Текст книги "Мера любви"

Автор книги: Мэхелия Айзекс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

Но больше всего ее встревожило выражение его глаз. Они казались почти черными на жестком, обвиняющем лице. Айрин заставила себя посмотреть в них... и признать его превосходство. Если он собирается уволить ее – что ж, ничего не поделаешь. Ли Роуленд не из тех, кто потерпит вмешательство в свою личную жизнь.

– Смерть моей жены... – произнес он, касаясь кончиками пальцев ее стола. – Об этом вы выспрашивали у Дика, не так ли? Вам хотелось во всех кровавых подробностях узнать, как она умирала.

Из груди Айрин едва не вырвался вздох облегчения.

– Ваша... Несчастный случай с вашей женой меня никак не касается. Кроме того, Дика здесь не было, когда это произошло, не так ли? Он был еще совсем мальчишкой. Ведь это случилось... кажется, несколько лет назад?

– Да, – ледяным тоном подтвердил Роуленд. – Больше двух лет назад. – Он поджал тонкие губы. – Впрочем, какая разница? Дик работает здесь уже больше года. Он мог обсуждать эту тему с другими работниками.

– Во всяком случае, со мной он ее не обсуждал. – Айрин с облегчением поняла, что ее голос звучит почти убедительно. – Мы говорили совсем о другом. – Прежде чем он успел задать очевидный вопрос, она добавила: – Не слишком ли вы мнительны, мистер Роуленд? У людей могут быть и другие интересы в жизни.

– Разве? – Однако Айрин заметила нерешительность, появившуюся на его лице. – Порой мне кажется, что все только об этом и говорят. – Он отступил на шаг и засунул руки в задние карманы туго обтягивавших его джинсов. Раздвинувшиеся полы кожаной куртки открыли рельефные мышцы его живота над ремнем. – Вы вправе упрекать меня в болезненной восприимчивости, мисс Тревор. Боюсь, что в последние месяцы я действительно стал излишне подозрительным.

В этом не было ничего странного, и, как это ни смешно, Айрин почувствовала внезапное желание приободрить его. Этот человек, который всего лишь минуту назад, казалось, представлял серьезную угрозу ее существованию, сейчас вызывал у Айрин сочувствие. Нелегко жить в окружении всех этих сплетен. А если он ни в чем не повинен, то это трудно вдвойне...

– Вполне понятно, – заверила его Айрин, бросив быстрый взгляд на еще горячий кофейник. Она колебалась только мгновение. – Э-э... не выпьете ли чашку кофе, мистер Роуленд?

Казалось, он собирался решительно отвергнуть ее предложение, но неожиданно передумал.

– Почему бы и нет? – Роуленд кивком указал на лужицу, оставленную Диком, и легкая улыбка тронула его губы: – Постараюсь не усугублять этот беспорядок.

Она вдруг обнаружила, что улыбается ему в ответ, и поспешно отвернулась, чтобы взять с полки чистую чашку. Поддразнивает ли он ее, гадала Айрин, или просто пытается загладить свою грубость? Так или иначе, но, когда его покидает привычная настороженность, Роуленд становится очень милым, подумала она. Милым?!

Проклятье! «Милый» вовсе не то прилагательное, которым можно его описать. Агрессивный – возможно; саркастичный – несомненно; может быть, даже опасный. И откуда она знает, не начинался ли так же его роман с миссис Кларк?

У нее перехватило дыхание, и рука, наливавшая кофе, дрогнула. Всего на мгновение Айрин попыталась представить, каково это – иметь с ним роман. С Ли Роулендом?! – тут же ужаснулась она. Передавая ему чашку, она держала ее двумя руками, чтобы не выдать своего волнения.

– У вас есть сахар? – спросил он, когда Айрин уже поздравляла себя с тем, что не разлила кофе.

– Простите, – пробормотала она, протягивая пакет с сахаром. В конторе обходились без затей. – Э-э... молока? Боюсь, я забыла спросить.

– Черный и сладкий, – усмехнулся он, и снова на тонких губах заиграла одна из этих его улыбочек. – Мм, прекрасно, – добавил он, отпив кофе. – Немного остыл, правда...

– Вам не нравится! – воскликнула Айрин и показала на кофеварку. – Может быть, сварить свежий?

– Нет. И так хорошо. – Он оглянулся в поисках стула. – Можно мне сесть?

– Конечно. – Айрин недоуменно приподняла плечи. – Это же ваша контора.

– Вот оно! – Он скорчил гримасу и опустился в старое кожаное кресло, стоявшее рядом с электрическим обогревателем. – Фу-у. – Он вытянул длинные ноги. – Так-то лучше. – Он скрестил их в лодыжках. – Ну а теперь, не хотите ли рассказать, что здесь делал Файрпен?

Мне следовало бы знать, что он ничего не забывает, подумала Айрин, с неохотой усаживаясь на свой стул.

– Файрпен? – задумчиво повторила она, стараясь выиграть время. – О, вы имеете в виду Дика?.. Уже и не помню.

– Кажется, он объяснил свое присутствие здесь поисками Маккорда, – подсказал Ли, поверх чашки проницательно глядя на собеседницу.

– О да, действительно, – с благодарностью проговорила Айрин. – Именно за этим он и пришел в контору. – Она отставила свою чашку. – Вы тоже разыскиваете мистера Маккорда?

– Вообще-то я хотел поговорить с вами, – заметил Ли, мгновенно сбив с нее спесь.

– Со мной?.. Но зачем? Что-нибудь не так?

– Что может быть не так? – возразил он, и Айрин снова подумала, каким безрассудством было наниматься на эту работу.

Когда Ли поставил чашку на пол рядом с креслом и скрестил руки на груди, Айрин судорожно сглотнула. Но Роуленд всего лишь сказал:

– Я подумал, что пора хоть что-нибудь узнать о нашей новой сотруднице.

– А разве мистер Маккорд?..

– О-о, у Джека нет к вам претензий. Уверен, вы и сами знаете, что очаровали его с первой же минуты.

– Чего нельзя сказать о вас. – Слова вырвались помимо ее воли. – Я имела в виду... Я вовсе не это имела в виду. – Она взяла себя в руки. – Тогда... э-э... что-то не устраивает вас? Я говорю о работе.

– С какой стати вы так решили? – Ли подался вперед и оперся локтями на расставленные колени. – Но то, что вы работаете здесь, может вызвать нежелательные толки. Интересно, что об этом думают ваши домашние?

– Мои... домашние просто счастливы, – ответила она, стараясь не вспоминать, что сказала мать, когда Айрин сообщила ей о своем решении.

– Значит, они не считают меня злодеем, убившим свою жену из мести? – Он пристально посмотрел на нее.

– Из мести? – непонимающе переспросила Айрин.

У Ли вырвалось горькое восклицание.

– Неужели вы не слышали эту часть истории?.. Ну ничего, если побудете здесь подольше, то наверняка наверстаете упущенное.

Айрин перевела дыхание:

– Должно быть, это очень... больно для вас.

– Стандартная реакция. – Ли скривил губы. – Все так говорят. – Он сделал паузу. – Те, кто доверяют мне – или делают вид, что доверяют, – неизменно выказывают сочувствие. Очевидно, предполагается, что я должен быть за это благодарен.

– А вы не испытываете чувства благодарности. – Снова Айрин сказала не подумав, и на лице Ли отразилось что-то похожее на уважение.

– Думаете, мне следует рассказать вам? – спросил он, и Айрин затаила дыхание. – Я не знаю точно, что случилось с Синтией. Я очень сожалею о ее смерти, но больно мне стало задолго до того, как она упала с лошади.

Айрин не знала что и сказать. Это был совсем не тот разговор, которого она ожидала. Ей и в голову не могло прийти, что Ли Роуленд будет откровенничать с ней о смерти своей жены.

– Но я пришел вовсе не за тем, чтобы говорить о себе, – сказал он, внезапно поднявшись с кресла, и Айрин снова поняла, что он видит ее насквозь. – Вы так и не сказали мне, чем занимались до того, как устроились на эту работу.

– Я работала у отца, – быстро ответила Айрин, радуясь тому, что может хотя бы в этом не лгать. Но затем, поскольку ответ был явно недостаточен, добавила: – У него было... небольшое страховое агентство.

– Не в Хартфорде?

– Нет.

– А вы не думали о том, чтобы продолжить дело отца?

Айрин покачала головой:

– Нет. После смерти отца... все пошло не так.

Он принял это объяснение, но любопытства, казалось, еще не удовлетворил. Похоже, он относился к ее словам с не меньшим подозрением, чем она – к его.

– И все же я не могу понять, зачем вам понадобилась эта работа, – прищурившись проговорил он. – Нельзя сказать, чтобы она была очень... ответственной или увлекательной.

– А мне и не требовалась ответственная работа. – Айрин могла бы добавить, что несет ответственность намного большую, чем он мог себе представить. – Просто мне нужно было чем-то зарабатывать на хлеб, а выбирать не приходилось. Не каждый захочет нанять такую... старушку, как я.

– Предполагается, что я должен ответить на это? – спокойно спросил Ли, и Айрин вспыхнула при виде ироничного выражения на его лице.

Офис был невелик, и она весьма остро ощущала его мужественность. Впрочем, он мог и не знать, насколько она неопытна в общении с мужчинами.

– Я... я просто хотела сказать, что большинство работодателей предпочитает нанимать... более молодых женщин, – сбивчиво пояснила Айрин. – Мне жаль, если вы решили, что я набиваюсь на комплимент. Я... я не такая!

– А какая же вы, интересно? – задумчиво протянул Ли. – Возможно, вы одна из тех женщин, которые считают, что это очень увлекательно – спать с убийцей?

Горло Айрин перехватила судорога, и она с трудом произнесла:

– Вы не убийца!

– Откуда вам знать?

Конечно, она не знала и всего несколько минут назад могла ожидать от него чего угодно.

– Просто знаю, и все! – с наивным пылом заявила Айрин. – Неужели вы думаете, я пошла бы сюда работать, если бы думала, что вы... что вы...

– ...убил свою жену? – закончил за нее Ли, и женщина неохотно кивнула:

– Отец всегда говорил мне, что я хорошо разбираюсь в людях.

– Ваш отец? —Юн сделал паузу. – Страховой агент?

– Именно. – Айрин была благодарна ему за то, что напомнил. – Уверена, он вам понравился бы, если бы вы с ним встретились.

– Он был таким же легковерным, как вы? – насмешливо спросил Ли, и она поглубже вдохнула, чтобы успокоиться.

– Из того, что я пытаюсь... кого-то оправдать, вовсе не следует, что я легковерна, мистер Роуленд.

– И вы думаете, что отец одобрил бы ваш выбор? Женщина вашего... возраста и ума копается в бухгалтерских отчетах? Бросьте, мисс Тревор, неужели вы считаете, что я в это поверю?

Айрин, стараясь сохранять хладнокровие, пожала плечами.

– Возможно, я не так уж умна, как вам кажется... – начала она и вздрогнула, когда Ли подался в ее сторону.

– Нет, возможно, вы чересчур умны, для того чтобы это шло вам на пользу... Я не дурак, мисс Тревор, и могу отличить подделку, когда смотрю на нее, что бы ни думал об этом ваш издатель.

– Мой издатель?! – Айрин чуть не упала в обморок от облегчения, но взяла себя в руки и прямо посмотрела в его глаза. – У меня нет издателя. Я не журналистка, мистер Роуленд, что бы вы обо мне ни думали. Я в жизни не сотрудничала ни с одной газетой.

– Вы можете это доказать?

Айрин немного подумала.

– Я... У журналистов есть карточки представителей прессы, не так ли? – Она наклонилась и достала из ящика стола сумочку. – Можете осмотреть мои вещи, если хотите.

С опозданием она сообразила, что в бумажнике лежит ее лицензия на сыскную деятельность, но Айрин испугалась напрасно.

– Вряд ли вы стали бы повсюду носить с собой такой компрометирующий документ, – сказал Роуленд, не принимая ее предложения. Тем не менее выражение его лица немного смягчилось. – Вы можете поклясться, что не собираете материал для книги, бульварной газеты или чего-нибудь еще в этом роде?

– Да, – уверенно ответила Айрин.

– Это не свободное журналистское расследование? И не попытка сделать захватывающий драматический сюжет для телевидения?

– Нет. – Несмотря на облегчение, колени у Айрин все же дрожали. – Поверьте, я никогда не работала на средства массовой информации.

Он, казалось, целую вечность изучал ее раскрасневшееся лицо, а затем сделал жест, как она надеялась, означавший отпущение грехов.

– Хорошо... Хорошо, я верю вам. Но если выяснится, что вы все же солгали... – Роуленд не удосужился высказать свою угрозу до конца, но Айрин и так понимала, что ничего хорошего это не сулит. Ей не представится второго шанса, если он разоблачит ее.

– По-моему, вы все очень доходчиво объяснили, мистер Роуленд.

Она обрадовалась, что Ли воспринял ее слова как окончание разговора. Когда Роуленд вышел, Айрин обессиленно поникла. Похоже, этот человек был намного опаснее, чем ей представлялось.

4

Ли последний раз поднял гири на вытянутых руках и, опустив их, лег на пол с колотящимся сердцем. Проклятье! – с отвращением подумал он, стараясь восстановить дыхание. Я абсолютно не в форме! Слишком много ночей я провожу наедине с бутылкой, вместо того чтобы проводить их с женщиной, усмехнулся он про себя. Если у секса и есть какие-то преимущества, то главное – это то, что он не позволяет мужчине толстеть.

Он глубоко вздохнул и встал. Все, что мне нужно, – это душ, убеждал себя Ли. Он почувствует себя намного лучше, если смоет липкий пот. А потом, когда убедится, что его безмятежность уже ничто не сможет возмутить, поедет и заберет Кристи. Эти дополнительные свидания стали одним из завоеваний его последнего визита в суд, и Ли не намеревался делать ничего, что позволило бы лишить его этой привилегии. Даже если сама мысль о том, чтобы войти в дом Коппеллов, претила ему.

Выходя из гимнастического зала, расположенного в подвале дома, и поднимаясь по лестнице на первый этаж, Ли то и дело ловил себя на том, что думает о Айрин Тревор. Ему было немного стыдно за то, как он повел себя с ней накануне. Он прекрасно осознавал, что набросился на женщину без особых причин. У него не было никаких оснований обвинять ее в том, что она выдает себя за нечто большее – или меньшее, – чем является на самом деле. Айрин сказала, что не считает его убийцей, но это было до того, как он фактически обвинил ее в сотрудничестве с желтой прессой.

Ли вошел в спальню и направился в ванную, сбрасывая по пути майку и шорты. Сняв кроссовки, он шагнул в душевую кабину и включил горячую воду. Намыливая плечи, он гадал, почему ему все время приходит на ум Айрин Тревор. Может быть, из-за того, как он повел себя с ней, ему и показалось необходимым привести себя в норму, прежде чем отправляться в дом родителей его жены? Возможно, благодаря ей он понял, что своим состоянием может вызвать неудовольствие Пола Коппелла? Явившись туда, источая негодование и злость, он только даст козыри в руки бывшему тестю.

Наверное, я должен быть благодарен этой Тревор, думал Ли, возвращаясь в спальню. Интересно, что она должна теперь о нем думать. Возможно, ему следует извиниться за этот «наезд». Оставалось только надеяться, что он не очень напугал ее. Маккорд будет недоволен, если его протеже решит уволиться.

Ли с тоской оглядел комнату. Это была самая маленькая спальня в доме. Он перебрался сюда с хозяйской половины, когда умерла Синтия. Надо бы заняться переустройством, но он был начисто лишен энтузиазма. Если – когда! – вернется Кристи, все будет иначе, убеждал себя Ли. Он снова почувствует, что это его дом...

Поместье Коппеллов располагалось на противоположной окраине городка. Семья владела этими землями больше ста лет. Сам старик уже давно отошел от активной деятельности, но передал дело в руки очень толковому управляющему.

Насколько было известно Ли, Пол всегда жалел о том, что его жена после рождения дочери не могла больше иметь детей. Он хотел наследника и, когда сама Синтия ожидала Кристи, надеялся, что родится мальчик. Впрочем, когда этого не случилось, никто не стал особо переживать. Ли тоже думал, что рано или поздно у них появится и сын. Тогда он не знал ни того, что Синтия окажется неверной женой, ни того, что ребенок, которого она зачнет, будет не от него.

Невозможно не испытывать никаких эмоций, думал Ли, въезжая в распахнутые ажурные ворота. Пусть он уже не любил свою жену к тому моменту, когда та умерла, но его не мог оставить равнодушным факт, что здесь она родилась. Сюда он часто приезжал в первые месяцы знакомства с Синтией, и именно в этот дом однажды предложил им переехать ее отец после своей смерти.

Ли всегда старался быть любезным с тестем и надеялся, что однажды они станут друзьями. Но потом Синтия погибла, а Пол обвинил зятя в причастности к происшедшему. Даже мать Синтии, которая оставалась нейтральной в течение всего их брака, перешла на сторону мужа.

Нет ничего удивительного, думал сейчас Ли, в том, что я был так разбит. Весь его мир в одночасье разлетелся вдребезги. И единственным утешением было напиться до бесчувствия, чтобы не понимать, что происходит. Кристи была слишком мала, слишком беспомощна, чтобы служить ему утешением. Вполне закономерно, что ее дедушке без труда удалось доказать властям необходимость позаботиться о девочке, до тех пор пока отец не будет в состоянии делать это сам. Руки Ли крепко стиснули руль. Слишком болезненными были эти воспоминания. Но он понимал, что нельзя появляться перед Полом Коппеллом в столь воинственном настроении. Он должен убедить его, что твердо намерен добиться восстановления опеки над дочерью и вполне способен воспитывать ее.

И это действительно так, свирепо сказал он себе. Горечь, которая еще оставалась в душе, была направлена только против него самого. Он был дураком, но этот урок, давшийся ему так нелегко, усвоил хорошо. Если он вернет Кристи, то никогда больше не повторит подобной глупости... Дверь ему открыла сама Нэнси Коппелл. Ли, который ожидал увидеть экономку, мгновенно насторожился. Хотя мать Синтии была не так враждебно настроена по отношению к нему, у нее не было привычки открывать двери. Для этого существовала великолепно вышколенная прислуга.

– О-о... Ли, – проговорила она так, словно не ожидала его увидеть, хотя наверняка слышала, как подъехала его машина. – Боюсь, у меня для вас плохие новости. Э-э... Кристи не совсем здорова.

Ли засунул руки глубоко в карманы. День был холодным, и он надел плащ, поскольку собирался повести Кристи в парк. Он полагал, что они покормят уток, а затем отправятся в Хиллтоп завтракать. Днем он хотел показать ей конюшни. Одна из кобыл только что родила, и Ли думал, что Кристи будет в восторге от неуклюжего тонконогого жеребенка.

Но теперь...

– Она больна? – спросил Ли, чувствуя, что голос звучит грубовато, но не в силах себя сдержать. Каких бы пакостей он ни ожидал от Пола Коппелла, но подобного предвидеть не мог.

– Не очень, – неуверенно возразила Нэнси, нервно поглядывая через плечо. – Небольшая простуда, правда, довольно противная, и я не думаю, что в такой день ей следует выходить из дома.

– Вы не думаете? – резко спросил Ли, абсолютно уверенный в том, что идея принадлежит ее мужу. Но спорить было трудно: утро действительно выдалось сырое и холодное. Ли вдохнул поглубже, чтобы успокоиться, а затем, поставив ногу на порог, спросил: – Могу я с ней увидеться?

– О-о... не знаю... – начала Нэнси, но замолчала, когда из-за ее спины раздался требовательный голос мужа:

– Кто это, Нэнси? Сегодня слишком холодно, чтобы стоять у открытых дверей. – Тут он увидел гостя, и его лицо приобрело жесткое, презрительное выражение: – А, это ты. – Пол повернулся к жене: – Разве ты не сказала, что Кристи не может сегодня выйти из дома?

– Да, конечно...

– Она сказала мне, Пол, – спокойно вмешался Ли, осознавая, что от его поведения сейчас многое зависит. – Я ответил, что все равно хотел бы повидаться с ней.

– Нет, нельзя. – Пол Коппелл не подбирал выражений. – Она... э-э... спит. Разве не так, Нэнси? – Он обменялся с женой взглядами, и Ли оставалось только гадать, что они прочли в глазах друг у друга. Пол с триумфом повернулся к зятю. – Мне жаль разочаровывать тебя, Роуленд, но так и есть.

Руки Ли в карманах сжались в кулаки. Он бы с удовольствием съездил по самодовольной физиономии Коппелла. Тот явно наслаждался происходящим: следующее свидание с Кристи должно было состояться только через неделю.

Но Ли решил не ссориться. Пол вполне способен сообщить судье, что Роуленд угрожал ему. Это только добавило бы веса утверждениям Коппелла о причастности зятя к смерти Синтии. Тесть твердил на всех углах, что Ли вспыльчив и неуправляем и ему нельзя доверить воспитание ребенка.

– Мне тоже, – сказал Ли. – Жаль, я имею в виду. – Он посмотрел на Нэнси: – Вы дадите мне знать, как она будет чувствовать себя завтра?

– О-о... да. – Нэнси повернулась к мужу в поисках одобрения, а затем продолжила: – Но я боюсь...

– Знаю. – Ли источал иронию. – Мне не позволят навестить ее завтра. Просто передайте ей привет от меня, хорошо? Надеюсь, на это-то я могу рассчитывать?

– Не хотите ли вы сказать... – сердито начал Пол, но Ли уже шел по направлению к джипу.

Делая вид, что ничего не слышит, он открыл дверцу и, сложившись пополам, втиснул свое длинное тело на водительское сиденье. Махнув на прощание рукой, он завел мотор и, трогая с места, намеренно сделал так, чтобы из-под колес взметнулись фонтанчики гравия.

Но когда он оказался на шоссе, отчаяние вновь овладело им. Несмотря на все усилия, он ни на шаг не продвинулся вперед. Мысль о том, что и этот день предстоит провести без дочери, отозвалась саднящей болью внутри. В такие моменты он готов был рыдать, как ребенок, над своей исковерканной жизнью. Но он не мог позволить Полу опять выбить его из колеи.

Чтобы чем-то заполнить образовавшееся пустое время, Ли решил окончательно помириться с Триш. В последние два дня они уже беседовали по телефону, и она, казалось, сменила гнев на милость.

Но сначала надо заехать в Хиллтоп. Экономка ждала хозяина с дочерью к ланчу и специально готовила шоколадный пудинг для Кристи. Он знал, что Мэри Престон будет разочарована тем, что малышка не приедет, не меньше, чем он. Старая женщина всей душой поддерживала его в этой тяжбе с Коппеллами...

Ли свернул к воротам и вынужден был резко затормозить. Девочка стояла посреди дороги, по-видимому решая, направиться ли ей прямо, к дому, или свернуть к конюшням. Она была довольно высокой и тонкой, одетой в короткую клетчатую юбку и куртку с капюшоном. Ли не сомневался, что впервые видит ее, и все же в юном лице было что-то удивительно знакомое.

Он опустил стекло.

– Тебе помочь? – Голос его звучал довольно резко.

Ли был совсем не в настроении разговаривать с незнакомой школьницей, которая очевидно, пришла сюда в поисках работы. Их с Маккордом без конца атаковали девчонки, помешанные на лошадях и мечтавшие о том, чтобы почистить их или убрать в стойлах в свободное от учебы время. Как правило, это были те, кто не мог себе позволить платить за уроки вер-ховой езды. Работа с лошадьми могла предоставить им счастливую возможность изредка проехаться по выгону.

Девочка забросила на плечо рюкзачок и с сомнением посмотрела на него.

– Я... э-э... я искала свою маму, – запинаясь, проговорила она. – Мама... здесь работает. Ее зовут Айрин. Айрин...

– Тревор? – спросил Ли, и девочка виновато покраснела.

– Да. Айрин Тревор, – подтвердила она, и Ли понял, что мать, должно быть, запретила ей приходить сюда.

– Ты ее дочь? – Ли был удивлен. Вовсе не потому что Айрин была слишком непривлекательной, для того чтобы иметь ребенка. Просто он не подозревал, что Айрин была замужем. Впрочем, в наши дни это совсем не обязательно. Он покачал головой. – Садись, я подвезу тебя.

– Ох, я не знаю...

– Я Ли Роуленд, – сообщил он. – Не сомневаюсь, что мама запретила тебе садиться в машину к незнакомым мужчинам, но так уж получилось, что я хозяин здешних мест и ее босс.

– Знаю. – Глаза девочки вдруг испуганно расширились, словно она поняла, что в этом не следовало признаваться. – Ну... – Она колебалась. – Если вы не против, это было бы классно.

Классно! Ли поморщился и, наклонившись, открыл противоположную дверцу.

– Залезай, – коротко приказал он, и девочка быстро скользнула на сиденье. – А разве ты не должна сейчас быть в школе?

Девочка, захлопнув дверцу, грустно посмотрела на него.

– Об этом же спросит меня и мама. Но я ни за что туда не вернусь. – Она надула губы. – Во всяком случае, сегодня.

Ли нахмурился,, впрочем, не очень огорченный этим заявлением.

– Что-то случилось? Разве нельзя было подождать до вечера?

– И об этом мама меня тоже спросит. – Девочка снова с сомнением посмотрела на Ли, затем дернула плечом. – Для нее свет клином сошелся на получении хорошего образования и всем таком прочем. Но иногда это бывает не так легко, как ей кажется.

– У тебя проблемы, – сухо заметил Ли. – Убедить людей в том, что говоришь правду, порою очень трудно. Я это знаю не понаслышке.

– Полагаю, что да. – Снова покраснев, девочка искоса взглянула на мужчину. – Извините, мне не стоило так говорить. На самом деле я ничего о вас не знаю.

– Большинству людей это не мешает выносить приговор, – с иронией заметил он и улыбнулся. Приятно встретить человека, готового признаться в своей предвзятости. – Ну что ж, если я кажусь тебе таким авторитетным в этом вопросе, почему бы тебе не рассказать, что тебя беспокоит? – Ли внимательно посмотрел ей в лицо. – Как я догадываюсь, ты посещаешь какую-то привилегированную школу.

– Да, – кивнув, подтвердила она. – Я учусь там уже больше года.

– И это порой кажется тебе непосильным, так? – мягко спросил Ли и тут же был пригвожден к месту негодующим восклицанием:

– Нет! Мне вовсе не трудно учиться! Ну... не очень. Я конечно же не светило в математике, но во всем остальном вполне на уровне. – Девочка шмыгнула носом. – И это как раз часть проблемы, – вполголоса пробормотала она, замерев при виде крыши конюшен, показавшейся за деревьями.

Ли жалел, что их совместное путешествие было таким коротким. Ему понравилось говорить с ней и не хотелось отпускать девочку, не выяснив, что случилось.

– Так в чем же проблема... Э-э... ты не представишься?

– Эмми.

– Очень приятно, Эмми. – Его вдруг осенило: – Может, тебя дразнят зубрилой?

– Кем?

Она повернувшись посмотрела на него, и Ли догадался, что теперь это, должно быть, называется иначе.

– Ну, так дразнят тех, у кого в отличие от других есть желание учиться, – пояснил он, внезапно почувствовав себя очень старым.

– А, вы имеете в виду яйцеголовых? – Эмми поморщилась. – Нет.

Они уже подъехали к конюшенному двору, и Ли, остановив машину, выключил мотор.

– Что бы там ни было, я уверен: когда ты расскажешь все матери, она поймет.

– Думаете? – Лицо Э уши выражало глубокое сомнение. – Вы не знаете мою маму. Она не способна понять, как тяжело дружить с девчонками, которые считают тебя размазней. – Она вздохнула: – Вам приходилась когда-нибудь делать то, что вы считаете неправильным, а потом горько об этом жалеть, мистер Роуленд? То, что ты хочешь поскорее оставить в прошлом, а тебе не дают об этом забыть?

Ли свел брови. Что это? Какой-то новый способ, изобретенный Полом Коппеллом, для того чтобы обезоружить его, а затем вытянуть из него исповедь? Он тряхнул головой. Нет, это безумие! Перед ним всего лишь дочь Айрин Тревор. Даже Пол не мог бы пасть так низко, чтобы использовать ребенка в своих грязных целях.

– Послушай, – спокойно сказал он. – Каждый иногда делает что-то, о чем потом сожалеет... В моем случае это была женитьба не на той женщине, но не будем в это углубляться. – Ли немного помолчал. – Что же такого ужасного ты могла сделать? Тебе сколько? Тринадцать? Четырнадцать?

– Двенадцать.

– Надо же! А выглядишь, – он усмехнулся, – на все двадцать. Что нужно сделать, чтобы обзавестись столь вытянутой физиономией?

– Необязательно быть старым, чтобы нарушить закон, – ответила Эмми, с вызовом взглянув на него. – О Господи, мама убьет меня, когда узнает!

Девочка была уверена, что сильно огорчит мать. Так что же она натворила? Прогуляла уроки? Нагрубила учителю? Принимала наркотики?! Эмми прижала к груди рюкзак, собираясь вылезти, и Ли почувствовал внезапную тревогу.

– А ты не... – начал было он, но тут же оборвал себя. Это безумие, подумал Ли. Он впервые видит ее. Она ничего для него не значит.

– Я не – что? – спросила Эмми.

Он обратил внимание на ее по-детски костлявые коленки, и девочка вдруг показалась ему трогательной и беззащитной.

– Ты не... нюхаешь клей или что-нибудь в этом роде? – высказал Ли самое невероятное, с его точки зрения, предположение.

Девочка едва не задохнулась от негодования:

– Нет, не нюхаю! Я же не дура, мистер Роуленд. И наркотики тоже не употребляю, хотя мне и предлагали.

Ли пришел в ужас: предлагать наркотики двенадцатилетнему ребенку! Господь милосердный, куда катится мир?! Неужели прошли те времена, когда детям позволено было оставаться детьми?

– Рад это слышать, – тем не менее спокойно сказал он. – И если это не наркотики, то, думаю, тебе не о чем беспокоиться:

– Да ничего вы не понимаете! – грубо пробормотала девочка, выбираясь из джипа. – Попробовали бы вы сказать маме, что не хотели воровать в магазине в прошлой четверти!

Слова вырвались у нее невольно. Однако девочка даже не пыталась оправдываться. Возможно, считает это напрасной тратой времени, подумал Ли, с легким сожалением глядя, как она бредет через двор.

Он решил больше не вмешиваться, но, приготовившись сделать разворот, чтобы ехать к дому, заметил, что девочка идет не в ту сторону. Стараясь не обращать внимания на внутренний голос, твердивший, что это не его ума дело, Ли выключил мотор и вылез из машины.

– Эй! – Его первый окрик не был услышан, и, захлопнув дверцу, он повторил попытку. – Эмми! – позвал он ее по имени. – Куда ты идешь? Контора не там.

Остановившись, девочка повернулась и с явной неохотой направилась к нему. Длинные тонкие ноги делали ее похожей на стебелек. Этим она тоже напоминала мать. Первым, что он заметил в Айрин, были длинные ноги.

Но прежде чем девочка успела подойти к нему, дверь конторы распахнулась и из нее выскочила весьма обеспокоенная Айрин.

– Эмми! – воскликнула она, устремляясь к дочери. Затем, заметив присутствие Ли, нервно продолжила: – Господи, что ты здесь делаешь?

– Мам...

– Разве у тебя нет занятий? – Не давая дочери вставить ни слова, Айрин посмотрела на часы. – Сейчас всего одиннадцать. Надеюсь, ничего серьезного не случилось? Бабушка не...

– У нее все в порядке, – невыразительным голосом пробормотала Эмми.

– Тогда почему мистер Роуленд...

– Я встретил ее у ворот. – Вопреки благим намерениям, Ли приблизился к ним и, заметив, что Айрин вся дрожит, несмотря на длинную юбку и шерстяной джемпер, предложил: – Может, вам лучше войти внутрь, пока вы не простудились?

– Что? – Женщина несколько мгновений непонимающе смотрела на него, и Ли понял, что Айрин встревожена намного больше, чем он предполагал. – Ах да. – Серые глаза укрылись за темными ресницами, и, обхватив дочь за плечи, она повела ее в тепло офиса. – Я как раз приготовила чай, Эмми. Пойдем выпьем по чашечке. Ли ехидно заметил:

– С вашей стороны такая дискриминация вполне объяснима... после вчерашнего.

– О-о... – На ее лице опять промелькнула тревога. – Я не имела в виду... – Он отлично знал, что она имела в виду, но ему хотелось помучить Айрин. – Ну что ж, если вы хотите присоединиться к нам, мистер Роуленд, то мы, естественно... естественно, будем очень рады.