Текст книги "Кадуцей. Между жизнью и смертью"

Автор книги: Melior Princeps

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

Твою медь. Чтоб у тебя парафимоз развился, хрен ушастый. Неужели я облажался, и не нужно было даже смотреть в её сторону?

Попрощавшись и ещё раз, пообещав Лидии, крепко держать кулаки за её мужа, я пошёл на выход. Хотелось жрать, спать, болела голова, и настроение было ни к чёрту – перед мысленным взором, застыло выражение морды этого Витька.

Прокручивая наш разговор в голове, я не удержавшись – хмыкнул, а настроение на пару пунктов скакнуло вверх. Вот не зря меня Рыжая утренним Токсиком зовёт, я же нехило так Обиженку подставил, сказав, что он приложил максимум усилий в диагностике…

Спустя пятнадцать минут после ухода Сергея. Отделение реанимации. Некий телефонный звонок.

– Здоров Михалыч.

– И тебе не кашлять.

– Не могу с Коноваловым связаться. Можешь по базе пробить одного докторишку? Кто таков, где родился, за что привлекался, ну и так далее.

– Что-то произошло?

– Да нет. Просто не люблю, когда на горизонте внезапно объявляется какой-то левый хмырь, что как оказывается, водит близкое знакомство с четой Громовых.

– И что тут такого? У Громова много знакомых докторов. Как-никак больная жена, все дела.

– Этот какой-то уж слишком знакомый.

– Брось. Ты просто дурью маешься.

– Да? А если я скажу, что он интересовался Объектом? И назвал её, цитирую: «смутно знакомой»?

На другом конце линии связи, послышалось тяжёлое сопение.

– Твою мать, Сыч, какого хрена?!

– Вот и ты мне ответь, Михалыч.

– Скидывай все, что тебе известно. Потом перешлю данные на почту.

– Спасибо.

– До связи.

Послышались короткие гудки обрыва соединения.

Окрестности первой городской больницы. Командир спецназа Анатолий Шевцов.

– Гроза – 1, Туману. Докладываю – прибыли на место, согласно расписанию. Занимаем позиции. Расчётное время, семь минут.

– Туман, Грозе – 1. Принято. Гроза – 1, слушай отдельный приказ. На время операции вам выделили дополнительное оборудование. Задействуйте его. Потом доклад.

– Гроза -1, Туману. Принял. Перехожу в режим радиомолчания.

– Ни пуха, Гроза – 1.

Рация зашипела и затихла. Мужчина в тёмной форме спецназовца, тихо произнёс:

– К чёрту, Михалыч, к чёрту.

Окрестности первой городской больницы. Анатолий Кабанов, он же Фунтик.

Конго оказался разумным мужиком, и доехали мы без приключений.

– Кхм… мы на месте. – произнёс он и чуть вздрогнул, когда Белла положила свою ладошку ему на плечо. – Пожалуйста. Я могу помочь с транспортировкой пострадавшей, меня тут, в некотором смысле, хорошо знают…

А я наконец-то вспомнил, почему он казался мне таким знакомым.

– Точно! Вы же работаете тут главврачом! Блин, как же вас звали-то… Серёга как-то говорил, но я забыл…

– Главврач?

– Это что-то типа начальника. Я занимаюсь организацией труда работающих тут докторов и обеспечением материально-технической составляющей… – криво улыбнулся Конго.

– А также организацией преступной группировки, куда, чисто случайно, входит содержание пленников в подвалах с их последующими пытками? – яда в голосе беловолосой с гарантией хватило бы для уничтожения маленькой страны третьего мира.

– Да! Но ты думаешь мне это нравиться?! – моментально завелся Конго, – да что ты обо мне знаешь, женщина?! Я не ангел и уж точно не святой. Да, у меня есть куча скелетов в шкафу, но я всегда действовал во благо людей!

– Угу. Я оценила.

– Тебя вообще, надо было убить. – буркнул Конго, – за твой труп, полагалась такая спонсорская поддержка, что хватило бы на парочку аппаратов Киберножа и ещё бы осталось. Меня подвело долбаное любопытство, каким образом щуплая девчонка могла организовывать здоровым быкам остановку сердца...

– Ух ты. Так мне теперь что, благодарить тебя? – если бы слова могли вызывать язвенную болезнь, то Белла успешно освоила тотальное гниение всего ЖКТ.

– Нет. Просто хотел перед смертью сказать, что не считаю себя виноватым. Смерть одного ради остальных, ничтожна. Те аппараты, спасли бы тысячи, десятки тысяч жизней. Хотя теперь, смотря на твои способности, я понимаю, что было бы намного выгодней договориться с тобой. Не знаю точно, что связывает тебя и Сергея, но надеюсь, он не повторит моей ошибки.

Мужчина откинулся на спинку автомобильного кресла, и устало произнёс:

– Все, я закончил. Делай, что хотела.

Я молчал, стараясь не провоцировать лишний раз эту девушку. Я до сих пор её боялся и не мог ничего с этим поделать. Мне оставалась лишь покрепче сжимать руку Насти и надеяться, что наши с ней жизни будут достаточно важным аргументом в разговоре с Сергеем. Почему-то эта девушка, стоило услышать его имя, сразу же смущалась и сбивалась с мысли. Очень хотелось пошутить на эту тему, но… страшно…

Тем временем, Белла снимая руку с плеча Конго, произнесла раздражённо.

– Какой же все же везучий… Коллега.

– А? Так ты не убьёшь меня? И в каком смысле коллега? – в голосе мужчины, сквозило искреннее удивление.

– Неважно. Эй, Фунтик. Связывайся с Сергеем и говори, что мы на месте.

– Хорошо… Может нам поближе подъехать, к входу? Нести у всех на виду Настю как-то будет…

– Нести? Пффф. Вот ещё. Много чести для этой дуры. – С этими словами, девушка хлопнула по коленке Рыжей, и я почувствовал жаркую волну, пробежавшую вдоль позвоночника. – Поднимайся. Приехали. *

И Настя, словно живая кукла – открыла глаза.

(*Господи, как же мне хотелось вставить фразу «Wake the fuck up, Samyrai! We have a city to burn. » Но это вообще не вписывается в происходящее… Но сам эмоциональный посыл Беллы, можно, примерно, сравнить с этой сценой.

P.S. Не знаю зачем, но вот вам ещё парочка интересностей:

1) Что собой представляет субдуральная гематома.

2) А вот так, примерно, выглядит пациент с дренированной брюшной полостью и открытым доступом... Под марлей, специальная пленка, чтобы предотвратить прилипание бинтов.

3) https://www.youtube.com/watch?v=m1kYOo9UxBw

Ну и собственно, ссылка на фразу Wake the f*** Up Samurai, we have a city to burn. Была взята из трейлера игры Cyberpunk 2077.

Глава 20

Что обычно говорит человек, когда голоден?

Хочу есть? Покушать? Не отказался бы перекусить?

Конечно, все зависит от культурного воспитания человека, но в жизни каждого хотя бы раз, наступала такая стадия, которую по-другому как «Я хочу жрать!» и не назовешь… Чем я, собственно, и занимался – пожиранием скопившегося полугодового запаса шоколада от благодарных пациентов. Хотя «жрал» это было ещё мягко сказано. Я запихивал в себя еду с явственным урчанием и ненасытностью голодного зверя едва удосуживаясь снять обертку. Измазанное шоколадом лицо, вафельная крошка на одежде и разбросанные на полу обертки сладостей повергли бы в ужас обычного человека и обеспечили мучительную смерть от зависти для человека с сахарным диабетом… Неприглядное зрелище.

Хотя что я мог поделать если принимаемая пища позволяла хоть ненадолго приглушить какофонию маленьких, игольчатых молоточков долбившие болезненным перестуком мою черепушку?

Это не было нормальным. Это не было естественным. Но и поделать с собой я практически ничего не мог. Забавно не правда ли? Человек с практически безграничным контролем тела, не мог сопротивляться базовым инстинктам, идя на поводу разбушевавшегося тела. Парадокс.

И на счет «безграничного контроля» я не приврал, хоть и есть маленький нюанс. Я постоянно ощущал все клетки своего тела, но не так остро, как в самом начале. Сейчас это было скорее фоном, и более подробная картинка вырисовывалась, только когда я сосредотачивался на чем-то одном.

Это как бы обладая очень мощным компьютером, работать только через один, маленький монитор. Вроде любая трудоемкая задача тебе по силам, но по-настоящему концентрироваться можно только на чём-то одном.

Не скажу, что это плохо. Я бы наверняка сошел с ума, окружай моё сознание сотни «мониторов». Да и сам размер «монитора» сильно ограничивался плотностью и сложностью клеточной структуры. Те же мышцы, были упорядоченными волокнами клеток и воспринимались достаточно легко. Или кровеносная система, что хоть и представляет из себя сложный «бульончик» из различных типов клеток, все же была достаточно предсказуемой и однотипной. Чего не скажешь о кишечнике. Но там проблема была не в сложности пищеварительной системы, а тех миллиардах бактерий, что составляют микрофлору человека, которые просто забивали «картинку». А вот архитектура мозга поражала своим хитросплетением и запутанностью. Именно из-за неё я смог воздействовать лишь на часть мозга той сумасшедшей – слишком плотная структура. Нейронные цепи, что находятся в вечном процессе создания и разрушения, постоянные вспышки проводимых импульсов, что плотной паутиной вспыхивают каждую микросекунду – создавали незабываемо сложную для моего восприятия картинку.

Да и не стоит сбрасывать со счетов насыщенное кровеносное снабжение с интенсивным энергообменом, ведь наш мозг очень любит «покушать», требуя к себе почти четверть всей суточной энергии, получаемой из продуктов питания. При чем, он ещё и крайне переборчив, требуя себе исключительно переработанный сахар – глюкозу. Это вам не сердце, что может питаться чуть ли не одним шлаком жирных кислот и все равно продолжать работать.

Короче, наш мозг – действительно «правительство» нашего тела – жрёт относительно малым составом только элитные блюда и даже что-то там делает, пока остальной «электорат» пашет на его потребности… Конечно, я утрирую, но легкую иронию все же наблюдаю. Особенно на фоне попыток людей построить равноправное общество… Увы. Как можно строить нечто, что даже на физиологическом уровне нашего тела противоестественно? Но да ладно, проблемы прошлого пускай волнуют тех, кто в нем застрял. Сейчас передо мной вполне актуальная проблема, описываемая многими классиками – что собственно делать и как с этим бороться?

Чуть больше двух килограмм сладостей хватило на то, чтобы я смог наконец-то сознательно остановиться и сейчас, прихлебывая холодную воду из кружки, я с мрачно созерцал устроенный бардак в кабинете, прислушиваясь к ощущениям присмиревшего организма. Увы, барабанная дробь, колотящая изнутри одну излишне любопытную башку, никуда не делась. Поутихла, да, но и только. И причину понять не мог, что несказанно бесило и портило настроение. Я-то думал, что достаточно неплохо знаю патфиз* но вот хрен тебе Серёженька. Спазм сосудов? Нет. Изменение артериального давления? Тоже мимо. Различные инфекции, изменение гормонального фона, травмы – также исключены. Грешным делом, подумал на аномалию развития моей драгоценной кучки серого вещества, но – тоже мимо. Остались лишь различные генетические изменения, но к сожалению или к счастью, настолько глубоко я не мог «чувствовать» свои клетки.

Бесит. И это ещё мягко сказано. Да блин, даже гипергликемия, спровоцированная чрезмерным употреблением сладкого, не доставила никаких проблем. Наоборот, распределяя ресурсы организма, я очень быстро усваивал поступающие калории и общий уровень глюкозы в крови не превышал такого показателя, что и у обычного человека, который съест немного сладкого.

Но голова продолжала болеть. Гррр.

(*патфиз – патологическая физиология. Наряду с патологической анатомией – из самых сложных предметов для изучения в медуниверах. Как говорил нам один преподаватель: «Весь патфиз знают только двое. Первый – это Бог. Второй – это я. Но по секрету вам скажу, что я его не знаю…». Прим.Ав.)

От медленно закипающего внутри бешенства, меня отвлек телефонный звонок. Фунтик сообщил, что они подъехали и спрашивал, где меня найти. Велев идти в мой кабинет, я принялся за уборку мусора в помещении. Мысль, что это мне было бы проще спустится к ним, почему-то не посетила мою голову. Да и он хорош, даже самые обычные ответы на банальные вопросы, приходилось тянуть из него чуть ли не клещами.

И вот, в дверь аккуратно постучали. Первым зашёл Фунтик и вид у него был, откровенно говоря, зашуганный. Он конечно и раньше не был ярким экстравертом и мог активно общаться только в своём узком круге друзей, но даже сейчас, он создавал впечатление измученного суточным просмотром ужастиков, излишне впечатлительного человека.

Вторым в помещение вкатился, другого определения у меня нет, человек-гора. Двухметровый верзила, что наверняка протеиновый коктейль закусывает железным блином из ближайшего спортзала. Я уже хотел спросить Фунтика, что это за хрен, но подвис, рассматривая третьего вошедшего.

Коновалов. Вот так сюрприз. За все время, я звонил к нему раз десять, и вот он заходит как ни в чём не бывало, чуть кивая головой в знак приветствия. Стоп, а что он делает в компании Фунтика и Насти?

Но мысль я додумать не успел, как показалась Рыжая вместе с Беллой, при чем держались они чуть ли не за руки…

– Фунтик. Какого хрена? Дмитрий Романович, вам тот же вопрос… – Я говорил, пристально рассматривая Настю. Что-то в ней мне не нравилось. Проверить её состояние своими способностями? Не сильно хочется, потому что как минимум двух посторонних я тут наблюдаю. Смущала только потупившаяся Белла. Словно она в чем-то виновата…

Тц. Ну и плевать. Разберусь потом с этой странной компашкой, а поэтому шагнув к рыжеволосой подруге, бережно хватая её за руку и прижимая к себе, якобы в приветствии, оттеснив тем самым беловолосую в сторону. Миг, когда сознание подстраивается под изменившееся восприятие, казалось, длился вечность, но потом…

Рыжая… Умирала. Медленно, неотвратимо, а главное необъяснимо с медицинской точки зрения. Её организм, словно обезумев, убивал сам себя. Аутоиммунная реакция, но в абсолютном масштабе всего тела. Казалось, что каждая клеточка словно камикадзе пытается разрушить все, до чего может дотянутся, а после самоубиться... И это, мать его эдак, противоречило всему. Да даже во время реальных аутоиммунных заболеваниях, когда с ума сходила только иммунная система, можно было бы бороться с ней, проводя химиотерапию в попытках «перезапустить» систему, но что здесь прикажешь делать? Конечно, процесс самоуничтожения не был настолько быстрым, и я бы даже смог «переродить» организм девушки, заставляя клетки под моим контролем восстановить утраченное, благо это было первое что я попробовал, и они после моего вмешательства бросали тернистый путь японских самураев, но была глобальная загвоздка. Саморазрушение шло по всему телу и что самое главное – в головном мозге. Где уже я не мог работать в полной мере. Просто не хватало внимания.

Вот и получалось, что засядь я над Рыжиком и даже двадцати часов беспрерывного контроля может не хватить для её исцеления, и все равно по итогу я получу условный овощ – тело с частично или полностью деградировавшим мозгом. А оперировать одномоментно все клетки… Это за гранью фантастики.

Вспышка злости была подобна взрыву сверхновой, она же – придала сил и подстегнула разум. Поутихшие и даже немного позабытые молоточки, с утроенной силой начали барабанить свой ритм, ещё больше подливая масла в зарождающуюся в душе злобу. Где темный мрак отчаянья медленно кристаллизировался в обжигающе-холодный осколок ненависти. Ооо, не нужно быть гением, чтобы не понять чьих это рук дело. Такая реакция организма неестественна, а значит имеет искусственную, я бы сказал навязанную природу.

Я смотрел на побледневшую Беллу и думал о том, что по-настоящему хочу убить человека. И не просто убить, нет, а причинить максимум боли, ужаса и страдания той, что своими действиями сейчас вырвала у меня добрый кусок души. Я любил Рыжую. Не признавался себе, придумывал оправдания, сбегал и прочее. Но сейчас, понимая, что ей осталось существовать какой-нить десяток часов, я не мог не признавать, что она занимала огромное и безусловно важное место в моей душе. Которое у меня заберут по вине одной суууу…

Бившие набатом молоты, словно взорвались, трансформируясь в ледяные когти, что обжигающим холодом глубоко вонзились в ставшим пустым разум.

«Я убью её».

Мысль пришла легко, словно прохладный ветерок в жаркий день, не вызывая никакого отклика в душе. Мораль? Угрызения совести? Что за чушь! Я убью всех, кто посмеет мне помешать свершить правосудие…

Аккуратно отпустив осевшую на пол Настю, я шагнул в сторону забившейся в угол белобрысой девчонке. Смешно. Неужели она думала сбежать от меня? А может эта тварь хочет отсрочить неизбежное?!

Лениво перекатывающиеся мысли, были прерваны движением сбоку. Громила схватил меня за плечо, чуть разворачивая к себе. Он с ней заодно?

«Плевать».

Ощущение контроля чужого тела пришло легко и просто. Краткий импульс на подколенные сухожилья и мышцы ног и его ноги подкашиваются. Импульс на мышцы спины, пресса, рук, заставляют его не просто упасть, а рухнуть на пол. Я легко осознаю, как нужно сократить мышцы противника, чтобы заставить его сделать нужное мне движение. Последним импульсом, я «бью» по сердцу и дыхательному центру, заставляя его хватать воздух ртом, в тщетной попытке вдохнуть. К нему я ещё вернусь и узнаю, почему он посмел встать на моем пути…

«Ненавижу».

Снова перевожу взгляд на Беллу и краткий миг любуюсь выражением испуга и растерянности на её лице. Но этого мало. Недостаточно, чтобы заглушить душевную боль и согреть осколок льда в моем разуме. Поэтому я продолжаю прерванное громилой движение. Чтобы почувствовать его ладонь плотно обхватившую мою лодыжку. А также попытку остановить моё сердце. В сознании тут же возникает картинка лежащей этажом ниже психопатки и ненависть удушающим жгутом сдавливает горло, а лед, поселившийся в разуме – взрывается ослепляющей бомбой.

«Тварь».

Импульс на почки и жёлчный пузырь. Боль должна быть адской. Это будет тебе предупреждением… Что?

Атака здоровяка продолжается, он даже не думает выть или терять сознание от боли. Наоборот, мы ощущаем, как хрустит наша собственная кость на лодыжке. Мелькнувшая странность от происходящего, испарилась без следа.

Повторять ту, выжигающую мозги атаку, мы не хотим. Не потому, что нам жалко распростёртого на полу человека, нет. Просто надо сохранить силы для белобрысой. А значит, мы просто активируем все нервные окончания на теле, до которых сможем дотянуться. Эффект, словно тело погружают в раскалённый металл, не заставил нас долго ждать. Мужика просто выгнуло, а после вдавило в пол. Повторный импульс на дыхательные мышцы перекрывают ему гортань, чтобы не дать огласить это место своим криком. Мы же не хотим, чтобы нам мешали?

Чувствую, как удовлетворенная и непрошенная улыбка растягивает губы. Белла бледнеет ещё сильнее, что определенно добавляет свою капельку радости в наше общее состояние. Не обращаем внимание на её жалкое бормотание, а также странный поклон с воздетыми над головой руками.

Нам плевать, что она скажет. Месть свершится. А после мы пойдем и убьем вторую мразь. И тогда убьем…

Пока что отбрасываю эту притягательную мысль. Потом. Сейчас же, есть более важные, а главное приятные дела, и мы тянем руку, предвкушая последующую «игру» с организмом будущей покойницы и чувствуем, как нас что-то, а точнее кто-то, обхватывает со спины. Хочется вырваться, оттолкнуть, а ещё лучше убить посмевшего нам помешать, но…

Настя. Мой рыжий лучик солнышка плачет. Нет. Рыдает и по ощущениям её тела, что-то шепчет. Слух медленно возвращается и до меня долетает её тихое бормотание.

– Так темно… И больно… Не уходи Серёж, не уходи, не уходи…

И я вспоминаю. Перед глазами возникает картинка реабилитационной палаты и молодого доктора, что сидит возле койки, держа за руку и молча слушая переживающую во сне очередной кошмар девушку. Да. Восстановление Рыжей после реанимации было тяжелым, ведь приходилось много заниматься с ней, чтобы она получила возможность нормально ходить. А это всегда больно. Рост чего-либо редко сопровождается приятными ощущениями, скорее наоборот, кровь, боль, слезы – вечные спутники прогресса. Да и сама ситуация, сопутствующая её травме… Рыжую часто мучали кошмары, даже после выздоровления и даже несмотря на все выписанные транквилизаторы с нейролептиками. Разве что после них она просто плакала во сне.

Поэтому сейчас, я просто стоял и слушал, чувствуя, как нехотя ледяные когти разжимаются, выпуская мой разум из обжигающей хватки. Ведь я не хотел слышать снова этот плач. Только не тогда, когда я был его причиной. Аккуратно повернувшись, я бережно обнял такую хрупкую и драгоценную частичку самого себя.

«Что произошло? Я ведь был готов тут всех поубивать? Не понимаю… Но это и не важно».

Поглаживая рыжие локоны, я кинул взгляд на сжавшуюся в уголке Беллу.

– Вылечи её.

– Я не могу, – пробормотала она и тут же помотала головой, – точнее, я просто не знаю как.

– Но ты сделала это с ней.

Я не спрашивал – утверждал.

– Нет! – энергичное мотание головой. – Это сделал Рэд, но он не знал, кто она.

– Рэд? – я скосил глаза в сторону шевелящегося здоровяка. Ощущение странности, которую я в нем ощутил, снова посетило меня, но я не хотел выпускать рыжую из объятий, да и она медленно успокаивалась и снова начала терять сознание. Что заставило её прийти в себя? Я ведь помню этот неживой взгляд механической куклы, с которым она вошла сюда. Что изменилось? Вопросы, вопросы, вопросы…

– Боюсь, он тоже не сможет помочь. Его такому попросту не учили… – тихо шепчет Белла. – Прости. Мне искренне жаль, что так получилось.

Молчу. Что тут скажешь? Желание убивать хоть и пропало, но я продолжал чувствовать где-то на краю сознания холодок острых когтей, что словно терпеливый хищник выжидает удобного случая. И многоголосый шепот, сплетающийся в ровный гул…

– Дмитрий Романович? Все утро не мог до вас дозвониться.

Мне надо переключится. Да и повод есть, ведь лучшая защита – это нападение, а мне бы очень не хотелось объяснять произошедшее своему начальству, что поймало бледняк от увиденного.

– Кхм. Думаю, тут стоит начать мне. Просто я не все тебе рассказал, а Кон… хм… Дмитрий Романович с Беллой дополнят… – подал голос Фунтик, и я поощрительно кивнул ему. Восстанавливая митральный клапан сердца Насти.

Десять минут спустя, и я заново посмотрел на главврача нашей больницы. Надо же, смотрящий города. Можно было, конечно, возмутиться, толкнуть речь об недопустимости такого, но… Наша больница – лучшая в области. Что по специалистам, что по оснащению. Конечно, мелкие недочеты присутствуют, но это косметика, тогда как другие – требуют к себе чуть ли не капитального ремонта. Я молчу уже о молодых и талантливых специалистах. Взять хотя бы Вику. Жизнь молодой красивой девушки диктует свои условия быта, и работа какой-нибуть маникюрщицей или фитнес тренером принесла бы ей намного больше денег чем работа в хирургии, если бы не различные «бонусы» от начальства. Увы, работа доктора в нынешних условиях – удел скорее идеалистов, чем меркантильных работников. Знал я одного сосудистого хирурга, что словно Бетмен, днем проводит операции, а ночью – водит такси. И ради чего? Чтобы обеспечить достойный уровень жизни для своей семьи. А ведь основной доход у него – именно такси, но на вопрос, почему он так себя загоняет, разрываясь между двумя работами, смущается и начинает бормотать о том, что кто если не он?

И я согласен с ним. Действительно, кто если не мы? Вот только помимо желания помогать людям, хочется иметь и свой угол, оборудованный теплым полом, а также не думать, какого цвета доширак съесть на завтра. Естественно, все не настолько плохо. Зарабатывать в медицине можно, но для этого приходится сильно постараться. Несколько договоров с фарм. представителями и вот, ты уже выписываешь лекарства, что хоть и помогут твоему пациенту, но и обойдутся ему в круглую сумму. Повышение квалификации, получение смежной специализации, ночные дежурства и переработка и вот, уже денюжка начинает капать. Вот только «выхлоп» со всего этого не такой уж большой, а сил и времени требует…

Помню, когда-то на ночном дежурстве разбирался вопрос, почему собственно доктора, не бастуют из-за плохих условий работы? И ответ был банален: тупо некогда. Ведь если ты отработал пару суток на дежурствах, то единственное, что тебе хочется по возращению домой – это просто не сдохнуть. Ведь если сдохнешь – тебя все равно повезут на работу… А ведь медицинский прогресс, не стоит на месте. И чтобы соответствовать званию специалиста, надо продолжать учиться. Не говоря уже о желании выучить парочку иностранных языков, чтобы попытать счастья за бугром…

А тут Дракон со своими «бонусами» в долларовом эквиваленте, что позволяет заниматься самообразованием, посещать конференции и тренинги, а также снимающий любую головную боль в поисках дополнительного заработка.

Конечно, «бонусы» получали не все, а лишь те, кто показывал свое стремление к совершенствованию своей профессии, но все же, стоит признать, что наша больница – объект гордости и зависти для остальной медицинской братии. А теперь я узнаю, что Коновалова, финансировали не инвесторы и меценаты, а по сути, он сам используя деньги преступников. И как мне на это реагировать? Спорно это, спорно.

Во время рассказа, правда пришлось отвлечься от Насти, уложив её на кушетку и помочь лежащему на полу здоровяку. Белла хоть и вылезла из своего угла, но лишь для того, чтобы стать поближе к двери.

– Тебя ведь Рэд зовут? – касаюсь вздрогнувшего мужика и недоуменно хмурюсь. Он – странный. И ладно наличие у него situs inversus, подумаешь у мужика органы, словно в зеркальном отражении находятся, это хоть редкий случай в медицине, но не повод удивляться.

Даже наличие у него яичников – не вызывает такого удивления. История также знает примеры подобного гермафродитизма, но смущает лишь то, что его организм, постоянно пытается отвергнуть женские яичники. Словно ему их трансплантировали… А также его мозг отличался от привычной картинки. У него была нарушена…Ммм… Целостность? Вот представьте шарик моцареллы в качестве примера восприятия мной мозга обычного человека. И швейцарский, изъеденный дырками сыр, в качестве примера мозга Рэда. Понимаете?

Это не было нормальным. Хотя может все дело в том, что он тоже обладает контролем тела? Ведь как-то же он пытался остановить мне сердце?

Я отвлекся от него и шагнул к напрягшейся Белле. Немного грубовато хватаю её за руку и озадаченно хмурюсь. Все тот же «шарик моцареллы». Более плотный, насыщенный, но практически ничего общего с увиденной ранее картинкой.

– Что с ним? – ровным голосом произношу и киваю в сторону Рэда. Шепот в голове, а также ледяные когти стали ощущаться чуточку сильнее. Девушка виляет взглядом, а после со вздохом отвечает.

– Он – кивок в сторону Рэда, – Гвардеец нашего с тобой Рода.

– Гвардеец? Да ему пересадили яичники и сделали вмешательство в структуру головного мозга!

Молчит. Когти вокруг разума снова сжались чуть сильнее, так что пришлось заставить себя отпустить руку Беллы и вернуться к Рэду.

– Как ты сделал то, что сделал? – не совсем понятно спрашиваю, но он точно понимает, о чем идет речь, вон как скосил взгляд в сторону Рыжей.

Ещё один молчун на мою голову. Чувствую, как снова накатывает раздражение, но давлю его и принимаюсь исследовать его организм поподробней. Забавно чувствовать сопротивление такому «исследованию» организма. Краткий всплеск гормонов и здоровяк размыкает губы.

– Согласно приказанию главы Рода, вел поиск выживших членов Семьи.

Хм, признаться я удивлен. Я ведь ничего такого не делал. Но мужик испугался и решил заговорить?

– Почти сорок парней умерло по его вине. Неплохой такой поиск, – подал голос Коновалов, но осекся, стоило на него посмотреть.

– Глава Рода?

– Кавия Бандху. Трое суточных циклов назад было совершено нападение на точку сбора. Мне было приказано выйти из боя и перейдя во вторую форму – найти уцелевших из Рода Бандху. Поиск велся методом прямого допроса среди любых обнаруженных преступных элементов, как обладающих самой широким уровнем осведомленности из разрешенных целей.

– А были и запрещенные?

– Да. Любой представитель законной власти. Допрос данного индивида чреват привлечением излишнего внимания.

– Та девушка на кушетке... Это результат допроса?

– Да. Она обладала информацией о возможном местоположении представителя Семьи. Ввиду сложного психоэмоционального состояния, из-за возможного насилия со стороны нападавшего, а также неотложности приказа Главы, был использован метод экспресс допроса…

– Нападавший? Разве не ты напал первым? – чуть удивленно переспросил я. Этот момент Фунтик и Конго, точнее Дракон, все время упускали в своем рассказе.

– Нет. Девушка ранее подверглась нападению с использованием раздражающего летучего вещества и вероятно вырвавшись, попыталась убежать.

– А ты её спас…

На что этот с-с… спасатель лишь индифферентно пожал плечами. Снова укол ледяных когтей. Это начинает раздражать, но злость и раздражение, лишь сильнее сдавливают их хватку, так что пришлось брать себя в руки и задавить в себе порыв свернуть этому хрену шею.

– И какие твои следующие действия? – спрашивал я у Рэда, возвращаясь к Насте.

– Задача выполнена. Поступаю в ваше распоряжение.

– Мое? Разве ты не подчиняешься Белле?

– Приоритет подчинения изменился. На данный момент вы, господин, старший в Семье.

– В смысле? Хочешь сказать, что ты будешь слушаться моих приказов?

Рэд уверенно кивнул.

– Даже если я прикажу свернуть шею этой белобрысой?

Мужчина, чуточку поколебавшись, снова кивнул.

– Да. Только после я буду вынужден убить вас.

Хмм…

– А если я прикажу тебе самоубиться?

– Моя жизнь в руках Семьи.

Охренеть. Хотя все равно бред. Ведь первый же сбрендивший глава этого рода, этот самый род и уничтожит. Чушь какая-то. Или я не знаю какого-то важного нюанса…

– Серёж… Ритуал, который ты прошел тогда с моей помощью – сделал тебя частью Семьи Рода Бандху, и твои способности только подтверждают это… – подала голос Белла, горько улыбаясь, – теперь ты тоже один из Бандху.

– Издеваешься? А если я не хочу быть одним из вас?

На что Белла, только виновато развела руками.

– Поэтому я и пришла сюда. Проверить и, если возможно, забрать с собой. Ты – часть Семьи, хочешь ты этого или нет. Правда я не думала, что Гвардеец так быстро признает тебя, но может так даже лучше…

– Да ты…– у меня даже слов цензурных не было выразить свое отношение к происходящему. Пришлось даже сделать пару глубоких вдохов чтобы успокоится и подлатать поджелудочную Рыжика.

– Погоди, – я с силой помассировал виски, – а почему Рэд должен был признавать меня?

– Положение в Семье, определяется силой этрарха. Или экса… Ты просто сильнее меня, а значит выше по иерархии. Как раз Гвардейцы очень хороши в подобном определении ранга, а также других функций…

– Чушь какая-то. – покачал я головой.

– А, по-моему, все логично. Где-то подобное я читал в манге. Правит сильнейший и все такое…