Текст книги "Проходящий. Спираль миров (СИ)"

Автор книги: Михаил Любовской

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Мы обогнули здание колледжа и подошли к небольшому ангару с надписью 'Практикум по механике'. Внутри располагалось около трёх десятков парт, наполовину заполненных молодёжью. Гул голосов, при появлении новых лиц, резко перешёл в перешёптывания.

– Так, ребята, сейчас вы поделитесь на две группы и у каждой будет своё задание. Одни – собирать коробку передач, другие – снять головку и разобрать поршневую. Разуваев, – преподаватель осмотрел студентов, видимо искал старосту, – распредели ребят и за работу. Меня пока не беспокоить, если только что‑то не поймёте. Пройдём в кабинет.

Он указал на дверь в другом конце помещения с табличкой 'Руководитель'. Виктор Владимирович сел за старинный обшарпанный тумбовый стол, достал из него мощную лупу с подсветкой и набор каких‑то мелких инструментов.

– Показывайте, – он нетерпеливо протянул руку.

Я молча вынул из пакета газетный свёрток, развернул, подал ножны с кинжалом и устроился рядом с Нарейсой на таком же старом как стол, местами ободранном, диване.

– Интересно – интересно. Никогда не встречался с таким способом обработки металла. Поверхность явно полированная, но не даёт отражения, – 'механик' покрутил клинок под лампочкой, затем предметом, типа надфиля, потёр режущую кромку у основания рукояти. – Удивительно, даже не тупится. Это какая же должна быть плотность материала? Да, тут требуется более детальное исследование. Вы можете мне его оставить, хотя бы на недельку?

– Если сын согласится, почему и нет. Это всё‑таки его вещь.

– Мы договоримся, не беспокойтесь. Если не секрет – откуда у вас появился этот клинок?

– Случайно нашли, – я постарался сделать правдивые глаза. – Менял подгнившее стропило из двойных досок, на крыше дачи, и обнаружил тайник.

– Повезло, значит, – он хлопнул крепкой ладонью по столу, – Извините, но нужно прощаться, я всё‑таки на работе. Надеюсь, до скорого свидания.

После колледжа мы проехали до торгового центра, побродили по этажам, набрали всякой гигиенической мелочёвки, даже взяли Нарейсе китайскую безделушку в виде ёлочного шарика – нажал кнопку и замигали цветные огоньки в такт мелодии. Ерунда, в принципе, но девушке понравилось. Потом гуляли по близлежащему парку, благо погода разошлась и декабрьское солнышко немного пригревало. Посидели на скамейке, в окружении пушистых голубых елей – вот они, маленькие радости бытия, так и тянет произнести нетленное 'Жизнь хороша!'.

Глава 17. Свадьба по – Дарински

Вера раскинулась на кровати тяжело дыша и мелко подрагивая. Я повёл пальцами по влажному бедру и тут же получил вялый шлепок по руке:

– Всё. Хватит. Чтобы завтра и духу вашего не было минимум на две недели.

– Ты меня гонишь? – зашептал на ухо, отодвинув слипшиеся волосы.

– Я с ума скоро сойду. Старая дура, чувствую себя молоденькой нимфеткой – ещё, ещё и ещё…Нет, с этим пора завязывать.

– Ты отказываешь мне в исполнении супружеского долга?

– Нет, но выполнять его будем по графику, как все нормальные люди.

– О, боги, – вскричал я придушенно, – меня наказали безвинно!

– Серёж, я серьёзно. Ты просто не представляешь, что я чувствую, когда ты используешь эту долбанную энергию. Это…это просто ад какой‑то. Мне просто страшно стало – дикое блаженство вперемежку с таким же диким желанием умереть.

– Вот чёрт, а я хотел как лучше, – честно говоря меня расстроил такой результат.

– Конечно, а вышло как у Черномырдина. Я ведь чуть не закричала 'Убей меня!', представляешь, что бы Тёмка подумал?

– Ну прости, я больше так не буду.

– Мирошников, ну вот что с тобой делать, а? – она тихо засмеялась. – Как дитё малое. Ладно, завтра приду с работы, соберём вас потихоньку и скатертью дорога. Беситесь, в этих ваших демонских сферах, сколько хотите.

– И ты не будешь ревновать?

– Даже не подумаю. После сегодняшней 'пытки' как отрезало. Чисто по – женски, мне Нарейсу даже жалко.

С утра в голову пришла мысль посетить начштаба, проверить старика да поговорить о делах наших скорбных. Пока будем бродить в дальних далях, может какой вопрос и решиться. Заодно и цену его обсудим.

На пороге нас встретил здоровенный мужик с изрядным брюшком. И вот это старик? Да об его лоб можно поросят смело бить.

– Серёга! Вот так радость. Наконец‑то вспомнил старого полковника. О, да ты не один, а с девушкой. Это не про эту красавицу мне Михайловна рассказывала?

– Здравствуй, товарищ полковник, не знаю, что там Татьяна наговорила…

– Прекратить разговорчики и марш на кухню, – раздалось грозное из глубины квартиры.

– И правда, чего мы тут стоим как неродные. Проходите девочки и мальчики.

– Полковник, отставить солдафонский юмор и выполнять приказ, – в коридоре появилась его жена в переднике и деревянной мешалкой в руке. – Серёжа, Нарейса проходите, мойте руки, сейчас завтракать будем, а ты, Анатолий Владимирович, заначку доставай, да рюмки неси. У меня как раз мясо поспело. Серёжа, ты не на машине? Нет? Значит выпить можно.

– Вот это правильно, – супруг звучно хлопнул ладонями. – Это по – нашему, по – армейски.

– Но – но, только без фанатизма, а то я вас знаю.

– Михална, всё будет строго по субординации.

Мы расселись вокруг круглого стола немаленькой кухни элитной квартиры. Шикарно живёт бывший начштаба, что и говорить. Первой подняла рюмку Татьяна, как непререкаемая глава семьи:

– Давайте, по обычаю, за встречу, – она понесла рюмку по кругу. – А ты, девонька чего сидишь? Подымай, нечего нас старых пердунов стесняться.

– Тань, она не понимает по – русски.

– Да ты что? Уже и до иностранок добрался? – она заговорщицки подмигнула.

– Эй, прапор, что‑то я не припомню за тобой талантов гоняться за бабами? – влез в разговор Анатолий Викторович.

– А я и не гоняюсь, чего это вы на меня наговариваете перед молодёжью.

– Ой, врёшь, Сергей Сергеевич, – погрозила пальцем хозяйка. – Ты, один из немногих, кого я не гоняла как сидоровых козлов.

– Михална, ты армию‑то не оскорбляй.

– Полковник, я тебя сейчас оскорблю, если будешь греть одно место.

– Понял мой маршал, наливаю, – он весело глянул на Нарейсу. – У нас, после застолья, все по – русски начинают говорить, особенно когда за дело берётся Мать полка. За тебя, Татьяна Михайловна.

Мы приговорили бутылочку хорошего коньяка; полковник заикнулся было о продолжении банкета, но разглядев в глазах жены скрытое недовольство, тут же сдал назад. Татьяна поднялась из‑за стола, подхватила девушку под руку и, под предлогом 'поговорить по – своему, по – женски', увела гостью.

– Куришь? Нет? А я вот никак не избавлюсь от этой заразы, – он распахнул форточку и достал сигареты. – Ты как, просто так зашёл, али по делу?

– На просто так времени не хватает – я по делу. У этой девушки, – я кивнул в сторону ушедших, – нет документов. Вообще никаких.

– Серёга, мы с тобой не в МВД служили, или ты забыл?

– Викторыч, вот ни за что не поверю, что у тебя нет никаких завязок.

– Есть некоторые, как не быть. Только не пойму, что тебе за интерес? Или тут что‑то личное, а? Признайся своему бывшему командиру, теперь‑то можно.

– Товарищ полковник, ну что за пошлости. Скажем так – я за неё отвечаю.

– А, так вот как сейчас это называется? Ну всё – всё, на начальство обижаться грех, даже если оно и бывшее. Так что тебе конкретно надо?

– Всё, начиная от свидетельства о рождении и кончая паспортом.

– Сложный вопрос. Без жены тут не обойтись, – он поскрёб щетину, докурил сигарету и крикнул. – Михална, под сюды, проблемы есть!

– Ну, чего ещё? – в дверном проёме появилась недовольная хозяйка.

– Без тебя никак, не моя компетенция.

– Сейчас разберёмся. Ну‑ка, Серёженька, иди сюда сокол ясный.

При этих словах полковник, тыча в меня пальцем и давясь от смеха, изобразил казнь через повешенье. Я вышел в коридор и прикрыл дверь на кухню.

– Ты чего это, кобель старый, задурил девке голову? – зло зашипела Татьяна.

– Никто никому не дурил, с чего ты взяла?

– А то я не вижу. Знаешь, что она мне сказала?

– Ты же её языка не знаешь.

– Женщина женщину поймёт всегда. Она объяснила, что ты её муж. Как это понимать, жеребец блудливый? – она выпрямилась во весь свой немалый рост, уперев руки в бока.

– Ничего понимать не надо. Здесь другая ситуация.

– Другая?! Трахать молоденьких при живой жене?!

– Таня, – я зло оскалился, – это только наше дело. Ты не знаешь всей правды и знать её не обязательно. Мы пришли попросить помощи в решении кое – каких мелких проблем. Не хочешь помочь, так и скажи, мы мирно расцелуемся и уйдём.

Она отступила назад и резко побледнела:

– Мирошников, ты меня так больше не пугай, – она провела дрожащей рукой по лбу. – Я чуть раньше времени по – малому не сходила.

– А ты не зли, и пугаться не придётся, – пробурчал я остывая.

– Зверь, чистый зверь, – прошептала восхищённо Татьяна, из бледного цвета также быстро перешла в красный и уже обычным голосом добавила. – А всё‑таки ты скотина, Мирошников. Вот как у тебя это получается?

– Что опять не так?

– Да если бы полковник дома отсутствовал, я бы тебя прямо сейчас изнасиловала.

– Эй – эй, поосторожнее с обещаниями, они могут исполниться, – я усмехнулся, глядя ей прямо в глаза.

– Ну, погоди, Серёженька, доберусь до тебя…Всё, надо успокоиться, – она похлопала себя по щекам и несколько раз резко выдохнула. – Как только вы уйдёте, я покажу этому старому хрычу…звёзды на кровати. Пусть отрабатывает – за того парня. Зови девчонку, она в зале, будем разбираться в ваших проблемах.

Анатолий Викторович очень удивился, когда жена достала вторую бутылку и большой бокал грамм на двести. Налила его до краёв, залпом выпила и молча посидела с закрытыми глазами.

– Полковник, не обращай внимания, нервишки шалят, старею наверное. Давайте выкладывайте уже, чем вам помочь можно, – она цепким взглядом обвела нас с Нарейсой, задержавшись на моём лице.

– Свидетельство о рождении, школьный аттестат и паспорт.

– Не мало. И стоить будет недёшово. У тебя есть, что предложить?

– Будет. Холодное оружие в подарочном исполнении – серебро, золото, камни.

– Ого, что‑то у меня тоже нервы расшалились, – хозяин потянулся к коньяку и, встретив разрешающий взгляд, быстренько набулькал в использованный бокал. – За удачу.

– Нам надо идти, ещё есть дела, – я поднялся из‑за стола и указал Нарейсе глазами на дверь.

– Не журысь, прапор, прорвёмся. – полковник с расслабленной улыбкой хлопнул меня по ладони. – Когда зайдёшь в следующий раз?

– Недели через две, наверное.

– Я провожу, – Татьяна поднялась следом и вышла с нами в коридор, – Ну‑ка, девонька, подожди за дверью.

Она выпроводила гостью на площадку, прикрыла дверь и прижалась ко мне:

– А с тебя я возьму отдельную плату, – в её глазах уже начинали плавать сумашедшинки, – Улыбнись мне.

Легко прикоснулась своими губами к моим, провела пальцами по выступившим клыкам и оттолкнула:

– Всё, уходите, пока я ещё в себе. Нет, подожди, вот телефон, как приедешь – позвони, – она протянула бумажку с номером сотового и выпроводила меня из квартиры.

Глядя на походный рюкзак, набитый под завязку, чувствую себя челноком с китайской границы, осталось только приобрести неизменный атрибут – безразмерную клетчатую сумку. Или может сразу садовую тележку взять, поставить с той стороны прохода и грузить потихоньку? Меня разобрал смех, когда представил себя со стороны, трусящего по территории Спирали с тачкой в руках. Женщины недоумённо переглянулись, не понимая причины смеха, но я лишь махнул рукой, предлагая не обращать внимания на такую мелочь.

Жена с сыном решили нас проводить, несмотря на промозглую погоду – дул холодный ветер и начинали срываться снежинки. Вот захотелось им посмотреть на непонятные чудеса, хоть тресни. Мы с Нарейсой обрядились в походную форму – берцы, камуфляж, шапочки а – ля маски – шоу, куртки не одевали, так как холода не чувствовали. Она набросила на плечи рюкзачок, с рисунком кота Гарфилда, в который аккуратно сложила обувь и платье Эйнары, посидели на дорожку да и отправились к гаражам.

– Батя, подожди, – Артём торопливо полез в карман, видимо решил щёлкнуть необычное событие.

Нарейса активировала проход, сделала его видимым, вызвав неподдельное удивление у второй половины семьи. Мы обнялись с провожающими, расцеловались в щёки и ушли.

Вера ахнула, когда муж со своей подругой перешёл невидимую грань. Чёрный круг на мгновение смазался цветной рябью и открыл феерическое зрелище. На той стороне, на фоне бесчисленных сияющих шаров стояла парочка – Он и Она. Чёрная кожа, покрытая чешуёй даже на лицах, большие светлые глаза без зрачков, оба высокого роста.

– Господи, чистый демон с демоницей. Вот дура я дура, – она покачала головой, глядя с какой звериной грацией Нарейса снимает свою ношу. Муж (а он ли это?) помахал когтистой лапой и всё исчезло.

– Мам, ты чего? – Артём потряс Веру за плечо.

– Ничего, сынок. Снежинка в глаз попал. Пойдём домой, будем ждать отца.

Нет, всё‑таки тут хорошо, хотя трудно подобрать слова, но я бы сравнил это как выход из городской канализации в девственно – чистый лес, и это ощущается не чувствительными рецепторами носа, а буквально всем телом. А также телом кое – кого, уцепившего меня за руку

– Муж мой, я долго терпела других, но здесь моя территория и никто больше не смеет помешать.

– Может отложим на потом, по возвращении?

– Нет. У меня чуть сердце не разорвалось, слушая то, что вы вытворяли за стенкой. И я должна выполнить пожелание…

– Т – с-с – с, – я приложил палец к её губам и повертел головой на всякий случай. – Не нужно никого упоминать. Зачем нам беспокоить…сама знаешь кого.

От Нарейсы шёл такой одуряющий аромат желания, что выдержать было просто невозможно. То ли территория Спирали так на нас влияла, то ли перестроенный организм, на генетическом уровне, требовал своё – это абсолютно не интересовало. Нам было наплевать на всё и безумные игрища поглотили без остатка.

Подруга лежала на моей груди, тихо мурлыча, когда я проводил рукой по волосам. Вдалеке маячило несколько группок цвиков, перекидывающихся цветовыми обсуждениями увиденного. Вот повадилось, облачное сообщество, вести за нами наблюдение. Есть моё личное предположение, что эти 'забавы' вызывают всплеск в местном континууме, чем‑то вызывающий интерес энергетических сущностей. Шут с ними, не люди и ладно.

– Смотри, дорогая, у нас снова благодарные зрители.

– Где? – Нарейса приподнялась, озираясь. – А, любопытная малышня.

– Ну, я бы так не сказал. Подозреваю, что большинству из них столько лет, циклов или как они там считают время, что уму непостижимо. Давай жена, подымайся, народ уже заждался.

– Серхео, а удобно будет, ночь на дворе?

– Вполне, мы не абы кто, а гости долгожданные, – я ещё раз постучал по входной двери в дом. – Эй, сова, открывай, Пух пришёл!

– А кто такой Пух?

– Приличный плюшевый медведь с опилками в голове.

– А…

Распросы прервал звук шаркающих ног и сонный голос, глухо звучащий из‑за присутствующей преграды:

– Что угодно господам?

– Грайн, ты?

– Да, господин, – раздался осторожный ответ управляющего.

– Мирс Сергис с мирсой Нарейсой к господам Деранго.

– Подождите немного, – послышалось после некоторой заминки.

Спустя минут пять на третьем этаже, в угловой комнате, распахнулось окно:

– Сергис, это вы?

– Да, господин глава, вместе с мирсой. Пустите бедных путешественников?

– За ворота выгоню, – рассмеялся он. – Давайте заходите, сейчас откроют.

Мы поднялись в гостиную, сбросили поклажу на пол и уселись на диван, ждать хозяев. Реналдо задерживался и думается мне, что пошёл будить жену. В минутном сосуде уровень песка успел опуститься на три деления, когда послышался стук двух пар обуви. Я встал и, по заведённой тут привычке, поцеловал руку Эйнаре.

– Вы меня балуете, Сергис, – она легонько стукнула меня пальцем по макушке.

– Ну, что вы, всегда приятно сделать женщине приятно, особенно такой, ибо…ибо… – что‑то меня как Остапа Бендера понесло.

– Представляешь дорогая, у господина демона появилась мирса, – ухмыльнулся Деранго.

– О, как интересно, – она осмотрела нас, обращая внимание на правые запястья. – Но где ваши брачные браслеты?

– В нашем мире принято носит другие атрибуты – кольца на пальцах.

– Почему тогда я их не вижу?

– Есть некоторые сложности.

– А, понимаю, – её совершенно не смутило наличие двух жён. – Тогда завтра, вернее уже сегодня, пригласим храмовника и он проведёт обряд. Не волнуйтесь, отец Фирто – свой человек. Тем более, что его вообще трудно чем удивить.

– Ну давайте, показывайте, что на этот раз принесли, – Реналдо с вожделением поглядывал на нашу поклажу.

– Дорогой, я тебя не узнаю, – Эйнара удивлённо подняла брови. – Где твоя хвалёная выдержка? Пусть гости отдохнут, а потом всё рассмотришь.

– К демонам эту выдержку, когда сами демоны нам таскают ценные вещи.

Мы все рассмеялись от подобных перлов, и даже сам автор, когда до него дошёл смысл высказывания. Хозяйка милостливо разрешила начать осмотр, хотя сама нет – нет, да бросала любопытные взгляды. И мы не ударили в грязь лицом. Я с двояким чувством наблюдал за искренней радостью от полученных подарков, словно дедушка, принесший внукам новые игрушки и постарался задушить его в зародыше, пока оно не переросло в снисходительное похлопывание по спине. Только сейчас я осознал, насколько наши миры далеки друг от друга. Мои размышления прервал вопрос Реналдо:

– Сергис, а что делает этот интересный механизм?

– То же самое, что и весь набор сосудов с песком.

– То есть, вы хотите сказать, что это измеритель времени? – он недоверчиво сравнил габариты обоих предметов.

– Конечно, просто мы очень давно отказались от песка. Честно говоря, не знаю продолжительность ваших суток, возможно что часы, мы их так называем, здесь будут бесполезны.

– Зря вы так думаете, важен принцип, а уже довести его до ума всегда найдётся кому. А вот в этих коробочках что?

– Перья для письма, ручки к ним и сосуды для чернил. Каюсь, про чернила и забыл.

– Это совсем не проблема, красителей у нас хватает, – он покрутил одно перо в пальцах, вставил в ручку и изобразил, будто пишет. – Однако – однако. А какое качество обработки металла? Так, а это что? О, мой любимый 'коняк', вот с чего надо было начинать, а не со всяких безделушек.

– Сергис, вы когда обратите на меня внимание? – обиженно протянула Эйнара. – Хватит ублажать моего мужа. Лучше скажите для чего всё это богатство?

– Нарейса, разве Вера не объяснила, что и для чего предназначено? – я посмотрел на подругу, разглядывающую блестящие упаковки.

– Рассказывала и что? Тут столько всего…а ты меня обещал научить вашему языку, а сам не хочешь, – она обличающе ткнула в меня пальцем.

– Женщины всегда и всем недовольны, – Реналдо уже открутил пробку на одной бутылке и с наслаждением принюхивался.

– Господин Деранго!

– Дорогая, к тебе это не относится. Ты принадлежишь к особой касте самых умных, красивых и обаятельных.

М – да, что‑то быстро алкогольные пары подействовали на неокрепший, ничем не травленный средневековый организм.

– Эйнара, вот в этих сосудах средства для кожи, волос, и зубов. А вот это…

– Я сама объясню, – Нарейса быстро перехватила мягкий пакет.

– Хорошо, – действительно, о средствах борьбы с женскими проблемами, пусть женщина и рассказывает. – Хочу заранее предупредить, испытывать на себе все эти чудодейственные на вид препараты, не советую. Лучше найдите добровольцев, так будет безопаснее.

– Как жаль, я об этом не подумала, – расстроилась хозяйка. – У них такой необычный запах.

– Ну, Сергис, что вы хотите за очередное богатство? – Реналдо всё‑таки умудрился незаметно приложиться к напитку.

– Вы можете достать парадное оружие в количестве трёх экземпляров, чтобы блеску побольше?

– Без всяких трудностей, это серьёзное боевое оружие необходимо заказывать, а такого добра полно.

– За семь – десять дней можно сделать?

– Ну что вы, завтра же…э…сегодня всё и возьмём. Поедем за храмовником, а по пути заскочим в оружейную лавку. Ещё пожелания будут?

– Если не трудно один комплект воинской брони.

– А вот с этим придётся подождать. Дней десять – точно. Воинская часть в соседнем городе, так что быстро не получится. Теперь всё? Тогда давайте разойдёмся, отдохнуть всё‑таки не помешает.

– Так, молодые, – Эйнара встала с кресла и строго на нас посмотрела. – Ваши комнаты в левом крыле.

– Но мы вместе. – робко произнесла Нарейса.

– Девочка моя, пока нет браслетов, вы просто обязаны соблюдать приличия, независимо от того, видят вас или нет.

Она величаво удалилась, не обращая внимания на смеющегося мужа.

– Вы поняли, мой друг, до вечера ни – ни, – и тоже ушёл, прихватив с собой бутылки.

– А я так хотела, по – человечески, уснуть с о своим мужем в нормальной кровати, – обиженно протянуло подруга.

– Какие твои годы, – я обнял её за плечи, – ещё успеет надоесть. Будешь меня тогда выгонять.

– Быть такого не может.

– А вот и может. Как появится ребёнок, так и попомнишь мои слова.

Она прикрыла глаза и внимательно прислушалась к себе, потом отрицательно закрутила головой:

– Ты меня обманываешь. Наоборот ещё сильнее захотелось.

– Не понял? – смутная догадка начала принимать определённые формы. – Ты беременна?

– Да, арахейо, муж мой. Это и есть Его подарок.

Огненная волна окатила меня с головы до ног. При рождении Тёмки я тоже немало радовался, но тут испытал какое‑то запредельное чувство. Нарейса ахнула и тихо прошептала:

– У нас будет девочка. Он предложил назвать её Мораной.

Морана, Морана…где я слышал это слово? Чёрт с ним, потом разберёмся.

Копыта мерно цокали по брусчатке, колёса вторили им но не попадали в такт. Интересно было смотреть на старинный город, пусть и не нашего мира. Всё впечатление от поездки портила мелкая тряска кареты. Деранго сидел напротив с закрытыми глазами, видимо досматривал утренний сон. По улице сновал народ, кто‑то праздно шатался, кто‑то бежал с какими‑то вещами или без них. У кабака тусовалась кучка молодёжи в тёмно – синих хламидах. Почему кабак? Пенная кружка с толстой пьяной мордой, изображённые на вывеске, явно указывали на профиль заведения. Тут даже хватило бы одного названия – 'Выпивоха'. Минут через десять трясучей пытки мы наконец остановились у лавки с висящим деревянным мечом.

– Реналдо?

– Что? Приехали? – он потёр заспанное лицо и тряхнул головой. – Вот укачало. Ага, всё верно, здесь работает самый лучший мастер по пусканию пыли в глаза. Идём Сергис, сами убедитесь.

В помещении царил полумрак и лишь над стендами с оружием висели светильники, выгодно подчёркивая блеск драгметаллов и грани камней.

– Вистор, где ты там, старый мошенник? – проорал Реналдо, громко стуча кулаком по прилавку.

– О, кого я вижу, – из задней двери появился седой худощавый мужчина, с заметной плешью на макушке. – Сам глава дознавателей соизволил посетить моё убогое заведение. Наверное небо скоро упадёт на землю от такого великого события.

– Кирто, ты дурака‑то не валяй, к тебе серьёзные люди пришли.

– Понял. Реналдо, а чего молодой человек в маске? Постой, угадаю, ты прихватил несчастного на горячем и хочешь привлечь его к делу, но это секрет. Так?

– А что ещё с вами, мошенниками и убийцами делать? Повесить всегда успеем.

– Ясно. Вопросов нет. Моё почтение, – он сделал мне поклон. – Так что нужно уважаемым людям?

– Четыре комплекта дворцового оружия, но учти, не пустышки для дворянчиков. Люди уважаемые, нет желания опозориться. Если мне будет стыдно, то…

– То мне тем более. Сейчас всё сделаем.

А мне послышалось – 'Без базара, начальник. Щя всё сбацаем, всё будет ништяк'. Торговец сходил в заднюю комнату, де – жавю какое‑то, и вынес четыре длинных пенала из тёмно – красного полированного дерева, раскрыл на всех крышки и предложил оценить. На мой взгляд дилетанта оружие выглядело очень дорого. Золотые ножны с серебряной инкрустацией и камешками, уложенными по определённому рисунку. Рукояти перевиты золотой и серебряной проволокой с камнем в навершии. Лезвия сияли от тщательной полировки, лишь выделялись тёмным непонятные надписи.

– Годится. Возьмёшь в оплату… – Реналдо наклонился к уху Кирто и что‑то прошептал.

– Ну, я не знаю, – засомневался тот. – А вдруг никто не возьмёт.

– А если… – снова шу – шу – шу.

– Но мне надо посмотреть.

– Не бойся, в накладе не останешься, ты меня знаешь.

– Ладно, верю.

Реналдо взял два пенала и вышел из лавки, а когда я протянул руки за остальными, торговец хлопнул меня по плечу:

– Паря, держись Деранго, он мацар хороший, своих в обиду не даёт, если честно на него работать.

– Без базара?

– Какого базара? – он сначала оторопел от услышанного, а потом поняв смысл, рассмеялся мелким дребежащим смехом. – Прямо в точку. Без всякого базара.

Пока мы добрались до нужного места, я уже проклял все дороги в этом городе, а также все кареты с их чересчур спортивной подвеской. Сам храм особого впечатления не произвёл – обычное здание с двухскатной черепичной крышей, лишь изображения соединённых браслетов на фронтоне указывали на местное отделение ЗАГСа. Храмовником оказался крепкий старичок с очень проницательными глазами. Он осмотрел меня внимательно и выдал:

– Силён паршивец. Деранго, он с тобой или ты с ним?

– Отец Фирто, я могу быть только с королём, но никак король со мной.

– Молодец, правильно ответил. Какая нужда привела?

– Нужно вот этого, как ты говоришь, паршивца, оженить на такой же паршивке.

– Это не сложно. Ну а сама, будущая мирса, согласна?

– Конечно согласна, – я решил вставить в разговор свои пять копеек.

– А тебя, сопляк, никто не спрашивает, – рявкнул вдруг храмовник. – Молчи, когда взрослые разговаривают. И не зыркай на меня так, мал ты ещё против старого Фирто.

– Да, Сергис, отойди пока в сторонку, мы тут побеседуем немного. – Реналдо указал мне на скамейку недалеко от входа.

– Ты зачем, господин Деранго, мне сюда демонёнка притащил?

– Да какой он…

– Какой – какой, – передразнил старик. – Как есть малолетний. Что мне все эти ваши маски, шлемы. Да хоть весь в броню закутайся – я душу вижу, тело – это так, ширма.

– Поэтому к тебе и пришёл, мог бы и к Мартано, но мне не нужна огласка.

– То есть, он не знает наших законов? – Фирто кивнул в сторону одиноко сидящей фигуры. – Не знает, что будущие супруги заключают договор с открытым лицом? И что есть некие побочные эффекты за неправильные мысли или ответы?

– Нет конечно. Он приходит и уходит, долго не задерживается. Зачем лишние знания?

– О – хо – хо, вот назвал бы дураком, да должность твоя не позволяет. Когда нужно провести обряд?

– Сегодня в моей усадьбе.

– Хорошо. Сейчас принесу браслеты, зови своего зверёныша, и поедем.

Пока отца Фирто потчевали разносолами да подливали коньяка, нас с Нарейсой в темпе переодевали в местные платья, так как пятнистая форма была признана надругательством над великим событием. Андреса на учёбу не отпустили – требовалось не менее трёх свидетелей. Будущая мирса волновалась и хотела пообщаться со своим мирсом, но закон запрещал вступающим в союз встречаться до начала обряда. И наконец он наступил. Церемонию решили проводить в холле, дабы старому человеку не подниматься по ступенькам. Принявший на грудь отец Фирто очень походил на моего бывшего старшину, когда я ещё только начинал службу солдатом. Он заложил руки за спину и минут пять прохаживался перед нами, бросая грозные взгляды.

– Ну что, красавицы. – благосклонный взгляд в сторону невесты, – и красавцы…

Чёрт, мне прямо захотелось упасть и отжаться от пола раз сто.

– …Вы решили соединить свои жизни перед ликом судьбы и я вижу…да – да, вижу насущную необходимость совершить столь благое деяние. Вам необходимо ответить правдиво, повторю – правдиво, на несколько вопросов и если вы солжёте хоть единым словом, то горе вам. А теперь…Стоять! – гаркнул старшина голосом храмовника на Нарейсу, пытавшуюся взять меня за руку. – Нельзя касаться друг друга, пока обряд не завершён, иначе встречаемся только в следующем году. И молчим, пока не разрешу. Так, о чём я…а теперь спрашиваю вас, вы согласны связать свои судьбы в один крепкий узел? Отвечаем по очереди.

– Да.

– Да.

– По доброй воле вы согласны вступить в этот союз?

– Да.

– Да.

– Вы готовы любить друг друга в трудный час и в радости?

– Да.

– Да.

– По обоюдному ли согласию зачат ваш ребёнок?

– Да.

– Да.

– Есть ли тот человек…или не человек, который против вашего союза?

– Нет.

– Нет.

– Отлично. Я одеваю на ваши руки брачные браслеты и, от имени королевства Дарино, нарекаю вас мирс и мирса…как вы сказали? Воистину демонское имя – будете Мирош. А теперь, для подтверждения договора, коснитесь своими браслетами.

При выполнении указанного действия последовала такая яркая вспышка, что все на какое‑то время ослепли. Где‑то на заднем плане ругался старший Деранго:

– Ты чего творишь старый…храмовник. Они должны были лишь слегка засветиться.

– Ничего личного, Ренальдо, просто проверил одну теорию. Ох, силён шельмец, я прав оказался.

Когда все проморгались и взглянули на нас, то удивлению не было предела – браслеты горели тёмно – багровым пламенем с росчерками молний. Отец Фирто пробурчал что‑то непотребное, из чего, я лично, понял только 'сам дурак'. Когда народ оклемался от этих чудес, старший Деранго, на правах хозяина, пригласил всех в столовую на праздничный обед, посетовав о слишком малом количестве гостей. Нарейса прижималась ко мне, иногда поднимала правую руку, любуясь на переливы огней. Потом пожаловалась на нехорошего старика, колющего её взглядом. Пришлось слегка надавить на сферу внутри себя и накрыть нас защитным экраном, отчего храмовник крякнул и погрозил мне пальцем. Реналдо принёс маленькие рюмочки, в целях экономии коньяка, и усердно потчевал им Фирто. Как тот не крепился, не пытался совершать манипуляции пальцами, а земные градусы всё‑таки уморили его. Пришлось мужской части Деранго тащить безвольное тело на четвёртый этаж, подальше от празднующих. Вернувшись, хозяин сам налёг на коварную жидкость и начал вспоминать, что после получения браслетов новоиспечённые супруги поднимались в спальню и через какое‑то время выносили доказательство невинности бывшей невесты. За что получил от жены пинок по ноге и свернул разговор на другую тему.

К вечеру храмовник проспался и, как ни странно, был доволен тем, что 'отдохнул на всю оставшуюся жизнь', правда заметив при этом о необходимости закрепить полученный результат. Реналдо сразу стал разводить руками, утверждая, что всё закончилось и как только так сразу. Перед отъездом отец Фирто отвёл меня в сторону:

– Малыш…ты клыки то не скаль, не страшно, для меня ты и есть малыш. Хочу предложить тебе свою помощь в обучении.

– И чему же интересно?

– А ты прямо так всё знаешь и всё умеешь, да?

– Ну не всё.

– Не ну, а совсем ничего. Поверь старику, дурья твоя башка…опять скалишься? Правду не любишь слушать? Так вот, скоро твоей демонице рожать…ну хорошо, не скоро, однако это будет и что тогда?