Текст книги "Факультет хвостатой магии (СИ)"

Автор книги: Михаил Дулепа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Глава 6

Просыпаясь, надо точно соблюдать ритуал, чтобы правильно выйти из мира грез. Сначала не открывая глаз потянуться, прислушаться к окружающему – не притаился ли с злодейскими намерениями будильник? Не собирается ли телефон неуместно зазвонить? Потом принюхаться... едой не пахнет, жаль. Потом зевнуть, спихнуть с плеча голову прижавшегося... кстати, откуда здесь кто-то, я же вроде трезвым засыпал?

Стоп. Это еще кто?!

Подскочив я выпрыгнул из кровати, уставившись на совершенно незнакомого парня. Тот пошарил рукой, меня не нашел и недовольно нахмурился.

– Ты кто такой?

Незнакомец вздохнул и все-таки открыл глаза:

– Ни "спасибо", ни "чего хочешь на завтрак" – "кто такой" с таким видом, словно не со мной в обнимку засыпал. Пожалуй, стоит на тебя обидеться и уйти.

– Так и проваливай нахрен! Ты кто такой, спрашиваю?!

– Мне проваливать, или все-таки отвечать?

Наглец ехидно улыбнулся и я, не выдержав, попытался схватить его за руку, чтобы стащить с кровати. К крикам и мату я был готов, но он вдруг упал на спину, зашипев и выставив пальцы с внушительными когтями. Я ответил таким же шипением и навис, выбирая место, куда можно будет полоснуть...

Своими...

Когтями...

Ой.

– Надо же, заметил!

Не обращая внимания на говорившего я продолжал держать перед собой руку, шевеля пальцами. На каждом по здоровенному острому крючку. Причем стоило расслабить кисть, как они втянулись куда-то внутрь. "Глаза и уши" – печальный голос хоббита прозвучал как наяву. Но ведь вчера только глаза были?! Схватившись за ухо я вздрогнул. Это было не привычное человеческое ухо, а что-то вроде звериного. И даже можно предположить, какого именно зверя.

– Не надо было из моей миски есть. Скажи спасибо, что не копытный какой-нибудь.

– Спасибо. Мне вот только козленочком не хватало...

Присев, я глянул на безмятежно валяющегося парня. Вот у него уши были нормальными. В смысле человеческими. А как же когти? И вообще – лежит тут, блин, как будто так и положено!

– Прикройся, блин.

– Вчера я тебе нравился как есть...

– Вчера у тебя мех был! Повсюду.

Оглядев себя незнакомец... Хотя какое уж там... Оглядев себя Пушок с печалью признал:

– Да, подобное тело нужно прикрывать, чтобы окружающие не пугались. Я, бесспорно, совершенство в любой форме, но все равно, стоит одеться. Потом, как-нибудь.

И зевнул с подвыванием. Чтобы не глазеть на голого молодого мужика, с которым я провел эту ночь... с которым я спал... да блин, не дай бог кто-то узнает, не отмоюсь же! Чтобы не глазеть, короче, я повернулся к безразмерной корзине. Кажется, вчера я в нее зеркало сунул, помимо прочего?

Когда десять минут спустя, проведенные по пояс в корзинке, я наконец нашел искомое и вытащил, Пушок начал хихикать. Не обращая внимания на животное, я подошел к столу и прислонив метровое зеркало к стене присел, разглядывая себя. Да, глаза теперь очевидно нечеловеческие, с вертикальными зрачками. И уши такие волосатые, что смотреть жутко. К тому же треугольные. Попытка пошевелить не удалась, но когда кот в очередной раз хмыкнул, они развернулись к источнику звука самостоятельно.

Понятно, ушки детям не игрушки, это солидный, уважающий себя орган, который не желает двигаться по первому требованию. Переведя взгляд со своего отражения на кошачье задал вопрос:

– Как это получилось, мысли есть?

Пушок приподнял голову с подушки:

– Нам что-то подсыпали в еду.

– Отраву?

– Не, формулоизменитель. "Один-четыре" в основе, но с добавлениями.

Там же еще и хвост был? Но сейчас, вроде, ничего нету?

– Вырастет, не беспокойся.

– Ты чего, мысли читаешь?!

– Я головой умею пользоваться. Понятно же, что ты подумаешь в первую очередь. Всем хочется хвост. Не переживай, будет и у тебя.

Черт, только штаны нормальные достал, а уже надо что-то придумывать. Может, я короткохвостая порода?

– Не-а, длиннохвостый.

– Хватит читать мои мысли!

– Ой, да было бы что читать!

Кот отвернулся и показательно накинул на себя одеяло. Вздохнув, я задал второй вопрос:

– А ты сам-то кто такой?

Кот промолчал.

– О чем я сейчас думаю?

Кот дернулся, а потом нагло заржал!

И вовсе не об этом!

– Кто-то хочет тапочком получить?

– Кто-то хочет нормально позавтракать! А у тебя пусто. Ну и смысл с тобой общаться?

Молча встав я подошел к стене, приложил ладонь и попросил:

– Будьте добры, завтрак на двоих.

Делал я это не задумываясь и даже мелькнула мысль, что не получился, но в стене коротко зашипело и открылось окошко доставки. Аккуратно вытащив поднос я поблагодарил неизвестно кого:

– Спасибо. У нас тут... сами видите. Давай, присаживайся. Я пока умоюсь.

Кот, молча поглядев на поднос, потом на меня, вздохнул с непонятным выражением:

– Силен.

Но развивать мысль не стал и заворочался, сползая с кровати каким-то странным образом. Глядеть на то, как он будет одеваться, я не собирался, и вышел во дворик.

Быть чело-котом мне не понравилось сразу. Во-первых, хотя новые уши были не на макушке, в них все равно под водопадом постоянно попадала вода, это было неприятно и приходилось трясти головой. Теперь с аквалангом не поныряешь. Опять же когти хоть и убирались каким-то образом в пальцы, но заменой ногтям служили скверной. Не почешешься от скуки. К счастью, других изменений в организме не наблюдалось. Пока.

Когда я вернулся, Пушок сидел в моей пижаме за столом и ел яичницу прямо руками.

– Вилка для кого придумана?

– Для тех, кто не умеет пользоваться пальцами.

Логично.

– Так кто ты такой?

Недовольно покосившись в мою сторону кот потянулся к тарелке, но я придвинул поднос к себе.

– Сначала ответы!

– Дай поесть нормально!

– Пока ты не скажешь, мне кусок в рот не полезет! А голодный я злой!

– Пфф!

– Шссс!

Некоторое время мы сидели, оскалив зубы и подняв когтистые руки, но потом это стало как-то скучно и прибрав себе тарелку с кашей и тостами я оставил яичницу коту. Ели мы молча.

Вот интересно, я теперь вместо привычного удара кулаком в челюсть буду так же автоматически полосовать противника когтями? По горлу, по глазам... я опасный тип, однако. Кстати, как там насчет почесывания, это не повлияет? По ощущениям не должно, но надо бы проверить...

Пушок, почуяв что-то, настороженно отодвинулся, облизывая пальцы:

– Всем студентам Училища положено наглядное тренировочное пособие.

– Вчера у сдавших экзамен его не было.

– Было. Но с собой они его брать не стали. Кроме того "положено" не значит "есть".

От фразы тянуло чем-то знакомым, родным.

– То есть ты не проводник, а предмет для опытов?

– За предмет и в лоб получить можно!

– Только тапки не тронь, а то с вас станется.

Кот презрительно отвернулся. В человеческом теле это выглядело манерно и неестественно. Убирать посуду он предоставил мне, плюхнувшись обратно на кровать и взирая оттуда самым ленивым образом. Хорошо хоть молча. Интересно, он действительно мысли читает? Что там в зеркале? Лежит, в мою сторону не смотрит. Пушок – сволочь. Пушок – заготовка для шапки. Коты – отстой, собаки – рулят! Опа, это у него ухо шевельнулось, или мне кажется?

Стена нишу открывать не стала, а открыла метровый рот и высунула язык. Поставив на него поднос я машинально почесал и даже не удивился, когда вдруг вся стена затряслась от удовольствия. Да, это безумное место и я теперь в нем живу. Вот так вот получилось.

– Ты давно наглядностью подрабатываешь?

Кот задумался, уставившись в потолок, потом признался:

– Уже и не помню. А что, интересует что-то?

– К чему готовиться, хочу узнать.

– К неприятностям.

– Конкретнее?

– Да что у тебя впереди хорошего-то может быть? У некоманта? Ты ж даже не кот, жалкое подобие. Вот и будешь теперь страдать. Привыкай.

Сказано было с ленивым превосходством в голосе. Какие там у меня предметы для изучения остались? Черт, ничего опасного для инвентаря. Знает, гад! И пользуется.

– Здесь есть факультет вивисекции?

Кот нагло осклабился. Видимо, даже если есть, то до него мне не добраться.

– Почему котов во ВсеМирье ненавидят?

– Зависть, конечно! Мы совершенны!

Пушок изобразил что-то такое рукой, а потом начал ее вылизывать, делая это совершенно обыденно. Остановился, потрогал язык пальцем и убедившись, что кошачьей шершавости нет, печально вздохнул.

Серенький он какой-то. Я красивее. Достаточно в зеркало глянуть.

Снова нырнув в корзину я покопался в барахле и найдя что-то более-менее похожее на молоток стал искать место. Может, в саду на дерево повесить? А то вдруг стена обидится, если я в нее гвоздь забью? Вроде бы в столовой картинки висели, но мало ли.

– Забивай, не бойся.

Точно читает!

– Мог бы и помочь.

– Я не могу. У меня лапки.

– У тебя руки!

– О, действительно. В таком случае у меня депрессия.

С этими словами Пушок изобразил печаль, продолжая лежать в странной позе, в которой у человека точно был бы вывих позвоночника. Почему я его именно котом воспринимаю, а не тем, кем он выглядит? Или у меня и мозги изменились? Хотя конечно изменились, рефлексы-то есть.

– Если коты – совершенство, то я теперь как бы...

– И не мечтай. Ты всего лишь человек. Жалкий человек. Человечишка.

– Слушай, блохастый, не хами мне тут!

– А то что?

Сказано было лениво и нагло. Набить ему морду, что ли?

– Интересно, они всегда такие?

Говорил я сам с собой, но мне вдруг ответили:

– Это же кот, чему вы удивляетесь!

– М-мать!

– Вряд ли вы мой сын, я бы запомнило.

– Зеркало?!

– А он не очень умный, да?

– Был бы умным, пошел бы на другой факультет.

Что ж сегодня за день такой? Еще и предметы разговаривают. Может, я заодно и мебелью стал, раз начал понимать? Хотя стоп, кот его тоже понимает!

– Пушок? – Я косился одним глазом на зеркало, а другим на кота. – Это что за хрень?

Вздох со стороны дивана был преисполнен терпеливой печали.

– Это – зеркало.

– Почему оно разговаривает?

– Глупое потому что...

– Я бы попросило!

– Было бы умное – молчало бы. Вот коты – разговаривают? Не-ет. Мы умные. – Он потянулся, с подвыванием и выпусканием когтей. – Потому-у что глупые некоманты вместо того, чтобы пойти к завхозу вламываются в хранилище артефактов, после чего такие "ой, чего это у меня зеркало говорит?" Смотреть надо, что и где хватаешь.

Желание дать ему пинка было почти необоримым, но это может лишить источника информации, так что подождем. Отложим, ненадолго. Кстати, насчет говорящих зеркал мне припоминается одна полезная штука.

– Ты – говорящее?

Мое отражение сложило руки на груди и выразило лицом пренебрежение.

– Что это такое – знаешь?

Теперь зеркало отобразило откровенное презрение:

– Разумеется! Силовой молоток, карманная модель, уровень зарядки примерно восемнадцать процентов. Кстати, не попади случайно по пальцу, новую руку придется отращивать.

– А что будет, если я им по тебе стукну?

– Ты что, дурак? Я же великий артефакт знания!

– Или ты будешь молчаливым артефактом, разговаривающим лишь когда его спросят, или я буду бриться, глядя в осколок размером не больше ладони. Опыт есть, знаешь ли.

– Грубиян!

Но продолжать спор не торопилось, а отражение, пойдя волнами, начало примерно соответствовать тому, что происходило в комнате. Тоже мне, "великий артефакт"! Был бы великим – не лежал бы на складе, а висел у какого-нибудь архимага. Так, зеркало утихомирил, теперь с ослом... в смысле – с котом как-то справиться нужно.

Покосившись на корзину я прикинул, сколько вчера навалил туда всякого. Это что же, у меня там сотни две разных разумных артефактов? А меня точно не посадят за грабеж? Сколько дадут за разумный артефакт с манией величия? От миллиона до вечности строгого режима? Кстати, что там еще полезного есть?

Неожиданно стало жутко от мысли, что весь этот хлам может оказаться опасным. Хотя вряд ли проклятые вещи и всякие штуки типа Кольца Всевластья будут храниться навалом на самых обычных полках. К тому же одежда была самой обычной. Кажется. Все равно надо разобраться, прежде чем какое-нибудь полотенце скажет, что оно заколдованная принцесса и после того, что я сделал с ней, я обязан жениться.

– Пушок?

– Что еще?

– Почему я такой спокойный? Вроде бы должен биться в истерике, а вместо этого смотрю на все эти чудеса как будто ничего необычного не происходит.

За спиной хмыкнули. Отражение в зеркале тоже изобразило что-то вроде "кого приходится отражать", но молча.

– Училище меняет студентов.

– Объясни?

– Я здесь не для того, чтобы что-то объяснять. Я есть, будь благодарен уже этому.

Вспышка была такой неожиданной, что я опомнился лишь в прихожей, когда Пушок начал сопротивляться. Но все-таки я был и крупнее, и гораздо злее. Подтащив сопротивляющегося кота к двери я одним пинком ее распахнул, а вторым придал наглецу направление и ускорение. Пушок еще успел негодующе на меня посмотреть, а потом вылетел в коридор и с громким хлопком...

– Мяу.

На полу стоял кот. Самый обычный, один-четыре-один-два и мохнатый. Злость куда-то пропала, я посторонился. Войдя, он поглядел на меня с укоризной, потом изобразил всепрощение, пройдя в комнату запрыгнул на стол и уселся с обычным для котов видом "я всегда тут был".

– Так гораздо приятнее. Все-таки люди на редкость нескладные существа. Надо будет потом придушить того громилу, что подсунул нам отраву.

Надо же, а говорилка у него и в этой форме работает. Все-таки он редкий хвастун. Придушить циклопа? А как сам мяукал "спаси-спаси" уже забыл? Впрочем, чего еще ожидать от наглядного пособия.

Пожав плечами я отвернулся и придвинул к себе корзинку. Значит, склад артефактов? Интере-есно...

Глава 7

– Бритва эльфийской стали. Двуручная, посвящена богу крови. У эльфов вообще-то волосы на теле не растут. Наверное, просто форма понравилась.

Кивнув, я бросил предмет в кучу прочего хлама. Раз уж под рукой есть "великий артефакт знания", то почему бы не опознать с его помощью все награбленное в порыве домовитости? Зеркало было не в восторге, но кто ж его спрашивает, так что опознание шло полным ходом. Жаль, что большая часть содержимого корзинки оказалась именно хламом. Разряженным, поломанным или крайне проблематичным в использовании.

– Жезл абсолютных неприятностей. Превращает объект в случайное неприятное заклинателю существо.

Зеркало бубнило с унылым видом и постоянно пыталось спровоцировать меня на зевок. Повертев жезл со звездочкой на конце я отложил его на кровать. Пригодится. Следующий артефакт... хм, игровой кубик сложной формы, к которому зачем-то приделали проволочное кольцо.

– О, хоть что-то интересное – многофакторный исполнитель. Неизрасходованный, судя по ограничителю.

Пушок, лежавший с безразличным видом вдруг подскочил и с шипением выгнулся:

– Положи обратно!

– Ты чего?

– Положи. Это. Обратно! Осторожно, не урони!

Судя по прижатым ушам и сосредоточенности на предмете, это была не шутка. Но соглашаться прямо вот сразу не хотелось:

– Объясни, в чем дело?

– Многофакторный исполнитель. Малый, но на эту комнату хватит. Выполнит любое желание, в зависимости от грани.

Кот говорил отрывисто, явно не веря в мое здравомыслие.

– То есть эта штучка повелевает вероятностью? Как в фентезюхе...

– Не веришь? Тогда загадывай, выдерни чеку и брось на пол. Только погоди, я отсюда уйду как можно дальше.

Подкинув кубик на ладони я стал считать грани. Двадцать штук, если не ошибся. Эй, так это же игровой дайс! Сейчас кину, загадаю оказаться на Земле... в масштабах комнаты. Если единичка, то окажусь на куче земли. А если двадцатка? Планету уменьшит до размеров глобуса, переместит сюда и меня сверху шлепнет?

Рука дрогнула, исполнитель пролетел мимо пальцев, задев кольцом ладонь. Дружное "ыыыыць!" от меня, кота и зеркала наверняка можно было расслышать и в коридоре. К счастью, чека не вылетела. Очень осторожно подобрав артефакт я залез в корзину с головой и примостил его, замотав в какие-то подвернувшиеся тряпки. О, кстати!

– Это что? Носить можно?

Недовольно глядящее на меня из зеркала отражение закатило глаза:

– Сорочка белая, мужская, с оборочками. Не мнется, не пачкается, трудно порвать. Если застегнуть на все пуговицы, то образ начинает соответствовать.

– Чему?

– Себе. Создай образ и застегни пуговицы.

Наглый артефакт изобразил задергивание шторки, после чего сделал вид, что оно простое зеркало и умеет лишь отражать. Понараздают разума кому попало, хрен потом заставишь нормально работать!

Надев рубашку я потянулся к верхней пуговице. Та упорно не хотела вдеваться в петлю, выскальзывая из пальцев. Попытка подцепить когтем не удалась. Видимо, надо в самом деле сначала представить... Так, стоп. Остановившись перед зеркалом я пригляделся к мохнатым ушам, глазам какого-то кошачьего колера, поерзал низом спины. Определенно, выходить на люди вот в таком виде не стоит. Они тут все дикие какие-то, кошек боятся, но при этом с оружием. Колданут чего-нить, и у меня хвост отвалится. Пока еще не отросший. Поэтому закрываем глаза, вспоминаем, как совсем недавно я стоял у себя дома перед почти таким же, но совершенно нормальным зеркалом. А теперь...

Пуговица упорно не хотела застегиваться. Не открывая глаз я попробовал со второй, с третьей. На восьмой неожиданно получилось, застегиваться пришлось снизу вверх. Дойдя до последней, которая первая, и с закрытыми глазами еще раз проверив, я решительно взглянул в отражение. Хм, вроде все как прежде...

Ага, точно! Как прежде – нет звериных ушек, и глаза точно такие же, как были всю жизнь! Подумав, я попытался расстегнуть нижнюю, но безуспешно. Зато верхняя расстегнулась почти сразу. Зрачок у отражения вытянулся сверху вниз. После второй у меня появились кошачьи уши. Точно появились, я даже подергал. На третьей никаких изменений не произошло, что с одной стороны радует, а с другой – это же насколько я могу измениться?

Мда, не ходить мне волосатогрудым мачо с декольте до пупа. Буду застегнут на все возможные. Бабочку что ли найти? Хотя нет, это перебор. Что я забыл?

– Эй, всезнающее, а в чем подвох с рубашкой?

– При критическом несовпадении мнимого и реального образа мгновенная дезинтеграция носителя.

Зеркало зевнуло. С-сволочь. Ничего, я молоток далеко не убирал. Вот перестанешь быть нужным, я тебе пошучу. Говорящий кот, говорящее зеркало... хорошо хоть штаны не говорят. С сомнением посмотрев вниз я подождал, но штаны молчали. Наверняка начнут болтать в самый неподходящий момент. Штаны, если подумать, многое могут рассказать о человеке. Особенно если они его не любят и не прочь поговорить об этом.

Из не распознанного осталась лишь газета. Самая обычная, сначала я даже подумал, что это просто "бумажку подложили" под какой-нибудь ценный артефакт. Но примерно с третьего раза заметил, что заголовки статей меняются каждый раз, когда я перекладываю газету с места на место. Очень полезный артефакт, а то без интернета скучно. С другой стороны новости какие-то странные.

– Чем опасно?

– Ничем, это простая газета. Подложили, наверное, подо что-то.

Отражение упорно отводило глаза. Видимо, надеется, что после моей смерти его перевесят в женскую душевую. Черт, я напоминаю себе того детектива из "Кролика Роджера". То зеркало с прибабахом, то еще какая хрень суицидальная. Пора уже выяснить, что к чему в этом чертовом магическом ПТУ.

– Мохнатый, ты со мной?

Пушок посмотрел на меня так надменно, что я даже чуть было не извинился.

– Иди уже, развлекайся. Еще не хватало за каким-то студентишкой бегать.

После зеркала ругаться еще и с котом сил не оставалось. Ну их всех! Дотронувшись до стены я сосредоточился и отчетливо представил Многораза, Зиночку и Мами. Ладонь тут же начала погружаться в прохладное желе, пришлось вмешаться:

– Простите, а вот обязательно все вот это... ну, с безумными способами перемещения? Не то, чтобы я был против, просто слегка напрягает.

В стене кто-то вздохнул, руку выплюнуло наружу. Передо мной проступили контуры самой обычной двери. Поблагодарив, я открыл ее и сделал шаг.

– Здорово, Владыка.

– Привет! Как дела? – Я оглянулся назад. Никакой двери, я стою посреди зала. А чего еще ожидал-то?

Хоббит устало вздохнул:

– Попроси пива, хорошо? После вчерашнего надо поправиться.

Сейчас в столовой почти никого не было. Из знакомых остался лишь давешний парень с телефоном, но сейчас я видел, что экран темен и совершенно пуст. Что не мешало парню активно тыкать в него пальцем. Один стол неподалеку был накрыт одеялами, образовывая что-то вроде домика, в котором то и дело кто-то нервно хихикал. Ну что же, зато нет той атмосферы безнадежного уныния.

Попросив потолок о легкой закуске я пододвинул кувшин к хоббиту и стал заходить издали:

– Ну как вы тут? Как занятия, учеба?

– Учимся. – Судя по тому, как он пил, хоббиты явно изнутри больше, чем снаружи. Кувшин он поставил на стол уже пустым. – Пособия вот выдали.

– Только сейчас? Мое сразу пришло.

– Все у вас, кошколюбов, не как у нормальных разумных. – Он пошарил ногой под столом и выпнул наружу что-то вроде статуэтки из булыжников. – Аккуратнее, оно кусается.

– Так сломай?

– Неразрушимое. Совсем. Как и положено Училищному пособию.

Статуэтка с хрустом повернула голову в мою сторону, оглядела и отвернулась.

– Тогда запри?

– Пробовал, оно стену сломало. – Многораз вдруг схватил кувшин, с грохотом разбил о голову своего пособия, а потом пояснил: – Если его долго не бить кусаться начинает

Статуя довольно скрипнула.

– Зачем они вообще нужны?

– Для отработки навыков. Я вот разрушаю что-нибудь, у других свое. Ну и лечат, присматривают, все такое.

– А что у Зин... аиды?

– Метроном. Ходит за ней и отбивает такт.

– Больше напоминает отсчет времени до того, как она сорвется.

– Сам в ужасе. Но думаю, до второго экзамена она продержится. Там станет полегче. А ты-то чего не на занятиях?

– Мне факультет на инфоматрицах выдали.

– Понятно.

Статуя начала ритмично похрустывать, раскачиваясь из стороны в сторону, отчего хоббит скривился.

– Пока все обязательные экзамены не сдам, от этого не избавиться. Теперь остается только терпеть.

Кажется, разговор можно перевести на нужную мне тему:

– Многораз, вот как раз хотел тебя спросить – откуда ты столько про Училище знаешь?

– Учился когда-то в Академии. В тамошней библиотеке много чего разного можно вычитать.

– Ты? Там? Чему?!

– Что значит – чему? Академия нужна, чтобы учиться.

– Чему учиться?

– Да что ты заладил! Чему-то – это в Училище, а в Академии просто учатся.

– Судя по названиям должно быть наоборот.

Хоббит почесался, взвесил на ладони тарелку, разбил ее о свое пособие и только потом стал объяснять:

– Понимаешь... вот есть бордели, туда приходят удовлетворить определенные потребности. А есть Академия, в ней собираются те, у кого возникла потребность учиться. Там можно найти мудрого наставника, рыться в пыльных томах, изучать всякое такое, готовиться к экзаменам, переживать, а в перерывах оттягиваться по-студенчески – это все в ней есть.

– То есть профессора это что-то вроде...

– Да. Но они не любят подобных намеков.

Дальше я слушал очень внимательно. Судя по рассказу, учеба в Академии была "прекрасным временем" для того, кто любил именно учиться. Доступ к величайшей библиотеке во ВсеМирье, тысячи профессоров и преподавателей, любые желаемые курсы, которые можно было выбирать по вкусу. Никакого принуждения, хотя существовали какие-то баллы, которые начислялись и отнимались. К тому же обучение могло длиться столько, сколько ты считал нужным. Правда, было неясно, как туда попадают. Хоббит лишь махнул рукой и пояснил, что его-то взяли по знакомству, а кого другого могли иначе пригласить. Судя по моему знакомому Избранному это смахивало на правду.

– И чего ты оттуда ушел?

– Надоело. Сначала вроде все замечательно, а потом вдруг понял, что профессор нудный, однокурсники балбесы, а мне постоянно хочется набить кому-нибудь морду. Или ноги отдавить, если не дотянусь.

– И попал в результате на факультет Разрушения.

– Судьба, наверное...

Встав, он взял за соседним столом табуретку и в очередной раз обидел свое пособие. На этот раз с размаха и громко прокричав какой-то неразборчивый девиз. После чего спокойно отряхнул руки и повернулся ко мне:

– Пошли, что ли. Тебя где разместили? В общем корпусе не видел...

– Да я в каких-то подвалах.

– Серьезно? А сколько соседей в комнате? Хотя они наверняка сразу разбежались.

– Да я один как бы...

– Везунчик. У меня здоровенный лоб с факультета Сосания. Дурак дураком, и пособие у него постоянно визжит и ругается...

Хоббит шел к дверям не оглядываясь и говорил скорее для себя. Поблагодарив потолок за пиво я побежал за удивительно быстрым собеседником, придержал закрывающуюся дверь, вошел...

Здесь что, все двери ведут на факультет Нэкомантии? Хотя нет, иногда через них попадают в еще более странные места. Кстати, есть ведь еще один тип, у которого свои непонятные отношения с дверьми.

– Пушок. Пушок? Кис-кис-кисссс-скотина. Ведь только что здесь был!

Отражение в зеркале ехидно подмигнуло и плюхнулось на свою зазеркальную кровать. Чтобы не вносить ненужного диссонанса в бытие я последовал его примеру по эту сторону.

Итак, что же мы имеем? Я превращаюсь непонятно во что, похожее на гуманоидного кота. Это ладно, это пусть. Хуже то, что стоит мне начать как-то интересоваться окружением, так сразу меня возвращают на факультет. Нарочно? Случайно? У кого узнать? А что именно узнать? Чего я хочу?

Хочу выйти в сад, на солнышко.

В туалетном садике как обычно был полдень. Присев на старую каменную скамеечку, которой кажется вчера здесь не было, я задумался. Хочу ли я возвращаться домой в качестве специалиста по кошкам? Однозначно – нет! Как я могу этого избежать? К примеру, зацепившись за что-то внеземное. Став учеником в Академии. Или профессором? Наверное, они много знают и умеют, но вон Игорь своего никак не мог найти, а значит есть некоторый дефицит, и может быть там не такие уж и строгие критерии отбора?

Как попадают в Академию, у кого бы спросить... Стоп.

Подскочив, я дернулся, замер, потом еще раз дернулся и сел обратно. У меня же еще четыре профессора есть. В коробке лежат, я ее под кровать засунул. Вот только разговор с любым из них чреват экзаменом, а это опасно. Значит – что?

Значит надо выбирать самый простой. Первый же я как-то сдал?

Достав коробку и вытащив четыре оставшихся инфоматрицы я разложил их перед собой. "Питание кота" – пожалуй, откажусь. Не хочу знать, кем и как в Училище кормят один-четыре-один-два-М. Меня вот после экзамена покормили, так теперь уши и хвост можно предъявлять всем желающим. "Основы умиления" – пожалуй тоже не стану, ведь это лишь основы, и мало ли что подразумевается под "углубленным умилением". "Всеобщее благо" – какую-то фантастику напоминает, и опять же слишком неопределенно.

Значит, "Равновесие"? Просто, понятно, особых проблем придумать не получается. Берем? Мне ведь надо только получить от профессора несколько ответов. Главное сразу сказать, что я человек, а то еще начнет молниями бить. И задать вопрос – как пройти в библиотеку? А вот когда ответит, можно будет по-быстрому научиться не терять равновесие и быстренько сдать экзамен. И сразу в Академию! Главное, делать это решительно. Ведь смелость это половина успеха! Смелого пуля боится, смелого штык не берет! Сейчас, войти и выйти, минут на двадцать дел.

И не давая себе времени на раздумье я схватил кружок "Равновесие", решительно распахнул дверь учебной аудитории, кинул инфоматрицу на пол и сделал шаг в проявляющееся сияние.

Это мне показалось, или отражение в зеркале сделало фейспалм?