Текст книги "В Африку!"

Автор книги: Михаил Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Глава 8
Тайна Школы юных волшебников!

Марта и Олег впервые за много дней вдохнули свежий воздух. На улице стало холоднее. Подступала осень, от лета оставался маленький кусочек. Несмотря на долгожданную свободу, на душе у них было невесело. И это из-за Гаврилы, который остался за решёткой. Но потом мудрый Олег решил, что грустить не стоит. Гаврила выберется, обязательно найдет какой-то выход.

Уходя по улице всё дальше от полиционерского участка, Марта и Олег радовались, что никогда больше не увидят ни человеческого обезьянника, ни начальника Чернилова, ни Хамко с Зуботычкиным…

– А куда мы идём? – спросила Марта.

Оказалось, что Олег только что хотел спросить у неё тоже самое.

– Если бы мы знали, что такое школа ШЮВ, то пошли бы туда, – сказал он. – Помнишь, про эту школу нам мальчик с самокатом говорил?

– А хочешь, покажу фокус-покус? – спросила Марта. – Сейчас голос с неба расскажет всё, что нам надо.

У обочины тротуара стоял какой-то автомобиль. Марта вскочила на него, стала доставать из-за щек и раскладывать на его крыше свою новую коллекцию. Камешки. Маленький ключ от почтового ящика. Ещё один ключ, которым заводится будильник, латунный. Блестящий и красивый. Точилку для карандашей из полиционерского участка. Цепочку из скрепок, от скуки сделанную Зуботычкиным. Белую пешку от шахмат, которыми играли полиционеры.

– И что же это такое, ШЮВ? – в который раз за эти дни спросил сам себя Олег. – Школа юбилейных водолазов?

– И никаких не водолазов! – раздалось сверху. – Эх, невежество зоопарковское!

Наверху на рекламном полотнище сидела их знакомая ворона.

БРИЛЛИАНТЫ ВЕЧНЫ

ЮВЕЛИРНАЯ ФИРМА DE BIRS

было написано под ней. Ветер раскачивал ворону вместе с этой надписью.

– ШЮВ – значит Школа юных волшебников, – своим скрипучим голосом известила та. – Вон она, в конце этой улицы. Мне отсюда видно.

Двое обезьян посмотрели туда, куда указывала своим клювом ворона, и тоже увидели высокие тонкие башенки с остроконечными шпилями. Немного похожие на башню у ворот их родного зоопарка. Понятно, что это и была Школа юных волшебников. Она могла быть только такой.

Ворона сверху своим зорким взором сразу заметила самое ценное в коллекции Марты. Блестящую пуговицу, её Марта незаметно сорвала с мундира Зуботычкина, когда тот заснул возле решётки.

– И точилку тоже давай! – каркнула ворона. – Этот мой совет особо ценный. Дорого стоит!

Марта хотела поспорить, поторговаться, но та схватила выбранные сокровища и улетела. Стремительно, как всегда.

А обезьяны вприпрыжку побежали в сторону Школы юных волшебников.

* * *

На газоне перед школой мальчик в очках играл в футбол. Сам с собой. Сначала стоял на воротах, которые обозначали два кирпича. Потом сам себе забивал гол и даже изображал радость зрителей. Очень похоже.

Звали мальчика Слава Ухъянкин. Он учился здесь же, в ШЮВ. Олег сразу догадался об этом.

– Смотри, – сказал он Марте. – Вон тот мальчик, наверное, здешний. Из этой школы.

– Еще и в очках, – согласилась Марта. – Значит, умный. Я знаю: все, кто в очках – умные. Вот он, наверное, знает, как попадают в Африку.

Вблизи здание школы оказалось гораздо больше и выше, чем они думали. И похожим на настоящий замок. С высоченными стенами и не из кирпича, как все обычные дома, а из большущих камней-валунов, покрытых настоящим мхом. Вверху на вершине стены были видны каменные зубцы и круглые башни с остроконечными куполами. Все разных цветов и с разными, большими и маленькими, флюгерами. Ниже них виднелись узкие окна-бойницы.

Две сторожевые башенки возвышались по сторонам большущих дверей, больше похожих на ворота.

Обезьяны, задрав головы, смотрели вверх. Окна в башенках были открыты. На одном подоконнике стоял горшок с цветком, и рядом с ним спал рыжий кот.

Марта дернула за ручку школьной двери, но та не открылась.

– Слишком тяжёлая, – произнесла Марта.

– Путь к знаниям нелёгок, – сказал Олег и тоже дернул. Но дверь не поддавалась. Обезьяны попытались открыть её вдвоём, навалились изо всех сил.

Мальчик Слава перестал играть и теперь смотрел на них.

– Это не дверь тяжёлая, а каникулы сейчас, – сказал он. – Лето, и школа на каникулы закрыта.

Обезьяны стали объяснять этому Славе, чего они хотят. Пришлось рассказать всю свою историю. И про крыса Пасюка, и его шашлычного друга. И про полиционеров, и оставшегося у тех в участке Гаврилу.

Оказывается, Слава и все в волшебной школе Пасюка знали. Тот обещал школе много интересных книг, самые лучшие сказки, забрал за это монеты. И пропал. А учительница литературы потом сказала детям, что таких сказок, про которые крыс говорил, вообще, не существует. Нет на свете. И все в школе поняли, что Пасюк жулик, и что он обманул их.

Только Слава Ухъянкин совсем не был отличником. Учился он плохо и даже не мог зажечь взглядом газ на кухне под чайником или заставить нитку вдеться в иголку. И не знал, как перенести зверей из зоопарка в Африку. Но не стал в этом признаваться, а сделал задумчивый и озабоченный вид и даже почесал в затылке.

– Надо подумать, – солидно произнёс он. – Наверное, придумаю, сделаю что-нибудь….

– Не ври, Славка! – Послышался издалека возмущённый голос.

К ним подходила высокая девочка, одноклассница Славы. Звали её Ира Максимова. Вот она-то училась хорошо. Была отличницей и в обычной школе, и в этой, волшебной. А ещё посещала школу музыкальную и каток, секцию фигурного катания.

– С кем вы говорите! Кому всё это рассказываете! – возмущенно сказала эта Ира, подходя. – Ты же, Славка, двоечник! Даже блох с собаки не можешь прогнать. Они тебя не слушаются.

– Зато я в электронные игры хорошо рублюсь, – сердито пробормотал Слава Ухъянкин, глядя вниз, на асфальтовую площадку перед школой. – И в футбол хорошо играю. А блохи и тебя не слушаются.

– А зато я вот что могу, – важно произнесла девочка Ира. Посмотрела на лужу рядом, и вода в той быстро закипела. – Ещё немного поучусь и воду в чай смогу превращать. С сахаром! А ещё вот!.. Смотрите. Я в одной сказке прочитала об этом, и сама научилась.

Спящий на подоконнике кот стал увеличиваться. Всё больше и больше. Стал большим, как рысь. Потом, как ягуар. Как леопард. И наконец, как тигр или лев, и теперь еле умещался на подоконнике.

Но кот не падал и даже не проснулся. Только горшок с цветком, вытесненный им, свалился и грянулся об асфальт. Как будто взорвалась маленькая бомба. Земля и глиняные осколки разлетелись далеко по сторонам. Ошеломлённый цветок теперь криво сидел на асфальте, опираясь на него голыми корнями. А рыжий кот снова стал уменьшаться, будто был резиновым и из него выпускали воздух. Вот опять стал прежним и по-прежнему не пошевелился при этом.

– Что, скажешь, и так сможешь? – спросила Ира и торжествующе посмотрела на одноклассника Славу.

– Я научусь, – мрачно пробурчал тот.

– А горшок потом сделают таким же, как был, – Ира, широко взмахнув рукой, небрежно показала на его остатки. – Восстановят. Кто-нибудь из старших классов или учителя. Будут мимо проходить и восстановят.

– А как же с Африкой? Каникулами? – с надеждой спросила Марта.

– Конечно, можно научить всех зверей в вашем зоопарке летать, – задумчиво произнесла Ира. – По-настоящему, как птицы. Если вы хотите…

– Хотим! – хором воскликнули обезьяны.

– Здорово! – обрадовалась Марта. – Вот полетаем!

– Вместе с перелётными птицами, – добавил Олег. – А то наши перелётные всё время хвастаются, что только они летать умеют. Воображают.

– В полёт! В полёт! – радовалась Марта.

– Только, как летать, мы ещё не проходили, – сказала Ира. – Это мы только в следующем классе изучать будем. После первого сентября.

– Ну вот, опять после! – огорчилась Марта.

– У нас, знаете, сколько классов? – спросил Слава у обезьян. – Тридцать три. Тридцать лет и три года надо учиться, до тридцать третьего класса.

– Только ещё почти никто до самого конца не доучился, – добавила Ира. – Только один добрался. Дольше всех протянул.

– Он потом у нас же преподавал, – подтвердил Слава. – Был учителем черной магии. Злого волшебства, значит. Только потом этот предмет отменили, а Чёрный маг перевоспитался, стал добрым и из школы уволился…

– Он сейчас в цирке работает, – объяснила Ира. – Фокусы там показывает. Мы в цирке бываем и его видим. У него иногда фокусы не получаются и тогда он опять злой.

– Кхе! Кхе! – донёсся сверху чей-то кашель.

Все задрали головы и увидели ворону. Конечно, ту самую, прежнюю. Она сидела на вершине одной из башенок, на чёрном железном флюгере, изображавшем флажок.

– Не фокусы! Не фокусы! – раздражённо сказала она. – У нас в цирке это называется искусство престидижитации. А Черный маг – иллюзионист-престидижитатор. Вот!

Все удивились тому, что ворона знает и без запинки произносит такие длинные и сложные слова. А Ира Максимова подумала, что они, наверняка, волшебные.

– Я Чёрного мага хорошо знаю, – опять заговорила ворона. – Я у него в цирке ассистенткой работала. Ах, цветы, аплодисменты! – Каркнула она. – Только интриги меня погубили и чужая зависть. Всё сова, чучело пучеглазое. Теперь она на моём месте, а я безработная.

Видимо, чтобы утешить себя, ворона выпросила у Марты блестящий камешек и улетела.

– А мы всё равно вас летать научим, – горячо заговорила отличница Ира. – Вот сами скоро научимся и обязательно вам поможем. Всем-всем зверям в вашем зоопарке. Я изо всех сил в школе летание буду изучать. Чтобы вы быстрее в эту вашу Африку смогли попасть.

– И я тоже, – произнёс Слава Ухъянкин. – Я теперь тоже отличником буду. Прямо со следующего первого сентября.

– Всем классом возьмёмся летание учить, – не умолкала Ира. – Эх, быстрее бы оно, это самое первое сентября!

И вот ученики школы юных волшебников тоже ушли. А обезьяны только после этого вспомнили, что они не знают, что такое цирк и как его найти.

Глава 9
В побег!

В это время полиционер Хамко открывал дверь в обезьяннике.

– Сегодня занимаемся уборкой двора нашего родного полиционерского участка, – объявил он.

– Побег с территории участка запрещается! – строго предупредил, стоящий рядом с ним, Зуботычкин. – При попытке убежать будет применён предупредительный свисток в воздух.

Гаврила вышел из помещения и остановился на крыльце. Зажмурился от солнца, от которого отвык, вдохнул вольный воздух.

Хамко сунул Гавриле метлу:

– Видишь, какая сильная загрязнённость двора? – спросил он и распорядился. – Давай разгрязняй!

– Ну, приступай, обезьянин! – добавил Зуботычкин. – И посильнее, решительнее!

Гаврила в недоумении стоял, держал метлу и не знал, что делать с этим предметом. Потом одним могучим взмахом смёл обоих полиционеров.

Одним прыжком перепрыгнул через высокий бетонный забор. Побежал по узкому тупичку, среди гаражей. За его спиной, за забором слышались крики полиционеров.

– Держи преступника! – закричал Хамко и выстрелил в воздух.

А Зуботычкин засвистел в свой свисток.

Гаврила ещё долго бежал, перепрыгивая через заборы и гаражи. Наконец, остановился. Полиционеры и их участок с полиционерским обезьянником остались далеко позади. Навсегда.

Непонятно, где он, Гаврила, сейчас находился. А ещё было непонятно, где сейчас находились Марта и Олег. Гаврила подумал, что об этом можно спросить у вороны, которая всегда всё знает. А она любит всякие камни и появляется, когда видит их сверху.

Гаврила нашёл несколько кусков кирпича, положил на видное место и стал ждать ворону. Сидел и смотрел в небо. Но та почему-то всё не прилетала.

– Эй ты, охламон здоровый! Ты чего расселся на дороге? – неожиданно раздался откуда-то сердитый голосок.

Гаврила огляделся вокруг, но никакой дороги не увидел. Только замусоренный пустырь. Наконец, заметил маленького рыжего муравья с ручным клещом на поводке.

Гаврила, как мог, рассказал муравью, кто он, как и откуда сюда попал и что здесь делает. Но перед этим подвинулся в сторону, потому что побаивался клеща. Тот тянулся к Гавриле, натягивал поводок.

– Фу, Тузик! – прикрикнул на своего клеща муравей. – Фу, муравьед тебя побери!.. Раз ты и твои друзья – обезьяны, значит, сейчас они должны быть или в зоопарке, или в цирке, – объяснил этот муравей.

«Нет, – подумал Гаврила. – В зоопарк никто из нас не возвратиться, пока не найдёт путь в Африку. А что такое цирк?..»

Подумал, но не успел сказать этого вслух. Муравей с клещом вдруг исчез. Провалился под землю, в какую-то свою норку.

– А цирк – он такой круглый, большой. Там ещё играет музыка, – Донеслись муравьиные слова. Уже совсем-совсем тихо, как будто издалека.

* * *

Гаврила долго бродил по улицам города среди спешащих куда-то людей. Смотрел и слушал. Но ничего круглого и большого на его пути не попадалось. И музыка доносилась только из окон автомобилей. Оказалось, что в городе удивительно мало всего круглого. Дома вокруг были прямоугольные, автомобили, вроде бы, овальные, а люди, вообще, какие-то бесформенные.

Наконец, Гаврила увидел вдалеке среди деревьев большое колесо. Сквозное, ажурное, будто сделанное из проволоки. Потом заметил, что оно медленно крутится на одном месте. Может быть, это колесо и было тем самым цирком, о котором говорил муравей.

Добираться до него пришлось долго. Но вот Гаврила всё-таки оказался в парке, среди качелей, каруселей, американских гор и других удивительных аттракционов. Людей здесь было ещё больше, чем на улицах. А кроме людей, были ещё лошади. Они возили золочённые кареты с теми, кто желал покататься. И музыки здесь хватало, она доносилась со всех сторон.

Большое колесо, как обнаружилось, было сделано совсем не из проволоки, а из железа, толстых труб. На нём были подвешены железные корзины с сидящими в них людьми. С радостными лицами, смеющимися.

Он выбрал момент, перескочил через низкую ограду и запрыгнул в одну из железных корзинок. Теперь Гаврила медленно поднимался вверх. Он внимательно смотрел, но нигде на этом колесе не было видно ни Марты, ни Олега. Стал смотреть вниз, на парк. Много народу ходило там по дорожкам, собиралось возле аттракционов, но Марты и Олега не было и там. И вообще, не было заметно ни одной обезьяны.

Гаврила поднимался всё выше. Сверху было видно далеко-далеко. Город оказался большим-пребольшим, будто бесконечным. Открылось целое море – нет, океан! – крыш, до самого горизонта.

Гаврила как будто взлетел. Своими зоркими глазами он вглядывался в совсем маленьких теперь людей на улицах. И даже не маленьких, а мелких. Нет, даже микроскопических. Надеялся увидеть своих друзей, но безуспешно.

Где-то совсем далеко среди других зданий было заметно одно круглое, с крышей, похожей на цветок. Колесо стало опускать Гаврилу вниз и, наконец, остановилось.

Колёсовладелец стоял внизу и смотрел на него. Маленький пожилой, немного похожий на Львовича.

– В небо подняться захотелось? – спросил он. – Я вот тоже всегда хочу. Ты катайся ещё, если понравилось. Крутись бесплатно. Колесу всё равно, оно сильное.

А Гавриле понравилось. Он взлетал и опускался, взлетал и опускался. Наступал вечер. Народ в парке постепенно исчезал. Колёсовладелец сам прокатился вместе с Гаврилой, сделал два круга. Он рассказал, что это чудесное колесо почему-то называется чёртовым. А иногда – колесом обозрения. И оно – совсем не цирк, а цирк – это вон то самое здание с крышей-цветком.

Туда Гаврила решил непременно сходить. Но уже завтра. И ещё подумал, что хозяин чёртового колеса, наверное, и есть тот самый чёрт, которого всё время ищет Львович. И постоянно вспоминает в разговоре. Может быть, этот чёрт и Львович когда-то сильно дружили.

Потом, опустившись вниз, колёсный чёрт спрыгнул на ходу и выключил мотор. Колесо с гориллой на самой высоте остановилось. Было уже темно. Музыка внизу постепенно умолкла, и огни погасли. Остались только фонари, освещавшие пустые аллеи.

Гаврила поел черёмухи, которую по пути собрал и рассовал по карманам там, в парке. Потом решил, что пора спать. Здесь, в прохладе, на свежем воздухе было очень хорошо. Намного лучше, чем в полиционерском участке, в человеческом обезьяннике. Гаврила закрыл глаза, и ему показалось, что он очутился на высоком-высоком дереве. Прямо как в детстве, когда он жил с родителями в Африке и всегда ночью спал на деревьях. Так сильно захотелось побыстрее попасть туда. На каникулы.

Глава 10
Под куполом цирка!

Над следующий день Олег и Марта шли по улице наугад, неизвестно куда. Начинал капать дождь. Обезьяны решили зайти в большой дом неподалёку, круглый, с высоким крыльцом. Но заметили потом: его двери охраняет строгая женщина в очках с толстыми выпуклыми стеклами. Проверяет у входящих билеты, совсем как это делали контролёры в вагоне электрички. Строго-строго смотрит сквозь свои стёкла на каждый билет. У этих дверей уже собралась небольшая толпа.

Обезьяны остановились и попытались придумать, как им попасть внутрь. Стояли под дождем и думали, но ничего придумать не могли.

По ступеням стал подниматься и прошёл прямо между Олегом и Мартой какой-то странный человек. Высокий-высокий и худой-худой, с чёрной, остроконечной и кривой бородкой. В чёрном цилиндре и чёрном плаще с блестящей атласной подкладкой, ярко-красного цвета. Прошёл сквозь толпу, и билетёрша никакого билета у него спрашивать не стала. А наоборот заулыбалась и поздоровалась:

– Здравствуйте, господин Чёрный маг! Ну как, порадуете сегодня новым номером? Покажете какое-нибудь чудо?

– Это тот самый фокусник, Чёрный маг. Про него нам ученики школы ШЮВ говорили, – сказала Марта Олегу. Шёпотом, потому что они уже стояли среди толпы людей с билетами.

– Иллюзионист, – вспомнил Олег. – Вот кто может помочь нам попасть в Африку.

– И летать научит, – добавила Марта.

– Приветствую, приветствую вас, – важно отвечал Чёрный маг билетёрше. – Сегодня, пожалуй, порадую публику. Блесну талантом, слегка.

Неожиданно он замолчал и вдруг вынул изо рта яйцо. Настоящее. Белое, куриное.

– Оно варёное. Не успел сегодня съесть за завтраком, – серьёзно, с важным видом сказал Чёрный маг. – Угощайтесь!

– Вот и чудо! – шёпотом воскликнул Олег.

Чёрный маг поставил яйцо перед билетёршей, чпокнул его о билетную стойку и быстро двинулся в глубь этого круглого дома. Быстро-быстро. Так, что обезьянам, которые смотрели ему вслед через открытую дверь, показалось, что ноги фокусника не касаются пола. И он по-настоящему летит. А может быть, действительно показалось. Уже вдали мелькнул и исчез развевающийся за ним плащ.

И билетёрша, и толпа замерли в изумлении, глядя на яйцо. Все неподвижно застыли с разинутыми ртами. Все, кроме наших обезьян.

– Я тоже так умею, – сказала Марта.

Она достала изо рта камешек и положила перед билетёршей рядом с яйцом. И обезьяны побежали внутрь непонятного дома.

– Ты заметила, что на Чёрного мага дождь не попадал? – спросил Олег. – Все капли мимо летели, будто над ним сверху такой невидимый зонтик висел.

– Теперь надо этого фокусника, этого Чёрного мага найти и попросить – пусть он научит летать всех нас в зоопарке. По-настоящему, – сказала Марта. – Как думаешь, он сможет?

– Конечно, сможет, – уверенно отвечал Олег. – Ты же видела, что он всё умеет.

Обезьяны уже догадались, что здание, в котором они оказались – это, конечно, цирк. Раз сюда пришёл и сюда вошёл Чёрный маг.

А здесь было так красиво! Мраморный пол, высокие каменные колонны, много каменных лестниц. По ним Олег и Марта тут же стали бегать. Вверх. А вниз скатываться по перилам.

Тут внутри даже росли деревья. Правда, в кадках. Вверху обезьяны увидели хрустальную люстру. Большую, тяжёлую, сверкающую. Олегу мгновенно захотелось на такой удобной люстре посидеть и покачаться. Жаль, что забраться так высоко было невозможно.

Конечно, здесь повсюду должны были встречаться разнообразные волшебные чудеса. В месте, где обитал сам Чёрный маг.

Олег объяснил, что волшебство по-другому еще называется магией. Черной или белой. Но ни волшебства ни магии не было видно. Навстречу не попадалось. Вместо них во всех залах, через которые пробегали обезьяны, встречалось много обычного народа. Зверей и людей. Детей и взрослых. Все здесь были нарядные и чистенькие, даже поросята. И все в залах этого цирка гуляли и катались.

Мимо проехал на самокате кролик. Между гуляющими кружились на роликовых коньках котята и щенята. Потом показались барсучата на маленьких велосипедах, а вслед за ними – взрослый барсук. Этот, вообще, на странном велосипеде – с одним колесом.

Где-то играла бодрая музыка. А ещё обезьяны заметили, что откуда-то вкусно пахнет. Они свернули на запах и вскоре оказались у открытых дверей, над которыми крупными буквами было написано:

БУФЕТ

Стало понятно, что так сильно пахнет отсюда шоколадом. Заглядывая в буфет, Марта и Олег увидели, что его освещает только огонь в горящем камине. В этом слабом свете разглядели столики, покрытые скатертями и мягкие кресла. Всё темно-коричневого цвета. И такого же цвета стены, потолок… Всё-всё.

А потом обезьяны заметили неподвижно стоящего за буфетной стойкой коричневого человека. С коричневым и блестящим лицом, руками, ногами, всем… Тот молчал и смотрел на Марту и Олега с застывшей, будто нарисованной, улыбкой на этом самом лице. Обезьяны тоже смотрели на него. Смотрели, молчали, а потом убежали. Их отвлек шум где-то невдалеке. Топот, стук, крики и даже смех.

Оказывается, всё это доносилось из-за одной небольшой двери. На этот раз закрытой.

Обезьяны тут же открыли её и оказались в большом-большом и высоком зале. Таком большом, будто это был не просто зал внутри какого-то дома, а целый новый мир. Украшенный красивой сверкающей позолотой и красным бархатом. Вниз рядами спускалось множество кресел. Много-много рядов.

А внизу и в самой середине обнаружилась ярко освещенная круглая площадка. На ней с шумом и топотом прыгали и скакали, бегали и вертелись разные незнакомые звери. Большие и маленькие.

Несколько зверей строили живую пирамиду. Сами из себя. Трое, самых крупных, стояли внизу. Двое зверей поменьше встали на их плечи. А на них, на самый верх забралась самая маленькая, белая мышь. Она с громким писком подпрыгивала, вращалась в воздухе и опять точно приземлялась на чьё-нибудь макушку.

– Эх, сюда бы нашего Гаврилу, – глядя на них, произнёс Олег. – Он один всех этих удержал бы.

– Жаль, что он сейчас в обезьяннике сидит, – с огорчением сказала Марта.

Прыгали в этом месте везде. И внизу, и на самом верху. В воздухе было полно всякого народу. Там даже ходили по натянутой проволоке. Какие-то два попугая в пестрых халатах. Один с ярким зонтиком, другой с маленькой гармошкой. Гуляли по этой проволоке свободно, как по дорожке в парке. Взад и вперед, а встречаясь, раскланивались, приподнимая шляпы.

Сверху свисали канаты и разные блестящие железки, похожие на вешалки. На железках кто-то висел. Но недолго. Висящие раскачивались и, выкрикивая что-то непонятное, перелетали к другой вешалке. Где их ловили за руки или лапы.

– Вышевисящие. Такие же, как я, – произнёс Олег. – Это легкотня, я тоже так могу…

– И я, – сказала Марта. – Мне кажется, что им хочется летать по-настоящему. Но они не умеют. А вот так ты не сможешь!..

На самой верху, выше всех кто-то висел, вцепившись зубами в какую-то железку, да ещё вертелся при этом. Быстро-быстро. Как вентилятор.

– Наверное, это уже настоящее чудо, – сказал, глядя на это, Олег. – Волшебство.

Между теми, кто вертелся вверху и теми, кто оставался внизу, была натянута большущая сетка. На ней тоже прыгали и высоко взлетали вверх.

Сетка эта понравилась обезьянам больше всего. Они подбежали поближе и долго с завистью смотрели на прыгунов. Все здесь шумели и кричали. Но кричали как-то непонятно.

– Алле оп! – доносилось с этой круглой площадки. – Апфль. Опля!

Обезьяны подумали, что, может быть, у этих зверей свой язык и языка нормального, обыкновенного они не понимают.

А ещё шумел оркестр, музыканты с инструментами, сидящие в стороне. Но музыканты сейчас не играли, а настраивали эти свои инструменты. Вместо музыки раздавались разные странные звуки. Блестящие трубы трубили, будто слоны. А флейты взвизгивали, как поросята.

Вблизи оказалось, что круглая площадка покрыта смесью опилок и песка. Для мягкости. Вход на неё был большой, похожий на ворота с бархатным занавесом. В этих воротах стоял, не сумел выехать до конца маленький розовый автомобиль. Крышка над его мотором сейчас была открыта, а какой-то медведь в комбинезоне озабоченно и недовольно на этот мотор смотрел. Будто что-то в нём медведю не нравилось. Обезьяны остановились рядом и тоже стали смотреть.

– Что, малышня, на машине хотите прокатиться? – спросил тот у них.

Оказывается, здесь знали обычный язык.

– Нет, дяденька. Лучше примите нас в свою игру, – сказала Марта.

– Мы тоже попрыгать хотим, – добавил Олег. – Особенно, на этой сетке.

– Это не игра, а работа, – сказал на это медведь. – И называется репетиция. Сейчас мы все репетируем, а скоро придут зрители. И тогда мы, артисты цирка, будем выступать перед ними и показывать всё, что умеем…

Ещё медведь объяснил, что на цирковом языке сетка называется батут, а эта круглая площадка с песком и опилками – не просто площадка, а арена или манеж. И это самое главное место в цирке. Те железки-вешалки, там наверху – трапеции, а все те, кто на них висит – акробаты.

– Ничего, мы тоже так работать будем, – сказал Олег. Обезьяны шли вдоль широкого барьера, который огораживал эту арену. По нему вдруг проехала маленькая карета, запряженная резвой тройкой: сусликом, бурундуком и тушканчиком. Каретка обогнала обезьян. В ней сидела, положив перед собой лапки, белая кошка в парике и длинных бальных перчатках.

А на арене появился большой слон с большим барабаном, который катил перед собой. Всех разогнал и вытеснил с арены. Потом сел на него и стал сидеть с важным видом.

– И что, ты только на барабане умеешь сидеть? – спросила слона Марта. – Ну, это не волшебство!

– Ну почему!.. – обиженно ответил тот. – Я на барабане и стоять могу.

Взобрался на него всеми четырьмя ногами и стал показывать, как он умеет стоять. На четырех ногах, потом на трех, на двух и даже на одной.

А Олег смотрел вверх, задрав голову.

– Гляди! – кричал оттуда какой-то акробат. – Двойное боковое сальто-мортале. Показываю!

Прыгнул и несколько раз перевернулся в воздухе.

– Подумаешь! – крикнул в ответ Олег. – Я и тройное сальто сумею.

– А я четверное! – пообещала Марта.

Обезьяны полезли вверх по свисающей веревочной лестнице, узкой с холодными металлическими перекладинами. Но акробаты быстро исчезли. И сетку-батут убрали. Среди всего железного, подвешенного в воздухе, нашлась маленькая площадка, похожая на поднос. Круглая и даже с перильцами. Обезьяны взобрались на неё.

Во всём этом большущем зале загорелся яркий свет. Цирковых зверей больше не было видно. Зато появились зрители, такие маленькие сверху. Они пробирались между рядами кресел и рассаживались.

На этом подносе с перилами было интересно и всё хорошо видно. Сверху можно было рассматривать то, что делается внизу и потом обсуждать.

И вот музыканты в оркестре, наконец, перестали настраивать свои инструменты. Большой занавес перед входом на арену раздвинулся, и на арену вышел какой-то человек в красном мундире с золотыми шнурами. У человека этого были длинные-длинные, прямые, как палки, усы.

– Почтеннейшая публика! – заговорил усатый громким, как у слона, голосом. – Рад приветствовать вас в нашем цирке, на нашем замечательном представлении…

– Я уже слышал, его зовут Шпрехшталмейстер, – сказал Олег. – Так трудно выговорить! Но я умею, – с гордостью добавил он. – В этом цирке любят длинные и непонятные слова. И фамилии, наверное, тоже.

– Парад алле! – выкрикнул этот Шпрехшталмейстер что-то непонятное опять.

Дирижёр оркестра взмахнул палочкой, и неожиданно раздался громкий и бодрый марш. Оказывается, музыканты могли не только трубить и визжать. Сразу стало веселее, а на арене появились белые лошади с модными султанами из длинных пышных перьев на головах и светло-коричневые верблюды. Побежали по кругу вдоль барьера. Даже сверху было видно, какие они там внизу чистые, тщательно-тщательно вымытые и расчесанные. Так, словно это представление было для них праздником. Красиво проскакали и опять ускакали за бархатный занавес.

Вместо белых лошадей и коричневых верблюдов вышли серые слоны. И на спинах у них, будто всадники, сидели крепко вцепившиеся тигры. Сверху похожие на ос, такие же жёлтые, в черную полоску.

– Пока не чудо, не волшебство, но уже кое-что, – сказал Олег.

Слоны тоже медленно побежали, закружились по арене, будто пельмени в кастрюле. Впереди – самый большой, знакомый Олега и Марты. Те стали кричать ему сверху, подбадривать, но слон почему-то ничего не слышал.

В это время из ворот с занавесом выкатили большую платформу с морскими львами. Морские львы тоже казались сверху маленькими и были немного похожи на улиток. Только без домиков на спинах, но зато в тельняшках и бескозырках. И ползали они быстро, будто скользили по арене. Львы эти стали играть в футбол. Ловко перебрасывали друг другу мяч, били по нему носами. После каждого забитого гола хлопали сами себе, широко размахивая ластами.

– Это они не просто хлопают, а аплодируют, – объяснил Олег, который так много всего знал.

Обезьяны на своем подносе с перилами тоже аплодировали. И зрители в бархатных креслах тоже. Только у морских львов получалось громче всех.

– Здорово здесь, в цирке! – сказала Марта. Ей понравилось то, что усатый с длинной фамилией назвал представлением. Только сильно хотелось самой хоть раз стукнуть по этому мячу.

А этот усатый придумал что-то необычное. Он появился на арене с большим обручем. Вот поднял его над головой. Часто-часто забил барабан в оркестре. Это называется барабанная дробь. И обруч вдруг вспыхнул. Ни с того ни с сего. Загорелся настоящим огнем. А один тигр сквозь этот горящий обруч прыгнул. С одной слоновьей спины на другую. Остальные тигры тоже стали прыгать за ним. Хоть и не очень охотно.

– Смотри, как здорово они через огонь прыгают, – сказал Олег Марте. – Наши зоопарковские тигры так ни за что бы не стали. Гляди, а теперь на спинах у слонов на задних лапках сидят.

– Наши и на задних лапках не стали бы сидеть, – заметила Марта.

Представление продолжалось. После слонов, морских львов и тигров внизу появился силач в полосатом купальнике. Вытащил на спине большущие чёрные гири. Одна больше другой. Целый ворох гирь. Стал поднимать их и даже высоко подкидывать, сразу по нескольку штук. Показывать, какой он сильный. Зрители дружно ахали, когда силач ловил их в воздухе над самой головой. Потом ушёл, а две гири забыл. Выбежал клоун с красным и круглым, как помидор, носом, растрепанными рыжими волосами и в длинных разноцветных башмаках. Хотел эти гири унести и не смог. Вцепился в них, тянул изо всех сил, скрёб своими длинными башмаками по песку и опилкам арены, но гири даже не пошевелились. Зрители смеялись, а клоун огорчился. Махнул рукой и убежал.