Текст книги "Красивая жизнь (ЛП)"

Автор книги: Мэттью Стокоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

Я заглядывал в окна, но никакого движения там не заметил. Мебель была дорогая, но безвкусная. На стенах висели профессиональные фотографии – голые чиксы с большими сиськами.

Войти мне не удалось, задняя дверь была заперта, а на окнах стояли предохранительные решетки. Отдельно от дома стоял безоконный гараж, покрытый белой штукатуркой. Подъемные ворота были закрыты, но боковая дверь нет, я дернул ее, и она открылась. Я закрыл дверь за собой и подождал, пока глаза привыкнут к темноте.

Пахло высохшим цементом, бензином, и машинным маслом. В темноте виднелись два автомобиля – серый «Плимут» и широкий серебристый «Бентли» с откинутой крышей. Той ночью, когда Райан выложил мне свои догадки о видеозаписи, он уехал именно на «Бентли».

Я нашел выключатели, флуорисцентные лампы замигали и включились. Я нашел Райана. Водительское сидение «Бентли» было откинуто, но я разглядел голову полицейского через ветровое стекло. Я открыл дверь автомобиля и посмотрел внутрь. Мертв. Рубашка расстегнута, штаны спущены до колен, на лобковых волосах и коже засохла сперма. Под его яйцами я разглядел жидкое дерьмо, им провоняла вся машина. Все сидение и бок задницы старого копа были перемазаны говном, Райан словно барахтался в нем. Его лицо распухло и посинело, глаза выпучились. Все казалось мне нереальным. Два трупа за последние сутки было для меня слишком.

Жир на животе Райана теперь казался твердым, словно застыл на морозе. Черные волосы полицейского спутались, сквозь них проглядывалась лысина, обычно ее скрывала прическа. Он больше не был похож на обезумевшего Белу Лугоши, в нем не осталось ничего страшного, ничего способного являться в кошмарах и угрожать. Просто гора мяса, с головой ужасного цвета.

Сначала я почувствовал облегчение. Что тут сказать? Этот человек пугал меня до усрачки последние полгода. Даже после того, как Пауэлл заплатил за убийство Карен, Райан не прекращал связь с Беллой и оставался угрозой для моего будущего. Но теперь все закончилось, больше не придется участвовать в шантаже и делить с ним пизду Беллы. Смерть Райана многое упростила.

Но потом я увидел на приборной доске флакон.

Прозрачное стекло с синей этикеткой. В него сверху втыкают иглу шприца. Именно такой Белла опробовала на Руди в мотеле.

Я сложил все в единую картину. После вечеринки Белла предложила поехать к нему домой, а не в секс-клуб, Райан наверняка был только рад. Они припарковались в гараже, ворота закрылись, кто-то из них решил, что будет здорово трахнуться в новой машине Райана. Белла оседлала его член, обхватила Райана руками и ногами, зажав между собой и рулем. В таком положении ей не составило труда воткнуть ему иглу в шею. Она повисла на Райане, пока он дергался как отбойный молоток, и висела, пока у него не взорвалось сердце, а из задницы не захлестало дерьмо. Как она и рассчитывала.

Я забрался на пассажирское сидение и обшарил карманы Райана, надеялся найти хоть что-нибудь указывающее на то, что ему удалось выяснить. Не повезло: только мелочь, бумажник, клочки бумаги, его таблетки от сердца, немного кокаина, но ничего полезного. Я немного посидел, вдыхал мерзкий запах, не отрывая глаз от флакона на приборной доске. Надеялся, что его мертвое тело сможет возбудить меня. Не возбудило. Чувства, которые вызывал Райан, соответствовали его виду – он был омерзителен. И ничего не пришло в голову. Ни тайного послания, ни озарения, просто мертвый жирдяй в собственном дерьме.

Но я не зря там посидел. Мне не понравился флакон на приборной доске. Я долго не мог понять, чем именно, но потом понял. Он стоял на виду, слишком близко к краю. Он не мог стоять там, когда умирал Райан, полицейский дергался в агонии и наверняка столкнул бы его. К тому же, Белле нужно было наполнить шприц заранее – наполнять его на глазах полицейского, вызывало бы много вопросов. Зачем она вообще оставила здесь флакон? Белла не могла быть настолько глупой, чтобы оставлять улики, она ведь хотела обставить все как сердечный приступ. Оставался только один вариант – она знала, что я приду сюда и хотела, чтобы я нашел этот флакон. Так она хотела показать мне, кто убил Райана, и предупредить, чтобы я не вздумал копать дальше. Возможно, Белла даже хотела, чтобы я забрал флакон, как доказательство моего соучастия, привязать меня к себе еще крепче.

Труп Райана не вызывал у меня никакого сексуального влечения, поэтому я не стал ни трогать его член, ни пихать в него свой. Я вытер свои отпечатки пальцев, убрал ампулу в карман, и закрыл дверь. Я выключил свет в гараже. Снаружи было тихое светлое утро, я подумал, что где-то в другой части света оно уже осеннее. Солнце слепило меня, я крепко зажмурил глаза и пошел к «Мустангу». Именно так я закрывал их и на тот факт, что Белла была убийцей.

Глава сорок вторая

Из Вествуда я направился прямиком в кинотеатр артхаус, что рядом с университетом, там шел предварительный просмотр нового модного фильма. Мне впервые дали задание написать кинорецензию, мы собирались придти сюда под ручку с Лорн. Но ее на условленном месте не оказалось, и меня это нисколько не удивило. Я был рад остаться в одиночестве. Разбираться с ее интрижками мне сейчас совершенно не хотелось.

Когда фильм закончился, я пошел в кафе и попытался сделать небольшие заметки, но я ничего не запомнил. Совершенно не мог сосредоточиться, и ничего не написал.

Вместо этого я уставился в окно и выкурил много сигарет. Там, по ту сторону стекла гуляла молодежь, одетые как битники,⁴⁷ с бородками и обилием пирсинга на лице. Мне всегда было очень интересно, какого это, пойти в колледж, получить хорошую работу и жену, вращаться среди профессионалов. Все, что мне удалось представить, это чистоту. Тогда бы не пришлось трахать мужиков в машине или блевать на богатенькую тетку средних лет. Не пришлось бы никого убивать только потому, что это выгоднее, чем обратиться в полицию. Я вспоминал все свои поступки. Я видел стоявшего раком Рекса, член Райана в его заднице. Я видел себя, трахающего его в рот. Я видел Рекса мертвым, таким, каким я нашел его днем раньше, эти швы на его животе.

Вот оно. Мой мозг сразу же выстроил логическую цепочку. Я бросил деньги на стол и помчался на «Мустанге» в Уиллоу Глен сквозь поток машин.

Я у телевизора, в руках пульт, запускаю видеозапись. Я был уверен, что обнаружил нечто важное. И правда.

Я смотрел кадр за кадром, как Карен совала в себя дилдо, пока не увидел ту часть заиси, где ее живот был хорошо виден в зеркале. Я поставил на паузу. На ней был браслет, Белла говорила, что подарила ей его, когда Карен уехала из Малибу, восстановившись после операции. Но на записи живот Карен был гладким, никаких швов. Ее еще не прооперировали.

Для посторонних эта сцена ничего не значила, но не для меня. Все окружающее казалось вот-вот рухнет: земля под ногами, стены моего дома, сама моя жизнь в этом городе. Мои способности мыслить, рассуждать, отслеживать события и действия, выстраивать их в логические цепочки, теперь казалось, покоились на ложных постулатах, таких подлых, как теневые потоки Лос-Анджелеса.

Мы с Райаном решили, что браслет доказывал то, что запись была сделана после операции. А поскольку Белла сказала, что никогда больше не видела Карен после того, как подарила его ей, мы сами убедили себя, что видеозапись с дилдо сделал Пауэлл. Это привело к проверке ДНК и его смерти.

Но теперь я понял, что обнаружил Райан, Белла лгала. Отсутствие швов означало только то, что она подарила Карен браслет до операции. А запись могла быть сделана в любое время.

Теперь я был почти уверен, что Белла сама это сняла – как Пауэлл и говорил во время допроса, что учинил ему Райан. Для нее не составило труда привести Карен к старику в квартиру, и, пока его не было, заснять все на видео. А потом подождать пока он, как и всегда сделает копию. После нужна была лишь одна улика, указывающая на то, что старик контактировал с Карен после операции, достаточно было стереть оригинал.

И она стала бы так действовать в одном случае, если сама была замешана в убийстве и решила отвести подозрения, когда запахло жареным. Она могла сама убить Карен, или вдвоем с папочкой. Это уже не имело значение. Главное, она манипулировала мной и Райаном, чтобы избавиться от старика, которого ненавидела. И в тоже время отвести от себя угрозу, что породило убийство Карен.

То, что ранее казалось незначительным, теперь обрело смысл – Белла посоветовала нам с Райаном обыскать квартиру Пауэлла, там было много видеооборудования. Пауэлл шестидесятилетний наркот, помешанный на сексе с дочерью, да у него не хватило бы сил угрожать Карен. Мы должны были сами догадаться.

Самое главное, ни я, ни Райан не хотели верить, что Белла причастна к убийству. На Пауэлла у нас почти ничего не было, только выпотрошенные собаки и образец ДНК, деньги и пизда Беллы с лихвой перевесили. Мы не стали копать дальше, потому что не хотели.

Глава сорок третья

Я проснулся с чувством обреченности, вскоре должно было произойти что-то плохое. Все началось после девяти. Ни свет, ни заря на моем пороге появились два курьера-мотоциклиста. Идя по коридору, я слышал, как они прикалываются между собой. Я открыл дверь, они глумливо махнули руками в знак приветствия и дали мне бумаги на подпись. Одеты они были в кожаные костюмы и иностранные шлемы, увешанные эмблемами разных фирм. Один протянул мне конверт, а другой небольшой сверток. Они сказали друг другу «чувак», затем вскочили на мотоциклы и помчались вниз по каньону, совершенно не зная, какую серьезную хрень они доставили.

Я сел на крыльцо и открыл полученные подарки. Сначала сверток. От Беллы. Видеокассета, чистая, в еще не открытой целлофановой упаковке, и небольшой сверток бумаги с белыми лобковыми волосами. Этот тонкий намек значил одно – Я ВСЕ ЗНАЮ. Волосы принадлежали Лорн, а видеокассета намекала на открытие Райана. И что же могло последовать за такими знаками? Письмо от Бернса, где сообщалось, что я уволен.

Я перестал слышать пение птиц, перестал видеть домики, напоминавшие белые отверстия в зеленых холмах. Я сидел и молча размышлял. Старался смириться с тем фактом, что мое пребывание в стране грез закончилось, конец моему неслыханному восхождению. Больше никакого эфирного времени, никаких вечеринок и премьер, никакой возможности стать достойным человеком. Я сам все испортил.

Долгое время я не мог даже пошевелиться. Но потом встал и зашел в дом, чтобы позвонить Белле. Гудки шли долго, но мне никто не ответил.

Я лег в постель и принялся грубо дрочить член, глядя на фотографии. Пытался заглушить страх. Страх перестать быть личностью. Но выпускание спермы не помогло. Я не мог выдавить обжигающе-холодный ужас, терзавший мои внутренности. Я в отчаянии схватился за последнюю соломинку, позвонил агенту из Сенчери Сити. Если произойдет чудо, и меня выберут в качестве лица рекламной кампании посвященной мужским средствам гигиены, я стану независим от Беллы, пусть уебывает. Ответ агента обнадежил. Мои пробные съемки попали к организаторам. Они им понравились. Я попал на вершину списка претендентов. Но прежде чем принимать решение, они тщательно все проанализируют. На мои мольбы был дан простой совет запастись терпением. Не слишком подходящий для дня, когда я чувствовал себя тонущим в дерьме.

Я выкурил сигарету и выпил бутылку «Колы». Я задумался о последних словах Пауэлла. В морозильной камере… Наверняка, если где и была морозильная камера с интересным содержимым, так только на Абрикосовой Аллее. Я мог поехать туда и поискать. Но не стал. Я подумал, что все это может оказаться проверкой. Вдруг Белла решила удостовериться, можно ли мне доверять. Возможно, если я буду сидеть тише воды ниже травы, то все еще выправится. Молчание и бездействие убедят Беллу, что ей нечего бояться.

Я начал смотреть журналы – Брук Шелдс устроила девичник в Нью-Йорке. Дрю Кэри получила гонорар в четыре миллиона долларов за книгу о жизни. Гэри Олдмен получил львиную долю девяностомиллионного бюджета за роль Доктора Смита в «Затерянных в космосе». А Брэд Питт теперь владел пятью домами в одном квартале.

Но эти послания с небес не могли убить терзавший меня страх. Мне нужно было нечто такое, что помогло быполностью забыться.

Поэтому до наступления темноты я отправился на улицу шлюх и принялся напрямую расспрашивать всех, где показывают снафф-фильмы. Но после недолгих поисков я нашел только торговца видеокассетами, что продавал их в переулке прямо из багажника машины. Я посмотрел кассету на Вочмане,⁴⁸ подключенном к видеомагнитофону. Но я был разочарован. На видео оказался грубый монтаж из автокатастрофы и хардкор порно. Я оставил свою затею и пошел проверить остаток в банкомате. Ежемесячный автоплатеж от Беллы на счет поступил. Это дало мне надежду, что все еще не так плохо. Но я не мог быть полностью уверен. Возможно, Белла просто еще не успела его заблокировать.

Вечером я сидел в кафе на улице Мелроуз. Пил кофе и читал газету. Пару дней назад в Вествуде нашли мертвого мужчину, его опознали как бывшего полицейского. Он умер от сердечного приступа, возможно во время секса. Полиция хотела бы допросить женщину, с которой он, предположительно, проводил время.

Всего несколько строчек на пятой странице. Для такого монстра как Райан совсем немного. А завтра будет еще меньше, сведения о нем окажутся на дне мусорного ведра или под подошвой чьего-нибудь ботинка. Смерть. Я словно всегда это знал. Уходишь на тот свет, и все о тебе забывают. Если только ты до этого не мелькал на экране телевизора.

А вот при виде страницы светских сплетен у меня сжались зубы – мило болтавшие Белла и Лорн на ночной вечеринке, посвященной открытию нового бутика. Белоснежные улыбки, миловидные платья с открытыми плечами. Фото с их именами НА ПЕРВОЙ ПОЛОСЕ.

Я ел нечто отдаленно похожее на салат и давился. Но я твердо решил, что если хочу подписать контракт с производителями мужских гигиенических средств, то будет разумно следить за состоянием здоровья. После я полчаса курил и предавался размышлениям. Но ничего путного мне на ум не пришло, так что я выпил три бокала «Южного» и ПОТАЩИЛ СВОЮ ЗАДНИЦУ из кафе в «Мустанг».

Я катался по Лос-Анджелесу. Движение на улицах было спокойным. Неоновые огни окрашивали небо под цвет лимона, время от времени они мигали, мешая сосредоточиться, только распаляли мой страх. Я поехал вниз по бульвару Санта-Моники к морю. И здесь я не нашел ответов – океан поглощал побережье подобно гигантскому масляному пятну. Бомжи выглядели хуже, чем когда-либо.

Я поехал по шоссе Пасифик-Кост. На дорогу к Санта-Барбаре у меня ушла половина ночи. Я не опускал крышу кабриолета, мое тело онемело от холода. Мне понравилось это ощущение. Приехав в Санта-Барбару, я пошел прямиком на пирс, бывший частью местного пляжа, я обернулся и посмотрел на горы, подножия далеких холмов покрывала россыпь огней маленьких домиков. Вокруг меня колыхались лодки.

Глава сорок четвертая

В Уиллоу Глен делать было нечего, только бродить по комнатам, осматривая свои владения: мебель, технику, одежду. Это оказалось совсем не таким приятным занятием, как я в начале думал. Казалось, что на самом доме и всем его содержимом стояло клеймо Беллы.

Пальмы возле бассейна терлись друг об друга листьями, словно им не терпелось увидеть, что со мной будет дальше. Я смотрел, как они колышутся на полуденном ветре, поднимавшемся вверх по каньону. Я задумался, а ведь таким, как они живется отнюдь неплохо – расти себе в земле и никаких разочарований, что неизбежно приносят с собой мобильность и свобода воли.

Синее небо и солнечный свет. Я сидел посреди лужайки, заткнув уши туалетной бумагой, и смотрел в небо, пока перед глазами не заплясали яркие разноцветные точки. Я понимал, что это бесполезно. Притворяясь, что ничего вокруг не существует, не смоешь с себя клейма безвестного неудачника. Но без этих мгновений полного безмыслия, суровая реальность просто раздавила бы меня.

Время тянулось медленно. Я старался подбодрить себя простой мыслью, что каждая минута приближает меня к тому моменту, когда Белла простит меня и вернет в прекрасный мир счастья. Но очень трудно верить в то, что ничем не подкреплено.

Я перестал выходить из дома. На улице кто-нибудь мог меня узнать и попытаться завязать разговор, а попытка соврать, что я все еще телеведущий причинила бы мне много боли. Курьер привозил еду, а журналы новости из жизни известных людей. У меня сохранились пригласительные на вечеринки и кинопремьеры, но я не стал ими пользоваться. Они предназначались другому человеку.

Я не строил планов на будущее, не думал о прошлом. Даже когда позвонил мой агент из Сенчери Сити и сообщил, что из кандидатов остались только я и еще один парень, мне не принесло это никакой радости. В свете последних событий, я решил, что тешить себя надеждой попасть на какое-нибудь значимое место пустая трата времени. Я погрузился в новости телеиндустрии, заживо похоронил себя под огромным слоем сплетен, надеялся, что это поможет мне забыть, кем я был, и кем в итоге стал.

Однажды я целый час крутил рекламную заставку компании «Тристар», где конь летит навстречу зрителю сквозь облака. Я хотел быть там, в облаках полных золотого света – квинтэссенции самой Калифорнийской киномечты. Наверняка где-то там парили Джонни Депп и Кейт Мосс, а вокруг них и все остальные, окруженные любовью и популярностью. В одной из статей писали, что Джонни Депп купил дом, где раньше жил Бела Лугоши. Я бы с удовольствием установил там камеры, мне хотелось увидеть, чем они занимаются, пока их не снимают и не фотографируют. Я не особо горел желанием смотреть, как они трахаются, хотя было бы забавно. Куда больше меня интересовало, что происходит у них за завтраком или в просто в обычное время, время, которое большинство пытается заполнить бесполезными действиями. Мысль о том, что даже знаменитые люди с большими деньгами тоже иногда занимаются банальщиной. Но я был уверен, что это не так. Я полагал, что вся их жизнь особая, они все делают необычно: даже готовят тосты, нарезают хлеб и выбрасывают мусор не так, как все.

Иногда меня посещала мысль, может мне стоит вообще прекратить все эти размышления о Голливуде. Может мне стоит просто жить размеренной жизнью, например, жарить бургеры, и не желать чего-то большего. Мелко, зато счастливо. Ну или не счастливо, но и не мучаясь каждую минуту каждого дня, мечтая стать тем, кем не являюсь. Но когда совсем нет мечты...

Так промчались три недели, никаких новостей от Беллы. Я надеялся, что она позвонит гораздо раньше. Лорн тоже молчала. Я постоянно звонил ей домой, но никто не отвечал. Я знал, просто знал, что Лорн развлекается с Беллой в Малибу.

Однажды ночью они вдвоем появились на экране телевизора. Я засек их где-то в стороне, на съемках какого-то любительского шоу, там показывали выходящих в свет кинозвезд. Белла и Лорн держались за руки, мать их. Похоже сначала оператор заинтересовался ведущей «Двадцати восьми кадров», но потом показался некто более известный и угол съемки поменялся. Я смотрел шоу по телевизору, потому не мог отмотать его назад, но мне хватило и нескольких секунд, чтобы увидеть насколько Белла была увлечена своей партнершей.

Мне это не понравилось. Совсем не понравилось. На следующий вечер, распаленный образом Беллы и Лорн, мило прижавшихся друг к другу, и измученный долгим одиночеством, я сел в «Мустанг» и поехал вниз по шоссе Санта-Моника.

Мне повезло. В морге никого не было, только японец дежурил. Он с опаской посмотрел на меня, словно решил, что я стану приходить слишком часто и его застукают. Но у меня было много денег, его лицо сразу смягчилось, когда я показал ему пачку банкнот. В уголке рта у него засохли остатки пищи, образовав небольшую корку. Она упала, как только японец заговорил.

− Сейчас не стоит их вытаскивать. Сделай все прямо тут. Я запру дверь, только не долго, ладно? Какую хочешь, волосатую, как в тот раз? У меня выбор большой.

Он запер дверь и выдвинул контейнеры. Я указал на трех молодых женщин. Японец отнюдь не обрадовался тому, что я хотел их всех, но я кидал ему деньги, пока он не согласился.

На полу. Три обнаженных тела лежали в ряд. Я разделся и залез на ту, что в середине и вошел в нее. Она оказалась гораздо холоднее мертвого тела, которое трахали мы с Райаном, ведь ее достали прямо из холоильника. Но это не помеха. Все они были одинаковыми, постель из серого холодного мяса. Толстяк хотел уйти и вернуться к своей работе, но сначала ему пришлось отработать денежки. Я велел ему подтащить два других тела и положить мне на спину. Я почувствовал жесткие лобковые волосы промеж ягодиц, а сиськи и ребра легли мне на плечи. Японец отошел к двери, я тихо лежал, чувствуя на себе вес трупов.

У той, в которую я вошел, были хуевые зубы, у нее ужасно воняло изо рта. Я повернул голову мертвой девушки вбок и прижался лицом к основанию ее шеи. Я просунул руки ей подмышки и обхватил плечи. Я чувствовал защищенность и умиротворение, но в таком положении было тяжело двигаться, мне пришлось скорее тереться, чем долбить ее, чтобы другое тело с меня не скатилось. Но под конец я все же задергался и труп, лежавший на моей заднице, соскользнул на мои подколенные сгибы. Голова мертвой ударилась об пол с гулким звуком, он казался таким пустым, таким…мертвым, осознание того, что я делал, нахлынуло с новой силой, и я бурно кончил в холодные потроха.

Мне хотелось остаться здесь, чувствовать, как мой член ходит внутри мертвого мяса, вдыхать запах тел – влажный словно застоявшаяся вода в размороженном холодильнике. Если бы кто-нибудь в тот момент спросил меня, как я себя чувствую, я бы ответил «очень хорошо». Когда-то эти женщины были людьми. Они жили, обладали возможностями. Но теперь они ничего не могли делать.

Не опасные.

Безобидная оболочка человека.

Но когда японец увидел, что я перестал ее долбить, то начал оттаскивать трупы и складывать их обратно.

Глава сорок пятая

Лорн села за столом в кафе «Олимпик». Я следовал за ней от Бербанка сквозь вечерние пробки. После устроенных ранее гонок на шоссе и выкуренной марихуаной, я чувствовал себя полностью разбитым. Эта незапланированная встреча не сулила мне ничего хорошего. Совсем. Я понимал это, но ничего не мог с собой поделать. Мне нужно было выяснить, что вообще происходит. Выяснить, остались ли у меня шансы.

Я вошел в это блестящее вычурное заведение и остановился в дверях. Лорн подняла голову, на ее лице читалась обеспокоенность. Не слишком воодушевляюще, от самого лучшего варианта, о котором я мечтал прошлой ночью, было далеко. Но мое желание во всем разобраться, было сильнее страха перед таким холодным приветствием. Я прошел мимо рядов литой пластмассы и сел напротив Лорн. Она уже сделала заказ, пока я садился, быстро подошла официантка и положила на стол превосходную еду из хорошо сбалансированных протеинов и углеводов. Лорн подождала пока она уйдет.

− Чего тебе надо?

− Ты не отвечала на мои звонки.

− А чего ты…ожидал?

− Ну не можешь же ты и теперь злиться из-за места обозревателя.

− Ты ничего мне не рассказывал про Беллу. Мы спали в одной постели, а ты нихрена не сказал.

− Она не велела.

− М-м-м, какой послушный мальчик.

− Дай мне шанс, я из-за тебя потерял все.

− Из-за меня…Ты все потерял из-за того, что не способен держать член в штанах при виде известной персоны. Неважно кто это, главное, чтобы он стал для тебя доступен. Ты думал, она не узнает? Да ей, блядь, пол студии принадлежит.

− Не знаю, тогда я не придал этому значения.

− Даже не думай применять ко мне свои жалкие манипуляции. Чего ты хочешь? Она взбесится, если узнает, что я вообще с тобой говорила.

− Она велела тебе не разговаривать со мной?

− Не надо быть Эйнштейном, чтобы догадаться.

− Звучит знакомо.

− Она собирается протолкнуть меня в ведущие коммерческих программ через них.

Услышав такое, я понял, что бесполезно спрашивать Лорн о том, сколько она еще собирается встречаться с Беллой, и уж тем более бесполезно убеждать ее порвать с нею. Я уже не смогу вернуться в Малибу. Вещать сразу на несколько программ – это золотой приз, который жаждет получить любой телеведущий. И Лорн будет там зажигать до самого судного дня.

Она немного поела. Когда Лорн снова заговорила, ее голос звучал мягче.

− Я знаю, то, что с тобой произошло, ужасно, но это только между тобой и Беллой. Я ничего не могу поделать. И уж совсем неприлично просить меня.

− Я и не просил.

− Но ведь именно поэтому ты здесь.

− Я думаю…Послушай, Лорн, будь осторожнее с Беллой. Я знаю гораздо лучше тебя, она совсем не такая, какой кажется на первый взгляд. Ты думаешь, что используешь ее, но все совсем не так.

Лорн положила вилку, ее лицо посуровело.

− Ты думаешь, я совсем тупая?

− Поверь, она попросит у тебя гораздо больше, чем ты сможешь дать. Она опасна.

− Господи, ну должен же у тебя остаться хоть грамм достоинства.

− Я просто предупреждаю. У нее полно темных делишек. Ты можешь пострадать, и вовсе не душевно. Поверь мне.

Лорн недоверчиво посмотрела на меня, затем встала и ловко выскользнула из-за стола.

− Это так жалко звучит. Держись от меня подальше, Джек.

Лорн вышла из ресторана, ни разу не оглянувшись. После я долго сидел и корил себя за оплошность, я боялся даже подумать, что произойдет, если она расскажет об этом разговоре Белле.

Наконец, ко мне подошла официантка и спросила, чего я хотел бы попробовать. У меня не осталось сил даже на ответ.

Глава сорок шестая

На следующий день случилось то, что должно было случиться. Вот она верность Лорн. Адвокат и парочка громил нагрянули ко мне в Уиллоу Глен как раз в тот момент, когда по телевизору шли «Спасатели Малибу», а я отчаянно пытался представить, каково это быть популярным, как Памела Андерсон. Адвокат показал мне подпись Беллы на каких-то бумажках и сообщил, что у меня есть полчаса, чтобы покинуть помещение. Я попытался для виду возразить, но это ни к чему не привело. Белла владела всем, и мои права здесь равнялись нулю.

Я принялся собирать вещи, троица ходила за мной повсюду, следила за тем, чтобы я не взял чего-нибудь, что можно классифицировать как личный подарок. К такому типу относились: кое-что из одежды, фотографии, видеокассета от Райана, мои часы и бумажник. Из карт они разрешили мне оставить только банкоматную – дающую доступ только к моему счету, но не предоставляющую возможности кредита.

Я находился в ступоре. Я чувствовал себя пленником, идущим к расстрельной яме на кадрах нацистской кинохроники. Но даже в таком разъебаном состоянии, когда мороз бежал по кишкам, я не ожидал удара, который они приберегли напоследок.

На улице перед домом. Я уже собирался закинуть вещи в багажник «Мустанга», но адвокат покачал головой и вытянул вперед руку, требуя ключи. До боли обидно. Но разве могло быть по-другому? Они позволили мне вызвать такси, а потом забрали мобильник.

Мне было очень неуютно ждать такси у них на глазах. Адвокат достал еще одну кипу бумаг, и листал ее, явно думая, чтобы еще изъять. Громилы молча смотрели на меня. Когда подъехало такси, один из них открыл дверь, а другой аккуратным движением затолкал меня внутрь.

Дорога от Лорел Каньон до Голливуда была достаточно долгой, у меня, наконец, заработала голова. Вот только легче от этого не стало. Рекс мертв, Лорн отлизывает пизду у Беллы, из успокоительных средств в Лос-Анджелесе для меня оставались мотели да шлюхи. Мне нужна была нора, куда бы я мог заползти и тщательно обдумать, как мне выбраться из этого дерьма.

Я велел таксисту ехать по бульвару Закатов, осматривал мотели. Несколько кварталов двух-трехэтажных отелей, все покрытые светящимися неоновыми рубцами, создавалось ощущение, что находишься в Вегасе. Невозможно было отличить один мотель от другого, так что я поехал в Палм Гроув. На стене кроме светящейся вывески в виде оазиса не было ничего – ни окон, ни балконов, сплошная бетонная плита.

Номер оказался неплох. Две кровати, телевизор, большое зеркало на стене. Ванна растянулась на весь номер, в нее вела одна дверь, возде которой было окно с занавеской, так что проходящие мимо люди не видели, что происходило внутри. Двумя этажами ниже, в центре мотеля располагался бассейн, он выглядел старым и заброшенным. Я был уверен, что если останусь здесь надолго, увижу, как под водой начнет скапливаться мусор.

За вычетом того, что я отложил на еду и последний платеж от Беллы, у меня оставалось около десяти тысяч. Какое-то время я смогу оставаться на плаву, но это не сможет продолжаться вечно.

Я включил телевизор. Потом сходил поссать и распаковал вещи. Я принялся ходить туда-сюда, стараясь собраться с мыслями. С той ночи, когда я пришел в Малибу и увидел Беллу и Лорн, ужинавших вместе, я лелеял надежду, что все само-собой исправится, что наши отношения с Беллой восстановятся. Теперь стало ясно, этого не будет уже никогда. Увольнение из шоу еще можно было повернуть вспять, но изгнание из дома и конфискация машины даже без телефонного звонка, говорили о том, что все кончено.

Я думал о том положении, в каком оказался. Перспектива навлечь на себя гнев Беллы не на шутку пугала, но что мне было терять? Она уже все забрала. Деньги и популярность – это наркотики, которые никогда уже не вывести из своего тела. И я не собирался лишаться их, если есть возможность снова присосаться к источнику дохода. Настало время попробовать переломить ситуацию. Настало время выяснить, что же хотел сообщить Пауэлл перед смертью.

Но когда я окончательно утвердился в своем решении, было уже поздно идти за «Прелюдом» − утро вечера мудреннее. Вместо этого я долго бродил по улице, купил немного таблеток и жареной курицы. А потом все дела отошли на второй план.

Глава сорок седьмая

Даже после четырех месяцев на складе «Прелюд» ехал ровно. Он не ревел, как «Мустанг», никто не оборачивался, но главное, машина была на ходу. Кувалда, которую я купил прошлым вечером в магазине бытовой техники Санта-Моники, теперь гулко стучала в багажнике на поворотах.

Я ехал мимо домиков Беверли Хиллз, на улицах было тихо, а в Каньон Пивайн еще тише.

Абрикосовая Авеню была, как всегда, пустынной, ни людей, снующих по тротуару, ни машин на дороге. Я тихо скатился до конца улицы и припарковал машину. Огни в доме не горели, но это не значило ровным счетом ничего. Окон в подвале не было, если кто-то приехал, то они наверняка там.

Я принялся за автоматическую дверь, я аккуратно, дюйм за дюймом, поднимал ее рукояткой кувалды, пока не образовался достаточный зазор. Машин внутри не оказалось. Может Белла там, проверяет инструменты или даже оперирует нового донора. Однако сейчас ее возможности в поиске жертв были серьезно ограничены, рядом нет ни меня, ни Пауэлла, а Лорн представить в такой роли я вообще не мог. «850СI» отсутствовал, а значит, я мог делать здесь что захочу. Меня переполняло злорадство, я поднимал дверь пока защитный механизм не сломался. Дальше ворота тихо и ровно поднялись сами. Основную дверь со времени последней встречи заменили. Теперь там стоял стальной лист немалой толщины и пара замков. Но мы с кувалдочкой ждали чего-то подобного, мы были уверены, что придется пролить немного пота. И действительно пришлось, у меня даже немного закружилась голова.