355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Михаил Ткач » Тайны католических монашеских орденов » Текст книги (страница 4)
Тайны католических монашеских орденов
  • Текст добавлен: 21 марта 2017, 01:00

Текст книги "Тайны католических монашеских орденов"


Автор книги: Михаил Ткач


Жанры:

   

История

,

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)

Борьба в Византии

Тем временем на Востоке происходили драматические события. Монашество навлекло на себя гнев светских правителей, считавших, что оно представляет серьезную угрозу для существования государства. В то время как на окраинах Византийской империи происходили постоянные столкновения с арабами, значительная часть населения уклонялась от участия в боевых действиях, уходя в монастыри. Более того, государственная казна получала меньше налогов, поскольку деньги уходили на пожертвования монастырям.

Особенно ярым противником монашества был император Лев III. Он стремился утвердить свою власть над церковью, а с этой целью необходимо было уничтожить непокорное монашество. Борьба против монастырей слилась с иконоборческим движением, начавшимся в VIII веке.

Иконоборцы выступали против поклонения иконам, приравнивая этот обычай к идолопоклонству. Но изготовление икон было основной статьей доходов для большинства монастырей, помимо этого, влияние монахов на простой народ основывалось во многом на почитании священных изображений. Неграмотные люди не были знакомы со Священным Писанием, еще дальше от народа были умозрительные теории богословов, иконы же являлись главным священным символом. Лев III заявлял: «Так как приготовление икон – дело дьявольского искусства, то не должно им поклоняться».

Сын Льва Константин V избрал еще более жесткую позицию в борьбе с монашеством и почитанием икон. По его приказам закрывались монастыри, а их здания отводились под конюшни, арсеналы и казармы. Монастырские земли правитель отдавал во владения верным людям. Монахов же император обязал отказываться от религиозного служения и вступать в брак. Непокорных заключали в тюрьмы, изгоняли из страны или подвергали позорящим наказаниям, принуждая участвовать в шутовских шествиях.

Римская церковь решительно выступила против попыток императора диктовать церкви свою волю. Папа Григорий II проклял иконоборцев и отказался признавать назначенного императором патриарха. Такая позиция западной церкви вызывала уважение восточного монашества, игумен одного монастыря Федор Студит назвал Рим «главой церквей, светлым, чистым источником веры, спокойной и верной пристанью, спасающей всех христиан от бурь ереси».

Возвращение к идеалу

Популярность монашества привела к отступлению от идеала. Монашеский образ жизни сам по себе неестествен для человека, поэтому такой путь религиозного служения не каждый мог выдержать. Тем не менее в монастыри приходило все больше народа, увлекаемого мимолетным порывом, а возможно вдохновляемого все более многочисленными примерами и подчинявшегося инстинкту стадности. В монастыри люди попадали не только по своей воле, по-видимому, заточенные туда насильно не испытывали искренних религиозных чувств.

В период становления монашества оно привлекало в основном истинных подвижников, для которых следование аскетическому идеалу было определяющим мотивом. Когда же быть монахом стало в некотором роде престижным и не считалось уже чем-то необычным, людей приводили в монастыри разные соображения. Некоторые просто бежали в пустынь от тягот мирской жизни.

Обмирщение монашества и уклонение от изначальных идеалов было естественным следствием увеличения числа случайных людей в монастырях. Настоящие подвижники и аскеты остались в меньшинстве и уже не определяли облик монашества. Бенедикт прекрасно понимал, что такое может произойти, поэтому он и ввел новициат – годовой испытательный срок для вступающих в монастырь. Но все же монастыри не могли справляться с массовым притоком людей и воспитывать в каждом из пришедших стремление к аскетическому идеалу.

Следует особо заметить, что подвижники, преданные монашеской идее, никуда не исчезли, возможно их число даже несильно уменьшилось, но они растворились в массе новых людей, принесших в монастыри мирской дух.

Во время организации и становления монастырей братии приходилось сталкиваться с внешними трудностями, выдерживать тяжелые испытания. Монахи осваивали новые земли, отвоевывая их у природы: осушали болота, валили лес. Стремясь расширить границы христианского мира, они сталкивались на задворках империи с язычниками.

Со временем монашество получило расположение светских правителей, увидевших выгоду в использовании этой силы. Крупные феодалы поддерживали монастыри, осваивавшие новые земли. Монастыри богатели, включались в феодальные отношения. Благоприятные внешние условия не способствовали самоотверженности монахов. Можно сказать, что с исчезновением необходимости прорубать себе дорогу и с ростом материального благосостояния монашество обеднело духовно.

Признаки обмирщения стали отчетливо заметны к VIII веку. К этому времени относятся сведения о разгульных пиршествах монахов, об устраиваемых ими охотах на диких зверей. Иными словами, бывшие аскеты вели образ жизни светских феодалов. Соответствующе изменились монашеские одеяния. Отказавшиеся от мира ради служения Богу выглядели, как настоящие франты: носили расшитые золотом шапочки, сверкали начищенными сапогами из дорогой кожи.

Позднее обмирщение стало совершенно явным. Иной монастырь было трудно отличить от двора знатного сеньора. Монахи стали жениться, высокие доходы монастырей давали возможность кормиться не только братии, но и семействам женатых аскетов. Монахи уже не утруждали себя работой, монастырские земли возделывали крестьяне.

Распространилась практика вручения аббатств за военные подвиги. Бывшие князья, неожиданно став настоятелями, вряд ли основательно пересматривали жизненные ценности. Религия их интересовала гораздо меньше, чем политика. Случалось, что аббат лишь изредка наведывался в свой монастырь, а жил при дворе сеньора.

Не все монастыри утратили грань, отделявшую их от мира. Возмущающие приверженцев аскетизма явления, подобные описанным выше, происходили не везде, многие общины все же придерживались устава и не выходили за рамки приличия, но все же требования монашества к себе были смягчены повсеместно. В этом смягчении ревнители веры не могли не усматривать отступление от идеала.

Падение нравов в европейских монастырях вызывало негодование монахов, строго следовавших аскетическим традициям. Не были довольны этим и некоторые светские правители. Уже Карл Великий (ок. 742–814) пытался бороться с обмирщением монашества, вводя штрафы за нарушение обета целомудрия, препятствуя приобретению собственности аббатами и т. д.

Продолжил дело отца сын Карла Великого Людовик Благочестивый (778–840), требовавший от монахов строгого соблюдения устава святого Бенедикта.

Рубеж I и II тысячелетий ознаменовался глубоким преобразованием в религиозной сфере жизни Западной Европы. К концу тысячелетия над средневековым разумом стали довлеть апокалиптические настроения, многие верили, что судного дня следует ожидать в ближайшем будущем. Такие настроения были вызваны участившимися набегами варваров, голодом и разрухой. Европу раздирали феодальные междоусобицы. Казалось, что на земле воцарился хаос и даже церковь погрязла в грехе.

В это смутное время в некоторых монастырях возродились самые крайние и суровые формы аскетизма и подвижничества. Богобоязненные монахи с целью искупления грехов совершали еремитское покаяние – бичевали себя плетьми, надевали тяжелые вериги. Общины с такими порядками стали появляться по всей Европе, а в 1080 году появился упорядочивающий эту форму служения документ – Устав Радульфа. Теоретическая основа этого движения была сформулирована в трудах видного теолога Петра Дамиани (1007–1072).

В то же время паническое стремление к спасению души, заставлявшее монахов посвящать все силы духовным упражнениям и самоистязаниям, не оставляло монахам возможности заниматься производительным трудом и поддерживало практику привлечения в монастыри рабочей силы со стороны.

Аскетический идеал под действием гнетущего страха перед казавшимся близким Судным днем деформировался и принял изуверские формы. Монахи будто состязались в выносливости, умерщвляя свою плоть. Появились единицы измерения покаяния. Так, чтобы получить покаяние на год, требовалось три тысячи ударов плетью. Есть сведения, что знаменитый своим фанатизмом святой Доминик Веригоносец мог за сутки совершить покаяния на 60 лет.

Сами по себе такие фанатики были далеки от стремления что-либо реформировать, их гораздо больше интересовало личное спасение, к которому они. шли каждый в своей уединенной келье. Но церковь старалась использовать этих подвижников в своих целях. Общим стремлением многих церковных иерархов в это время было утвердить монашество как наилучший для христианина образ жизни, «присоединить весь мир к монашескому чину».

Церковь поддерживала аскетические настроения, так как они способствовали усилению папства. Крепкие в своей вере монахи поддерживали политику Рима, направленную на борьбу с симонией, на утверждение целибата духовенства и установление верховенства церковной власти. Неслучайно поэтому, что реформирование монашества совпало по времени с церковной реформой, укрепившей вертикаль власти в Римско-католической церкви.

В IX веке была осуществлена Клюнийская реформа, вернувшая монашество к следованию аскетическим идеалам. Клюнийское движение способствовало усилению церковной власти в Западной Европе. Но со временем монастыри, связанные с этим движением, тоже стали обмирщаться, втягиваться в политические и феодальные отношения.

Ортодоксальные сторонники аскезы стали создавать новые монастыри и ордена. В противовес прежним монахам, облачавшимся в черное, представители нового движения носили белые одежды. Начиная с XII века такие ордена получили широкое распространение, особенно картезианцы и цистерцианцы.

Некоторая часть духовенства разделяла настроения борцов за христианские идеалы и вставала на путь аскетического служения. С IX века стали возрождаться и распространяться общежитийные формул организации духовенства, родственные монастырям, – каноникаты или коллегиаты. Священники принимали уставы, сходные с монашескими, и организовывали свою жизнь на основе соответствующих обетов и аскетических норм. Сближение монашества и священства происходило с обоих сторон: монахи все больше тяготели к обрядовому, литургическому религиозному служению, а часть священства готова была на аскетические подвиги, чтобы снискать себе ореол святости.

Появление уставных каноников (canonici regulares), то есть священников, следующих аскетическому идеалу, было вызвано представлением о том, что клирики являются апостольскими наследниками и продолжателями их дела, а потому должны вести подобающую апостолам жизнь.

Как только идея монашества проникла на Запад и укрепилась в европейский странах, духовенством римской церкви стали организовываться каноникаты. К примеру, Августин вместе с другими священниками создал общину, подобную монашеской. После него, вплоть до VIII века, идея общежитийного духовенства была оставлена.

Разделение на монахов и каноников связано с предписанием всем, так или иначе входящим в церковную структуру, или жить «в монастыре, подчиняясь установлению правила» (vita regularis), или же «под водительством епископа, подчиняясь установлению канонов» (vita canonica). Хотя Алкуин Йоркский (ок. 735–804) и пытался ввести «третью позицию» (tetrius gradus), являвшуюся чем-то средним между монашеством и мало отличавшимся от мирян белым духовенством, но из его затеи ничего не получилось.

В VIII веке метцкий епископ Хродеганг на основе бенедиктинского монашеского устава создал устав канониката. Священники, подобно монахам, совместно принимали трапезу, жили в одной комнате, куда не допускались посторонние. Каждый вступающий в общину жертвовал церкви, при которой состоял каноникат, всю бывшую в его собственности недвижимость, однако мог оставить за собой право пожизненного пользования этим имуществом. В общине не все было общим, каждый каноник имел личный доход от совершаемых им обрядов.

Капитулярий 817 года, немного видоизменив устав Хродеганга, предписал всему франкскому духовенству организовывать каноникаты при соборных церквях. Все же расцвет такой формы церковной организации начался только в XI веке, после Клюнийской реформы. На Латеранском соборе (1059) общежитийному духовенству была предписана еще более аскетическая жизнь, чем по прежнему уставу.

Вскоре после этого появились уставные каноники, дававшие монашеские обеты бедности, послушания и целомудрия. Этим они отличались от так называемых мирских каноников, не дававших обетов. Общины уставных каноников принимали устав, составленный на основе сочинений Августина. Таких каноников стали называть августинцами.

К другим значительным объединениям каноников относились конгрегация латеранского Спасителя, святого Руфа, святого Виктора. В последней много внимания уделялось преподаванию богословия.

К основным функциям каноникатов можно отнести обозначение еще не устоявшихся границ отдельных епископств, укрепление церковной структуры за счет осуществляемого ими духовного пастырства, поддержание культа святых проведением богослужений у погребений их останков, уход за больными, а также исполнение христианского долга гостеприимства (такие общины являлись своего рода постоялыми дворами). Особенно распространенным было подобное явление на Востоке. Здесь каноники организовывали госпитали, объединявшие в себе больницу и гостиницу, для помощи паломникам в Святую землю.

Монахи в доспехах и обносках

Идеи монашества в процессе своего развития принимали своеобразные формы, переплетаясь с идеями разных слоев общества. Проникновение аскетического идеала в воинское сословие привело к созданию духовно-рыцарских орденов.

Концепция рыцарства, старательно насаждаемая католической церковью, предписывала рыцарям защищать слабых, вдов и сирот. В задачи сословия также входила защита веры от еретиков и неверных.

Рыцари должны были защищать паломников в Святую землю; они создавали здесь госпитали для больных и раненых, охраняли дороги от разбойников. Рыцарство, таким образом, действовало в интересах церкви, стремившейся, начиная с XI века, распространить свое влияние на Восток.

В это время Рим сконцентрировал усилия на завоевании Святой земли. Для этого необходимо было увлечь значительную часть рыцарства христианскими идеалами.

С XI века в Палестине стали образовываться рыцарские ордена, выполнявшие военную и религиозную функцию. Вступавшие в них давали монашеские обеты целомудрия, послушания и бедности. Основной формой служения таких монахов было уничтожение с помощью военной силы врагов христианства.

Церковные идеологи разработали хитроумную теорию, чтобы устранить противоречие между долгом воина и долгом христианина. Согласно официальной идеологии, против язычников и неверных необходимо вести войну, так как нет других способов отстоять святыни.

В основу концепции Христова Воинства была положена идея двух мечей. Если церковь держала в своих руках духовный меч, то рыцари носили настоящие боевые мечи и их долгом являлось обнажать клинки по велению церкви.

На христианского воина не распространялась заповедь «не убий». Наместники Петра, держащие в руках ключи от Божьего Царства, могли прощать любые грехи, а основанием для прощения убийства было то, что в Библии якобы нет никаких указаний, что власть не может убивать виновных. Церковная власть должна иметь такое право и способна наделить этим правом верное ей воинство. Рыцарь поэтому не считался убийцей, он всего лишь борец со злом; его можно было назвать специальным термином «злоубийца» (malicida).

Католические мыслители нашли в Библии наглядный образ, демонстрирующий применение насилия во благо, – сам Христос, вооружившись плетью, изгонял торговцев из храма.

Таким образом, из соединения военной идеологии с монашеской получился новый идеал – духовно-рыцарский. Целью образованных на основе этого идеала орденов должны было участие в священной войне, то есть в войне, одобренной церковью. Военные кампании под религиозными лозунгами проводились не только в Святой Земле, но в Европейских странах против еретических движений и светских правителей, имевших дерзость поссориться с Римом. Как и всегда, со временем пропасть между идеалом и реальностью расширялась. Как и обычное монашество, духовно-рыцарские организации подвергались обмирщению.

Народные массы имели свое понимание христианства, как правило, более буквальное, чем у представителей церкви, привыкших достаточно произвольно трактовать и интерпретировать библейские тексты, мастерски оперируя символами и аллегориями, и через сотни преобразований извлекать из источника любую нужную им доктрину. Грамотный священник или монах всегда мог найти для себя оправдание в христианстве, но для народа такие оправдания ничего не стоили.

Сложные богословские доктрины не были доступны народным массам, но в то же время становилось доступным Священное Писание, появившееся в переводах. Люди остро воспринимали несоответствие евангельского учения с официальным учением церкви. Еретические течения легко могли использовать такие настроения, критикуя церковь за отступления от апостольских идеалов.

Римская курия также опиралась на народные массы для достижения политических целей. Стремясь утвердить целибат духовенства и искоренить симонию, церковные власти также апеллировали к идеалу апостольского служения. Последователи апостолов, действовавшие в рамках церкви, были выгодны для нее тем, что это движение можно было противопоставить апостольским движениям еретиков.

Тенденции возвращения к истокам, поддерживаемые как церковью, так и ее противниками, привели к созданию нищенствующих орденов, первым и наиболее могущественным из которых стал орден францисканцев. Но и это движение со временем отошло от идеала, которому было обязано своим существованием. Монахи, отказавшиеся от крова и всякого имущества, готовые по завету Христа отдать последнюю рубашку, вскоре перешли к оседлой жизни и значительно обогатились.

Нищенствующее монашество со временем стало мощным оружием церкви в борьбе с еретическими учениями, одним из эффективнейших средств воздействия на массы. Бедные (или казавшиеся такими) монахи, не запиравшиеся к тому же от мира за стенами монастырей, были ближе к народу. В следовании апостольскому идеалу они могли состязаться с еретиками, но в отличие от последних, не противостояли официальной церкви.

Монашество в миру

Не только монахи, но и многие миряне по тем или иным причинам не способные оставить мирскую жизнь, были озабочены спасением души и стремились хотя бы частично следовать монашескому идеалу.

Вокруг монастырей и при монашеских орденах формировались религиозные организации мирян. Входившие в такие братства люди, не отдаляясь от мира, пытались все же насколько возможно соответствовать монашескому идеалу. Бурный расцвет подобных объединений пришелся на XII–XIII века.

Религиозные объединения мирян принимали организованные формы, превращаясь иногда в монашеские ордена, признаваемые церковной властью. Так произошло, например, с братством гумилиатов, объединившим мирян, вдохновленных проповедями святого Бернара Клервоского на религиозную жизнь. Постепенно гумилаты стали образовывать общежития, подобные монашеским. Как и монастыри, общины гумилиатов вскоре достигли процветания.

Организации мирян активно формировали еретические проповедники. Еретики находили опору в верующих среди разных слоев общества, в том числе и самых бедных.

Люди, увлеченные идеями катаров, верили, что спасение души может быть обеспечено только отказавшимся от мира совершенным. Душа мирянина была обречена на гибель, если перед смертью он не успевал получить утешение (consolamentum) от катара. Получивший же утешение считался спасенным, невзирая на все совершенные им в течение жизни грехи.

Таким образом, катары сплачивали вокруг себя верующих, – каждый стремился быть ближе к совершенному, чтобы получить в нужную минуту утешение. Подобный страх умереть без отпущения грехов привязывал и верующих католиков к священникам.

Религиозное мышление народа требовало чего-то нового, а именно возможности работать над спасением души, не давая монашеских обетов и не завися при этом от ритуала, совершаемого священником. Еретическая секта вальденсов смогла стать сильным противником католической церкви потому, что она давала людям надежду спасти душу за пределами монастырских стен. Еретики учили верующих христианской жизни в миру, давали идеал, пригодный для многих. Последователи вальденсов образовывали целые конгрегации, и официальной церкви пришлось приложить немало усилий для борьбы с этой ересью.

Не только еретики, но и католические монашеские ордена сумели использовать настроения народа для организации мирян. Лучше всего удавалось сплотить верующих проповедникам нищенствующих орденов, так как они были ближе к людям, не прячась от мира за монастырскими стенами.

Под влиянием нищенствующих орденов образовывались братства терциариев, стремившиеся воплотить евангельские идеалы. Терциарии строго соблюдали христианские нормы, постились, собирались вместе слушать проповеди монахов. Их жизнь была в целом гораздо более религиозной, чем у обычных мирян. Братства управлялись выборными лицами, терциарии поддерживали взносами общую казну. Организация заботилась о больных братьях и о спасении душ умерших.

Церковные власти быстро поняли, что из подобных организаций можно извлечь пользу, и стали защищать интересы мирских братств в конфликтах, возникавших у терциариев с коммунами (братства вызывали нарекания за то, что, не будучи монахами, терциарии не желали исполнять некоторые гражданские обязанности, в частности, уклонялись от военной службы).

Некоторые братства мирян, так называемые милиции, представляли собой воинствующие организации борцов с еретиками. Постепенно католическая церковь приспособила к своим целям большинство конгрегаций терциариев.

Среди мирских братств были организации с узкой специализацией, видевшие своей основной задачей поддержание какой-либо определенной стороны культа, борьбу с конкретным грехом, выбиравшие особую форму служения. Так, существовали братства, почитавшие Деву Марию. Их деятельность была сосредоточена на выполнении обрядов, посвященных Богородице. Братства флагеллантов избрали основной формой религиозного служения один из видов еремитского покаяния – самобичевание.

Почитание святых также приводило к организации братств. Миряне объединялись вокруг культа какого-либо святого. Каждому святому стали приписывать покровительство определенному виду деятельности, профессии. Это напоминало многобожие, но было близко и доступно для религиозного сознания масс. Единый Бог абстрактен и недостижим для простых смертных, поэтому мирянину удобнее было верить в святого покровителя, способного открыть для него врата рая, чем нещадно умерщвлять свою плоть и проводить все дни в молитвах.

Общество под влиянием католической церкви породило идею религиозной мирской жизни, нашло золотую середину между монашеством и миром. Средний путь оказался самым широким, захватив широкие массы людей, вытеснив страх перед Божьей карой. В результате этого аскетические формы служения постепенно утратили свою притягательность.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю