Текст книги "Русские электротехники"

Автор книги: Михаил Шателен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 26 страниц)

Опыты производились на территории завода Яблочкова на Обводном канале, который вообще в то время служил часто в качестве исследовательского института. Комиссия пришла к заключению, что даже при весьма небольшом расстоянии между проводом индуктивное действие токов на провода связи столь незначительно, что оно не влияет на работу телеграфных аппаратов и реле и едва чувствуется телефонами. Заключение VI отдела по этому вопросу имело в то время, громадное значение, так как оно успокоило телеграфную администрацию, от которой зависело разрешение на прокладку проводов для электротехнических целей, и облегчило получение подобных разрешений.

Другим чрезвычайно важным вопросом, которым занялся VI отдел, были правила и нормы безопасности для электрических установок. В этом вопросе русская общественность проявила полную инициативу и настойчиво удерживала ее в своих руках, борясь с полицейским произволом Министерства внутренних дел, которое ведало электрическими сооружениями. Эту инициативу русская электротехническая общественность сохраняла в своих руках вплоть до того времени, когда уже Советское правительство организовало планомерную разработку электротехнических правил, норм и стандартов. Первыми, выпущенными VI отделом правилами были «Правила для безопасного общественного и частного пользования электричеством». Ввиду того, что эти правила содержали требование относительно предельного нагревания проводов, журнал «Электричество», напечатавший Правила VI отдела, сопроводил их статьей Чиколева: «Основания для расчета площади сечения проводников электрического тока».

За этими «Правилами» последовало издание «Технических условий для составления проекта электрического освещения театров», составленных особою секцией VI отдела. Затем пошла разработка русских норм и правил, как касающихся безопасности, так и касающихся технических требований. Этой работе, проводившейся под широким общественным контролем, VI отдел уделял очень большое внимание. К ней привлекались лучшие силы Технического общества.

Результатом длительной работы явились те нормы и правила по электротехнике, которые затем перерабатывались и дополнялись всероссийскими электротехническими съездами и были долгое время единственными правилами и нормами, которыми руководились в своей деятельности русские электротехники.

Одной из задач VI отдела, и задач самых трудных, была защита русских электротехников и русской электротехники от засилья мощных иностранных, по большей части немецких, фирм. Слабая русская электропромышленность не могла, конечно, сопротивляться натиску мощнейших иностранных обществ, имевших за собой и силу крупнейшего капитала, и большой технический опыт, а также опыт организации филиалов, отделений, подчиненных компаний и т. п. Пока дело шло только об электротехнических заводах, русская электротехническая общественность молчала, вероятно, считаясь вообще со слабостью нашей русской промышленности того времени, но когда дело коснулось концессий на освещение и вообще электроснабжение городов, которые на десятки лет отдавали на эксплоатацию концессионерам, население этих городов, электротехническая общественность заволновалась. Первым признаком волнения было ходатайство, направленное VI отделом на имя Совета Технического общества по поводу слухов о предоставлении концессий на электротехнические предприятия в С.-Петербурге иностранным концессионерам. Текст ходатайства таков:

«В виду слухов и газетных известий о предположении Городского Управления передать дело электрического освещения центральных мест Петербурга в руки иностранных компаний, VI отдел Русского Технического общества, принимая близко к сердцу интересы русской электротехники, постановил обратиться в Совет с просьбой войти к г. Министру финансов с ходатайством следующего содержания:

„Первые шаги на поприще электрического освещения, как известно, сделаны в России, а между тем наша электрическая промышленность далеко еще не находится в таком блестящем положении, как на западе и в Америке. Можно сказать, что она еще только начинает становиться на твердую почву и теперь наступил именно такой момент, когда разумная поддержка со стороны правительства могла бы упрочить вполне ее положение и обеспечить ее будущность.

Русское Техническое общество, преследуя интересы отечественной промышленности, с одной стороны, и отнюдь не желая, с другой, чтобы оказываемая ей поддержка отразилась невыгодно на потребителях или стеснила их в каком бы то ни было отношении, могло бы предложить с своей стороны следующие меры:

1) Чтобы правительственные и общественные заказы по предметам электротехники производились русским компаниям или фирмам, предложившим одинаковые условия с иностранными и даже в том случае, если бы для русских пришлось допустить некоторые льготы.

2) Чтобы при утверждении Министром финансов уставов электротехнических обществ и товариществ или допущении к предприятиям в России иностранных компаний, на них налагались два существенных обязательства:

а) чтобы вся материальная часть предприятия по электрическому освещению, передаче работы и др. предметам электротехники изготовлялась в России и из русских материалов, кроме таких, которых невозможно получить в России;

б) чтобы большинство и притом значительное (90 %), в личном составе как техников, так и рабочих, было на стороне русских подданных».

Как видно, пожелания русских электротехников были довольно скромны. Тем не менее они далеко не получили полного удовлетворения: в течение многих лет электротехническое хозяйство в России оставалось в руках иностранных фирм и обществ, правда носивших обычно названия «Русское Общество – такое-то». Отделу пришлось встать на другой путь помощи закабаленным русским городам, именно, на путь помощи технической и экономической консультацией. Эту помощь Отдел практиковал очень широко.

Конечно, работа VI отдела могла развиться так быстро и успешно только потому, что с самого его основания в него вошла группа электриков-энтузиастов, отдававших свои силы и знания на служение русской электротехнике.

Это были прежде всего пионеры русской электротехники П. Н. Яблочков, А. Н. Лодыгин и В. Н. Чиколев. Они были не одиноки, к ним примкнул целый ряд работников – профессоров, инженеров, изобретателей и т. п., создавших в VI отделе мощный, инициативный коллектив. Некоторые из членов этого коллектива сами были крупными научными деятелями, крупными техниками и изобретателями, многие были рядовыми работниками в промышленности, но все они были объединены общим интересом к электротехнике и стремлением внедрить электротехнику в России и поднять значение русской электротехники в глазах общественности.

Из основателей VI отдела своей энергией и разносторонней деятельностью с первых же дней существования Отдела выделялся Дмитрий Александрович Лачинов.

Главная деятельность Лачинова относится к тому же периоду, в котором началась и протекала деятельность других пионеров русской электротехники – Лодыгина, Яблочкова и Чиколева. По возрасту он был весьма немногим старше их.

Родился Дмитрий Александрович в 1842 г. в небольшом городке Шацке Тамбовской губернии, среднее образование получил в 1 Петербургской гимназии, которую окончил в 1859 г. семнадцатилетним мальчиком. Интересуясь физикой, он в том же году становится студентом физико-математического факультета Петербургского университета. Однако, кончить курс в Университете в этот раз Лачинову не удалось: в 1861 г. начались в Университете так называвшиеся «студенческие беспорядки» и Университет был закрыт и все студенты уволены. Лишь к концу 1865 г. Лачинову удалось окончить Университет со степенью кандидата физико-математических наук. Однако, годы, проведенные вне Петербургского университета, не прошли для Лачинова даром: свыше двух лет он провел в Тюбингенском и Гейдельбергском университетах, где слушал лекции Бунзена, Кирхгофа, Гельмгольца. Лачинов был одним из немногих пионеров русской электротехники, которому удалось получить законченное университетское физико-математическое образование. Это сказалось и на его последующей деятельности: хотя он был и изобретатель, но все же главная его деятельность проходила в лаборатории и часто носила теоретический характер. По окончании Университета Лачинов поступил в 1886 г. преподавателем в Петербургский земледельческий институт, затем преобразованный в Лесной институт (ныне Лесная академия). В этом Институте и протекала вся жизнь Д. А. Лачинова. Он занимал в нем последовательно должность доцента, а затем профессора по кафедре физики и метеорологии. Умер он в 1902 г., профессором того же Лесного института.

Во второй половине 60-х годов интерес к электротехнике среди физиков и инженеров был всеобщим. Заинтересовался электротехникой и молодой Лачинов. Его увлекло сначала изобретательство, он работал и над изобретением особой динамомашины без железа, над изобретением фотометра для измерений электрических источников света и над рядом других электротехнических вопросов. Он даже делал сообщения о своих работах в заседаниях Физико-химического общества при Петербургском университете, где также начинали интересоваться вопросами электротехники. Однако, особенно развернулась электротехническая деятельность Лачинова после организации VI отдела Технического общества, одним из основателей которого он был. Уже на первых собраниях отдела он сделал подробное сообщение о работах Лондонской парламентской комиссии по электрическому освещению, возбудивших интерес во всем мире, так как они затрагивали почти все коренные вопросы тогдашней электротехники и так как в трудах Комиссии участвовали крупнейшие английские ученые того времени: Тиндаль, Вильям Томсон (лорд Кельвин) и др. Решения и мнения этой комиссии оказали в свое время большое влияние на отношение не только английского, но и мирового общественного мнения к электрическому освещению. В дальнейшем Лачинов был одним из самых активных докладчиков Отдела. Характерной особенностью Лачинова была та, что он весьма быстро отзывался на запросы электротехнической практики. Как только возник вопрос о коэффициенте полезного действия динамомашин, Лачинов немедленно изобрел весьма остроумный передаточный оптический динамометр, который позволял чрезвычайно просто измерять мощность, передаваемую от двигателя к динамо. Этот динамометр был значительно проще передаточного динамометра Гефнер-Альтенека, строившегося фирмой Сименс и Гальске в Берлине. Точно так же, когда Чиколев выяснил преимущества параболических прожекторов, он немедленно предложил новый метод изготовления параболических зеркал, основанный на использовании параболической формы воронки, образующейся при вращении жидкой массы с достаточно большой скоростью. Возник вопрос об оценке электрических источников света, и Лачинов предлагает новый тип фотометра.

Примеров таких целевых изобретений Лачинова можно было бы привести очень много. Если некоторые из них не отличались практичностью, то все были оригинальны по идее и обнаруживали инициативность изобретателя. Так, не имея возможности из-за неизвестности в то время количественной связи между силой тока в намагничивающих обмотках электромагнитов с железными сердечниками и напряженностью магнитного поля, ими создаваемого, производить расчет элементов динамо-машин, Лачинов отказался от применения железа и сконструировал в 1880 г. машину без железных сердечников и придумал такое расположение обмоток, которое, по его мнению, делало его динамомашину вполне сравнимой по своим качествам с обычными. О своей машине он делал доклад в Физико-химическом обществе. Нужно прибавить, что свою машину Лачинов предназначал не для практической работы; цель машины Лачинова, как сказано в протоколе Физического общества, «состоит в том, чтобы упростить по возможности задачу научного исследования действия электродинамических машин, как, например, изучение зависимости электровозбудительной силы от скорости вращения, от сопротивления и т. п.». Эти вопросы интересовали давно физиков и электротехников. Ими занимались еще Якоби и Ленц, работая с магнитоэлектрическими машинами, занимались и другие исследователи, но подход к вопросу был у Лачинова совсем оригинальный.

Из теоретических работ Лачинова в свое время наибольший интерес возбудили работы, посвященные электрической передаче и распределению энергии и параллельному включению нескольких ламп в цепь одной динамомашины.

Работа по передаче электрической энергии была начата Лачиновым в конце 70-х годов XIX в., т. е. задолго до первых опытов Марселя Депре, относившихся уже к 80-м годам. Теоретическое исследование Лачинова было уже опубликовано в журнале «Электричество» в середине 1880 г. В этой работе, названной «Электромеханическая работа», Лачинов разбирает работу машин, действующих и в качестве генераторов, и в качестве двигателей и обладающих независимым, последовательным и параллельным возбуждением, и приходит к некоторым выводам, к которым позже его приходили другие исследователи, в том числе Марсель Депре. Конечно, и терминология, и способ выражения у Лачинова совсем не те, к которым мы привыкли теперь, но выводы его понятны и с некоторыми из них можно согласиться и в настоящее время.

Вероятно, работы теоретического характера не всегда встречали одобрение многих тогдашних электротехников-практиков и, вероятно, этим вызваны слова, которыми Лачинов заканчивает свою работу: «Оканчивая эту статью, мы считаем необходимым оправдаться перед читателями. Так как даже в среде электротехников мы слышали мнение о неуместности статей, подобных настоящей, переполненной скучными и бесполезными формулами, то более вероятно, что между постоянными читателями найдется много лиц, держащихся того же взгляда. Мы, напротив, считаем, что распространение теоретических сведений между электротехниками совершенно необходимо, в подтверждение чего позволяем себе привести древнейшее, но верное сравнение человека, лишенного теоретических знаний, со слепым, принужденным подвигаться вперед ощупью. Если искание истины и возможно с закрытыми глазами, то нельзя не согласиться, что этот способ труден и неудобен. Между тем, мы встречаем, среди наших соотечественников, массу людей, отвергающих пользу теории. Свойственная русскому человеку отвага и отчасти жажда славы и увлечение грандиозными планами заставляет людей, не обладающих теоретическими, а часто – даже и практическими сведениями, браться за исполнение крупных предприятий, для которых знание абсолютно необходимо. Не то ли это самое, что взяться выстроить мост через Неву, не имея понятия об инженерном искусстве. Мы полагаем, что в деле науки подобная храбрость должна иметь самое ограниченное применение».

Это писал русский электрик в 1880 г., а многими годами позже знаменитый американский изобретатель Эдисон еще выступал с отрицанием пользы расчетов в электротехнике! Жизнь показала, на чьей стороне была правда.

Другая, также теоретическая работа Лачинова, вызвавшая большой интерес, была работа «О параллельном включении электрических ламп». Вопрос касался исключительно дуговых ламп, изысканием методов включения которых по нескольку штук в цепь одной динамомашины занимались многие из электротехников периода 70-х и начала 80-х годов. Известно, что для этой цели М. П. Авенариус предлагал применять свои «поляризаторы», т. е. вторичные элементы, Яблочков – свои «индукционные катушки» (трансформаторы) и конденсаторы и т. п. Все эти изобретения патентовались, демонстрировались на выставках, но широкого применения не получали. Лачинов первый в русской литературе подверг этот вопрос теоретическому исследованию и пришел к ряду заключений, в частности, в пользу параллельного включения ламп. Со многими заключениями Лачинова, иногда с некоторыми изменениями и ограничениями, можно согласиться и теперь.

В работе для VI отдела Лачинов не был одинок. Одновременно с ним работали такие лица, как Н. П. Булыгин, сам изобретатель и конструктор, бывший долго директором завода Яблочков и К° в Петербурге. В 1896 г. он был привлечен как крупнейший электротехник к организации электротехнического отдела Нижегородской промышленной выставки. Предложенные им видоизменения в электрических лампах привлекли общее внимание и одна из его измененных ламп даже получила название «лампы Булыгина».

Другой яркой личностью в VI отделе был Чеслав Киприянович Скржинский. Кандидат Московского университета, он рано увлекся электротехникой и был одним из активнейших сотрудников Яблочкова. Впоследствии, в качестве инженера, он строил первую электрическую станцию и высоковольтную систему распределения на Васильевском Острове в Петербурге.

В VI отделе он играл самую активную роль: участвовал в комиссиях, делал доклады, ставил вопросы и т. д. Он не был изобретателем, не был ученым, но был самым настоящим инженером-общественником и оставался им до самой смерти. Считая совершенно необходимым, чтобы электротехники учились прибегать в своей работе к теоретическим расчетам, Скржинский, с одобрения VI отдела, начал с 1886 г. на протяжении многих лет систематически помещать в «Электричестве» составляемые им «Задачи по электротехнике». Объясняя причину, по которой он взялся за составление задач, Скржинский писал: «Надлежащее исполнение практических работ, входящих в область электротехники, требует достаточного знакомства с аппаратами и с приборами, с которыми приходится сталкиваться при электротехнических работах… Какие явления происходят в аппарате во время его действия при равных условиях и какие явления аппарат вызывает в наружной части цепи – лучше всего узнается из продолжительных опытов. Но продолжительные опыты стоят очень дорого и не всегда возможны, а потому чаще всего приходится прибегать к иному способу определения возможных явлений – именно к способу вычисления. Вычисления можно производить повсюду и всегда и, если соображения наши не были ошибочны, то мы можем быть уверены в оправдании на опыте вычисленных нами результатов… К уяснению законов и к свободному обращению с электротехническими единицами более всего могут служить числовые примеры и потому мы намерены давать в каждом номере «Электричества» примеры в виде последовательных задач».

Свое намерение Ч. К. Скржинский выполнил, и в продолжение многих лет в «Электричестве» помещались его задачи, по которым училось несколько поколений электротехников. Теперь, когда каждый школьник уже знаком с электротехническими единицами и с основными законами электричества и магнетизма, многие из задач Скржинского кажутся слишком элементарными, но не так было в начале 80-х годов, когда ни единицы, ни терминология не были еще сколько-нибудь твердо усвоены электриками.

Несомненно, в этот период задачи Скржинского принесли русским электротехникам большую пользу.

В VI отделе Скржинский играл еще и другую роль. Это был человек исключительной честности и прямоты. Поэтому его моральное влияние на членов было очень велико. Он был неизменным арбитром во всех вопросах, связанных, как тогда говорили, с «инженерной этикой».

На жизнь и характер деятельности VI отдела в первое десятилетие его существования, кроме уже не раз упоминавшихся членов VI отдела, большое влияние имел председатель отдела Ф. К. Величко. Филадельф Кириллович Величко и по образованию, и по служебной деятельности был военный, офицер Генерального штаба. Он имел высшее генеральское звание, существовавшее в тогдашней армии, чин «генерала от инфантерии». Казалось бы, что общего могло быть между генералом Генерального штаба и электротехникой в том состоянии, в котором она находилась в 70-х годах прошлого века? Между тем оказалось, что этот генерал был одним из лиц, наиболее способствовавших в известный период развитию русской электротехники и ознакомлению с нею широких слоев русского общества. Дело в том, что Величко был не только офицером, но был большим знатоком в области метеорологии. Метеорологией он занимался с большим рвением. Устраивал метеорологические обсерватории, изобретал и конструировал метеорологические приборы, как-то: анемометр, гелиограф, носящий его имя, и др. Занятия метеорологией привели Величко к занятиям физикой, в частности, электричеством, а затем и электротехникой, которой увлекалось в то время большинство физиков.

Величко был, вместе с Яблочковым, Лодыгиным и Чиколевым, основателем VI отдела и на протяжении многих лет его председателем, а затем почетным председателем.

Благодаря своему общественному положению Величко удавалось устранять с пути молодого общества, казалось бы, неодолимые препятствия. Благодаря его личным качествам ему удалось сплотить в обществе мощную группу энтузиастов-электриков, горячо взявшихся за дело. В значительной степени в связи с его влиянием в условиях тогдашней русской жизни мог явиться на свет и журнал «Электричество» и могли организоваться электрические выставки. При его содействии VI отделу давались Русским правительством такие ответственные поручения, как устройство Русского отдела на Первой всемирной электротехнической выставке 1881 г. в Париже, а затем и на Электротехнической выставке в Вене. Несомненно, это участие в организации крупнейших мировых выставок сблизило русских электротехников, группировавшихся вокруг VI отдела, с иностранной техникой, дало толчок к развитию русской электротехники и к ознакомлению электротехников всего мира с работами и достижениями русских.

Таким образом, Величко, не будучи сам электротехником, способствовал росту русской электротехники и развитию русской электротехнической общественности.

В последнее десятилетие прошлого века в VI отделе начали проявлять активную деятельность новые деятели. Это были уже не изобретатели, подобные Яблочкову, Чиколеву, Лодыгину и др., а инженеры-практики или профессора и преподаватели высших школ. Среди них особенно выделялись проф. Н. Г. Егоров, А. И. Смирнов и С. Д. Гефтер, бывшие последовательно редакторами журнала «Электричество», проф. Н. Н. Георгиевский, бессменный, на протяжении многих лет, секретарь VI отдела, Н. В. Попов, много способствовавший ознакомлению русских электриков с книгой В. В. Петрова «Известие о гальвани-вольтовых опытах» и открытием Петровым вольтовой дуги, проф. А. А. Воронов, А. Г. Коган, Е. Я. Шульгин, тогда еще инженер-специалист по тяге, впоследствии профессор, член ГОЭЛРО и Госплана СССР.

Евгений Яковлевич Шульгин по образованию сначала кандидат физико-математических наук Московского университета, а затем инженер-электрик института Монте-фиоре в Бельгии, начал свою службу после Университета по ведомству Государственного контроля, и эта работа заставила его заинтересоваться разного рода экономическими вопросами. Интерес к экономической стороне всякого дела он сохранил и в своей инженерной деятельности и особенно после начала своей профессорской деятельности в Петербургском политехническом институте. Он был, вероятно, первым профессором электротехники, который в своих лекциях начал широко затрагивать экономические соображения. Этот интерес к экономике он проявлял во всей своей деятельности в VI отделе, где он являлся одним из главных противников иностранных концессий, а позже в своих работах в ГОЭЛРО и в Госплане СССР.

Еще один работник VI отдела последнего десятилетия прошлого века выделился особо активной деятельностью. Это – проф. Николай Николаевич Георгиевский. Тоже воспитанник Петербургского университета, принадлежавший к той группе физиков середины 80-х годов, которая увлекалась электротехникой, Н. Н. Георгиевский еще совсем молодым человеком был избран секретарем VI отдела. В этом звании он пробыл много лет и за это время сделал для развития русской электротехнической общественности исключительно много. По существу Николай Николаевич оставался всегда физиком. Начав по окончании Университета работу в качестве лаборанта по физике у профессоров Н. Г. Егорова и Н. А. Гезехуса и затем у А. С. Попова в Кронштадтском минном классе, Георгиевский в дальнейшем стал профессором термодинамики. Однако, это обстоятельство не уменьшило его интереса к электротехнике. Он ревностно работал с проф. Егоровым над рентгеновскими лучами и токами большой частоты, а затем с А. С. Поповым в период его работ с лучами Герца и в начальный период работ по беспроволочной телеграфии. Н. Н. Георгиевский был бессменным секретарем всероссийских электротехнических съездов и успех этих съездов в значительной степени, особенно вначале, определялся громадной работой, проведенной Николаем Николаевичем.

Организация этих съездов – тоже одна из больших заслуг VI отдела. Задумана организация съездов была еще в первые годы существования VI отдела. Первый съезд под названием «Съезд русских электриков» предполагалось собрать в 1886 г., непосредственно после закрытия Третьей электрической выставки.

Особой комиссией был разработан проект положения о съезде, план его работ и даже перечень вопросов, подлежащих обсуждению на съезде. Проект этот подвергался многократному и всестороннему обсуждению на собраниях непременных членов отдела, но далее этого дело не пошло. Созыв съезда в 1886 г. разрешен не был, хотя, по-видимому, были приняты все меры, чтобы деятельность съезда не вызывала каких-либо опасений правительства. Так, § 2 проекта Положения предусматривает, что председатель съезда назначается Советом Технического общества, а не избирается VI отделом или самим съездом. Кроме того, примечанием к этому параграфу предусматривалось право Совета Технического общества избрать еще почетного председателя съезда «из лиц высокопоставленных», как сказано в проекте Положения. И состав возможных членов съезда был ограничен. Членами могли быть только: а) представители правительственных учреждений и Русского технического общества: б) лица, заявившие себя какими-либо трудами в области электричества, и профессора и в) владельцы электрических заводов и также владельцы механических и химических фабрик и заводов, работающих при помощи электричества или приготовляющих нужные для электротехники машины и материалы. Несмотря на такой «благонадежный» состав, съезд все же не мог состояться.

Очень характерен перечень вопросов, которые предполагалось поставить на съезде.

Главными вопросами были:

1) В каком состоянии находится в настоящее время электротехническая деятельность в России?

2) Существуют ли условия, тормозящие развитие электротехники в России, и если существуют, то какие?

Так, например: нет ли условий, затрудняющих для электротехников пользование даровыми двигателями природы, а также пользование газовыми и паровыми двигателями? Какое влияние оказывают монополии на развитие электротехники в России? Не предстоит ли надобность ходатайствовать об изменении пошлин на какие-нибудь предметы и об уменьшении пошлин за привилегии? и т. п.

3) Какие меры желательны для поддержки и развития электротехники в России?

4) Не представляется ли желательным изменение каких-либо пунктов правил безопасности общественного и частного пользования электричеством?

5) Не представляется ли возможным организовать правильное постоянное собирание точных статистических данных относительно развития электротехнической деятельности в России?

6) В каком положении находится преподавание электричества и электротехники в русских учебных заведениях и не желательны ли какие-либо изменения в этом деле?

7) Необходимо ли учреждение электротехнической школы? и

8) Не предстоит ли надобности в устройстве на будущее время периодических съездов русских электриков ежегодно или через каждые 2–3 года?

Так как съезд в 1886 г. собран не был, то решение многих из поставленных вопросов взял на себя VI отдел, в том числе и решение вопроса о необходимости периодического созыва съездов электротехников. Однако, потребовалось почти полтора десятка лет, чтобы оказалось возможным собрать Первый всероссийский электротехнический съезд, который и был собран в Петербурге в конце декабря 1899 г.

Как в подготовке этого съезда, так и в проведении его, ведущую роль играли те же члены VI отдела, которые активно работали в отделе. Это и понятно, так как съезд был таким же органом русской электротехнической общественности, каким был и VI отдел. Для привлечения широкой общественности к организации съезда были привлечены и существовавшее тогда Электротехническое общество в Петербурге и Московское общество электротехников.

Первый всероссийский электротехнический съезд имел большой успех. На съезд съехалось более 650 участников со всех концов России. Среди них были представители правительственных учреждений, высших технических школ, технических обществ, городских самоуправлений, промышленных предприятий и т. п.

Съезд рассмотрел целый ряд важнейших вопросов, связанных с развитием электротехники в России и с развитием науки об электричестве и его применениях, и принял ряд весьма важных решений. Среди них было одно, имевшее особенное значение: сделать всероссийские съезды периодическими и созывать их каждые два года. Для подготовки съездов и реализации их постановлений образовать Постоянную комиссию всероссийских электротехнических съездов, с местопребыванием в Петербурге, членов которой выбирать на общих собраниях съездов.

Деятельность электротехнических съездов относится уже к XX в., но здесь нельзя не упомянуть о той роли, которую играли всероссийские электротехнические съезды (VIII и IX) в рассмотрении Ленинского плана электрификации России, знаменитого плана ГОЭЛРО (Государственная комиссия по электрификации России).

Достаточно вспомнить Постановление Совета Народных Комиссаров от 8 февраля 1921 г., которым поручалось VIII Электротехническому съезду обсуждение плана ГОЭЛРО, чтобы оценить значение работ съездов.

«Во исполнение резолюции VIII съезда Советов Совет Народных Комиссаров постановляет:

1. В целях всестороннего обсуждения технико-экономических вопросов, связанных с осуществлением плана электрификации России, а также привлечения широких народных масс к активному участию в делах электрификации народного хозяйства, созвать не позже 1 апреля 1921 года в Москве VIII Всероссийский Электротехнический Съезд из представителей центральных и местных правительственных учреждений, органов народного хозяйства, промышленных предприятий, специальных школ, научно-технических учреждений и общественных организаций, ближайшим образом заинтересованных в использовании электрической энергии для целей развития производительных сил страны, а также из особо приглашенных ученых и специалистов».