Текст книги "Муравейник3 -Тейя-2-Рой(СИ)"

Автор книги: Михаил Поляков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

– Понятно, начальник. Будем думать. Только Вопрос у общества имеется. – Грязнов даже руки развёл в стороны, мол , давай – докапывайся, лишь бы дело сотворил правильное и по задаче и по уму.

– Говори, чародей.

– Если вы , пограны, такие правильные, могучие и вещей волшебных много делаете, то почему свою собственную Веру не предложите? Не поделитесь? – Вопрос почти застал старшину в расплох, но на партсобраниях и не на такие каверзные допросы приходилось отвечать.

– Скажу честно. Потому , как и наша система несовершенна. А у вас глаз не замылен. Новичкам легче. Нет готовых и опробованных моделей мира оккупировавших сознание. И если у вас получится , то и мы себе возьмём вашу находку на заметку и с долгу не останемся. Так, что сотрудничество только кажется выгодным только одной стороне. Нам тоже интересно. – После короткой паузы прапорщик добавил другим тоном, – Собор окружён лучниками, выгребная яма и чёрное ходы – также. Кто выйдет – стрелять будут на поражение. Если имеете вопросы, а они я уверен будут – передать через поваров в столовке. Ясно? – Молчание в ответ. -Ну, я пошёл.

Старшине не понравилось быстрое и молчаливое согласие колдунов работать на поставленную задачу. Вроде как подталкивали его к выходу маги. Здесь и институту не справиться. А шептуны проглотили условие , словно каждый день только и создают религии, философии и мировоззрения для остальных. Подвох , есть подвох чувствовал старшина. Но, пока, понять в чем суть такого быстрого согласия не мог. Беспокойство росло.

" Ладушки, – подумал Грязнов, – если прикидываться будут и дурить – небо с игольное ушко покажется. Пойду спать. Утро, вечера – мудренее".

Старший прапорщик прошёлся по постам. Проверил кухню и склад. Переговорил с Агфом, Костей и Амелией. Наметил дела на завтра. И отправился в личную каптёрку к кровати, табуретке и тумбочке....

Варлам распределил колдунов и магов в первую ночь пополам. Одна часть изучала книги принесённые старшиной , а вторая ложилась спать. Ведунам нужна была встреча с Грязновым , но такая, чтоб он не догадался, кто заявился в гости. Но понял , кого надо беречь и не нагружать. Серафим остался за старшего. Беречь сон беглецов и следить за работой читающих. Никаких поблажек верховный ведун славов в своём мире давать никому не собирался.

Сон Виктору Ивановичу снился странный. Будто он проснулся не у себе каптерке, где засыпал, а в соборе. Там , где оставил запертыми четыре десятка колдунов. Койки ведунов почему то отсутствовали. Кровать старшины стояла посреди главного помещения. Грязнов попытался проснуться , но не смог. Неведомая сила удерживала старшину в другой осязаемой и ощущаемой как настоящая – реальности. Прапорщик сунул руку подушку, в этом мире пистолета под подушкой не оказалось. Хотя, старшина точно помнил, как положил ствол туда перед сном. Фонари и дежурные лампы не горели.

– Что за чертовщина? – сидя на кровати в трусах и майке, осматриваться комфортнее. В огромных окнах собора мерцали звезды, свет двух лун фантастически перемежался в ярких прямоугольниках на темном деревянному полу. Голос раздался со спины. Пришлось оглянуться. Из темного, дальнего от окна полукружия стены беззвучно по воздуху плыла высокая тёмная масса шириной метра два. Высотой не менее трёх метров. Темнота внутреннего помещения собора как будто ожидала призрака и ожила. Со всех сторон в сторону Грязнова начали выдвигаться различные фигуры. В одной прапорщик признал волкокошку, другая напоминала дерево, третья каменную глыбу, четвёртая и пятая струились и перетекали как облака и вода, шестая – походила на живую пирамиду. Силуэты множились в количестве и за первыми появлялись следующие. Пограничник попытался сосчитать, но на двадцати сбился со счета в сумраке. Пришельцы окружили старшину и застыли глыбами, рассматривая человека сверху– вниз. Лунный свет неожиданно расползся двухцветным туманом и заполнил светом пространство. Внутри Собора стало светло как днём. Если бы старшина был ребёнком, то решил бы, что это чудища пришли из преисподни забрать к себе. Из всего сборища выделялся высоченный седой старик с бородой, который единственный из остальных сидел в кресле спиной к окну. Даже сидя он был выше человека на полтора-два метра.

" Как же ты сюда зашёл?– подумал Грязнов , – двери-то под меня сделаны? Ну и монстры!"

Остальные присутствующие глазели на Грязнова с угрозой и интересом. Прапорщик откудато знал, что представляет из себя каждый. Одно из чудищ оказалось деревом с глазами и носом, руками и головой на ножках с ветками. Второе весело переливалось с места на место – вода, решил человек. Жидкость усмехнулась и весела брызнула на наблюдателя прохладой. Рядом, Грязнов мог поклясться был ветер, медленный и меняющийся. как облако с небе. Каменная глыба сухо хрустела породой перенося вес с одной конечности на другую. Волкокошкам размером с половину мамонта села и принялась облизывать переднюю правую лапу. Зверь неотрывно наблюдал за человеком не мигая. Глаза монстра размером с блюдце, окрашенные в бордовый цвет, пересекал и вертикальные полосы темных зрачков. Усы шевелились жесткой белой щетиной. Уши животины огромные и подвижные постоянно двигались, слушая ночь. В дополнение к ногастым гигантам выполз змей с пастью волкокошки и телом толщиной в метр. Чудище сделало стойку, распустило капюшон, покачиваясь и высовывая раздвоенный язычок время от времени. Изза кресла старика вышел крокодилоящер и замер раскрыв длинную пасть у ног старейшины, как собака перед хозяином. Старшина чувствовал , что за первой линией чудищ – есть вторая. Внешний вид которых на менее устрашающий, чем тех, кто глазели на старшину из первой линии. Афганка пограничника, что осталась в реальном мире на табурете у кровати здесь – отсутствовала. Грязнов встал, стянул простыню, запахнулся в неё, завязал узлом на плече. Во сне пол собора холодил ступни, точно также как настоящий. " Надо будет печь и отопление провести,– зачем-то подумал прапорщик, – Что за оказия такая? Сон на яву?"

– Доброй ночи, пришелец! – старик чуть улыбнулся краешком рта, наблюдая реакцию человека на голос льющийся сверху.

– Хм, и вам не хворать?! По какому случаю имею честь наблюдать? Вроде не карнавал леших? И зоопарк не приглашал в гости? Что за зверинец в святом месте? – "дипломатично" поприветствовал окружающих Грязнов и почесал правой пяткой голень левой ноги.

– Не дерзи, человек. Мы пришли с добром. – Снова ответил старик и кивнул головой на остальных.

– Ааааа. А я не понял. А вы вообще кто? – проакал военный и попытался облокотиться на быльца солдатской кровати. Старик усмехнулся и снисходительным смешок поддержали остальные здоровяки-животинки.

– А ты как думаешь? – старец подался вперёд и оглядел присутствующих. Те одобрительно закивали в сторону кресла, как старшему среди равных.

– Вы мой сон. Вы ненастоящие. Я проснусь и здесь никого не будет. – Старшине показалось, что он пропищал как комар, услышав в ответ оглушительную волну смеха.

– Возможно. Хаха. Ч е л о в е к! Не боишься! Хорошо. – Грязнов готов был поклясться, что после этих слов старика – чудовища изобразили или попытались создать на мордах, пастях, челюстях и щеках, как минимум обычную людскую улыбку. Мамонт даже закачал головой сверху вниз, кивая и мотыляя хоботом. 'Хорошо храм высокий да широкий, а то б развалил бы, – тревожно подумал старшина, беспокоясь за постройку, – Хм, а чо вас бояться? Хотели б сожрать, давно б порвали. Вон вас сколько'.

– Так и будем ржать или добро своё покажите? – разозлился старшина.

– А куда нам спешить? – иронизировал седой гигант.

– Спать хочу, – зевнул старшина. – Недосуг мне. – И потянул одеяло с кровати, чтоб запахнуться. Старику слова старшины не понравились. Громадина нахмурила брови и глянула на змея с крокодилоящером. Ящер неожиданно резво приподнялся и промчался на коротких лапах к кровати, повернул головорот боком и вцепился немыслимой пастью в край одеяла посредине. Потянул на себя, отступая к креслу предводителя. Прапорщику пришлось бы или отступить от собственной лежанки, или отпустить одеяло. Виктор Иванович предпочел остаться без теплой вещи нежели, уступить и пойти, как собачка на привязи, к трону пришельца. Тут змей и подобрался. Неприятная штука змеи. Не моргают паскуды. И этот язычок, что всё время то появляется из приоткрытой пасти, то исчезает – на нервы действует. Это если вы живете в Европе. Старшина жил и служил в Туркмении – где змей летом – как деревьев в лесу. Поэтому качающуюся фигуру с распущенным капюшоном не проигнорировал. Потянул быльце кровати сильнее и оторвал от железных стоек. Тяжелая, полированная, блестящая и изогнутая металлическая труба сверкнула на замахе и не ударила – только пугнула, остановившись в воздухе и предполагая мгновенный переход от имитации к настоящему отпору. Морда змея отпрянула для ухода от возможного удара и разгона, и зашипела. Остальные монстры подшагнули ближе к кровати и недобро оскалились.

– Ты думаешь, что сон пройдёт быстро? – прочитал мысли Грязнова старик. – Ты ведь не веришь? Грёзы не опасны?

– Вы мой сон, – крутнулся на месте старшина, отпуская простыню. Белая материя упала на пол, отвергая переговоры.

Змей метнулся в прыжке, удар старшины пришёлся по мускулистой шее за головой. Железка вжикнула, словно теранулась о наждак брони чешуйчатой кожи. Пресмыкающее даже не пошатнулось. Огромная пасть раскрылась и два передних зуба ползучей гадины блеснули влагой. Рот змеи почти полностью обхватил правое плечо прапорщика со спины и груди и два 'укола' пребольно впились в бок сзади выпуская яд организм старшины... Грязнов почувствовал, что сознание помутилось. В глазах появилась пелена отсутствием резкости окружающих предметов и существ. Последнее, что он услышал, теряя не сознание, а возможность двигаться, удивило и озадачило.

– Держите его, не дайте упасть, а то проснётся! – что-то мягкое, чешуйчатое и сильное подхватило и подняло в воздух.

– Куда его? – Грязнов ничего не видел, но хорошо слышал. Тому, кто спросил, тотчас ответили

– Клади на кровать. Осторожно голову. Подушку подложи. – 'Странно,– подумал Виктор Иванович, – Берегут, а прежде пугали? И укусил всамделишно – гад – болит место и одеревенело тело'.

– Он уже очухался. Глаза позволь открыть, – прозвучал не вопрос, а приказ. Иваныч лежал на собственной кровати. Пелена и мрак медленно рассеялись. Вокруг вполне дружелюбно скучились чудища. Смотрели. Ждали. Старик сидел напротив возвышаясь.

– Они меня все по очереди кусать будут или мне скажут, что нужно? – еле-еле проворочал языком старшина и повёл глазами на огромную кобру.

– Пока не поверишь. – Развел в стороны ладони размером со стол старец на троне. Хочешь, волкокошка ногу откусит? – Зверь рядом тут же присел для прыжка, прижал огромные уши, собрал складки на морде в гримасу ярости и оскалился с рыком. Хвост волкокошки агрессивно заметался кончиком перед атакой. – Вперёд, – коротко скомандовал таинственный заседатель и страшный хищник прыгнул на неподвижного и беспомощного старшину. Кошка упала на грудь, мордой к ногам. От тяжести зверя воздух покинул лёгкие человека с хрипом и свистом. На мгновение к телу вернулась возможность двигаться и чувствовать. Действие яда испарилось. Тут же, жуткая и немыслимая боль пронзила Виктор Ивановича. Волчина ухватил левую ногу у колена коренными зубами почти поперек и сдавил челюсти с хрустом ломаемых костей,чвяканьем раздираемых мышц и дроблением коленного сустава. И дЁрнул – отрывая напрочь!

– ААААА! – беззвучный вопль человека никого не тронул. Скорее смотрели с любопытством. Волкокот спрыгнул с кровати, давая возможность старшине – дышать и выплюнул кусок тела человека под ноги старика. Вернулся, облизывая кровь на свое место. Старшина почувствовал, что ему специально не дают отключиться. Мысль о том, что после отделения ноги кровь вытечет из порванных сосудов, и он быстро умрет во сне и проснется наяву – не спасла, а скорее подставила. Старик явно умел читать в голове человека, как амазонка. Теперь можно было и крикнуть по настоящему. – ААААА! Твари!

– Нет, погоди умирать, человек, – старик дунул в сторону обрубка ноги на теле. Ветерок материализовался в черную вязкую, горящую и расплавленную смоляную пробку, которая вонзилась в рваные ткани на конце бедра. Боль поднялась на порядок выше, и в соборе мерзко запахло палёным мясом. Пробка закупорила и обволокла обрубок, не давая крови вытекать, заодно и прижгла порванные ткани.

– УУУУУУУУ. Вы что, садисты местные? – сквозь болевой вал прошипел сквозь зубы старшина. Старик, казалось, не обратил внимания на вопрос

– Зеркало! – мамонт держал между бивней, зажав хоботом причудливо бесформенное по краям стекло. Короткая прическа старшины и брови в отражении побелели, лицо покрыли стариковские морщины. – Ты так можешь и не проснуться человек? А время я остановил, пока, здесь! – довел информацию о состоянии дел во сне небожитель Тейи.

– Да что ж тебе надо, гад? – как-то совершенно безразлично спросил Грязнов, закрыв глаза от терзающей боли.

– В принципе, как вы выражаетесь, мелочь, – прогремел старик с отголосками отражений по стенам собора.

– А ногу ззззачем? Если мелочь? – простонал старшина, кивая и пытаясь привстать, пока мамонт уносил к стене зеркальное стекло.

– Что б запомнил.

– И что тебе надо, старик? – терять было ещё чего, но вот страх прошёл и сгинул куда-то в сторону.

– Ты, человек, забрал наших слуг и ограничил их, заключив в этих стенах. Это неприемлемо. Дай им свободу, иначе каждый твой сон будет пыткой. Это понятно?

– Понятно. Только сначала они на меня поработают.

– Ты долго не выдержишь. Всё равно заснёшь, – предупредил местный бог.

– Ничего. Я постараюсь.

– Не вздумай хитрить. Мысли наружу. Мы не собираемся делать вам зло.

– Ага. А нога? А змей? – не поверил Грязнов. Реальность сна давно перешла все границы сущего.

– Ты ж не верил. А Волосы оставим на память. Потом отрастут и цвет поменяют. А то проснёшься и не поверишь снова.

– Ногу верни, всевышний, млин. Больно же. Думать трудно. – Скрипнул зубами прапорщик.

– Это можно. – Старик снова дунул в сторону старшины. Обрубок поднялся со своего места на полу, подлетел к телу, присосался с чавканьем, как пиявка, к черной массе запекшейся смолы на бедре и боль исчезла. На месте отрыва и приращения остался чуть заметный красный шрам. – На память, – усмехнулся новый безжалостный знакомец, наблюдая чудотворный процесс.

– Ещё что?

– Ах. Да. Подарок. За неудобства и добрая воля. Ты, человек, все равно нам не доверяешь. Поэтому, можешь попросить у ведунов немыслимую вещь – им будет разрешено вернуть из дальних чертогов планеты одного близнеца в реальный мир. На твой выбор.

– Что это значит?

– Хм. – пояснил вершитель снов. – Ведуны могут оживить любого из твоих погранов, что погибли на Тейе. На которого ты укажешь сам. Лично, своей дланью и словом. Но только одного! Уразумел, пограничник? – Грязнов вначале улыбнулся. Бред старика про воскрешение из мертвых походил на чушь сумасшедшего. Спорить было не безопасно. – Согласен?

– А что взамен?

– Не притесняй наших слуг, береги их. Они вам пригодятся. Мы приказали помогать тебе и твоим бойцам во всех делах и помыслах. И не мешай им сотворять обряды предков.

– А религия?

– Они помогут.

– А как мне... связаться с вами...? – договорить старик не дал.

– А никак, мы сами придём, если что. И помалкивай, человек. Тейя не любит выдавать пришлым людям из другого мира – тайны планеты.

– И всё? – вообще спросил Виктор Иванович, сидя на кровати и потирая рукой место, куда прижилась недавно собственная, откушенная прежде волкокошкой нога.

– Ещё хочешь? – иронично поинтересовался Бог, кивнув на забрызганную кровью Грязнова внешнюю сторону пасти зверюги.

– Нет, достаточно. Спать дайте изверги.

– До свиданья, человек. – Стрик снова дунул в сторону лица Грязнова и того обуяло желание закрыть глаза и заснуть. Старшина медленно завалился на подушку, потянув рукой зажатую в кисть простыню на себя. Засыпая, пограничнику показалось, что такого сладкого и приятного отдыха у него не было и не будет никогда в жизни.

Утром, проснулся старшина от того, что почувствовал -... выспался от души. И очень рад, что очнулся у себя в каптёрке, один."Приснится ж такое, кошмар. Жуть!А похоже, как на яву. Хех! Кому рассказать – не поверят. Скажут с ума сошёл старший прапорщик. Ха-ха. – Подумал Грязнов, автоматически почесывая чуть видный красный кольцевой шрам на левой ноге, – и вспомнил, – Нет, нет – может быть!" – кинулся к зеркалу на стене землянин. Знакомое отражение смотрело на Виктора Ивановича головой с абсолютно седыми волосами прически. Бок вдруг сильно захотелось почесать от нестерпимого зуда в двух местах. Грязнов повернулся правым боком и задрал майку. На спине отчетливо выделялись два глубоких ещё не затянувшихся полностью шрама от укуса кобры из ночного видения. Старшина бросил взгляд на лежавшее у двери одеяло. Подошел. Поднял. Посмотрел на свет из окна. Посреди полотна шерсти отчетливо выделялись рваные и колотые дыры, оставшиеся от двух рядной пасти крокоящера. Быльце в ногах отсутствовало и лежало в углу каптёрки поцарапанное и забрызганное чем-то красным и липким на ощупь. Как пахнет человеческая кровь, старшине узнавать было не надо. Сон обрастал реальными очертаниями действительно происшедшего наяву происшествия.

– Ну, дела, – не решил ещё, что делать старшина и вспомнил про обещание местного всевидящего дядьки. – А вдруг не соврал, старик? – сам себя спросил Грязнов, вытирая старой портянкой собственную кровь с быльца. Труба с удовольствие села на своё место от удара ладонью. – Надо срочно проверить! – решил прапорщик, натягивая на седую голову кепку-афганку по самые уши, чтобы скрыть от окружающих теперешний цвет волос.

Пока старшина одевался и шёл в сторону собора, то вспомнил о чем ещё говорил с седым великаном. Прапорщик не поверил, что видение в состоянии воскресить кого-то из погибших пограничников

– А вот это ты старик точно Врёшь, – сквозь зубы сказал и прищурился старшина , – Может вы тут и боги, но воскресить после смерти в состоянии только настоящий Господь. А вы здесь, во сне являетесь, как черти. Что, наяву совладать боитесь? – почти угадал старшина. Но местный титан на пенсии проницательно не испугался, а наоборот – подсёк любопытство старшины.

– А ты проверь, и прими соболезнования. – играл на эмоциях Грязнова восьмиметровый седой дед, ухмыляясь в бороду.

– О ком соболезнования? – просто спросил пограничник, – у нас вроде все живы? – встревожился старшина. Местные мистические штучки явно могли вогнать в гроб любого. А у Грязнова и так людей – по пальцам пересчитать можно. Дед усмехнулся.

– Иноземец , тебе предстоит самая страшная пытка – выбор. Вы потеряли несколько человек, отражая нашествие?

– Ну? – не понял куда клонит Гулливер прапорщик.

– Придётся Выбрать: того – кому предстоит ещё пожить – тяжкая ноша, погран. Или ты не знал?

– Сначала тело, потом дело. Откуда мне знать, что "подарок" – правда? Но если ты такой всемогущий , то верни мне начальника заставы – Олега Зубова. Никто из павших солдатиков не сможет заменить командира. Пусть этот крест на моем хребте висит. И тебя старик – не волнует. Я жду.

– Глупец. Не так быстро. Пойдёшь утром к ведунам. Найдёшь Варлаамия – он скажет, что делать. Заодно и увидишь, что мои слуги могут сотворить. – Деду удалось заинтриговать. Но Грязнову слов было мало.

– Хвалился Ивашка, что жена Парашка. А колдун как узнает? – Требовал расширить информацию о нежданных дарах Виктор Иванович.

– Мамонта видишь, что зеркало держал? – кивнул в сторону тёмной громады зверя великан.

– Ну, вижу. При чем тут рогатый? – Бивни вполне сойдут за рога при должной фантазии.

– Это он и есть.

– Ну, да? – принялся пристально рассматривать протослона "спящий".

– А кто мне ногу оторвал и проглотить хотел? Эти – кто?

– Ведуны соседнего континента.

– Врешь , дед. Вон тот ползающий на Кагуя похож.

– Кагуя – не трожь, человек. Без него близнеца из-за врат не выпустят.

– А остальных можно?

– Если, хотя бы одного колдуна с твоего материка не будет на церемонии обряда возвращения – обмен не состоится.

– Обмен? То есть кого-то заберут вместо Зубова в ваш Ад?

– А ты уже решил кого? Значит поверил! Не волнуйся, землянин, – твоих не тронут. А кому предначертано – от судьбы не уйти.

– Это ты, что ли рисуешь кому – куда перемещаться?

– Дерзишь иноземец. Тебе пора.

– Погоди дед...– но местный Господь решил по-своему и не собирался отвечать на вопросы старшины. Зато в городке было кого поспрашивать утром.

**************************

Часовые у казармы – клялись Грязнову , что никто не входил и никто не выходил из помещения, после того как прапорщик отправился спать. И вообще ночь прошла спокойно и тихо. Никаких знамений в небе, криков, стрельбы, падающих комет, бродящих по городу славов, рева мамов или волкокошек...

– А шо случилось тащ старпрапорщик? – поинтересовался Федоренко, который стоял на посту с двух ночи до шести утра. Грязнов проигнорировал любопытство ефрейтора и отправился к Агфу. Слав оказался не менее любопытным.

– Случилось что? – старшина вывалил недовольство на зодчего.

– Случилось! Ты про ведунов ничего рассказать не хочешь? -Агф прищурился и испытующе посмотрел в глаза.

– Приснилось что-то?

– Ага. В курсе. Да? А я почему про них ничего не знаю? – Агф ответил вопросом на вопрос.

– Старик-великан и звери размером с хату?

– Ээээээууууу. Как в анекдоте где, муж узнает последним об измене жены? Агф, что это за чертовщина была? Ты глянь, что они наделали!?– Грязнов сорвал кепку и "в сердцах" бросил на стол, где лежали чертежи будущих построек. Седой прапорщик казался страшнее, чем с нормальным цветом волос. Даже ресницы и брови побелели.

– Ого! – Агф серьёзно занервничал. Встал и заметался вдоль столешницы. – Чего хотели?

– Слушай, строитель мой, а ты ведь не удивился! Что, тоже приходили? – слав вздохнул, выдохнул и ответил.

– Было дело. Так, чего хотели? Боги Тейи – зря не являются. – скупо и лаконично пояснил Агф. Сильно напугали!?– Старшина упёрся руками в стол, склонился над ним, соображая. Потом поднял голову зло и требовательно посмотрел на собеседника.

– Не являются, значит, зря? А раньше никак сказать и предупредить ?! Седой весь! На спине два рубца и на ноге, мля! – старшина сообразил , что Агф не при чем. Сбавил голос и почти спокойно произнёс, – Жестокие они. – сел на табуретку. Агф осторожно спросил об очевидном.

– Сильно досталось, Виктор Иванович ? – прапорщик выдохнул, вдохнул.

– Мало не показалось. Думал "Кондратий хватит". Жуть. Да ты понимаешь ? Сон же! А все по настоящему! Больно! Страшно! Непонятно. И зверьё и старик громадные, морды жуткие, сверху вниз насмешливые и унизительно смотрят.... Ааааа! – Махнул рукой старшина, отгоняя воспоминания видений.

– Ну? – Агф ждал когда старшина "отойдёт" от последствий и переживаний и сам расскажет о случившемся.

– Хотели напугать. И у них получилось. Потребовали не зажимать ведунов, – слав кивнул одобряя слова богов.

– Колдуны Варлама – людей лечат, раненых исцеляют, роды принимают, освящают имена, мертвых причащают к земле, советы дают, злых духов прочь гонят, воду ищут в степи – добро творят. – Старшина недоверчиво скривил лицо.

– Добро? Ладно Агф. С чародеями убедил – отпущу малость. А вот, что они мне про врата и близнецов плели? Твои боги? Мол , как презент, вернём любого погибшего пограна из-за Врат. Это они серьёзно? Или как? Как теперь спать ложиться? – пограничник отвернулся к окну и засунул руки в карманы брюк афганки.

Строитель очень заволновался услыхав про врата, близнецов и Воскрешение!

– Ещё никого боги Тейи не возвращали из-за Врат Вечности. Того, кого вернут – будут наравне с верхними людьми почитать!

– Так правда, Агф? Не наврал Гулливер? Точно поднимет из мертвых? – привычка слава отвечать вопросом на вопрос напомнила старшине еврея на рынке.

– Если Варламий возьмётся – не знаю что и сказать.

– А что за обмен?

– Нууууу, нельзя вернуть из-за Врат человека и его душу просто так. Теоретически, Привратник может только поменять тело на тело и душу на душу. Иначе баланс живых и мертвых планеты будет грубо нарушен.

– И что тогда?

– Тогда наводнения, трясения земли, огромные волны с моря, извержения, мор, напасти...

– И все равно – обмен не точен. Одинаковых тел как и душ нет!

– Если количество падших и живущих совпадает, и боги разрешили – верхние люди уравновесят мелкие погрешности по обе стороны Врат Вечности Тейи.

– Запутал ты вконец, Агф! От меня , что им надо?

– Надо Варлаама Нежину спросить, но я слышал , что для такого сложного обряда обязательно нужны все ведуны материка. Если не будет хоть одного, то "возвращение близнеца" не состоится.

– И что это значит?

– Придётся отпустить Кагуя с позорного столба у собора.

– Не понял. С Кагуя ясно – для такого дела отпустим. А кто на обмен?

– На обмен привратник выберет кого-то из ведунов, по указке богов планеты. Поэтому они и нужны все до единого. Чтоб прочувствовали и силу верхних людей, и страх первобытный познали заново и не мыслили, что оне наследники божия и им всёдозволено запретное и тайное творить. Пусть помнят – спрос есть и до него дорожка короткая.

– А в соборе все?

– Да. Ты как знал Виктор Иванович. Или боги подсказали ... – задумчиво поднял брови и глаза на лоб Агф.

– Тогда пошли к собору и Амазонку вызови. Вдруг, что не так с ведунами – поможет.

Старшину на обряд обмена не пустили. Костя Жуков узнав о намерениях Грязнова , высказался чрезвычайно недоверчиво.

– Виктор Иванович, какие боги!? Религия – опиум народа! Вы сами на политзанятиях говорили! Вы в эту чушь верите? Тогда получается партбилет – не нужен, а КПСС – враг народа! Невозможно! Потому как мы, пограничники, есть политические войска, а не потешные! А мне тогда надо, вместо комсомольского значка – нательный крест на шею? – Старшина говорил с Костей по радиостанции и Жуков не мог видеть, как Грязнов пощупал левый нагрудный карман в том месте в котором лежал рядом с партийным билетом матушкин серебряный крестик на крепкой, толстой, капроновой нитке.

– Костя, ты прав, мы атеисты, конечно. Но вдруг у них получится? И командир будет жив , а? Тогда и твоих спортсменов можно попытаться вернуть? Понимаешь?

– Ну, вам на месте виднее Виктор Иванович. Амелию поберегите, пожалуйста, хорошо?

– Не волнуйся, Кость, у неё такие няньки – все сторонкой обходят, – старшина намекнул на двух котяр, кентавра и личного мамонта Амазонки.

– Тогда не знаю. Удачи, тащ старпрапорщик. Если получится – сам готов поверить, что Бог есть! – пожелал сержант.

" Да я и сам бы не прочь молиться каждый день, если ведуны не наврали! – Подумал хозяин "отстроенного" города. – Господи , если ты есть – верни нам командира, а я крестик, ей-ей повешу на шею и снимать, даже в бане не буду." – мысленно предложил сделку верхним людям планет Земли и Тейи старшина. – " А с КПСС – договоримся, чай не чужие и добра с золотом не мало таскаем для партии." – Просто решил для себя проблему морального выбора и совместил обе веры Грязнов.

Слух от том, что ведуны собрались по велению богов Тейи вернуть тело и душу избранного иноземца из-за Врат Вечности планеты, взбудоражил жителей, как внутри за стеной , так и снаружи. Ведуны сами извлекли останки Зубова из могилы, очистили и с тщанием уложили на плащ-палатке в просторный деревянный ящик. Грязнов побеседовал перед этим с Варламием. Один на один. Суть разговора свелась к тому , что ведуны получают карт-бланш от хозяина города. Если Зубова удастся вернуть назад – колдуны берутся старшиной на городскую службу. Паёк, содержание, форма – честь по чести. Церковь , обучение, культура, души, обряды – удел ведунов под тщательным контролем «государства». На время церемонии и неделю после – маги вольны в своих поступках.

Переодетые в собственные одежды чародеи выстроились пешей колонной за крытым фургоном с останками начальника заставы. Всю дорогу шаманы молились на ходу самоотрешенно , как перед смертью, и пели священные тексты. Повозка двинулась на северо-восток к главному капищу славов в лесной пещере. Священной горе жрецов – Хибук. Отпустить так просто элиту экстрасенсов материка в леса, без охраны – никто не собирался. Уговорили Пчёла. В телохранители взяли оставшихся пограничников , кроме тех , кто сторожил переход и принимал грузы у завесы. Костя вернулся от моряков с хорошими вестями и отвечал за город и Белую гору. Амелия напросилась сама на сопровождение и охрану знахарей. Жуков отпустил жену с огромной неохотой.

Волшебники привели колонну к лесной пещере в старых горах. Огромный холмище, щедро поросший лесом, напоминал километровую пирамиду брошенную древней цивилизацией. Дорога к капищу оказалась заросшей и заброшенной. Десять мамонтов Амазонки расчистили путь от поваленных деревьев и, как трактора, протоптали колеи для обоза. Старшина не пожалел ресурсов для свершения вероятного чуда. Процессию встречали жрецы. Старые, заросшие аскеты смотрели строго из-под пышных бровей и в недовольных позах опирались на причудливые посохи в руках. Варлам остановил караван в километре от входа в подземный храм. Старшина ещё на подходе почувствовал странные ощущения, что быть ему тут – не комфортно. Амелия ещё сильнее подверглась атаке местной ауры и наотрез отказалась подходить ближе к горе с древним капищем внутри.

– Тяжелое место, – попыталась пояснить Ама , – детям навредить может. Я займусь охраной. Волкокошки и кентавр, на котором приехала в чащу Амелия, также вели себя нервно, ощущая незримое давление, энергию пространства и невидимые поля. Гора излучала что-то могучее, неведомое, древнее и загадочное. Аму вырвало и она, утершись, поспешила отступить подальше от горы. Пчёл наоборот– улетать от горы не захотел.

– Да тут выход души планеты! – неясно восторгался насекомый, – Можно не кушать и парить сколько хочешь, без усталости. Мы не восприимчивы. А Для тебя и солдат, в памяти есть объясняющее опасность для жизни понятие, которое местные ещё не придумали – радиация.

– Снова в головах рылся! – Беззлобно констатировал пограничник. – Вот и летай, родной. – попросил старшина не сильно пытаясь понять радость разумного насекомого, – Шашум где-то рядом шарахается. Ты постарайся Раззг, очень надо. – давненько Грязнов никого не просил на Тейе. – Странно, птиц не слышно, зверей не видно, одни пауки, жуки да прочие родственники тигрозебры, – вслух сделал вывод старшина, приближаясь ко входу. Но Варлам остановил Виктора Ивановича.