Текст книги "Из жизни домашних хорьков"

Автор книги: Мери Каммингс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Глава четвертая
(Стивен и ноутбук)

Наутро я неслась на работу, как на крыльях. Гарольда оставила дома: вдруг Стив меня куда-нибудь на ланч пригласит – а с хорьками не везде пускают; и оделась понаряднее – в шикарный костюм с ручной вышивкой, и ноги втиснула в новые туфли на шпильках.

Нет, вы только не подумайте, что я решила, что называется, «дать нам обоим второй шанс». Да, когда-то я ему это предлагала, но он не пожелал ничего слушать. А теперь я уже привыкла жить сама по себе, без необходимости терпеть ехидные реплики и предложения заняться страничкой про вязание. Но… сходить со Стивеном в какой-нибудь ресторанчик было бы приятно.

Представила себе ночью, как мы сидим друг против друга, разговариваем, смеемся – точь-в-точь как в прежние времена – и потом долго заснуть не могла, все подробности придумывала…

Пришла я на работу чуть ли не первой и занялась подборкой снимков для «фотошоу» – странички прикольных фотографий, присланных читателями. Ясно было, что Стивен придет не скоро: он у нас «звезда первой величины», а потому частенько позволяет себе опаздывать – но я то и дело оглядывалась, боясь пропустить его приход.

И все-таки пропустила.

– Привет, Джеки, – внезапно сказал он над самым ухом. – Вот твой ноут.

Я с улыбкой обернулась – и у меня потемнело в глазах: рядом с ним стояла Моди. Вид у нее был весьма довольный, чтобы не сказать больше.

– Спа… спасибо, – еле выдавила я из себя.

– Пожалуйста, – сухо кивнул он и пошел к своему столу.

Моди заспешила за ним. Помахала кому-то рукой, громко поздоровалась – словом, выпендривалась, как могла, демонстрируя, что она тут «своя».

Я с трудом отвела глаза, не желая смотреть, как она садится рядом со столом Стивена, кладет ногу на ногу – снова с улыбочкой рукой кому-то машет…

Ладно, хватит! Мне нет дела до всяких… посторонних, которые тут по редакции шляются и работать только мешают!

Я открыла ноутбук и включила. Экран послушно загорелся синим, появились иконки с программами – работает! Только… а где же рыбки?! Вчера тут по экрану рыбки плавали, я их рассмотреть как следует не успела, но они точно были!

Встав, я решительно направилась к Стивену. Моди обошла как корзинку для мусора, даже не взглянула – она тут никто! – и дотронулась до его плеча.

– Можно тебя на минутку?

– Ну что еще? – раздраженно обернулся он.

– А где рыбки?!

– Какие еще рыбки?!

– Те, которые на экране были! Красивые, на морском дне.

– Ах, это… – протянул Стив полупрезрительно. Прошел к моему столу, даже садиться не стал – нагнулся и начал щелкать клавишами и водить мышкой. – Вот тебе твои рыбки, получай!

Рыбки действительно заплавали по экрану.

– Ну, все? – он выпрямился.

Мне показалось, что он старается не встречаться со мной глазами. Очевидно, ему самому было стыдно, что он так быстро помирился с Моди после ее вчерашней выходки.

– Все! Спасибо, – сказала я как можно суше.

Я думала, Стив сразу обратно к Моди уйдет, а он как-то странно поморщился, переступил с ноги на ногу – и вдруг спросил, по-прежнему не глядя мне в глаза:

– Слушай, ты… это… действительно не знаешь, у кого твой Информатор этот ноут взял?

– Не знаю! А зачем тебе?

– Да нет… я о тебе беспокоюсь.

– С каких это пор ты обо мне беспокоишься?! – огрызнулась я. – Что, не о ком больше?!

– Есть, – кивнул он сухо. – Так что ты постарайся в дальнейшем свои компьютерные проблемы решать сама, – повернулся и пошел к Моди, которая аж шею вытянула, пытаясь расслышать, о чем это мы с ним разговариваем.

Я остановила его на полпути, позвав самым нежным голосом:

– Стивен! Сти-иви!

– Что тебе еще? – обернулся он.

– Пойди сюда на минуточку!

Он неохотно шагнул ко мне. Растянув рот в сладчайшую улыбку, на которую только была способна, я на ощупь расстегнула кошелек и, как только Стивен снова приблизился, выхватила первую попавшуюся купюру и пихнула ему в нагрудный карман.

– Вот. Это тебе – за труды!

Он издал такой звук, будто поперхнулся, и выхватил «гонорар» из кармана – это оказались пять долларов. Застыл, держа деньги двумя пальцами и глядя на меня сузившимися от злости глазами.

Не дожидаясь ответной реплики, которая несомненно должна была последовать, я развернулась к нему спиной и пошла к шефу. Мне работать надо и некогда стоять и ждать, пока он тут «паузу держит» – тоже мне, Джулия Ламберт в джинсах!

Шеф – это Билл, наш выпускающий редактор.

Билл старше меня раза в три – ну, в два-то уж точно – он еще с моим отцом дружил, пока тот в Калифорнию не переехал. В детстве я называла его «дядей Биллом», но придя работать в газету, стала называть просто по имени – у нас все друг друга по имени называют.

Когда я вошла, он поднял голову.

– Что стряслось? Чего ты такая вздрюченная?

– Слушай, Билл, я пойду дома поработаю, а? Мне нужно фотоприколы заканчивать, а тут сосредоточиться совершенно невозможно! Шум, посторонние…

Он привстал, чтобы взглянуть за стеклянную перегородку, отделявшую его кабинет от общей комнаты, и проницательно поинтересовался:

– Стивен очередную свою пассию привел?

– Нет, все ту же, – сердито засопев, ответила я – Билл свой человек, с ним можно не притворяться…

– Ладно, иди.

Когда я вернулась к столу, меня ждали там мои пять долларов. К купюре была приколота записка: «Это тебе на резиновые перчатки. Чтобы в чужих помойках было в чем копаться».

Возле стола Стивена столпилось несколько репортеров, и когда я начала собирать фотографии, оттуда донеслось:

– …прикончил он третьего папарацци, а четвертый тем временем… – дружный хохот заглушил продолжение анекдота, но голос был явно моего бывшего бойфренда. Стиснув зубы, я сунула фотографии как попало в сумку, взяла ноутбук и вышла.

Ну вот, это наконец случилось… До сих пор мы тщательно «держали лицо», демонстрируя перед окружающими и друг перед другом, что расстались без оскорблений, как цивилизованные люди – и можем оставаться коллегами и приятелями.

Черта с два – коллеги и приятели! Думаете, он просто так всех своих фифочек в редакцию таскает?! И думаете, мне эти визиты «до лампочки»?! Когда я его запах до сих пор помню, и голос, и руки ласковые – а он каждую свою очередную корову чуть ли не прямо из постели сюда приводит – специально, мне показать! – и следующую, и следующую… Хоть из газеты уходи!

А куда я уйду?! Вся моя жизнь здесь прошла…

Первое, что я сделала, добравшись до дому – это плюхнулась на диван и заревела. Давно знаю: если хочется плакать, не нужно копить это в себе и бороться с собой – лучше в первую же подходящую минуту выплакаться как следует: оно и для здоровья полезнее, и в голове какое-то просветление наступает, и от работы потом уже ничего не отвлекает.

Вот и сейчас – проплакав минут сорок, я пошла умылась, налила себе большую кружку кофе (это, как известно, почти профессиональный напиток журналистов) и села за стол. На смену слезливому настроению и жалости к себе пришла злость – и на Стивена, и на всех, кто слушал его дурацкие анекдоты и ржал – хотя знал, что они «с намеком».

Я им покажу! Я найду сенсацию – такую… чтобы всем сенсациям сенсация была. И чтобы Стиви, гад этакий, меня если не как женщину, то как журналиста зауважал!

Лучше всего, конечно, было бы раскопать загадочную историю с похищением ребенка в парке Баллантайн – все газеты об этом на прошлой неделе писали.

Мать оставила пятилетнего мальчика ненадолго одного – в туалет зашла. Выходит – а его нигде нет. Она туда, сюда – нет! К охраннику бросилась – тот сразу всю службу безопасности парка по тревоге поднял, потом полицию вызвали. А через полчаса ребенка нашли, целого и невредимого, в кустах возле ограды парка. Он сказал, что его «дядя увел» и здесь, у ограды, велел сидеть. На вопрос, какой дядя, сказал «хороший» и показал «сюрприз» от шоколадного яйца – фигурку динозавра. Мальчику были предъявлены фотографии известных полиции педофилов – но он уверенно ткнул пальцем в прикнопленную в полицейском участке старую фотографию Клинтона и заявил: «Вон тот дядя».

Поскольку трудно себе представить, что бывший президент-бабник специально приехал в наш город, чтобы похитить ребенка, то дело застопорилось. По городу поползли нехорошие слухи – будто были и другие случаи похищения детей, но полиция их от людей скрывает…

Черта с два были такие случаи! Я бы знала!

Да, вот если бы мне удалось найти этого «дядю» и взять у него интервью – такой материал и Стивену с его копанием в политике нос бы утер!

Но в данный момент мне предстояло забыть про все сенсации, спуститься с неба на землю и начать, наконец, делать статью для воскресного номера…

Глава пятая
(Ноутбук и письма)

Для начала я решила перекачать информацию из старого ноутбука в новый. А заодно посмотреть, что в этом новом есть – вдруг что-нибудь сенсационное, например интимная переписка какой-то знаменитости?!

Увы – интересного ничего не оказалось, только бесконечное количество непонятных чертежей из разноцветных линий с цифрами. Похоже, Информатор спер ноутбук у какого-то инженера.

В «Почте» оказалось пусто – ни отправленных писем, ни принятых. Но это и к лучшему: если бы были письма, да еще можно было бы установить по ним адресата – то получилось бы, что я заведомо чужую вещь владельцу не возвращаю.

Я уже соединила оба ноутбука кабелем, как Стивен меня когда-то учил – и тут… новый ноутбук тихонько застрекотал, и на серой полоске в самом низу экрана появился маленький голубой конверт. Это значило, что мне пришло письмо. Точнее – не мне, а владельцу этого ноутбука…

Я почувствовала на плече коготки – Гарольд всегда знает, когда в доме что-то интересное происходит – обернулась, взглянула в глаза-бусинки и спросила:

– Ну, чего делать будем?!

Хорек завозился на плече, устраиваясь поудобнее, но мне почудилось, будто он подталкивает мою руку: «Давай посмотрим скорее, что там!» И я сделала так, как он советовал…

Письмо гласило:

«Постарайся до субботы разобраться с маленьким Б. Время тянуть нельзя – если А узнает, в каком качестве мы хотим использовать его товар, могут возникнуть серьезные сложности. ДФК волнуется.

Твоя Л».

Я перечитала загадочный текст трижды. Понятнее он от этого не стал. Но чутье опытной журналистки не то что подсказывало – орало во весь голос: «Разберись!!! Это – неспроста!»

Ясно было одно: речь наверняка идет о чем-то незаконном или скандальном. А следовательно – о чем-то, что, умело поданное, может стать «убойным» материалом!

Я еще раз перечитала текст. «А»? «Маленький Б»? Непонятно… «ДФК»? Согласитесь, что покойному президенту (кстати, тоже бабнику)[2]2
  ДФК – так часто называют 35-го президента США Джона Фитцджеральда Кеннеди, известного в том числе и своими любовными похождениями.


[Закрыть] волноваться уже не о чем…

А что, если… – промелькнула вдруг мысль – а что, если, что называется, «сыграть дурочку»?! Ведь автор письма до сих пор не знает, что ноутбук больше не у его законного владельца!

Я нажала «Ответить», напечатала в появившемся окошечке: «Почему ДФК волнуется? Разве есть причины?» Занесла уже руку, чтобы отправить послание – и вздрогнула от раздавшегося под самым локтем дребезжания сотового.

Звонила Джейнис. В парке Баллантайн похитили еще одного ребенка. Полиция уже выехала.

На месте я оказалась через четверть часа. На этот раз полицейским удалось меня опередить – они стояли у входа и никого внутрь не впускали, так что пришлось лезть через забор. Ничего, мне не привыкать!

Перед этим мне удалось сделать парочку выигрышных снимков: люди, выбегающие из парка, плачущие дети, темные зловещие фигуры полицейских… На самом деле просто момент удачный попался: какой-то ребенок орал и требовал, чтобы ему дали прокатиться на автомобильчике (обещали же!!!), вырывался, пытался убежать, мать его удерживала – но с нужного ракурса вышло очень похоже на всеобщую панику.

Первое, что я сделала, оказавшись по другую сторону забора – это, выбравшись на дорожку, наскоро обчистилась от листьев. Посмотрелась в зеркальце – вроде все в порядке! – небрежно закинув на плечо сумку, вышла на кольцевую аллею… и попала в объятия полицейского.

От неожиданности взвизгнула – он сразу отпустил, сказал:

– Мисс, вы что – не слышали? Всем приказано идти к выходу! Вон туда!

– Не, не слышала! – вытаращив глаза и продолжая разыгрывать испуг, я замотала головой. – Я по сотовому разговаривала! А что случилось?!

В таком прикиде: джинсы, кроссовки, футболка с бисерной вышивкой и волосы «хвостиком» – я выглядела лет на восемнадцать; чтобы купить пиво, пришлось бы показывать водительские права! А если к этому добавить еще наивное выражение лица и щебечущий голосок примерной девочки… Словом, полицейский повел себя вполне естественно и предсказуемо, сообщив:

– Тут, в парке, ребенок недавно пропал.

– А-ах! – воскликнула я. – Опять мальчик, да?!

– Нет, девочка. Вы ничего не видели… не слышали подозрительного – крик там, плач? Или в кустах что-нибудь?

– Нет, а что – это здесь, вблизи было?

Повезло! Если бы попался один из полицейских, уже знакомых со мной, узнать что-либо было бы куда труднее – а этот отвечал, как по маслу:

– Нет, около колеса обозрения. Мать на минутку отвернулась, а она пропала. Идите к выходу, мисс – мне приказано тут все осмотреть.

Я послушно двинулась в указанном направлении. Достала телефон, набрала номер и, услышав знакомый голос, защебетала:

– Папа… папа, ты только не волнуйся, пожалуйста! – эта кодовая фраза означала, что у меня есть «горячий» материал, но сейчас я не могу говорить открыто. – Папа, представляешь себе, тут такое дело!..

– Это ты, Джеки? – отозвался Билл. – Записываю!

– Представляешь, я в парке, и тут ребенка похитили! Только что! Девочку! Тут полицейских полно!

– Баллантайн опять? Снимки есть?

– Да. Я скоро приеду.

И тут я услышала сзади громкий возглас полицейского: «Что?!» Обернулась – он махнул мне рукой и радостно гаркнул:

– Нашли! Ее нашли, мисс!

Я бросилась к нему, сжимая в руке сотовый и на ходу выкрикивая:

– Нашли? Где? Когда? – Добежала и ухватила его за рукав, умоляюще глядя на него снизу вверх. – С ней все в порядке? Ее никто не… обидел?

– Только что нашли, – полицейский прислушался (в ухе его торчал наушник рации) и добавил: – Лежала в кустах у ограды… Полусонная, похоже, чем-то одурманена, но на вид никаких повреждений нет… Сейчас повезут в больницу на всякий случай… – Тут он вспомнил, что находится «при исполнении», и повторил: – Мисс, идите к выходу!

– Иду, иду! – заторопилась я, на ходу вытаскивая фотоаппарат – нужно было снять и колесо обозрения (место преступления!), и полицейских с собакой (выйдет отличный кадр!), и, если повезет, то саму жертву или ее рыдающую от счастья мать.

Домой я попала поздно, голодная, но довольная. Пусть мне теперь предстояло работать полночи – к воскресному номеру я еще так и не приступала – зато материал про похищение девочки пошел на первую полосу вечернего выпуска.

Фотографии получились – просто блеск! И толпа в панике, и колесо обозрения – зловещий силуэт на фоне заката – и заплаканная мать, которую двое полицейских, поддерживая под локти, ведут к машине «Скорой помощи», и полицейские машины у входа в парк. Колесо на фоне заката было взято из архива, но все остальное – моя работа!

Заметку тоже я писала. Джефф Тримейн, наш репортер уголовной хроники, который вечно твердит, что я у него хлеб отбиваю, на этот раз даже вякнуть не посмел: кто виноват, что его информаторы хуже моих?!

Потом – благо Стивен со своей «красавицей» (в кавычках!!!) уже убрались – я поработала над фотоприколами, обсудила с редактором женского раздела мою заметку про очередную акцию феминисток (оказывается, было много ругательных писем), просмотрела письма читателей – вы не представляете, какую хрень нам порой пишут! – и отобрала те, в которых было что-то хоть мало-мальски интересное. И только дождавшись вечернего выпуска и полюбовавшись, как красиво все получилось (что делать – ну люблю я свои заметки в газете видеть!), побежала домой.

Признаться, за всеми этими хлопотами я уже и забыла и про новый ноутбук, и про загадочное письмо. Но едва я вошла в комнату и включила свет – как сразу вспомнила. Да и любой бы вспомнил на моем месте: увидев меня, Гарольд тут же влез на этот самый ноутбук и закудахтал.

Конечно, он просто интересовался, как обычно: «Что ты мне вкусненького принесла?» – приходя домой, я часто угощаю его чипсами или солеными орешками – но я тут же подумала: «А вдруг мне ответ пришел?!»

Ссадила Гарольда в кресло, сунула ему половинку крекера и включила компьютер. Так и есть – внизу экрана тут же высветился синенький конвертик.

Но письмо оказалось совсем не то, на которое я рассчитывала. Ни слова о таинственном ДФК, вместо этого – всего одна строчка: «Предлагаю вернуть ноутбук за соответствующее вознаграждение». И подпись – «Владелец».

Пару минут я раздумывала, потом напечатала в окошечке «Сколько?» и нажала «Ответить»…

Глава шестая
(Письма и встречи)

Весь остаток вечера прошел под знаком переписки с таинственным «Владельцем».

Я принимала душ, кормила Гарольда, ужинала, почти не ощущая, что именно ем (хотя это был купленный мною по дороге, специально чтобы себя побаловать, яичный рулет из китайского ресторана), тщетно пыталась работать над воскресной статьей – и то и дело подбегала к стоявшему посреди комнаты на журнальном столике ноутбуку посмотреть, не пришло ли новое письмо. Увидев конвертик, «открывала» его – тут же отправляла ответ и снова ждала.

Переписка, если отбросить все паузы, выглядела так:

Он (Владелец): «500».

Я: «1000».

Он: «За тысячу я могу новый купить. 600».

Я: «Новый такой стоит 2000, если не больше. 800».

Он: «600».

Я: «650».

Он: «Оʼкей! Где и когда?»

Я: «Завтра в 10:00 у памятника напротив мэрии».

Он: «Предлагаю у входа в церковь на Ленарт-стрит».

Я: «Идет!»

Нет, вы не подумайте, что я действительно собиралась с кем-либо встречаться и отдавать ноутбук. Хотя, если бы не полученное мною письмо, я бы, наверное, так и сделала – даже торговаться бы не стала и была бы вполне довольна – шутка ли сказать, три сотни чистой прибыли! Если бы не полученное мною письмо…

Но теперь я назначила это встречу с единственной целью: увидеть, кто придет за ноутбуком!

На следующий день, скромно одетая, как и подобает приличной ирландской девушке, которая идет в церковь, я отправилась на Ленарт-стрит. То, что у меня из специальной прорези в сумке торчал объектив фотоаппарата, едва ли кто-нибудь мог заметить – мне не привыкать снимать «скрытой камерой».

У церкви я оказалась минут за пять до указанного времени и, не задерживаясь у входа, прошла внутрь. Так уж совпало, что меня в этой церкви когда-то крестили, да и потом, в детстве, пока мама была жива, мы в ней часто бывали – так что я тут почти своя. Я поставила свечку, посидела немного – и вышла, предварительно включив фотоаппарат на автоматический режим: каждые 5 секунд – снимок.

У входа никого не было. Точнее, в стороне старушка кормила голубей, но она каждый день их здесь по утрам кормит, сколько я себя помню.

По сторонам я особо не глядела – за меня это сделает фотоаппарат. Оперлась о колонну, сняла туфлю и сделала вид, что вытряхиваю попавший туда камешек – надела туфлю обратно и пошла своей дорогой.

Очевидно, Владелец решил сначала дождаться, пока на встречу придет человек с ноутбуком – а потом только к нему подойти. Я бы на его месте поступила точно так же!

Но тогда он должен болтаться где-то поблизости, чтобы иметь возможность наблюдать за входом в церковь – скажем, прогуливаться по Ленарт-стрит или сидеть на автобусной остановке – или разглядывать витрину парикмахерской для пуделей на противоположной стороне улицы. А я, пока вытряхивала туфлю, крутилась во все стороны; фотоаппарат сделал не меньше сотни снимков – и уж на каком-то из них этот Владелец должен быть!

В редакции я была через полчаса, и только села за стол – как меня вызвал Билл.

– Ну что? – вместо приветствия сказал он. – Статья в воскресный номер готова?

– Мне совсем немного осталось, – глядя на него честными глазами, доложила я, мысленно уточнив «Начать и кончить». – Завтра утром принесу.

– Ну ладно… – я уже повернулась к двери, когда он вдруг добавил: – Я вчера со Стивеном разговаривал…

Я сердито обернулась.

– Он что… – проглотила оскорбительный эпитет, – на меня жаловался?

– Нет. Он, стоило мне только имя твое упомянуть, на меня точно так же, как и ты, окрысился: «Она что – жаловалась?» Вам обоим что – есть на что мне жаловаться?

Билл явно сердился и был еще больше, чем обычно, похож на бульдога из мультфильма – причем бульдога, в данный момент недовольного.

– Мне – нет!

– Тогда иди работай!

И я пошла – так и не поняв, зачем он, собственно, меня вызывал.

Пропустить сделанные возле церкви фотографии через компьютер, выделить более-менее различимые лица прохожих (таковых набралось двадцать семь), укрупнить их и распечатать – все это заняло часа два.

Теперь можно было звонить Информатору – единственному, кто знал Владельца в лицо.

Я как раз собралась это сделать, когда, подняв голову на громкий стук каблуков, увидела, что прямиком к моему столу направляется Моди. Одна, без Стивена.

Она остановилась сбоку и сказала, выдавив из себя улыбку:

– Привет. Нужно поговорить.

– О чем? – удивилась я – почти искренне. Ясно было, что разговор пойдет о Стивене, но непонятно – от меня-то ей что надо?!

– Пойдем, попьем кофе где-нибудь.

– Пойдем. – Мне тоже не хотелось разговаривать под прицелом десятка чутких ушей.

Бок о бок, будто лучшие подруги, мы вышли вместе из здания, зашли в кафе напротив, сели за угловой столик и заказали по чашке кофе.

– Так что ты хотела сказать? – спросила я.

– Я хотела сказать тебе, чтобы ты отстала от Стивена, – заявила она, что называется, «в лоб». – Ты ему уже достаточно жизнь испортила!

Напрашивающийся ответ «А пошла ты!» не вырвался у меня только потому, что подошла официантка с кофе.

Я решила «подержать паузу» и посмотреть, что красотка с гренадерской походкой скажет еще. Пока что было совершенно непонятно – чего это она вдруг забеспокоилась настолько, что сочла нужным прийти ко мне? Со Стивеном я встречаюсь только в редакции, да и то «Привет! – Привет!» – и все. Неужели из-за моего визита к нему с этим ноутбуком?

Моди всыпала себе пакетик заменителя сахара, я, назло ей, два пакетика натурального «сладкого яда» – при моем телосложении (как говорит отец, «за швабру спрятаться можешь») о лишнем жире можно не беспокоиться. А от сахара, как известно, мозги лучше работают!

– Твои усилия вернуть его просто смешны! – наконец разродилась она. – Он и сам говорит, что ему противны твои попытки снова к нему подмазаться!..

«Бла-бла-бла!» – подумала я.

– …Думаешь, я не знаю, почему он от тебя ушел?! Будь уверена, он мне все рассказал! И про Ральфа Лорена, и про все!..

И в этот момент я поняла: врет! Врет и не краснеет!

Потому что не станет Стивен никому про Ральфа Лорена рассказывать – ему имя это слышать тошно даже, не то что произносить, и никому из наших общих знакомых он про Ральфа не сказал, отделался обтекаемым «Мы оба решили, что так будет лучше» – так с какой стати он перед этой стервой распинаться будет?! Наверняка ее кто-нибудь из редакции «просветил» – там тогда многие если не знали, то догадывались!

И врет она – потому что боится! Хотя чего ей, собственно, бояться?! Неужели одного моего прихода хватило, чтобы она почувствовала, что под ней стул зашатался? Или дело в том, что Стивен, когда она на Гарольда набросилась, оказался не на ее стороне? Вплоть до того, что не стал ее удерживать, когда она грозилась уйти!

А если она боится – значит, все не так уж и плохо! Для меня не так уж и плохо!

Я слегка отвлеклась от монолога Моди и встрепенулась лишь на фразу:

– …И вообще он – мой! Мы пожениться собираемся!..

– Твой он будет, когда на пальце кольцо появится! – насмешливо перебила я – настолько неожиданно, что Моди запнулась на полуслове. – А пока, – я встала и сделала эффектную паузу, разыскивая в кошельке подходящую купюру, – пока мы еще посмотрим, чей он! Ладно, мне с тобой тут болтать больше некогда! – Кинула деньги на стол и сделала Моди ручкой. – Чао!

Та осталась сидеть, только оскорбленно скривилась – крыть ей было явно нечем…

В редакции я первое, что сделала – это позвонила Полу и договорилась о встрече, потом доделала фотоприколы (хоть это удалось с себя спихнуть!) – и только собралась уйти, как меня снова вызвал к себе Билл.

– Куда это ты намылилась? На месте не сидится? – буркнул он.

– Мне к информатору надо!

– К информатору, говоришь? – Прозвучало это как упрек.

Да что это с ним? Уж ему-то лучше других должно быть известно, что я в рабочее время по парикмахерским не шляюсь. Наоборот, надо – и в выходные пахать буду!

– Это что, для воскресной статьи – или новый какой-то материал будет? – поинтересовался между тем Билл.

Нет, определенно он сегодня ведет себя как-то странно. Конечно, он мой начальник и теоретически вправе такой вопрос задать, но… не принято об этом спрашивать! Потому что сглазить можно, «спугнуть тему» – журналисты вообще народ суеверный.

– Пока не знаю. Вроде что-то интересное, но толком еще не разобралась.

– Ну ладно, – после короткой паузы сказал Билл. – Иди. Только… – Он замолчал, и я удивленно уставилась на него. – Только будь осторожнее. Ладно, иди, все! – сердито буркнул он и демонстративно, словно это я к нему непонятно зачем явилась и мешаю, уткнулся в лежавшие на столе бумаги.