Текст книги "Колыбельная для Ноэль"

Автор книги: Мелисса Макклон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

Глава одиннадцатая

Пожалуй, впервые в жизни у Бретта не было плана, стратегии. Зато было страстное желание видеть Лорел. Сейчас же. Сегодня же. И плевать на то, что уже поздно. Он просто не сможет дождаться утра.

Ворота у дома Генри были закрыты, но Бретт хорошо помнил не менявшийся годами код. Ворота раздвинулись, и он въехал на территорию особняка Давенпортов. Сколько раз он делал это в прежние годы? И каждый раз желал, чтобы это был его дом. А ведь так и было. Вон та комната над гаражом много лет была его домом, в этом саду он играл в детстве. Но он был буквально одержим идеей жить так, как живут богатые, вместо того, чтобы хоть раз задуматься над тем, как много есть у него самого.

Подойдя к дверям, Бретт нажал на звонок. Дверь открыла пожилая служанка.

– Я бы хотел видеть мисс Уортингтон.

– Мисс Уортингтон уже спит.

Не дожидаясь ответа, женщина с силой захлопнула дверь.

Ах так! Пусть не думают, что он сдастся так просто. Он давил и давил на звонок, пока дверь вновь не открылась.

На пороге стоял Фрэнк, старый шофер Давенпортов.

– Добрый вечер, Бретт.

– Здравствуй, Фрэнк. Ты ведь знаешь, зачем я пришел.

– Прости, но я не могу пропустить тебя.

– Дай мне хотя бы поговорить с Генри.

– Мистер Генри уже спит.

– Не смеши меня, Фрэнк. Нам обоим прекрасно известно, что Генри никогда не ложится раньше часа.

– Прости, Бретт, но я не могу впустить тебя.

– Я понимаю, дружище. – Бретт вспомнил времена, когда они с Фрэнком играли в прятки или копались в машинах. – Извини.

– Ты всегда можешь попасть в дом с помощью дерева, – подмигнув ему, Фрэнк закрыл дверь.

Старый добрый Фрэнк. Так, гости обычно останавливаются в восточном крыле дома. Ничего, что Бретт уже больше пятнадцати лет не лазил по деревьям. Подобные навыки так просто не забываются. Ради Лорел он сейчас забрался бы без страховки и на Эверест.

Ей никак не удавалось заснуть.

Лорел была гостьей в доме Генри, пользуясь всеми мыслимыми и немыслимыми привилегиями, включая сервис на уровне пятизвездочного отеля. Но стоило ей закрыть глаза, и Джуниор начинал ворочаться в животе, словно в отместку за то, что она покинула дом его отца.

Все кончено между ними.

Даже если бы она захотела вернуться, одной ей все равно не уладить возникших у них с Бреттом проблем. Его слишком часто обижали в детстве. Он слишком много беспокоился о деньгах, чтобы понять, что на самом деле имело в жизни смысл. Как и ее родители, он не понимал, чего лишает себя.

А теперь ее сердце было разбито, разбито оттого, что они никогда не станут семьей. Значит, она создаст семью, в которой будут только они с Джуниором.

Уйдя от Бретта, Лорел окончательно убедилась в том, как сильно она отличается от своей бабки и матери. Ведь она тоже могла выбрать легкий путь – выйти замуж за деньги, купить спокойную и обеспеченную жизнь для себя и Джуниора. Но она не стала этого делать.

Лорел прошла длинный путь, она уже не та избалованная девчонка, наследница многомиллионного состояния, которая с радостью согласилась обручиться с нелюбимым человеком. Теперь ее ждала судьба матери-одиночки, тяжелым трудом зарабатывающей на жизнь себе и своему ребенку.

Какой-то странный звук привлек ее внимание, словно что-то ударило по стеклу. Еще раз. Может, ей просто неудобно лежать, и, если поменять положение, сон придет быстрее. Лорел подложила одну подушку под ноги, а другую пристроила сбоку. Теперь надо считать до тысячи.

Опять этот стук. Что же это такое? С трудом выбравшись из кровати, Лорел зажгла лампу, подошла к окну и отдернула занавески. И едва устояла на ногах – через стекло на нее смотрел Бретт.

– Открой, – не столько расслышала, сколько поняла Лорел.

Поспешно ослабив задвижку, она распахнула окно.

– Господи, что ты здесь делаешь?

– Так, был неподалеку, решил заглянуть на огонек.

– Скорее лезь внутрь, – она поежилась от проникшего в комнату холодного воздуха, – пока ты не расшибся насмерть.

– Забыла, что у меня богатый опыт лазанья по деревьям? – Он спрыгнул внутрь и закрыл окно.

Она молча разглядывала Бретта, пытаясь скрыть радость, вызванную его необычным появлением. Строгий костюм от Армани сейчас смотрелся на нем весьма неуместно. Бретт прорвал дырку на колене. Мог бы переодеться во что-нибудь более простое, раз уж собрался лазить по деревьям. С одной стороны, ей хотелось указать ему на дверь, а, точнее сказать, на окно, а с другой – выслушать все, что он хотел сказать…

– Войти в дом через дверь ты посчитал ниже собственного достоинства?

– Почему же, я пытался, только меня не пустили.

Лорел догадалась, о ком идет речь. Конечно, Генри заботился о ней, но не слишком ли он переусердствовал в своей заботе? Впрочем, она сама сказала ему, что больше не хочет видеть Бретта…

– Лорел, нам надо поговорить.

Зачем, чтобы опять причинить ей боль? Нет, все уже сказано.

– Нам не о чем больше говорить.

– Лорел, прошу тебя.

– Не сейчас, может быть, позже.

– Мне так стыдно за то, что я наговорил тебе сегодня. – Он подошел к ней совсем близко. – Позволь мне все исправить.

– Поздно спохватился.

– Лорел, – его лицо было искажено болью, – я не имел права разговаривать с тобой таким образом. Ты пыталась сказать мне правду, но я не слушал. Ты, конечно, уже поняла, каким толстокожим я могу быть. Но и я кое-что понял за этот вечер. Я не хочу терять тебя, Лорел. Я просто не могу тебя потерять.

– Потерять меня? Нельзя потерять то, что тебе не принадлежит, – запальчиво произнесла Лорел. – Ты мне не нужен.

– Я знаю. Когда отец потерял все ваши деньги, ты могла выйти замуж за первого попавшегося парня. Но ты этого не сделала, решив начать все сначала ради себя и своего ребенка. Всю жизнь я хотел быть похожим на Генри. Черт, я хотел быть самим Генри. Но за несколько последних часов я очень повзрослел.

– Бретт, – с надеждой сказала Лорел, – я…

– Подожди, дай мне закончить. – Я знаю, что не нужен тебе. Зато ты нужна мне.

Казалось, что время остановилось. Даже Джуниор затих, только его маленькое сердечко продолжало работать, как хронометр, отсчитывая секунды, минуты, часы новой жизни своих родителей.

В ней еще никто никогда не нуждался.

– Ты нужна мне, Лорел! – Бретт дотронулся до ее руки. – Правда. Я думал, что все знаю, что могу научить тебя всему, а получилось наоборот. Я учил тебя обращаться с деньгами, а ты показала мне, что не обращать на них внимания – самое лучшее обращение. Когда ты появилась в моем офисе, я предложил тебе выйти за меня замуж, но думал тогда только о ребенке. Я не хотел, чтобы он рос без отца, как я когда-то, и ненавидел меня так же сильно, как я ненавидел своего отца. Но когда мы стали жить вместе, я понял, что хочу этого не только ради Джуниора, и испугался. Потому что все еще был тем маленьким испуганным мальчишкой, которому только предстояло доказать, что он на что-то способен. Я испугался, что ты не захочешь меня.

– Бретт, – слезы стояли у нее на глазах, – для меня это было неважно. Ни тогда, ни сейчас.

– Я знаю, – он наклонился и поцеловал ее руки, – поэтому-то я и люблю тебя так сильно.

– Ты… ты любишь меня?

– Да. И хочу жениться на тебе. И не потому, что так будет лучше для Джуниора, а потому, что люблю тебя. Мы уже семья. Одна семья. Я далек от совершенства и признаю это. Но я буду стараться, чтобы стать хорошим мужем и отцом. Я отдаю тебе все, что у меня есть, включая собственное сердце, и мне не нужны никакие контракты и соглашения. Я хочу, чтобы и в постели, и в бизнесе мы были равными партнерами. И больше не беспокойся о том, что у тебя нет собственных денег: все, что есть у меня, – твое. Я обещаю, что никогда не потребую от тебя отчета в том, на что ты потратишь эти деньги. Можешь даже сжечь их, если захочешь.

Ей хотелось плакать и смеяться одновременно. Наконец-то он понял, что деньги, сами по себе, не так уж и важны.

– Но я хочу, чтобы ты зависела от меня.

– Что?

– Так же, как я буду зависеть от тебя. Именно это и значит любить – зависеть друг от друга. Я люблю тебя, Лорел Уортингтон.

– И я люблю тебя, Бретт Метьюс. Ты – самое лучшее из того, что у меня когда-либо было в жизни, не считая Джуниора. Я и не надеялась найти такого мужа и отца для своего ребенка. Ты помог мне добиться своего, давал мне больше того, что я просила. Думая, что ночь в Рено была волшебством, я ошибалась. Волшебством было то, что мы пережили потом. Я хочу быть с тобой, но все-таки позволяй мне хотя бы изредка делать что-то свое. Рядом с тобой я чувствовала себя в безопасности. Именно так должны жить те, кто любят друг друга, но все же я хочу попробовать добиться того, о чем мечтала в автобусе по дороге в Портленд. Ты понимаешь меня?

– Думаю, да. У тебя будет столько личного времени, сколько потребуется.

Она может любить его и при этом быть самой собой. Никогда прежде Лорел не чувствовала себя такой сильной.

– Спасибо, Бретт, но все же я хочу предупредить, что тебе лучше быть готовым жениться на мне сразу же, как только я скажу.

Его глаза округлились от удивления.

– Не делаешь ли ты, Лорел Уортингтон, мне предложение?

Женщины из рода Уортингтонов никогда не сдаются. Но Лорел собирается сделать больше, чем просто выжить. Теперь она контролирует ситуацию.

– Да, делаю. Разве не так поступают все независимые женщины в третьем тысячелетии?

– Так спроси меня.

– Бретт Метьюс, женишься ли ты на мне?

– Женюсь.

– Ой!

– В чем дело?

– Я не готовилась делать предложение, поэтому не запаслась обручальными кольцами.

– Надеюсь, это кольцо годится, – он вынул бриллиантовый перстень, который она получила в Рено. – Еще одно кольцо заперто в сейфе в нашем доме.

В нашем доме. Эти слова были музыкой для ее ушей.

– Я люблю тебя, Бретт.

– И я люблю тебя, Лорел.

Он надел кольцо ей на палец. Они поцеловались. На сей раз в поцелуе было нечто большее, чем волшебство, – в нем была любовь.

Едва оторвавшись от Бретта, Лорел охнула и скривилась от боли – Джуниор резко перевернулся в животе.

– Вот видишь, Джуниор с нами полностью согласен.

Эпилог

– Счастливого Рождества, любимая, – наклонившись, Бретт нежно поцеловал Лорел в губы. – Я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя, милый.

Баюкая на руках новорожденную малютку, Бретт бережно провел пальцем по гладкой щечке.

– Счастливого Рождества, моя маленькая Ноэль.

Они выглядели так трогательно, что Лорел не смогла сдержать улыбки. Никогда еще ей не доводилось испытывать такого счастья. У нее был любящий заботливый муж и красивая здоровая дочь. Правда, она еще окончательно не оправилась после родов, и малейшее движение причиняло ей боль, но рождение дочери в эти предпраздничные рождественские часы стоило любых жертв.

– Она уже почти спит, – шепотом произнес Бретт, переводя взгляд, полный любви, от уснувшей у него на руках дочки, на Лорел.

– У нее был трудный день.

– Так же, как и у мамочки. – Он положил девочку в колыбельку, взял с тумбочки музыкальную шкатулку и нажал на кнопку. Комната наполнилась звуками свадебного марша. – Это поможет ей скорее уснуть.

– Но это же свадебный марш. Здесь бы больше подошла колыбельная.

– Ноэль никогда не узнает разницы.

Внезапно дверь в палату широко распахнулась, из коридора отчетливо послышался звон колокольчиков.

– Всех с Рождеством! – Санта Клаус с длинной белой бородой, в красном вельветовом кафтане и штанах, подпоясанных черным кожаным ремнем, ввалился в комнату. За плечами он тащил битком набитый мешок с подарками. – Мне доложили, что сегодня здесь на свет появилась маленькая девочка, у которой просто на роду написано быть доброй, красивой и умной! Где она?

– Может быть, Санта хочет подержать на руках свою крестницу? – весело спросила Лорел. Похоже, Генри никогда не перестанет их удивлять.

– Я боюсь ее разбудить.

– Все нормально, Санта.

Чуть дыша, Генри вынул малышку из колыбели и прижал к себе.

– Осторожнее, – волновался Бретт, – не забывай поддерживать ей головку.

– Тебе совсем не обязательно говорить мне под руку. Я занимался на курсах по уходу за новорожденными.

Бретт и Лорел удивленно уставились на своего друга.

– Ну что вы так на меня смотрите? Должен же кто-то сидеть с малышкой. С незнакомыми людьми вы оставите ее только через мой труп, – Генри крепче прижал к себе крестницу. – Ты самая очаровательная малышка из всех, которые только рождались на свет.

– Вся в маму.

– Это точно. Твои мама с папой хорошо потрудились, моя маленькая принцесса. Но скоро настанет очередь дяди Генри, и вот тогда ты узнаешь, что такое настоящее веселье. Когда ты чуть-чуть подрастешь, мы поедем в Нью-Йорк. Я сведу тебя к “Тиффани”, и к “Шварцу”, и в “Русский чайный дом”…

– Эй, не зарывайся!

Лорел со смехом сжала руку мужа. У него еще будет время показать себя заботливым отцом.

– Ноэль повезло, что у нее будет такой крестный, как ты, Генри.

– Ноэль – прекрасное имя для ребенка, рожденного в Рождество. Я же говорил твоей маме, что ты непременно должна родиться двадцать пятого декабря, и я был прав. Дядя Генри никогда не ошибается. – Он вернул девочку в колыбельку. – Санта попросил меня подменить его на время. Вчера ночью он был занят.

Вынув из мешка несколько красиво упакованных подарков, Генри протянул их Лорел и Бретту. Затем достал огромного плюшевого медведя.

– Это для Ноэль. И еще кое-что, – он сжимал в руке маленький вельветовый мешочек. – Это ты получишь, когда немного подрастешь.

– Не верю своим глазам, – со смехом проговорил Бретт, глядя на Генри.

Лорел пыталась разглядеть, что же он сжимает в руке, но не могла. Серьги, кольцо? Нет, Генри придумал бы что-то более оригинальное.

– Что это такое?

– Золотые кости, – ответил Бретт.

– Кости?

– Не просто кости. Одним прекрасным днем, моя маленькая принцесса, я обязательно расскажу тебе, как эти самые кости соединили твоих маму и папу.