Текст книги "Лорд 5 (СИ)"

Автор книги: Михаил Баковец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)

Пролог/Глава 1

ПРОЛОГ

Огромное поле с двух сторон стиснутое невысокими курганами и холмами, а с третьей рекой и густым лесом за ней, сегодня должно было стать местом, где несколько правителей решили сойтись в битве.

Король Альфред Тайрес Семиглавый со своими союзниками выступил против Союза Герцогов, решивших отобрать у ослабевшего правителя немного земель. Немного – это примерно треть самых плодородных территорий с куском болотного края, где хранились буквально под ногами огромные запасы дешёвой железной руды. Хоть качество металла из этого сырья уступало прочим, но такую сталь охотно покупали степняки и орки. Да и гномы не чурались брать её из-за крайне низкой цены. Несмотря на дешевизну продаваемого товара, герцог Унинок Золотой получал огромные суммы и слал не менее огромные налоги в королевскую казну. Руды в болотном крае, которым владели уже многие поколения его предков, было невероятно много. А добывалась она при помощи обычных лопат, заступов и черпаков на длинных рукоятках.

К тому же был у герцогского семейства ещё один секрет: болотную сталь они улучшали добавлением в плавку небольшой части огромного метеорита, который лет сто назад нашли их рабочие на краю болота. Небесный посланец был размером с башню донжона. За век, в течение которого от него скалывали бока, он убавился всего на треть. Конечная сталь получалась не только прочной и плохо поддавалась ржавчине, но – что самое главное – на неё ложились чары лучше, чем на многие элитные сорта сталей гномской плавки. Несколько месяцев назад Унинок решил больше не делиться доходами со своим сюзереном. Вначале он тянул с отправкой налогов, пока искал специалиста, который помог бы разорвать ему магическую присягу. Это у него получилось, но обошлось во столько, что у герцога чуть сердце не остановилось от жадности, когда из казны выносили сундучки с золотыми монетами для оплаты работы мага.

В одиночку тягаться с королевской армией он не смог бы. Получать по шее за предательство не хотелось. И платить наёмникам было жалко, так как их требовалась целая армия, почти такая же, которую выставил бы против него Альфред Тайрес Семиглавый. Поэтому Унинок тайно сговорился с Союзом Герцогов, не то орденом, не то государством, состоящим из герцогств, где отсутствовали общие законы, а Совет Герцогов создавал не государственные указы и законы, а решал внутренние трения и внешние проблемы. Герцоги с радостью ухватились за удобный повод расширить свои владения и пополнить казну в ходе военных действий, когда услышали просьбу Унинока Золотого стать одним из них и подсчитали те барыши, которые принесёт им союз с ним.

И вот решающий момент, когда станет ясно захватчики получат куш, или владелец сохранит своё.

– Муон, ты видел этих странных ребят у нас на левом фланге? Говорят, что там какой-то с’шагун стоит, – спросил сотник королевских войск своего приятеля из магов, оказавшегося рядом в порядках баталии.

– Ага, там с’шагун Грунд Великолепный из Шоргуш-Гуа.

– А-а, – протянул сотник, – с восточных границ. Там же земли нашего герцога и герцогство Рьяловчак?

Маг кивнул и тут же добавил:

– У нашего с’шагуна по слухам сильные проблемы с Союзом, который поддерживают другие два c’шагуна. Вот он и предложил королю помощь в войне.

– Так это ж хорошо! – обрадовался сотник. – У таких как он огромные силы и возможности. Амулеты не у всякого простого полусотника в нашем войске есть. А у с’шагунов даже десятники их носят. И те нечета нашей дешёвке.

– Так-то оно так, но ты стяги вон те видел?

Воин прищурился и стал рассматривать полотнища с геральдическими цветами и рисунками. Потом неуверенно ответил:

– Не припоминаю таких. Не герцогские точно. Или они ещё какого новичка приняли кроме нашего Ржавого?

Ржавым герцога Унинога Золотого прозвали за глаза давно из-за источника его основного дохода – болотной руды. Сейчас, когда он переметнулся во вражеский стан, стали называть открыто.

– Там стоят войска с’шагуна Инича Старванского.

– О, как!

– Вот-вот, – покивал маг. – Помощи особой от Грунда не жди, сам понимаешь почему.

– Ну да, – вздохнул сотник, – ему против такого же биться придётся.

– Штандартов там больше, чем у нашего, а значит и сил больше. Краем уха слышал, что разведка узнала, что там несколько тысяч тяжёлой латной кавалерии. Наверное, все лучшие силы герцогский с’шагун сюда бросил. А второй, видать, повёл армию на Шоргуш-Гуа. Потому и Грунд Великолепный прислал так мало солдат.

Сотник грязно выругался, не сдерживая голос.

– Тихо ты, – шикнул на него маг. – Услышат простые солдаты, сразу паника начнётся. Нас свои же сметут.

К моменту сражения у сотника настроение было хуже некуда. Он приготовился к смерти. А как иначе, когда у врага перевес только количественно вдвое, а если считать по качеству подготовки и снаряжения, то и вовсе впятеро?!

Всё началось как обычно с ударов дальнобойными заклинаниями. Одни маги били по врагу, другие защищали от аналогичных ударов с противоположной стороны.

Всех сильно удивил с’шагун. Часть своих войск он расположил на двух невысоких курганах. Там его маги создали несколько ям и рвов, друиды закрыли жидкой стеной растительности. У подножия холма в три шеренги встали шесть сотен солдат со странным оружием. Причём первый ряд стоял на колене, второй в полный рост за ними, за ним третий тоже в полный рост, но с небольшим смещением вбок. Оружием у них были… было нечто с прикладами, напоминающими такие у дорогих арбалетов. Когда на королевские войска двинулись полки герцогов, эти солдаты подняли своё странное оружие и приставили приклады к плечам. Чуть позже что-то загрохотало на курганах, а на магический щит, прикрывающий врагов, стали падать снаряды, разрывающиеся на множество осколков при столкновении. Что удивительно, так это то, что маги с дистанционными атаками молчали, чего-то ждали. Магическая защита первой пала у герцогского с’шагуна. До королевских позиций оставалось чуть больше трёх сотен шагов, когда сразу несколько завывающих снарядов одновременно ударили по ней. Полог не выдержал, разошёлся в одном месте, и туда влетели два или три снаряда из боевых установок Грунда. Там, где они угодили в наступающие шеренги, взмыли вверх фонтаны земли и дыма, а вокруг упали несколько десятков воинов убитыми и ранеными. Несмотря на столь удачное попадание, не побежал никто. Даже не дрогнул, продолжая чеканить шаг. Солдаты давно уже привыкли к магии и знали, что пара десятков убитых и раненых от одного заклинания – это чары среднего уровня. Страшнее, когда гибнут единовременно сотни.

Расчёты боевых установок ускорили стрельбу, и меньше чем через минуту их враги остались без защиты. Едва это случилось, как раздались команды десятников, полусотников и сотников среди тех шестисот бойцов со странным оружием из большого количества дерева и стальной полой трубки. Через десяток секунд после команд раздался слитный грохот – это дали залп шесть сотен по герцогским отрядам, до которых было уже не более сотни шагов. К слову, установки, запускающие воющие снаряды, стрельбу прекратили, едва только спал магический щит. Не то решили поберечь боеприпасы, не то с неким известным только им далекоидущим планом.

Первые выстрелы слились в одну волну грохота. Следующие уже затрещали вразнобой. Этот грохот напомнил некоторым бойцам звук, с которым лопаются молодые побеги одной пустотелой высокорослой травы с толстым одеревеневшим стеблем, состоящим из десятков закрытых перегородками пустот.

Результат стрельбы грундовских солдат поразил даже бывалых королевских бойцов. Передние шеренги наступающих врагов легли, как молодая влажная трава под косой. Упали, как шли, в рядок плечом к плечу. Многие солдаты из следующих шеренг были ранены, кто-то не удержался на ногах, другие уронили оружие и щиты, схватились за раны.

И вновь враги не побежали. Сомкнули ряды, покрепче сжали рукояти мечей и древки копий и ускорили шаг. Маги, следующие в их рядах и оказавшиеся едва ли не первыми из-за гибели передовых шеренг, запустили заклинания в стрелков. Их примеру последовали те, у кого имелись боевые амулеты. И тут уже пришло время платить кровавую дань грундовским сотням. Сразу несколько десятков пали под массированным магическим обстрелом, который уже не смог сдержать защитный полог и личные амулеты.

Когда уже казалось, что пара тысяч уцелевших герцогских воинов вот-вот столкнуться и мгновенно раздавят выжившие сотни Грунда, с курганов ударило очередное новое оружие с’шагуна. Треск напоминал грохот недавних выстрелов, только он сливался в один звук, словно неимоверно длинное полотно пилы протянули с большой скоростью в полураспиленном бревне. Владельцы этих «пил» стреляли крайне расчётливо. Их целями стали маги, сотники и воины-ветераны с амулетами. Волшебные вещи недолго сдерживали попадание мелких снарядов. Также было и с личной защитой магов. Возможно даже, что снаряды были зачарованы, потому и настолько убийственными оказались. Они сносили всё и всех на своём пути.

Это стало последней каплей. Остатки герцогских баталий развернулись и со всех ног бросились назад. Те, кто решил исполнить свой долг до конца не дошли считанных шагов до своих врагов – пали, сражённые невиданным оружием Грунда Великолепного. Да и те, кто решил сбежать с поля боя, почти в полном составе полегли, получив смерть в свои трусливые спины.

Быстрый – на фоне подобных битв это можно было назвать даже мгновенным – разгром нескольких тысяч не последних рубак и магов сказался на основном ходе сражения. В центре герцогские баталии заколебались и снизили натиск. Только левый фланг войск Союза продолжал давить на правый фланг королевских построений. В итоге так увлёкся, что сильно ушёл вперед, попав в ловушку, устроенную полководцем короля, заметившим ошибку врага. В итоге левофланговые герцогские баталии подставили свои фланги, в которые тут же ударили центральные и резервные королевские полки. Вражеские отряды, давившие центр, спохватились и пошли на выручку товарищам. Пока сумели оттеснить королевских солдат, половина их левого фланга пала, а значительная часть выживших получила раны, с которыми продолжать битву не могли.

Между тем на другом фланге, устланном телами герцогских баталий, задрожала земля от ударов тысяч копыт рыцарских скакунов, большая часть которых была химерами из конюшен с’шагунов. Около трёх тысяч всадников толстой змеёй вышли из-за холмов и выстроились в линию. По сигналу они пустили своих ездовых животных сначала шагом, а потом стали быстро разгоняться.

На холмах вновь загрохотали дальнобойные установки, принявшись запускать воющие снаряды в сторону наступающей кавалерии. Но та была настолько хорошо защищена, что все потуги грундовских воинов оказались бессмысленными. Снаряды падали впереди, позади и прямо на головы всадникам. Иногда те сбивались в шаге, ускорялись или замедлялись, слегка ломая строй. Но очень быстро возвращались на прежнее место. Ни ямы, ни кочки, ни мёртвые тела и брошенное оружие не мешало химерам и специально выведенным и обученным лошадям нести своих седоков.

На позиции королевского союзника с’шагуна Грунда Великолепного неслась стальная несокрушимая стена, имя которой – Смерть.

В обстрел рыцарей включились уцелевшие передовые сотни и те «пилы», которые выпилили почти две тысячи воинов герцогских баталий вместе с магами. Но всё было тщетно. Даже когда завывающие снаряды находили жертвы, на общий строй это никак не влияло. Слишком мало их было и слишком редко они попадали точно в цель. Чаще падали перед строем всадников или после него.

Казалось, что рыцари непременно снесут жиденький заслон грундовских бойцов, когда из-за курганов ударили новые боевые установки. Звуки их выстрелов сильно отличались от всего того, что уже успели продемонстрировать воины с’шагуна. Как и результат. По стальной стене рыцарей ударили тысячи и тысячи крупных свинцовых и стальных шариков, которые были разогнаны в орудийных зачарованных стволах до огромных скоростей. При такой плотности наступающих врагов всего один снаряд накрывал площадь, где находилось свыше сотни всадников. Учитывая, что с курганов вели стрельбу двенадцать пушек с хорошо обученными расчётами, принявшими перед сражением дорогие эликсиры, повышающие возможности организма многократно, то судьба у рыцарей была незавидной. Они, как и пешие баталии, совсем немного не добрались до грундовских бойцов с винтовками. Даже лучшие амулеты и личная магия не могли спасти от единовременного попадания десяти и более крупных артиллерийских картечин, несущихся с невообразимой скоростью. К слову, немецким пушкарям пришлось изрядно поработать головой, чтобы суметь настроить дистанционный подрыв у снарядов после увеличения их скорости полёта. Путём проб и экспериментов им это худо-бедно удалось. Но даже после расчётов не каждый снаряд успевал взорваться в воздухе. Некоторые срабатывали после столкновения. Там, где рыцаря спасала зачарованная броня и амулеты, не выдерживала защита его скакуна. А всадник без своего четвероногого напарника воин только наполовину.

Меньше чем за минуту атакующий порыв кавалерии был остановлен. А потом началось сущее избиение. Вновь подключились миномёты, которые стали использовать мины с рунами, наносящими намного больший урон. Затрещали пулемёты.

Когда стихло оружие, полученное из иного мира, из-за курганов вышли полторы тысячи латников и полтысячи тяжёлой латной кавалерии. Этих сил хватило не только на то, чтобы покончить с остатками избитой вражеской конницы, но и разбить центральные баталии и резервные полки герцогской армии.

– Победа! Мы победили! – заорал сотник, видя спины улепётывающих врагов. – Победа!

Ему вторили остальные королевские солдаты. Над полем, покрытом мертвецами и умирающими неслось яростное и радостное:

– Победа!!!

* * *

«Совершенно секретно. Лично для Ф.В. Канариса.

В конце июля была получена радиотелеграмма из белорусских лесов от предположительно наших солдат, пропавших в том же месяце в ходе карательной акции против партизан и отрядов малоизвестного шамана Киррлиса после его нападения на наши контрольные пункты между Лепелем и Оршей.

В телеграмме сообщалось, что вторая рота сто четырнадцатого охранного полка с поддержкой отдельного отряда полиции из местных жителей, присягнувших Германии, преследовала небольшую группу врагов, в которой были раненые. Во время преследования рота угодила в засаду и была разбита. Её остатки углубились в болота, чтобы сбить со следа противника, что им удалось. Спастись удалось трём унтер-офицерам, лейтенанту Францу Кёнигу, тридцати пяти шутце и шести полицейским из местных. На вторые сутки блуждания они вышли на твёрдую землю, а спустя несколько часов оказались на большой поляне, в центре которой стояла арка размерами почти в три человеческих роста. Центр её был затянут густым непроницаемым для взгляда туманом. Также редкий туман имелся на поляне и среди деревьев, окружавших её. Всего им оказалось покрыта территория около двухсот пятидесяти метров во все стороны от арки.

Унтер-фельдфебель Дирк Мёллер с отделением в количестве семи шутце и двух русских полицейских вошёл в арку. Он отсутствовал больше трёх часов. Вернулся без русских и четырёх своих солдат. По его словам дело было так: войдя в туман, он и его люди вышли в зале средневековой крепости. Там находились трое воинов в кольчугах и с копьями, которые попытались их убить. С ними удалось легко справиться с помощью огнестрельного оружия. На шум выстрелов в зал вбежали ещё несколько воинов в кольчугах и с мечами в руках. В бою с ними погиб один из полицейских и были ранены двое шутце. За два часа Дирк Мёллер захватил крепость, уничтожив порядка двадцати девяти человек в средневековых доспехах и с соответствующим оружием. Потерял всего двух полицейских и одного стрелка. Крепость представляет из себя небольшой донжон из трёх верхних ярусов и двух нижних, обнесённый семиметровой каменной стеной с двумя оборонительными башнями. Во время боя никто из врагов не использовал магию. На охране крепости унтер-фельдфебель оставил пару солдат и поспешил вернуться назад с докладом. Предположительно этот объект расположен в другом мире, откуда на Землю пришёл шаман Киррлис.

В этот же день ближе к вечеру на вторую роту совершили нападение партизаны числом в пятнадцать человек. Атака была спланирована очень плохо, магия врагами не использовалась, нападающие пытались применять только пистолеты и ножи. Все они были уничтожены. За этот бой лейтенант Кёниг потерял пятерых. За следующие дни враги совершили ещё семь нападений, потеряв более семидесяти человек. Также была попытка освободить крепость средневековыми воинами числом до сотни. Она была отбита без потерь со стороны подчинённых Кёнига, которые обороняли важный объект.

Спустя неделю к остаткам роты присоединились восемнадцать лётчиков со сбитых Хе. 117. Один из самолётов упал на болотах, к месту его падения вышел экипаж другого, сбитого неподалёку. Лётчики принесли с собой несколько пулемётов и запас патронов. Это позволило усилить оборону роты в белорусских лесах. Также они принесли с собой радиостанцию, снятую с самолёта. Именно с неё и были переданы две зашифрованные радиограммы, принятые нашими радиостанциями в районе Орши, Лепеля и Полоцка.

В начале августа, спустя неделю после русского наступления к нашим солдатам на линии Глубокое-Лепель рядом с деревней Глинночка вышел человек, который представился Никитой Свирским, полицейским отдельной группы под командованием капитана Свена Флайшера, которая поддерживала наступление второй роты сто четырнадцатого охранного полка вермахта. Он сообщил, что недалеко лежит раненый фельдфебель Аксель Хайнрих из второй роты, с которым они вышли из окружения и смогли пройти сквозь оборонительные порядки советских войск. Им была оказана медицинская помощь, после чего их отправили в Минск в СД. Полицейского и нашего солдата наши сотрудники успели перехватить и доставить в абвер.

Раздельный допрос и установление личности показали, что они те за кого себя выдавали. Также они передали дополнительные сведения про арку, являющуюся порталом в соседний мир. Эти сведения они получили от раненого партизана во время допроса особой степени. Арка – это портал в мир, откуда пришёл шаман Киррлис. Через неё он получает оттуда магические предметы и магическое оружие, солдат-оборотней. Во время нападения на укреп-пункты на линии Лепель-Орша с портала была снята охрана, так как бойцов у шамана очень мало. Расчёт был на удалённость и труднодоступность места, где была скрыта арка-портал. Это позволило лейтенанту без боя захватить её и пройти в другой мир.

Туман – это проявление смешивания магической энергии двух миров. Из-за этого невозможно использовать вещи с магией в крепости и рядом с аркой в зоне тумана. Также блокируется способность оборотней менять облик и исцелять свои раны.

Неиспользование партизанами тяжёлого оружия, как то винтовки, пулемёты и гранаты, по словам пленного, связано с опасностью повредить арку, которая сделана из хрупкого материала, и магические письмена на ней.

Всего лейтенантом Кёнигом были отправлены с русским проводником трое солдат, фельдфебель и двое шутце. Но один утонул в болотах, второй остался прикрывать отход товарищей, когда группа была замечена вражеским патрулём.

Со слов полицейского и фельдфебеля, радиостанция вышла из строя, боеприпасы заканчиваются, и нет еды, а часть солдат колеблется, и прислушивается к призывам русских сдаться в плен, где им окажут помощь и в дальнейшем не станут причинять какой-либо вред. Лейтенант Кёниг просит помощи. Утверждает, что продержится ещё десять дней. Поле чего собственноручно подорвёт арку гранатой и примет свой последний бой. Подчинённые Кёнига, добравшиеся до нас, указали примерное место расположения портала. При появлении наших самолётов солдаты второй роты подадут сигнал дымом костров.

Часть этой информации была доведена до мага Жеффа. Он подтвердил, что порталы часто выполняют в виде арки и то, что иногда рядом с ними невозможно пользоваться магией. Чаще всего это сделано специально для того, чтобы нельзя было нанести вред порталу. Но и смешение двух сильно разных магических потоков может привести к блокировке любых магических проявлений, кроме тех, которые связанны с портальными перемещениями. Он крайне активно советовал захватить портал, чтобы через него получить доступ в соседний мир. Там он поможет нам найти торговцев волшебными вещами и других магов разных направлений, которых можно нанять на службу.

На данный момент предприняты меры для отправки самолёта-разведчика и для высадки десанта в указанной точке».

* * *

Сталин оторвал взгляд от карты, испещрённой десятками отметок, сделанных разноцветными карандашами.

– Ми удержим позиции? – спросил он командарма Жукова.

– Так точно, – резко кивнул тот. – А если найдём резервы, хоть небольшие и получим ещё около тысячи амулетов, то выбьем гитлеровцев из Смоленска. Сейчас город окружён нами почти с трёх сторон. Плохо только то, что со стороны Орши бьём не мы, а по нам.

Сталин перевёл взгляд на другого гостя в своём кабинете. Это был достаточно молодой мужчина с крупным лицом с нахмуренными бровями и очень умными глазами.

– Арсэний Григорьевич, что ви нам скажете на предложение товарища Жукова? Найдутся у нас финансы для покупки ещё тысячи амулетов?

Зверев, на чьих плечах держалась экономика СССР и чьи усилия не дали ей рухнуть в пропасть, ответил через несколько секунд.

– Найдутся. Но это будет сделать нелегко, – кивнул он в ответ. Выражение его лица, казалось, стало ещё более хмурым. – С другой стороны, лучше платить так, чем жизнями.

– Это хорошо, – произнёс Иосиф Виссарионович. И задал новый вопрос. – Быть может, Арсэний Григорьевич, время поднять налоги для колхозников? Весной ви были против. Так может – пора?

– Нет, – излишне резко произнёс Зверев. – Нельзя, товарищ Сталин. Если вы мне верите, то прошу последовать моему совету и не трогать их. У рабочих колхозов и так с начала войны жизнь ухудшилась в разы. Я не побоюсь сказать, что они сражаются на втором фронте, который не менее важен для нашей победы.

– Всё-всё, я вас понял, – махнул хозяин кремлёвского кабинета рукой с погасшей трубкой. – Нет, так нет.

Спустя час в комнате остались только Сталин и Берия.

– Лаврэнтий, есть у тебя хорошие новости? Очень хорошие, чтобы порадовать меня как следует? – Сталин пристально посмотрел в глаза своему наркому и ближайшему соратнику.

– Новости есть, но… – Берия сделал короткую на пару секунд паузу, – …не скажу, что они только хорошие.

– Говори, а потом вмэсте решим чэго в них больше – плохого или хорошего, – произнёс Сталин и занялся трубкой.

– На моих людей в Москве вышел некий американец. Сообщил, что хочет поговорить по поводу мага в Белоруссии. Он был арестован, провёл четыре дня в спецтюрьме, после чего пришлось его отпустить.

– Почэму? – на мгновение отвлёкшись от набивания курительной трубки, Сталин посмотрел на собеседника и вновь вернулся к своему занятию.

– Он оказался крайне убедителен, когда привёл аргументов, которые связывали его с очень важными людьми во властных структурах США. Я решил не рисковать отношениями и приказал его опустить. Перед тем, как уйти, американец сообщил время и место, где состоится беседа с другим человеком. И предложил на ней присутствовать лично мне.

– Дальше, Лаврэнтий, – поторопил его Иосиф Виссарионович, когда нарком на несколько секунд смолк, чтобы перевести дыхание.

– Вместо меня на встречу отправился мой помощник. Американцем оказался Джон Раэв, участник круга американских магнатов, фактически их представитель. Беседа длилась два часа и семнадцать минут. Но большая часть времени ничего не значила, – продолжил Берия рассказ, – обычная дипломатическая вода. Суть же вот в чём: американцы хотят получить доступ к тем вещам, которые мы покупаем у шамана Киррлиса. Раэв назвал несколько фамилий, кто готов платить любые деньги за это. Там есть Форд и Кайзер, это…

– Я знаю, кто эти люди, – прервал его Сталин.

– Раэв озвучил личное предложение Кайзера, который гарантирует срочный ремонт и строительство любых судов на своих верфях для СССР. Примерно так же прозвучало предложение Форда. Озвучены были слова о возможности свести с немецкими влиятельными лицами, которые тайно выступают против идей своего фюрера и готовы поднять восстание против него и прекратить войну, которая никому не нужна. В конце разговора он сказал, что в администрации президента страны просят о встречи с шаманом или передачи тому нескольких предложений.

– Разговор записывался?

– Да, – подтвердил нарком. – Велась стенограмма через микрофоны. И ещё беседа записывалась на магнитофон, установленный заранее под столом.

– Пусть твои люди принесут их попозже.

Берия молча кивнул.

– Твои соображения?

И как уже было до этого, Лаврентий Павлович незаметно вздрогнул от этого вопроса. Правитель огромной страны хоть и спрашивал порой совета у окружающих, но делал по-своему. И беда, если его мысли шли вразрез с озвученными чужими идеями. Несколько таких ошибок и человек рисковал попасть в опалу. Или того хуже.

– Я уже успел кое-что узнать. И теперь могу предположить, что американцев навели англичане, которые хотят заполучить всё чужими руками и чтобы не быть нам обязанными за посредничество с шаманом. Насчёт президентского окружения могу сказать, что там заинтересовались лечебными амулетами, которые поставили на ноги уже несколько сотен тяжёлых больных, среди которых имелись те, на кого врачи махнули рукой, как на безнадёжных. То есть кто-то хочет укрепить своё положение, отыскав способ вылечить Рузвельта. Или же он сам дал такую задачу своим приближённым. Считаю, – на этих словах Берия невольно задержал дыхание на долю секунды, словно перед нырянием в глубокий омут, – что можем продать им несколько десятков лечебных амулетов и тех, что повышают бодрость и улучшают самочувствие.

– Почэму их?

– Если передать амулеты ночного взора или защитные, то есть риск, что они попадут в руки гитлеровцев. Либо немцы получат полное описание: время действия, дальность, мощность, слабые места. Это поможет им найти способы с ними бороться. Лечебные и бодрящие же не несут угрозы нашим планам по их применению. Я бы даже продал американцам наиболее лучшие из лечащих амулетов с сообщением, что это ширпотреб, вместо которого есть шанс приобрести уникальные.

– Имэнно продать, Лаврэнтий? – Сталин посмотрел на собеседника с хитрым прищуром.

– Только продать, – покивал нарком. – Там поймут, что самим фактом продажи такого уникального продукта мы и так сделали им невероятно огромную уступку. Ещё и цену увеличить втрое или вчетверо. Благодаря этому получим деньги на пару сотен амулетов для себя. Не удивлюсь, если эта страна капиталистов даже оценит наше желание с них получить деньги с положительной стороны, – слегка улыбнулся мужчина.

– Звэрев этому будэт сильно рад, – усмехнулся глава государства. – Но американцы и англичанэ пожелают другие амулэты.

– Разумеется. Было бы странно, если бы было иначе. Но благодаря тому, что с Киррлисом общаемся только мы, всегда можем сказать, что поставщик амулетов озвучил ряд условий, нарушение которых приведёт к серьёзным проблемам в наших договорённостях. Вплоть до разрыва, на что мы пойти не можем ни при каких обстоятельствах. Тут любой дурак поймёт, что никто не захочет терять свою уникальность единственного посредника. Что же до условий, то по ним мы обязываемся без разрешения создателя не передавать в третьи руки его амулеты, которые можно использовать в военных целях. Мы даже особо не отойдём от истины, если вспомнить пункты магического договора с шаманом. Так, – пожал нарком плечами, – немного приукрасим и выпятим кое-что.

– Хорошо. Но эту идэю нужно доработать, а то она слишком сырая, Лаврэнтий. Нужно чтобы наш посол её так довёл до заграничных наших друзэй, что те приняли отказ бэз истэрики.

– Разумеется, Иосиф Виссарионович. Я ещё хочу предложить самим связаться с Рузвельтом и предложить лечебный амулет без особых условий. У нас с ним достаточно тёплые отношения, чтобы мы могли сделать такой шаг.

Сталин после короткой паузы кивнул, соглашаясь с этими словами Берии.

– А амулет сделает Баранкин, – продолжил Берия.

– Почему он?

– Не стоит лишний раз давать шаману ненужную ему информацию и тратиться на дорогую вещь. Тем более, мало ли что он добавит в амулет. Баранкину вполне по силам создать вещь ничуть не худшую.

– Лаврэнтий, а ты нэ забыл, что у нэго другая задача?

Тут нарком позволил себе лёгкую торжествующую улыбку.

– Не забыл. Наш маг уже сделал основной план. Правда, начерно. Сейчас он ждёт, чтобы предоставить его вам, Иосиф Виссарионович.

– Зови, – коротко ответил ему Сталин.

Спустя четверть часа в кабинет вошёл Баранкин с большим портфелем и кожаным тубусом. И на той и на другой вещи болтались сургучные печати. Их в первую очередь проверил Берия. Лишь убедившись в полной сохранности печатей, он разрешил сломать их и открыть портфель с тубусом.

– Вот, я тут на скорую руку произвёл расчёты, и кое-что нарисовал по заказанной теме, – торопливо сказал мастер-артефактор, выкладывая на стол несколько тонких папок и два больших листа, свернутых в трубу.

Когда Сталин взял в руки первую папку и открыл, то в его глазах на долю секунды проскочила гамма чувств – удивление, непонимание, досада и раздражение. Из графиков и строчек, являющихся, скорее всего, уравнениями, он не понял ничего, хотя считал – и считался – умным и разносторонне образованным человеком.

– Хм, и что тут?

– Прошу простить, товарищ Сталин, – покраснел маг и передал ему другую папку. – Вот тут с пометками на русском. Там, – он указал рукой на листы бумаги в руках хозяина кабинета, – то, что мне вложили вот сюда, – он коснулся указательным пальцем правого виска. – Магические уравнения из другого мира.

– Товарищ Баранкин уже стал понемногу записывать то, что получил в Белоруссии в шаманском Очаге, – вставил слово Берия.

– Да-да, пишу-строчу, – улыбнулся первый советский артефактор, не переставая разворачивать большие листы, один из которых оказался картой Москвы. – Пока самое простое, буквально букварь для мага. К сожалению, настоящих магов у нас ещё нет. Те, кто прошёл случайную инициацию в Белоруссии, когда попал в место богатое на ману и с предрасположенностью к магии, не годятся мне в ученики. Их энергетика не подходит для артефакторики. А учить их чему-то другому – увы, не умею, – развёл он руками. – Конечно, можно поработать и с ними, но даже до плохонького подмастерья я доведу их не раньше, чем через три-четыре года. При этом придётся отдавать занятиям уйму своего времени.