Текст книги "Он бережет твой сон"
Автор книги: Мэри Хиггинс Кларк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)
Глава 11
В понедельник в половине восьмого утра Чарли Сантоли спустился в кухню своего дома в Литтл-Неке на Лонг-Айленде. Его жена Мардж уже готовила завтрак.
– Выглядишь так, словно пил всю неделю, Чарли, – прямо заявила она, уперев руки в бока, нахмурив брови и сурово воззрившись на мужа.
– Мардж, не начинай, – поднял тот руки. – Я в порядке.
Мардж была привлекательной пышногрудой женщиной с короткими каштановыми локонами, седину на которых уничтожала регулярными визитами в местный салон красоты, где многие годы каждую субботу делала прическу и маникюр, а раз в месяц – маску из водорослей на лицо и окраску волос.
Мардж никогда не держала язык за зубами. У нее была репутация неутомимой собеседницы с другими постоянными клиентами салона, сидящими под сушилкой. Конечно, это означало, что приходилось кричать, чтобы быть услышанной, но, как понял Чарли, Мардж родилась с даром болтливости – наследство ирландских предков. Никто и никогда не помешал бы ей оставить за собой и первое, и последнее слово.
Сейчас она продолжала изучать мужа, отмечая скорбные морщины вокруг глаз, сжатые губы, слабое биение жилки на щеке, потом завела старую песню:
– Выглядишь ужасно, и все потому, что эта парочка сводит тебя с ума.
Звякнул зуммер. Мардж отвернулась, надела прихватки и вытащила из духовки поднос со свежеиспеченными кукурузными булочками.
– Ты вообще спал этой ночью?
«Спал ли я?» – гадал Чарли, пожимая плечами. Голова гудела, живот скрутило узлом и мутило.
Вчера вечером, когда он в девять пришел домой, Мардж набросилась на него, требуя подробного рассказа о вечеринке, но он отмахнулся от расспросов:
– Мардж, дай передохнуть.
К счастью, помогло то обстоятельство, что вот-вот на малоизвестном кабельном канале должен был начаться старый рождественский фильм, который жена всегда любила. Положив на диван коробку с носовыми платками и поставив на столик чашку с чаем, Мардж с удовольствием приготовилась всласть поплакать.
Безмерно порадовавшись, что получил отсрочку, Чарли налил себе первоклассный виски и погрузился в воскресные газеты.
Перспектива пропустить прием у Баджеттов, особенно редкую возможность увидеть по спутниковому телевидению мамашу братьев, едва не убила Мардж. Но на вторую половину того же дня был давно запланирован вечер встречи с ее одноклассниками из академии Святой Марии. Как главный организатор события она лично выбрала дату и поэтому просто никак не могла пропустить праздник. По словам Чарли, жена попалась в собственную ловушку.
Мардж положила булочки на тарелку и поставила перед мужем.
– Не стой столбом, – приказала она. – Сядь и поешь, как нормальный человек.
Протестовать бесполезно. Чарли послушно отодвинул стул, пока жена наливала ему чашку кофе. Выписанные витамины уже выстроились в ряд возле стакана свежевыжатого апельсинового сока.
Если бы можно было позвонить Баджеттам и сообщить им, что никогда больше ноги его не будет ни у них дома, ни в их офисе. Если бы можно было просто сидеть здесь, в этой уютной кухне вместе с Мардж за мирным завтраком, вообще не вспоминая братьев…
Мардж налила себе кофе и намазала джем на булочку.
– Давай, рассказывай, – приказала она. – Что произошло на вечеринке? Должно быть, что-то ужасное, судя по твоему виду, когда ты вернулся. Не сработало спутниковое подключение?
– К сожалению, звук и изображение были четкими и ясными.
– Почему «к сожалению»? – удивленно воззрилась на Чарли жена.
– Мама Хедди-Анна была пьяна.
Чарли доложил остальную часть истории, ничего не опуская, и закончил ярким описанием мамаши, шокировавшей своей выходкой высшее общество северного побережья.
Раздосадованная, Мардж стукнула кулаком по столу:
– Не могу поверить, что пропустила такое событие. Зачем я пошла на ту скучнейшую встречу? К тому же я была единственной, кто убил все выходные на нелегкое дело организации этого праздника. Чем я так прогневила Бога, чтобы заслужить это?
Чарли допил кофе.
– Жаль, что я с тобой не пошел! Эта парочка сегодня будет в исключительно дурном настроении.
С языка чуть не сорвался рассказ о том, что стало очевидным для всех присутствующих на вечеринке: братья Баджетты после отъезда не возвращались в Валлонию. Гости явно разделяли мнение Хедди-Анны: «Вы очень плохие сыновья, раз ни разу не навестили свою мать».
Чарли никогда не нашел бы мужества признаться Мардж, что в полной мере разузнал о ситуации в Валлонии только после того, как слишком глубоко увяз. Джуниор и Эдди были заочно приговорены к пожизненному заключению за целый ряд преступлений, о которых адвокату не хотелось даже вспоминать. Братья никогда не смогут вернуться на родину, а он никогда не сможет от них отделаться.
В полном отчаянии Чарли встал, поцеловал Мардж в макушку, надел пальто, взял портфель и ушел.
Офисное здание Баджеттов, где работал Чарли, находилось в Роузвуд, в пятнадцати минутах езды от их поместья. Когда адвокат приехал, братья уже были там. Оба расположились в кабинете Джуниора, и, к изумлению Чарли, оба пребывали в удивительно хорошем настроении. Он-то ожидал, что придется как-то утихомиривать их ярость по поводу выходки мамаши на приеме.
По дороге из Литтл-Нека адвокат репетировал оправдательную речь: «Это я предложил пожертвовать деньги на пристройку крыла, устроить прием и подарить портрет. Однако спутниковое подключение было вашей идеей».
Но, конечно же, Чарли прекрасно понимал: все это просто жалкий лепет. Любой намек на то, что появление мамы не принесло удовольствия, был непростительным. В настоящее время братья наверняка поняли, что есть еще одна причина, почему прием стал колоссальным провалом.
Эстрадное представление. Они точно решили, что Нор Келли и Билли Кэмпбелл не оправдали ожиданий. «Скорее всего, винят Джул за предложение пригласить их, а меня – за найм». Повернув к парковке, адвокат вдруг вспомнил, насколько расстроенными вышли вчера артисты из кабинета Джуниора. Баджетты наверняка придрались к их исполнению «С днем рождения» во время связи с Валлонией.
Чарли неохотно выключил зажигание, вышел из машины и нажал на кнопку сигнализации на брелке. Волоча ноги, вошел в здание и поднялся на лифте на четвертый этаж, который целиком занимали якобы законные предприятия Баджеттов.
Причина раннего заседания состояла в том, что Джуниор заинтересовался приобретением нового сиоссетского автосалона, который начал приносить прибыль. Секретарь Джуниора еще не пришла. Чарли пробормотал приветствие сотруднице в приемной и подождал вызова, гадая, много ли времени потребуется на заключение сделки после того, как до владельца дойдет, что у него нет иного выбора, кроме как продать свой бизнес Баджеттам.
– Пусть войдет, – добродушно буркнул в интерком Джуниор.
Офис отделывал тот же декоратор, что щедро украшал особняк. Роскошный резной стол с глянцевым покрытием, желтые в полоску обои, темно-коричневый ковер с вытканными золотыми нитями инициалами братьев, тяжелые драпировки из коричневого атласа и застекленная миниатюрная деревня с сентиментальной табличкой «Наш родной дом» – вот только некоторые из достопримечательностей интерьера. Слева от двери вокруг сорокадюймового телевизора на стене группировались диван и кресла с полосатой обивкой.
Братья пили кофе и смотрели местный канал. Джуниор жестом указал Чарли на кресло рядом с собой.
– Хочу послушать новости.
– Уже шесть часов продолжается пожар на складе в Сиоссете, и огонь по-прежнему не утихает, – начал репортер. – Двое пожарных отравились дымом. Владелец склада, Ганс Крамер, перенес сердечный приступ прямо на месте и был увезен в реанимацию больницы святого Франциска…
Появились яркие кадры пылающего здания. Комбинированные съемки показывали то выстроившихся цепочкой пожарных, то растянувшегося на земле Ганса Крамера с прижатой к лицу кислородной маской.
– Достаточно, Эдди. Выключай, – встал Джуниор. – Все еще горит, да? Должно быть, поджег какой-то подонок.
– Наверняка неисправная проводка, – покачал головой Эдди. – Случается, правда, Джуниор?
Ганс Крамер. Чарли вспомнил это имя. Тот приходил в особняк к Джуниору. Один из тех, что брали у братьев «частный кредит». «Поджог сотворили Баджетты. Крамер не вернул вовремя займ, – с абсолютной уверенностью понял Чарли, – поэтому братья уничтожили его собственность».
Подобные сценарии разыгрывались и раньше. «Если полицейским удастся доказать, что Джуниор и Эдди как-то связаны с этим пожаром, то им придется иметь дело с еще одним обвинением в поджоге, – лихорадочно соображал Чарли, быстро оценивая ситуацию. – А если Крамер умрет, то им могут предъявить обвинение в непреднамеренном убийстве».
С другой стороны, вряд ли след приведет к Баджеттам. Те слишком осторожны. Наверняка Крамер подписал с ними кредитный договор с обычной на первый взгляд ставкой. Никто не узнает, что истинный процент наполовину больше. И уж, конечно, парень, подпаливший здание, не получает зарплату у бандитов. Для подобных делишек нанимают посторонних.
«Но если кто-то все-таки додумается связать этот пожар с Баджеттами, то братья поручат мне помочь людям забыть то, что они видели, или думают, что знают», – сокрушался адвокат.
– Эй, Чарли, чего такой мрачный? – спросил Джуниор. – Сегодня прекрасное утро.
– Действительно прекрасное, – повторил Эдди, вставая.
– Джул утверждает, что мама прекрасно смотрелась на экране, – добавил Джуниор. – Мамочка всегда любила граппу. По словам Джул, после того, как мы с братом вчера ушли в кабинет, все гости единодушно пришли к выводу, что наша мама просто очаровательна.
– Да, – согласился Эдди, ностальгически улыбнувшись.
– А еще те артисты. Очень даже. Я имею в виду, они действительно хорошо пели.
Чарли месяцами не видел, чтобы Джуниор прямо-таки лучился отличным настроением. «Зря я считал Джул дурочкой, – решил адвокат. – Если ей удалось убедить эту парочку, что все в восторге от их матери, то ее следует назначить послом в Валлонию».
– Рад, что вам понравились Нор Келли и Билли Кэмпбелл, – вслух сказал Чарли. – Они выглядели настолько расстроенными, когда выходили из кабинета, что я подумал, не выразили ли вы неудовольствие их выступлением.
Сантоли немедленно ощутил резкое изменение атмосферы. Джуниор вперился в него сузившимися ледяными глазами, скулы вспыхнули, на шее вздулись жилы.
– Что ты сказал? – злобно процедил он.
Чарли нервно посмотрел на Эдди, бычьи щеки которого окаменели. Умиление от воспоминаний о маме исчезло. Губы сжались в ниточку, словно серовато-красная прорезь на лице.
– Я просто сказал… – испуганно залепетал адвокат, – что Нор Келли и Билли Кэмпбелл выглядели немного расстроенными, когда вышли из кабинета после телеобщения с вашей матерью.
– Почему ты сразу не сообщил, что они там были?
– Не знал, что это важно. Почему не сообщил? Думал, что вы знаете.
– Эдди, дверь в приемную была открыта, да? – спросил Джуниор.
– Да.
– Ладно, Чарли. Ты должен был немедленно доложить, что они последовали за нами. Это нам решать – что важно, а что нет. Теперь тебе придется сделать несколько звонков этим певчим птичкам.
И после многозначительной паузы добавил:
– Думаю, ты понимаешь, о чем я.
Глава 12
«Полагаю, все ясно», – размышлял Стерлинг, наблюдая, как агенты ФБР пожимают руки Нор, Билли, Деннису и Шону. Было уже одиннадцать часов. Последние два часа офицеры записывали показания всех четверых. Они даже заставили Нор и Билли нарисовать поэтажный план, чтобы показать, где те стояли, когда услышали голос Ганса Крамера на автоответчике и приказ Джуниора сжечь склад.
– Мисс Келли, вы уверены, что Баджетты и не подозревают, что вы находились прямо возле их кабинета? – в который раз спросил следователь Рич Мейерс, забирая свой портфель. – Как я уже объяснял, если они знают, что вы их подслушали, то вас немедленно поместят под охрану.
– Вряд ли. Насколько я понимаю, в таком случае братья, наверное, отменили бы приказ о поджоге, – заметила Нор, поправляя гребень в волосах. – Чувствую себя, как в старом выражении «тянуть кота за…».
«Моя мать так говорила», – вспомнил Стерлинг.
– …это прямо про меня. Если мы закончили, то я пойду домой, залезу в джакузи, затем посплю пару часиков.
– Вот и правильно, – сочувственно поддакнул Мейерс. – Все в порядке. Будем держать связь. А пока занимайтесь своими обычными делами.
«Звучит просто, – вздохнул Стерлинг. – К сожалению, ничего не получится».
– Буду держать вас в курсе, – пообещал Шон О'Брайен, на минутку задержавшись после ухода федеральных агентов.
– Деннис, почему бы тебе не взять выходной? – предложила Нор. – В баре поработает Пит.
– И потерять праздничные чаевые? Нет уж, – зевнул Деннис. – Пойду за стойку. Сегодня у нас корпоративный обед, Нор.
– Помню. Но им придется обойтись без меня. Увидимся.
Когда дверь за Деннисом закрылась, Билли спросил:
– Праздничные чаевые? Как бы ни так. Он просто хочет быть рядом, если возникнут какие-то проблемы.
– Понимаю. Не хочешь хоть немного поспать, Билли? Не забывай, у нас сегодня вечером еще два представления.
– Пойду проверю автоответчик. Мы с парнями договаривались вместе пообедать на этой неделе.
Нор тронула его за рукав.
– Из-за подслушанного сообщения Ганса Крамера мы влипли в эту кутерьму. Ладно бы мы смогли предотвратить пожар… но перспектива свидетельствовать в суде против этой парочки меня пугает.
– Не забывай – они понятия не имеют, что мы их подслушали, – утешил Билли и нажал кнопку воспроизведения на автоответчике.
Стерлинг покачал головой, вспомнив о Чарли Сантоли. Бруксу хотелось бы верить, что адвокат не расскажет бандитам о Нор и Билли. Но с учетом будущих событий Стерлинг уже знал наверняка – все совсем не так, как кажется матери с сыном.
– У вас два новых сообщения, – произнес электронный голос.
Первое – от приятеля, организовывающего обед на следующий день:
– Можешь не перезванивать, если планы на завтра не переменились.
Второе – от руководителя звукозаписывающей компании, который прошлой ночью предлагал Билли подписать контракт:
– Билли, понимаю, это неожиданно, но оказалось, что Чип Холмс, один из наших боссов, приезжает в город и очень хочет встретиться с вами сегодня. Он остановился в «Стейт Реджис». Сможете присоединиться к нам в баре около половины шестого? Дайте знать.
– Почему я уверена, что ты пойдешь на эту встречу? – спросила Нор, когда сообщения закончились. – Чип Холмс. Билли, это здорово. Если ты ему понравишься, компания выдаст тебе карт-бланш. Ты не просто еще один певец с большим потенциалом. Они вложат в тебя огромные деньги.
– Именно то, что мне нужно, – кивнул Билли, барабаня пальцами по столу. – Не хочу быть автором единственного хита. Ты лучше меня знаешь, сколько парней поначалу взлетали, а потом искали работу, когда им переваливало за тридцать пять. Посмотрим правде в глаза. Для этого бизнеса я уже не молод.
– Понимаю, о чем ты, но у тебя все получится, – заверила Нор. – Мне и правда пора. Ни пуха ни пера. Увидимся вечером.
Возле двери оглянулась через плечо:
– Всегда клялась, что не буду давать тебе советы, но не могу удержаться. Выезжай пораньше, чтобы вовремя попасть в Нью-Йорк. Движение в выходные довольно напряженное.
– Поеду на электричке, – рассеянно отозвался Билли, беря гитару.
– Умно.
Когда Нор ушла, Стерлинг откинулся в кресле и положил ноги на пуфик. Билли перебирал струны и тихо напевал, заглядывая в помятый лист бумаги.
«Репетирует новую песню, – догадался Стерлинг. – Ритмичная, но с приятной трогательной мелодией. Билли действительно хорош. Я всегда обладал музыкальным слухом», – напомнил он себе.
Сорок пять минут спустя раздался телефонный звонок. Билли снял трубку и произнес:
– Алло, – послушал, потом нервно переспросил: – Вы звоните из «Баджетт Энтерпрайзес»? Чему обязан?
Стерлинг взлетел с кресла, в два шага оказался возле Билли и прижал ухо к трубке.
На другом конце линии Чарли Сантоли стоял в своем кабинете, все сильнее и сильнее ненавидя себя за каждое произнесенное слово:
– Да, я представитель компании. Думаю, вам известно, что братья Баджетты занимаются благотворительностью, в частности, выплачивают большие стипендии местным детям. Им очень понравилось ваше выступление прошлой ночью, и они знают, что у вас есть маленькая дочь.
– При чем тут моя дочь? – нахмурился Билли.
– Речь о ее будущем. Баджетты прекрасно понимают, насколько неустойчиво финансовое положение артистов. Они желают создать целевой фонд для обеспечения обучения Мариссы в каком-нибудь достойном колледже через десять лет.
– С чего это вдруг? – сдерживая гнев, спросил Билли.
– Иногда высказанные в шутку приказы случайно кто-то слышит и, если кому-то про них рассказывает, подвергает опасности собственную жизнь. Баджетты сильно расстроятся, если произойдет нечто подобное.
– Вы мне угрожаете?
«Конечно, – кивнул Чарли, откашлявшись. – Это моя работа».
– Предлагаю сделать вашу дочь одной из выбранных получателей целевого фонда на сумму сто тысяч долларов. Братья Баджетты очень порадовались бы вашему согласию. С другой стороны, они сочли бы весьма пугающим, если бы вы повторили кому-то шутливый приказ, который неправильно истолкован.
Билли вскочил, трубка заехала Стерлингу в челюсть, в результате чего тот немного опешил.
– Послушай, ты, представитель «Баджетт Энтерпрайзес», кем бы ты ни был, передай этой парочке, что моя дочь не нуждается в их целевом фонде. Я сам позабочусь о ее образовании без какой-либо помощи от них… А что касается их «шутливых» или «невинных» приказов, то я понятия не имею, о чем ты.
Билли бросил трубку, опустился на диван и сжал кулаки.
– Они знают, что мы их подслушали, – произнес он вслух. – Что же теперь делать?
Глава 13
Небесный совет пристально наблюдал за событиями на Земле. Телефонный звонок Чарли Сантоли Билли Кэмпбеллу вызвал шквал негодования.
– Чарли Сантоли следует поостеречься, – сурово заявил монах.
– Пусть даже не пытается молить нас, когда придет его час, – гневно полыхнул глазами пастух.
– Сестры в университете Святого Франциска учили его совсем другому, – печально произнесла монахиня.
– Не мешало бы ему одуматься, пока еще не слишком поздно, – выражение лица королевы не сулило ничего хорошего.
– Он хочет исправиться, – миролюбиво предположила медсестра.
– В таком случае, мадам, Чарльзу Сантоли нужно поторопиться, – прогремел адмирал.
– Думаю, Стерлинг снова попытается связаться с нами. Он обладает огромным смирением, всячески старается выполнить возложенную на него миссию и не боится просить о помощи. К тому же вполне способен искреннее заботиться и любить, – высказался индеец и потеплевшим тоном добавил: – Меня очень тронуло, как он смотрел на спящую девочку.
* * *
Стерлинг перехватил Мариссу, когда она, на ходу засовывая коньки в сумку, бежала к автомобилю. Убедившись, что Билли собирается немного поспать, Брукс поторопился к дому малышки, не желая выпускать ее из виду, и прибыл как раз вовремя, чтобы присоединиться к Рою, отвозившему падчерицу на каток. Стиснутый на заднем сиденье между близнецами, Стерлинг всячески уклонялся от молотящих воздух кулачков, атакующих его с обеих сторон. Челюсть все еще немного побаливала после удара телефонной трубкой, когда он подслушивал разговор Сантоли с Билли, а у годовалого Роя Джуниора был очень неплохой кросс справа. «Вообще, мальчики довольно милые, – неохотно признал Брукс. – Замечательно видеть, как они познают все вокруг. Просто у меня не было братьев или сестер. Имей я хоть какой-нибудь опыт общения с детьми, вероятно, не стремился бы всю свою жизнь их избегать».
Стерлинг вспомнил единственный раз, когда его пригласили стать крестным отцом младенца, и тот во время всей службы пускал слюни на добротный костюм в полоску. Больше Брукс его не надевал.
– Как я понял, сегодня бабушка собирается научить тебя делать яблочный штрудель, – обратился Рой к Мариссе.
«Здорово!», – решил Стерлинг и по лицу Мариссы понял, что она подумала так же. Тем не менее девочка вежливо ответила:
– Я знаю. Бабуля такая милая.
– Мне как минимум два куска, – мягко улыбнулся Рой.
– Хорошо, но не забывай, что по одному кусочку я должна оставить папе и Нор-Нор.
«Нелегко быть отчимом, – сочувственно вздохнул Стерлинг. – Марисса всегда держит Роя на расстоянии. Если бы я знал его лучше перед встречей через год, не назвал бы занудой. Но он действительно ездит, как улитка с больной спиной». Стерлинг полностью согласился с нетерпеливой мыслью Мариссы: «Нажми на газ. Занятия закончатся прежде, чем мы туда доберемся».
«Прямо как Нор», – ухмыльнулся Стерлинг.
Наконец-то доехали до катка. Марисса поблагодарила Роя, чмокнула его в щеку, махнула близнецам и выскочила из машины. Выкарабкиваясь следом и протискиваясь мимо автомобильного кресла, в котором сидел Рой Джуниор, Стерлинг заметил удивленное выражение на лице малыша. «Он меня почувствовал, – осознал Брукс. – Они оба начинают ощущать меня. Младенцы обладают сверхчувствительностью. Жаль, что впоследствии эта способность теряется».
Он догнал Мариссу и прислушался к ее оживленной болтовне с подружками.
Мисс Карр, учительница, которую Стерлинг видел в будущем году в Рокфеллер-центре, издала пронзительный свист, и десять детей, все старше Мариссы, вышли на лед.
Некоторые катались очень хорошо, но Марисса – лучше всех. «Маленькая труженица, – одобрил Стерлинг, следя за тем, как девочка выполняет сложнейшие элементы. – Принимает нужное положение, сосредотачивается и прыгает или вращается, потом повторяет еще раз и еще».
После окончания занятия, когда все переобувались, одна из юных фигуристок подошла к Мариссе:
– Моей сестре подарили диск твоего папы на Рождество. Она попросила узнать, не сможет ли он подписать обложку?
Весь вид Мариссы выражал гордость за отца, как заметил Стерлинг, с улыбкой наблюдая за попытками девочки скрыть триумф.
– О, конечно, – ответила Марисса. – Он с удовольствием дает автографы моим друзьям.
– Сейчас он сочиняет новую песню? – поинтересовалась приятельница.
– Папа всегда сочиняет.
– Попроси его написать песню о нас!
– Сначала он напишет обо мне! – хихикнула Марисса.
«Буквально все – от первоклашек до взрослых – обожают ее отца, однако очень скоро фанатам предстоит длительная разлука со своим кумиром, – вздохнул Стерлинг. – Ну, мне пора». Бросил последний взгляд на сияющую улыбку Мариссы и покинул каток.
