы его привлечь. А насчет покушения – крутите его сами.

– А вот это совсем интересно, – покачал головой Шлыков. – И что, есть подлинники?

– У нее, – Сергей ткнул пальцем в аватар Валентины. – Найдите ее, она начальник почты. Скажите, что я просил.

– Нет, дружок, разговаривать с ней будешь ты, – рассмеялся телохранитель. – Едешь с нами.

– Нет! – лицо Гордина стало каменным. – Я не поеду с вами и больше не скажу ни слова. Вы спросили – я ответил. Все! На этом закончили. Мне нужно в больницу, там умирает близкий мне человек. Можете меня стрелять и резать, но я с вами не поеду!

Шлыков усмехнулся и покачал головой. Какое-то время он с любопытством разглядывал Гордина, одновременно что-то обдумывая. Наконец кивнул:

– Тебя подвезут.

Из-за дверей операционной едва доносились звуки работающей аппаратуры и отрывистые реплики врачей – уже уставших и потерявших надежду.

– Профузное кровотечение. Увеличиваем дренаж. И готовьте еще физраствор.

– Давление – сорок на ноль. И падает.

– Пульс?

– На периферии не определяется. На сонных – нитевидный, сто шестьдесят. Повторить преднизолон?

– Нет, нельзя… Да и поздно… фибрилляция.

Гордин ворвался в операционную, грохнув дверью. Молоденькая ассистентка от неожиданности уронила поддон с инструментами.

Взгляд Гордина метнулся от лежащей под лампой Оксаны к экрану кардиографа, где вместо синусоиды протянулась удручающая прямая линия.

– Уйдите от нее! – отрывисто приказал Сергей.

– Что происходит? – возмутился хирург. – Почему посторонние?..

– Уйдите, я сказал! – закричал Гордин так, что услышал весь этаж.

Он растолкал медиков, схватил стерильную салфетку и быстро протер руки. Затем положил ладони Оксане на плечи и прикрыл глаза.

– Да уберите его! – воскликнул хирург, непонятно к кому обращаясь. Потом понял, что он в комнате – единственный мужчина, и сам схватил Гордина за рукав.

– Что вы себе…

– Не лезь! – Гордин открыл глаза – они были страшными. – Уйдите!

Хирург тут же отпрянул. Неожиданно проснулся кардиограф – на мониторе опять заплясала синусоида.

– Есть пульс! – воскликнула ассистентка.

– И что толку? – всплеснул руками хирург. – Кровь не остановить!

Гордин наконец смог сосредоточиться. Его руки двигались по неподвижному телу Оксаны, он искал точку, где сможет лучше «видеть» и эффективнее действовать. Остановился, полностью погрузившись в свои ощущения.

Ему тут же стало плохо. Картина была страшной. Ему казалось, что он в душной холодной пещере, где нет ни воздуха, ни света. Со всех сторон давило. Нужно было упереться изо всех сил, разрушить тесноту, пропустить сюда хоть немного жизни. Но отовсюду торчали зазубренные холодные камни, они рвали и ломали все живое и теплое.

От боли и бессилия хотелось выть.

И Сергей завыл – по-настоящему, в голос.

За дверями операционной испуганно переглядывался столпившийся персонал.

Гордин уже не выл, а кричал, срывая голосовые связки. Имплантат под кожей, казалось, раскалился, его свечение стало таким ярким, что пробивало рукав. Ткани вокруг него горели, рвались, выворачивались наизнанку.

Сергей не слышал и не чувствовал ничего, кроме холода и боли, сжигающей его со всех сторон. Он не видел, что кожа вокруг имплантата почернела и обуглилась…

Внезапно Оксана сильно вздрогнула и открыла глаза. В груди что-то забулькало, потом раздались кашель и хрип.

– Мама… – выдавила Оксана. – Мама… мамочка…

Гордин обессиленный упал на колени. Он не слышал голоса Оксаны, но уже знал, что все получилось. Он просто ощутил, как отступил холод, а стены убийственной пещеры раздались в стороны. Остальное было неважно.

– Кровотечения нет! – изумился хирург.

– Пульс стабильный, сто двадцать, – сообщила ассистентка.

– Спирт на руки! Готовимся зашивать!

– А что делать с парнем? На него смотреть страшно.

– Пусть везут в интенсивную терапию!

Гордин этого не слышал и не видел. Привычный мир шаг за шагом отступал от него, погружаясь в зыбкий, стремительно темнеющий туман. Еще несколько шагов – и не осталось ничего, кроме этого тумана.