Текст книги "Обаятельный плут"
Автор книги: Мэри Джо Патни
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Глава 4
На закате они повстречали семью цыган-жестянщиков, которые направлялись на север. Робин помахал им рукой и крикнул что-то на языке, которого Макси никогда не слышала.
– Вы говорите по-цыгански? – удивилась Макси.
– Говорю, но очень плохо. – Глаза Робина весело прищурились. – Но я хочу купить у них котелок и еще кое-какую посуду, а если разговариваешь с людьми на их языке, они меньше склонны к обману.
Кибитка остановилась, и возница слез с козел. Хотя Робин и сказал, что плохо знает язык цыган, говорил он на нем довольно бегло. Они вступили в оживленную беседу с хозяином кибитки, энергично жестикулируя. Блондин Робин вдруг показался Макси совершенно непохожим на англичанина.
Из кибитки высыпала куча детей, а за ними показалась красивая и ярко одетая женщина с ребенком на руках. Она подошла к Макси и сказала что-то по-цыгански.
Макси покачала головой:
– Извините, я не знаю вашего языка.
– Нет? – Женщина склонила голову набок, а потом сказала по-английски:
– Я подумала, что вы, наверное, дидикойс – цыганка-полукровка, и что это вы научили Джорджио говорить по-нашему.
– Нет, я из Америки. Глаза женщины расширились.
– А вы встречали там кровожадных индейцев? Подобные дурацкие вопросы Макси слышала не раз в Англии.
– Мадам, я сама из этих кровожадных индейцев, – сухо сказала она. – Так же, как вы – из вороватых цыган.
Темные глаза женщины гневно сверкнули, и один малыш спрятался за ее спиной. Но в следующую минуту цыганка поняла, что Макси отплатила ей той же монетой, и засмеялась.
– Сколько глупостей говорят люди о тех, кто на них не похож, правда?
– Да, – согласилась Макси. Хотя она была довольна, что осадила цыганку, она пожалела о своей откровенности в присутствии Робина. Она не была готова рассказать о своем происхождении человеку, который сам был сплошной загадкой.
К счастью, он был так увлечен переговорами, что не слышал ее слов. Макси смотрела на него с восхищением: он умел торговаться не хуже любого барышника.
Когда переговоры достигли критической точки, он вынул шестипенсовик из уха стоявшей рядом девочки, отчего та затряслась от смеха. Ее любящий папаша воздел руки к небу и согласился с ценой Робина, продав ему бритву, несколько старых котелков и мисок и маленькое рваное одеяло – и все за два несчастных шиллинга. Робин также обменял свою вполне приличную сумку на старый заплечный мешок, в котором поместились все его покупки.
Дружески распрощавшись с цыганами, Робин и Макси двинулись дальше. Когда они отошли от кибитки на достаточное расстояние, Макси спросила:
– Где вы выучились говорить по-цыгански? Робин пожал плечами.
– Мне приходилось путешествовать с цыганским табором. Если они признают тебя за своего, гостеприимней цыган людей не найдешь.
Макси хотела задать еще вопрос, но Робин ее опередил:
– Этот цыган Грегор сказал, что примерно в миле отсюда есть очень хорошее место для ночевки. Макси оглядела пустынную равнину.
– Надеюсь, он не обманул. Сколько мы идем, я не видела ни одного сарая или амбара.
Через некоторое время Робин указал на маленькую пирамидку из камней у обочины дороги.
– Это указатель цыган. Здесь надо свернуть направо. Они пошли по едва заметному следу колес и через десять минут оказались в ложбине, которая не была видна с дороги. Кусты защищали ее от ветра, внизу тек чистый ручей, и рядом был выложенный из камней очаг. Без помощи Робина Макси никогда бы не нашла это место.
С наступлением вечера похолодало, и они принялись заготавливать валежник для костра. Макси высекла огонь кремнем и огнивом, разожгла костер и пристроила над ним котелок с водой. Вода уже закипала, когда появился Робин с огромной охапкой пушистого пружинистого папоротника, – Папоротник-орляк, – пояснил он, опуская свою ношу на землю. – Из него получится отличная постель.
– Надеюсь, вы хотите сказать, что из него получатся две отличные постели? – ледяным тоном осведомилась Макси, заваривая чай.
– Разумеется, – ответил Робин серьезно, но его глаза смеялись над ее подозрениями. Он еще три раза сходил за папоротником и сложил его двумя кучками по разные стороны костра.
К тому времени настоялся чай, и Макси вручила кружку Робину, который уселся напротив нее с другой стороны костра.
– Все-таки вы полоумный, – сказала она. – Наверняка вы вчера спали на более удобной постели.
– Правильно, но это не имеет никакого значения. Я уже давно не получал такого удовольствия от жизни.
"Совершенно полоумный тип! – подумала Макси. – Но как будто неопасный». Они пили чай в дружелюбном молчании. Хотя поначалу Макси не ожидала ничего хорошего от странного человека, навязавшего ей свое общество, он вел себя так просто и дружески, что ее опасения начали развеиваться. Смирившись с его Присутствием, Макси вдруг обнаружила, что ей с ним очень легко. Даже трудно было поверить, что они повстречались всего несколько часов назад.
Она подлила воды в котелок и опять повесила его над костром. Теперь, напившись китайского чаю, она решила заварить себе чай из трав по рецепту индейцев. – Робин поморщился от запаха.
– Что это за варево?
– Это специальный чаи для женщин, – объяснила Макси.
– А что в нем такого женского? Надеясь повергнуть его в замешательство, Макси ответила напрямик:
– Он предотвращает зачатие. Отправляясь в путь, я отдавала себе отчет в том, что меня могут изнасиловать, и решила принять меры хотя бы против наихудших последствий.
Робин долго молчал, глядя на нее без всякого выражения, потом сказал:
– Вы удивительно хладнокровная женщина.
– Я не могу себе позволить закрывать глаза на неприятную правду, – сказала Макси, отхлебывая горячую горькую жидкость.
– Вас когда-нибудь насиловали? – тихим голосом спросил Робин.
– Нет.
– Рад это слышать. Я знаю, как это действует на женщину, и никому не пожелал бы такого.
В его лице и голосе ей опять почудился тот бездонный мрак, который она увидела в его глазах тогда на дороге.
Макси поежилась. Она хотела привести его в замешательство, а вовсе не оживить тяжелые воспоминания. Но, во всяком случае, его слова окончательно убедили ее в том, что насилие ей не грозит.
Чтобы поднять его настроение, она достала из кармана куртки губную гармошку и заиграла. С лица Робина сошла темь, и он откинулся на свою постель, заложив руки за голову.
Макси играла протяжную американскую мелодию и разглядывала своего спутника. Его правильная речь свидетельствовала о том, что он получил хорошее образование. Видимо, он родился в дворянской семье. Почему же его изгнали в мир простых смертных, вынужденных добывать средства на существование? Ее отец тоже был изгнан из семьи, но его прегрешения были обычными для молодого аристократа: карты и женщины. Но что-то говорило Макси, что Робин пострадал не по столь банальным причинам.
Отблески костра золотили его белокурые волосы, а профиль казался столь же отчужденным, сколь и безупречным. Может быть, его никто не выгонял из дому, а просто семья разорилась? Или он был незаконнорожденным, которого воспитали, как дворянского сына, а потом предоставили самому себе? Макси подумала, что, наверное, никогда не узнает правду об этом человеке.
Она сыграла несколько старых американских баллад, потом две-три темы из сочинений известных европейских композиторов. И под конец, когда от костра остались лишь раскаленные уголья, она заиграла песни ирокезов. В младенчестве она слушала колыбельные песни матери, а потом выучила трудовые и ритуальные мелодии могавков. Хотя у индейцев не было музыкальных инструментов, похожих на губную гармошку, Макси постепенно научилась воспроизводить на ней заунывные и неровные ритмы индейской музыки.
Ел показалось, что Робин заснул, но, услышав незнакомые мелодии, он повернул к ней голову. В полумраке она не могла рассмотреть выражения его глаз. Макси поиграла еще немного, потом убрала губную гармошку и достала из своего мешка плащ.
– Спокойной ночи, – сказал Робин таким тихим голосом, что его было едва слышно сквозь шелест ветра в вереске. – Спасибо за концерт.
– Пожалуйста.
Завернувшись в плащ и удобно устроившись на пружинистой постели, она призналась себе, что рядом с Робином чувствует себя спокойнее.
Мамси разбудил какой-то странный звук, и она схватилась за нож. Сначала ей показалось, что этот давящийся звук издало какое-то животное. Когда звук повторился, она поняла, что он доносится со стороны Робина.
Что это – приступ удушья? Макси подошла к Робину и опустилась рядом на колени. При лунном свете его лицо казалось необычайно бледным, он часто прерывисто дышал и мотал головой.
Макси положила руку на его плечо.
– Робин!
Она почувствовала, как его мышцы напряглись под ее рукой. Он открыл глаза, но в темноте не было видно их выражение.
– Что, я стонал? – хрипло спросил он.
– По-моему, вам приснился страшный сон. Вы его помните?
– Нет, не помню. У меня бывают разные сны. – Он судорожно вздохнул. – Цена нечистой совести.
– Вас часто мучают кошмары?
– Не то чтобы часто, но регулярно. – Он провел рукой по лицу. – Извините, что разбудил вас.
Макси хотела еще что-то сказать, как вдруг заметила, что его лицо блестит от пота. Неудивительно, что ему так трудно сохранять небрежный тон. Макси взяла его за руку. Пальцы Робина были холодные как лед.
– Это пустяки. Я вообще очень чутко сплю. Лучше уж проснуться из-за вас, чем из-за голодного волка.
– Тут у нас больше овец, чем волков. – Он тихонько пожал ей руку. – Но, разумеется, я верю в вашу способность защитить меня, слабосильного, от диких зверей.
– Ну, если на нас нападут волки, не сомневаюсь, что вы их заговорите насмерть, – весело сказала Макси. – Спокойной ночи.
Она вернулась на свою постель, надеясь быстро заснуть. Но сон не шел, хотя Робин дышал спокойно и больше не крутился на постели.
Ирокезы очень серьезно относятся к снам, считая их выражением душевных устремлений. Мать Макси шла еще дальше в толковании снов, говоря, что кошмары – это раны больной души, которые надо лечить.
Что же так страшно ранило душу Робина?
Если бы Дездемона Росс знала, как трудно будет найти беглую племянницу, она действительно предоставила бы это дело профессионалу, которого собирался нанять ее брат. Но не в ее характере было признавать, что задача, за которую она взялась, ей не по плечу.
Казалось бы, найти Макси не предоставляло особой трудности. Зная индейское происхождение девушки, Дездемона прикинула, сколько она может пройти быстрым шагом за день. Потом выбрала три самых вероятных маршрута и принялась наводить справки в трактирах и на почтовых станциях по этим дорогам. Она спрашивала, не заходил ли к ним юноша, полагая, что у Макси хватило ума не пускаться в путь в женском платье.
Но в одних трактирах видели слишком много подходящих молодых людей, в других не видели ни одного. Так или иначе, проку от ее расспросов было мало. После трех дней безрезультатных поисков Дездемоне все это порядком надоело. Если бы не врожденное упрямство, она, наверное, отказалась бы от поисков Максимы.
Так продолжалось, пока она не попала в Йоркшир. Тут ей вдруг повезло. В трактире «Король Ричард» она спросила женщину за стойкой:
– Простите, мадам, я ищу племянника, который убежал из школы. Он к вам не заходил?
– Что? – безразлично переспросила хозяйка.
– Юноша невысокого роста – вот такой. Смуглый, возможно, в шляпе с большими полями. Неприметная одежда.
– Да, такой парень здесь был. – Это сказала не хозяйка трактира, а беззубая старуха, которая с группой приятелей и приятельниц пила за столом эль. Она поднялась и подошла к Дездемоне. – Только он был не один, а с товарищем.
– Вы его видели? – спросила Дездемона. К ним подошла еще одна женщина – плотного телосложения и с глиняной трубкой во рту.
– Видели. Если это был ваш племянник, то с ним все благополучно. Он был не один, а с лордом Робертом Андервиллем. Вы, наверное, знаете лорда Андервилля – все господа вроде как родня между собой. Лорд Роберт, думаю, узнал вашего племянника и решил отвезти его к себе, чтобы потом отправить домой.
– Нет, – возразила старуха, – господин сказал, что он вовсе не лорд Роберт.
– На что тогда у меня глаза, бабуля? Что бы он там ни говорил, а это был лорд Роберт, – настаивала женщина с трубкой. – Я видела его в Йорке на Рождество. Будто его можно-с кем-нибудь спутать – у кого еще такие желтые волосы?
Старуха, кажется, собиралась возразить, но Дездемона перебила ее:
– Расскажите, как все было.
– Да, парень и его светлость ужинали у нас в трактире, – вставила хозяйка, явно заинтересовавшись разговором. – Сидели вон там в темном углу, поэтому никто и не узнал лорда Роберта. А потом парень улизнул через заднюю дверь.
– Да, он хотел убежать, – подтвердила женщина с трубкой. – Поэтому я и думаю, что это был ваш племянник. Его светлость перехватил мальчишку на улице и повел с собой.
Дездемона нахмурилась.
– Насильно?
Женщина с трубкой кивнула.
– Да, взял за руку и поволок из деревни. Наверное, его на околице ждала карета. Станет лорд ходить пешком!
Дездемона, конечно, слышала об Андервиллях и знала, что где-то неподалеку находится их поместье. Но никто из Андервиллей не мог быть знаком с Максимой, которая недавно приехала в Англию. И никто из них не мог узнать в незаметном парнишке девушку из родовитой семьи.
– Расскажите мне про этого лорда Роберта.
Целый хор голосов с готовностью сообщил ей, что Роберт Андервилль – младший брат маркиза Вулвертона, что во время войны он выполнял какие-то опасные задания в Европе, что он писаный красавчик и большой греховодник, соблазняет женщин направо и налево. Селяне с энтузиазмом рассказывали Дездемоне о подвигах лорда Роберта, и было видно, что они гордятся этим ловеласом как местной достопримечательностью.
Если хотя бы половина историй, которые они поведали Дездемоне, была правдива, у нее возникли серьезные основания опасаться за свою племянницу. Лорд и леди Коллингвуд сказали ей, что Максима необыкновенно красива – такая женщина не могла не привлечь внимание женолюба. Видимо, этот распутник разгадал ее обман и силой принудил следовать за собой. Ничего хорошего от этого ждать не приходится.
– Как проехать в Вулверхемптон? – потемнев лицом, спросила Дездемона.
Получив объяснения, она вынула из сумки золотую гинею и положила ее на стойку.
– Спасибо за помощь. Угостите, пожалуйста, этих женщин.
Дездемона пошла к своей коляске, не слушая раздававшихся ей вслед пожеланий здоровья и всяческого благополучия. Ей было не до этого: она думала о том, как разделается с развратником, вознамерившимся погубить ее племянницу.
Глава 5
Маркиз Вулвертон решил в пятницу разобраться со скопившейся корреспонденцией. Секретарь Чарльз читал ему письмо, Джайлс диктовал ответ, затем наступала очередь следующего письма. Все было обыденно и ужасно скучно.
Вдруг тишину расколол негодующий крик: «Мне безразлично, занят лорд Вулвертон или нет! Он должен меня немедленно принять!» – ив кабинет ворвалась разгневанная посетительница. Вслед за ней вбежал растерянный лакей.
– Извините, ваша светлость, но леди Росс настаивает, чтобы вы ее немедленно приняли, – извиняющимся голосом проговорил он. – Это касается лорда Роберта.
Робин исчез три дня тому назад, и, хотя он сказал брату, чтобы тот не беспокоился, маркиз терялся в догадках. И при чем здесь эта женщина?
Леди Росс надвигалась на Джайлса, как корвет под всеми парусами. Просторная накидка развевалась за ее спиной, а зонтик она держала в руке, как шпагу. Это была высокая статная женщина, и если бы она не была в таком гневе, ее даже можно было бы назвать красивой. Но только человек, наделенный незаурядным мужеством, не пришел бы в трепет при виде ее искаженного бешенством лица Джайлс вежливо встал из-за стола.
– Я – лорд Вулвертон. Вы хотите что-то сообщить о моем брате?
– Значит, вы тоже не знаете, где он? – хмуро спросила леди Росс.
– Его нет уже несколько дней, и я не знаю, когда он вернется, – сказал Джайлс, пытаясь припомнить, что он слышал о леди Росс. Ее имя было ему знакомо, но больше он ничего не вспомнил. – Какое у вас к нему дело?
– Вопрос не в том, какое у меня к нему дело, а в том, что он сделал с моей племянницей. – Леди Росс сверкала глазами. – По моим сведениям, ваш брат ее похитил.
– Что за чушь! – воскликнул маркиз и тоже нахмурился. – Кто распространяет о нем эту нелепую клевету? Кончик зонтика в руке леди Росс подрагивал, как хвост рассерженной кошки.
– Ваши арендаторы видели, как лорд Роберт силой поволок за собой девушку. Судя по описанию, это моя племянница Максима Коллинс, недавно приехавшая из Америки.
Маркиз уставился на посетительницу ледяным взглядом.
– Когда и где похитили вашу племянницу?. Никогда не поверю, что мой брат способен похитить невинную молодую девушку из отцовского дома.
Леди Росс немного смутилась.
– Как именно это произошло, я не знаю. Максима жила у моего брата, лорда Коллингвуда. Ее отец умер вскоре после приезда в Англию, и девушка была в страшном горе. Примерно неделю тому назад она сбежала от Коллингвудов, оставив записку, что направляется ко мне в Лондон. А я тем временем поехала повидать ее в Дарем. Оказалось, что она исчезла. С тех пор я ее разыскиваю. – Серые глаза Дездемоны гневно сузились. – Три дня назад ее видели в ближайшей деревне в обществе лорда Роберта.
Джайлс старательно хранил непроницаемое выражение лица, но про себя застонал. Конечно, похищать невинную девушку из дома Робин не станет, но он не откажется от интрижки с юной любительницей приключений, особенно, если она сама будет не против. Все зависит от того, насколько она юна и покладиста.
– Сколько лет вашей племяннице?
– Двадцать пять, – признала леди Росе после небольшой паузы.
– Двадцать пять! А вы подняли такой шум, словно ей пятнадцать или шестнадцать. Нет, мадам, ваша племянница вовсе не невинное юное создание – в этом возрасте другие женщины уже давно жены и матери. Если она и пошла с моим братом, то наверняка по доброй воле.
– Максима прожила в Англии только четыре месяца, и, не успев приехать, потеряла отца, – прорычала леди Росс. – Да, она невинная девица, и к тому же одна в чужой стране. А человек, способный этим воспользоваться, последний подлец.
Джайлс изо всех сил старался держать себя в руках.
– Но мы же толком не знаем, что произошло!
– Если лорд Роберт не сбежал с ней, то где он? – спросила леди Росс. – Я вижу, что вам это неизвестно. У него репутация распутного человека – как раз такого, который, не задумываясь, похитит девушку.
– Это совершеннейший вздор! Робина много лет не было в Англии. А те шесть месяцев, что прошли после его возвращения, он вовсе не бегал за женщинами, а тихо жил в поместье.
– А вот ваши арендаторы другого мнения о нем.
– Мало ли чего арендаторы болтают о помещиках. Я им не даю повода для сплетен, а Робин для них – романтическая фигура. Стоит ему улыбнуться девушке, как местные жители начинают говорить, что он не пропускает ни одной юбки. – Джайлс минуту помолчал. – Даже если моего брата видели в обществе женщины, вы уверены, что это была ваша племянница? Мало ли куда она могла подеваться.
– Я уверена, что Максима где-то в этих краях, и местные жители дали мне очень точное ее описание, – настаивала на своем леди Росс. – Я опасаюсь худшего. Маркиз потерял терпение.
– Вы отнюдь не доказали мне, что Робин совершил какой-то проступок и вообще знаком с вашей племянницей. Я, конечно, понимаю, что у вас есть основания беспокоиться о ней, но советую вам не выдвигать необоснованных обвинений в адрес моего брата. До свидания, леди Росс. Лакей проводит вас к выходу.
Маркиз снова сел за стол и притворился, что читает письмо. Посетительница должна понять, что это – его последнее слово, и отправиться восвояси. Вместо этого, однако, он услышал испуганный вскрик лакея и краем глаза увидел, как что-то мелькнуло в воздухе. Он поднял глаза в ту самую минуту, как леди Росс, взмахнув зонтиком, с силой ударила им по столу, едва не задев его лица и рассылав бумаги по ковру.
Джайлс испуганно смотрел на нее, не веря своим глазам.
– Не воображайте, что можете выгнать меня, как одного из своих слуг, Вулвертон! – наступала леди Росс. – Знаю я вашу репутацию. Вместо того чтобы заседать в палате лордов, вы, как жаба, закопались тут в Йоркшире, пренебрегая своими обязанностями. Неудивительно, что, имея такой пример перед глазами, ваш братец вырос шалопаем и бездельником. – Ее полные губы презрительно искривились. – Хотя, может быть, даже лучше, что вы не заседаете в палате лордов. По сравнению с вами сам Аттила[4]4
Вождь гуннов, прославившийся жестокостью и опустошительными походами на Рим
[Закрыть] покажется воплощением милосердия.
За всю жизнь Джайлс ни разу не сказал грубого слова женщине, но несколько минут в обществе леди Росс переродили его. Он вскочил на ноги и нагнулся к ней через стол, опираясь на сжатые кулаки.
– Я посещаю заседания палаты лордов в те дни, когда там обсуждаются важные для страны вопросы, но считаю, что мои главные обязанности – здесь. Самое лучшее удобрение для пашни – это присутствие ее владельца. Я с гораздо большей пользой провожу время, занимаясь хозяйством, чем если бы околачивался в Лондоне, играя в фаро и перемывая чужие косточки.
С некоторым опозданием осознав, что ведет себя как ребенок, маркиз сказал более сдержанным тоном:
– Впрочем, это вас совершенно не касается. Зонтик опять дернулся, словно его владелица собиралась замахнуться им, как битой для крикета. Вместо этого она произнесла чуть ли не с зубовным скрежетом:
– Извините. Всем известно, что вы ведете хозяйство прогрессивными методами. Я жалею о своих словах. – Казалось, извинение стоило ей нечеловеческого усилия. – Я готова признать, что ваш брат приобрел порочные наклонности без вашей помощи.
Такое извинение отнюдь не устраивало Джайлса.
– Советую вам уйти, пока ваши дикие обвинения не заставили меня забыть, что я джентльмен. Мне очень жаль, что у вас пропала племянница, но я вам ничем не могу помочь.
– С моей стороны было бы глупо ожидать от вас помощи, – негодовала леди Росс. – Наши мужчины соблазняют девушек походя – для них это все равно, что завязать шейный платок. Я приехала сюда в надежде, что лорд Роберт понял, в каком опасном положении оказалась моя племянница, и поступил, как джентльмен, вернув ее в лоно семьи. Вместо этого он ее куда-то увез против ее воли, а вы ему попустительствуете, Однако у Максимы есть родные, и я клянусь, что, если лорд Роберт скомпрометировал ее, он ответит за погубленную репутацию девушки.
Тут маркиз вдруг понял, что она имеет в виду.
– Ах так вот в чем дело! Ваша племянница решила соблазнить лорда Роберта. А теперь вы являетесь сюда, вопя о ее погубленной репутации и требуя возмездия в надежде, что я заставлю брата на ней жениться. Не выйдет, леди, ничего у вас не получится. Если Робин и оказался в обществе вашей племянницы, то это, без сомнения, произошло с ее согласия, Он опять наклонился вперед.
– Запомните мои слова, леди Росс. Я вам лично гарантирую, что мой брат никогда не женится на интриганке.
Если бы в руках леди Росс был не зонтик, а шпага, она наверняка пронзила бы ею маркиза насквозь. Сверкая глазами, она выпалила:
– Поверьте, Я вовсе не собираюсь заставить мою племянницу выйти замуж за развратника и не позволю ее к этому принудить ни главе нашей семьи, ни кому-либо другому. Но братца вашего я упеку в Ньюгейт[5]5
Знаменитая лондонская тюрьма
[Закрыть]. Не забывайте, Вулвертон, что похищение – это серьезное преступление. И не думайте, что сможете использовать свое влияние для того, чтобы его вызволить. Если лорд Роберт виноват, я добьюсь, чтобы его наказали по всей строгости закона.
Она резко повернулась и пошла к двери, бросив напоследок:
– Если ваш преступный братец вернется домой, посоветуйте ему немедленно и навсегда покинуть Англию.
Только тут маркиз с запозданием вспомнил, что он знает о леди Росс: синий чулок, реформаторша, которой благоволят самые крупные политики обеих партий. Джайлс много о ней слышал, но считал, что она гораздо старше. Оказывается, знаменитая смутьянка моложе его самого; ей немного за тридцать.
Черт возьми, даже если Робин не сделал ничего противозаконного, своим влиянием она может причинить семье Андервиллей большие неприятности. Чертыхнувшись про себя, Джайлс окликнул ее:
– Леди Росс, подождите минуту!
Она обернулась:
– Что такое?
Джайлс подошел к ней и сказал примирительным тоном:
– Мы чересчур погорячились. Понимаю, что вы беспокоитесь за свою племянницу, но я на самом деле думаю, что вы возводите на моего брата напраслину. Главное – это ее найти, и я сомневаюсь, чтобы вы нашли ее в обществе Робина. Разумеется, очень многие мужчины не упустят случая воспользоваться затруднительным положением женщины, но Робин – не из их числа.
Леди Росс подняла бровь.
– Вы в этом абсолютно уверены?
Джайлс замялся.
– Абсолютно уверенным нельзя быть ни в чем.
– Тогда вы меня не убедили в благородстве лорда Роберта, – сухо заметила она.
– В благородстве своего брата я не сомневаюсь ни минуты. – Однако, будучи сам предельно честным человеком, Джайлс добавил:
– Но, должен признать, что он не всегда поступает согласно общепринятым меркам.
Леди Росс усмехнулась.
– Чем больше вы меня заверяете в честности вашего брата, тем больше мне хочется пересчитать серебряные ложки.
– Я доверяю ему, как самому себе.
На минуту лицо леди Росс смягчилось, и Джайлс подумал было, что сумел ее убедить. Но она тут же упрямо выставила вперед подбородок.
– У вас репутация справедливого человека, и я одобряю вашу преданность брату. К сожалению, мужчины могут вести себя благородно по отношению друг к другу, но при этом не упустят случая обмануть женщину. Если лорда Роберта так долго не было в Англии, откуда вы знаете, на что он способен?
Проклятая баба права! Джайлс верил брату всем сердцем, но все же понимал, что Робин не выжил бы, двенадцать лет занимаясь шпионажем в империи Наполеона Бонапарта, если бы не сумел в какой-то степени ожесточить свое сердце.
– Характер Робина сформировался в условиях, весьма далеких от английского высшего общества, но я убежден, что он не способен обидеть невинную девушку.
Леди Росс пожала плечами.
– Посмотрим. Я не прекращу поисков до тех пор, пока не найду племянницу. И если ваш брат дурно с ней обошелся, ему не поздоровится.
С этим она и ушла. Джайлс долго смотрел на закрытую дверь. У него было такое чувство, будто на него упала колокольня. Никому еще не удавалось так его разозлить, но все же не следовало разговаривать с леди Росс подобным образом.
Он вернулся за стол и, сокрушенно покачав головой, спросил секретаря, который, затаив дыхание, наблюдал за этой сценой:
– Ну что вы об этом думаете, Чарльз?
Секретарь помолчал, потом тактично ответил:
– Я не хотел бы нажить врага в лице леди Росс.
– И если Робин действительно развлекается с ее племянницей, это ему может дорого обойтись. Так? Чарльз грустно улыбнулся:
– Боюсь, что так, милорд.
Маркиз уселся поглубже в кресло и задумался. Как ни трудно в это поверить, пропавшая Максима, видимо, идет в Лондон пешком. Иначе леди Росс не была бы уверена, что, сбежав из Дарема неделю назад, она сейчас находится в Южном Йоркшире.
Трудно себе представить, чтобы девушка из аристократической семьи предприняла такое путешествие: либо она оказалась в отчаянном положении, либо по натуре авантюристка, либо сошла с ума. А может быть, все дело в том, что она американка?
Робин исчез в тот день, когда собрался на прогулку в Западный лес. Через этот лес идет дорога, на которой свободно мог оказаться путник, направляющийся на юг из Дарема. Робин не знал, чем себя занять и, встретив хорошенькую сумасбродку, вполне мог предложить ей себя в спутники. Робин не развратник, но и не святой, и он понятия не имеет, какой из-за этой девицы может разыграться скандал.
Денег с собой у Робина почти нет. У Максимы Коллинс их тоже, наверное, не густо, а то бы она купила билет на дилижанс. С точки зрения Джайлса, интрижка под открытым небом, без пенни за душой, – дело очень неуютное, но Робин может не разделять сто консервативных воззрений.
Может быть, Робин решил сопровождать Максиму до Лондона для ее же безопасности? Джайлс с облегчением ухватился за эту мысль: вот на такое донкихотство его брат действительно способен. Но если девице двадцать пять лет, и Робин ей приглянется, они могут вскоре оказаться в отношениях, которые отнюдь не одобрит ее тетка.
И чего леди Росс так разволновалась? Может быть, она от него что-то скрыла? А может быть, она просто мегера, которой нравится бушевать по каждому поводу?
Вспомнив, в какую ярость она пришла, когда он обвинил ее с племянницей в попытке заманить Робина в брачные сети, Джайлс решил, что в этом леди Росс не виновна. Такого намерения у нее нет, но это не значит, что его нет у ее племянницы. Робин – завидный жених, богатый и красивый. Может быть, поняв это, девица решила воспользоваться создавшимся положением?
Маркиз ломал голову. Нельзя отрицать, что Робин пропал, и мисс Коллинс тоже пропала, и их как будто видели вместе. Остается предположить, что они вместе направляются в Лондон. Попади они в пути в трудное положение, трудность эта усугубится отсутствием у Робина денег и документов.
Леди Росс гонится за беглецами, грозя Робину страшными карами. Если она их найдет, результат будет самым плачевным. Скандал больше повредит Максиме, чем Робину, но дышащую жаждой мщения леди Росс это, возможно, не остановит.
Робина перспектива скандала, возможно, совсем не волнует; другое дело – маркиз. Конечно, и он в крайнем случае может пренебречь сплетнями, но лучше, чтобы об этой истории никто не узнает. Значит, ему надо самому отправиться на поиски беглецов. Может быть, ему повезет, и он найдет их раньше леди Росс. Тогда он успеет предотвратить скандал.
Если эта Воплощенная Невинность будет настаивать на том, что ее репутацию может спасти только брак с Робином, маркиз сумеет дать ей отпор. Не говоря уже о том, что этот брак вряд ли будет счастливым, жена Робина скорей всего станет матерью следующего маркиза Вулвертона. Нельзя допустить, чтобы в благородную кровь Андервиллей подмешалась кровь вульгарной авантюристки.
Джайлс с тоской думал о предстоящем путешествии. Долгие часы в карете, сырые простыни на постоялых дворах, скверная еда. У него даже нет хорошего камердинера: прежний ушел, а нового он еще не нанял. Вдобавок ко всем этим неудобствам каким болваном он будет себя чувствовать, гоняясь по стране за американской потаскушкой, бывшим шпионом и остервенелой реформаторшей!
К своему удивлению, при этой мысли маркиз Вулвертон неожиданно улыбнулся.
