Текст книги "Книга вторая (СИ)"

Автор книги: Михаил Кисличкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

Глава 22. Крейс.

В деталях о том, что произошло в госпитале, Илья узнал лишь поздно вечером, когда остался ночевать с женой наедине в горнице дома местного общинного старосты. Раньше в нем жил начальник госпиталя, а теперь лучший дом в деревне временно реквизировали под штаб дружины. До этого момента защитнику оставалось лишь внимательно наблюдать за происходящим, подтверждая распоряжения Аи и разбираясь в ситуации на ходу. Впрочем, повода для вмешательства не было, все прошло на редкость тихо и гладко.

Маги сдались часа через три после начала переговоров. Без единого выстрела или заклятья, совершенно добровольно. Просто Ультамит передал Илье, что Ая просит его с несколькими бойцами подъехать к госпиталю и когда прикрытые щитами пара танков и грузовиков с дружинниками остановились у его входа, а доставленные на броне и в кузовах бойцы окружили дом, неоды с руками за головой стали сами выходить из здания, выстраиваясь вдоль стены. Ая находилась тут же, руководя процессом.

– Передай Добрячкову, пусть пришлет кого-нибудь из спецотдела с блокираторами магии, – бросила она спрыгнувшему с танка Илье. – Нужно ровно сто двадцать штук, для не сдавшихся и отказавшихся от ритуала. Идейных северян перенесли в общий зал на втором этаже, все как один спят во избежание проблем. А этим – показала на выстроившихся у стены неодов ведьма, – блокираторов не нужно. Считай все наши. Здесь весь врачебный состав госпиталя и часть присоединившихся северян, из тех, кто понял, откуда ветер дует. Есть еще лежачие раненые на первом этаже, с ними надо поаккуратнее, – они тоже наши. Мы с Лимой и лечмагом Дойсом предварительную сортировку пленных уже сделали... Те, кто с красными повязками на руках – прошли ритуал крови и готовы сотрудничать, те кто спят без повязок – отказники. Пусть с ними в спецотделе делают что хотят, их судьба – не наше дело.

– Вот так все просто? – Удивился Илья. – Были неоды Айлтада, а стали имперские?

– Не совсем, – помотала головой Ая. – Не имперские, а наши лично кровники. Твои и мои, дорогой. Я им обещала перед ритуалом, что от проблем со спецотделом их избавят и не заставят воевать против Крейса. Пусть Добрячков побеспокоится, чтобы к сдавшимся отнеслись максимально гуманно, империи нужны целители. На их лояльность теперь можно рассчитывать, попыток побега и сопротивления не будет, за них лично отвечаю...

Так все и вышло. После сеанса связи с подполковником прямо на поле перед деревней сел небольшой пассажирский биплан, очертаниями смутно напоминавший допотопный «кукурузник», разве что поменьше размерами. Из него вышли двое танов из спецотдела, притащивших с собой чемоданчик с блокираторами магии и наручниками. Устройства нацепили на продолжавших спать в госпитале «отказников», которых ближе к вечеру погрузили в пришедшие санитарные грузовики и куда-то увезли. За ними настал черед прошедших ритуал – те сели во вновь подошедшие машины сами, внеся в них на носилках своих раненых товарищей. До этого момента Ая с Тронсом разговаривали на неодском с лечмагом Дойсом – высоким худым неодом с аккуратной, начавшей седеть бирюзовой бородкой, а Лима возилась на первом этаже с ранеными неодами из числа «сдавшихся», попросив Илью несколько раз дать ей силу для лечения. Занятый с ней и лекарками Илья не стал отвлекать жену и Тронса, по ним видно было, что разговор важный. Потом все выяснится, пока своих дел по горло. Дойс отбыл восвояси последним, улетев на «кукурузнике» вместе с представителями спецотдела. И лишь после ужина, лежа на широкой хозяйской кровати, Илья смог как следует поговорить со своим замом.

– В Крейсе обострились проблемы с отношениями южан и северян, – начала свой рассказ Ая, уютно устроившись растрепанной потной головой на обнаженном плече тяжело дышащего защитника. – Айлтад перебросил большинство боевых магов с юга для наступления на Талгорск, здесь воюют в основном северяне. Думаю, ты слышал об этом.

– Конечно, – кивнул в темноте Илья. – Добрячков говорил. Южане как маги сильнее, поэтому Айлтад их бросил на решающее направление. Неоды с севера их вообще не очень любят.

– Именно, – заметила Ая. – Причем, у южан в среднем дар везде сильнее. Не только как у боевых магов, но и как у целителей. И ученых среди них больше, если брать по большому счету. Только вот лекарей специально на юг не перебрасывали, а лучшие специалисты-лечебники сейчас в госпиталях. Война как-никак. Вот так и получилось, что в этом тыловом госпитале лечмаг южанин и большинство персонала тоже с юга. А большинство раненых – северяне. А еще какому-то идиоту из больших северных шишек в совете Крейса недавно показалось, что некоторые южане специально плохо лечат бойцов с севера, и хорошо – своих собратьев с юга. Он инициировал расследование и после этого в госпиталях учинили охоту на врачей-вредителей, подозревая в первую очередь южан. Весело, правда?

– Да уж..., – задумчиво протянул Илья. – Стало быть, когда мы прорвались к Таличу, и запахло жареным, а госпиталь фактически бросили, южанин Дойс решил не принимать безнадежный бой, а выкинуть белый флаг?

– Так и есть, – согласилась ведьма. – Только персонал был наслышан о зверствах северян и боялся, что люди их сдачу не примут, не став разбираться, кто откуда. Убьют на месте или всех запытают в спецотделе, – в Крейсе пропаганда говорит именно так. Но в тылу неодов ходят слухи, о том, что у людей на северном фронте есть особый техно-магический отряд со мной как главной предательницей Крейса во главе или что-то вроде того. А еще мой дед Кев Тентами преподавал когда-то Дойсу энергетическое ауроведенье. Вроде бы мы с ним даже были когда-то знакомы, хотя я всех дедушкиных учеников и не помню, их у него в академии полно, мало ли с кем я здоровалась десять лет назад... Поэтому Дойс решил попробовать сдаться мне лично на особых условиях и устроил с этой целью заговор, когда понял, что имперская армия вот-вот будет здесь. Персонал его поддержал – они тоже южане и хотят жить. Дальше просто – собрали крестьян, объяснили, что если будет бой, то их деревеньку спалят дотла, поэтому объявившимся в окрестностях деревни солдатам империи надо передать послание для командования, чтобы решить дело миром. Непримиримых и идейных неодов из раненых северян целители сами тихонько усыпили на пару суток, решив сдать их спецотделу как есть. Дальше ты все сам видел.

– Видел. Осталось неясным одно – что это за ритуал крови такой. И каким образом я в нем замешан. Выкладывай, дорогая, – чуть приподнялся на локте парень, нависая над Аей.

– Ритуал абсолютного вассалитета, – не стала запираться ведьма. – Я им помогла со сдачей. И написала письмо Добрячкову, где просила отнестись к нашим личным пленным получше, а ты завтра мою просьбу подтвердишь. Хевдинг нам еще за Ядрово должен, пусть отрабатывает, он теперь командующий всей армией, его в спецотделе послушают. Но за услугу надо платить, а верность – гарантировать. Поэтому со всех сдавшихся я взяла клятву крови, сроком на три года. Теперь они должны мне и тебе подчиняться или..., – задумалась ведьма, подбирая слова.

– Или что? – заинтересовался Илья.

– Или им будет очень плохо. Каждый из них принял частичку зелья нашей крови. Теперь у них в ауре появилась метка зависимого от хозяина, с призрачным отпечатком наших аур. Если через три месяца каждый из них не получит новой порции зелья, то его организм пойдет вразнос, – вздохнула Ая. – И такому неоду будет очень больно и плохо. А дальше – полная или частичная потеря магических способностей, инвалидность, или даже летальный исход, как выйдет. Будут и изменения на психоэмоциональном уровне – выполнение приказов хозяина приносит давшему клятву эмоциональное удовлетворение, а невыполнение – тоску и депрессию.

– Это что же, теперь весь этот табор придется за собой возить? – встревоженно спросил защитник.

– Зачем же? Прикажем им пока работать в тылу на Добрячкова и Тольма. Раз в три месяца мне придется делать новое зелье и передавать его курьером, пока срок клятвы не истечет. Я на них вообще пока не рассчитываю, а вот после войны кровники могут нам понадобиться. Не маленькие – знали, на что шли. С моими условиями все согласились, клятву дали добровольно. Она иначе и не работает, ритуал можно совершить только над неодом и только с его согласия.

– А если мы за эти три года погибнем?

– Значит, нашим кровникам не повезло, – вздохнула Ая. – Ничего, Тронс с Лимой давно так живут и все нормально...

– Ты хочешь сказать, что они тоже зависимые? – аж присел на кровати Илья.

– Конечно. Все, кто был мною отобран в дружину, принесли мне клятву крови. Как же иначе? – удивилась Ая.

– Круто ты дела ведешь, – только и сказал Илья, обдумывая услышанное. – Гайки закручиваешь до хруста, дорогая... То-то я Тронса по вечерам частенько навеселе стал видеть...от такой жизни, пожалуй, запьешь...

– Ты у меня добрый Илюша. И хороший, – улыбнулась Ая, поцеловав парня в щеку. – Оставайся таким и дальше. А клановые дела в белых перчатках не делаются. Поэтому предоставь о них заботиться мне, – строго сказала ведьма. – Да вот еще что... Ты знаешь, я людей из твоего мира в дружине без твоего ведома не трогаю. Но один из них у меня вызывает опасения...

– Ты опять о Петровиче? Нормальный мужик, что он тебе не нравится?

– Мне на него рапорта пишут. Что он с целительницей какой-то магией занимается. Кроме того, у него привычки как у аристократа и вообще, он слишком много трется рядом с Лимой. Чаи с ней гоняет, разговоры разговаривает, подарки дарит. Гуси опять же эти... Кроме того, ты может и не обратил внимание на их поведение на празднике, а люди кое-что видели, слухи ходят... Илья, не отмахивайся, скажи, что делать будем! У них же отношения!

– Слушай, Аечка, ты Лиме мать родная, что ли? – несогласно мотнул головой Илья. Мужская солидарность не позволяла ему дать Петровича в обиду, хотя небольшой укол ревности бывший студент ощутил. – Что делать будем, что делать будем... завидовать им будем!

– Лима девушка совершеннолетняя, магичка, за себя постоять может, – продолжил парень, наткнувшись на скептический взгляд Аи. – Петрович тоже не мальчик, московский водила, в моем мире дослужился до капитана, жизнью тертый. Если они с Лимой делают свое дело и выполняют приказы, то их личная жизнь нас не касается.

– Илья, я серьезно...

– Я тоже серьезно. У нас в дружине до хрена мужиков и одна красивая незанятая девушка – Лима. На нее многие молодые облизываются, хотя и боятся. Пусть уж лучше у нее будет официальный ухажер. И если им станет серьезный мужик вроде Петровича, а не юный раздолбай со спермотоксикозом мозга, то я только за – меньше дров наломают. Вайсор его хвалит, в технике он хорошо понимает, подполковник тоже Петровичем доволен...

– Вот именно, что хевдинг доволен, – неожиданно разозлилась ведьма. – Добрячков его недавно сделал вастом и, похоже, хочет двигать дальше, в таны. Думаешь, он зря тебе говорил, что дружине нужен штатный офицер зампотех? К тому же Петрович из вашего мира и уже крутит шашни с Лимой. Тебе нужен в дружине человек Добрячкова? Или тебе в ней нужны наши с тобой люди и маги?

– Мне не нравится, куда ты клонишь, – помрачнел Илья. – Ая, мы все люди и маги Добрячкова, если на то пошло. И все от него зависим. Даже если у меня к нему есть претензии, и у тебя с ним сейчас ссора. Все, заканчивай эти разговоры, давай спать. Хотя нет, не все. Ая, надо бы заклинание крови с Лимы снять. Она мне жизнь спасла, прекращай ее холопить.

– Нельзя его снять, – тихо ответила ведьма. – Заклятье вплетено в метаболизм, обратной силы не имеет. Но плетение через полтора года само истает, а нового я ставить не буду, понятное дело. Лима для меня не чужая, поверь. Ладно, Илюша, спим.

На следующий день немного похолодало, и с утра зарядил мелкий весенний дождик, который, впрочем, скоро прекратился, не успев размыть дороги. Однако, дружина так и осталась стоять в деревне Яблоневка около опустевшего госпиталя. Кронярла Нальта с его бригадой с утра сдернули брать Талич, где продолжались бои по добиванию гарнизона, прикрывавшего отступление неодов. Справа и слева соседи тоже вели с кем-то бои, судя по периодическим отдаленным звукам перестрелок и орудийного огня. Впрочем, ощущения больших проблем не было – корпуса подтягивались к Таличу, ликвидируя группы окруженцев и вступая в схватки с отступающими неодами. Так что Илья ждал приказов, зная, что Добрячков про него не забудет. Бойцы привычно развернули походное хозяйство. Вайсор со своими людьми как всегда возился с техникой, гвардейцы Рейсода наладили дозоры и боевое охранение, хирд Сашки занялся хозработами и оборудованием временных позиций – правило: если остановился – первым делом окопайся, никто не отменял и в наступлении. Дружина привычно жила своей жизнью, не требуя срочного вмешательства. Илья походил по расположению, немного поспорил с Аей, насчет обеденного меню – практичная ведьма четвертый день подряд собиралась приказать готовить гречку с тушенкой, ссылаясь на то, что этой крупы у них в хозяйстве волею интендантов немеряно, а продуктовый НЗ и денежное довольствие дружины надо беречь. В то время как Илья, которому каша уже в горло не лезла, был готов потратиться и закупить у крестьян для бойцов что-нибудь повкуснее или хотя бы картошки и яиц. В итоге, Аю в своей правоте он убедил и отправился в штаб штудировать букварь имперского языка – образование следовало повышать.

Вызов от Добрячкова пришел ближе к ужину. Причем голос подполковника в наушниках был в кои-то веки довольный, а не озабоченный.

– Привет студент, – радостно поздоровался он с Ильей. – Ну что, готов завтра стать кронярлом?

– Всегда готов, – ухмыльнувшись, отозвался Илья. – Просто всю жизнь об этом мечтал. Внимательно вас слушаю товарищ подполковник.

– Не хохми, фармацевт, – сначала хохотнул Добрячков, но потом тон его голоса резко построжел. – Илья, мы вышли к границе с Крейсом, вот какое дело. Разведка вдоль нее уже побывала, летуны сверху посмотрели – все чисто, сплошного фронта нет, местами вроде бы неодские заслоны стоят, но небольшие, продолжается драп магов. От тебя до границы – двадцать пять километров. А теперь смекай – дело-то политическое. Тот ярл, чья дружина первой перейдет границу, тот и герой. Первый имперский солдат на земле магов. Первый технос в их логове. Первый мститель за родные края и вообще – первый парень на деревне. Это орден как минимум, а то и внеочередное звание, плюс место в истории. Я считаю, что такому герою как ты, грех не воспользоваться ситуацией, зря я ее что-ли для тебя своими руками создавал. Поэтому завтра с утра, как рассветет – выдвигайся. Я на тебя надеюсь.

– Я и прямо сейчас могу, – взволнованно отозвался Илья, чувствуя, как забилось сердце. – Через двадцать минут дружина будет на марше, до темноты перейду границу.

– Отставить сейчас, студент. Завтра с рассветом. А сегодня готовься принять делегацию – к тебе самолетом я направлю фотокорреспондентов и кинохроникеров с оборудованием. А еще боевое знамя Нельского танкового корпуса, которое ты будешь торжественно водружать под кинокамерами на что-нибудь неодское, вроде башни магов, там по ходу разберешься. Так что не подведи – пусть твои бойцы сегодня бреются, стираются, начищают сапоги и подшивают чистые подворотнички – ваши рожи на кадрах хроники увидят миллионы.

– Есть, товарищ подполковник, – отчеканил Илья. – Все сделаем в лучшем виде.

– Вот и хорошо, – послышалось в наушниках. – Да, кстати, поговори с пилотом самолета, таном Ильнором. Ты его знаешь... Помнишь летчика, которого ты спас, когда он винтом дракона рубил?

– Да, – вспомнил Илья горящий высоко в небе белый парашют и ошарашенного летчика, который никак не мог понять почему он не разбился.

– Его из истребителей после ранения пару месяцев назад списали. Рвался на фронт, рапорты везде писал. Я на него через спецотдел вышел, там всех кто с твоей дружиной связан отслеживают. Вот я и подумал – мужик он боевой и летчик неплохой, в наши дела отчасти посвящен. Таких лучше держать при себе. А тебе неплохо бы свою авиацию иметь – для разведки, поддержки или, в крайнем случае, эвакуации. Самолет с тобой или Аей на борту ни одна сволочь сбить не сможет. Местность тут равнинная, место для посадки найти нетрудно. Короче, я договорился с авиаполком – тану Ильнору предоставят "аиста" для транспорта и "беркута" для разведки, и он будет работать по твоим заявкам индивидуально. А насчет его не долеченного ранения – посмотрите, думаю вы с Лимой справитесь...

После экстренного построения дружины, во время которого Илья объявил бойцам о возложенной на них командованием высокой чести, до самой глубокой ночи в подразделении кипела лихорадочная деятельность. Люди, что называется, прониклись. Особенно местные, впрочем, землян после всех приключений и осталось-то человек пятнадцать. А вот Вайсора, который отступал от самой границы и горел в танке под Нельском еще во время первого котла, или Рейсода, воюющего с первого дня, известие о том, что они первые ступят на землю врага, совершенно преобразило. И их бойцов тоже. Да еще корреспонденты с оборудованием, которых доставил Ильнор, и тяжелый футляр со знаменем корпуса, переданный Илье при всех, добавили торжественности к сборам.

Петрович вместе с Вайсором и другими танкистами рисовали на бортах танков здоровенные черно-синие с красным ромбом посередине имперские флаги в белой окантовке. Народ чистил до блеска оружие и одежду, одевались в чистые рубахи, словно завтра все шли в последний бой. К корреспондентам, оборудовавшим в одной из изб небольшую фотолабораторию, направлялись целые делегации – когда еще можно, пользуясь оказией, сделать свое фото с фронта и отправить родным при случае полевой почтой?

На рассвете, когда небо только начало сереть, дружина поднялась по команде и двинулась к границе, даже не позавтракав. Сегодня повара выдавали бойцам сухой паек салом, сухарями и тушенкой и наливали во фляги желающим крепчайший слегка сладкий чай, чтобы прогнать сон. Впереди по грунтовой дороге ехали мотоциклисты, за ними привычно восседающий на броне Илья с Тронсом и Лимой, потом остальные танки и грузовики. Когда окончательно рассвело, над дружиной пролетел, помахав в знак приветствия крыльями, «беркут» Ильнора – летчик на своем истребителе спешил разведать подходы к границе. Рабочую частоту для связи он еще вчера согласовал с Вайсором.

Еще через час неторопливого марша показался разрушенный военный городок пограничников. Выгоревшая дочерна казарма с провалившейся крышей, какие-то разрушенные хозпостройки, плац, на котором застыли остовы нескольких сгоревших грузовиков и танка с отлетевшей в сторону от взрыва боекомплекта башней, какой-то горелый мусор – следы внезапного нападения магов год тому назад.

– Штурмовые виверны поработали, – смотря куда-то в пространство, произнес Тронс. – И атмосферники в режиме дальнего огня файерболами.

Ему никто не ответил, лишь высунувшийся по пояс из люка Вайсор зябко передернул плечами.

– Мотоциклистов надо подтянуть поближе, – скомандовал чуть позже танкисту Илья. – Скоро граница. Надо укрыть их щитами, не ровен час, накроют нас. Не верится мне, что вот так, за здорово живешь, въедем в Крейс. И Ильнора вызови, что он там сверху насмотрел?

– Есть, господин ярл, – отозвался Вайсор и скрылся в люке.

Дорога, попетляв немного, вскоре вывела к небольшой речке – переплюйке с оживленным течением, шириной метров с пятнадцать. По ее берегам кое-где виднелись колья с остатками колючей проволоки и поваленные пограничные столбы, с которых кто-то поснимал имперские гербы. За рекой росли покрытые свежей листвой густые кусты и редкие деревья, за которыми виднелась в полукилометре типичная круглая каменная неодская башня с плоской крышей, высотой с семиэтажный дом. Впереди по дороге – остатки недавно сгоревшего моста и совершенно целая будка КПП с обломками от закрытого шлагбаума. Вокруг кроме дружинников ни души, тишина и безмолвие.

– Бывшее КПП Теренково. Добрячков говорил, тут у моста глубина от силы метр с кепкой, а дно твердое, каменистое – задумчиво сказал Илья, скомандовав "всем стоп" и сверившись с картой. – Техника должна пройти.

– Я проверю, ярл, – отозвался Тронс, спрыгивая с брони. – Перейду вброд. Только щитом прикрой.

– Нет, – вмешался Вайсор. – Извини Тронс, но первым на том берегу должен быть человек. Сам пойду.

– Попрепирайтесь мне еще, – вздохнул Илья. – Пусть Рейсод идет, они с гвардейцами своей переправой через Альгу заслужили честь быть первыми и здесь.

На всякий случай Илья поставил на десяток увешанных оружием гвардейцев щиты, но ничего неожиданного не произошло, и вскоре Рейсод первым вылез на противоположный берег. Вода в самом глубоком месте немного не доходила тану до груди. За ним туда перебрался еще десяток бойцов с двумя пулеметами, заняв позиции в кустах вокруг брода, а потом, урча на повышенных оборотах мотором, через брод благополучно переехал первый танк. Оператор на подъехавшем сбоку грузовике начал снимать переправу на свою громоздкую кинокамеру, запечатлевая ее для истории. Следующим через реку поехал танк Вайсора. Илья в бинокль уже присматривался к башне, окруженной более мелкими постройками, которая просто напрашивалась на водружение флага. Типичное и очень узнаваемое неодское сооружение – маги их обожали. В любом родовом поместье обязательно торчала такая – причем, чем богаче и известнее неодский род, тем выше и толще башня. Как говориться – дедушка Фрейд был бы доволен, хотя Ая рассказывала про какие-то там древние традиции. Да что там род... На севере, где у неодов, по словам ведьмы, был исключительно дурной вкус, даже здания правлений в торговых домах и дирекции казенных учреждений строили в виде таких башен.

Пара минут, и вскоре мокрые траки командирского вепря зацепились за неодский берег. Все, исторический момент – Рубикон пройден.

– Подождем остальных и вперед, к башне – показал рукой на приметный ориентир Илья.

– Ты говорил, историческая миссия будет, командир – улыбнулся рядом Ромка. – А получается какая-то детская прогулка. Солнышко светит, тепло... Мы из отеля в Турции с родителями в такую поездку на джипах ездили. С пикником. Прямо как курортники, только на танках...