Текст книги "Колыбельная для Ноэль"

Автор книги: Мелисса Макклон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Глава седьмая

За исключением Лорел и Бретта в приемной диагностического центра больше никого не было. Ерзая от нетерпения в своем кресле, Бретт думал о том, что сейчас испытывает Лорел. Сам он в этот момент напоминал натянутую до предела струну, но все-таки не решался спросить, как она себя чувствует. В последние дни они, похоже, пришли к негласному соглашению – говорить обо всем, кроме приближающегося обследования.

Все свободное время они посвящали оформлению дома: ездили выбирать мебель, посуду, занавески. Даже наняли профессионального дизайнера по интерьеру, Рене Бернар. Правда, с условием, что она не станет мешать Лорел реализовывать ее собственные задумки. Рене обещала помочь с оформлением заказа на мебель, а также координировала работу художников, столяров и сотрудников фирмы, занимающейся доставкой материалов.

Может быть, им все-таки следовало чаще говорить о надвигающемся обследовании. Но с ремонтом и постоянными поездками по магазинам Бретту и Лорел и так приходилось туго. К тому же Лорел вела все счета по отделке дома. И, надо отдать ей должное, справлялась с этой задачей мастерски.

Сейчас Бретту больше всего хотелось обнять ее, взять на руки и баюкать, как маленького беззащитного ребенка.

– Тебе что-нибудь принести?

Лорел протянула ему пустую пластиковую бутылку из-под воды.

– Ведро.

– Тебе уже хочется в туалет?

– А ты выпей несколько литров подряд и посмотрим, как быстро захочется тебе. Не представляю, как я смогу дотерпеть до ультразвука.

Беседа с генетиком должна была занять около часа, затем их ждало компьютерное обследование.

– Если тебе от этого станет легче, я действительно выпью столько же воды, и тогда мы будем страдать вместе.

Первый раз за утро Лорел улыбнулась:

– Таких жертв никто не потребует даже от будущего отца. Но все равно, спасибо. Я оценила твое мужество.

– Если ты все же передумаешь…

– Не беспокойся, не передумаю. Надеюсь, нас примут точно в назначенное время.

Через несколько минут врач, которая представилась как Кэтрин Лейк, пригласила их в свой кабинет. Пока они шли за ней по коридору, Лорел взяла Бретта за руку. Это было так неожиданно, что он едва не споткнулся на ровном месте, но все же справился с собой. За последние дни она впервые прикоснулась к нему, и это было так хорошо, так правильно, что Бретт почувствовал покой и уверенность.

В кабинете Кэтрин протянула им свои визитные карточки, на которых были указаны ее многочисленные ученые степени и звания. С распущенными рыжими волосами, в туфлях на платформе, Кэтрин казалась слишком молодой, чтобы соответствовать всем этим достижениям. Но когда она начала рассказывать о том, что их ждет во время обследования, Бретт понял, что она спец в своем деле.

В любом случае, ему хотелось, чтобы этот визит скорее закончился и они с Лорел оказались дома. На работе он устроил все так, что вторая половина дня у них была свободной. А сотрудники “МГИ” получили строжайшие наставления беспокоить шефа звонками только в том случае, если рынок вдруг обвалится.

– Я просмотрела заполненные вами анкеты и не нашла в ответах ничего такого, что могло бы вызвать беспокойство. Но мне все же придется задать вам несколько вопросов о ваших родных.

Слушая Лорел, Кэтрин разделила лист бумаги на две части и стала что-то рисовать на отведенной ей стороне. Бретт разглядел кружочки, расположенные в форме треугольника, и догадался, что ими врач обозначила Лорел и ее родителей.

– Теперь ваша очередь, Бретт, – Кэтрин добавила еще несколько кружков к уже имеющимся. – Как обстоят дела с вашим здоровьем?

– Превосходно.

– А как здоровье вашей мамы?

– Насколько я помню, она никогда ничем не болела.

– Значит, тоже превосходно. – Кэтрин сделала несколько пометок на его половине листа. – Ваш отец?

Отец? Почему Бретт никогда не спрашивал об этом у матери? Его захлестнула волна давно забытого ощущения собственной уязвимости. Бретт больше не был успешным консультантом по финансовым вопросам. Вместо него на стуле сидел испуганный мальчик, пытающийся противостоять толпе взрослых ребят, обзывающих его и его маму разными нехорошими словами.

Но одного взгляда на Лорел было достаточно, чтобы Бретт взял себя в руки. Ее молчаливая поддержка помогла ему справиться с оставшимися еще с детских времен страхами и сказать правду:

– Я ничего не знаю о своем отце.

Кэтрин ни слова не сказала, даже не подняла глаз от листка, только поставил рядом с третьим кружком прочерк и продолжила опрос:

– У вас есть братья или сестры?

– Нет.

– Хорошо. Дяди, тети, кузены и прочие родственники, появившиеся на свет с отклонениями?

– О них мне ничего не известно.

– Отлично.

Кэтрин показала им заполненный листок бумаги и объяснила схему, по которой обычно выявляют наследственные патологии. Потом провела их в диагностический кабинет и представила технику – высокому, спортивному молодому человеку по имени Рекс.

В полутемной комнате, освещенной мерцающими экранами диагностических машин, Лорел взобралась на специальный стол и приготовилась к осмотру. Даже в горизонтальном положении было заметно, как она поправилась за этот месяц. Впервые увидев ее округлившийся живот, не прикрытый одеждой, Бретт ощутил едва сдерживаемое волнение.

Щедро смазав живот Лорел прозрачным гелем, Рекс защелкал клавишами, и экран монитора, стоявшего слева от стола, загорелся. Специальным приспособлением Рекс начал водить по животу Лорел, внимательно изучая изображение, появившееся на экране.

Ребенок. Их ребенок.

Едва дыша, Бретт наблюдал за действиями врача. На экране показалась головка малыша. От этого зрелища у Бретта ослабли ноги, и он вынужден был ухватиться за край стола, чтобы не упасть.

– Это голова, – комментировал Рекс. – Признаков гидроцефалии не видно. Очень хорошо.

Бретт перевел взгляд на Лорел, которая пыталась со своего места рассмотреть то, что происходило на мониторе.

– Неужели это наш ребенок? – Голос Лорел звенел от волнения. – Бретт, ты видишь Джуниора?

– Да. – Бретт улыбался, счастливый уже оттого, что он здесь, делит с Лорел эту невероятную радость. Вот он, их Джуниор, на экране перед ними, они видят, как он двигается, слышат стук его сердца. Разве может случиться что-нибудь плохое с их чудесным малышом? – Это просто невероятно!

Бретт не имел ни малейшего представления о том, каково это – первый раз в жизни взять в руки своего ребенка, но сейчас ему не терпелось дождаться этого дня.

– Вот спина, можно даже различить позвонки. – Рекс пощелкал кнопками. – Лорел, вам неудобно?

– Да нет, все нормально.

– Мне так не кажется. Как раз сейчас мне прекрасно видно, как переполнен ваш мочевой пузырь, – он аккуратно вытер гель полотенцем с ее живота и протянул Лорел бумажный стаканчик. – Идите в туалет и дважды наполните это до краев, а потом возвращайтесь к нам.

– Только дважды, – казалось, Лорел была шокирована таким предложением. – Вы, наверное, шутите?

– Ни в коем разе. И стаканчик вовсе не обязательно приносить обратно.

– Об этом можете не беспокоиться.

Лорел осторожно спустилась со стола и вышла из комнаты. Бретт же, как зачарованный, продолжал смотреть на застывшее на экране изображение малыша. Возможность увидеть ребенка, когда он находится еще в утробе матери, делает отцовство на этой стадии таким реальным. И именно поэтому Бретта стали одолевать сомнения: а сможет ли он стать хорошим отцом?

Они с Лорел сотворили эту жизнь, а теперь должны еще раз выступить в роли творцов и сотворить семью. Она непременно должна понять, что им необходимо пожениться.

– Это ваш первый ребенок? – поинтересовался Рекс.

– Да.

– Даже если вы решите завести еще одного ребенка, первый ультразвук навсегда останется в вашей памяти как что-то невероятное.

Еще один ребенок? А это мысль. Ведь они с Лорел были единственными детьми в семье, а их Джуниору будет скучно без братика или сестренки. Интересно, как Лорел отнесется к тому, что он хочет иметь нескольких детей? В любом случае, ему лучше дождаться рождения Джуниора, а потом уже заговаривать о том, что неплохо бы завести второго ребенка. К тому времени у Лорел на пальце уже будет сверкать обручальное кольцо.

– Рекс, а у вас есть дети?

– Двое, мальчик и девочка, – Рекс показал на висящую на стене фотографию. – Вот они.

– Забавные детишки.

– По-моему, на свете нет ничего подобного тому, чтобы быть родителем. Никакие слова не смогут передать, что это за ощущение. Его нужно постигать только на собственном опыте.

Сейчас Бретту больше всего хотелось, чтобы Джуниор скорее родился. Чтобы в первый раз испытать, каково это – купать ребенка, укладывать спать, услышать первые слова, отметить его первый день рождения…

Как же его мама справилась со всем этим в одиночку? Как мог его отец бросить их и ни разу потом не поинтересоваться тем, как растет его сын? Да, ребенок – это большая ответственность, постоянные заботы и волнения, но это еще и любовь, и нежность, и возможность оставить на земле свое продолжение. И, как награда за все трудности, его забота о тебе в старости.

Ты никогда не усомнишься в моей любви к тебе, малыш.

Лорел почти не слушала объяснений Рекса, к тому же, плохо разбираясь в медицинских терминах, она с трудом понимала, о чем идет речь. Все, что ее сейчас волновало, это изображение ее малыша на мониторе. Вот он, ее малютка, свернулся калачиком в животе у мамочки.

– Ты в порядке? – Рука Бретта легла ей на плечо.

Лорел не могла говорить и только кивнула в ответ. Бретт рядом, она слышит стук сердца своего малыша, чего еще можно желать… Изображение на экране поменялось, позволяя увидеть ребенка с другого ракурса. Все еще трудно было поверить, что они видят своего малыша задолго до его рождения. Это самое настоящее волшебство. Восьмое чудо света.

– Посмотри на его ручки, – Лорел закрыла глаза и вновь открыла, словно опасаясь, что чары вот-вот развеются. Но изображение не пропало. – Кажется, Джуниор сосет пальчик?

– Похоже на то, – со смехом подтвердил Бретт. Она потянулась и взяла его за руку, крепко пожав.

И тут же почувствовала ответное пожатие. Может быть, они не предназначены судьбой друг для друга, но, совершенно точно, они любят своего ребенка и сделают все для того, чтобы он был счастлив.

– Два вот этих темных пятна – глаза малыша, – указав на монитор, проговорил Рекс. – А теперь, если, конечно, вы не хотите заранее узнать пол будущего ребенка, вам лучше зажмуриться.

– Ты как, Бретт? Тебе хочется уже сейчас узнать, кто у нас будет?

– Решать тебе.

– Мы решим оба.

– Давай подождем до родов, – с улыбкой произнес Бретт.

– Вы уже третья пара за сегодняшний день, которая не спешит узнать пол ребенка, – Рекс защелкал приборами. – Вам и не понять, чего вы меня лишаете.

– Простите нас, – Лорел крепко зажмурилась и еще и прикрыла глаза рукой для надежности. – Только, чур, не подглядывать.

– Неужели ты никогда не хотела узнать заранее, что тебе подарят на Рождество?

– Однажды я нашла все подарки, которые родители приготовили для меня. Это было худшее Рождество за всю мою жизнь.

– Теперь можете открыть глаза, – проговорил Рекс.

– Вы видели, кто у нас будет? Можете сказать? – Лорел все же не удержалась от вопроса. – Нет, все-таки не стоит.

– Ну, если передумаете, сможете узнать об этом из заключения, которое я передам вашему гинекологу, – Рекс протянул им снимок. – А вот и первое фото для будущего альбома новорожденного.

– Спасибо вам! – Лорел смотрела на снимок, как на бесценное сокровище.

– Я бы тоже хотел иметь такой для себя, – смущенно сказал Бретт.

Рекс нажал на какие-то кнопки, и машина выдала еще один снимок.

– Можете поставить его на свой рабочий стол.

– Вы читаете мои мысли, доктор.

– Полное заключение об обследовании будет готово через несколько дней, но уже сейчас можно сказать, что ультразвук не показал никаких признаков синдрома Дауна у вашего ребенка.

– Это здорово, – чуть слышно прошептала Лорел.

– Но ты все же хотела бы знать наверняка, не так ли?

До того, как она увидела изображение малыша на экране, необходимость обследования была такой очевидной. Но Лорел по-прежнему хотелось быть уверенной в том, что с ребенком все в порядке…

Бретт осторожно заглянул в комнату Лорел. После обследования он привез ее домой и приготовил легкий обед. Перекусив, она тут же поднялась к себе наверх, сказав, что хочет соснуть. С тех пор прошло уже больше двух часов, а из ее комнаты не доносилось ни звука, и Бретт начал волноваться.

– Лорел?

– Входи, – еле слышно откликнулась она. Бретт вошел в комнату и прикрыл за собой дверь.

Лорел лежала на кровати, свернувшись калачиком на левом боку. Ее распущенные волосы разметались по подушке. Босые ступни трогательно выглядывали из-под легкого шерстяного одеяла, которым она укрылась. В этот момент она показалась ему такой уязвимой. Если бы только в его силах было сделать так, чтобы ни с ней, ни с малышом никогда не случилось ничего плохого…

– Я тут кое-что тебе принес, – Бретт продемонстрировал стопку одежды: свои свитера, спортивные брюки, домашние рубашки. Пока он не увидел ее округлившийся живот, он не понимал, как сильно она поправилась и как неудобно ей должно быть в ее тесной одежде. – Можешь носить эти вещи дома. В них тебе будет гораздо удобнее.

– Спасибо. Я хотела попросить тебя об этом, но…

– Надо было попросить. Ты поспала?

– Да. Ведь прошлой ночью мне так и не удалось заснуть.

– Могу я еще что-нибудь сделать для тебя? Казалось, она хотела попросить о чем-то, но не решалась. – Что?

– После всего, что мы пережили сегодня, не мог бы ты… обнять меня и подержать так? Хотя бы несколько минут.

– Несколько минут? Почему так мало? – с улыбкой спросил Бретт, забираясь к ней в постель. Она сразу же придвинулась ближе, прижалась спиной к его груди. Он осторожно, но крепко обнял ее. – Теперь лучше?

– Гораздо. Спасибо тебе.

– Рад стараться.

Бретт зарылся лицом в ее распущенные волосы, с наслаждением вдыхая знакомый запах шампуня. Именно так между ними все и должно быть. Каждую ночь и каждый день.

И о чем он только думает? Они собираются пожениться только из-за ребенка. Джуниору нужна нормальная полноценная семья, вот и все. Никаких других причин быть не может. Но сейчас трудно было представить, что, не будь Джуниора, Лорел не лежала бы рядом с ним в постели.

– Мы правильно сделали, когда согласились пройти обследование, правда?

Как приятно было слышать это ее “мы”.

– Правда. Мы ведь это уже обсудили.

– Знаю, но до сих пор я думала только о себе и о том, что мне непременно нужно знать о здоровье малыша, хотя это ничего бы не изменило. Я все такая же эгоистка, какой была раньше. А ведь мать в первую очередь должна думать о ребенке.

– Ты и думаешь. Разве не ради него ты уехала из родного города, пошла на работу и за рекордные сроки овладела азами бухгалтерии?

– Я не перестаю повторять, что поступаю так-то и так-то только ради ребенка, но сегодняшнее обследование я прошла только ради себя. Не ради Джуниора, не ради тебя, а ради себя. Если это хоть как-то повредит ребенку…

– Вероятность каких-либо осложнений слишком мала. С малышом все будет нормально.

– Так хочется думать, что ты прав. Знаешь, сегодня я поняла, что абсолютно ничего не знаю о детях. Было бы неплохо, если бы в роддомах при выписке женщинам давали сопроводительные инструкции по уходу за новорожденными. Мне ужасно хочется стать хорошей матерью, но что я буду делать, когда окажусь дома с младенцем на руках?

– У тебя все получится. Точно так же, как получалось у тысяч других матерей в разных концах света, родивших первого ребенка.

– Все равно, каждый раз, когда я об этом думаю, мне становится не по себе.

– Представляю, я ведь тоже стану отцом в первый раз.

– Как это здорово, знать, что ты согласен со мной, – она еще теснее прижалась к нему, словно бы даже слилась с ним. Сейчас они были как две половинки одного целого. – Все равно, ты – другое дело. Такое впечатление, что тебя совсем не пугает будущее отцовство.

– Меня не пугает? А почему, ты думаешь, я накупил столько специальных книг? Да я в жизни своей не имел дела с детьми, даже не знаю, как поменять подгузник.

– И я тоже.

– Слушай, почему бы нам не записаться на курсы для будущих родителей? Нам они явно не помешают.

– По-моему, давно пора. И еще, ты не будешь возражать, если я тоже почитаю кое-что из твоих книг?

– Ради бога. Мы даже можем читать их друг другу вслух.

– Это как раз то, что надо. Я так счастлива, что именно ты стал отцом моего ребенка. Не представляю, как бы смогла пройти через все это с кем-то другим.

– Даже со своим бывшим женихом? – Бретт тут же осознал всю неуместность своего вопроса. – Прости, меня это не касается.

– Все нормально. Мы с Чарли – моим бывшим женихом был Чарлз Кингслоу…

– Он имеет какое-нибудь отношение к “Кингслоу Энтерпрайзис”?

– Да. Чарлз приходится пра-пра-правнуком основателю династии Кингслоу. Мы росли вместе. Чарлз и я еще бегали пешком под стол, а брак между нами уже был делом решенным. Наши семьи собирались таким образом соединить свои капиталы. Как видишь, о любви речи никогда не заходило. Чарлзу была нужна жена из родовитой семьи с огромным приданым, а я, как никто другой, соответствовала его требованиям. Беременность вряд ли изменила бы его отношение ко мне. Я стала бы просто подходящим инкубатором для еще одного поколения Кингслоу.

Да, не таким Бретт представлял себе счастливый брак. Но разве он сам не предлагает Лорел нечто подобное?

– Тогда почему же ты согласилась выйти за него замуж?

– Знал бы ты, сколько раз я задавалась этим вопросом! Чарлз был не только очень богатым, но еще и очень привлекательным молодым человеком – в общем, идеальной партией по моим тогдашним меркам. Мы хорошо знали друг друга, и в мой выпускной год в колледже было объявлено о нашей помолвке. Правда, если бы я вышла замуж за Чарлза, я бы никогда не узнала…

– О чем?

– О том, какой пресной оказалась бы моя жизнь в этом случае. У нас было очень много общего, мы понимали друг друга, но интимной близости между нами так и не возникло. Даже после того, как мы обручились, наши отношения не продвинулись дальше поцелуев. Он никогда не давил на меня в этом вопросе, а я во всем соглашалась с ним. Сейчас я прихожу к выводу, что раз мы по-настоящему не любили друг друга, то нам и не хотелось всего остального…

У парня, должно быть, холодная вода бежала по венам, если кроме поцелуев ему больше ничего не хотелось от такой женщины, как Лорел.

– Я всегда с удовольствием думала о том, какой красивой будет моя свадьба, но вот медовый месяц… До тех пор, пока ты не поцеловал меня в церкви, я не имела ни малейшего представления, какую большую роль в отношениях играет физическое влечение. В тот момент мне хотелось только одного – чтобы твой поцелуй был бесконечным.

Бретт и не пытался скрыть, как приятно ему было слышать признание Лорел.

– Ты это имела в виду, когда писала в той своей записке, что первая брачная ночь со мной превзошла все ожидания?

– Да. Ты помнишь?

– Эти слова навечно врезались в мою память.

Бретт вспомнил, как раздевал Лорел в ту ночь. Расстегнул пуговки на спине свадебного платья, спустил его с ее плеч, затем с бедер, и дальше оно уже само сползло на пол по стройным ногам Лорел. И вот она стоит перед ним в кружевном белом бюстгальтере, таких же белых трусиках и ажурных шелковых чулках. Ни одна женщина не возбуждала его так, как Лорел. И если бы в ту ночь он был более осторожным…

– Какое счастье, что я тогда не вышла за Чарлза, – без тени сожаления в голосе произнесла Лорел. – Есть две вещи, за которые я готова круглосуточно благодарить Господа. И то, что Чарлз бросил меня, – одна из них.

– За что еще?

– За нашу с тобой свадьбу в Рено. Ночь, проведенную в твоих объятиях, мне никогда не забыть. А теперь у меня будет ребенок. Сбылись все мои девичьи мечты. – Сцепив их пальцы, Лорел положила их на свой живот. – Даже если бы представилась возможность все изменить, я бы, не задумываясь, поступила бы так же.

Ее слова тронули его до глубины души. Теперь он ни за что не отказался бы от того, что у него есть.

– Я тоже.

– Приятно это слышать, – она погладила его по руке. – Чего я действительно не могу понять, так это почему ты до сих пор не женат? В конце концов, ты…

– Богат и хорош собой?

– И невероятно скромен, – с улыбкой добавила Лорел. – Кстати, я ведь даже не знаю, сколько тебе лет.

– Тридцать три года.

– Как же тебе удалось так долго оставаться холостяком?

– По-твоему, я уже дряхлый старик? И потом, не забывай, я женился на тебе.

– Брак длиной в одну ночь. Неужели это самые длительные отношения в твоей жизни?

Лишь дай мне шанс, и ты узнаешь, на что я способен. Мысль поразила Бретта. Он ведь женится на Лорел не по любви, а ради Джуниора.

– Конечно, в моей жизни были и более продолжительные связи. Но последние несколько лет все мои силы и время уходили на создание “МГИ”.

– Только не говори, что ты вел жизнь отшельника.

– Нет, но… – Для Бретта это была больная тема. Он предпочитал ни с кем не обсуждать свою личную жизнь. Но Лорел уже давно стала его вторым “я”. – Получалось так, что женщины, по отношению к которым у меня были серьезные намерения, как правило, их не разделяли.

– Сочувствую тебе, хотя эти женщины не кажутся мне очень умными.

– Большинство из них в результате предпочло парней вроде Генри Давенпорта, наследников старинных богатых семей, которые могли водить их по самым роскошным закрытым клубам Портленда. Я же был для них всего лишь нуворишем.

– Глупые, так бы Генри и женился!

– Да, для него это было чем-то вроде игры. – Бретт подумал о том, сколько раз они с Генри буквально сталкивались лбами, как два горных барана, отстаивая свои интересы. И в то же время Генри стал одним из первых клиентов Бретта, когда тот открыл “МГИ”. – Генри всегда был моим злым гением, при этом я люблю его, как родного брата.

– Значит, ты завидовал ему не только из-за отца?

– Мы с Генри одногодки и росли вместе, соревнуясь во всем – в учебе, спорте, а когда стали взрослыми, то и в том, кто больше нравится женщинам. Была одна девушка, Мириам. Как и Генри, она принадлежала к старинной семье. Когда мы познакомились, я уже закончил колледж и работал на одну из местных инвестиционных компаний. Мы начали встречаться. Дела между нами шли так хорошо, что я уже собирался сделать ей предложение, как вдруг она выяснила, что я был сыном прислуги родителей Генри…

– Тебе так и не довелось объясниться с ней.

– Совершенно верно. Потом она какое-то время встречалась с Генри, но из этого ничего не вышло.

– Мне очень жаль, что так получилось, Бретт. Но я со всей ответственностью могу заявить: нам с Джуниором повезло, что ты не женился на Мириам. В противном случае нас бы здесь сейчас не было.

Странная мысль. Ему самому уже трудно было представить, что Лорел могла быть где-то еще, а не рядом с ним.

– Видишь, все к лучшему. Если бы я не потеряла все свои деньги, то сейчас бы уже была замужем за Чарлзом. А ты, если бы тогда у тебя были деньги, женился бы на Мириам. И Джуниор никогда бы не родился! По-моему, это судьба.

– Наверное, так и есть.

Повернувшись на бок и оказавшись лицом к лицу с ним, Лорел тихо добавила:

– Интересно, что еще приготовила для нас судьба?

Он-то точно знал, что бы хотел получить от судьбы в подарок.

– А сама ты как думаешь? – спросил Бретт, лаская ее шею кончиками пальцев.

– Я думаю…

Неожиданно для себя Бретт придвинулся к ней и прижался ртом к ее полуоткрытым губам. Лорел права – именно судьба связала их друг с другом. Но ему совсем не хотелось принуждать ее к поцелую, поэтому он сразу же отстранился, давая ей понять, что она свободна.

Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами, и Бретт видел в них страсть и давно подавляемое желание. Ему, как никогда, захотелось вновь поцеловать ее. Словно почувствовав состояние Бретта, Лорел сама поцеловала его. Ее губы, как два нежных лепестка, скользнули по его рту.

Не выдержав, Лорел застонала, когда он начал ласкать языком ее шею. Бретт вдыхал запах ее тела, чувствовал губами гладкую кожу и еще больше возбуждался. Он не успел понять когда, но она уже забралась к нему под рубашку, и теперь ее руки гладили его плечи, спину, и от этих ласк волна удовольствия проходила по всему телу.

Еще пара минут… Кого он обманывает? Еще несколько секунд… С трудом, но ему все же удалось оторваться от Лорел. Как далеко все может зайти, если сейчас он решит продолжить эту восхитительную пытку?

Сердце бешено колотилось в груди, и Бретту пришлось сделать несколько глубоких вздохов, чтобы восстановить дыхание. Все, что он пережил тогда в Рено, повторялось, но повторялось с еще большей силой. И это напугало его до смерти.