Текст книги "На улице, где ты живёшь (На нашей улице)"

Автор книги: Мэри Хиггинс Кларк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

32

Томми Дагган и Пит Уолш тоже присутствовали на поминальной службе. Томми бесила мысль, что убийца Марты мог быть в эти минуты здесь, в церкви. Но, сохраняя подобающе скорбное выражение на лице, он пел со всеми:

Мы будем в Боге пребывать,

И наши слезы обратятся в радость...

«Когда я тебя найду, я твои крокодиловы слезы уж точно вытру насухо», – поклялся себе Томми, думая об убийце.

После службы Томми собирался вернуться на работу. Они с Питом как раз садились в машину, когда сообщение о смерти Лиллиан Мэдден изменило их планы.

Через четверть часа они уже были на месте преступления. Тело еще оставалось там, эксперты деловито работали, полицейские оцепили дом.

– Они полагают, время смерти где-то между десятью и одиннадцатью вчерашнего вечера, – сообщил Томми Фрэнк Виллет, глава полиции Белмара. – Могу сразу вам сказать, что это не неудавшийся грабеж. И деньги, и драгоценности остались на месте. Но кто бы ни был этот преступник, его интересовало что-то именно здесь, в ее кабинете.

– Она хранила здесь наркотики?

– Нет, она была психолог, доктор психологии, не медицины. Конечно, преступник мог этого и не знать, но... – Виллет пожал плечами. – Ее нашла секретарша, Джоан Ходжес. Она выбежала из дома и потеряла сознание на улице. Она сейчас здесь. – Виллет кивнул в направлении открытой двери, ведущей на жилую половину дома. – Поговорите с ней?

– Да.

Джоан Ходжес полулежала на диване в комнате для гостей. Рядом с ней был врач «Скорой помощи», у дверей стоял полицейский.

– Я не хочу в больницу, – говорила Джоан. – Со мной все в порядке. Это только шок, когда я ее увидела... – Голос у женщины сорвался, и слезы полились по лицу. – Это ужасно, – пролепетала она, – просто невероятно! Кому понадобилось ее убивать?!

Томми Дагган взглянул на полицейского из Белмара, который был ему знаком.

– Я уже побеседовал с миссис Ходжес, – сказал полицейский, убирая блокнот. – Я полагаю, у вас тоже есть к ней вопросы?

– Правильно полагаете.

Томми взял стул, назвал себя и сел.

Голосом, исполненным понимания, он выразил свое сочувствие и стал осторожно расспрашивать миссис Ходжес.

Стало сразу же ясно, что у Джоан Ходжес было свое мнение о причине убийства Лиллиан Мэдден.

Голос ее окреп по мере того, как к скорби начинал все явственнее примешиваться гнев.

– У нас и вправду орудует маньяк, и теперь я тоже прихожу к убеждению, что он является перевоплотившимся убийцей, жившим в конце девятнадцатого века. Журналисты звонили доктору Мэдден и задавали этот вопрос в четверг и весь день вчера. Они хотели знать ее мнение.

– Вы думаете, она могла знать убийцу? – спросил Томми, понимающе кивая головой.

– Откровенно говоря, я и сама не знаю, что думать. Может быть, она могла бы сказать или посоветовать что-то, что помогло бы полиции найти его. У меня было вчера дурное предчувствие перед ее лекцией. Я говорила ей, что, по-моему, лучше было бы лекцию отменить. Может быть, кто-то после лекции следовал за ней по дороге домой.

«В этом она, пожалуй, права, – подумал Томми. – Убийца вполне мог присутствовать на лекции».

– Джоан, вы видели, как разбросаны бумаги в кабинете. Убийца явно что-то искал, может быть, свою карточку. Как, по-вашему, мог кто-нибудь из пациентов угрожать доктору? Мог кто-то быть настолько не в себе, что даже набросился на нее?

Джоан задумалась, откинула со лба прядь волос. «Господи, я бы многое отдала, чтобы повернуть время вспять! Чтобы не было этой лекции, чтобы Лиллиан была жива! А я бы провела день так, как и собиралась: сидела бы сейчас в парикмахерской, потом отправилась бы в магазин и выбрала бы себе новое платье к свадьбе Кэролайн – подруги, второй раз выходившей замуж», – Джоан тяжело вздохнула.

«Доктор Мэдден. Пациенты ее любили. Она была так добра, так понимала всех. Разумеется, кое-кто перестал приходить, но так всегда бывает – проблема разрешилась, и нужда в услугах психолога отпала. Доктор Мэдден говорила, что многие пациенты нуждаются прежде всего в оправдании своего неадекватного поведения, но вовсе не стремятся изменить его».

– Я не знаю никого, кто бы когда-либо желал ей навредить, – наконец сказала Джоан уверенно. – Это маньяк. Я уверена. Он опасался, что ей что-то о нем известно. Я не вижу другого объяснения.

Томми был склонен с ней согласиться. Но тогда убийца должен был быть пациентом доктора.

– Джоан, где еще, помимо карточки, могла быть записана фамилия пациента? – спросил Дагган.

– В моем регистрационном журнале и в компьютере.

Томми Дагган встал.

– Джоан, мы найдем этого парня. Я вам обещаю! Постарайтесь сосредоточиться на пациентах. Может быть, вы вспомните что-то необычное о ком-либо из пациентов доктора, тогда сразу же звоните мне. Даже если это будет какая-нибудь мелочь или малозначительная деталь, все равно – звоните.

Он положил свою визитную карточку на столик у дивана.

Когда Томми и Пит вернулись в кабинет доктора Мэдден, ее тело как раз выносили.

– Мы здесь закончили, – сказал эксперт. – Сомневаюсь, что найдется что-нибудь полезное для вас, полагаю, этот тип работал в перчатках.

– Что бы он такое ни искал, он, скорее всего, это нашел, – сказал Виллет. – Карточки хранятся в кабинете доктора, и ключ был в замке. Или он нашел ключ в ящике стола, а может, он и был там все время.

– Часто доктор работала по ночам? – спросил Пит Уолш.

– Вчера у нее была лекция в колледже. Похоже, вернувшись домой после лекции, она прошла прямо в кабинет. Ее пальто и палка в приемной. Интересно, что такое важное она узнала или вспомнила, что решила этим немедленно заняться? Она была убита, когда сидела за столом. Похоже, она даже не слышала, как вошел преступник.

– А как он вошел?

– Никаких следов взлома. Может быть, одно из окон было открыто? Сигнализация была отключена.

– Это был ее пациент, – уверенно сказал Томми. – Может быть, кто-то слишком разговорился под гипнозом, а потом испугался. Иначе зачем ему карточки? Джоан Ходжес говорит, что, если это пациент, его фамилия должна быть в регистрационном журнале.

– Он пытался разбить компьютеры, – уточнил Виллет.

Томми кивнул. Его это не удивило.

– Если «железо» цело, их можно еще наладить.

– Я вам помогу, – Джоан, все еще смертельно бледная, вошла в кабинет.

Час спустя у Томми Даггана был только один несомненный факт: убийца Лиллиан Мэдден был ее пациентом в какой-то период последних пяти лет: регистрационные карточки именно за это время отсутствовали.

Джоан едва держалась на ногах.

– Нам пора уходить, а вам надо домой, – сказал ей Томми. – Пит сядет за руль вашей машины. – Тревожное ощущение близкой опасности вдруг отчетливо овладело им. – Джоан, а сколько лет вы проработали у доктора Мэдден? – спросил он.

– На следующей неделе будет шесть лет.

– Доктор Мэдден говорила с вами о своих пациентах?

– Никогда.

Следуя по улицам Белмара за машиной Джоан, Томми размышлял о том, как скоро убийца доктора Мэдден задастся вопросом, не была ли ее секретарша еще и ее доверенным лицом.

«Я скажу местным ребятам, чтобы они присматривали за ее домом», – решил Томми. Он стиснул руль, испытывая настоятельную потребность разрядиться, треснуть со всей силой обо что-то кулаком.

– Я был рядом с убийцей, – проговорил он вслух сквозь стиснутые зубы. – Я ощутил его присутствие. Но я все еще не знаю, кто он.

33

Марти Броуски из Олбэни не был знаком с Томми Дагганом из графства Монмаут, Нью-Джерси, но они были родственные души, прирожденные детективы с бульдожьей хваткой, когда шли по следу преступника.

И еще кое-что общее было у них. Когда появлялось непонятно откуда взявшееся чувство, что в деле, казалось бы, уже раскрытом, что-то не так, они не знали покоя, пока не расследовали все вновь до мельчайших подробностей в поисках ошибки правосудия.

С того момента, как Эмили Грэхем сообщила по телефону о подсунутой ей под дверь фотографии, Марти Броуски не знал покоя.

Броуски всегда был убежден, что Эмили преследовал Нэд Койлер и что, не схвати они его вовремя, он мог бы ее убить. Но теперь Марти не был так уверен в этом. В субботу, прогуливая с женой Дженет их Лабрадора Рейнджера в парке неподалеку от дома, Марти заговорил с ней об этом деле.

– Мы арестовали Койлера возле ее дома. Он тогда утверждал, что хотел только напугать ее. Он говорил, что не собирался убивать Эмили.

– Я помню, Марти. Ты ему поверил, и все поверили. Ему было предъявлено обвинение только в преследовании, – подхватила Дженет.

– Вчера Нэд Койлер рассказал другую историю. Он сказал вчера, что хотел, чтобы Эмили испытала такой же страх, какой испытала перед смертью его мать. И больше ничего!

– Симпатичный парень, нечего сказать.

– Весна близко, – сказал Марти, принюхиваясь к воздуху. – Скоро лодку пора спускать. Дженни, Нэд Койлер якобы нашел мать мертвой с ножом в груди, когда пришел домой. Он словно рехнулся тогда: поднял тело, вынес из квартиры, звал на помощь. А убийца Джоэль-Лейк был в квартире, грабил ее. Эмили Грэхем каким-то чудом удалось добиться его оправдания.

– Насколько я помню, присяжные поверили словам сестры Рут Койлер, что она говорила с Рут по телефону уже после того, как Джоэля видели выходившим из дома.

– Тогда я и подумать не мог, что они ей поверят.

Старушка была так же надежна в своих показаниях, как прогноз погоды.

Дженет хорошо знала, что предельным выражением недоверия Марти к показаниям свидетеля было сравнение их с прогнозом погоды.

Дженет Броуски улыбнулась. Они с Марти были влюблены друг в друга еще подростками. А поженились через неделю после окончания школы. Сейчас, в сорок девять лет, у нее было трое взрослых детей и четверо внуков, чему трудно было поверить, – оба выглядели весьма моложаво. Дженет училась в колледже, чтобы сдать экзамены на бакалавра, эту степень ее муж получал в первые пять лет их супружеской жизни, посещая вечерние курсы.

– Ты хочешь сказать, что Рут Койлер застала Джоэля-Лейка, когда он грабил квартиру, и он убил ее?

– Я был уверен, что так оно и было. Мы его схватили в двух кварталах от ее дома. Награбленное было при нем. То, что пятен крови на нем не было, ни о чем не говорит. Рут Койлер была убита ножом, брошенным в нее с порядочного расстояния.

– А как насчет отпечатков пальцев?

– Джоэль-Лейк был в перчатках. В любом случае Нэд Койлер нарушил всю картину, вытащив нож из груди матери и вынеся ее тело из комнаты в переднюю. Мы все поверили, что он нашел тело и впал в истерику.

Дженет Броуски подобрала палку и бросила ее Рейнджеру, давно ожидавшему, когда с ним поиграют.

Взлетев высоко вверх, палка упала далеко от собаки, бросившейся за ней с заливистым лаем.

– Красиво у тебя получилось, – одобрительно заметил Марти.

– Значит, ты счел Нэда Койлера весьма сомнительной личностью, но в то же время он был и скорбящим сыном. И он преследовал адвоката, который добился оправдания убийцы его матери.

– Вот именно.

– А теперь следователь-всезнайка приходит к мысли, что он поторопился с выводами?

Марти Броуски вздохнул:

– Дженни, ну почему твоя мама не научила тебя уважать мужа? Нэд Койлер – сомнительная личность и лгун в придачу. А вчера, послушав его, я понял, что он еще и убийца, убийца своей матери, и...

– Что еще? – озабоченно спросила Дженет.

– Еще я думаю, что, возможно, и не он преследовал Эмили Грэхем. Я думаю, что ее преследовал тот, кто подсунул ей под дверь фотографию в Спринг-Лейк. Я говорил с тамошним полицейским. Ты только послушай: кто-то последовал за ней в Спринг-Лейк, разузнал, в какой гостинице она остановилась, нашел даже ее комнату, выжидал на пляже, пока она появится у окна, сфотографировал ее, проявил пленку, напечатал фотографию и на следующее утро подсунул под дверь к Эмили, хотя возле дома и дежурил полицейский. Что ты на это скажешь?

– Мания. Дурь. Хитрость.

– Верно.

– Стало быть, тот, кто преследовал ее здесь, отправился следом за ней в Спринг-Лейк. Если исключить Нэда Койлера, кто бы это мог быть?

– Может быть, Джоэль-Лейк? Эмили добилась его оправдания. Он – скользкий тип. Он отделался легким наказанием за грабеж и был уже на свободе, когда Грэхем начали преследовать. Я бы присмотрелся еще и к Гэри Уайту.

– Да ты что, Марти! Эмили Грэхем и Гэри Уайт были в разводе уже больше трех лет на тот момент. Я слышала, что он расстался с Барбарой – как бишь ее – и снова увивается за женщинами. Он просто донжуан местного масштаба.

– Он пытался отсудить у Эмили Грэхем пять миллионов долларов, половину того, что она получила за акции. Это, кстати, самое удачное, что она сделала в жизни, – добавил Марти. – Дела у компании идут неважно последнее время.

Броуски дошли до развилки, откуда обычно поворачивали обратно домой.

– Твой следующий шаг? – с интересом спросила Дженет.

– Пересмотреть обстоятельства смерти Рут Койлер с учетом той возможности, что убийцей мог быть ее сын. И возобновить расследование по делу о преследователе Эмили Грэхем.

– Разумно, как мне представляется.

– И еще надо обо всем поставить в известность Эмили Грэхем. Ее надо предупредить, – добавил Марта Броуски мрачно.

34

В три часа в гостиной Уилла Стаффорда собрались двадцать пять человек, включая пятерых работников ресторана. Из столовой пришлось принести дополнительные стулья, чтобы все могли рассесться.

Стоявший у камина Томми Дагган был в центре общего внимания.

Он внимательно оглядел присутствующих. Перед глазами у него стоял образ убитой Лиллиан Мэдден. Вполне вероятно, что ее убийца тоже здесь, в этой комнате, – эта мысль рождала в нем одновременно азарт и ярость.

Но у него была реальная улика – шарф, оставшийся на теле Марты Лоуренс. Если кто-то из присутствующих вспомнил бы, на ком из гостей в тот вечер был серебристый шарф с металлическими бусинками, могла бы протянуться ниточка к преступнику.

– Благодарю вас всех, что согласились прийти сюда, – начал он. – Я пригласил вас потому, что вы были последними, кто видел Марту Лоуренс живой. Вы присутствовали на вечеринке в доме Лоуренсов всего за несколько часов до ее исчезновения, а точнее, теперь установлено, до того, как она была убита.

За последние четыре с половиной года с каждым из вас я уже беседовал. Я надеюсь сейчас, когда вы все вместе, что, может быть, кто-то сумеет припомнить что-либо новое, какие-нибудь детали, замеченные вами в тот вечер. Быть может, Марта упоминала о предстоящей встрече с кем-то позже в тот вечер. Возможно, это была всего лишь реплика, и все же я прошу вас постараться припомнить. Понимаю, спустя столько времени это будет нелегко. А теперь я хотел бы пригласить вас по одному в кабинет Уилла.

Дагган помолчал немного.

– Я также хочу уточнить с каждым из вас, где вы были на следующее утро между шестью и девятью часами.

Томми обвел глазами комнату, наблюдая реакцию присутствующих. Роберт Фриз был явно в бешенстве. Его высокие скулы побагровели, губы сердито поджались. Прежде он утверждал, что работал в саду, а его жена спала. Из-за высокой живой изгороди никто не мог его видеть и, следовательно, не мог засвидетельствовать его алиби. Этакий мистер Кролик на своей капустной грядке. Томми не мог сказать, почему, когда он воображал Роберта Фриза на его огороде, ему всегда приходил на память этот персонаж из детской сказки Беатрис Поттер.

Деннис и Изабелла Хьюз, соседи Лоуренсов, сосредоточенно наморщили лбы. Оба, казалось, были полны желания помочь следствию. Она довольно болтлива. Может быть, сегодня, когда собрали вместе всех гостей, какое-нибудь воспоминание всплывет в их памяти?

Один из работников, Рид Тернер, всегда был у него под вопросом. Лет сорока, недурен собой, он считал себя неотразимым для женских сердец. Томми отметил про себя, что сейчас вид у него был явно встревоженный. С чего это вдруг?

Доктор Уилкокс скрывал свои мысли и чувства, напустив на себя глубокомысленно-задумчивый вид, как и всякий раз за эти годы, когда Томми беседовал с ним. Он подтвердил, что в то утро вышел прогуляться, но направился не в сторону пляжа, а в город. Может быть, и так. А может быть, и нет?!

Миссис Уилкокс. Брунгильда. Не хотел бы он попасться на ее пути. Крутая дамочка. Стоит только взглянуть на нее – кровь стынет в жилах. Похожа на миссис Орбах. Миссис Орбах была учительницей Томми в пятом классе. Настоящая мегера, как и эта.

Уилл Стаффорд. Недурен собой. Холост. Нравится женщинам. Поцелуй, каким наградила его Натали Фриз при встрече, был, прямо скажем, слишком горяч. Да еще при муже! Могла ли Марта Лоуренс им увлекаться?

Оставалось еще четыре супружеские пары. Все жены отчетливо помнили, что в то утро их мужья не отлучались из дома. Но ведь они скорее солгут, чем допустят, чтобы их мужья попали под подозрение? Очень может быть.

Томми мог представить себе, как каждый из мужей говорит своей жене:

– Только потому, что я вышел прогуляться на десять минут, я не хочу быть на подозрении у всего города. Я никого не встретил, ничего подозрительного. Разумнее будет, если ты скажешь, что я все утро был у тебя на глазах.

Миссис Джойс. Ей около восьмидесяти. Давняя приятельница Лоуренсов-старших. После первоначального расследования у него не было случая с ней поговорить. Она больше не жила в Спринг-Лейк, только летом приезжала сюда на месяц. Она присутствовала на поминальной службе.

– Начнем с вас, мистер Тернер, – сказал Дагган и повернулся к Питу Уолшу. – Все готово?

Они договорились, как будут вести допрос. Не по принципу «плохой следователь – хороший следователь». Пит будет сидеть позади опрашиваемого с протоколом предыдущего допроса в руках и вмешиваться всякий раз, как обнаружит какие-нибудь противоречия. Такой метод неизменно смущал всякого, пытавшегося скрыть что бы то ни было.

Томми собирался задать каждому два вопроса. Первый: помните ли вы, на ком из женщин на вечеринке был серебристый шарф с металлическими бусинами? Второй: лечились ли вы у доктора Лиллиан Мэдден или бывали у нее на консультациях?

Когда Томми уже направился к кабинету, его неожиданно остановил Роберт Фриз.

– Я настаиваю, чтобы вы начали с меня. У меня ресторан без присмотра, а в субботний вечер там много дела. Полагаю, я вам ясно дал это понять вчера по телефону.

– Да, я помню. – Томми хотелось осадить его, сказать: "Идет расследование убийства, мистер Фриз. Вы здесь самый несговорчивый свидетель. Возможно, вам есть что скрывать? "

Но вслух он ответил:

– Ну что ж, я готов поговорить с вами первым, мистер Фриз. – Помолчав, Томми добавил: – Я не могу приказать кому-либо из вас задержаться, но очень важно, чтобы вы все оставались на месте, пока мы не закончим. Нам может понадобиться поговорить кое с кем по второму разу.

Поначалу время тянулось медленно. Все довольно точно придерживались своих прежних показаний.

Никто ничего не знал о шарфе... Марта никому ничего не говорила о своих планах на следующий день... Никто не видел, чтобы она говорила по телефону...

Затем появилась Рейчел Уилкокс, всем своим видом выражая возмущение и отвращение ко всему происходящему. Ответы ее были краткими, резкими, не допускавшими возражения.

– Я говорила с Мартой об университете, поскольку знала, что она собиралась продолжить учебу. Марта сказала мне, что ее планы могут измениться. Она работала метрдотелем в очень хорошем ресторане на Кейп-Код, и ей эта работа нравилась. Она сказала, что степень магистра в школе бизнеса ее уже не слишком привлекает.

– Вы мне раньше этого не говорили, миссис Уилкокс, – заметил Томми.

– Если оценивать и взвешивать каждое слово, сказанное в таких случаях, мир утонет в мелочах, – сурово сказала Рейчел Уилкокс и затем добавила: – Вам еще что-нибудь от меня нужно?

– Еще один вопрос. Не помните ли вы на ком-либо серебристо-серый шифоновый шарф с металлическими бусинами?

– Это мой шарф. Неужели он нашелся?

У Томми вспотели ладони. "Клейтон Уилкокс? – подумал он. – Неужели он настолько глуп, что задушил Марту шарфом своей жены? "

– Вы спрашиваете, нашелся ли шарф, миссис Уилкокс? А когда вы заметили его пропажу?

– Вечер тогда был теплый, и я сняла его. Я попросила мужа положить его к себе в карман и забыла о нем до следующего дня, когда попросила его дать мне шарф. Но у мужа его не было. Так он нашелся?

– Я слышал, что кто-то потерял шарф, – уклончиво ответил Томми. – Вы или доктор Уилкокс не пытались его искать?

– Муж понял так, что я просила его положить шарф рядом с моей сумочкой. Он звонил Лоуренсам, н шарфа у них не оказалось.

– Понятно.

«Не торопи события, – сказал себе Томми. – Послушаем, что скажет ее супруг». Рассчитывая, что известие об убийстве в Белмаре еще не дошло до этих людей, явившихся на встречу с ним прямо из дома Лоуренсов, Томми спросил:

– Миссис Уилкокс, не знаете ли вы доктора Лиллиан Мэдден?

– Мне знакомо это имя.

– Она психолог из Белмара.

– Она, кажется, читает курс лекций о реинкарнации в Монмаутском колледже?

– Да, совершенно верно.

– Не могу себе представить более бесполезное занятие.

Когда она вышла, Томми Дагган и Пит Уолш взглянули друг на друга.

– Позови скорее Уилкокса, прежде чем она успеет переговорить с ним, – сказал Томми торопливо.

– Уже иду! – Пит исчез за дверью.

Внешне поведение доктора Клейтона Уилкокса было спокойным и уверенным, но Томми показалось, что он наконец-то почуял запах, который он весь день пытался уловить. Запах страха. Это был особый запах, ничего общего не имеющий с потоотделением. Клейтон Уилкокс не просто боялся, он был близок к панике.

– Присядьте, доктор Уилкокс. Я только хочу уточнить с вами кое-какие детали.

«Старый прием, – подумал Томми, – пусть его потеет, задавая сам себе вопросы, которых он опасается. Когда потом за него примешься как следует, он уже испекся».

Он спросил Уилкокса, о чем тот беседовал с Мартой Лоуренс на вечеринке.

– Обычные темы в таких случаях. Она спросила меня, не знаю ли я кого-нибудь из школы бизнеса в Новом Орлеане, куда она записалась. – После небольшой паузы он добавил: – Я уверен, мы с вами обсуждали это раньше, мистер Дагган.

– Да, доктор Уилкокс, я помню. А на следующее утро вы пошли прогуляться, но Марту во время прогулки вы не видели?

– Я уже не раз отвечал и на этот вопрос.

– Доктор Уилкокс, это верно, что ваша жена потеряла в тот вечер свой шарф?

– Да, это так.

Томми Дагган увидел, что на лбу Клейтона Уилкокса выступили капли пота.

– Ваша жена просила вас положить его в карман?

Уилкокс выждал какое-то время и затем сказал отчетливо:

– Моя жена припоминает, что просила меня положить его к себе в карман. Я же помню, что она просила меня положить его рядом с ее сумочкой, которую она оставила на столике в прихожей. Именно так я и сделал.

– А на следующий день, когда вы оба его хватились, вы позвонили Лоуренсам?

– Нет, с чего вы взяли?

– Я только предполагаю, – схитрил Дагган. – Разве не было бы естественно спросить Лоуренсов, не находили ли они шарф?

– Мистер Дагган, к тому времени, как мы хватились шарфа, все уже знали об исчезновении Марты. Неужели вы всерьез полагаете, что я стал бы в такое время беспокоить семью вопросами о шарфе?

– Вы сказали жене, что звонили им?

– Ради своего спокойствия я действительно так сказал.

– И последний вопрос. Доктор Уилкокс, вы были знакомы с доктором Лиллиан Мэдден?

– Нет.

– Вы не были ее пациентом, никогда с ней не консультировались и не имели с ней контактов ни на какой иной почве?

Секунду-другую Уилкокс колебался. Затем он с явным усилием проговорил:

– Нет, я не был ее пациентом и даже не помню, чтобы мы с ней когда-либо встречались.

«Он лжет», – со спокойной уверенностью сказал себе Дагган.