Текст книги "Муравейник3 -Тейя-2-Рой(СИ)"

Автор книги: Михаил Поляков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

– Странно? Там все было непонятно и необъяснимо! Поначалу мы думали что это охота на нас. Но потом, когда утром обыскали лес и опушки – нашли раненных и оглушённых солдат – увидели следы пребывания амазонок. Их стрелы, отпечатки копыт кентавров и волкокошек. Поняли кто перебил ваших солдат, великий король, – сержант умолчал, что он заставил славов и танов найти и собрать все гильзы от его собственных патронов СП5, что щедро были разбросаны на местах откуда вёлся огонь по боевикам горцев. РассказКости практически точь в точь слился с тем , что излагали завербованные и оставленные в живых солдаты короля. Опровергнуть слова Жукова было невозможно. Разве что двинуть по следу захваченных лошадей горных наездников. Но путь к преследованию пересекла Амелия своим явлением у чистых ворот и чистой наглостью помноженной на страх гровахов к амазонкам, кентаврам и волкокошкам. Плюс договор о нейтралитете и суверенности территории. Гровахи конечно могли напасть на амазонок . Но на равнинной местности умения бойцов Зонги превышали возможности горцев. К тому же закон о том что смерть одной Амы равна десяти тысячам жизней простых жителей соблюдался воинами Черного континента как закон кровной мести неукоснительно. Вступать с противостояние с Большим Зонги – Нарх Двенадцатый не собирался. Война грозила полным уничтожением и порабощением горной страны. Косвенно слова Кости подтверждали разведчики от нового моста. Армия Зонги действительно переправилась на континент по временной переправе и один из отрядов вполне мог быть направлен к чистым воротам, чтоб контролировать войско горного короля и его передвижения по ничейным землям. Обнаружив засаду, Ама командир заслона вполне могла принять её на свой счёт и преподать урок наглым пастухам. Единственным слабым звеном было то как табун прошёл темный лес. Однако стража у чистых ворот клялась, что табун задержался в лесу не более чем на пару часов. А костёр вполне могли разжечь славы, чтоб погреться и сварить пищу в утренней свежести.

Воевода Гризат вошёл в залу. Впоймал вопросительный взгляд Нарха Двенадцатого и кивнул. Оба солдата клялись и божились, что четыре сотни воинов , которые должны были уничтожить посольство пограничников : были перебиты амами, кентаврами и волкокошками Зонги – до подхода табуна и посольских повозок. А троих из тех, что обязаны были убить посланцев старшины – спасли их будущие жертвы. Сами того не подозревая. Свидетелей попытки нарушить кодекс чести горца по мотивам жадности и предательства стало неприлично много. Так можно и трон потерять. Желающих стать Нархом Тринадцатым – хоть камнями забрасывай – дня не хватит всех перебить. Потому служат у границ – подалее от столиц и замков.

– Великий король, можно убить сразу двух горных козлов одним выстрелом, – начал главный советник тихо, чтобы Жуков окружённый челядью не расслышал ни одного слова. Король благоволил.

– Продолжай, советник.

– Нужно быстрее обменять пленного и закончить сделку с табуном. Танкины трупы , от них мы больше ничего не получим. Затем договориться прямо сейчас об ответном посольстве к погранам – вещи которые привёз иноземец усилят нашу армию, создадут нам хороший слух в народе и заинтересуют всех. Ну и третье почему нам надо поторопиться – отдадим летающего жука этому пограну с просьбой передать – Амазонке на чистых воротах. Он все равно их не минует. И наши солдаты целы , и четыреста коней вернётся в конюшни и загоны. Амуниция тоже стоит трудов и денег. А мы посмотрим как Ама себя поведёт с пограном. Если она действительно из армии Зонги, то узнаем есть ли у них договор о нейтралитете и действует ли он сейчас. В том случае, если действует и Ама не попытается убить пограна, то значит крепость пограничников ещё держится. А если нет , то мы остались один на один с армией Зонги и надо срочно собирать войска к проходу и занимать горные вершины.

Зубова привезли на лошади к повозке с которой сержант прежде выкладывал дары для короля гор. Олег еле-еле держался в седле. Капитан был бородат, грязен, бос, одежда порвана и вымазана. Да и пахло от бывшего пленника горцев не духами. Руки были почти черными от въевшегося в кожу налёта. Под ногтями мрачные каёмки собранной и вонючей грязи. Худое и измождённое лицо сверкало белками из глазных впадин углубленных голодом. Ступни офицера не отличались цветом от земли. То тут , то там видны были полосы запекшейся крови и ссадины. Ввот только взгляд у капитана возгорелся огнём, как у тигра которого скрутили по случайности везучие охотники. Как только понял что не на рынок везут и различил Костю.

Но все-таки, когда он увидел Жукова, в афганке, с броником на груди, армейских ботинках, кепке с длинным козырьком, зеленополосатой майке, что торчала из под расстёгнутой куртки: что-то накатило и сжало горло так, что чуть слёзы не выступили. Наши! Не бросили! Нашли! Вот вам суки горные , драные и жадные! Рука сама согнулась в локте в сторону окружающих чужих всадников и замка , имитируя русский хрен по всей морде, а не моральную сдачу с потрохами, и душой противнику.

– Тааарищ капитан! – Костя кинулся к Зубову. Помог слезть с лошади. Олега шатнуло. Сержант обнял командира.

– Всё хорошо. Мы вас обменяли. Надо уходить быстро. – капитан схватил пограничника за рукав куртки.

– Костя, дорогой! Долго объяснять – там пчёл, его надо вызволить! Его нельзя там оставлять. Это он меня вытащил с Черного материка. Я без него не уеду . – Костя обнял начальника заставы и прошептал в ухо, чтоб окружающие не смогли разобрать.

– Жука сейчас привезут. Мы его якобы повезём менять амазонкам Зонги, но там наша-моя Амелия играет саму себя до плена. Товарищ капитан, надо уходить быстрее, пока её не раскрыли. Они думают что там целый отряд амазонок Большого Зонги. Вашего Летающего оса. – везут к чистым воротам, это выезд из страны гор. Надо поторопиться. Сделайте вид, что вы им благодарны. Если сможете. – похлопал Жуков начальника по спине имитируя успокоение. Помахал рукой в сторону балкона замка.

Олег соображал быстро. Доковылял до телеги по камням и перевалился на сено покрытое плащ палаткой. Нащупал что-то мокрое – оказалась – обыкновенная фляга в чехле обильно смоченном водой. Отвинтил крышку на цепочке. Припал к горлышку губами , жадно двигая кадыком при каждом глотке.

– Пошла родимая! – слав– возница не стал дожидаться и рассусоливать прощание с теми , кто не друг нам пока. Костя сел на коня и помахал рукой ещё раз в сторону балкона замка и поклонился прижав руку к сердцу.

"Я не переломаюсь,– подумал Жуков щедро улыбаясь во всю ширь рта : свите и королю,– а нам главное не гордый вид , а живыми до чистых ворот добраться! А за командира вы уже получили. Я , конечно, не злобная Ама Зонги за которую берут по десять тысяч жизней, но четыреста местных черножопых уродов за плен капитана, тоже немалая плата. И Зря я Нарху бинокль подарил,– прищурился сержант, когда с балкона сдвоенно сверкнули отражением солнца стекла советской оптики "Б-12" ,– Следит паскуда".

Нарх Двенадцатый примерно также оценил достоинства костиного подарка.

– Охрана, – едем за ними! Посмотрим, что там за Амазонка , и как она с этим "послом" обойдётся? – Свита без понуканий заучено поклонилась, провожая правителя и самых близких приближенных. Стража не без удовольствия растолкала некоторых придворных смачно хмыкая, ухмыляясь и бряцая оружием последовала за владыкой гровахских гор.

Гораздо ранее Чистых ворот короткий караван Жукова ожидала четвёртая повозка позаимствованная горцам с Раззгом внутри. Остановились не на долго. Мыслящее насекомое не шевелилось и не подавало признаков жизни. Как только Зубову увидел стандартную повозку славов он не находил себе места в телеге. Ходить было больно. Но капитан знал что это не обязательно. На расстоянии зрительного контакта пчёл уверено принимал и транслировал мысли. Капитан тихо позвал пчёла «шёпотом».

– Слышь, зебра летающая! Это я , хватит притворяться. Нас выкупили. – в ответ не прилетело ни единого образа.

– Помер чтоли? – беспокойство мысли и слова укрыть было невозможно. Капитан спрыгнул с телеги когда она подъехала ближе. Зубов Застонал от боли в босых ногах и заковылял к повозке с пчёлом опираясь на палку прежде заботливо подсунутую возницей. Костя успел раньше. Не без опаски осмотрел громадного насекомого. Брюшко Раззга чуть заметно и часто двигалось, забирая кислород из воздуха.

– Живой, Олег Валерьевич, ваш пчёл. Дышит вон тихонько. – капитан все-таки подошёл ближе. Удостоверился сам и без боязни погладил черно-желто-полосатый мех. Смахнул с боковых больших фасеточных глаз засохшие травинки. Осмотрел три дополнительных глаза на головогруди и сел рядом.

– Я с ним поеду. – заявил Зубов. Костя расширил глаза.

– Нельзя, Тащ капитан. Они поймут, – кивнул сержант назад , где на расстоянии не менее километра маячила пышная кавалерийская кавалькада Нарха Двенадцатого. – он сам по себе , мы сами по себе. Пока Ама не заберёт ! – горячо зашептал Жуков. – извините товарищ капитан! Но! Давайте решим раз : и до самой заставы – здесь командую я и мой заместитель – Амелия! Пока вы в себя не придёте.

Зубов хотел возразить наливаясь командирской гордостью, но его желание было прервано телепатическим шёпотом Раззга.

– Орлег, снова спешишь? Слушай своего освободителя! Эта ходячая вода – жизнью рисковала ради тебя – торопыги. Лучше бы пожрать раздобыл чем чванство выращивать! И запить чего послаще не забудь. – проскрипел сразу в двух головах пограничников разведчик Материкового Роя. Радости капитана не было предела.

– Ууу, живой! Ах ты тигра летающая! – чуть не полез обнимать неподвижную тушку "невиданной зверушки" Зубов.

– Ты бы , червяк ходячий, меня чем укрыл. Ии шёл бы ты,как вы говорите – подальше! К своей повозке! – урезонил пчелиной логикой Зубова летающий зеброос. Зубов хромая шёл к своей подводе и отвечал мысленно Раззгу.

– Пожалуй ты имеешь резон, полосатый. А в башке без спросу снова копался? – Олег думал шёпотом, понимая что и пчёл,и сержант правы, а он подвержен эмоциям, хочет есть, пить, помыться и переодеться. Но пока не до этого. Костя направил мысли капитана в правильном направлении.

– Вы там в телеге пошарьте, таащ капитан. Вещмешочек там и ящичек с "вёслами".

– С какими ещё вёслами ? – подумал Эубов пока не пошарил добросовестно в повозке на которой ехал. Внутри внутри под толстым слоем свежего сена лежал вещмешок с едой, водой, мыльнорыльными принадлежностями и медикаментами, пакет с одеждой, коробки с обувью и оружие двадцатого века.

К чистым воротам Зубов отмыл руки, ноги, лицо, обработал раны и ссадины, переоделся, вооружился, перекусил и незаметно для себя заснул намаявшись от перехода отрицательных мытарств к положительным переживаниям.

У чистых ворот Ама угрюмо сидела на Кроне нахмурившись, как грозовая туча перед вспышкой молнии. Находясь формально на ничейных землях – она ничем не рисковала. Дистанция в два полета стрелы до границы с государством горцев – сводила на нет угрозу получить отравленный дротик в бок грудь или шею. Мара и Тин чутко прислушивались к любому шороху. Выносливость и скорость Крона обеспечивали безопасность в случае погони или попытки нападения превосходящими силами. Кентавр время от времени переступал копытами, ослабляя поочерёдно то одну то другую ногу. Даже своим непоколебимым ожиданием Ама внушала страх любому вероятному противнику. Гровахи оценили и терпение, и место и позу Амелии .

– Сучка, умная тварь! И кентавр здоровый! Такой оттуда пожалуй до валунов из лука дострелит запросто!!

– А может напасть скопом? – нашлись и горячие головы,– Погоняем эту девку и её боевых псов и кошек по степи как зайцев! – смельчака тут же осадили успокоили.

– Нууу, смотайся, оррёл! Тут до тебя Рогн и ещё четыреста храбрецов пропало в чёрном лесу, так ты съезди, поищи их косточки. – напомнили молодому солдату ветераны тысячи оранжевого барса: чьими лошадями сейчас торгует Амазонка. И где теперь их бывшие хозяева. В мир иной никто из наблюдателей не спешил.

Для гровахов, Театр передачи «жука», разыграли даже лучше чем ожидалось. Тем более, что подслушать суфлеров не было никакой возможности. Как только Амелия «удостоверилась» в том что товар лицом, от опушки леса двинулась четырехсоттенная «отара» осёдланных, загруженных оружием и доспехами лошадей. Нарх передал свой бинокль охраннику, чтоб тот считал коней по головам. Пока очередной табун приближался к Чистым Воротам – Ама уводила повозку к дальней кромке деревьев, огибая лес и бегущих навстречу лошадей. Нарху Двенадцатому очень показалось, что его обвели вокруг собственного пальца. И хотя никаких доказательств не было – ощущение не покидало короля ещё долгое время. Догонять и грабить уходящих запрещал кодекс чести горного народа. Ни одной зацепки найти королю не удалось. Количество лошадей, наличие на каждом комплекта амуниции убитых и оружия упорно говорили ртом, что репутация слова амазонок Зонги по прежнему на высоте. Мирный развод Кости и Амелии в степи между горами и лесом, на виду сотен воинов и свиты вещал владыке гор о том,что городок старшины у белой возвышенности не взят армией Большого Зонги и нейтралитет амазонок в отношении пограничников из советского союза действует незыблемо. Однако команду на полный кавалерийский догон костиного каравана, не менее чем двумя тысячами воинов и грабёж по полной программе, если получится настигнуть – король негласно одобрил. За Амазонкой отправили было разведчиков, но из десятка верховых вернулась половина. Из них трое умерли уже на воротах от яда из стрел, которыми угостили их Амелия и Крон. Погоню отложили до утра следующего дня. За это время Костин караван прошёл овражий лес и слился с маленьким отрядом Амазонки. Сразу после этого их трёх повозок соорудили минную ловушку. В оставшуюся впрягли цугом ещё двоих лошадей. Нагрузили сеном и поместили туда насытившегося пчёла. Летающему тигроосу слили всю сгущенку из имеющейся в сухпайках. Сладкое молоко которого набралось почти целое ведро Раззг всосал в два приёма и завалился спать на толстую постель из сена, переваривая «топливо». Жуков гнал обоз скорой рысью, безжалостно бросая уставших и измученных лошадей. За первые сутки прошли почти половину пути и бросили пятнадцать вьючных животных. Пятерых славов пришлось посадить по два и привязать к спинам танкинов. Таны более выносливые и привычные к верховой езде тоже устали, но держались, куда увереннее лесных славов. Зубова пересадили к разумному насекомому в телегу и тот присматривал за своим товарищем по плену и побегу, трясясь на ухабах, выбоинах и ямах. Амелия пересела на одного из свободных коней и командовала передовой разведкой. А боевой кентавр прикрывал налегке кавалькаду в арьергарде короткой колонны. Впереди отряда путь проверяли степные таны. Трижды беглецы пересекали следы больших групп мамов, кентавров, лошадей и чужих волкокошек. Судя по характеру следов часть армии Большого Зонги спешно пошла западнее, обходя белую гору пограничников с одной из сторон. На вторые сутки пути Костя перевёл режим движения каравана на челночный ход. Километр рысью – километр шагом, тысячу метров рысью – тысяча – шагом. Утром третьего дня с ног валились все и таны, и славы, и лошади, и кентавр, и волкокошки. Зато к вечеру очухалась огромная мыслящая пчела. Насекомый забрался на крытый верх телеги и победно загудел крыльями, пугая возницу и тягловую силу. Затем взлетел. Сделал круг над караваном и любезно предложил всем остановиться на передых и привал. Пчёл отправился на разведку поднимаясь всё выше и выше в небо. Забравшись на две тысячи метров улетел назад и обнаружил погоню на привале. На дальности почти дневного перехода. Затем разведчик проверил путь движения впереди каравана. И вернулся не очень радостный. В лагере вокруг единственной телеги не спал и Дежурил Зуб, как самый не умотанный скачкой.

– Ну, что там – пчёл? – Раззг приаэродромился на всё туже крышу повозки откуда и начал свой полёт.

– Сзади нормально. Не догонят. Спят, как вымершие муравьи. А вот спереди – плохо. Мертвые лежат. Убитые вернее. Много. И следы на северо-восток по вашему. Мамонты, кентавры, волкокошки, лошади, люди и даже повозки. Их так много, что пробили ещё две дороги вдоль основной! Это армия. И похоже идёт она к твоим солдатам, человек.

– Сколько – много по-твоему?

– По нашему мнению, так прошли десятки тысяч и тех, и других, и третьих. Что делать будем? Орлег?

– Подумать надо, а пока пусть отдыхают. А ты через час можешь повторить?

– А поесть?

– Вон таны павшую кобылу разделали. Что-то варить поставили. Тебе горячее можно жевать или как ты там питаешься?

– А свежее мясо осталось?

– А говоришь, что я варвар, насекомый!? Осталось – вон на рогожке лежит укрытое. – Трапезу летающей тигры Зубов наблюдать не стал. Сам влез на крышу повозки и вертелся наблюдая в немецкий сорокократный монокуляр-дальномер дальние подступы к лагерю со спавшим товарищами.

Тигра насытился, отдохнул и сделал ещё один уже ночной полёт. Пчёл вернулся без новостей. Предложил Зубу отдохнуть. Капитан подбросил толстых чурок в костёр под котлом с мясом и завалился на два часа в глухой сон. Раззг половину дежурства ел, а вторую половину времени переваривал белки, усиленно шевеля антеннами и тяжко ворочаясь и кружась по сторонам света на крыше повозки. Амелия и Костя спали обнявшись в ворохе сена под телегой, уступив места внутри телеги самым уставшим и измотанным славам и танам.

Утром пчёл сообщил, что горцы наткнулись на следы армии Зонги, посовещались и спешно повернули назад.

– Пчёл, нам тебя сам Господь Бог послал, – оглядел спящих и сделал неожиданный вывод Зубов.

– С тебя ведро сгущенки, – Раззг казалось был сделан не из хитина, а из железа. Только дай пожрать и желательно слаще, гуще и жирнее.

– Снова в мозгах копался? – устало констатировал капитан очередной познавательный уровень юмора и пережеванных человеческих отношений выданный разведчиком Материкового Роя.

– Не обижайся Орлег. Мы Чуть-чуть. Чтоб не заснуть. У вас, у людей, всё так сложно...

– А у вас, летающих зеброосов – значит всё просто? Да? – пчёл оставил без ответа вопрос начальника заставы, а вернулся к более насущным проблемам.

– Потом как нибудь мы тебе расскажем, как у нас всё просто. А сейчас недосуг, Орлег. Надо поднимать людей и прочих. У нас – плохое предчувствие.

– Да тигра, ты тут прав. Мы здесь как на разделочном столе перед готовкой, только повара c ножами пока не видно.

Аргентарис появился неслышно, быстро и неожиданно. Титаническая птица вначале пронеслась со стороны пролива в направлении белой горы, как тяжелый планёр на семиметровых крыльях. Затем плавно развернулась и пролетела над караваном из сотни лошадей и одной повозки ещё раз. Снизу очень хорошо было видно как она крутила головой с большим клювом, наклонённой вниз. Птица снизилась и заложила несколько кругов разглядывая караван. Пчёл было попытался перехватить пернатую громадину. Но аргентавис только прокаркалякал и проклокотал чтото на своём языке. И величаво и легко ушёл вверх набирая высоту. А затем и вовсе поднялся тысячи на три, а то и выше. И Раззг сдался. Выше двух тысяч метров было холодно. Да и скорость у гигантского пернатого превышала возможности большой, но всё же – пчелы. Летающая тигра словно камень снизилась. Сделала круг и опустилась на крышу телеги. Пчёл тяжело дышал и не мог телепатировать некоторое время. Хотя запросы сыпались и от Кости , и от Зубова.

– Раззг , что у вас там? Кто это ? Разведка Зонги? – сержант находился в центре каравана возле крытой телеги на которую и приземлился мыслящий насекомых. После летающих и бегающих кентавров, телепатии, живых ручных мамонтов, вырастающего моста– вполне логично было предположить в арсенале Зонги чего-нибудь летающего.А ещё Ползающего. Плавающего...Землеройного

«Хорошо хоть не дракон или какой трёхголовый змей, или цербер извергающий пламя. Но какая ж она громадная! Наш журавль против неё так даже не воробей! Так – мурашка летающая! Комарик. Как бы худо чего не вышло. И армия где-то рядом! От войска в степи не отобьёмся. Надо в лес уходить! Мало нас даже с пулемётом»,– подумал Жуков.

Ама подбросила беспокойства. Опознала творение Черного континента.

– Это аргентавис по-вашему. А по нашему Безник– "смотрящий сверху".

– И много у ваших – таких летающих страусов? – поинтересовался Зубов мрачно, поглядывая на отдыхающего пчёла. – Он на нас бомбу не сбросит? Или другую дрянь? – Ама успокоила.

– Безник – разведчик. Его дело – наблюдать.

– И как же он о результатах докладывает? Телепат?

– Кружит на небольшой высоте над тем кто с ним "работает". И передаёт образные картинки. Если надо увеличивает изображение. Закрыл глаза и смотришь, как кино. Обычно с ним работает специально обученная Ама – "пастух".

– То есть сейчас он нас сдаст по полной? Сколько у нас времени? – Костя пожалел, что не попробовал снести из пулемета аргентависа , когда птица пролетала над караваном впервые.

– Час, не больше. – Ама не собиралась успокаивать.

– Лес далеко?

– По вашему – километров тридцать по прямой, – проскрипел во всех головах Раззг, отдышавшись после неудачной погони.

– А за ним земли танов?

– Примерно, да.

– Тогда так. Кто отстанет – не ждём? Рысью – марш! Что стоим? Живее – тейцы! Иначе нас тут и похоронят! – однако Костя ошибся. Засада ожидала скачущих всадников на опушке леса. Поляна вклинившаяся в гущу деревьев – переходила в узкую просеку, насквозь вырубленную для дороги в лесу. Конфигурация луга: подковой охватывалась зарослями густых кустарников. Головной дозор углубился в лес без помех. Их пропустили, подстерегая более важную "дичь". Первыми неладное почуяли волкокошки, что приотстали от авангарда по степной целине слева и справа. Амелия второй поняла, что впереди засада и спрыгнула на землю с Крона, на лету снимая лук и вытягивая отравленную стрелу из булькающего от резкой перетряски колчана. Крон тут же развернулся боком. Прикрыв хозяйку и мощным телом и щитом. Вторая пара рук кентавра натянула тетиву большого лука. В ответ... Из леса, неслышно шумнув отстреленными тетивами, взвилось с двух сторон, навстречу сбившимся в "кучу" людям и лошадям, целое облако стрел. Волкокошки резко ускорились и попытались выскочить из пристрелянного пространства. Но им навстречу выпрыгнули из кустарников такие же чудища числом не менее десяти на каждую из прирученных Амалией. Завязалась свирепая драка на флангах. Участь Тина и Мары была предрешена. Но обе тигры тянули на себя и время и силы неожиданного противника. Давали крупинку шанса хозяйке, чтоб та попыталась уйти из западни. Очередная туча стрел вывернулась из за деревьев, разя скопившихся на поляне всадников и их лошадей. Костя рванулся к повозке. По пути к лесу совсем недалеко проезжали забытый курган с валуном на вершине. Если добраться до него раньше, чем убьют стрелами, то можно попытаться отбиться от атакующих из пулемёта. Благо в повозке десяток коробок к ПКСу, снайперки, автомат, рпг, одноразовые граники и два шмеля и ящик с ручными гранатами. В лесу раздался трубный рёв мамонта и тут же от кромки растущих деревьев на оставшихся в живых поскакали набирая скорость – Амазонки на кентаврах. Ама орала в суете и воплях раненых, перекрывая ржание лошадей, чтоб те таны и славы, что остались в живых , прежде валили кентавров, и лошадей солдат-рабов, которые приближались в первых рядах. Смерды амазонок Зонги живой стеной прикрывали основную силу атакующих. Крон методично создавал из падающих под его стрелами животных – вал трупов перед собой. Сдаваться среди обороняющихся никто не собирался. Ама транслировала Косте и Зубову, что долго не удержит напор, их слишком много. Пока, есть только один шанс – отступить и остановить орду большого Зонги, не мешкая развернувшись к кургану и использовав на степной высоте оружие двадцатого века. Амы не любят больших потерь. Они к ним просто не привыкли, постоянно побеждая местных бойцов при счете – ноль в пользу противника, благодаря своим способностям и умениям. Поэтому если понесут большие потери то или замешкаются или отступят.

Возница единственной крытой телеги "поймал руками " вонзившуюся в грудь стрелу, и поводья перехватил Зубов. Костя свалился с подбитого стрелой коня и прыгнул в телегу под защиту деревянных досок обшивки.

– Гони назад, капитан! Гони на курган! Быстрее! – повозка заложила крутой вираж по целине. Рразвернулась обратно. Цуг лошадей чудом не прихватил ни одного дротика и понукаемый неумелой рукой, воплями и хлыстами выстрелов Костиного автомата связка коней пошла с рыси на галоп.Лошади чуяли неминуемую смерть позади себя. Пчёл взлетел верх в самом начале резни и барражировал на недосягаемой высоте над поляной постепенно смещаясь за повозкой в сторону кургана.

Около пятисот рабов-каравахов хлынули за телегой легко опрокидывая единичное сопротивление на своём пути. Из леса появились пять мамонтов и уверенно двинулись с сторону окружённых: Амелии и Крона. Амазонки на кентаврах окружили двоих бывших сослуживцев и ожидали мамонтов, чьи толстые шкуры были почти неуязвимы для обычных стрел. К тому же стрелы у Амелии и Крона закончились. Подошли к концу и те дротики, что можно было подобрать с земли вокруг.

Ама обнажила мечи. Крон отбросил ненужный лук, выставил высокий щит и взялся за копьё и меч. Плотное кольцо из почти сотни кентавров и амазонок сужали пространство до обороняющихся, медленно двигаясь за пятью мамонтами. Ударом бивней Крона повалили на землю и мам поставил на бок кентавра колоннобразную переднюю ножищу. Задавленный кентавр захрипел и забил ногами, замахал руками, но ничего поделать не мог. Командирша амазонок потребовала в голос, игнорируя телепатию.

– Я Звелия – командир отряда. Сдавайся, Ама первого взятка, иначе ты увидишь, как умрет твой кентавр, а потом волкокошки. Амелия подтянула громадный щит Крона и одела ремни через плечо, полностью прикрыв щитом спину и ноги сзади.

– А я думаю что ты трус -командир и вызываю тебя на бой, как свободная Ама. Что, боишься потерять власть над отрядом? Один на один как положено по чести? А? Что молчишь? Боишься смерти?

– толпа вокруг несколько затихла. Вызов Обрекал на потерю должности. Но командир амазонок имела своё мнение на этот счёт.

– Ты давно не была среди нас и отстала от последних указов хозяина. Зонги разрешил воевать без правил до полной победы. Главное результат, милочка. Так что свой порыв оставь при себе. Либо будешь сражаться не со мной, а с моим заместителем, командиром первой полусотни, потом второй, потом с десятником и так далее пока тебя от усталости можно будет повалить мизинцем. Понятно? – свою помощницу Звелия точно приструнила моментально. Зато отказ от поединка отрицательно восприняли остальные Амазонки. Амелия обнажила мечи.

– Попробуй возьми.

Мамонты двинулись вперёд почти одновременно повинуясь неслышному приказу. Амелия отступила от идущих на неё горообразных животных, но тут же получила удар бивнем в спину. От сильнейшего толчка – упала лицом вперёд еле успев, отбросить мечи и упереться в землю руками. Хобот мамонта придавил женщину к земле сверху щита, как охотник мелкую черепаху на пляже.

– Ну, что? Хочешь ещё поединка? – ответить Амелия не могла физически, вжатая тяжестью в землю. Звелия начала спуск со своегот мамонта. Но тут от кургана примерно в километре от места схватки раздались первые длинные очереди из пулемёта.

ПКС не умолкал долгие пять минут, прерываясь лишь для того чтоб перевести ствол на другую цель. Издалека отчетливо было видно следы трассеров, которые щедро косили кавалерию рабов-каравахов на подступах к высотке. Огненные стрелы вылетали до тех пор пока не закончилась первая лента на двести пятьдесят патронов.

-Лента! – Заорал Костя подавая команду капитану. Пока Жуков открывал крышку ствольной коробки, пихал первый патрон в приёмник, захлопывал крышку и отсоединял старую и присоединял новую коробку к крючку – капитан выпустил в наступающих всадников два магазина из своего «весла». С удовлетворением отметил, что целиться надо по лошадям, а не по всадникам. Конские трупы создавали помехи движению остальных. Мешали слаженной лавиной прорваться к перевёрнутой повозке на вершине кургана. Костя шваркнул затвором, вернул рукоять назад и снова застрочил. Но уже короткими очередями по остановившейся кавалерии, медленно и неуклонно превращая её в пехоту. Зубов менял спарки магазинов, когда что-то ударило его подряд несколько раз в спину. В суматохе боя капитан забыл, что их очень легко охватить сзади и зайти с тыла. За что и поплатился. Прикрываясь впряжёнными цугом лошадьми, каравахи окружили повозку с тыла и почти десять лучников одновременно натянули луки.

Со стороны леса зрелище на холме завораживало. Сверху от перевёрнутой крытой повозки -книзу высотки проносились красноватые быстрые молнии трассеров и разили лошадей и всадников наповал, создавая бруствер из мертвых животных и людей. Кто то бился в конвульсиях, ктото вопел, дико ржали лошади в предсмертных судорогах. Если бы броник Зубова был с воротником, то может он бы и спасся. Веерная очередь из автомата совпала с залпом кочевников. Зубов ранил двух и убил одну лошадь. Попал в пятерых стрелков, но сам получил дротики в грудь и шею. Грудь защитил броник. А вот шею защитить было нечем. Жизнь вытекала из командира тугими толчками вместе с кровью из разорванной артерии. Услышав длиннющую очередь до упора затвора в подаватель, Жуков обернулся. Так стрелять могли только в момент смертельной опасности. Добил остальных стрелков. Бросил пару гранат на склон в тыл. Тронул шею Зубова пытаясь нащупать пульс. Пульса не было. Зубов умер быстро, в бою. И спас сержанта от неожиданного нападения сзади.

– Млять! – какое-то успокоение пришло в разум Кости со смертью капитана. Дальше Жуков действовал как робот. Менял ленты. Швырял гранаты. Добивал, не щадя раненых, ступая и переступая через наваленные трупы. Вернулся к повозке. Достал Толстую трубу «шмеля-М» вывернул прицельные монокли, взвёл ударник, прицелился и нажал на спусковую скобу. Отдачи от выстрела не почувствовал. К пяти мамонтам, что окружили Амелию полетел «змей горыныч» в тубусе с зажигательно-термобарической смесью. Костя целил в холку того мама, что стоял к нему «спиной с хвостом», закрывая Амелию.

Цилиндр со взрывчатой смесью стукнулся о череп мамонта. Мгновенно распылился от подрыва разрывного заряда, смешался с воздухом... Тут и рванул основной взрыватель. Воздушно капельная взвесь туманообразной взрывчатки разрослась огненным шаром над местом где собирались взять в плени Амелию и её кентавра. Пламя поглотило всех мамонтов и почти половину тех кто окружал место плотным кольцом. Остальных разметало в стороны как неживых кукол. Черный дым поднял грибовидное, липкое облако гари и пепла над местом взрыва. Спешенные каравахи из тех, что остались живы кинулись наутёк, некоторые упали на колени. Жуков не щадил никого. Обрезал постромки у оставшейся невредимой лошади. Привязал похурджинному четыре коробки с лентами через круп лошадки. Закинул за спину пулемёт и уверенной рысью двинул к месту, где дымились обожженные туши мамонтов. Кричали Амазонки и ревели кентавры. Если кто-то из армии Зонги ещё и был в лесу в виде резерва. То после такой демонстрации отступил восвояси. Тин и Мара воспользовались тем, что противники замешкались в момент взрыва, и не получили никаких команд сразу после оглушительной вспышки. Тин перепрыгнул через противостоящего соперника и бросился на помощь Маре. Драться с двадцатью одинаковыми по силе волкокошками – двум раненым, было бессмысленно. Тин пробил брешь в окружении Мары и умчался в лес.