Текст книги "Я буду просто наблюдать за тобой"

Автор книги: Мэри Хиггинс Кларк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

44

Отказавшись от намерения заехать на работу, Меган в четыре часа подрулила к дому, где находилась ее квартира. Ее почтовый ящик был переполнен. Вынув многочисленные конверты, рекламные проспекты и брошюрки, она поднялась на лифте в свою квартиру на четырнадцатом этаже.

Открыв окна, чтобы избавиться от застоявшегося воздуха, она остановилась на секунду и задержала взгляд на статуе Свободы, громадиной высившейся над водой. Сегодня эта дама казалась ей далекой и грозной в лучах вечернего солнца, отражавшихся от низко нависших облаков.

Часто, когда она смотрела на статую, перед мысленным взором Меган возникал образ ее деда, Пата Келли, который ни с чем приехал в эту страну подростком и тяжким трудом сколотил состояние.

Что бы подумал дед, когда узнал, что его дочь Кэтрин может лишиться всего заработанного им только потому, что муж долгие годы обманывал ее?

Скоттсдал, Аризона. Мег посмотрела вдаль Нью-йоркской гавани и поняла причину своего беспокойства. Аризона находится на юго-западе. Слово Паломино тоже несло в себе какой-то отзвук юго-запада.

Она подошла к телефону, вызвала оператора и спросила код города Скоттсдал в Аризоне.

Затем позвонила в справочное бюро штата Аризона.

Когда ей ответили, спросила:

– Значится ли в ваших справочниках Эдвин Коллинз или Э. -Р. Коллинз?

Такой не значился. Мег задала еще вопрос:

– Есть ли в вашем перечне магазин кожаных изделий Паломино?

Последовала пауза, затем оператор сообщил:

– Ждите, пожалуйста, номер.

Часть третья

45

В понедельник вечером, когда Мак вернулся с работы домой, Кайл был в своем обычном жизнерадостном расположении духа. Он сообщил отцу, что об этом парне в лесу он рассказал всем детям в школе.

– Они все уверены, что тоже испугались бы, – пояснил он, не скрывая своего удовлетворения. – Я рассказал им, с какой скоростью я несся и как, в конце концов, убежал от него. А ты говорил об этом со своими друзьями?

– Нет, не говорил.

– Что ж, это твое дело, – великодушно заключил Кайл.

Когда он повернулся, чтобы бежать по своим делам, Мак поймал его за руку.

– Кайл, подожди минутку.

– Что случилось, папа?

– Дай-ка мне рассмотреть кое-что. Кайл был во фланелевой рубашке с открытым воротом. Когда Мак оттянул его назад, у основания шеи мальчика открылись желто-багровые синяки.

– Это у тебя после вчерашнего вечера?

– Я же говорил тебе, что этот парень пытался заграбастать меня.

– Ты сказал, что он толкнул тебя.

– Сначала он схватил меня, но я вырвался.

Мак выругался про себя. Он не догадался осмотреть Кайла вчера вечером. На нем был надет костюм привидения, а под костюмом – белая водолазка. Мак думал, что неизвестный с камерой лишь толкнулКайла. А он, оказывается, еще и схватил его за шею. Такие синяки остаются от сильных пальцев.

Рука Мака обнимала сына, когда он набирал номер телефона полиции. Вчера вечером он поддался уговорам Меган не звонить им.

– Мак, давай не будем давать газетчикам новый повод для перетряхивания всей этой истории. Нам и без того не сладко, – говорила она. – Вот увидишь, кто-нибудь обязательно напишет после этого, что это отец болтается вокруг дома. Помощник прокурора штата просто уверен, что отец вот-вот свяжется с нами.

«Я позволил Мег достаточно долго удерживать меня от этого, – думал Мак. – Больше этого не будет. Там болтался не просто какой-то оператор с телевидения». После первого гудка в трубке раздался голос:

– Полиция штата, Торн у телефона.

Через пятнадцать минут возле дома остановилась патрульная машина. Находившиеся в ней двое полицейских не скрывали своего недовольства по поводу того, что их вызвали так поздно после случившегося.

– Доктор Макинтайр, вчера был День всех святых. Мы всегда в это время обеспокоены тем, что какой-нибудь ненормальный может устроить охоту на детей. Теперь этот псих, возможно, промышляет где-нибудь в другом районе города.

– Я согласен с тем, что должен был позвонить, – оправдывался Мак, – но я не думаю, что этот человек охотился за детьми. Он находился прямо на линии окон столовой дома Коллинзов, и в его поле зрения была Меган Коллинз.

Он увидел, как полицейские переглянулись.

– Думаю, что об этом должны знать в прокуратуре штата, – заключил один из них.

Всю дорогу по пути домой после посещения квартиры горькая правда жгла душу. Теперь Меган знала, что располагает реальным подтверждением того, что у отца была вторая семья в Аризоне.

Позвонив в магазин кожаных изделий Паломино, она разговаривала с его владельцем. Женщина была очень удивлена, когда услышала о сообщении, оставленном на автоответчике.

– Этот звонок был сделан не отсюда, – категорично заявила она.

Она подтвердила, что среди их покупателей, действительно, значилась миссис Э. Р. Коллинз, у которой была двадцатилетняя дочь. После этого она отказалась сообщить какую-либо дополнительную информацию по телефону.

В половине восьмого Меган добралась до Ньютауна. Она повернула к дому и с удивлением увидела, что возле него стоят красный «крайслер» Мака и еще какой-то незнакомый «седан». "Что еще? " – встревожено мелькнуло у нее в голове. Оставив свой автомобиль, Меган торопливо взбежала по ступенькам крыльца, сознавая, что любое непредвиденное событие способно теперь заставить ее сердце трепетать от страха.

В гостиной вместе с Кэтрин, Маком и Кайлом находилась следователь по особо важным делам Арлин Вайсе. В голосе Мака не было сожаления, когда он рассказывал Мег, почему ему пришлось позвонить в местную полицию, а затем в прокуратуру штата и сообщить о незнакомце. По сухой манере его разговора Мег поняла, что он был зол. «Кайл побывал в руках какого-то лунатика, который вообще мог задушить его, а я не позволила Маку поставить в известность полицию», – думала она и не винила его за гнев.

Кайл, сидевший на диване между Кэтрин и Маком, соскользнул на пол и подошел к Меган.

– Мег, не будь такой печальной. У меня все в порядке. – Он приложил свои ладошки к ее щекам. – Правда, все в порядке.

Она посмотрела в его серьезные глаза и крепко обняла мальчика.

– Я верю тебе, малыш.

Вайсе не стала долго задерживаться.

– Мисс Коллинз, верите вы или нет, но мы хотим помочь вам, – сказала она, когда Меган пошла проводить ее до двери. – Не сообщая о подобных происшествиях или не позволяя сделать это другим, вы затрудняете расследование. Если бы вы позвонили, патрульная машина была бы здесь через несколько минут. Как говорит Кайл, тот человек имел при себе большую видеокамеру, которая не позволила бы ему быстро скрыться. Скажите, пожалуйста, известно ли вам что-нибудь еще, что нам следовало бы знать?

– Нет, больше ничего, – ответила Меган.

– Миссис Коллинз сказала, что вы были у себя на квартире. Вы не нашли там новых сообщений, присланных вам по факсу?

– Нет. – Она прикусила губу, вспомнив о своем звонке в магазин кожаных изделий Паломино.

Вайсе пристально посмотрела на нее.

– Понятно. Что ж, если вспомните что-нибудь, что, по вашему мнению, заинтересует нас, то вы знаете, как с нами связаться.

Когда Вайсе ушла, Мак велел Кайлу:

– Иди в кабинет. У тебя есть пятнадцать минут, чтобы посмотреть телевизор. Затем мы должны идти.

– Хорошо, папа, но там нечего смотреть. Я останусь здесь.

– Это было не предложение. Кайл подскочил.

– Отлично. Только не надо сердиться. Проходя мимо, Кайл «дал ей пять».

Мак подождал, когда за ним закроется дверь кабинета.

– Что ты выяснила, пока была у себя на квартире, Меган?

Мег посмотрела на мать.

– Местонахождение магазина кожаных изделий Паломино и что у них есть покупательница по фамилии Э. -Р. Коллинз.

У матери перехватило дыхание, но она все же рассказала им о своем звонке в Скоттсдал.

– Завтра я вылетаю туда, – заявила она. – Нам надо знать, является ли их миссис Коллинз той самой женщиной, которую Сайрус Грэхем видел вместе с отцом. Мы не можем быть уверены в этом, пока я не встречусь с ней.

Надеясь, что боль, которую она видела в глазах дочери, не отражается, как в зеркале, на ее собственном лице, Кэтрин тихо проговорила:

– Мегги, если ты так похожа на ту погибшую девушку и если эта женщина в Скоттсдале окажется ее матерью, то для нее будет большим ударом видеть тебя.

– Кто ни окажется матерью этой девушки, ничто не сможет утешить ее.

Она была благодарна, что они не стали отговаривать ее. Вместо этого Мак сказал:

– Мег, не говори никому, совершенно никому, о том, куда ты отправляешься. Когда ты рассчитываешь вылететь оттуда назад?

– Следующим утром, не позднее.

– Тогда для всех ты находишься в своей квартире. Так и решим.

Забрав Кайла, он добавил:

– Кэтрин, если мы с Кайлом придем завтра вечером в гостиницу, вы сможете найти время, чтобы пообедать с нами?

Кэтрин нашла в себе силы, чтобы улыбнуться.

– С удовольствием. Что бы ты хотел видеть в меню, Кайл?

– Жареных цыплят, – выпалил тот с надеждой.

– Ну, ты уж совсем упрощаешь мою задачу. Иди сюда. Я принесла кое-что из стряпни. Возьми с собой на дорожку. – Она повела его за собой на кухню.

– Кэтрин очень тактична, – заметил Мак. – Она, похоже, поняла, что мне надо остаться с тобой на минутку вдвоем. Мег, мне не нравится, что ты отправляешься туда одна, но мне кажется, что я понимаю тебя. А теперь скажи мне честно, ты скрываешь еще что-нибудь?

– Нет.

– Мег, я больше не хочу, чтобы ты сторонилась меня. Запомни это и привыкай. Так чем я могу помочь?

– Позвони утром Стефани Петровик и, если ее не окажется, свяжись с адвокатом. У меня какое-то странное предчувствие в отношении Стефани. Я трижды или четырежды пыталась дозвониться до нее, но ее весь день не было дома. Я даже звонила ей из машины с полчаса назад. Через десять дней у нее должен родиться ребенок, и чувствует она себя неважно. Позавчера она была настолько измотана после похорон тети, что не могла дождаться, когда ляжет в кровать. Я не могу представить, что она столько времени где-то ходит. Запиши ее телефон.

Когда через несколько минут они с Кайлом уходили, поцелуй Мака не был похож на обычный дружеский клевок в щечку. Вместо этого он, как и его сын до этого, взял ее лицо в свои руки.

– Береги себя, – приказал он, когда его губы прильнули к ее.

46

Понедельник оказался плохим днем для Берни. Он встал на рассвете, сел в скрипучее кресло в подвале и принялся вновь и вновь просматривать пленку, на которую снял Меган, прячась в лесу. Он хотел сделать это еще вчера вечером, когда приехал домой, но мать потребовала, чтобы он побыл с ней.

– Я все время одна, Бернард, – пожаловалась она. – Раньше ты никогда не отсутствовал по выходным так много времени. Уж не завел ли ты себе девицу?

– Конечно, нет, мама, – отрезал он.

– Ты же знаешь, что все твои беды были от них.

– Моей вины в том не было, мама.

– Я не говорю, что это была твоя вина. Я сказала, что девицы для тебя – все равно, что яд. Держись подальше от них.

– Хорошо, мама.

Когда мать находилась в подобном настроении, ему не оставалось ничего, кроме как соглашаться. Он все еще боялся ее. Его все еще бросало в дрожь при воспоминании о временах своего детства, когда она внезапно появлялась с ремнем в руках.

– Я видела, как ты смотрел на ту красотку по телевизору, Бернард, и могу прочесть твои грязные мыслишки.

Мама никогда не сможет понять того, что его чувства к Меган были чистыми и светлыми. Ему хотелось просто находиться рядом с Меган, наблюдать за ней, чувствовать себя так, как будто она вот-вот поднимет свой взгляд и улыбнется ему. Как было прошлым вечером. Если бы он постучал в окно, она бы узнала его и не испугалась. Она подбежала бы к двери, чтобы впустить его. И воскликнула бы: «Берни, что ты тут делаешь?» И, возможно, даже предложила бы ему чашку чая.

Берни подался вперед. Подходил один из лучших моментов записи, где Меган была так сосредоточена на своих занятиях с бумагами, лежавшими перед ней на обеденном столе. С помощью телеобъектива ему удалось приблизить ее лицо почти вплотную. В манере, с которой она проводила языком по губам, было что-то завораживающее. На ней была блуза с открытым воротом. Он не мог понять, видел ли он биение ее пульса на самом деле или только представлял себе это.

– Бернард, Бернард!

Его мать стояла наверху, возле лестницы в подвал, и кричала ему. Интересно, сколько уже времени она зовет его.

– Да, мама, я иду.

– Сколько можно звать? – буркнула она, когда он появился на кухне. – Опоздаешь на работу. Что ты там делал?

– Наводил порядок. Я же знаю, что ты хочешь, чтобы там было чисто.

Через пятнадцать минут он ехал в машине по улице, не зная, что предпринять. Сознание подсказывало, что надо попытаться подзаработать на перевозках пассажиров из аэропорта. После всех этих покупок аппаратуры его деньги подходили к концу. И он заставил себя повернуть баранку и направиться к аэропорту Ла Гурдиа.

День он провел, гоняя в аэропорт и обратно. Все шло хорошо, пока вечером один из пассажиров не стал жаловаться на то, как он ведет машину.

– Ради Бога, перестройся в левый ряд. Разве ты не видишь, что этот занят?

Берни в этот момент опять задумался о Меган: "А не будет ли это слишком опасно, если с наступлением темноты он проедет мимо ее дома? "

Через минуту пассажир проворчал:

– Послушай, я знал, что мне надо было взять такси. Где ты учился водить? Не выбивайся из потока, ради всех святых.

Они находились на Гранд Сентрал Паркуэй и подъезжали к последнему перекрестку перед мостом Трайборо. Берни резко свернул направо на параллельную улицу и остановился у обочины.

– Куда, к черту, ты едешь? – потребовал ответа пассажир.

Его огромный чемодан находился рядом с Берни, на переднем сиденье. Он протянул руку, открыл дверцу и вытолкнул чемодан из машины.

– Исчезни, – приказал он. – Возьми себе такси. – И, резко повернувшись, глянул в лицо пассажира. Их взгляды встретились.

Пассажира охватила паника.

– Все нормально, успокойся. Извини, если я обидел тебя.

Он выскочил из машины и выдернул чемодан из-под ее колес как раз в тот момент, когда Берни вдавил педаль газа до самого пола. Машина Берни неслась по боковым улицам. Ему лучше отправиться домой. Иначе он вернется и сотрет в порошок того говоруна.

Он стал делать глубокие вдохи. Именно это советовал ему делать тюремный психиатр, когда Берни чувствовал приближение приступа бешенства.

– Ты должен справляться со своим бешенством, Берни, – предупреждал он. – Если не хочешь просидеть в тюрьме до конца своей жизни.

Берни знал, что больше не сможет вернуться в тюрьму. Он сделает все, чтобы этого не случилось.

Во вторник будильник Меган прозвонил в четыре часа утра. У нее был забронирован билет на рейс 9 в «Америка Уэст», отправлявшийся из аэропорта Кеннеди в семь двадцать пять. Ей не пришлось долго приходить в себя, так как сон был некрепкий. Она встала под душ, включив самую горячую воду, какую только могла терпеть, и с удовольствием ощущала, как расслабляются мышцы шеи и спины.

Надевая нижнее белье и чулки, Меган слушала прогноз погоды по радио. В Нью-Йорке температура была ниже нуля. В Аризоне, безусловно, дела обстояли иначе. Прохладно по вечерам, но днем, насколько она понимала, в это время года еще может быть довольно тепло.

Светло-коричневый жакет из легкой шерсти с брюками и набивной блузой показались ее подходящими для такой погоды. Сверху она наденет свой плащ без подкладки. Вскоре все вещи, необходимые для того, чтобы провести одну ночь в другом городе, были собраны.

На лестнице она почувствовала запах кофе. Мать уже хлопотала на кухне.

– Тебе не надо было так рано вставать, – запротестовала Меган.

– Мне не спалось. – Кэтрин Коллинз крутила в руках конец пояса от своего махрового халата. – Я не предлагала поехать с тобой, Мег, но вот что я думаю сейчас. Может быть, мне не следует взваливать это на тебя одну. Все дело в том, что если в Скоттсдале существует еще одна миссис Коллинз, я даже не знаю, что сказать ей. Была ли она в таком же неведении, как и я, в отношении происходящего. Или же она знала и мирилась с ложью?

– Надеюсь, что к концу дня у меня будут некоторые ответы, – предположила Меган, – и я абсолютно уверена в том, что мне лучше делать это одной. Она выпила немного виноградного сока и сделала несколько глотков кофе. – Я должна идти. Дорога до аэропорта Кеннеди занимает много времени. Не хочу застрять где-нибудь в пробке во время часа пик.

Мать проводила ее до двери. Меган быстро обняла ее.

– Я буду в Фениксе в одиннадцать по местному времени. Позвоню тебе ближе к вечеру.

Она чувствовала на себе взгляд матери, пока шла к автомобилю.

Полет проходил без каких-либо происшествий. Она сидела возле иллюминатора и глядела на белые пушистые облака внизу. В памяти всплыло, как в день рождения, когда ей исполнилось пять лет, отец с матерью повезли ее в Диснейлэнд. Это был ее первый полет на самолете. Она тоже сидела возле иллюминатора, рядом с ней отец, а мать – через проход от них.

Долгие годы отец потом подшучивал над ней по поводу того вопроса, который она задала в тот день: «Папа, если мы выйдем из самолета, то сможем пойти по облакам?»

Он сказал, что ему жаль, но облака не удержат ее. «Зато я всегда поддержу тебя, Мегги Анн», – пообещал он.

И он поддерживал. Она вспомнила тот ужасный день, когда запнулась перед самым финишем на соревнованиях по бегу и лишила свою школьную команду первого места в штате. Отец ждал ее, когда она крадучись выбралась из спортивного зала, не желая слышать слова утешения своих коллег по команде или видеть разочарование на их лицах.

Он предложил ей понимание, а не утешение.

– В жизни бывают такие события, Меган, – сказал он, – которые даже с годами жгут душу. Боюсь, что одно из таких только что случилось и в твоей жизни.

Нахлынувшая волна нежности отступила, когда в памяти стали всплывать все те времена, когда под предлогом неотложных дел отец оставлял их одних. Иногда даже на праздники, такие, как День благодарения или Рождество. Проводил ли он их в Скоттсдале? Со своей другой семьей? На праздники всегда было так много дел в гостинице. Когда отца не было дома, они с матерью обычно обедали в гостинице в кругу друзей, но мать постоянно сновала туда и сюда, встречая гостей и проверяя дела на кухне.

Она вспомнила, как в четырнадцать лет училась танцевать под джазовую музыку. Когда отец вернулся домой из очередной поездки, она показала ему последнее из разученных ею танцевальных движений.

– Мегги, – заметил он со вздохом, – джаз хорошая музыка, и движения под него получаются прекрасные, но королем танцев все же остается вальс.

И он научил ее танцевать венский вальс.

Она с облегчением вздохнула, когда пилот объявил, что они начинают снижаться для посадки в международном аэропорту Скай Харбор, где температура воздуха составляет семьдесят градусов по шкале Фаренгейта.

Меган достала свои вещи из отсека над головой и принялась с нетерпением ждать, когда откроется люк самолета. Ей хотелось прожить этот день как можно скорее.

Бюро проката автомобилей находилось в терминале Барри Голдуотера. Меган задержалась, чтобы узнать адрес магазина кожаных изделий Паломино, а когда расписывалась за машину, спросила у служащего, как туда проехать.

– Это в Скоттсдале, в районе под названием Богота, – сказал служащий. – Чудесный торговый район, оказавшись в котором, вы подумаете, что попали в средневековый город. – Он показал маршрут на карте. – Вы будете там через двадцать пять минут, – добавил он.

В пути Меган упивалась красотами видневшихся вдали гор и безоблачного неба, поражавшего своей синевой. Когда она выбралась из жилых районов, в ландшафте стали преобладать пальмы, апельсиновые деревья и гигантские кактусы.

Позади остался отель «Сафари», выстроенный в мексиканском стиле. Стоявший среди искрящихся под солнцем олеандров и высоких пальм, он притягивал к себе покоем и умиротворенностью. Здесь, как сказал Сайрус Грэхем, он встретил своего сводного брата и ее отца почти одиннадцать лет назад.

Магазин Паломино находился в миле дальше по дороге в Скоттсдал. Здесь здания напоминали замки своими островерхими крышами и башенками на окру жавших их стенах. Булыжная мостовая еще более усиливала средневековый колорит. Магазины, выстроившиеся вдоль улиц, были маленькими, но все без исключения выглядели дорогими. Меган повернула направо на стоянку за магазином Паломино и, когда выходила из машины, со смущением отметила, что у нее дрожат колени.

В магазине стоял острый запах отличной кожи. На полках и столах лежали со вкусом разложенные сумки самых разных размеров, от крошечных и до огромных. В витрине находились бумажники, брелоки и ювелирные украшения. В глубине магазина виднелись «дипломаты» и дорожные чемоданы, расположенные на большой площади в нижнем уровне.

В магазине находился еще только один человек – молодая женщина с явно индейскими чертами лица и густыми смоляными волосами, потоком спадавшими на спину. Она подняла взгляд со своего места из-за кассы и улыбнулась.

– Могу ли я помочь вам? – Ни в голосе, ни в ее поведении не было даже намека на то, что ей что-нибудь известно о посетительнице.

Меган быстро решилась:

– Надеюсь. Я в городе всего на несколько часов и хотела бы повидать кое-каких родственников. Но у меня нет их адреса, и в телефонной книге они тоже не значатся. Мне известно только, что они являются вашими покупателями. Вот я и подумала, что, может быть, у вас мне удастся узнать их адрес или номер телефона.

Продавщица заколебалась.

– Я здесь недавно. Может быть, вы сможете вернуться сюда через час. К тому времени на месте будет владелец магазина.

– Пожалуйста, – попросила Меган. – У меня так мало времени.

– Как их фамилия? Я могу посмотреть, есть ли у них счет в нашем магазине.

– Э. -Р. Коллинз.

– О! – воскликнула продавщица, – это, должно быть, вы звонили вчера.

– Правильно.

– Я присутствовала при этом. После того как хозяйка, миссис Стогес, поговорила с вами, она рассказала мне о смерти мистера Коллинза. Он ваш родственник?

Во рту у Меган пересохло.

– Да. Вот почему мне так необходимо повидать его семью.

Продавщица повернулась к компьютеру.

– У нас есть их адрес и номер телефона. Но я боюсь, что мне следует позвонить миссис Коллинз и спросить у нее разрешение дать их вам.

Ей не осталось ничего, как только кивнуть и смотреть, как продавщица быстро нажимает кнопки телефона.

Секундой спустя она сказала в трубку:

– Миссис Коллинз? Вам звонят из магазина кожаных изделий Паломино. У нас находится молодая леди, которая хотела бы повидать вас. Она ваша родственница. Ничего, если я дам ей ваш адрес?

Она выслушала ответ и посмотрела на Меган.

– Могу я узнать ваше имя?

– Меган. Меган Коллинз. – Продавщица повторила его, послушала, затем сказала «до свидания» и положила трубку. Улыбнувшись Меган, она произнесла:

– Миссис Коллинз сказала, что вы можете зайти прямо сейчас. Она живет всего в десяти минутах отсюда.