Текст книги "Требухашка (СИ)"

Автор книги: Михаил Северный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

Глава 4

1.

Вспышка и всё закончилось. Не было удара, не было боли, не было свернутой шеи и криков над телом безутешного друга. На самом деле никто не умер. Просто вспышка сине-белая, как воронка, в которую я и влетел вслед за злобным котом. А потом всё. Безмолвие.

* * *

На складе пол холодный, твердый, залитый бетоном. Я чувствовал мягкое, и это были не мои внутренности. Что-то грохочет, как будто придурок металлист врубил колонки на всю мощь и слышно только барабаны. Похоже, это ад, в рай меня не пустили. Не открывая глаз провожу рукой по бетону – холодно. Открываю глаза и замираю. На фоне темно-синего неба и трёх светил шагает огромная фигура. Это не тренога из фильма про Конец Света, это здоровенный небоскреб, а-ля ходячий кусок мяса. Он передвигается медленно, каждый шаг существа отражается дрожью в земле. Перед собой существо катит гигантский обруч, на который натянута ткань и периодически лупит по нему палкой, издавая громогласные звуки, которые я уже слышал. Само существо иногда открывает пасть и воет на одну из трех лун. Нет, это точно ад.

Вдалеке идет похожее создание, но другого цвета. А за ним еще одно. Интересно, в аду можно креститься или если я это сделаю, то провалюсь под землю прямо в геенну?

Страшно даже пошевелиться, если этот небоскреб меня заметит, то далеко не убежать. Кто-то стонет совсем рядом. Человек. Человеческий стон. Наши! И я переворачиваюсь на живот.

Перевернутая на бок машина в стиле Безумного Макса, занесена песком и практически сроднилась с местной флорой и фауной. Песок красно-ржавого цвета – это пустыня. К холмику, из микса легковушки, песка и травы спиной прислонился человек. Нормальный человек: ручки, ножки, голова. Только он очень большой, гигант ростом со среднего американского баскетболиста и кажется он умирает. Лицо белое, под глазами темные круги и раны по всему телу.

Великан будто попал под град ударов чем-то острым и большим. Одежда на груди изорвана напрочь, даже невозможно понять, что это: куртка или плащ на нем. Сквозь дыры в одежде проступает белое окровавленное тело, многочисленные порезы и рваные раны. Одной рукой он держится за горло, и я вижу, как неохотно сквозь пальцы просачивается черная кровь. Мужик практически разорван на части. Он умирает и это ясно. Вокруг валяются пустые упаковки и я узнаю Вискас, Педигрипал, Хиллс, Natural protection Orijen Cat и другие знакомые бренды. Песок усыпан косточками, шариками, звездочками, и прочей едой для элитных питомцев.

Вокруг рта у мужика тоже остатки ворованной пищи. Блин, как можно такое жрать? Скулеж справа. Я поворачиваю голову и вздрагиваю. Натурально вздрагиваю, не контролируя себя. Мимо ползет тот, кто меня сюда притащил и это ни разу не кот. Он не заметил меня и я замираю, превращаясь в самую напуганную во всех вселенных песчаную статую. Вы бы видели пасть этой твари. Она приоткрыта и там ряды острых кинжалов-зубов, которых кажется не меньше сотни. Между клыками проскакивает слюна и падает на песок. Ещё секунда и она прожжет землю на полметра вниз, но это не кислота – всего лишь слюна. Монстр, покрытый черной густой шерстью, морда вытянута как у акулы, маленькие ушки сжались. Тельце почти квадратное и тонкие лапы. Черт, да если бы не пасть и не этот длинный крысиный хвост был бы вполне милый зверек.

Одним глазом милый зверек проходится по мне и уходит в сторону, не замечая. Он тащит в зубах тюбик с сырной пастой GrimCat – вкусняшка для котов. Тюбик раздавлен и паста течет вниз, оставляя дорожку, зверь не замечая этого несет хозяину кусок пластика, а не еду. Монстр подходит ближе и кидает мужику на колени свою находку. Она неприятно чавкает и сползает на песок.

Я смотрю на них, забыв о страхе, забыв о том, что всё это неестественно и пора бы искать ангела, если это чистилище – пусть выводит меня отсюда по распределению. Но я смотрю на мужика, который вслепую шарит рукой по земле в поисках еды. Он слепой – это не круги под глазами – это и есть его глаза. Кровавые разводы на щеках, похоже на то, что кто-то вытянул зрачки и потащил по щекам вниз. Кто сделал это?

Чудовище издаёт какие-то жалобные звуки наклонив голову подталкивает носом тюбик хозяину. Упирается ему в голень и пищит – тот протягивает руку на звук и берёт еду, которая просачивается между пальцев смешиваясь с кровью и песком. Пытается поднять её, но ему не хватает сил даже на это.

Нужно хотя бы перевязать его, порвать рубашку на бинты и я поднимаюсь на ноги. Планета крутится вокруг оси. Выдыхаю, стараясь сосредоточиться и удержать равновесие. Мужик замер и прислушивается, пытается понять источник звука. Маленький монстр с обожанием смотрит на него. Кашляю, чтобы обозначить себя и выдаю идиотскую фразу, тогда мне казалось уместную.

«Кошачий корм тут не поможет. Вам бы обезболивающего и в больницу побыстрее.»

Монстр подпрыгивает на месте и разворачивается, открывая пасть. Шерсть встает дыбом. Ушки совсем не маленькие, а громадные лопухи, взлетают вверх как и два мясистых кожаных крыла по бокам. Он открывает пасть и верещит – самый голодный на планете хищник.

Срывается ветер и меня швыряет назад. Мир вокруг меня меркнет.

– Требухашка, нет! – кричит кто-то вдалеке.

2.

Дальше стало только хуже. Опять вспышка, запах озона и опять носом утыкаюсь в землю. Только на этот раз земля горячая и я в полном сознании.

Жарко так, что шея горит, и пот градом катится по спине. Вокруг грохот, шипение, клёкот. Я сошел с ума или спустился в ад, одно из двух, поднимаюсь и стоя на коленях оглядываюсь вокруг. Позади в воздухе крутится синий 3d-шар, похожий формами на старинное зеркало. Вокруг воздух переливается красными клубнями, опять красный песок и густой туман.

Вытираю рукавом пот со лба – течет градом, и понимаю почему. Метрах в десяти от меня небольшой обрыв и внизу река. Река красная и из нее валит пар, в воде переваливаются, катятся вниз по течению здоровенные раскалённые глыбы. Если это не поток лавы, то я никогда не смотрел «Вокруг света». Из реки выглядывает голова и тупо смотрит в мою сторону. Это животное состоит из красных бронированных пластин, которые прикрывают даже зрачки. Выдыхаю громко, все равно не услышит в таком грохоте, а монстр вдруг резко вытягивает шею и хватает кого-то двуногого. Подкидывает, ломает на две половины и ныряет в огненную воду вместе с добычей. Трудно понять кто был жертвой, но надеюсь не двуногий гуманоид.

Вдалеке шагают гиганты, похожие на тех, что видел раньше. Слева шипение и я вскакиваю. Паукообразные твари красные и размерами с собаку пробегают мимо. Шипение издают панцири, которыми они трутся друг о дружку, не нарушая строя. Я замираю – челюсти пауков выглядят устрашающе. Если набросятся, то ни одного шанса выжить. ад, настоящий ад. Или я сильно головой ударился, когда с полок летел.

Живая паучья лента проползает мимо, и я выдыхаю. Круг за спиной трещит и вспоминаю, что слышал похожий звук, когда нашел фальшивого кота. Вот оно чё, Михалыч. Это – портал и наверное я могу пройти сквозь него назад, если меня не разложит на атомы. Но хуже чем здесь точно не будет.

Вдалеке слышны вопли похожие на человеческие, и они приближаются. Забыв о портале оглядываюсь и замираю. Прямо по лаве плывет что-то типа гигантской змеи, но голова у нее человеческая, только с пустыми черными зрачками. Черепушка открывает рот и пронзительно кричит, а тело ускоряется, извивается и ползет ко мне.

– Требухашка, что ты наделал! – кричит кто-то рядом, и я с надеждой поворачиваюсь, но, вижу только сверкающий синим портал. Мертвая голова змеи кричит от боли и, показывая длинный раздвоенный язык открывает пасть.

Я готов отдать свою жизнь задорого и встаю в беспомощную стойку. Бесполезно, один укус или удар хвостом и мне конец, но, несмотря на страх и панику – умирать буду стоя, а не на коленях.

– Ааааа! – кричу и слезы катятся градом. – Не подходи тварь!

– АААА, – кричит змея и приближается. Мертвая голова растягивает губы в улыбке когда что-то взрывается сзади и над моей головой пролетает тень. Змея поднимается, собираясь обрушиться на меня всем телом, когда тень врезается в нее и отбрасывает назад. Какой-то взрыв энергии сбивает меня с ног, монстры вцепились в драке и я неуклюже падаю на спину. Как черепаха не могу перевернуться пару минут, но все-таки встаю на четыре и перебираю конечностями к порталу. Оборачиваюсь чтобы убедиться – да, тот монстр который меня сюда притащил, сейчас отрывает башку у огромной змеи. Почти человеческая голова кричит и вращает глазами. Круг, так похожий на огромное зеркало потрескивает передо мной и в нем еще отражается тонкий силуэт, как будто выскочившей кошки.

Я оглядываюсь. Монстро-кошка расправила огромные крылья, машет ими и тащит змею вверх. Сухожилия или что там соединяет голову с туловищем трещат. Голова кричит и смотрит на меня. Крылатый монстр шипит и дергает башку из стороны в сторону, пока не отрывает. Вой только усиливается и я вижу, что великан вдалеке оборачивается, останавливается, разворачивается и идет в нашу сторону. Ещё один появляется из тумана слева и вступает ногой в огненную реку. Обезглавленное змеиное тело с грохотом валится на землю и бьется в конвульсиях, поднимая тучу из красного песка. Монстр камнем падает вниз и сдирает с нее чешую, пластину за пластиной, не замечая приближающихся пупырчатых мясистых гигантов.

– Требухашка, назад!

Я смотрю на круг. Это оттуда кричит слепой мужик, кажется он, а ещё я вижу силуэт, он как в мареве и очень далеко, но сидит, опираясь спиной на что-то темное. Гигант вдруг воет и ударяет ногой по земле. Я подлетаю вверх вместе с красным туманом и опять неловко падаю. Кошкоподобный монстр замер и смотрит на приближающиеся мясные небоскребы. Крылья он сложил и оглядывается то на одного, то на другого великана. Маленький монстрик против громадин.

Один против четверых.

Портал содрогается и пульсирует, выдавая новые звуки.

«Вот мы и встретились, Ловчий. Наконец-то я нашел тебя».

Монстр поворачивается ко мне и шипит, громко и протяжно. Портал лопается посредине и тень падает на меня сверху. Что-то лезет оттуда. Сначала круглый головной убор разрывает материю портала, открывая путь чёрной как ночь голове.

У каждой выдержки есть свои пределы. Голова поворачивается ко мне и открывает черную пасть, полную белых как снег зубов.

– А это ещё кто у нас?

Вот на этом месте я и сорвался. Просто пополз прочь от портала, крича, потом встал на четыре и потрусил по-собачьи, а рука из портала схватила только воздух. Нет уж лучше крылатая зубастая кошка, чем то, что лезет из воздуха.

– Ищейка тоже тут, – произносит голова, и монстр шипит.

– Беги, Требухашка! Продолжай искать!

Монстрик смотрит на меня и широко открыв пасть плюет в сторону, открывая еще один портал. Неуклюже бежит, не открывая крыльев, и ныряет в сияние, только хвост мелькнул. Я спотыкаюсь и оборачиваюсь. Темная фигура уже почти полностью вытянула себя на эту сторону и пытается встать во весь рост. Она спотыкается, но выпрямляется во весь рост. Ничего не ясно, багровый песок кружит вокруг как внутри смерча, но я вижу что великаны отшатываются и протягивает ко мне руку пришелец и одним пальцем манит к себе. Меня хватают за ворот и тащат в портал, свет становится всё ярче и побеждает красный туман, но я перед тем как нырнуть спиной в круг успеваю сложить всем известную комбинацию со средним пальцем и тыкаю в пришельца.

Глава 5

1.

Кажется я становлюсь мастером по прыжкам через порталы. Вспышка. Один длинный вдох и на выходе лечу вниз. Красный свет сменяется серым, и я влетаю в кого-то теплого, большого и мягкого, роняя его на пол. Грохот, и мы катимся по цементу, разбрасывая коробки – знакомая вонь кошачьих кормов – я дома. Затылком ударился и проехался на спине, разрывая рубашку. Кто-то кричит рядом и размахивает руками.

Откатываюсь в сторону и вскакиваю на ноги – попробуй взять, уродливый монстр. Под ногами разметка, вокруг стеллажи до потолка, на полу разбросаны коробки, банки, мешки и пакетики с кормом. А вон и Витька от меня отползает и глаза у него дикие… Хвостатой твари не видать, как и всех остальных. Смотрю наверх, никого – только бесконечное множество товара.

– Витька. Ты чего? Это же я.

Паренек напуган до полусмерти и вскакивает на ноги. Отряхивается и стараясь не смотреть на меня начинает собирать разбросанный товар.

– Не спеши, здесь нет камер, – говорю и чувствую, как кто-то жжет спину взглядом. То самое чувство, когда ты точно знаешь, что на тебя смотрят. Оборачиваюсь и вижу знакомую кавалькаду машинок. Съехались кажется все кто был прошлый раз, и даже больше. Директор, его заместитель, заместитель заместителя и конечно кураторы-переводчики, если не считать любопытных парней-рабочих.

Мы с Витькой стоим посреди разгромленного склада, точнее я стою, а он пытается убирать: и директор краснеет – смотрит на толстяка, и толстяк краснеет, смотрит на рыжую, и она краснеет, смотрит на моего друга.

Кажется это всё – конец иностранных приключений и больших денег. Вздыхаю и делаю скучающий вид.

Директор заводится как сирена при ядерной атаке и кричит, размахивая руками. Я ничего не понимаю, что он там вопит, и лениво чешу подбородок. Не то чтобы мне плевать, но если выхода нет, то чего уж тут. Слезами и уговорами не поможешь – слишком поздно.

Директор выхватывает кошелек и тычет им в морду толстого. Очки вылетают у него из нагрудного кармана и падают на пол. Красивые, дорогие очки, в тонкой черной оправе. Толстяк бросается их поднимать и держит, не решаясь вернуть. Директор кричит и кричит, а я слежу за кошельком, вылетит ещё раз купюра или нет. Кажется на этот раз он подстраховался и прижал чем-то пачку денег.

Вижу как из поворота появляются охранники в фирменных цветах склада и флагом Евросоюза на рукавах. У одного в руке вижу свой рюкзак, другой тащит вещички моего напарника.

– П-п-п-па-пажа, – пытается что-то сказать Витька.

– Не унижайся, – говорю ему тихо, но толстяк слышит и ухмыляется.

– н-н-н-н-н-н, – Витька покраснел от натуги, шея вздулась, слюна катится по подбородку. Он в помятой футболке с разорванным рукавом и волосы стоят дыбом как у домовенка из мультика. Наверное, я тоже выгляжу не лучше.

– Мы и-и-и-и-и-

– Поздно извиняться, – говорит толстяк Олежусик. – Вас всё равно уже уволили. Даже вещи принесли.

– Причина? – спрашиваю я.

Директор что-то говорит толстяку и тот ему отвечает. Они еще немного переговариваются и смотрят на Витьку. Я понял только «найн» и «найн».

– Нет причины, – говорит толстый. – Его склад – его правила. Хочет увольняет. Не нравится ваш стиль работы.

– По-по-по-пожалйста, – глаза Витьки наполняются слезами, еще чуть-чуть и он рухнет на колени.

– Найн! – говорит директор и проезжает мимо нас. Все остатки офиса кроме охраны и толстого важно едут за ним.

Витька бросается собирать коробки перед процессией, спотыкается, падает и снова на ногах подобострастно расчищая путь директору. Тот, поджав губы, смотрит на сгорбленную спину пацана и открывает пасть последний раз. Больше я его не видел.

– Найн! – и едет, чуть не сбивая пацана. Я смотрю вслед кавалерии и разворачиваюсь. Охранники напряжены. Один взялся рукой за шокер на боку, будто я собираюсь с ними драться.

– И что никакой надежды нет?

– Вы кота поймали?

Наверху никого. Странное крылатое животное как ветром сдуло, хотя я уверен – это кот меня вытащил с того света. Кот-ниндзя какой-то.

– Не успели. Почти.

– Ну, значит на выход.

Витька воет и «не-не-не-кает» с утроенной силой. Я молчу, пусть выхлестнет негатив, кого нам тут стесняться. Охранник показывает на меня и на выход, протягивает рюкзак. Второй берет Витьку под руку и ведет к машинке.

– Сочувствую, – говорит Олег, – но больным нужно сидеть дома, а не портить имидж страны за границей. Зря ты с ним связался. Здесь каждый за себя.

Я не собираюсь его бить, но резко шагаю вперед выдыхая: «Ха» и толстый шарахается, прыгает с машинки и бежит пешком мимо стеллажей забыв что на ней удрать можно быстрее. Охранник поворачивается ко мне и наполовину вытаскивает электрошокер из кобуры, а я улыбаюсь и показываю пустые руки.

– Нормально все. Шутка это. Джок. Джок. Витька пойдем! Пора домой!

Мы садимся на свои машинки последний раз и медленно проезжаем мимо толстого, который жмется спиной к мешкам с КитКатом. Охранники едут позади и сверлят мне спину злыми взглядами.

– Эй, толстый! Сколько у нас времени?

– Су-су-су-сутки, – заикается он почти как мой друг, – То есть ночь. Директор сказал завтра комнату освободить. Можете переночевать и с утра уезжайте. Это не я придумал. Такие правила.

Я машу ему рукой и кричу напоследок:

– Лучше сегодня в общаге не появляйся! А то Витюше терять уже нечего!

И Витька грозит куратору кулаком.

* * *

Охранники сопровождают нас до выхода. «Пикаемся» последний раз и возвращаем ключи и сканер. Я проверяю все ли вещи в рюкзаке, они проверяют ничего ли я не выношу на улицу. Даже между ног щупают, резиновую собачью косточку ищут наверное.

– Да нафиг мне ваши корма, – говорю нервно, – было бы что красть. Плеер верни.

Никакого плеера у меня нет, просто фраза из любимого фильма. Охранник не понимает и разводит руками, бормочет что-то по-своему.

– Ладно, – говорю, – без обид. Витька отдайте, нам еще пешком полночи идти.

Парня они почему-то обыскивают еще тщательнее, чуть не догола раздели, но отпустили не найдя криминала.

– Спасибо этому дому, пойдем к другому. В гостях хорошо, а дома лучше!

Часто сыплю присказками и прибаутками, это нервное. Что нам дальше делать, этого я даже и не представляю. Витька сгорбился рядом и смотрит на меня с надеждой.

– Но если есть в кармане пачка сигарет, значит все не так уж плохо на сегодняшний день, – хлопаю друга по спине, – пойдём что ли.

2.

Пешком идти не пришлось. Механик местный ехал домой и нас предложил подвезти. Нет, все-таки люди хорошие или плохие независимо от национальности. Всю дорогу с ним болтал: я на своем языке, он на своем. Смеялись, даже политику успели зацепить, а Витька все это время сидел на заднем сиденье с мрачным видом.

Подкинул прямо к калитке, и мы еще минут пять мужика благодарили и деньги предлагали по привычке, но он так и не взял. Говорил, что потом рассчитаемся. Жаль, но не выйдет. Завтра нас здесь уже не будет.

«Тойота» умчалась, подняв пыль, а мы стояли под хостелом и смотрели на полную луну над головами.

– Где ты был? – спросил Витька негромко. Пацаны в доме спали, будить не хотел.

– В смысле? – переспросил я.

– Т-ты полез за кошкой наверх, а п-п-п потом з-з-з– замолк. Я-я-я-

– Испугался?

Он кивнул.

– И что дальше было?

– П-п-п-ппо-потом ты п-п-п-прилетел в меня.

– Один?

– Ш-ш-ш-что?

– Прилетел один? Больше ты никого не видел?

Он кивнул.

– Ясно. Упал я. Кошак меня цапнул когтями, вот и не удержался. Не ожидал, короче. Спасибо, что живой. Иди спать, я ещё постою, только не разбуди никого.

Витка побрёл в дом, он привык слушаться, а я оперся о калитку и местность осматривал, Фонарь ярко освещал улицу, с этим проблем у них нет, и отбрасывал длинную тень. Но я же видел, как маленькая тень отделилась от большой, а потом слилась с ней, когда Витька пошел в дом. И этот знакомый звук, потрескивание энергии. Я точно его слышал. Отрываюсь от калитки и, заложив руки в карманы, медленно иду по дороге. Фонарь приближается и увеличивается, поджилки дрожат как у последнего труса и я делаю резкий шаг. Никого. Огромный столб не скрывает адских чудищ.

– Ладно, – говорю в пустоту и медленно иду назад, – Как там тебя… Требухашка. Выходи, если ты не глюк. Хватит прятаться.

Тишина и никто конечно не выходит.

* * *

Переночевали спокойно. Я заснул, как только накрылся простыней и на удивление не видел ужасных снов про высоту или глубину. Организм решил, что на сегодня стресса мне хватит и повесил черный экран.

Просыпался тяжело: голова болела, вставать не хотелось, а с улицы сигналила машина. Я протер глаза – все уже были на ногах, даже Витюши нет. Работяги бегают, суетятся, собираются на работу. Где-то внизу воет стиральная машинка, на сковородках шипит растительное масло, и кто-то стучит в дверь ванной.

Я по-быстрому оделся и вышел в коридор, снизу по ступенькам поднимался водила-иностранец. Он обрадованно заметил меня и начал показывать типа «идем со мной».

– А где толстый? – спрашиваю его и спускаюсь. – Олег! Олег где?

– Нет Нет. Нет Олег! Витка где?

– Витя!!! – ору изо всех сил. – На выход!

Перепуганный друг вылетает из туалета, на ходу застегивая штаны и мчит за нами.

– Похоже, Витёк, нам расчёт привезли.

– А г-г-г—где?

– Не мучайся, я уже понял. Олег решил не рисковать. Вот потому он и начальник, потому что умный, не то что мы с тобой. Шеф, давай уже бабло.

– Витка, ходи, – машет рукой усатый шофер и спускается вниз.

* * *

Деньги нам выдали честно, все до копейки, то есть до евроцента. Плюс какие-то бумажки-документы, чтобы устроиться было легче на другую работу. Но я уже заказывал билеты на ближайший автобус домой. Хватит заграничных приключений и монстров из Европы. По душе свои домовые и оборотни, чем вот это – непонятно что. Я давно хотел вернуться, но кредит держал за батарейки, теперь мосты сожжены. Отдохну и подумаю, что дальше делать.

Рабочий народ уже выходил на автобус и те, с кем мы общались улыбались, жали руки, прощались, передавали приветы Родине, делали вид, что завидовали. Витька опять чуть не плакал, несмотря на то, что его здесь мучали и частенько высмеивали – он привык и домой не стремился.

Автобус зафыркал и умчался вдаль.

– К-к-к-как я д-д-д-д…

– Домой?

– Д-д-д-д.

– Не дрейфь, куплю тебе билет.

– Но я н-н-н

– Посажу тебя на автобус, выйдешь на таможне. Идём, чай попьём.

У меня еще оставалось пару пакетиков. Не хочется с собой тащить, и сумку собрать нужно.

* * *

Дом опустел без жильцов. Одни уехали на смену, другие ещё не вернулись и только мы с Витькой остались посредине. Поставили чайник и сели глазеть в окно.

– Хочешь домой?

– Н-н-нет…

– Почему?

– Н-н-н-н не знаю.

Молчим. Забрасываю в кружки пакетики и заливаю кипятком.

– Может останешься? Есть и другие работы.

– А т-т-т-т-ты, – с надеждой смотрит в глаза.

– Я точно домой. Хватит с меня заграницы. Отдам я тот чертов кредит и у нас заработаю. Пойду грузчиком. Как нибудь разберусь.

В небе над нами пролетает самолет. Завтра он упадёт в океан. Тишина, даже петухи не кричат, собаки не лают и коровы не мычат – Европа. Не, у нас лучше. Стерильно здесь всё. У нас грязно, но весело. Здесь чистенько, аккуратненько и скучно. Привыкшие к нашей безумной жизни люди рвутся сюда – в стабильность, а иностранцы едут в гости, потому что скучают по беспорядкам и шабашам.

– Ты телефон забрал тогда? Я оставил на паллете.

Витька кивает и демонстрирует мне смартфон, по которому ползет кот.

– Зачетный чехол.

Витька кивает, и я вижу, как глаза у него наполняются слезами, но парень сдерживается. Если честно я и сам немного грущу. Сила привычки. Буду скучать по своему заике.

– Значит остаёмся на связи. Сейчас это не сложно. Видео-звонки, мессенджеры, социалки. Ты в телеге есть?

Он опять кивает. Да чего я спрашиваю, я ведь ему там мультики качал. Так, чтобы не молчать.

– Будешь мне звонить. Или писать. Когда на таможню приедешь. Когда границу пересечёте, и когда домой доберёшься, ясно?

– Йя – йя-йя – ясно.

– Вот и хорошо. И перестань мне тут заикаться, не хватало ещё и меня бояться.

К дому подъезжает автобус, и выгружаются замученные работяги. Витя краснеет и встаёт, начинает ходить из стороны в сторону.

– Успокойся, – говорю, – никто тебя не обидит. Да и они не сразу пойдут на кухню, сначала будут за душевую биться. Слушай, может напоследок еще раз отметелим блондинчика с мелким? Дембельский аккорд и все такое… Воров учить надо, а?

– Н-н-не, – качает головой Витька, – лучше б-б-б-би.

– Билет тебе купить?

– Дда

– Ну ладно, давай сюда телефон.

Еще больше часа мы не можем выбраться из общаги, ставшей родной на полгода. Два странных друга – два одиночества.

3.

Не люблю долгие прощания. Отвел Витьку на его рейс: показал, где остановка; рассказал, как называется автобус, и пришлось подождать, пока транспорт не прибудет на платформу. Предъявили билет, заняли место и вышли подышать свежим воздухом.

Вокруг бродили негры, китайцы, немцы, поляки, грузины, наши. Все с чемоданами на колесиках с разноцветными прическами и татуировками на самых неожиданных частях тела. Мы растерянно стояли около урны для курения с беспомощным видом и старались не смотреть друг на друга.

– Ну пи-пи-пи-пиши, – бормотал Витька.

– Хорошо.

– Ну по-по-по-по пока.

– Пока. Счастливо.

Он сгорбился еще больше обычного и протянул руку. Я ответил на рукопожатие. Смотрел как друг бредёт к двери, как заходит в автобус и пробирается между рядов, садится на свое место у окна. Отворачивается и демонстративно не смотрит на меня. Друг ты мой. Что же я могу сделать? Люди встречаются и расходятся в разные стороны. Даже родители уходят рано или поздно, а мы всего лишь случайные попутчики. А ведь у тебя даже отца нет.

Ещё кое-что нужно сделать напоследок.

Шофер уже занимает свое место и я бросаюсь к двери. Боком проскакиваю по проходу и улыбаюсь Витьке. Он смотрит испуганно и шипит.

– Ш-ш-ш-што хочешь?

– Слушай, – говорю я, – Если тебя кто-то будет обижать – позвони мне. Не стесняйся. Но только если сам не сможешь проблему решить. Когда будет совсем край, понял? Звони или пиши. Я всегда помогу. Не забывай, что на просторах нашей огромной страны у тебя есть друг.

– Хорошо, – говорит Витька, и теперь он не заикается, хотя и нервничает больше прежнего. – Я обязательно позвоню, друг. Но только в крайнем случае. А т-ты, как кредит отдашь в гости приезжай. У нас всегда есть где переночевать.

– Обязательно, – говорю, хотя и знаю, что не приеду. Скорее всего мы больше никогда не увидимся, как было со всеми друзьями из детства. Я же говорю, страна у нас большая.

Хлопаю Витьку по плечу и выскакиваю из автобуса. Хватаю сумки и на свою платформу, скоро и мне уезжать из негостеприимной страны.

* * *

Случилось ещё кое-что. Я устроился у окна и заснул, когда автобус выехал на автостраду. Глаза открыл ночью. Телефон на зарядке, наушники на откидном столике, половина пассажиров спит, другая половина в ютюбе зависает. Смотрю на часы – до таможни три часа – можно уже не спать. Смотрю в окно и отшатываюсь, сдерживая крик.

По соседней полосе бежит монстр из моих кошмаров. Тот самый мелкий, хвостатый урод. Уши аккуратно сложил на голове, крылья вдоль туловища и шпарит изо всех сил. Я замираю, пытаясь понять, вижу это наяву, или сплю, и подсознание опять своеобразно подсовывает воспоминания. Оглядываюсь и вижу, что никто в окно прямо сейчас не смотрит. Большинство спит, стараясь сократить время в пути.

«Требуха», или как там его, бежит и скалит пасть, открывая ряды акульих зубов. Он смотрит на меня и будто улыбается, гребанная тварь. Я ведь еду домой!

– Оставь меня в покое! – кричу на весь автобус, и сосед с мычанием просыпается. – Отвали от меня, адская кошка!

Потом просыпаюсь и я.