Текст книги "В Африку!"

Автор книги: Михаил Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

– Я еще видел, как один посетитель в зоопарке ел пирожок, – добавил Гаврила.

– Только мороженое есть нельзя, – грустно произнесла Марта. – Львович говорил, что это вредно для зверей в зоопарке. Для нашего здоровья.

– Но раз мы сейчас не в зоопарке, значит, невредно. Значит, можно, – сказал на это Олег. – Смотрите! Видите сундучок? Это там мороженое раздают!

Сейчас они все заметили яркий сундук на колесах. Рядом под большим зонтом стоял мороженщик. В белом халате, но совсем не похожий на шашлычника. И халат у него был чистым.

– Тебе чего, девочка или мальчик? – спросил он у Марты, подбежавшей первой. – Какого тебе мороженого, за сколько монет?

– Самого лучшего, – Марта достала изо рта, из-за одной щеки свои сокровища и положила на стеклянную крышку сундука.

Под ней блестели и сверкали фольгой и яркими обертками разные сорта мороженого.

– Пусть противный шашлычник не говорит, что у нас ни одной монетки нет, – Лицо Марты сразу похудело с одной стороны.

Её друзья, Олег и Гаврила скромно стояли в сторонке.

– У нас в зоопарке посетителям не давали угощать зверей мороженым, – сказал Олег. – Запрещали. Только мы все равно всегда хотели его попробовать.

– Ну, а я разрешаю, – сказал добрый мороженщик.

Он разыскал среди Мартиных камешков, пуговок и петелек от «Пепси-колы» все монетки. Их оказалось мало. Марта быстро опустошила запасы из-за другой щеки. Похудела совсем. И все-таки монет не хватило на мороженое для всех. Только на два пломбира. Третий хозяин чудесного сундука отдал просто так. Оказалось, что это называется бесплатно.

– Значит, здесь, в незоопарковском мире и хорошие люди живут, – сказал Гаврила, когда они немного отошли. – Не все такие как Парсюк и его шашлычный друг.

Обезьяны вприпрыжку двигалась по улице, ели мороженое на ходу. Они твёрдо решили не возвращаться в зоопарк, пока не найдут дорогу в Африку.

– А может быть, если мы будем так идти и идти, а потом ещё идти, и ещё и ещё, то дойдём до Африки? – с надеждой спросила Марта.

– Давай попробуем, – согласился с ней Олег. А Гаврила промолчал.

Глава 3
Какой удивительный домик!

И они шли, и шли, долго, пока не вышли на большую площадь. Здесь было особо много народу, а кругом возвышались необычные дома с башенками. Народ шумел, и в разговорах вокруг особо часто повторялось одно слово. Вокзал.

Рядом стоял большой дом, почему-то с открытыми дверями. В него непрерывно кто-то входил и выходил. Конечно же, трём обезьянам тоже захотелось в этот дом войти и посмотреть, что там делается внутри.

Они заскочили в двери и оказались в большущем и неуютном зале. Высоком-высоком, наверху в нём летали и гудели голоса. Множество голосов. Людей здесь было ещё больше, чем снаружи. Такого обезьянам не приходилось видеть даже в своём зоопарке и даже летом в выходные дни. Стало тесно, со всех сторон давили и толкались. Чтобы Марту тут не задавили и не растоптали, она опять завернулась в свой кусок простыни. Запеленалась, как в прежние времена, а Гаврила взял её под мышку и опять стал будто бы отец с младенцем в пелёнках. Только довольно грязными теперь.

Большинство народа двигалось в одну сторону. Получалось похоже на течение в реке из людей. Троих обезьян тоже понесло со всеми в этой реке и вынесло в большой и шумный двор.

– Скррр поэд прбваэт на втрр пут, – Послышался сверху громкий голос какого-то великана. Великан говорил на неизвестном языке.

Здесь стоял длинный ряд зелёных домиков. Все попавшие во двор бодро и торопливо в них заходили и забегали. Наверное, хотели там поселиться и беспокоились, что место внутри займут раньше них.

Обезьяны сразу же захотели тоже что-нибудь в домике занять. Они заскочили в один, ближайший. Здесь им поначалу показалось, что они опоздали, и домик полностью заселили. Все заселившиеся сидели на деревянных лавочках, и свободных мест не осталось. Но тут со всех сторон послышались голоса:

– С ребенком!.. С ребёнком!.. Отца с ребёнком посадите.

– Сюда! Сюда! – приглашала какая-то женщина с головой, покрытой светлыми и крупными локонами, похожими на деревянную стружку.

– Ах, какая прелестная крошка! – Её подруга, ярко-ярко накрашенная, с блестящими серьгами сразу принялась ворошить матерчатый свёрток с Мартой. Чтобы той полюбоваться. – Какие глазки, какие ручки… Или это ножки?

Марте сильно захотелось схватить эти серьги и засунуть их в рот. Снаружи во дворе великан опять сказал что-то на своём языке. Домик вдруг вздрогнул и совсем неожиданно тронулся с места. Поехал.

Никто вокруг почему-то не удивился. Словно так и должно было быть. Так и надо, чтобы домики ездили, куда хотят.

Трое обезьян, и даже Марта в пелёнках забеспокоились было, но им объяснили, что всё в порядке, всё хорошо. И что их дом – это не дом, а вагон. А эта вереница вагонов называется поезд, и он едет далеко-далеко, хоть и останавливается иногда ненадолго. Обезьяны этому обрадовались, они сообразили: Африка тоже далеко, значит этот поезд когда-нибудь довезет их туда. Получилось, что им повезло. Неожиданно, ни с того ни с сего.

– Смотрите, у ребёнка ещё и хвост, – Обнаружила яркая с серьгами.

– Чему вы удивляетесь, женщина? – Это откуда-то появилась еще одна любительница младенцев. – Такое бывает. Называется рудимент.

– Ну да. Только у этого ребёнка рудимент слишком длинный, – Сомневалась яркая.

Марта, которой стало скучно, захныкала, притворяясь младенцем.

– Может, ей пустышку дать? – Забеспокоилась женщина со стружкой. – Только у меня нет.

– Хочешь конфетку? – Яркая показывала конфету. Держала её за бумажный хвостик и трясла перед лицом Марты. – А чего хочешь? – спрашивала настойчиво.

– Помаду! – выпалила Марта.

– Ах, мы уже разговаривать умеем! – восхитилась яркая. – Какой развитый ребёнок.

Она тут же подарила Марте губную помаду, а откуда-то появившаяся – даже накладные ресницы. Такие пластмассовые, которые приклеиваются поверх настоящих. И ещё женщина со стружкой – синие тени для век и одну яркую пластмассовую серёжку, которую назвала клипсой.

Марта немедленно накрасилась, спрятала клипсу и помаду за щеку, а ресницы наклеила. Стала хлопать ими, воображала себя томной красавицей. Жаль, что в вагоне не было зеркала.

Всё было хорошо, спокойно. И поезд вёз их куда надо. Но тут послышалось непонятное слово. Оно приближалось издалека и вот понеслось по вагону: – «Контролёры! Контролёры»!

Все кругом с озабоченным видом стали доставать какие-то кусочки бумаги. Быстро выяснилось, что они называются билеты. У некоторых обитателей вагона этих бумажек не оказалось, и эти обитатели почему-то сразу загрустили.

Марта захныкала, но никто из добрых женщин билета ей не дал.

– А вот и зайца поймали! Первого, – воскликнул какой-то старичок с яблочными саженцами в мешке.

Зайцем он почему-то назвал молодого парня в блестящей кожаной куртке и с выпученными глазами. Того держали двое, в форме с металлическими пуговицами. Один – за руку, другой – за шиворот. Заяц что-то быстро-быстро говорил, объяснял.

Марта решила не дожидаться, пока её тоже схватят эти, с пуговицами. Из пелёнок появились не то её руки, не то ноги, и она побежала, запрыгала по спинкам сидений. Гаврила и Олег тоже бросились за ней, а за ними несколько грустных, без билетов.

– Безбилетные! Безбилетные! – раздалось сзади. – Лови, лови младенца!

Но с другой стороны навстречу бегущим обезьянам шло ещё двое контролеров. Марта остановилась и выплюнула в их сторону изо рта все свои сокровища. Всю коллекцию. Длинной очередью, будто из пулемета.

Очередь ударила в грудь идущего впереди контролёра. Камешки и монеты, а потом, последними, – клипса, помада и маленькое круглое зеркальце. Его Марта всё-таки стащила у женщины со стружкой. Контролёр зашатался и рухнул назад, будто кегли или домино повалил всех за собой. Зазвенели и покатились по полу монеты. Контролёры кинулись эти монеты собирать, а все, кто был в вагоне, – им помогать. Будто и тем, и другим вдруг захотелось поиграть в кучу-малу. Но трое обезьян не стали играть вместе со всеми. Поезд останавливался у какой-то станции, и они выскочили в окно. Марта, Олег, а Гаврила в этом окне и в этом поезде чуть не застрял, но друзья выдернули его.

Глава 4
Хорошо в деревне летом!

Теперь обезьяны стояли на бетонной платформе. Двери поезда закрылись, и он, их поезд, тронулся вперед. Покинул их, быстро скрылся вдали. Только в воздухе осталась поднятая пыль.

Стало тихо. Перед тремя обезьянами лежало поле, подальше было видно большое озеро. А невдалеке – лес, его огораживал забор из проволочной сетки. Подальше среди деревьев виднелись крыши домов.

Было тепло и солнечно. Над платформой кружилась бабочка. Со стороны поля доносился стрёкот кузнечиков.

– Я, когда в окно смотрел, на столбе цифру сто увидел, – заговорил Олег. – Я её знаю. Эта цифра очень большая. Значит, мы уже совсем далеко от Москвы уехали. А может, уже приехали, достигли? И вот она вокруг, Африка?

– Конечно, Африка! – воскликнула Марта. – Конечно, достигли! Смотрите, как красиво вокруг. Настоящие каникулы! Точно так же, как в письме, что кобра читала.

– А мне так хотелось на станции Редкино выпрыгнуть, – сообщил Гаврила. – Думал, там мы хоть редьки наедимся. А раньше ещё Подсолнечная была. Люблю подсолнухи. Хотя и не ел их никогда. Но я терпел, всё ждал, когда Африку объявят.

– Хорошо, что контролёры появились, – произнёс Олег. – Если бы мы не стали от них убегать и с поезда не выпрыгнули, могли бы мимо проехать.

И обезьяны побежали вдоль рельсов вперед. Туда, где был виден лес.

* * *

В лесу дышалось необычно легко и радостно и так хорошо пахло. Сквозь листья деревьев пробивались солнечные лучи. Голоса птиц теперь звучали ближе и громче. Гулко доносилось кукование кукушки.

– Не зря журавль хвалил, – сказал Олег. – Наверное, это и есть природа.

– Ну вот, не понадобился никакой айсберг! – радовалась Марта. – Скажем нашим в зоопарке, пусть садятся в эти зелёные вагоны и приезжают сюда. Все! Слон, бегемот, носорог и остальные тоже.

Гаврила обнаружил и принялся есть ягоды шиповника. Его ещё называют дикой розой. А Марта в шиповниковых зарослях срывала и нюхала приятно пахнущие цветы.

Олег в это время сломал ветку с ягодами рябины, попробовал их и скривился. Рябина оказалась горькой и, вообще, незрелой. Потом наткнулся на гриб, вкусный.

Марта нашла прошлогодний жёлудь и ещё какой-то жёлтый цветок, который рос на земле и ничем не пахнул. Его Марта сорвала и воткнула за ухо, для красоты. Потом принялась пускать солнечные зайчики своим круглым зеркальцем. От радости. Зеркальце это чудом уцелело, не разбилось в вагоне, и Марта успела схватить его перед тем, как выпрыгнула в окно.

– Хорошо в Африке, – сказала она. – Только молочных рек пока не видно.

– Ишь ты, молочные реки им подавай, – послышался чей-то недовольный голос. – Кто тут у нас ходит?

Обезьяны посмотрели вверх и увидели кого-то, стоящего на дереве. На сучке, возле дупла. Марта осветила его солнечным зайчиком из зеркала, и стало видно, что это белка, в красной косынке в горошек и ватнике. Стоящая, подбоченившись и уперев лапки в ватные бока.

– Да не ходит, а ломится, – раздался другой голос. Тоненький, но сердитый. – И всё ломает. Будто стадо слонов.

– Мы не слоны, а обезьяны. Из зоологического сада, – сказала Марта непонятно кому, и только потом увидела, что невдалеке на пеньке стоит мышь. Тоже в ватнике, который был ей сильно велик. Так, что та едва высовывалась из него. Под мышкой мышь держала орех.

– Легки на помине! – опять заговорила белка наверху. – Понаехали тут на электричках. А эта понаехавшая ишь как накрасилась!

– Нарумянилась, напомадилась! Вертихвостка городская! – подхватила мышь. Потом с сомнением посмотрела на Олега. – А ты, рыжий, с нашим лешим схож. Уж не родственник ли будешь?

– Незнаком, – с достоинством отвечал Олег.

– А я, а я на кого похожа? – заинтересовалась Марта и посмотрела на себя в зеркальце.

– А ты на кикимору, – ответила мышь. – Ту, что в нашем болоте живёт.

Марта подумала, что эта кикимора, наверное, тоже красивая.

– А это у тебя не цветок, а гриб. Лисичка ему название, – Белка показало на то, что было у Марты за ухом.

Узнав об этом, Марта жёлудь бросила, а гриб сразу же съела.

– Правильно! – Послышался ещё один голос с другой стороны. Там стоял ежик в валенках с галошами, в маленькой ушанке и с пилой-ножовкой в лапке. – Жёлудь у нас заповедный, его есть нельзя. И всё здесь заповедное, всё ценное и нужное. Наш лес нужно беречь и уважать. Он уважения требует.

– А не ломать и топтать, – подтвердила мышь.

– И не кричать и шуметь, – подхватила белка.

– Ух, какие вы все колючие, – проворчал Гаврила.

Он с сожалением посмотрел на ягоду шиповника, которую держал, и тоже бросил на землю.

Вдруг на голову ему упала капля воды. Гаврила посмотрел вверх и увидел, что на небе появилась туча. Еще немного, и с неба хлынул дождь.

Лес сразу стал сырым и холодным. Лесные звери куда-то исчезли и даже не попрощались, а трое обезьян поспешили выбраться из этого неуютного теперь места. Было видно, как на станции дачники, выходящие из электрички, раскрывают зонтики и бегом бегут в посёлок. Торопятся спрятаться под своими крышами.

– В такой Африке нашим зоопарковским может не понравиться, – сказал на ходу Гаврила, укрывавший голову листом лопуха.

– И эти африканские звери в лесу, хоть и маленькие, но какие-то сердитые, – добавила Марта.

Лес, наконец, закончился и показалось поле, покрытое какими-то зелёными шарами. Как обнаружилось вблизи, капустой.

Люди, которые эту капусту убирали, сейчас своё занятие бросили. На другом конце поля они сбились в кучку, в маленькую толпу и спрятались под одним куском брезента от дождя. Хотя тот уже заканчивался. Судя по довольным крикам и визгу из-под брезента, стоять там им нравилось больше, чем работать на поле.

Трое обезьян решили, что это те самые люди-негры, о которых читала кобра. Наверно, им надоело трудиться на своих молочно-кисельных фабриках, и они решили временно поубирать капусту.

Гаврила подобрал в поле и с хрустом раскусил лиловую картофелину.

– Такую картошку мы в зоопарке видели и ели. Только здесь, в Африке, она какая-то сырая, – сказал он.

– А вон там, глядите – из земли торчат такие с зелёными хвостиками, – Показала Марта. – Я знаю, это морковки. Африканские. А это что такое, жёлтое, круглое?

– Кажется, это лук, репчатый, – с сомнением произнёс Олег. – Давайте лучше вон у тех африканцев спросим.

Обезьяны вышли к какому-то посёлку или деревне, это её крыши они видели среди деревьев. На краю деревни по зелёной травке, под появившимся опять солнышком гуляли двое местных. Два товарища: гусь и свинья. Оба в летних соломенных шляпах, которые они вежливо приподняли. Так товарищи приветствовали подошедших обезьян. Ведь в деревнях все здороваются даже с незнакомыми. Эти двое оказались гостеприимнее и вежливее лесных африканцев.

– Издалече к нам? – спросил гусь.

– Издалека, – ответил за всех Олег. – Так долго добирались, сюда, в Африку. Ехали и ехали, больше ста километров.

– Мы московские, – объяснил Гаврила. – Из зоопарка.

От этих товарищей трое обезьян быстро узнали, что они вовсе не в Африке, и сильно расстроились. Оказалось, что это всё вокруг всего лишь ближнее Подмосковье, станция Московское море. При этом даже моря здесь не было. Было только какое-то водохранилище.

Да, конечно, обезьяны огорчились. Сильно, но ненадолго, как всегда. Решили побыстрее забыть о своей неудаче, и дальше искать, и найти путь в Африку. Какой-нибудь другой способ туда попасть.

Они все пошли по деревенской улице, уже как пять товарищей. Или как экскурсия, вроде тех, что часто появлялись в зоопарке. Гусь и свинья, будто экскурсоводы, а трое обезьян стали рассматривать местные достопримечательности.

Под ногами у них лежала мягкая трава, а за заборами росло много фруктовых деревьев. Там в листве краснели, белели и пока ещё зеленели фрукты и ягоды. Ветки с поспевающими яблоками, в каплях воды после недавнего дождя, свешивались через заборы. Из всех достопримечательностей эти яблоки нравились обезьянам больше всего.

– Ну что же, пусть это не Африка, но всё достойно. Весьма достойно, – твердил Олег.

Потом все заметили, что Марта куда-то пропала. А вскоре услышали голос какой-то деревенской старушки:

– Слышь, Никитична, на твоей яблоне какой-то младенец сидит и твои яблоки жрёть!

– Да пусть жрёть, – доносился голос другой старушки. – Нешто младенцу жалко.

Конечно же оказалось, что на яблоне в чужом саду сидела Марта.

– А у нас ещё на полях много хорошего есть, – сказала свинья. – Видите, там студенты капусту убирают. Вкусную.

– Может они дадут вам кочан-другой, – добавил гусь.

Поле было видно отсюда, с деревенской улицы. Только студентов, которых обезьяны сначала приняли за негров, на нём уже не было. Студенты ушли купаться. Вода в это время года уже была холодная, но даже такая вода им нравилась больше, чем работа.

Когда обезьяны с новыми друзьями пришли на поле, там оставался только кусок мокрого брезента. Но зато появилась машина, большой и длинный грузовик. Сюда он приехал из города за капустой, но грузить её уже было некому. Шофёр сидел на подножке кабины и что-то выкрикивал, громко и сердито. Какие-то незнакомые и непонятные слова. Никто здесь их не знал. Но когда обезьяны вместе с гусем и свиньёй подошли, шофёр, наконец-то, заговорил понятно. Сказал, что все они, наверное, тоже вредители сельского хозяйства.

Олег огляделся вокруг себя.

– Жаль, что тут наших зоопарковских зверей нет, – сказал он. – Они бы вмиг эту капусту убрали. Особенно, слон. И бегемот тоже. И увозить её никуда бы не пришлось. Сказать, почему?..

– Наверное, они у вас в зоопарке передовики труда? – с уважением спросила свинья.

– Потому что передовики еды, – отвечал Олег.

– А чур мы сами машину загрузим, – предложила Марта. – Наверное, это интересно.

Шофер сразу замолчал и поднял голову, внимательно посмотрев на Марту.

– Я знаю, как убирают всякие овощи, – продолжала та. – Слышала, когда репродуктор возле слоновника рассказывал одну сказку. В этой сказке даже одну очень большую репку смогли из земли вытянуть. Сразу вшестером! Бабка тянула за дедку, внучка – за бабку. Могут же люди! И звери тоже. Там ещё Жучка, кошка и мышка были. Такая вот необычная история.

– Какой передовой и прогрессивный метод! – послышался чей-то голос.

К ним подходил еще один деревенский. Бородатый козёл в длинном чёрном пальто, застегнутом на все до единой пуговицы, и тоже в соломенной шляпе. Наверное, модной в этой деревне.

– Это бригадир в нашей полевой бригаде, – сказал гусь. – Сейчас он капустную уборку и погрузку организует.

Бригадир козел организовал всё очень быстро и просто.

– Вперед! Навались, орлы! – воскликнул он и взмахнул копытом.

Хотя никаких орлов вокруг не было. И вообще, птиц, не считая гуся.

Быстро обнаружилось, что наполнять капустой эту длинную машину тяжело. Гораздо тяжелее, чем казалось сначала. И долго.

Олег с кряхтением перекатывал каждый капустный кочан к машине. Марта еле-еле вырывала кочан из земли, вцепившись в него всеми четырьмя руками. Только Гаврила и свинья сразу выбились в передовики труда. Свинья с деревенской сноровкой ловко и быстро подрывала землю под капустой и откусывала корни. Гаврила метал капустные шары в кузов машины, один за другим. Однажды он закинул кочан вместе с вцепившейся в него Мартой и даже этого не заметил.

После этого Марта стала прыгать в кузове и ловить капусту. А остальные наперебой кидать. Шофер считал, сколько кочанов она поймала и сколько пропустила. Это уже была игра, и капустное дело сразу пошло веселее.

На поле появились звери из леса. Они принялись тянуть капусту втроем, по методу из сказки. Ёжик хватался за капустный кочан, белка – за ёжика, а мышка за белку.

Только бригадир козёл участия в этом не принимал. Он стоял, обозревая поля и зачем-то заложив копыто за полу пальто. Обезьянам он внушал уважение своей солидной бородой и всей остальной своей солидной внешностью. Стало темнеть. Козёл почему-то время от времени куда-то пропадал и возвращался, пропадал и возвращался. А когда возвращался, что-то с хрустом жевал и бородой утирал рот.

Наконец, капуста на поле закончилась, а кузов машины заполнился. Обратно в Москву обезьяны возвращались в нём же, в этом самом кузове. Прощаясь, махали руками зверям, стоящим на усыпанном капустными листьями поле. Те тоже махали, пока не скрылись в темноте.

В честь успешного окончания капустной погрузки обезьянам даже вручили новую одежду. По ватнику каждому, а Гавриле – шапку-ушанку. Как у Львовича в зоопарке. А ещё белка подарила Марте платок в горошек. Такой же, как у неё самой.

– Лесные звери тоже оказались не такими вредными и жадными, как нам показалось сначала, – сказала Марта, жуя капусту.

– Они не вредные, а просто любят лес, в котором живут, – согласился с ней Олег, тоже жуя капусту. – Жаль только, что это оказалась не Африка, – добавил он. – Но ничего, я всё равно придумаю, как в настоящую Африку попасть.

– Только ты сильно-сильно думай, – сказала Марта, – чтобы мы не попали куда-нибудь, где опять придётся капусту убирать.

– Или из вагонов выпрыгивать, – согласно кивнул Гаврила. Он тоже жевал.

* * *

Уже ночью грузовик с капустой ехал по улицам Москвы. На Большой Грузинской, проезжая мимо зоопарка, он замедлил ход. Из кузова вдруг, один за другим, стали вылетать кочаны капусты. Вдоль всей зоопарковской ограды оставались лежать бледно-зеленые капустные шары.

Повеселевший и подобревший шофёр всю дорогу напевал песенку про свою баранку. Приехав в Москву, он решил, что даст обезьянам капусты за их работу. Шофёр назвал это зарплатой. А обезьяны сейчас оставляли подарок зверям в зоопарке. Сами они приняли решение в зоопарк не возвращаться. До тех пор, пока не выполнят ответственное задание, которое им дали.

Грузовик с капустой и обезьянами доехал до конца улицы, свернул у красивых зоопарковских ворот с башенкой и прибавил скорость.