Текст книги "От весны до весны (СИ)"

Автор книги: Михаил Антонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

   Я тогда через анкету родителей выяснила, как тебя зовут, потом узнала, где ты живешь и даже домашний телефон. Однажды я решилась и позвонила, но трубку сняла жена. Я так и не смогла заговорить и повесила трубку...

   Ну, вот теперь ты знаешь все. Как у пушкинской Татьяны: «Сначала я молчать хотела, та-та-та та-та та-та-та... Теперь я знаю, в вашей воле меня презреньем наказать...»

   Сергей тоже перестал смотреть на девушку, чувствуя, что смущает ее. Он долго не мог сообразить, что ему следует сказать, чтобы это звучало не фальшиво.

   Пауза затягивалась.

   – Я не буду наказывать тебя презрением и не буду, подобно Онегину, отчитывать. За что?

   Меньшов опять замолчал.

   – Тебе уже пора, без семи минут восемь,– напомнила девушка, поглядев на часы.

   – Может, мне не надо приходить завтра на пляж?– спросил Сергей.

   – Нет, надо. Я уеду через неделю и хочу хоть несколько часов провести так,.. чтоб было о чем вспоминать в Париже. Иди! Опоздаешь!

   И неожиданно она повернулась к нему, поцеловала куда-то в район виска и тихо добавила:

   – Иди!

   Сергей послушался. Молча вышел, помахал рукой, автомобиль взревел и, быстро развернувшись, умчался.

   – Это тебя привезли на такой красивой тачке?– услышал Меньшов за спиной.

   Он обернулся и увидел выходящую из здания знакомую телефонистку Иртеньеву – известную на все Управление железной дороги сплетницу.

   – Меня, Надежда.

   – И кто у тебя на такой ездит?

   Сергей знал святое правило: если хочешь, чтобы определенного сорта женщина тебе не поверила, скажи ей чистую правду. Поэтому с самым серьезным видом он ответил:

   – В такой машине у меня раскатывает любовница– молодая, красивая и богатая девушка. Иностранка, кстати. Видишь ли, у меня жена уехала в Саратов, так я сразу роман закрутил.

   – Врун ты, Меньшов, и фантазер!– обиделась телефонистка и с недовольным видом пошла на троллейбусную остановку.

   Эпизод четвертый

   ИСКУШЕНИЕ

   I

   Казаков заехал за Меньшовым, как и договаривались, в десять утра. Накануне вечером между ними состоялся разговор по телефону.

   Сначала Владимир не очень-то горел желанием ехать к Сергею на дачу. Но, как только он уяснил, что перевозка меньшовских грузов в сад «Селекционер»– это только предлог, а на самом деле его приглашают на пляж в компанию милых, одиноких и интересных девушек, то сразу дал себя уговорить. Своей сожительнице Светлане он объяснил, что этот бездельник Меньшов собирается забить весь салон его «жигулей» какими-то досками, так что ни ее, ни дочку Татьяну, он с собой на дачу к Сергею взять не может. Да, вдобавок, он, Владимир, пообещал другу что-то там попилить, так что и быстрого его возвращения домой тоже ожидать не следует. Вернется он, скорее всего, к вечеру.

   «Отрубив хвосты» таким образом, Володя умчался на стоянку и, как только завел свой автомобиль, сразу почувствовал себя свободным, как ветер, и даже более молодым.

   – Ты же говорил, что к девочкам поедем, а сам волочешь какое-то железо?– удивился Казаков, увидав друга с грузом.

   – Да будут тебе девочки. Я с ними на двенадцать договорился, а сейчас они, как настоящие аристократки, наверное, спят, – отвечал Сережа, по-хозяйски открывая дверцу автомобиля и укладывая металлические уголки на заднее сидение.– Сейчас заедем ко мне,

   выбросим там тепличку, а потом объедем озеро и там встретимся с дамами.

   – Телки-то стоящие?– несколько успокоился Владимир, выезжая со двора.

   – Нормальные. Две руки, две ноги, два глаза, два уха, две груди, все остальное, что могло бы тебя заинтересовать, к сожалению, в одном экземпляре.

   – Ты уже разобрался с ними?

   – В смысле?

   – Ну, выбрал, которая твоя?– пояснил Володя.

   – А, это? Честно говоря, мне больше всех нравится старшая сестра Вика. Прелестное создание, нечто среднее между Митковой и Наташей Королевой, к тому же она замужем и муж далеко.

   – Королеву знаю, а Миткова что поет?

   – Деревня! Миткова не поет, а только рассказывает. Новости на канале НТВ.

   – И что, она – ничего?– спросил Казаков, абсолютно не интересовавшийся политикой и отслеживающий по телевизору только развлекательные передачи.

   – Ну-у-у, у Татьяны Митковой потрясная внешность и улыбка. Вот и эта Вика чем-то на нее похожа, только в ее чертах проскальзывает этакая сексуальность и порочность, как у Королевой.

   – И муж у нее есть?

   – Есть. В Америке.

   Автомобиль словно споткнулся и встал. Звякнуло железо на заднем сидении.

   – Где, где?

   – В Соединенных Штатах Америки. Слышал про такую страну?

   От неожиданного сообщения Казаков переключил скорость и машина рванула вперед. Железки опять звонко ударились друг об друга.

   – Они что – иностранки?– поинтересовался Володя.

   – Да нет, наши бывшие соотечественницы. У них папа – крутой мэн. Устроил дочек в забугорье.

   И Меньшов кратко рассказал приятелю историю своего знакомства с семьей Сташкевичей, упуская, впрочем, некоторые существенные детали.

   – Значит, твоя старшая? А младшей сколько лет? Она тоже американка?

   – Нет, француженка,– ответил Сергей.

   И после паузы добавил:

   – Лет ей двадцать с небольшим, но боюсь, она не для тебя.

   – Ну вот,– обиженным тоном произнес Казаков,– американка не для меня, француженка не для меня, а зачем же я еду?

   – Отдыхать, купаться, загорать.

   – Я мог этим заниматься не уезжая так далеко от дома.

   – Там будут, наверное, и другие девочки. Не иностранки, правда, но тебе, пожалуй, подойдут,– ехидно пообещал Меньшов.

   Увидев, что друг надулся от обиды, он расхохотался и сообщил:

   – Да снимай, Вовик, любую, какую сможешь. Мне для тебя никого не жалко. Вика на меня и не смотрит, хотя есть у меня один план. Ирина– младшая?...Не знаю... Не знаю, что мне с ними делать. Изменять жене я сегодня как-то не готов. Просто побалдеть?

   Так мне и без этого не скучно.

   – А какого же ты ... едешь?– поинтересовался Владимир.

   – Сам не знаю! Задаю себе этот вопрос и не могу найти ответа. Вчера спьяну согласился на их предложение, да и тебе позвонил, а теперь на трезвую голову думаю: «Куда еду? Зачем?» Поэтому и железки захватил, чтобы, вроде, как не просто так, а по делу.

   – Ладно, если тебе все равно, попробую пристать к американке,– решил Казаков, который никогда не комплексовал по поводу возможной измены своей спутнице жизни.– Как, говоришь, ее зовут?

   – Виктория. Только ее может и не быть. Да и она...

   Здесь Сережа скорчил гримасу, выражавшую по его мнению неприступность старшей сестры и пояснил словами:

   – Я для нее– стекло. Она сквозь меня смотрит и такого жалкого человека, как я, своим вниманием не балует. Если сможешь ее убедить, что ты такой крутой и ей подходишь, пожалуйста, дарю!

   – А младшая?

   – Ирина? Это, собственно, она меня и пригласила на уик-энд.

   Так что, тут тебе тоже не много светит. Иначе бы это ты сейчас вез меня на встречу с девушками, а не я тебя. Скорее, на твою долю достается Иринина подруга– Светочка. Чуешь, какая польза?! Ее зовут, как твою жену. Так что, если что, не проговоришься. Здесь Светлана, там Светлана. Удобно!

   – А она хоть как, на рожу?

   – Скорее симпатичная, чем уродина. Да, вдобавок, моложе твоей половины и живет одна в квартире в центре города,– успокоил друга Сергей.

   – А, ну так это– другое дело,– произнес Владимир, нажимая на педаль газа.

   II

   Для отдыха на пляже погода выдалась вполне сносной: солнце жарило вовсю, вода успела прогреться, и только редкие порывы прохладного ветра не позволяли назвать условия для купания исключительно хорошими. Сергей и Володя прибыли на место встречи первыми, но долго ждать им не пришлось: уже минут через пять из-за поворота дороги появились идущие пешком девушки. Их оказалось трое.

   Третьей, как и обещала Светлана, была Надежда – ее младшая сестра – худенькая девочка лет восемнадцати. После взаимных приветствий и представлений прошли на пляж, где мужчины сразу стали снимать рубашки, а дамы стали выбирать место отдыха. Ирина и Света, побродив по берегу и зайдя по колено в воду, о чем-то поговорили между собой, после чего решительно отказались, как располагаться на замусоренном пляже, так и купаться среди водорослей и тины. Огорошенные мужчины были несколько озадачены привередливостью подруг, так как этот пляж и озеро считались чуть ли не самыми чистыми в городской черте, но не успели они и рта открыть, как Ирина предложила поехать на отцовскую дачу, благо у Володи есть машина, а на даче есть бассейн с чистой водой. Сергей с Владимиром отказываться не стали, и не прошло и четверти часа, как вся компания плескалась в небольшом, но удобном бассейне.

   – Сережа, а вы любите свою жену?– спросила Ирина, когда Светлана с Владимиром, радостно смеясь, по второму разу спрыгнули в бассейн, а Надежда ушла в дом за газировкой.

   Меньшов, сидевший по-турецки у ног девушки, расположившейся в шезлонге, повернулся к ней и, внимательно поглядев снизу вверх на затаившуюся во внимании Ирину, ответил:

   – Пожалуй, да...

   – Почему пожалуй?– также заинтересовано спросила Сташкевич.

   Сергей ненадолго задумался и ответил:

   – Просто, сейчас у меня нет розовых очков, и я вижу, что моя жена – не самая красивая женщина на свете, к сожалению. Я знаю, что у нее есть недостатки. Она, например, везде и повсюду опаздывает. Но в тоже время, я к ней привык. Привык к ее достоинствам и недостаткам, а надо сказать, что привычка в семейной жизни – большое дело. Да и ее недостатки мне не кажутся уж такими нетерпимыми. Ирочка, если б ты знала, как трудно найти женщину, состоящую из одних достоинств, да и на мой взгляд, это совсем не обязательно. Уж если на то пошло, ведь я и сам не ангел. Я тоже бываю, порой, нестерпим. А главное, кроме привычки, это то, что мы с ней друзья, и я могу обсудить с женой любую свою проблему, и она всегда готова мне помочь. Вдобавок, она умна. Это ведь только в молоденькой девушке умиляет наивность, а зрелая замужняя женщина должна быть на одном интеллектуальном уровне с мужем. Если супруга глупа и для того, чтоб ей что-то растолковать, нужно потратить час, разжевывая очевидное, да еще опускаться в объяснениях до ее уровня понимания, то поневоле со временем это обстоятельство будет раздражать. Так вот у меня с женой таких проблем нет. Полное взаимопонимание. К тому же я ей всегда рад. Прихожу с работы, она дома– я рад. Я дома, она возвращается откуда-нибудь– мне приятно. Еще ни разу не было такого, чтобы, увидев свою жену, я испытывал досаду или раздражение. Ни разу!

   -Поэтому я и говорю, и считаю, что люблю ее. Да и как иначе мне к ней относиться. Тем более, что она еще и мать моих детей.

   Сергей улыбнулся. Но любопытная девушка продолжала задавать нескромные вопросы:

   – Ты один раз женился?

   – Да, а что я похож на многоженца?

   – Ну, если бы ты вступал в брак несколько раз, я бы не удивилась.

   Сергей так и не решил, считать ли подобное заявление за комплимент или нет.

   – А тебе приходилось изменять жене?– спросила Ирина, улыбаясь при этом несколько вызывающе.

   Сергей опять задумался на несколько секунд и осторожно, подбирая слова, ответил:

   – Пока что нет. Видишь ли, делать это специально, ради любопытства, я никогда не стану. Не вижу в этом смысла. Жизнью я своей, в общем-то, удовлетворен. Это, во-первых. Во-вторых, мне ничего и никому доказывать не надо. Знаешь, как это бывает у некоторых мужчин, думающих, что чем больше соблазненных женщин, тем больше их слава. Этим они напоминают мне папуасов, считающих, что чем больше ракушек в ожерелье на шее, тем человек достойней и богаче. В-третьих, у меня пока что нет комплекса сорокалетних, когда, увидев свеженькое, симпатичное личико и сравнив его с увядшим лицом своей законной половины, мужчина начинает считать, что он в этой жизни что-то упустил и ему нужно срочно наверстывать. А также надо доказать самому себе, что есть еще порох в пороховницах. На мой взгляд, нет ничего смешнее мужика, который ради покорения молоденькой девчушки пытается вести себя, как юноша. В-четвертых, я несколько ленив для таких экспериментов. Ну, предположим, уговорю я какую-то гражданку вступить со мной в связь. Так это значит надо как-то организовывать свидания, суетиться, нести определенные финансовые расходы, скрывать эти свои отношения от окружающих, врать жене и детям. Столько беспокойства и чего ради? Чтобы второпях, а иногда и в неподходящих условиях, позаниматься сексом с какой-нибудь дамочкой? Мне кажется, что подобная игра не стоит свеч.Другое дело– интрижка где-нибудь на курорте, вдали от жены и знакомых улиц. Там, как мне кажется, не связанный служебными и семейными обязанностями мужчина может до того наотдыхаться, что от скуки поневоле появится глупая идея поприставать к какой-нибудь гражданке лет двадцати пяти– тридцати. Но...

   – А почему же глупая?– раздалось у него за спиной.

   Сергей и Ирина обернулись и увидели, что в шезлонге, который до этого занимала ушедшая в дом Наденька, сидела Виктория.

   Половину лица старшей сестры скрывали черные очки, и Меньшов не был уверен, смотрит ли красивая брюнетка на него или нет. Вдобавок, он испытывал неловкость от того, что не знал, как давно Вика слушает его признания.

   – Глупая, потому что я, честно говоря, не знаю, чем одна женщина отличается от другой,– агрессивно продолжил Сергей, пытаясь подавить охватившую его неловкость. – Что есть у одной, то есть и у других. Познав одну женщину, можно представить себе, чего ожидать от других.

   Но, увидев, что Вика никак не реагирует на его реплику, Меньшов отвернулся от нее и продолжил, обращаясь только к Ирине:

   – Так я не договорил про курорты. Я могу понять мужчин, которые иногда шалят на отдыхе. Но сам я после женитьбы на море ни разу не был, да и, если откровенно, не очень-то уверен, что даже там мне захочется променять свой душевный покой на суетливую беготню за юбками.

   – Что касается одинаковости всех женщин я не согласна,– обиженно заявила Ирина,– Ведь есть опытные женщины и неопытные, красивые и бабы – ёжки. Неужели тебе это все равно? Тебя что, не манит новизна ощущений? И никогда не хотелось обладать какой-нибудь красивой женщиной? Синди Кроуфорд, например?

   Сергей, вошедший в свою роль, смело ответил:

   – Нет, почему же. По части желаний я, пожалуй, мало, чем выделяюсь среди других мужчин. Только, в отличие от многих из них, я не считаю, что покорение женщины и обладание ею– это какое-то великое достижение. Сколько не экспериментируй, сколько раз и с кем не занимайся сексом, все в конце концов заканчивается быстро проходящим экстазом и расслаблением. С какими женщинами не спи, все они оставляют о себе только смутные ощущения, что это – было неплохо. Вечного экстаза никак не получается, а сохранявшиеся воспоминания чувство восторга почему-то не возвращают.

   Мне по этому поводу сразу припоминается один старик, с которым судьба свела меня в хирургическом отделении городской больницы. Я проболтался там неделю с какой-то ерундой, а его лечили уже не первый месяц. Мужчина он был рослый, полный, с мясистым лицом и носом. Видный дядечка, как определяют таких вот здоровяков женщины пенсионного возраста. Так вот, судя по его рассказам, он в годы войны был председателем колхоза и единственным мужиком на всю деревню, которого по какой-то причине не взяли на фронт. А поскольку война шла долго и похоронки одна за другой приходили в их село, то он пользовался нежностью и ласками почти всех женщин округи.

   Ну и что это ему дало? Он мог бесконечно и довольно однообразно рассказывать о своих любовных похождениях. Как он выбирал какую-нибудь молодуху– солдатку и вваливался под вечер к ней в избу, как ему были рады, накрывали на стол, доставали самогонку, топили баню, отмывали, угощали, а затем ублажали в постели. Этими воспоминаниями он тешил свое самолюбие, но, как мне кажется, кроме сотрясения воздуха от его речей ничего не происходило. Былого кайфа, как ему хотелось бы, он вернуть не мог и по ночам, когда болячки особенно донимали его, жалобно и нудно стонал. Былые сладостные победы не облегчали его существование. Это что касается бренности всех удовольствий. Но есть и другой аспект, Ирочка.

   На мой взгляд, занятие сексом, если не брать в расчет функцию деторождения,– это отнюдь не возвышенный акт, а всего-навсего утоление низменных потребностей человека. Точно так же, как еда является способом удовлетворения голода. Вот я вчера ел у вас на банкете черную икру и пил отличное армянское вино– все это было весьма и весьма вкусно. Слов нет, приятно вспомнить. Но это было вчера. А сегодня я на завтрак ел простые макароны по-флотски, сваренные три дня назад, и запивал их кефиром. Ты можешь мне не поверить, но чувство удовлетворенности и сытости, как ни странно, было аналогично вчерашнему, несмотря на отсутствие деликатесов. Точно также и с женщинами: сегодня одна, завтра другая, а результат один– расслабленность и полное физиологическое равнодушие к партнерше до следующего возбуждения. Так какой же смысл в смене полового партнера? А, Ирочка?

   Ну а что касается Кроуфорд, то глазеть на нее, конечно, приятно. Но вот в том, что я стал бы за ней волочиться, я не уверен. Она не кажется мне достаточно интересной в этом плане. Живая кукла! Наверняка, она – избалованная гордячка,– тут Сергей бросил быстрый взгляд на каменное лицо Виктории.– Во-вторых, она вряд ли блещет умом. Вообще, я не воспринимаю ее как нормальную женщину, настолько она прибрана, накрашена, залакирована. На мой взгляд, влюбляться в нее– все равно, что влюбляться в прекрасную статую. Венера Милосская– тоже весьма симпатичная гражданка, но никто ведь за ней не ухаживает. И потом эта кукольная Синди немного выше меня ростом, даже без каблуков. А любимая женщина должна быть такой, чтоб ее хотелось взять на руки. А как брать эту Кроуфорд на руки при ее-то росте?

   – Кого тут берут на руки? Чур, я первая!– выкрикнула Светлана.

   Она вылезла из воды и, сняв шапочку, прыгала на одной ноге, пытаясь вытрясти воду из розового ушка.

   – Казаков берет– он большой специалист в этом деле,– улыбаясь, сообщил Меньшов.

   – Вовочка, Сережа говорит, что ты большой мастер носить женщин на руках. Хочу на ручки!– жалобно и требовательно, словно ребенок, сообщила Светлана.

   Казаков оценивающе взглянул на фигуру девушки, крякнул и подхватил ее на руки. Светлана завизжала от восторга и обхватила Владимира за шею. Все заулыбались, но особенно стало весело, когда то ли случайно по инерции, то ли специально, Казаков сделал шаг вперед и вместе с девушкой бухнулся в бассейн, взметнув столб воды. Следом за ними туда же прыгнула Надежда– она уже принесла несколько бутылок газировки и бросила их возле шезлонгов. Виктория, подойдя к краю, тоже изящно нырнула в воду, появившись на поверхности у противоположенного борта бассейна.

   – Жарко,– вымолвила, вставая и потягиваясь, Ирина.– Мне тоже надо проситься на руки к Володе?– поинтересовалась она.

   Меньшов улыбнулся, отрицательно помотал головой и, встав перед девушкой, неожиданно наклонился вперед, обхватил ее руками за бедра, после чего резко выпрямился, отметив про себя, что младшая дочь Сан Саныча будет потяжелее его собственной супруги.

   Ирина же, перестав ощущать ногами земную твердь, инстинктивно взвизгнула, положила руки ему на плечи и запричитала:

   – Сережа, уронишь!

   Меньшов спросил:

   – Ну что, Иришенька, будешь еще меня провоцировать? Держись теперь!

   И, развернувшись, он тоже шагнул в воду. В воде Сергей чуть ослабил кольцо своих рук и девушка, опустившись вместе с ним до дна, как бы сама собой оказалась в его объятиях. После того, как поднятые ими брызги и волны воды более-менее успокоились, оказалось, что они оба стоят по плечи в воде, и очень близко друг к другу. Так близко, что Сергей ощущал своей грудью грудь Ирины.

   «А в общем-то, девочка она довольно симпатичная,»– подумал он, глядя на нее.– «Даже без макияжа. Это только на фоне своей сестрицы она несколько незаметна, а если приглядеться, то...»

   Что именно можно делать с такой девушкой, скромный инженер человеческих душ так для себя и не решил, поскольку несколько тесное общение с ней вызвало давно не испытываемое им чувство сладкой истомы, которая разбежалась по его телу. И только усилием воли он удержался от желания поцеловать Ирину. Чтобы такое желание не возникло вновь, Меньшов разжал объятия и немного отдалился от девушки. По грустному взгляду ее голубых глаз он так и не понял, правильно ли он поступил в этом случае.

   – Нет, что-то в твоих рассуждениях не так,– заявила Ира, когда вся компания, накупавшись, опять расположилась в шезлонгах.

   – Что именно?– спросил Сергей.

   – Я по поводу партнеров. Не может быть, чтобы любовь к разным людям была абсолютно одинаковой,– пояснила младшая Сташкевич, отказываясь от предложенной Казаковым сигареты.

   Все остальные, исключая некурящего Меньшова, охотно задымили.

   – Так это совсем другой компот, Ирочка,– ответил Сережа.– Я же говорил про половых партнеров, а не про любовь. Это же, как говорят в Одессе, две большие разницы.

   – Какие вы здесь темы интересные обсуждали– про половых партнеров, а меня, словно ребенка, отослали на кухню за водой,– обиженно заметила Надежда.– А я так люблю разговоры про любовь и секс.

   – Что ты, Наденька, что касается любви, так мы еще до нее не дошли,– сообщил Сергей.– Тут Ирочка в твое отсутствие все пыталась узнать, почему я жене не изменяю. Так я ей объяснял, что для юношеского ухаживания я чересчур стар и ленив. Бегать на свидания, вздыхать при луне, писать бессонными ночами стихи и длинные письма у меня уже нет охоты. Видимо, я слишком часто это делал в молодости.

   Боже мой, если б вы только знали, сколько бумаги я исчеркал своими посланиями, сколько глупостей я наделал и сколько сладкой чуши наговорил в свои юные годы, пытаясь добиться внимания всевозможных прелестниц. Это что касается простого ухаживания. Соблазнять? Это тоже не для меня. Для соблазнения скромных, невинных девушек я излишне беден и чересчур честен. Ведь соблазн всегда основан на подкупе и обмане, а я горжусь тем, что могу спокойно смотреть в глаза всем девушкам и женщинам, с которыми меня когда-либо сталкивала судьба.

   Также и грубое домогательство – не мой метод. Я слишком порядочен для этого и совершенно не могу ни шантажом, ни угрозами, ни использованием своего служебного положения принуждать женщину к сожительству. Наоборот, если бы ты, Наденька, знала, со сколькими девушками мне пришлось расстаться только потому, что я никогда не был достаточно нагл и решителен. Стоило девушке только один раз сказать «нет», как я молча отходил в сторону. Я знал, что не всегда слово «нет» в девичьих устах означает именно нет, но ничего не мог поделать с собой. Я так уважал своих прекрасных дам, что любые их слова были для меня значительны, даже если они произносили их, не задумываясь над смыслом и последствиями.

   – Вы, наверное, Сережа, покорили массу девушек?– спросила любопытная Надя.

   – Увы, нет. К сожалению. Ухаживал я в молодости много и за многими, но взаимности– хоть какой-нибудь,– добивался не всегда. Тогда меня это страшно огорчало, а теперь кажется забавным.

   – И что же тут забавного?– удивилась Светлана.

   – Забавны тогдашние чувства и страдания. С высоты теперешнего опыта смешным и нелепым кажутся многие поступки и решения. Но самым смешным для меня, девушки, оказалось осознание того, что с тех пор, как я женился, я приобрел удивительную свободу. Так сказать, свободу от милых дам, от необходимости завоевывать их внимание и благорасположение. О! Как это приятно! Я абсолютно спокойно смотрю теперь на любую красавицу, и мне уже нет нужды ради нее вставать в «стойку» и судорожно соображать, как ей понравиться и какое коленце для этого выкинуть. И я так рад, что теперь ни волочиться, ни приударять мне ни за кем не надо.

   Если бы у Меньшова были глаза на затылке, он бы увидел, что в этот момент красавица Вика, сидящая несколько на отшибе от всех, посмотрела в его сторону и узкие губы ее ехидно и зловеще улыбнулись.

   – Ну так это же – скучно! C утра до вечера одна жена. Как говорит один мой знакомый: «Всю жизнь ехать в одном купе,»– сказала Надя.

   – Я так не считаю. Во-первых, когда ты сама, Наденька, выйдешь замуж, то хотелось бы посмотреть, как тебе лично будет нравиться то, что твой благоверный время от времени будет заглядывать в чужие, так сказать, купе. А во-вторых, я повторю то, что говорил уже Ирине. Что касается лично меня, то я до секса не очень жаден и нововведения из американских фильмов, где внезапно возникшую похоть быстро-быстро удовлетворяют то в автомобиле, то на кухонном столе, а то и в кабинке мужского туалета, не кажутся уж мне такими привлекательными. Пусть я покажусь вам ретроградом, но я сторонник классики и считаю, что ничего лучше обычной постели для этой цели еще не изобрели. И желательно при этом никуда не спешить и ни от кого не прятаться.

   – Нет, все равно скучно!– не согласилась Надя.– Однообразно.Всегда хочется узнать и попробовать нечто новое. Ну а если мой муж начнет ходить налево, то и у него очень быстро вырастут рога. Ветвистые, как у оленя,– пообещала девушка.

   Все рассмеялись над ее словами. А Меньшов, улыбаясь, заявил:

   – Не знаю, Надюша, будет ли в таком случае твоя семейная жизнь вечным праздником или нескончаемым кошмаром. Просто я считаю, что каждый живет, как может. И лично мне моя жизнь не кажется ни серой, ни пресной. Наоборот, мне кажется, что я живу на редкость эмоциональной и полнокровной жизнью. Да и, похоже, ты, Наденька, меня превратно поняла– я абсолютно не сторонюсь дамского общества. Напротив, я всегда считал, что именно окружающие женщины украшают и расцвечивают мою жизнь. Просто я не стремлюсь переспать с каждой из них. Знаешь, иной раз долгая, романтическая дружба полезней и интересней, чем быстрый и бурный роман, заканчивающийся холодным отчуждением. Ведь намного приятней и интересней не спеша, никуда не торопясь, искушать женщину, чем грубо и нагло соблазнять, добиваясь ее ласк.

   – Искушать?– чуть не хором переспросили подруги.

   – Ну да. Искушение– это самое древнее и наиболее эффективное средство добиваться своих целей. Метод этот творческий, с индивидуальным подходом, правда, очень сложный,– пояснил Сергей.

   – И как же это делается?– спросила любопытная Света,

   – У-у-у. Кто же выдает ягодные места,– уклонился от прямого ответа Меньшов, но все же пояснил.– Здесь к каждой даме нужно искать особый подход. Принцип простой: надо сделать так, чтобы твои мысли и желания усвоил искушаемый тобой объект. Причем, объект должен считать, что это именно его собственные мысли и желания...

   – Похоже, именно в этот момент, вы тоже проводите своими байками подобный эксперимент,– подала реплику Вика, молчавшая до сих пор.

   Она встала с шезлонга и, судя по всему, собиралась уходить.

   – Ну почему вы, Виктория Александровна, меня подозреваете во всяких черных замыслах?– поинтересовался Сергей.

   Но красавица оставила его вопрос без ответа и молча удалилась в сторону дома.

   «Хороша, черт возьми!! И умна, зараза! Но все же ушла. Крепкий орешек,»– примерно такие мысли промелькнули у Сергея, проводившего ее взглядом.

   – Ну что же, как говаривал Панург: «Вернемся к нашим баранам»,– сказал Меньшов, когда Вика исчезла за кустами, окаймлявшими бассейн.– Если, Светочка, вам все же нужен наглядный пример искушения, то обратитесь к русским классикам. Вспомните Лермонтова. Есть у него такой роман– «Герой нашего времени», и в главе под названием «Княжна Мэри» есть все, что вас интересует.

   Ссылка на классика озадачила присутствующих. Все они помнили, что изучали это произведение в школе. Смутно маячили в памяти какие-то лишние люди, Максим Максимыч, Казбич, но где там говорилось об искушении, представлялось слабо.

   – Ну, ну! Вспомните, как этот гадкий Печорин обихаживал несчастную девушку, заменяя полноту чувств холодным расчетом каждого своего шага? Причем, ведь знал, подлый, что обманывает ее, но все равно, как мог, потешался над бедным ребенком. Да еще и молодого Грушницкого из-за нее убил. В общем, негодяй он еще тот.

   Вот и я иногда также люблю пошалить и поиграть в подобную игру. Правда, в отличие от Печорина, я конкурентов не убиваю и дам до болезней от безнадеги не довожу. Тем более, что современные женщины настолько крепки физически и закалены, что от невнимания мужчин практически не болеют.

   Здесь Сергей неожиданно замолчал и заулыбался каким-то своим мыслям.

   – А это не очень долго и скучно искушать?– спросила нетерпеливая Надежда.

   – Ну что вы, Наденька! Опять вы меня не поняли. Я же объясняю, что то, что я делаю– это просто игра. Игра ума. Тут важен сам процесс. Я ведь и этим способом совсем не стремлюсь обязательно залезть к какой-нибудь барышне в постель. Если бы я хотел секса, то просто при любом удобном случае сказал ей: «Подруга, ты знаешь, какой я крутой мужик. По темпераменту я – грузин и итальянец одновременно. По воспитанию– британский джентльмен, а по обходительности мне ровня– только настоящий француз. Хочешь убедиться, что все это правда, пригласи меня в гости, когда твой муж уедет в командировку.»

   Все расхохотались.

   – Как ты говоришь, по темпераменту– итальянец, по воспитанию– англичанин и, а француз по чему?– перестав смеяться, переспросил Володя.

   – По обходительности– напомнила Света, сидящая рядом с ним.

   – А кому ты все это повторять собрался?– спросила она строго и ущипнула Казакова за бок.

   Владимир ответил ей что-то тихо, Светлана улыбнулась зловеще, и из ее тихого ответа Меньшов услышал только одну фразу: «Ну, мужа у меня пока что нет, а...»

   «Похоже, они найдут общий язык»,– подумал Сергей и продолжил свою речь:

   – И тут, согласуясь с опытом поручика Ржевского, в трех случаях из десяти за такое предложение можно получить по морде. Пять дам возмутятся и гордо заявят, что они не такие. Одна промолчит – то ли не понимая, то ли от неожиданности предложения. А в последнем, десятом случае,– может и повезти. Но опять же напомню, что в подобном грубом напоре нет такой прелести, как в той игре, что организую я. Нет загадочности, нет тайной нежности, нет тонких намеков, понятных только двоим, нет последовательности и тихого азарта, когда ты видишь, что выстроенная тобой система работает и тебя ожидает приятный успех.

   Кстати, если со знанием дела, то искусить женщину можно и за полчаса. Все зависит от задачи, которую вы перед собой ставите.