Текст книги "Полюбить раздолбая (СИ)"
Автор книги: Михаил Берсенев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)
Анжела при этих словах приподняла плечи в изумлении. Мама втянула воздух в ноздри с шумом и выдвинула шаткое возражение:
– Не скажи, доченька. Между кредитом и оргазмом тоже есть нечто общее!
– И чего же?
– Кредит, особенно безвозмездный и крупный, несет человеку удовлетворение. Оргазм – тоже. Чем он крупнее – тем лучшее…
Анжела перебила родителя взмахом ладони.
– Бросьте вы это, мама. Наши кредиты кабальны, и не могут нести удовлетворения. Так, что мужу не до меня, мама. Ему нет особого дела даже до моего тела. И уж тем более, ему нет никакого дела до моей души. Он меня не понимает, мама.
– Ну, а что такого, доченька? Можно и его понять! Какое уж тут дело до души, когда в стране такие высокие процентные ставки по кредитам!
– Мам! Хватит ёрничать, – как – то устало попросила Анжела.
Лидия Игоревна взглянула в глаза дочери.
– Не буду больше, милая, – сглотнула комок в горле женщина. – Не буду. Мне просто хотелось тебя попробовать взбодрить. Может, рассмешить, если удастся. А то получается, что совсем невесело как – то у тебя с Германом жизнь течет.
– Невесело, мама, – с горечью в голосе ответила Анжела.
– Но он хотя бы тебе верен, наверное. А это дорогого стоит! Пусть ты его окрестила скучным механическим истуканом, но тут кроется и плюс: такой холодный и бесчувственный экземпляр не будет, как блоха, скакать из одной постели в другую с разными женщинами. Он же чурбан, как ты его характеризуешь! Так, что ищи во всем хорошее. Черствый мужик – это же, считай, сухарик. Лежит себе в пакетике, не портится, не плесневеет. А возникло желание его куснуть, отведать, так окуни в сладкий чай или кефир, и вот сухарь делается мягким, податливым, размокшим. Такому и сторонние женщины не нужны, ведь верно?
Анжела взглянула на мать, как на инопланетянина и внутренне поразилась: «-Вот удивительный человек, моя мама! Сколько лет ей уже, а все сохраняет удивительно наивные представления о мужчинах».
Анжела улыбнулась несколько криво предположению, что Герман верен ей, так как он «сухарь». Этот «сухарь» отличается твердостью в вопросах бизнеса и по отношению к жене, а вот при виде смазливой девочки размягчался на раз. В памяти Анжела вернулась к той едва одетой проститутке, что была с ним на даче. Анжела застала их врасплох, но сей факт нисколько не смутил ни мужа, ни девицу легкого поведения. Тогда Анжела поднялась в спальню и некоторое время наблюдала, как муж кувыркался в их постели с другой. Затем она громко хлопнула в ладоши. Обнаженная задница ее законного супруга перестала колыхаться меж пары белых девичьих ног. Девица от неожиданности громко пустила газы. От созерцания всего этого омерзения Анжелу едва не стошнило. Прикрывая рот рукой, она ринулась вниз, к санузлу. Потом, после, она сидела на первом этаже обессиленная в широком кожаном кресле.
Мимо простучали каблучки. Чужая женщина, что только что была с Германом, покидала дом. Анжела не хотела ни знать, ни видеть ее, ей было неинтересно как ее зовут и сколько ей лет. Ей было все равно, как выглядит соперница. Она хотела так думать, но властное женское любопытство взяло верх: ее взгляд стрельнул в направлении стука каблучков. Девица оказалась низкорослой, в неизменной для их профессии мини юбке. В чертах лица ее жило нечто от предков – степняков. Несильно раскосые глаза глядели на Анжелу насмешливо. Часто проститутки презирают жен своих клиентов. Конечно, ни самим женам (если случилась нежданная встреча), ни тем более клиенту, они об этом не говорят.
Раскосая представительница древнейшей профессии на сей раз насмешливо смотрела на телеведущую и вдруг издевательски помахала ей крошечной ладошкой. Анжела изогнулась кошкой, яростно зашипела и прогремела:
– Вот отсюда, шалава! Вон из моего дома!
Каблуки более поспешно застучали в направлении парадного входа дома. Девица, похоже, нисколечко не обиделась на «шалаву». Наверное, нечто подобное ей приходилось слышать ни раз, и ни два. После ее ухода липкая тишина как бы застыла в доме. Только что в этих стенах кипела сексуальная жизнь, а теперь все успокоилось. Как будто жидкая масса, из которой кондитеры сварили мармелад, начинает загустевать и делаться липкой. Нечаянно муха может попасть массу, и тогда она как бы окаменевает в конечной сладости – кусочке мармелада.
Так же тогда и замерло – застыло сердце Анжелы. Перед лицом явного предательства мужа она почему – то почувствовала себя идиоткой. В тот день что – то умерло в ней по отношению к Герману. Что – то светлое и доброе. Умерла некая вера в семейный очаг как феномен человеческого жития.
ГЛАВА 21
Как – то в пансионате, где отдыхала Анжела, в ее же номере собрались несколько женщин самых разных возрастов. Чаевничали. Активно добавляли себе либо в чай, а кто – то в кофе, коньяк. Зашел разговор о человеческом везении. Пытались решить вопрос, от чего зависит прихоть столь капризной дамы под называнием фортуна. Либо от собственных усилий человека, либо от удачного стечения обстоятельств или от всего вместе взятого.
Катерина Акимова, сотрудница одного из перерабатывающих предприятий Сахалина, женщина средних лет с утиным лицом вещала:
– Знаете ли вы, девочки, что мы вот «лясы точим» по поводу удачно или неудачно наши бабские судьбы складываются, и что для этого нужно. А, что, наоборот, мешает… – она была дамой начитанной, почти дословно знала несколько театральных пьес наизусть и умела подобрать момент, когда сделать нужную паузу. – А ведь за «бугром» всё давно на компьютере просчитали. Я знаю рецепт счастливой жизни, девоньки. За границей, то есть за «бугром» (ох и люблю я это выражение, чем – то изогнутую спину гепарда перед прыжком напоминает) знают, что нужны три вещи для успеха. Они ах как важны в нашей женской доле!
На этом утиные губки перестали двигаться, и снова возникла пауза. Окружающие слушали рассказ внимательно, не торопили, полагая, что Катерине требуется время, чтобы собраться с мыслями и продолжать. Время шло, а ничего не происходило.
– Ну так и шо с тем бугром? – нетерпеливо спросила Елизавета Нечитайло, родом с Украины и с ярко выраженным малороссийским говором. Простота в общении отличала эту дородную молодую девицу от других присутствующих. – Ну шо ты, Катя, тянешь, как будто кота кое за что?
Акимова поморщилась несколько грубоватой манере Елизаветы вести беседу, но украинку поддержали и другие, и тогда начитанная Катерина поняла, что слегла передержала паузу и продолжила:
– За «бугром» уже все просчитали, девочки. Чтобы жизнь складывалась шоколадно, человеку нужны три вещи. Всего три. Удача, связи и деньги.
– Удача, связи и деньги? – переспросила Анжела.
– Именно так. Вот я объясню на нашем женском примере, как это работает. Возьмем пример успешной певицы из отечественной эстрады, чтобы понятнее было. Например, Наташа Королева.
В дверь постучали. Анжела разрешила: «-Войдите». То, что вошло в номер, лучше бы было девочкам не пущать. Вечно пьяный мордатый мужик с лицом, чем – то похожим на продукцию блинной фабрики, дыхнуло пустым запахом дешевого первача. Петр Терентьевич Тетерин и сейчас себе не изменил: широко улыбнулся Анжеле, остальным «девочкам» и достал из пакета полуторалитровую баклажку с мутной жидкостью и предложил:
– Ай! Ай! Что же девочки и одни отдыхают – то? Без мальчиков! Может, по самогоночке испьем?
Ладонью он слегка, с любовью постучал по выпуклому боку пластмассовой бутылки. Все присутствующие знали, что в соседней деревне разжиться дешевым самогоном не сложно. Номер Петра Терентьевича находился в конце коридора. Он давно и узнал в Анжеле телеведущую, так как родом был из того же города – Москва. Когда ему совсем было нечем себя занять, он ходил по коридорам санатория с бутылкой жгучего самогона и стучал в двери в поисках живого человеческого общения.
– Тебе чего, Петр Терентьевич? – вопросом на вопрос ответила Анжела. – У нас тут свой девичник. Мальчиков мы не звали и не ждем.
– Это точно! – подтвердила Елизавета Нечитайло.
– Не ждем! Не ждем! – подтвердили остальные.
Мужик нисколечко не обиделся. Он просто пожал плечами и исчез за дверью так же неожиданно, как и появился. Чего он собственно хотел, так и осталось загадкой. Скорее всего, искал себе компанию.
А разговор о том, как женщине стать удачливее, счастливее, желаннее в номере Анжелы продолжился.
– Ну же, Катька, давай балакай дальше про цену счастья дивчины! Про гроши, про связи, про удачу. И при шом здись наша гарна украинска дивчина Наташка Королева?!
Катерина Акимовна снова вздохнула с неудовольствием. Не по душе ей пришлась та фамильярность, с которой украинка Елизавета к ней обращалась. Но, зрители и слушатели бывают разные. Катерина, как дама тяготеющая к актерству, это прекрасно осознавала.
– Нам, девоньки, для того чтобы быть счастливыми нужно три вещи. Повторяю их: удача, связи, деньги. Только когда вся совокупность из этих трех вещей есть в жизни каждой из нас, тогда и будем мы в «шоколаде».
– А причем здесь Королева? – перебила Акимову все та же неугомонная украинка.
– А вот в чем, – терпеливо продолжила рассказ Катерина. – Сейчас Наташа Королева всем известная певица. А где была она раньше? Обычная украинская девчонка, что поет. Но, не более того.
Акимова поднесла к губам кружечку с кофе, в которое добавили коньяк и пригубила напиток.
– Но у нее был чистейший голос. А это уже немало! – вставила свою реплику Анжела.
– А вот тут как раз ты ошибаешься, дорогуша! Сотни тысяч, миллионы девчонок в стране имеют чистый голос. У десятков тысяч – чистейший. И где они? Всё правильно: где угодно, но только не на эстраде. Поют дома, на днях рождения, иногда в ресторанах и никто об их таланте, кроме узкого круга родных и знакомых не ведает. А всё почему?
– У них нет этих трех важных вещей: денег, связей и удачи, – напомнила всем присутствующим Анжела.
– Или они имеют только какую – то одну или даже две вещи из перечисленных. Но нужно именно три в совокупности! – победно подняла указательный палец вверх Акимова. – Вернемся к Наташе Королевой. Смотрите, как произошел ее взлет. Ей улыбнулась удача – удалось попасться на глаза популярному композитору Игорю Николаеву. Мужик запал на молоденькую симпатичную девочку из провинции. Все это и была та самая первая необходимая составляющая. Удача.
– А как же деньги и связи? У Наташи ничего подобного не было! – логично заметила Анжела.
– То верно. Слушайте дальше! Денег на раскрутку у подростка Наташи Королевой, конечно, не имелось. Но… У нее уже появилась вторая необходимая штука у нашей триады – связи. Речь все о том же Игоре Николаеве. Он уже тянул за уши, так сказать, на эстраду свое новое протеже. Он писал ей песни. Его все знали в шоу – бизнесе, и через него узнали и Королеву. Начали на ее успех работать уже его связи. Участие в концертах. Показы на ТВ. Радио подтянули.
– Затем он и вовсе женился на Наташе, когда «ягодка» созрела! – напомнила Анжела.
– Точно. Связи сработали в ее случае. И все через Игоря.
– А как же гроши? – озадачилась вслух Елизавета.
– А деньги, – поправила Акимова, – пошли уже рекой. Задействовались деньги Игоря. Она участвовала в сборных и сольных концертах. А это – гонорары. Так в ее фортуне и появилась третья составляющая женской, да и не только, счастливости. Удача. Связи. Деньги.
Катерина замолчала. Лишь Анжела выдохнула:
– Прямо как «Карты, деньги, два ствола». Фильм такой культовый.
– Удача, связи, деньги! – упрямо повторила Акимова. – Вот тебе, Анжела, скажи, когда – нибудь везло по – крупному? Мелочь мы не рассматриваем.
Телеведущая мысленно перенеслась в прошлое. Ей везло и по – крупному. Но рядом был человек – талисман: Тимур Живчиков.
Тогда игорный бизнес еще не был вне закона и казино, залы игровых автоматов открывались повсюду. Несмотря на общественное порицание казино число их росло, как если бы, к примеру, подросток давит прыщи себе на лице, а их все равно становится еще больше. Люди проигрывали в казино и в автоматы – однорукие бандиты свои машины, квартиры, бизнес, жён и даже жизнь. Анжела помнила рассказ одного пожилого криминального авторитета. Тот скупо поведал в интервью, что брала сама Анжела для своей программы «Азбука безопасности», что в середине 90‑х в его практике имели место случаи, когда проигрывались до трусов, образно говоря. И тогда Игроки ставили на кон свою жизнь. Если выпадал проигрыш, несчастного вывозили в лесополосу и давали «ствол» с одним патроном. За слова надо отвечать. Если поставил на кон жизнь – так будь готов с ней расстаться, если шарик рулетки так пожелает. Казино тогда держали бандиты, и пощады к проигравшим жизнь они не знали. Любое послабление расшатывало их авторитет. А «на пятки» непрерывно наступала молодая поросль бандитского толка. Голодные, жесткие «волчата». Они ждали слабости авторитетов, чтобы мигом свалить старых и занять лакомые места.
Слово надо держать. Итак, авторитет из мира криминала вставляли один патрон в патронник пистолета: патрон для должника. Проиграл жизнь – пусти себе пулю в висок. Это – по понятиям. Это – справедливо. Не хочешь сам – поможем. По словам авторитета, тогда проигравшие жизнь частенько даже молились от страха, держа в ладони пистолет с единственной пулей. Но не могли выстрелить в себя. Хотя – обязаны. Если несчастный не мог убить себя сам, ему «помогали». В любом случае, живым из лесополосы никто из должников по высшей ставке не выходил. Но, игорное дело развивалось и немало и добропорядочных граждан захаживало иногда в казино испытать удачу. Влюбленные Тимур и Анжела сделали то же самое. Деньгами для игры владела, конечно же, Анжела. У Живчикова за душой не было ничего. Студент он и есть студент. Тогда он прямо так и сказал:
– У меня нечего поставить на кон, девочка моя! Ни хрена нет. Хотя – вру. Хрен – есть. Могу предложить на ставку свой хрен.
При этом Тимур стал медленно расстегивать ширинку, стоя перед богато украшенным входом в казино. На студента тут же двинулись два внушительных по габаритам охранника, и Тимур уже собрался тикать, как между ним и охраной грациозно возникла Анжела.
– Ребята! – обратилась, мурлыкая, Анжела к секьюрити с оттенком вины в голосе. – Это мой братик шалит. У него с детства «не все дома». Но он совершенно безобиден! Просто он так шутит. В руке Анжелы появилась банкнота достоинством в 50 USD. Незаметно денежка перекочевала в медвежью лапу бритого охранника. Другой секьюрити, похожий на огромный славянский шкаф по габаритам, с прической платформой благосклонно кивнул и пробасил:
– А он не опасен для посетителей казино?
Анжела деланно рассмеялась.
– Да, он и мухи не обидит! Он у меня просто дурачок.
– А чего он ширинку расстегивает перед казино?
– Ну, он… Он так мне просто показывает, что хочет пи – пи. Ты ведь хочешь пи – пи, пупсик? – девушка, сдерживая смех, обратилась к застывшему Тимуру.
– Пи – пи! Пи – пи! – пискляво подыграл Живчиков. – Пи – пи хосю! Хосю пи – пи!
– Я же говорила, – серьезно заметила Анжела.
– Да, теперь видно, что паренек не в себе.
Тот секьюрити, что взял доллары, слегка склонился к Анжеле и прошептал:
– Девушка! А ваш брат точно не буйный?
– Точно. Он как ребенок. Забота ему нужна.
– А если не секрет, скажите, он таким родился?
Анжела ответила не сразу. Но, смерив Тимура взглядом с низу до верха, выдохнула.
– Нет, он рос нормальным. Но в десять лет полез на даче к соседям воровать вишню. Объел дерево, а потом на высокую яблоню полез. Да сук под ним треснул, он вниз полетел, и башкой о садовую тачку треснулся. Вот так все и было.
– То есть, он у вас треснутый.
– Треснутый. Но – хороший. Скажем так: хорошо треснутый.
– Не хорошо воровать чужое! – неожиданно верно заключил шкафообразный охранник.
– Нехорошо, – согласилась девушка.
– Мы вас пропустим в игровой зал. Но только, девушка, следите за братцем. И вовремя отводите его в туалет. У нас охрана жесткая, церемониться не будут. Накостыляют убогому, а это – неправильно. Так что следите за ним все время! – сказал первый секьюрити.
– Обещаю! Проблем не будет. Эй! – Анжела кивнула Тимуру. – Пойдем, убогонький ты мой братик! Пойдем пи – пи!
Она взяла Живчикова за руки, охрана расступилась и они исчезли в бархатном полумраке казино. Миновали администратора и двинулись в сторону бара. Там сели за высокие стулья, поглядели друг другу в глаза и с удовольствием расхохотались.
– Хрен на кон поставить! Он у меня дурачок! Яблоки воровал!!! – Живчиков повторял эти фразы и с каждым разом они оба заливались искренним, детским, можно сказать, смехом.
– Не ставь на кон свой этот…как ты его… – хихикала журналистка.
– Хрен – то?
– Его. Не ставь на кон. Он еще мне пригодится. Он еще мне будет нужен, – слегка краснея, попросила Анжела.
– Что ж, не буду! Ради тебя не буду рисковать ничем! Даже – хреном! Ведь хрен – для любимой! – Живчиков потянулся губами к лицу спутницы, вскоре раздался звук крепкого поцелуя.
Все как – то удачно в тот вечер складывалось. Они выпили по бокалу шампанского, еще немного посмеялись и двинулись к столам с рулеткой. Получалась удивительная вещь: ставки Живчикова почти всегда неизменно проигрывали, но у Анжелы, как говорится, «фишка поперла». И ведь нельзя сказать, что студент – неудачник, а девушка – баловень судьбы. Просто в этот вечер Тимуру не везло, зато как везло его спутнице! Девушка подметила удивительную закономерность: если Тимур рядом, то она выигрывает. Как только он отлучается, идет играть в автоматы или в туалет – так неудача тут как тут. Проигрыши. Не будучи большим математиком, девушка легко посчитала приход и расход денежных средств (количество фишек). Когда ее любимый рядом – весомый плюс. Вдалеке – минус. Вполне логично, что она решила: Тимур – ее талисман. Именно с ним ей фартит.
Сидя в своем номере в санатории на море, Анжела ответила на вопрос, везло ли ей когда – либо по – настоящему и что для этого необходимо.
– Мне везло по – настоящему. Но для этого нужен еще один пункт к тем трём, что ты, Катя, назвала.
– Что – то ещё помимо удачи, связей и денег? – приподняла левую бровью Екатерина Акимова. – Что же четвёртое?
– Помимо трех нам известных пунктов нужен еще один, четвертый. Имя ему – талисман.
Девочки и женщины выдохнули воздух разом.
– Как же имя твоего талисмана? – спросила рыжая соседка, обычно всегда молчаливая.
– Моего зовут Тимуром.
– Нет, ты не поняла – прокашлялась рыжая. Получается, это не амулет, никакая ни примета, ни ритуал какой, а человек?
– У меня – конкретный молодой человек, – согласилась Анжела.
– Так у него были и деньги, и связи, и удача? Плюс он еще как талисман срабатывал? – спросила Акимова.
– Денег у него не было. На тот момент он был студентом. Связей еще не наработал. Удача ему то сопутствовала, то нет. Скорее, везунчиком он не был. Так что, выходит, парадокс. Он дарил мне счастье просто своим лицом, телом, беседой, душой, своим присутствием. Своей любовью ко мне. Даже своим дыханием.
– Дак тиж влюблина в него, дивка! – прервала с простотой Анжелу украинка Елизавета. – Вит посему тибе он счастию дарил! Любовь!
При этих словах гарна дивчина хлопнула широкой ладонью по хрупкому столику, что видал уже виды, в номере Анжелы. Чашки, блюдца подпрыгнули вверх.
Кто – то в комнате ухнул, но после воздух помещения сотряс приступ смеха. Смеялись все. Именно уверенность Елизаветы, ее неповторимый малороссийский выговор, вереница подпрыгивающих от удара чашек и чье – то уханье создало комический эффект. Всласть повеселившись, рыжая соседка Анжелы глубокомысленно завершила дискуссию:
– Да! Выходит, женщине для счастья нужен свой талисман. Мужчина – талисман. Но и связи хорошие, нужные, деньги, удача – тоже не помешают. Так выходит?
– Так, – согласились окружающие и кто – то предложил поднять тост за талисманы в жизни каждой женщины.
ГЛАВА 22
Отдыхая на море в пансионате, Анжела чрезвычайно захотела киви. Именно киви, да так явно, так настойчиво, что в душе затеплилась надежда: может быть, я – беременна? Ведь если так дико хочется чего – нибудь экзотичного, то вполне сие походит на острый голод, присущий женщинам «в положении».
Девушка решила подстрелить сразу несколько «зайцев»: пройтись в город, проветриться, прикупить в супермаркете киви. А заодно в аптечном отделе разжиться тестом на беременность.
Киви Анжела любила откушать. Но лишь иногда. А тут она схватила с полки магазина целую корзинку, пробила товар в кассе, и завернула в аптечный киоск. Вскоре она вприпрыжку, будто в детстве девчонки скачут в классики, направилась обратно в санаторий. Пусть лежал через набережную, на которой располагалась обширная смотровая площадка с дивными видами.
Солнце висело очень высоко, как будто невероятный художник прилепил яркий блин на синий холст. В обеденное время люди вообще делаются более расслабленными. Анжела тоже не спешила. Ее взгляд остановился на белоснежном платье невесты, что обтягивал стан молодой девушки. «-Эх, свадьба, свадьба!».
Все – таки есть что – то сказочное во всем этом действе. Анжела прикрыла веки, зажмурилась и снова устремила взгляд на белоснежное платье невесты. Вспомнила отчетливо, что на их с Германом свадьбе ее плечи покрывало платье примерно такого же фасона. Телеведущая перевела взгляд на лицо девушки в белом. Чудно! «-Даже внешне она похожа на меня в день моего бракосочетания» – потекли медленно мысли в голове Анжелы. Те же легкие веснушки, тот же живой блеск в зрачках. Ожидание чего – то нового, высокого, надежного. Как же! Теперь уже не девица, а – жена».
Это состояние чем – то походило на то, как если бы еще недавно бесформенный птенец превращается в грациозную утку. Точеное крыло, свежее, чистое оперение и готовность к продолжению рода. Взгляд дамы, ищущей достойного самца.
Невеста на смотровой площадке в приморском городе своего самца уже нашла и с гордостью идет с ним под венец. У девушки может быть три статуса: она замужем, или разведена, или одинока. Но, есть еще четвертое состояние: воздушное, летящее. Мимолетное – быть невестой.
«– Как это было у меня?» – задала себе вопрос телеведущая «Азбуки безопасности». «-Нет, смертельно хочется кисленького!».
Пальцы правой руки, сложенные в форме вилки, пронзили полиэтиленовое покрытие корзинки с экзотическим фруктом. Анжела погладила шершавую, мохнатую поверхность плода и неожиданно быстро впилась зубами в коричневый бок фрукта. «-Как же так? Не помыв даже!» – возмутился внутренний голос. Но, если девушке что – то сильно хочется, то вопросы гигиены можно опустить. Порыв – он и есть порыв. Бросок на кисленькое – это зов природы, если хотите. Разжевав кусок киви во рту, она ощутила искомую кислоту и закрыла глаза от удовольствия. Да, ее свадьба тоже вышла яркой. Анжела вспомнила, что было после церемонии бракосочетания.
Гости разъехались по домам поздно. Герман и Анжела остались, наконец, одни. «-Теперь это и твой дом» – просто сказал тогда Герман. Мужчина, несмотря на кажущуюся сухость в эмоциях, не был лишен романтического духа. Всю спальню в их первую брачную ночь он усыпал лепестками роз. На тонюсеньких палочках курились благовония. Из динамиков стереосистемы мягко струились звуки морского прибоя. Лишь два ночника в разных углах спальни освещали широкую двуспальную кровать из красного дерева. А по всей длинной поверхности комода мужчина расставил подсвечники со свечками. Маленькими, что при горении походят на десяток светлячков в кромешной тьме южной ночи.
– Милая моя жена! Сегодня я позволяю и тебе, и себе немного расслабиться. Сегодня – наш день. Сегодня излишества допустимы. Сегодня ты осчастливила меня, став моей законной женой. И я хочу сегодня делать незаконные вещи со своей законной женой!
Анжела была заинтригована. Обычно Герман ни при каких обстоятельствах не шел на нарушение закона. А тут его раздухарило на нечто из ряда вон выходящее. Новоиспеченная жена медленно оголила ноги, закинула их друг на друга. Герман «облизал» их взглядом, возбудился, рванулся было к ним, к ногам, но порядок и контроль над собой снова взяли верх. Нет, у него имелся план, и он должен ему следовать от пункта А до Я.
– Мне кое – что привезли из – за бугра. Высочайшего качества «травка». Легкая, воздушная. Повышает настроение. Потом кидает тебя в нирвану. Покурим с ней кальян. Ты не против?
Нет, Анжела не была против. В тот вечер она и так чувствовала себя счастливой. «-Я теперь – жена. У меня свой постоянный мужчина. Не любовник, а – муж. Я теперь в ином совсем статусе. Я – жена!» – невольно блуждали мысли в голове девушки.
А теперь тот, с кем ей идти по жизни, держась за руку, и кого она все – таки, наверное, любит, предлагает ей опасное, но увлекательное путешествие в мир грез. Муж протягивает к ней руку и зовет в нирвану. Разве жена откажется?!
– Я с тобой, – мягко махнула рукой девушка.
Герман достал из шкафа с подсветкой небольшую коробочку, взял заранее подготовленный кальян. Из ящика достал брикет дорогого табака и начал «колдовать», то есть, смешивать все в определенных пропорциях.
Поклонники саги о Гарри Поттере, глядя на Германа в этот момент, могли бы сделать заключение, что он занимается зельеварением. Но если Гарри был худощавого телосложения и очкарик, то муж Анжелы, как она снова про себя отметила, весьма мускулист, подтянут. Силен, наконец. С едва заметным животом. Ну и что?
Через несколько минут Олег сделал первую пробную затяжку, затем еще, и позвал:
– Все готово, моя любимая жена. Садись напротив меня. Предлагаю тебе путешествие в нирвану. Ты садишься в мой вагон?
– С удовольствием, дорогой мой муж. С удовольствием.
Процесс, как говорил один политический деятель времен перестройки, пошел. «-Это чем – то похоже на полет маленького самолетика. Того, что управляется с земли пультом управления!» – спустя двадцать минут подумала Анжела. Сделав очередную тягу, спросила мужа:
– Я лично в улете. Я улетела. Я – самолетик. Я – тополиный пух. А ты?
– А я нирване, – собрал губы трубочкой Герман. Потом спросил:
– Куда летишь, жена?
Анжела чувствовала себя легко – легко. Как будто воздухом ее накачали или гелием, и перерезали шнур, что привязывал ее к земле. Это такое чувство, как будто некое онемение вороным конем бежит от самых пяток до макушки.
Кто – то курит травку, чтобы забыться. Кто – то курит травку, чтобы не пить спиртное. Кто – то курит травку, чтобы найти иллюзорную, но нирвану. Герман и Анжела нырнули в нирвану, и обоим там было очень хорошо.
– Я лечу к облакам.
– Что ты видишь внизу?
Молодая жена не стала торопиться с ответом. Она как бы всматривалась вниз. Что там, под ней? Вроде бы некая дымка стелется над землей.
– Подо мною дым и….и… там, в дыму, кто – то дышит!
– Дышит? – переспросил Олег.
– Дышит. Сильно. Дым валит из ноздрей. Мне тяжело говорить. Мне неохота говорить.
«Тяпнули» еще по одной затяжке. Анжела вновь с высоты своего иллюзорного полета глянула вниз. Кто же там так мощно дышит, что клубы дыма валят из ноздрей?
В это время Олег действительно выпускал дым через ноздри. Новоиспеченная жена его тряхнула шевелюрой, и на миг лицо Германа предстало перед ее взором. Затем оно стало исчезать, как будто кусок белого сахара растворяется в горячей кружке, и, в конце концов, перед ней очутился дракон. С красными горящими глазами. Чешуйчатый, он выдавливал из себя пламя и дым.
– Ты – дракон! – сказала Анжела.
«Дракон» выдохнул дым, пропитанный дурью, и согласился:
– Да, я – дракон!
– Тебе сколько лет?
– Многие тысячи.
– А кто тогда я?
– Ты – жена дракона.
– Дракониха?
– Угу.
Анжела задумалась на некоторое время. Потом заявила:
– Если я жена дракона, то я хочу поцеловать мужа. Мужа – дракона. Я хочу вдохнуть в него свой дым. Чтобы мы соединились.
Герман сделал глубокую затяжку и передал управление кальяном жене. Сказал:
– Ты имеешь на это полное право.
Анжела тоже полностью расправила легкие наркотическим дымом. Выдохнув, она застыла и снова волна воздушности пробежала с пяток до темечка. «Кайф» вклинивался в каждую клеточку тела.
Затем она снова сделала глубокую затяжку, но на сей раз задержала дыхание. Взяла мужа за руки и приблизила свое лицо к лицу мужа – дракона. Прильнула к мужским губам и медленно стала вдувать дым из своих легких в легкие супруга. Тихо играла медитативная музыка, мягко перетекал дым из одного организма в другой.
Они с мужем тогда позволили себе незаконную нирвану, наркотическую. То было особенное чувство.
Как – то Анжеле удалось отдохнуть в Таиланде. В одном из крупных торговых центров красочный рекламный плакат приглашал зайти в специальный салон, что на русском языке обещал посетителю «нирвану». Сотни крошечных рыбок под экзотическим названием «гара – руфа» кишат в небольшом бассейне. «-Человек садится на край ванночки и помещает в воду с рыбками ноги. Подобно стае голодных акул, тысячи гара – руфа накидывается на нижние конечности, и рвут на части человеческую плоть» – так рассказывал ей когда – то Живчиков. Он тоже был в Таиланде, и тоже проходил эту процедуру.
Но ее некогда любимый раздолбай, конечно, живописал оторванные от его ног куски плоти лишь для красного словца.
На самом деле рыбки объедают только верхний, отмерший невероятно тонкий слой кожи, и в результате процедуры кожа делается бархатистой, мягкой, как упругая кожица спелого винограда. Гара – рифа слегка кусает кожу, и ощущение щекотки заставляет улыбнуться практически любого. Кровообращение в конечностях усиливается и по обещанию хозяев салона «человек погружается в нирвану».
Конечно, нирвана с рыбками более полезна для здоровья, мягко говоря. Нирвана наркотическая может убить. Анжела все это прекрасно понимала и число случаев, когда она курила травку можно пересчитать на пальцах обеих рук.
Нирвана с мужем в день ее свадьбы запомнила ей особенно ярко.
Когда удивительная легкость в их с Германом телах достигла максимума, они застыли на продолжительное время. Герман потом как – то встрепенулся, притянул требовательно жену к себе. Анжела не сопротивлялась, а с готовностью подалась навстречу мускулистому мужскому телу. Она вообще тогда стала похожа на кусок оконной замазки, что в умелых руках мастера делается мягкой, податливой. Муж сначала оголил ей плечи, стал целовать нежную кожу на ее шее. Ей на миг показалось, что она принимает теплую ванну с пеной. Теплые и влажные губы, язык мужа ласкали ее шею и плечи. Брутальные мужики ласкают своих женщин грубовато, подчас с болевыми ощущениями. Хилые, слабые любовники – мужчины часто неуверенны в ласках, стремятся и угодить, и не обидеть. Умелые же мужчины знают, чувствуют своих партнерш. Они способны дозировать и силу, и умелость, и разнообразие ласк. Герман принадлежал к последнему типу. Анжела все больше возбуждалась и уже ее руки стали стаскивать с мужа рубашку, а затем и майку. Перед взором девушки в полумраке комнаты предстало мускулистое мужское тело. Повалив ее на кровать, Олег шарил руками по девичьим бедрам. Основательный мужской «инструмент» вздыбил штаны в районе ширинки. Анжела стала массировать член мужа сквозь ткань.
