Текст книги "Лорд 5 (СИ)"

Автор книги: Михаил Баковец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

– Товарищ Киррлис, могу я с вами отправиться на фронт? – спросил меня Швиц перед отлётом. Московскому посреднику я минувшим вечером рассказал о своих планах пощипать немцев. Подал этот момент не как испытание нового заклинания-ритуала, а, мол, надоели эти фашистские гады, пора им нос как следует прищемить. – С моими полномочиями будет проще уладить некоторые вопросы, когда вы на месте окажетесь. Хоть там и знают вас, но всё равно обязательно возникнут какие-нибудь трения.

– Хорошо. С собой кого возьмёшь?

– Двоих если можно.

Я в ответ кивнул, одобряя его решение. И тут же подумал о том, как было бы хорошо, если бы у меня в Цитадели уже имелись бы драконы. Хотя бы транспортные. Крупный дракон легко возьмёт дюжину воинов с оружием и снаряжением. А если лететь недалеко, то и два десятка потянет. А ещё боевые огнедышащие драконы отлично пригодились бы для зачистки немецких позиций под ноль. В голове сложилась картинка, как тройка огромных ящеров падает с небес на немецкие траншеи и ДОТы, и заливает их морем огня, которое так просто не потушить, а потом взмывают обратно ввысь, неуязвимые благодаря защитным амулетам для ПВО. Картинку сменила грустная мысль, отражающая реальность.

«Жаль, что пока нельзя их использовать из-за религиозных проблем», – с грустью вздохнул я про себя.

Для того чтобы доставить груз, магов, себя и своё сопровождение за Оршу, пришлось снять с дежурства некоторое количество грифонов. После того, как насмотрелся на кислое лицо Кромаря, которому сегодня придётся перетряхнуть список дежурств, чтобы закрыть небо патрулями, а потом ещё и посидел в не самом удобном кресле за наездником, то в очередной раз испытал сожаление. Сейчас оно касалось гномолюдов. Вернее отсутствия у них летательных аппаратов. Ради удобного самолёта или ему подобного устройства, я бы построил нужное здание, сдвинув очередь прочих.

На месте нас встречала внушительная делегация. Не меньше полусотни человек, среди которых половина была представлена командным составом сплошь в каракулевых папахах и полушубках. Швиц немедленно дёрнул к ним сразу после посадки. А немногим позже подошёл ко мне с тремя офицерами. И опять меня одолело сожаление, в этот раз из-за того, что мог бы пригласить на демонстрацию ритуала глав белоэмигрантов. Под амулетами с личинами их никто не узнал бы, даже родная мать.

– Генерал Белов, – первым поздоровался со мной крупный немолодой мужчина.

– Киррлис, – ответил я на крепкое рукопожатие.

За генералом представились его сопровождающие, оказавшиеся начальником штаба дивизии, в расположении которой я приземлился, и начальником разведки.

– Подполковник Лисюткин.

– Полковник Иванов.

Не тратя лишнее время, наша увеличившаяся группа отправилась на наблюдательный пункт рядом с передовой. Маги же ушли готовить ритуал. Место для него присмотрели сверху перед посадкой. И находилось оно чуть ли не в километре от НП.

Наблюдательный пункт находился между первой и второй линией обороны. Кривая зигзагообразная траншея со стенками, укреплёнными тонкими жердями, чтобы края не осыпались. От неё уходили два коротких перехода в пару просторных блиндажей со смотровой щелью между толстых бревен почти в половину стены. Над окопами везде висели маскировочные сети, местами покрытые кристалликами инея, а кое-где и крошеными сосульками. А вот остальные траншеи и даже позиции с ценными орудиями и миномётами сетей почти не имели за редким исключением. Хорошо, что здесь у немцев нет авиации благодаря моим соколам, грифонам и советским лётчикам с моими амулетами. А была бы? Ведь тогда немецкие штурмовики и артиллерия смели бы самые важные огневые точки после пролёта самолёта-разведчика, той же «рамы».

В «командирских» окопах и блиндаже уже стояли несколько стереотруб и перископов для наблюдения за неприступными высотами впереди. Также почти у каждого папахоносца имелся при себе бинокль. Мимоходом отметил, что у начальника разведки и ещё у двоих была не советская оптика, а немецкая. Скорее всего, трофеи.

– Ладно они туточки устроились, – отметил Прохор, приложившись глазом к одному из перископов. – Экакак видать-то! Прям ужо всё, как на ладони.

А вот командор недовольно морщил лицо и то и дело качал головой. Наконец, он не выдержал и негромко обратился ко мне:

– Киррлис, позволь я скажу пару слов Белову.

– О чём? – полюбопытствовал я.

– Да не нравится мне вся эта суета вокруг. Сейчас хоть и темно, но рассмотреть возню в окопах можно. А немцы не дураки, сразу поймут, что тут солдаты не на нужник бегают туда-сюда и не меньше, чем в количестве взвода.

Я сразу понял, что именно он подразумевал. Вся советская передовая буквально кишела от бойцов, которые пойдут в наступление после того, как мои маги снесут с лица земли немецкие укрепления. На сравнительно небольшом участке впереди меня, а также чуть левее и правее собралось, наверное, не меньше тысячи солдат. И ждут они момента, чтобы промчаться через нейтральную полосу и занять немецкие укрепления, по которым пройдутся боевыми чарами мои маги.

Всё это мы отлично видели сверху, когда рассматривали окрестности, знакомясь с местностью и выбирая места для ритуала. Немцы запросто могут воспользоваться моментом.

– Скажи. Но не думаю, что русские так глупы, чтобы не предусмотреть подобный момент, – тихо сказал я ему.

Дальше случилось то, чего мой рыцарь-командор опасался. Немцы будто подслушивали нас с ним, и едва наш разговор закончился, как они нанесли мощный артиллерийский удар по нашему району.

Со стороны немецкой линии загрохотало, жутко заскрипело, завыло и завизжало, потом полыхнули вспышки, хорошо видимые в темноте.

– Все ко мне! – закричал я, одновременно активируя амулет, обеспечивающий самый мощный заслон, закрывающий куполом кусок местности на дюжину шагов вокруг меня. – Ближе ко мне, у меня защита!

Да только куда там! Всего трое из советских командиров поспешили на мой зов, не считая Швица с его парой осназовцев. Прочие побежали в блиндаж, надеясь, что его толстые стены и крыша в несколько накатов спасут от снарядов.

– Да что б вас демоны отлюбили, – в сердцах крикнул я, потом махнул рукой окружающим и заторопился к блиндажу. Примерно в это же время в окопах стали рваться первые снаряды.

– Етить их!.. – крикнул Прохор. Я его едва расслышал в окружающем грохоте, несмотря на то, что беролак держался в шаге от меня, закрывая своим телом от осколков. Последнее лишнее, но инстинкты вассала были неискоренимы.

В воздух поднялось огромное облако дыма и пыли. В нём возможности амулета ночного глаза свелись к нулю. Зато отлично сработал защитный, который остановил десятки, если не сотни осколков, кусков мороженой земли и камней. Не повезло нескольким красноармейцам, которые не успели оказаться под куполом. Их буквально снесло, как веник уборщицы сметает щепки в совок. Большего рассмотреть в дыму я не смог.

Немцы не пожалели снарядов для нас. Весь налёт продлился минут десять. Из них минуты три били особо мощные орудия, те, что издавали жуткий скрежет-рёв.

– «Ишаки» это, реактивные установки вроде нашей «катюши,» – будто услышав мои мысли, сообщил командор.

– А ведь точно, они родимые, – тут же сказал Прохор. – Видал я эти шутки ужо. Сложные и громоздкие дюже, но лупят… – он посмотрел в сторону первой линии окопов, где всё грохотало и иногда сквозь темноту прорезались багровые и оранжевые вспышки снарядных разрывов. – Неплохо лупят.

Первыми смолкли реактивные миномёты. С ними разобрались соколы и наездники на грифонах, дежурившие в небе специально на такой случай. Почти на такой. Никто не ждал настолько массивного обстрела. Да и не видели мы лишних орудий, только те, что стояли в капонирах и ДОТах. Калибра небольшого, в то время как по нам сейчас били сто пятидесяти миллиметровки.

В блиндаже набилось столько народа, что нам едва места хватило у самой двери. Глянув на их ауру, я понял, что сейчас бессмысленно что-то им втолковывать. Люди были перепуганы. Всё-таки, высокие командные должности и прозябание в защищённых штабах, находящихся далеко от передовой, сказываются на стойкости духа. К тому же, попадание под обстрел сильно отличается от обычной атаки или даже рукопашной.

«Жаль, что нет амулета для поднятия духа. Сейчас бы он пригодился как никогда к месту, – вздохнул я с сожалением про себя. – А на сотворение заклинания у меня нет времени и, если уж честно, желания».

– Лорд, это Ласточка-один, уничтожили три батареи реактивных миномётов за холмами, – раздалось в моём передатчике. – Следуем дальше.

– Понял, молодцы, – ответил я им.

Удар немцев оказался очень точным и убийственным. Забегая вперёд, скажу, что их тяжёлые гаубицы и реактивные миномёты уничтожили не меньше двух батальонов красноармейцев. Ещё столько же бойцов получили тяжёлые ранения и…отравление. Оказалось, что часть реактивных снарядов были снаряжены отравляющими газами. Их эффективность была несколько снижена и погодой, и тем, что одновременно с ними применялись обычные фугасы. Но большая скученность людей в окопах перед наступлением частично нивелировала этот момент, немцам это сработало на руку.

– Всех раненых несите сюда, – приказал я. – Особенно тяжёлых и умирающих. Я попытаюсь их спасти. Прохор, проконтролируй.

– Слушаюсь, Лорд.

Первые раненые стали поступать уже через пару минут.

– Демоны, – я чуть не хлопнул себя по лбу, повторив одну из привычек своих вассалов. – Так, Прохор, ступай за мной.

– Что-то случилось, товарищ Киррлис? – поинтересовался у меня Швиц, озвучив вопрос всех остальных, молчаливо взиравших на меня.

– Сдую отраву с окопов, чтобы санитары не потравились и не умерли те, кто там ещё жив.

С помощью амулета я создавал порывы ветра. С их помощью сгонял дым и газ из передовых траншей, полных убитых и раненых красноармейцев. Сюда бы мага-воздушника, тем более что такой у меня имелся. Вот только он был занят ритуалом, от которого его не стоило отрывать.

Когда я вернулся на НП, в блиндаже уже лежали около тридцати раненых, которые нуждались в немедленной помощи. Всех прочих, шансы выжить у которых были высокими без моей помощи, бойцы несли в санпункт.

Оторванные руки и ноги, раздутые животы из-за разрыва внутренностей, выбитые глаза, глухота из-за повреждений, вызванных близкими взрывами. А также сильная кровопотеря, раздробленные позвоночники и внутренности, вывалившиеся из страшных ран наружу. Многие раненые удивляли своей живучестью. По всему выходило, что они должны были отдать своему богу душу.

Где-то после первой дюжины раненных, прошедших через мой целительский амулет и лично созданные лечебные чары, со мной связался второй рыцарь-комондор, который с отделением оборотней обеспечивал безопасность магов.

– Лорд Варгу!

– Лорд на связи.

– Ритуал готов. Бить?

Я даже на секунду не задумался:

– Бить!

Несмотря на контрудар гитлеровцев, наёмные маги не забросили ритуал и довели его до конца. И теперь пришла пора уже нашим врагам жалеть…

В небе над холмами, занятыми оккупантами, на наших глазах возникли светящиеся облака. В глубине их часто вспыхивало оранжевое и багровое пламя. Света от них было достаточно – немецкие позиции можно было рассмотреть, как днём. На образование облаков ушла минута, вряд ли больше. По истечению этих шестидесяти секунд облака пролились огненным дождём. Или скорее даже крупным градом. За несколько секунд вражеские укрепления объял огонь. Ещё немногим позже к грохоту столкновения «градин» с землёй присоединились звуки взрывающихся в пламени боеприпасов. Какое-то время можно было ещё рассмотреть мечущиеся человеческие фигурки. Потом они пропали в дыму и огненной стене… или просто закончились.

Облака лили огонь минуты две, после чего растаяли в воздухе, оставив после себя огромное зарево на полнеба и на несколько километров по фронту.

– Этот огонь надолго?

Я с оказанием помощи раненым не заметил, как ко мне подошли Белов с Ивановым.

– Не могу точно сказать, товарищ генерал. Всегда по-разному, – уклончиво ответил ему я. Я и сам был не в курсе, так как наёмники не давали точного ответа про особенности ритуала. – Думаю, что через полчаса он исчезнет.

– Полчаса, – повторил Белов за мной и недовольно поджал губы. – Долго. Немцы успеют прийти в себя и атака сорвётся.

– Вы не отменили наступление?

– Есть резервы. И не всех бойцов фашисты вывели из строя. Но не вижу смысла слать их в огонь.

Тут в наш разговор вмешался главный дивизионный разведчик.

– А можно изобразить ещё раз такие же облака над соседними позициями немцев? Только без огненных сгустков, – произнёс он.

– Хотите заставить их бросить окопы от страха, чтобы ваши бойцы без проблем их заняли? – догадался я.

– Да.

– Могу. Но это займёт определённое время.

– Сколько?

Я пожал плечами, прикинул свои возможности и озвучил срок:

– Где-то час, это самое меньшее.

– Устраивает, – вмешался в беседу Белов, до этого внимательно слушающий нас. – Сделаете, товарищ Киррлис?

Его желание достичь моими усилиями того, что задумывалось советским командованием изначально, читалось легко. С одной стороны, сейчас меня хотели банально использовать в своих целях, получив сверх того, что я уже им дал и обещал. С другой же, я пришёл сюда ради того, чтобы не только проверить ритуал в действии, но и дать своим русским союзникам, так сказать, местную победу. Потому не стоило оставлять дело наполовину сделанным из-за выходки гитлеровцев.

– Да.

* * *

В кабинете находились двое. Его хозяин с ближайшим сподвижником и соотечественником.

– Ви считаете, что у нас завёлся шпион на самом верху?

– Все факты указывают на это. О том, что в той операции за Оршей будет принимать участие лично Киррлис, знал ограниченный круг лиц. И все они занимают высокие должности, – ответил Берия на вопрос главы государства. – В остальном подготовка велась точно так же, как и перед обычным местным наступлением.

– Кажется, первым сказал о прэдателе помощник шамана?

– Да, бывший капитан Смишин – командир стрелкового батальона, а сейчас зовётся рыцарем-командором и считается заместителем воеводы всех вооружённых сил Киррлиса. Смишин высказался при всех в блиндаже, что без предательства не обошлось.

– Вэские основания под его словами имэются?

Берия ответил ему после паузы в несколько секунд, машинально взвесив и пересмотрев мысленно свои слова, которые можно было озвучить.

– Да, есть. Немцы подвели значительные силы к своим укреплениям. В том числе несколько батарей тяжёлых ста пятидесяти миллиметровых гаубиц, и несколько батарей реактивных миномётов калибром двести один миллиметр и сто пятьдесят восемь миллиметров. Миномёты использовали снаряды с отравляющим газом. Молотов уже подал ноту протеста о нарушении. Вот только немцы заявили, что эти снаряды были приготовлены нами для наступления и просто сдетонировали от их артобстрела.

– Про это ми в курсе. Хочу услышать ваши мысли о прэдательстве, – недовольно покачал трубкой Сталин.

– Подготовка к отражению нашего наступления сильно отличалась от других случаев. Мы трижды пробовали захватывать те высоты. Дважды нам оказывали помощь подчинённые шамана. Но особых результатов достигнуто не было. Немцы всегда следовали определённому алгоритму, который оказался нарушен вчера вечером. Они понесли огромные потери в реактивной и тяжёлой артиллерии. Причём должны были знать об этом, но всё равно пошли на это. Я не могу списать это ни ничем другим, как попыткой избавиться от Киррлиса, про появление которого им сообщил предатель.

– Это все ваши вэские основания?

– Да.

– Плохо, – недовольно нахмурился Сталин, – очень плохо. Вместо следов предательства есть лишь догадки и прэдположения. Работайте, товарищ Берия, лучше. Даю вам сутки на то, чтобы прэдоставить что-то лучше догадок.

Глава 16

– Здравствуй, Алексей.

– Здравствуй, Ганс.

Оба вассала и ближайшие порученцы мага из иного мира встретились в уютном берлинском кафе. Ганс пришёл в дорогом тёмно-сером костюме и белой рубашке. Тишин щеголял в форме майора люфтваффе с железным крестом и нашивкой за тяжёлое ранение.

Едва они устроились за столиком, как к ним подошла молодая официантка в накрахмаленном белоснежном фартуке и не менее белом чепчике.

– Что изволят господа?

– Фройляйн, – чуть наклонил голову Тишин в вежливом жесте.

– Через пару минут подойди, милая фройляйн, – широко улыбнулся ей Мейер.

– Хорошо, – вернула она ему улыбку и отошла к другому столику к немолодой паре берлинцев. При виде их Алексей подумал, что вся эта тишина, уют, дружеские и семейные посиделки в подобных заведениях скоро исчезнут надолго. На секунду ему стало жаль этих людей. Но потом он вспомнил сожжённые белорусские деревни, повешенных вдоль дороги на столбах пленных красноармейцев, трупики замёрзших детей с матерями, которых оккупанты выбросили на мороз из домов, чтобы занять их места.

– У тебя лицо изменилось, – отвлёк его от тяжёлых воспоминаний интендант. – Будто хочешь тут всё разгромить.

– Хочу, – кивнул Тишин. – Но не стану. Скоро они сами всё это сделают.

После небольшой паузы его собеседник кивнул:

– Это точно, разгромят.

– Тебе их не жалко? Всё-таки, твои соотечественники.

Мейер невнятно пожал плечами и ответил:

– Сам же должен понимать, что жалко. Не жалко мне системы, которая правит страной и ведёт всех нас на убой, как баранов. А ещё я не настолько патриотичен, чтобы класть жизнь за эфемерные чужие жизни и желания правителей. Германия и так хорошо шла вверх без войны. Агрессия ненадолго дала толчок экономике и единству духа. Мы, немцы и русские в чём-то схожи. Наши страны после девятнадцатого года восставали из руин и утирались от чужих плевков. Вот только вы все силы кинули, так сказать, внутрь, а мы наружу. И мы проиграли.

– Из-за Киррлиса?

– Нет, – интендант помотал головой. – Даже без него Германия проиграет эту войну. Просто затянется она на лишние год или два. Кстати, – Мейер оживился, – ты не расскажешь почему наш, хех, начальник не хочет прибить того же Гитлера, подчинить Сталина, Черчилля и прочих правителей лидирующих государств? Так он стал бы править если и не всем миром, то половиной точно. Да и в целом он мог бы прекратить войну, убрав самых одиозных деятелей и разжигателей. Тех, кому выгодна вторая мировая бойня. Или это секрет?

– Нет никакого секрета. Киррлис просто сообщил, что такими вещами заниматься не будет. Что-то там с аурой, которая станет чёрной и может испортить или изменить Дар, – произнёс Тишин. – По мне же… – он задумался на несколько секунд, решая, стоит ли донести до собеседника свои размышления. – В общем, я полагаю, что в его мире всем магам ставят тайный запрет на подсознании, чтобы те не вздумали вмешиваться в дела, связанные с правящими семьями, правителями, министрами и так далее. Сильные маги потом с этим справляются или деактивируют. Этот запрет мешает Киррлису разобраться с Гитлером и его кликой.

– Ясно. Что ж, вполне логично, если взглянуть на это с такой точки зрения. Не пробовал рассказать ему про эти мысли?

– Один раз, – вздохнул Тишин. – В ответ получил очень резкое: «не лезь туда, в чём не разбираешься».

В этот момент к ним вновь подошла официантка, и мужчинам пришлось прервать свой разговор, чтобы сделать заказ.

– Как продвигаются дела со свержением Гитлера и захватом власти? – сменил тему Тишин, когда они остались опять вдвоём.

– Быстро и почти без проблем. Магия, оказывается, отличное подспорье в таких делах, – чуть улыбнулся Мейер. – За здоровье и молодость даже ярые, правда, только на словах, последователи национал-социализма и поклонники фюрера готовы стать коммунистами и заодно министрами. И плевать они хотят на потери Германии, лишь бы им ничего не потерять.

– Ты сам такой.

– Да. И не скрываю этого. Просто кому-то важнее реальные достижения и тяжесть в кармане, а другим подавай эфемерные ценности и власть, пусть даже пустую и на время…

Тут он смолк, так как к их столику подошла молодая особа. В глаза бросилась её причёска, собравшая взгляды практически всех посетителей кафе. Всё-таки в Германии почти невозможно в общественных местах увидеть немку с волосами, собранными в длинный хвост и прикрытых крошечной шляпкой. Почти все представительницы слабого пола в Третьем рейхе заплетали свои волосы в косы и далее укладывали их по-разному. Кто-то оставлял косу свободно свисать, кто-то делал из неё новую причёску.

– Добрый день, господа, – обратилась она к Алексею и Гансу.

Те ответили почти в один голос:

– Добрый день, фройлян.

– Позволите отнять немного вашего внимания, Алексей? И вашего, Ганс?

Незнакомка поочередно посмотрела на мужчин.

Первым порывом Тишина было применить амулет с ментальными чарами и как следует расспросить неизвестную. Ну, и заодно активировать амулет с отторжением чужого внимания, чтобы этой беседе никто из посторонних не помешал. Сдержался, рассудив, что та никуда не уходит и допрос можно учинить в любую секунду. Попутно сверит то, что услышит от неё без магии и под воздействием чар.

– Прошу, фройлян, – он встал и отодвинул свободный стул, приглашая незнакомку сесть за стол.

– Благодарю.

– У фройлян есть имя? – посмотрел ей в глаза интендант.

– Эльза.

– Просто Эльза?

– Сейчас просто Эльза, – повторила она. – Потом будет видно.

– И что же вам, просто Эльза, от нас понадобилось?

– Вернее, что понадобилось от нас настолько осведомлённой [EP1] женщине? – следом за Гансом спросил Тишин, едва удерживаясь от использования амулетов.

– Моя наставница хочет встречи с вашим хозяином.

– У нас нет хозяина, – отрезал Тишин.

– Всё равно, как вы его называете. Сюзерен, Лорд, Повелитель, – улыбнулась Эльза с непонятным выражением лица.

– Ты слишком много знаешь, Эльза. Не боишься, как минимум потерять память?

– Или умереть, – добавил за Тишиным Ганс. – Может быть, ты уже мертва, просто ещё не осознаешь этого. Ведь если ты такая осведомлённая, то должна быть в курсе возможностей Лорда и наших заодно?

Зрачки немки на пару секунд сузились. Больше ничего не указало на то, что ей стало страшно.

– Я не боюсь, – пренебрежительно ответила она интенданту.

– Кто твоя наставница? – задал ей вопрос Тишин. – Или может быть наставник? Чёрный маг, который отметился в декабре под Воронежем?

– Что? – вспыхнула девушка. – Этот тупой мясник? Следите за словами, господин Тишин, если в вас осталось хоть немного благородства от прежнего офицера императорской армии.

– Благородства достойны достойные, а не убийцы детей, стариков и замученных пленников, – процедил сквозь зубы Алексей.

Не меньше минуты за столом царила тишина. Наконец, слово опять взяла немка.

– Я хочу повторить свои слова. Моя наставница хочет… – тут она чуть запнулась, и тут же поправилась, – …просит встречи с вашим Лордом. Для дальнейшей связи вы или кто-то другой пусть посетит дом двадцать шесть на Ляйпцигер-штрассе и найдёт фрау Марту Ройсс. От неё вы узнаете больше.

– Как зовут твою наставницу и чем она занимается?

– Мария Оршич, – только и сказала она им, после чего встала из-за стола, молча попрощалась и вышла на улицу.

– Что-то мне есть расхотелось. Да ещё после встречи с ней, – Мейер мотнул головой в сторону входной двери. – С такой станется запудрить голову, чтобы её сообщники отравили нашу еду.

– Всё может быть, – не стал с ним спорить Тишин. – Я прямо сейчас возвращаюсь в Белоруссию. Нужно всё рассказать Киррлису.

– А я отложу все дела и попробую узнать про эту Марию Оршич и Марту Ройсс, – в тон ему ответил Мейер.

* * *

В кабинете наместницы практически не осталось свободного места, столько здесь собралось народа. Совещание затянулось надолго. На нём обсуждалась недавняя операция против гитлеровцев в районе Орши. Поднимались наши ошибки и просчёты, таковые же со стороны союзников и врага. В первую очередь всеми было признано в качестве нашего просчёта отсутствие скрупулёзной разведки. Решили, что старых знаний и осмотра сверху вполне достаточно. И вот результат на лицо. К счастью, потерь среди моих подчинённых не было. Зато русские потеряли убитыми и ранеными под полторы тысячи бойцов с командирами. Ну, или солдат с офицерами, так как ещё в конце сорок второго были введены кардинальные изменения в армейский быт.

Впрочем, потери были не зря. Сваяв на скорую руку амулет с иллюзией, повторяющей световые эффекты, которые предшествовали огненному граду, я активировал его над позициями немцев, которых не затронуло боевой магией. Выбрал укрепления слева от уничтоженных холмов. Эффект оказался выше всяческих ожиданий! Гитлеровцы там и так посматривали на свой тыл, впечатлённые до самых печёнок тем, что случилось с их товарищами на неприступных вершинах, где продолжало бушевать пламя, от которого плавилась оружейная сталь и обращалась в пепел человеческая плоть с костями. И тут вдруг нечто похожее появилось над их головами. Вот они и драпанули со всех ног. Попутно заразили паникой камрадов из второй линии обороны, которые присоединились к их безудержному бегу. Это позволило красноармейцам из подошедших резервов практически без единого выстрела занять пустые окопы с блиндажами и ДОТами, где осталось всё тяжёлое оружие и гора личных вещей. Многие солдаты вермахта даже свои винтовки и автоматы бросили, чтобы ничего лишнего не мешало им удирать.

При виде такой картины мои наездники на грифонах решили похулиганить. Они повесили магические «светляки» над немецкими позициями по другую сторону сожжённых вершин. Безобидная световая магия разительно отличалась от армейской иллюминации и потому подействовала на деморализованных врагов практически с тем же эффектом, что и мой амулет с иллюзией. То есть, драпали враги так, что только пятки сверкали. Всё их имущество досталось красноармейцам. Наверное, стоит ещё добавить, что у некоторых немцев от страха ноги отказали или сообразительность. Вместо того чтобы бежать со всеми единой толпой, они спрятались под нарами в блиндажах, в «щелях» от обстрелов и авианалётов, в нужниках и демоны знают где ещё. Красноармейцы потом до следующего полудня доставали их оттуда. Некоторые, правда, не пережили январскую ночь, замёрзнув насмерть.

То, чего советские войска пытались достичь в течение нескольких месяцев, положив немало людей и потеряв кучу боевой техники, они получили за несколько часов и почти без единого выстрела. Да, с потерями, но они оказались небольшими на фоне полученного достижения. Красноармейцам достался намного больший кусок фронта, чем изначально задумывалось захватить. Чтобы немцы не выбили союзников с захваченных позиций, пока те там закрепляются и подтягивают резервы, я оставил две дюжины соколов и наездников с тремя десятками оборотней под командованием рыцаря-командора. Через пару дней те вернутся назад.

Следующим был поднят вопрос излишней информированности врагов. Новость об этом привёз с собой Тишин прямиком из Берлина, где он плотно общался с антигитлеровскими заговорщиками. С того момента прошло несколько дней. И лишь пару часов назад от Мейера пришли сведения. Весьма скудные, но я был рад и таким. Так как данная информация была лишней для большинства моих соратников, то в кабинете остались несколько человек: Тишин, Наместница, два командора и я с Прохором.

– Ганс пишет, что эта Мария входит в общество Туле. Фактически она связана с Анненербе, которое нам в прошлом году не раз вставляло палки в колёса и очень хочет дотянуться до меня, – сказал я. – Мария Оршиц занимает в нём особое место. Она служит другой женщине, которую зовут Сигрун. Известно только имя. Точных сведений нет, но вроде как она не подчиняется никому там и создала отдельный орден в ордене, куда вхожи только женщины. Их можно определить по распущенным волосам, с которыми они ходят постоянно, и по причёске в виде хвоста, когда женщины из тайного ордена выбираются в обычное гражданское общество. По слухам эта Мария считается сильным медиумом. Возможно, благодаря этой способности она и вычислила вас с Гансом. Про её способности было известно ещё до войны, – я посмотрел на Тишина. – Больше про неё нет ничего. Про связь с тёмным магом тоже нет информации.

– Есть шанс, что её используют втёмную, тот же малефик, – предположил командор, бывший майор Красной Армии. – Или даже она всех использует. При таком дефиците данных невозможно ничего спрогнозировать, только строить догадки.

Дальше разговор превратился в то, что рыцарь назвал «строить догадки». Не меньше часа ушло на пустопорожнюю болтовню. Когда пошли версии совсем уж невероятные, подала голос Ростовцева. Всё это время она больше молчала, слушала и иногда вставляла реплики, по большей части скептические, в пух и прах громя чужие версии.

– Киррлис, а почему бы тебе не сходить в гости к оракулу? – посмотрела она на меня, воспользовавшись короткой паузой, пока остальные участники совещания переводили дух. – Она всё ещё у нас гостит.

– Хм?

– Сходи-сходи. Вдруг она что-то расскажет про эту Марию. А если нет, то узнаешь насчёт поездки в Берлин, стоит или нет туда лететь на встречу с этой женщиной.

– Пожалуй, так и сделаю. Но позже, сейчас нужно осмотреть новую машину, которую пригнали с Эвереста.

Кирилл Луцкий всё-таки добился своего и смог построить тяжёлый танк с задним расположением башни и длинноствольным мощным орудием. Сегодня эта стальная бронированная махина прошла через портал. Осматривать его я направился сразу после совещания.

– Ну, демоны, и этот тут. Сейчас весь мозг вынесет, – прошептал я сквозь зубы, увидев неугомонного гномолюдского инженера. Кирилл сидел на складном металлическом стуле недалеко от своего детища и что-то ел из котелка. Рядом с ним сидели несколько оборотней и штурмовиков, внимательно слушающие его речи. Судя по тому, как часто он мотал головой и тыкал ложкой в сторону танка, речь шла о нём.

Созданная им боевая машина выглядела внушительно и, если так можно сказать, ладно. Немецкий «тигр» в сравнении с танком Луцкого смотрелся громадным сараем. Гномолюдский же был и пониже, и поуже. А про массу и говорить не стоит. Во время экскурсии по его танку, Кирилл показал и рассказал всё. Сплав с драйзом был легче и прочнее самых лучших сплавов стали, используемой для изготовления брони на Земле. При толщине брони башни в сто двадцать миллиметров, с сорокамиллиметровой крышей, стомиллиметровым лобовым листом и от шестидесяти до восьмидесяти миллиметров в прочих местах корпуса кроме днища танк весил сорок тонн. Просторная башня вмещала четырёх танкистов и восьмидесятипятимиллиметровую длинноствольную пушку без дульного тормоза. Боекомплект состоял из восьмидесяти унитарных выстрелов и трёх тысяч патронов для двух пулемётов. Пятый член экипажа, механик-водитель, располагался в низкой рубке в передней части корпуса сразу после агрегатов трансмиссии и слева от дизельного двигателя. Мотор – В-2, но собранный из гномолюдских материалов чуть ли не вручную. Это не только неплохо увеличило мощность обычного советского двигателя, но и повысило его надёжность в разы!