Текст книги "Том Марволо Гонт (СИ)"

Автор книги: Михаил Француз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 32 страниц)

глава 3

***

Я сидел в позе “Лотоса” в центре своего нового зала. Все так же в одних спортивных шортах. Глаза мои были закрыты. Я медленно выполнял дыхательные медитативные упражнения, осторожно, не торопясь, расслабляя свое тело, разум, сознание…

Я начинал чувствовать свое тело, а оно начинало… дышать. Но не обычное дыхание легкими, посредством затягивания в них воздуха, я имею в виду, нет. Раньше в других моих телах я такого не чувствовал. Ци циркулирует по телу иначе. Это было что-то иное. Я словно “вдыхал” что-то всем телом, каждой своей клеточкой, это “что-то” проникало глубже, проходило сквозь все тело и концентрировалось в неком “ядре”. Причем, где именно это “ядро” располагалось, я как ни старался, понять не мог, словно конкретной привязки к положению в теле оно не имело. В этом “ядре” это “что-то” каким-то образом изменялось, а после расходилось уже не беспорядочно, а по сотням и тысячам мелких и крупных каналов по всему телу, следуя которым, затем “выдыхалось” телом наружу. И это было… приятно.

Я сосредоточился на этом “другом дыхании”, применяя к нему дыхательные техники медитации. И оно поддавалось.

Я мог замедлить его или ускорить, сделать “поверхностным” или “глубоким”. “Дышать” “глубоко” было приятнее.

Я “втягивал” это “что-то” медленно и сильно, скапливая в ядре, а там по аналогии с техниками Цигун заставлял это что-то вращаться по часовой стрелке, как в большой стеклянной сфере, после чего столь же медленно и сильно, даже с усилием, “выдыхал” это через все свои каналы наружу.

Затем пауза, и новый “вдох” сильнее и “глубже” предыдущего, а “вращение” в “ядре” быстрее и интенсивнее, после чего пауза, и “выдох” опять же с большим усилием, пауза и опять…

Сила и “глубина” “вдохов-выдохов” нарастала с каждым циклом, я стремился разогнать вращение в “ядре” до максимально возможного, но максимума все не было…

***

Лили Поттер, в девичестве Эванс, ныне Вдова Поттер гуляла со своим сыном, которому исполнилось уже год и девять месяцев. Нормальный, подвижный, активный малыш, которому постоянно надо куда-то бежать, что-то трогать, что-то крутить…

“Спокойно” гулять с таким маленьким электровеником невозможно. Можно только постоянно за ним бегать, смотреть, ловить, окрикивать, перехватывать… и хвататься за сердце, когда он очередной раз делает что-то опасное, и у него “прокатывает”. И как Том с ним справляется, когда они гуляют одни?

Том… Том Марволо Риддл. Лорд Судеб Волдеморт или, на французский лад, Лорд Волан Де Морт, “полет смерти”, Тот-Кого-Нельзя-Называть…

Та ночь Самайна, тридцать первого октября все поменяла в жизни Лили. Все пошло наперекосяк.

Нельзя сказать, что до этого все шло “нормально”. Трудно назвать “нормальным” гражданскую войну с кровавым безумцем, сеющим смерть и разрушение, убивающим и пытающим для удовольствия, да еще за которым идут люди! Да не просто какой-то сброд, а виднейшие и сильнейшие аристократы, политики, лучшие и талантливейшие молодые волшебники…

Трудно назвать нормальной жизнь, при которой приходится сражаться, прятаться, переезжая из дома в дом, прятаться, скрываться и дрожать от страха по ночам, ожидая услышать над домом шипение змеи, выползающей из черепа, а за окном хлопки аппараций.

Трудно назвать нормальной жизнь живой мишени, за голову которой объявлена награда, а тем более, когда объявлена награда за жизнь твоего сына…

Но в ту ночь… Хотя, как раз в ту ночь произошло совершенно логичное завершение всей предыдущей истории: их нашли. Не особенно важно даже, как именно, потому, что это было закономерно. Их нашли. И ночной кошмар, тот самый кровавый маньяк, имя которого боятся произнести вслух все волшебники Магической Британии и большей части Магической Европы, да даже и мысленно делают это с большой оглядкой, страшась накликать Его появление. Что греха таить, она и сама лишний раз старалась его не поминать, да и слишком храброго мужа одергивала. Видимо мало одергивала...

Но вот это произошло: Он явился. И убил мужа. Быстро. И просто. Пусть Он сам говорит, что Джеймс был силен и даже умудрился “приложить” Его, но себе-то можно не врать. Тот-кого-нельзя-называть раздавил Джеймса походя, как муху. Это амулет, подаренный Сириусом сработал, уже после смерти Поттера, “приложив” Его последним прощальным ударом, площадным, в закрытом ограниченном по объему помещении, а заодно подав сигнал бедствия самому Блэку. Но и этот удар Его не убил, угодив в мгновенно выставленный щит. Только отбросил на шкаф, разбив тот в щепу.

Лили это видела сама, подглядывая через особым образом, под нужным углом поставленное зеркало (ее личная придумка, для присмотра за кроваткой со спящим малышом, когда спускаешься на первый этаж). Девушка даже хотела броситься вниз и, воспользовавшись моментом слабости врага, добить его, но не успела: тот уже пришел в себя и со взбешенным шипением поднялся на ноги…

А вот дальше все пошло наперекосяк, неправильно, странно, нелогично…

Страшный Он, пошатываясь, подошел к зеркалу, висящему на стене гостиной, и уставился в него, после чего зашипел еще страшнее, а после заорал и стал бить кулаком прямо в стекло. Правда само зеркало разлетелось водопадом осколков после первого же удара, дальше Он бил голой рукой уже по кирпичной стене… Которую пробил. Без магии, просто кулаком! Пусть не с первого и даже не с десятого удара, но пробил! Более того, разнес в щебень, образовав дыру, в которую сам же и провалился, после чего захихикал. Мелко так, пронзительно, жутко, въедливо… до мороза по коже. А после это хихиканье перешло в жуткий, нечеловеческий, пробирающий до костей, заставляющий сердце судорожно сжиматься в ужасе, хохот. Совершенно деморализующий.

И это чудовище поднялось к ней наверх. Она пыталась сопротивляться, но бесполезно. Он даже не стал колдовать. Просто метнул свою палочку, которой пробил ей руку, обезоружив…

Лили уже плохо помнила, что несла в тот момент. Но отчетливо помнила, что Он пощадил их. И золотое сияние, окутавшее всех троих, связав их судьбы в один толстый канат.

А дальше…

Бегство. Порт. Корабль… Тот-кого-нельзя-называть, стирающий пеленки. “Полет смерти” кормящий Гарри из бутылочки, укачивающий и шипящий ему колыбельные… Сводящее с ума сочетание.

Америка, какие-то квартиры, переезды, другие квартиры, опять переезды, машины, наконец дом, в котором они задержались, где появилось хоть какое-то время подумать. Комиксы, как попытка убежать от ужаса реальности… Лаборатория, где маг, презирающий магглов и грязнокровок, маггловскими инструментами собирает сложнейшее маггловское оборудование без капли магии!

А потом превращение чудовища в красавца. В Мистера Идеал! А после жутчайшая пытка, превратившая в Мисс Идеал и ее саму…

Разговор, который очередной раз обрушил картину мира…

Том… Даже будучи змеемордым чудовищем, он умудрялся быть… обаятельным. Сильным. Не физически, хотя и физически тоже (уж точно сильнее обычного человека, будь то маг или маггл). Сильный внутри. Человек, которому трудно перечить. Которому не смеют перечить. Которому не хочется перечить… Нежный и чуткий с ребенком. Внимательный, уверенный.

На всю жизнь останется в душе Лили воспоминание, как змеемордый маньяк-убийца отдает свой хот-дог бездомному пацану. А еще и незаметно для него подкладывает двадцатибаксовую банкноту ему в карман.

Он сам наверное не вспомнит этого эпизода, но Лили его не забудет.

И тот разговор…

Он ничего не пытался доказывать, никого не пытался очернить, не пытался оправдываться… просто сказал. Просто сказал, что устал от крови и убийств, поэтому все бросил и убежал через океан. А их с сыном пощадил, а после стал таскать за собой просто, чтобы “не брать грех на душу”...

А потом была новая сцена, которая опять потрясла Лили до глубины души: Том сжег дом. Казалось бы что в этом такого? То, как он это сделал! Без палочки, одним словом. Просто вытянул руку, сказал “Инферфламио” и дом, сразу весь дом объяло ревущее пламя, от которого фонило Темной магией. А вокруг дома антиаппарационный барьер, маглоотталкивающие и дезиллюминационные чары.

Ведь в ту ночь 31-ого октября он мог сделать также, только с жильцами внутри. Никто бы не выжил. Все решилось бы в две минуты. Осталось бы то же самое, что осталось от этого дома: большая оплавленная яма…

А уж бабочка Адского Пламени у лица во всю радующегося Гарри…

Гарри… Первые слова твои услышал не Джеймс, а Том (да, у мальчика было чуть запоздавшее развитие речи, которое быстро исправлялось, по мере того, как Том часами читал ему наизусть детские стишки, потешки, пел песенки).

А сегодня новая сторона этого человека-чудовища: маггловские боевые искусства… убийства людей голыми руками.

Но насколько же он был красив во время выполнения этих странных упражнений! Странных и страшных прыжков, ударов в воздух… Грация истинного хищника, сильного, опасного, смертоносного. Особенно, если вспомнить, как этот хищник расправился с Сириусом. Всего несколько движений, четких, быстрых, уверенных… И маг, по силе сравнимый с Беллатрисой Лестрейндж в беспамятстве, без палочки, со сломанной правой рукой. А ведь Том не применил тогда ни единого заклинания. Голыми руками… без палочки.

И вот эти упражнения, удары в воздух, от которых воздух едва слышно гудит…

И да – он красив.

Если, как он говорит, так выглядел до войны, то Лили начинала понимать Беллатрису, влюбленную в него по уши, боготворящую его. И тех людей что пошли за ним, загораясь как спички его странными и страшными идеями.

Он красив, притягателен, заботлив и он рядом. И он чудовище, убившее ее мужа.

С такими мыслями девушка вошла, держа сына за ручку, в дверь их нынешнего пристанища, разулась, разула Гарри, прошла из прихожей к лифту и, заглянув в спортивный зал, застыла: Он летал. Том парил в воздухе на высоте около двух метров над мягким полом со скрещенными ногами и с пальцами на руках, сложенными в “мудры”. Глаза его были закрыты, лицо спокойно и безмятежно, а вокруг было разлито столько магии, что она буквально на ощупь чувствовалась девушкой.

Лорд Волан Де Морт. “Полет смерти”. Это про него.

***

Примечание к части

Больше проды мне **Харибда®**

Хэй наглеть так наглеть, поддержите ник беты https://nick-name.ru/nickname/id1497485/

глава 4

***

Это было приятно. Такое “дыхание” доставляло удовольствие. Но не только это: та самая “сфера”, “ядро”, оно расширялось! Я все гнал и гнал то “что-то”, непонятную то ли энергию, то ли субстанцию, что участвовала в “дыхании”, раскручивая и раскручивая это что-то в ядре, пытаясь добраться, нащупать тот максимум, который возможен для меня, и с каждым “вдохом” удавалось загнать все больше, но максимума не было! Я не мог до него добраться. Когда “ядро” по ощущениям должно было вот-вот переполниться, оно взяло… и расширилось, а максимум, к которому я вроде почти уже подобрался, снова ускользнул, отодвинувшись на новое неопределенное значение.

Но я все равно не останавливался, продолжая “дышать”. Только внимание немного сместил, сосредотачиваясь чуть больше, на “выдохе”, а не на “вдохе”, прослеживая каналы, по которым он проходил, всматриваясь в них, гоня переработанное “что-то” по ним с усилием, прочищая их, напрягая их, заставляя их расширяться.

Очень странное ощущение, но эйфорически приятное.

С огромным трудом я заставил себя остановиться. Точнее медленно успокоить, выровнять “дыхание”, перестать его контролировать и открыть глаза.

Забавно было понять, что я уже не на полу, а вишу над ним, причем в собственном теле, а не в виде бесплотного духа. Левитирую в двух метрах от поверхности татами. А вокруг… “сырая” магия. Очень много сырой магии, причем не дикая, как на источнике, а “окрашенная”, моя. С которой я могу делать что угодно, даже и без заклинаний, без палочки, практически одним лишь желанием и волевым усилием. Это было похоже на… стихийный выброс ребенка. Только у меня он получился контролируемым…

Я собрал, сколько мог этой силы и пустил ее на мощнейшее “репаро”, примененное к зданию. Не дело сырой магии быть без дела разлитой в пространстве, это может привести к разным спонтанным “чудесам” или может привлечь всяческую волшебную живность, типа пикси, или даже к формированию боггарта.

“Репаро” исправило в здании все: трубопровод, отопление, проводку, канализацию, состояние стен, крыши, даже фундамента. Все оно стало как новое. А магия все еще осталась, хоть я уже и опустился на татами. Что делать? Тешить паранойю прежнего владельца тела: ставить защиту на здание. Щит за щитом, слой за слоем… Да сколько же ее тут?!! Ужас просто, какой-то…

Я еще толком не успел закончить с вкладыванием дармовой силы в полезные дела, как защита уже сработала на оповещение: прибыли двое волшебников и пытаются войти в здание.

– Чем могу помочь, джентльмены? – открыл я дверь и обратился к ним на “Британском” английском, держа спину прямо, а лицо “кирпичом”. Должно было смотреться контрастно, учитывая, что я лысый верзила метр девяносто босиком и в одних спортивных шортах.

– Здравствуйте, – обратился старший из этих двоих, а были они оба лет по тридцать на вид, одеты в хорошие классические костюмы-тройки, на ногах имели лакированные туфли, руки у обоих свободны, палочки угадывались во внутреннем кармане пиджаков. – Мы из Департамента по надзору за применением волшебства несовершеннолетними при Министерстве Магии. Я агент Смит, а это агент Саммерс. В этом доме полчаса назад был зафиксирован сильнейший магический выброс. Вы позволите пройти?

– Да-да, конечно, – открыл я дверь шире, одновременно с этим давая защите команду пропустить конкретно этих двоих. – Только разуйтесь при входе, тут у нас додзё, соблюдаем чистоту. Тапочки можете взять на обувнице справа от входа, – сказал я, движением руки трансфигурируя названные предметы мебели: это было не сложно, так как “сырой” магии было разлито в здании еще предостаточно.

Агенты, слово-то какое претенциозное, прошли, оставили свою обувь, обулись в тапочки, мягкие… белые. И прошли за мной к лифту. Вместе мы поднялись на второй этаж.

– Лилиан! У нас гости, – предупредил я девушку перед тем, как открыть дверь лифта. Мало ли, может она не одета или еще что? Секунд двадцать я этим ей точно дам, если что успеет прикрыться или за ширму спрятаться.

– Кто же? – послышался ее голос, вполне спокойный и доброжелательный, хотя некоторое беспокойство в нем угадывалось. Я открыл дверь, вошел сам, впустил агентов.

– Двое джентльменов из Департамента по надзору за использованием волшебства несовершеннолетними, – представил я их.

Да уж. Вдова Поттер была великолепна: красивый черный домашний халат с золотыми драконами (я выбирал), идеальная фигура, строгое красивое лицо, шелковистыми волнами спадающие по плечам огненно рыжие волосы, на готове палочка в правой руке, левой прижимает к ноге сына. Честно, даже меня проняло, а я ее уже не первый день вижу после “операции”. А уж агенты даже потерялись чуть ли не на минуту. Смит первый взял себя в руки, отвел глаза и, собравшись с мыслями, прокашлялся.

– Кхм… здравствуйте, – сказал он, – Я агент Смит, а это агент Саммерс. Мы… прибыли удостовериться, что произошедший полчаса назад стихийный выброс не повредил кому либо и не грозит раскрытием Статуту Секретности. – У вас один ребенок?

– Да, агент, – кивнула девушка, не спуская с рук пришедших волшебников настороженного взгляда, готовясь немедленно атаковать в случае малейшего проявления агрессии. Что поделать, она только что из страны, охваченной гражданской войной, в которой Лили вместе с мужем варились не первый год, да еще практически на переднем крае. Естественны подобные психологические деформации.

– Лилиан, расслабься, – похлопал я ее по закаменевшему от напряжения плечу. – Я здесь. Кого тебе еще бояться? Их? Они умрут раньше, чем извлекут палочки, – добавил я тихо, уже только для нее. Помогло. Ее плечи обреченно опустились. Видимо она действительно вспомнила, кто тут главный монстр и пугало. Точнее, кто НА САМОМ ДЕЛЕ здесь опасен, а кто просто беспечные гражданские чиновники, “не нюхавшие пороху”. Так-то в случае реального столкновения, она и сама их обоих в асфальт закатает, даже не сильно взопрев. Это ж не авроры, в конце концов. – Вы извините ее, мы просто недавно из Британии, а там черте что творилось, ну да вы знаете, – чуть виновато улыбнулся я агентам. – Вы проходите, присаживайтесь, – указал я на свободный от вещей диван. Агенты, чуть суетливо и заметно нервничая, поглядывая на палочку в руке девушки, прошли и сели рядышком на диван. Не знаю, мое ли это общество так сказывалось, они с каждой минутой все сильнее чувствовали себя мышками, по глупости влезшими в аквариум к удаву. Вроде и змеи не видно, а седалищный нерв сигнализирует.

Я же отошел за ширму, накинул на себя домашний халат, вернулся, движением руки трансфигурировал столик с чайным сервизом из воздуха, другим движением зажег газ под стоящим на плите чайником в дальней части комнаты, где была отгорожена кухня, невербальными беспалачковыми манящими чарами перенес на трансфигурированный стол вазу с пирожными из холодильника, пролевитировал к себе пачку чая.

А господа агенты, наблюдая за всеми этими манипуляциями, все “съеживались” и “съеживались”. И я их понимаю: такой уровень владения магией гораздо выше потолка мага средней силы. Тем более, что я проделывал эти манипуляции без какого бы то ни было напряжения, походя, словно ничего не значащие пустяки. Им-то невдомек, что я сейчас в этом доме вообще почти бог, пока всю “сырую” магию не пристрою, а ее еще предостаточно.

Кстати, Лили тоже смотрела на меня с удивлением: привыкла, что я практически не колдую, а тут так разошелся.

– Итак, джентльмены, мы вас внимательно слушаем, – опустился я не глядя на стул, который мгновенно трансфигурировался из воздуха прямо подо мной. Второй трансфигурировался рядом, и на него опустилась Лили.

– Кхм… – снова прочистил горло Смит. – Департамент зафиксировал сильнейший стихийный магический выброс в этом доме. Но дело в том, что у нас нет данных о том, что тут вообще проживают волшебники. Вот нас и отправили посмотреть, разобраться на месте…

– Вот как? – улыбнулся я приветливо. Это оказалось легко, когда ты не звероватый бугай со взглядом убийцы и клыками хищного зверя и не змеемордый уродец с красными глазами. Я специально тренировался у зеркала. Взгляд, конечно, слегка портит впечатление, но в целом вполне благоприятное создает впечатление моя улыбка. – Вот вы здесь, смотрите, спрашивайте, – развел я руками. Лили сорвалась с места, очередной раз остановить полезшего куда-то не туда Гарри.

– Итак, –достал Смит блокнот и дорогой “Паркер”, приготовившись записывать. – Ваше имя?

– Меня зовут Том Марволо Реддл, но в очень скором времени я верну фамилию своего Рода. Гоблины Гринготтса уже активно работают над этим, так что, дабы потом не переделывать, можете сразу записать как Том Марволло Гонт. Из Британии. Мы только сегодня заселились в этот дом.

– Вы останетесь здесь, или?..

– Я купил это здание, так что, думаю, что ближайшее время переезжать мы не будем.

– Как зовут вашего сына? – задал очередной вопрос Смит. Лили же, услышав это, вздрогнула.

– О, нет-нет, вы не совсем правильно поняли, Гарри не мой сын. У меня пока нет своих детей, – замахал перед собой руками я. – Это сын Лилиан.

– Мое имя Лили, – жестко поправила девушка, оставляя сына играть с большой машинкой, которую она ему дала.

– Лили, конечно Лили, – поспешил исправиться я. – Лили Эванс. И ее сын Гарри, – Вдова Поттер сердито сощурилась, глядя на меня.

– Вы извините, если вопрос покажется бестактным, но каков статус крови? – сжался Смит, готовясь, как минимум к скандалу. – Инструкция обязывает уточнять.

– Я – полукровка, – спокойно ответил я. – Лили обретенная, а Гарри уже получается чистокровный, так как его отец был чистокровным волшебником в каком-то там поколении.

– Его фамилия была Эванс? – задумался Смит, явно пытаясь вспомнить такой чистокровный Род.

– Нет. У него была другая фамилия. За которую его и убили в Британии, а мы вынуждены были бежать с Острова. Так что нам не хотелось бы упоминать ее. Есть вероятность, что наши враги сумеют отыскать нас по данным вашего ведомства. Вы же не хотите, чтобы в вашем городе разыгралась одна из тех битв, что совсем недавно гремели по всей Западной Европе? – Смит вообще спал с лица после таких слов. Сразу видно – чиновник, ни разу не боевик.

– Нет-нет, что вы! – поспешил отмести он это предположение. – А… сюда могут прибыть Пожиратели Смерти? Их же вроде всех пересажали в эту вашу ужасную тюрьму с дементорами?

– Не всех. Далеко не всех. И не то что “могут”, обязательно явятся! Если конечно прознают, где мы. Мы сильно им в Британии планы поломали. Такое не прощают.

– Еще один вопрос, – решил свернуть тему Смит. – Вы в какой школе планируете обучать мальчика? В Илверморни?

– Нет, – непритворно вздохнул я. – Хотелось бы, но нет. К одиннадцатилетию Гарри мы обязаны будем вернуться в Британию. Мальчик будет учиться в Хогвартсе.

– Жаль, конечно, – пометил что-то в блокноте Смит. – Судя по выбросу, точнее по его мощности, мальчик невероятно талантлив. Возможно даже Одарен.

– Выброс был действительно такой сильный? – “удивился” я, хотя сам прекрасно себе представлял масштабы явления.

– Я бы сказал, колоссальный! На уровне сильнейших магов мира!

– А можно как-то в отчетах приуменьшить его силу, а? – как бы невзначай потянулся я, и в руку мне скользнул кошелек. Я “удивленно” на этот предмет глянул и, пожав плечами, убрал его в карман халата. – Лишнее внимание нам ни к чему, я ведь уже говорил вам, – а то, что эти олухи уже не один раз поймали мой прямой взгляд – мелочи. Что о их подготовке говорит не лучшим образом. Они и так уже оба мои, со всеми самыми темными закоулками своей памяти. Но, если внушение подкрепить материальным стимулом, оно ляжет гораздо надежней. Гораздо. Да и степень внушения можно уменьшить значительно. Настолько, что даже проверка его не выявит. Ну, если только не доскональное сканирование Мастером-легилиментом. Что совсем уж маловероятно. А так, что может быть естественнее чиновника, берущего взятки?

А тут и чайник поспел.

Посидели мы еще с полчаса, поговорили обо всем и ни о чем, попили чайку, поели пироженок, поумилялись на маленького Гарри, который не смог долезть до вазы со вкусняшками и пролевитировал-подманил к себе вожделенную пироженку. Интересно: это мой выброс спровоцировал спонтанное проявление способностей или парень и впрямь “отмечен мной, как равный”? Надо будет присмотреться: по идее-то, если верить канону, по чистым способностям, парень второй после Дамблдора. Даже талантливее меня в его же возрасте. Только неподражаемое “воспитание Героя” сумело помешать ему как следует раскрыть свой гигантский потенциал, ведь Великий Светлый вполне резонно и обоснованно опасался, что парень, быстро войдя в силу, свернет на однажды уже мной проторенный путь, и крестраж в башке был весомым таким аргументом в пользу этого опасения. Я бы на месте Альбуса тоже опасался. И это он его еще очень мягко “приземлил”, учитывая, что способа извлечь “паразита” из мальчика, не убивая носителя, у Дедушки Всея Магической Британии не имелось даже в теории.

Я бы в таких исходных данных, скорее всего поступил бы жестче: сжег бы пацана Адским Пламенем по-тихому, ради “Всеобщего Блага”, а сам плотнячком насел бы на Невила, серьезно взявшись за его натаскивание и подготовку. Основательно. С привлечением Моуди и себя лично.

Но это я, а это он. Хотя, если верить канону, а не верить ему у меня пока оснований нет, то Невилл очень долго считался сквибом, так что действия Дамблдора смотрятся логично, с такой точки зрения. Мораль, этику и Светлые Идеалы в расчет пока не берем.

Агенты покидали нас спустя полчаса уже в благодушном, расслабленном состоянии, в карманах у них позвякивали деньги, в блокнотах был практически полностью готовый отчет по происшествию, а впечатление о нас самое благоприятное: бытовая легилименция – вещь!

Закрыв за ними дверь, активировав защиту и отменив трансфигурацию калошницы с тапочками, я поднялся на лифте наверх.

– Объяснишься? – спросила хмурая Лили. Дожили – у Волдеморта отчета требует магглокровка. А ведь мы еще не женаты и даже не любовники. Как же быстро представительницы слабого пола наглеют и садятся на шею при хорошем с ними обращении… Круциатнуть ее что ли? Видимо такие мысли достаточно явно и ярко отобразились в моем взгляде, направленном на нее. – Ты не обязан, – сразу дала она заднюю. – Но, я бы тогда знала к чему готовиться…

– Ты про Хогвартс? Или про выброс? – решил пока не давить я. Не то, чтобы мне было так важно ее доверие или расположение, но пусть пока климат в нашем маленьком коллективе останется на прежнем уровне.

– И про то и про другое, – сказала она, платком вытирая слюнки маленькому Гарри, который решил немного погрызть машинку.

– Выброс был мой. Точнее это был не выброс, а медитация. Увлекся немного. Впредь установленная защита не позволит всяким Министерствам и Департаментам фиксировать мои… эксперименты, – кратко обрисовал ей ситуацию я.

– А Хогвартс? Ты говорил, что не имеешь пока планов на будущее, – приняла она такое объяснение.

– У меня был целый день, чтобы подумать, – пожал плечами я, развалившись на диване и беря себе одну из пироженок, оставшихся нетронутыми после чаепития. Люблю сладкое.

– И?

– Помнишь, я говорил про Очень Темный Ритуал, проведенный мной в Британии? – рассматривал я лакомство, примериваясь, как бы его надкусить, чтобы крем через дырочки не полез наружу.

– Помню, – кивнула Лили, глядя на меня. Видимо картина казалась ей достаточно дикой: Волдеморт в домашнем халате на диване, облизываясь, разглядывает пирожное – сюр.

– Не буду грузить тебя подробностями, но смысл в том, что я поместил в некий предмет… свою копию. Страховка на случай внезапной смерти, – я-таки нашел оптимальное место и угол, под которым стоит кусать, и сделал это. Глаза сами собой зажмурились от блаженства. Вкус был божественный. Особенно для того, кто уже полгода не чувствовал вкуса вообще.

– Это… – даже не нашла слов, чтобы выразить свое отношение к полученной информации Лили.

– Пять раз, – прожевав кусочек и вытерев губы салфеткой (крем, зараза, все-таки выполз), добавил я. – Как думаешь, что устроит моя копия с воспоминаниями ДО “просветления”, когда “вылупится” и оглядится вокруг?

– Новая война… – тихо сказала Лили.

– Пока кто-то его не завалит. Пять раз, – подтвердил ее выводы я. Девушка мрачнела с каждым сказанным мной словом. Неужто я такое неизгладимое впечатление на нее произвел, что моя копия ДО вызывает у нее ужас? – А единственный, кто может его убить, это Гарри, – окончательно добил я её.

– Гарри?! Мой Гарри?! Почему Гарри?!! – совершенно нешуточная паника овладела ей. Лили бросилась к ребенку, подхватила его на руки и крепко прижала к себе, словно боялась, что я, или кто-то еще, сейчас кинусь его отбирать. Оно мне надо? Я спокойно доедал пироженку, налил себе чаю, взял еще одну и принялся за нее, проводя время с удовольствием, пока девушка мечется и паникует.

Как раз вторая пироженка закончилась, когда Лили, смогла справиться с собой и опустила малыша на пол.

– Почему Гарри? – задала она уже конструктивный, осмысленный вопрос.

– А ты вообще знаешь, почему я так настойчиво охотился именно за вами? Почему пришел убивать именно вас? – вопросом на вопрос ответил я, прикидывая, съесть еще одну, или достаточно пока?

– Мы состояли в Ордене Феникса, открыто выступали против тебя, поддерживали Дамблдора, – уже подозревая, что все не настолько очевидно, перечислила она.

– Вас таких “выступальщиков” четверть Британии была. Мне за всеми лично гоняться что ли? Пипец величина: рядовой аврор Поттер, отлученный, кстати, от Родового наследства, домохозяйка и годовалый младенец. Самой не смешно?

– Но ты все же пришел именно за нами. Лично. Причем один…

– Значит?.. – подтолкнул ее к ответу я, решив, что двух пироженок всё-таки достаточно.

– Значит была другая причина…

– Именно, – похвалил я ее. – Вы с Джеймсом мне были не нужны. Я шел конкретно за вашим сыном. Я должен был убить его лично, своими собственными руками, без чьей-либо помощи. Демонстративно.

– Но почему?!

– Из-за пророчества, Лилиан. Из-за истинного пророчества, произнесенного Сивиллой Трелони в трактире Кабанья Голова в присутствии Аберфорта Дамблдора, Альбуса Дамблдора и… моего человека, – не стал я с ходу сдавать Снейпа, это всегда не поздно успеть. –

«Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца... и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы... И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой... тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца...».

– Гарри… тридцать первого июля… – потерянно пробормотала Лили, уронив руки. Тем временем неугомонный пацан залез ко мне на колени и пытался поймать за нос.

– То… скаску! – требовательно заявил он. Я, не вставая с места, притянул к себе книжку с картинками (вот ведь! Быстро к хорошему привыкаешь. Удобная штука в быту магия… даже не так сильно ее уже ненавижу. Родненькие двойные стандарты), открыл ее и начал читать радостному ребенку стихи.

***

Разговор продолжился только тогда, когда Гарри был вымыт и уложен спать в свою кроватку. За окном стемнело. Я сидел на диване с альбомом и простым карандашом в руках. Лили устало откинулась на спинку в кресле напротив. Свет лампы удачно падал на нее, красиво подчеркивая овал лица и изгибы тела.

– Значит в ту ночь ты пришел за Гарри? – не повышая голоса, чтобы не разбудить ребенка, спящего в своей кроватке за тонкой фанерной декоративной перегородкой, делящей большую комнату на две части, произнесла она.

– Именно, – подтвердил я. – В ту ночь решался исход войны: Дамблдор раскрыл уже практически всю сеть ПСов и готовился к арестам. Я же, убив Гарри, тем самым деморализовав старика, начал бы штурм Министерства (операция была уже разработана, подготовлена и запланирована, исполнители ждали только отмашки и собственно меня). Также была подготовлена ловушка на Моуди с его спецотрядом – у них не было шансов. А взяв Министерство и прессу в свои руки, я быстро дожал бы и Дамблдора с его Орденом, штаб-квартиру и списки членов с их адресами и адресами родственников которого я уже тоже имел на руках. Да и по старому долькоману у меня уже были кое-какие наработки. Так что все решалось именно там, в Годриковой Впадине. Альбус все поставил на Гарри и был прав.