Текст книги "Инвиктум (СИ)"

Автор книги: Меган Джой Уотергроув

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 39 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

Ну, так что? Ты пришла постоять у меня на пороге? Или скажешь что-нибудь?

– А ты ничего сказать не хочешь? – едко замечаю я, скрещивая руки на груди, -

Например, извиниться за свое поведение на приеме?

– Опять ты про поведение, – смеется Себастьян, подходя к комоду и доставая оттуда

запонки, – Тебе разве никто не говорил, что я мерзкий парень? И поведение у меня, соответственно, мерзкое. А ты, мисс зануда, так и не сказала, зачем пожаловала в мой дом.

Злюсь.

– Зануда? – вопрошаю я, а Нойр только и делает, что улыбается во все тридцать два зуба.

– Да. Та еще.

– Ты ужасный грубиян и совершенно отвратительный человек.

10

3

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

– Ну да, все как я сказал. И мне уже жутко интересно, – он подходит ближе и смотрит на

меня сверху вниз. Без каблуков я маленького роста. – Что же ты здесь забыла.

Сглатываю. Боже, ну почему эта участь выпала мне? Почему я должна здесь быть?

Почему не Реми?

– Моя мама сказала, что твоя мама хочет меня видеть. Мы планируем устроить праздник

в честь дня Милосердия.

– Моя мама сказала, – передразнивает меня Себастьян, его глаза искрятся весельем. А

мне хочется побить его. – Ты точно такая, как о тебе говорят.

– Говорят? Кто?

– Люди.

– Какие еще люди?

– Да все. Говорят, ты маменькина дочка. Подчиняешься всем ее приказам, говоришь,

когда она скажет, улыбаешься по команде. Это не я придумал, если ты намерена начать

возмущаться, – усмехается он, – Просто говорю, как есть. К тому же, я с ними согласен. Вот

теперь можешь возмущаться.

Пока он улыбается, я размышляю над тем, какое же наказание будет для того, кто убьет

сына президента? Наверное, мне не хочется этого узнать, но руки так и чешутся.

– Мне все равно, что обо мне говорят, – гордо отвечаю я, – Где твоя мать, не подскажешь?

– А что, тебе уже надоело мое общество?

– Это случилось две недели назад.

Себастьян дотрагивается до моего плеча, и я резко отдергиваюсь. Он смеется, поднимая

руки вверх.

– Ах да, вспомнил, что еще люди говорят о тебе, – его взгляд становится жгучим, – Ты у

нас мисс недотрога.

– Иди к дьяволу! – рычу я, пихая его в грудь. Себастьян хватает меня и прижимает к

стене, тут же захлопывает дверь, и теперь мы наедине, в замкнутом пространстве его

комнаты. – Ты снова за свое? Не успел полапать меня у фонтана?

– О, значит, я все-таки добился своего. Извини, память отшибло. Наркотики и алкоголь –

плохое сочетание.

– Отпусти сейчас же!

– А не то маме пожалуешься? – улыбается Нойр, пригвоздив мои руки к стене. Его лицо

в опасной близости от моего. Снова. Да что я за дура такая? Почему нельзя было сразу

развернуться и уйти? – Я люблю отчаянных девчонок, Кис-Кис. Ну, знаешь, тех, что

пытаются делать вид, что я им не по душе, хотя внутри у них все переворачивается.

– Самомнения у тебя больше, чем мозгов, – фыркаю я, брыкаясь, – Отпусти! Я закричу.

Слышишь?

10

4

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

– О, уверяю тебя, – он шепчет мне в губы, – Когда я над тобой поработаю, ты будешь

кричать так громко, что сорвешь голос.

Мне противна такая пошлость. Пинаю его, отпихиваю, а он смеется. Но спустя пару

секунд отпускает. В этот момент в комнату входит его мать. Миссис Нойр недоуменно кривит

губы, округляет глаза.

– Здравствуйте, – пищу я, пытаясь привести в порядок волосы и одежду. Чертов

Себастьян! Ненавижу.

– Добрый день, Александра, – через мгновенье коротко улыбается миссис Нойр, – Ты

заблудилась? Я ждала тебя во второй гостиной.

– Простите, да, – неловко мямлю я, стараясь не смотреть на Себастьяна, – Просто дом у

вас огромный…

– Понимаю, – говорит женщина, – Идем, у нас много дел. Еще столько всего нужно тебе

рассказать.

– Да, конечно, идемте.

И когда я разворачиваюсь, чтобы выйти вслед за миссис Нойр, мой взгляд предательски

падает на Себастьяна. Он, эдакий паршивец, нагло ухмыляется.

– Увидимся, Ксана.

Ничего не говорю и, сломя голову, семеню вслед за его матерью. Боже, до чего же он

мерзкий! Ну как человек может быть таким отвратительным? Отмахиваюсь от дурацких

мыслей и присаживаюсь в кресло напротив миссис Нойр. Эта женщина похожа на тростинку.

Тонкая талия, длинные стройные ноги, худые плечи. Шея почти лебединая. Изящная

женщина с волосами цвета золота и яркими голубыми глазами. Вспоминаю, что у Себастьяна

точно такие же.

– Итак, – начинает она, – Может быть, чаю?

– Благодарю, – отвечаю я так, как учила мама – вежливо и коротко. Синтия приятно

улыбается и звонит в колокольчик. Через секунду появляется служанка с подносом. Будто бы

она уже заранее знает, что я захочу. Удивительно. Когда она уходит, миссис Нойр берет чашку

с подноса и аккуратно отпивает ароматный чай.

– У тебя удивительно миловидное лицо, Александра, – говорит женщина, и я

непроизвольно вздергиваю подбородок. Мне нравится, когда меня хвалят. Раньше это

вызывало много смущения, но мама научила меня преодолевать это чувство. – Ты похожа на

мать. Элия в молодости была такой же. Сейчас, безусловно, не хуже. Ах, мне бы ее

сопротивляемость морщинам.

Синтия смеется, и я ей вторю. Не знаю, почему, но мне кажется, что женщина лукавит.

– Что ж, кажется у нас с тобой много дел, – говорит она и начинает рассказывать про

подготовку к празднику. У меня же в голове совсем иные мысли. Я до сих пор чувствую

горячее тепло рук Себастьяна на своих ладонях. Хочется пойти помыть руки, чтобы смыть

эту грязь. И угораздило же меня влипнуть в такую историю.

10

5

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

– …думаю, тебе стоит пойти с Себастьяном, – слышу я последнюю фразу миссис Нойр,

и она привлекает мое внимание больше, чем вся остальная ее болтовня. Изумленно смотрю

на женщину. Как я смогу отказать ей? Черт.

– Эм…а разве у него нет пары на этот вечер? – спрашиваю в надежде, что она ответит

положительно. Синтия отмахивается и закатывает глаза.

– У него сотни этих простушек, однако светские вечера стоит посещать лишь с леди, -

улыбается она, подмигивая мне, – К тому же, ты ему по душе, как я заметила.

Не знаю, что делать – сгореть со стыда или унестись прочь. Она все видела. Господи, какой кошмар.

– Не думаю, что смогу, – вру я напропалую, – У меня уже есть пара, к сожалению.

– Оу. Что ж, тогда ладно, – я вижу, что миссис Нойр расстроена, но в следующую

секунду женщина меняется в лице и снова становится непринужденной. – Давай обсудим

рассадку гостей…

(Р)

Листаю книгу по социологии, когда в комнату буквально врывается Ксана. Ее лицо

бледнее обычного. Я вскидываю брови.

– Что случилось?

– Господи, я только что солгала жене президента, – щебечет сестра, а я снисходительно

улыбаюсь. Какая же она все-таки смешная. Откладываю книгу, приготовившись выслушать

очередную тираду. – Я была у них дома, у Нойров. И там…в общем, он ужасно мерзкий, понимаешь? Я не знаю, что делать! Это как…черт!

– Может, объяснишь, про кого ты толкуешь?

– Про Себастьяна! Ужасный тип, скажу я тебе, – Ксана садится на стул и продолжает, -

На приеме, на который ты не явилась, между прочим, у нас с ним произошел один инцидент.

Не скажу, что это было что-то такое, о чем стыдно говорить…хотя, ох, боже, это так и есть!

Ненавижу его!

Смеюсь, глядя на взъерошенную сестру. А она хмурится.

– Совсем не смешно, – бурчит она, – Он портит мне жизнь!

– Можно подумать, ему больше заняться нечем. У Нойра таких «дел» непочатый край, -

говорю я, возвращаясь к книге, – Лучше бы думала об экзаменах.

Ксана презрительно кривит губы. Не сомневаюсь, что она любит меня, но сейчас

кажется, что все совсем наоборот. Она встает и скрещивает руки на груди.

– У меня есть дела поважнее, – фыркает Ксана. В такие моменты, когда она пытается

быть, как мать, мне неприятно ее общество. – Я организовываю праздник ко дню

Милосердия, между прочим. А чем ты занимаешься? Снова игнорируешь маму?

10

6

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

– Я ее не игнорирую. Просто у меня нет желания посещать такие мероприятия. Это

нормально.

– Для сенаторских детей – нет. Мы обязаны там быть, ясно? И тот факт, что ты

откровенно плюешь на правила, ужасно раздражает маму.

– И тебя, – замечаю я. Ксана закатывает глаза.

– Мне наплевать, там ты или нет. Просто не хочу, чтобы мама на тебя орала почем зря, ясно? Ты можешь хоть раз послушаться ее? Переступить через свои принципы?

– Я не хочу переступать через них. И, к слову, если уж на то пошло, я не делаю ничего

предосудительного. Просто не хожу на чертовы светские рауты. Все, – отмахиваюсь я, – Не

хочу больше говорить об этом. Лучше расскажи, что у тебя с Нойром.

– Ничего! – сестра тут же переключается на другую тему. В этом плане с ней легко. Она

запросто может отчитывать меня, а через секунду уже говорить о цветах и драгоценностях.

Ксана такая Ксана. – Он просто хам и пошлый извращенец. На уме лишь одно – как бы

затащить очередную юбку к себе в постель.

– И как? Получилось?

Она округляет и без того большие голубые глаза.

– Нет! Ради всего святого, ты сошла с ума?

– А что там с его матерью? Почему ты солгала ей?

– Ох, – выдыхает сестра, присаживаясь рядом со мной на кровать, – Кажется, она видела

нас…сегодня утром я ходила к ним, чтобы поговорить с миссис Нойр о празднике, но зашла

не туда и, в общем, оказалась в комнате Себастьяна. Черт, ну до чего же он противный гад.

– Чем больше оскорблений ты сыплешь в его адрес, тем больше я убеждаюсь в том, что

он тебе нравится, – ухмыляюсь я, а Ксана снова принимается возмущенно поносить парня.

Мы болтаем так несколько минут, а затем сестра все-таки успокаивается и говорит:

– Черт с ним, попрошу Адриана найти мне пару среди его друзей.

– Кстати, Данте давно положил на тебя глаз, – подмигиваю я.

– Данте Манчини? Ты серьезно?

– А что? Он красивый, к тому же его мать заведует двумя нефтяными фабриками города.

Маме он определенно придется по душе. И еще он довольно милый парень.

– Может, тебе с ним закрутить? – улыбается Ксана, пихая меня плечом, – Раз так

расхваливаешь его.

Мы смеемся, подтруниваем друг друга насчет парней, а потом Ксана говорит:

– Нужно выбрать мне наряд. А после забежать к Адриану на работу. Ты со мной?

– Конечно. Почему нет?

_________________________________________________________________________

10

7

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

Выхожу на улицу из магазина, чтобы подышать свежим воздухом. Уже вечереет. Ксана

все еще выбирает платье, но мне такое быстро надоедает, и я уже хочу сбежать. Однако

счастье сестры важнее непрочитанных книг или несделанных заданий. Она радуется, как

ребенок, когда примеряет одно дорогущее платье за другим, а я довольна, что ей хорошо.

Пока она внутри, я снаружи, наблюдаю за проходящими мимо людьми. Мне никогда не

было нужно чье-то внимание, похвала. Я всегда старалась быть незаметной, невидимкой, которая появляется только тогда, когда нужна. Может, это происходило потому, что я всегда

находилась в тени Ксаны. Ее сияние разливалось на людей, ее все любили, как в детстве, так

и сейчас. Она – сердце нашей семьи. Я же…что-то вроде темного уголка души, где-то в

самой глубине.

Поднимаю голову и смотрю на небо – оно темное, но еще не покрылось черным

одеялом. На нем еще нет моих любимых звезд. Я люблю вечера. В них так много

таинственного, неизведанного. Иногда мне тоже хочется стать неизведанной. Чтобы кто-

нибудь захотел разгадать меня.

– Это судьба.

Резко опускаю голову и смотрю вперед. Передо мной парень. Тот блондин, что чуть не

сбил меня несколько недель назад. Его глаза ярко сверкают в свете неоновых вывесок

магазина, а по идеально красивому лицу медленно растягивается улыбка.

– Извини? – переспрашиваю я, хотя сама прекрасно слышала, что он сказал. Блондин не

тушуется.

– Ты уже второй раз встаешь у меня на пути.

Эта фраза должна запугивать, но он говорит ее с совершенно невинным выражением

лица, и мне становится неловко. Как он здесь оказался? Волшебство какое-то. Совсем

недавно я думала о нем, и вот – он стоит напротив. Это кажется мне настолько странным и

нелепым, что я нервно усмехаюсь.

– Ну извини, – снова говорю я, отводя взгляд в сторону. Какого черта ему нужно?

Блондин молча смотрит на меня. Глаза изучают мое лицо, будто на нем что-то написано. Я

стараюсь не обращать на него внимания. Может, если не замечать его, он уйдет? Не тут-то

было.

Он достает из кармана черного пиджака пачку сигарет и закуривает. И опять смотрит

мне в глаза. Я неловко мнусь на месте и взглядом пытаюсь показать ему, что мне неинтересно

его общество, но он слишком упрямый. Либо глупый. В последнем утверждении сильно

сомневаюсь.

– И часто ты пытаешься прыгнуть под машины первых встречных? – спрашивает он тем

же тоном, каким задавал вопрос на той дороге, две недели назад. Такое ощущение, что ему

скучно. Все время. Парень выпускает дым изо рта и молча ждет моего ответа. Не знаю, почему, но мне хочется дерзить. Это бунтарское желание возникает во мне нечасто, ведь я

совсем не такая. Я тихая и скромная Ремелин. Я не Ксана.

– Не часто, но бывает, – отвечаю я, вздергивая бровь. Блондин усмехается краем губ.

– Интересно, – говорит он, – Очень даже.

10

8

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

– Слушай, чего тебе надо? Решил добить меня, раз с машиной не вышло?

Парень без эмоций выкидывает сигарету в урну, поправляет пиджак, словно он сидит на

нем неудобно, а затем говорит:

– Как думаешь, кофейня еще работает?

– Что? Какая кофейня?

– У нас одна кофейня в городе, – замечает парень, изогнув бровь почти так же, как я, – В

центре. Мне вдруг захотелось настоящего кофе.

– Не знаю, я нечасто там бываю.

Разговор выглядит таким, словно мы знакомы тысячу лет. Этот парень не наглый, в нем

нет какой-то показной напористости. Он просто общительный и кажется весьма

дружелюбным. Но его глаза совсем пустые. Время от времени в них что-то мелькает, но чаще

всего я вижу только черную пустоту зрачков. Он вздыхает и поднимает взгляд на небо.

– Я вообще-то жду сестру, – говорю я, не зная, зачем ему эта информация, – Так что…

мне пора.

– Уже уходишь?

– Ну да. Говорю же – мне пора.

– Но ведь сестра еще не вышла.

– И что? Я зайду к ней, потороплю.

– Опаздываешь?

– Что-то вроде того, – отвечаю я, и странным образом губы тянутся в улыбке. Парень

смотрит на меня из-под опущенных ресниц, слегка наклонив голову вбок. – Между прочим, ты гнал, как сумасшедший.

– Если бы ты не витала в облаках, то увидела бы машину.

– Я не витала в облаках, – хмурюсь, а блондин начинает смеяться. Не знаю, как

поступить. Что делают в таких ситуациях обычные девушки? Улыбаются, как идиотки? –

Тебе бы не помешало быть осторожнее. В следующий раз ты можешь кого-нибудь

покалечить.

– Ох, я надеюсь на это, – говорит он, закатывая глаза, – Что думаешь о прогулке завтра

днем?

– Я даже твоего имени не знаю.

Парень улыбается и берет мою руку, а затем целует ее и, глядя в глаза, говорит:

– Джедидайя Янг к вашим услугам.

Он выглядит, как какой-нибудь аристократ, но в глазах этого не заметно. Они странные.

Будто голодные и одновременно заинтересованные, а еще – грустные. Не знаю, почему.

Просто мне так кажется. Я не так хорошо чувствую людей, как Ксана, например.

– Завтра у меня дела, – отвечаю, пожимая плечами. Он не унывает.

10

9

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

– Значит, послезавтра.

– А что, если я не хочу?

– Правда?

– Возможно.

– Ладно. Я подожду, – говорит он, становясь ближе, – Но, думаю, как только мы с тобой

подружимся, ты уже не захочешь со мной разлучаться, Реми.

Слушаю его голос, будто загипнотизированная, и лишь через секунду понимаю, что

именно он сказал.

– Откуда ты знаешь мое имя? Я не говорила.

Джедидайя лукаво улыбается.

– Судьба, помнишь? Оставь этому хоть немного таинственности.

Затем он просто разворачивается и уходит прочь, а я стою, как вкопанная, и смотрю ему

вслед, пока он не скрывается за углом коричневого здания. Еще несколько секунд я

недоумеваю, что только что произошло. Неужели мы знакомы? Может, я уже где-то

представлялась ему? Или он знает мою семью? Скорее всего. Наверное, так и есть. В

противном случае, как ему может быть известно мое имя?

Из магазина, наконец, выходит Ксана. В ее руках целых четыре фирменных пакета.

– Не могла решить, какое лучше, – улыбается она, – Ну, идем? Эй, ты чего? Бледная

какая-то.

– Ничего, – отмахиваюсь я, все еще глядя в ту сторону, – Идем.

(С)

Первые опыты начинаются спустя неделю после того, как я заключаю сделку с отцом.

Он доволен моим ответом, показывает это, как может. Я удивляюсь все больше – несколько

лет он считал меня позором семьи, а теперь я буквально луч света в конце тоннеля. Не верю

ему и его «добрым» намерениям. Скорее всего, во всем этом есть какой-то подвох. Но решаю

попробовать. Терять мне особо нечего.

До праздника Милосердия – почти четыре месяца, однако мама уже на нервах. Ведет

подготовку полным ходом, будто все произойдет уже завтра. Мне нужно будет пойти на вечер

с одной из моих избранниц. И как это понимать? У меня что, есть избранницы? Я задаю ей

этот вопрос и получаю только порицающий взгляд в ответ. Что ж, придется выбирать.

Лаборатория, в которой будут проводиться опыты, находится в тюрьме. Забавно,

правда? Пока исследовательский центр еще не готов к работе, подопытных держат здесь.

Когда я приезжаю туда, меня встречает сам отец. На нем белый халат, будто он доктор.

– Надо же, – говорит он, – Даже не опоздал.

11

0

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

– Я перепутал время, – отвечаю я, кривя губы, – Ну так что? Где твоя лаборатория, Франкенштейн?

Отец гортанно смеется и жестом приглашает меня пройти вперед. Мы подходим к стене.

На ней ничего нет – ни кнопок, ни ручек. Отец проводит рукой по невидимой панели, и

появляется дверь. Хмыкаю. Мы входим внутрь, двери закрываются. Лифт везет нас вниз.

– Что со мной будут делать? – спрашиваю я скорее из любопытства, чем страха. Он

сжимает губы в полоску и не смотрит на меня. – Мне просто интересно, на что я подписался.

– Просто сделай, что велят, и не задавай лишних вопросов.

– Это незаконно. Верно?

– Я президент этого чертового государства, – бурчит отец, поправляя запонки, – Для меня

все законно.

Больше мы не говорим. Спускаемся на нижние уровни. Двери лифта открываются, и

моему взору предстает череда белых дверей. Между ними, в коридорах, снуют ученые в

белых халатах. Все выглядит так, словно мы на закрытом объекте, где проводятся

сверхсекретные эксперименты, а не в тюрьме. Отец шагает вперед, люди здороваются с ним

кивками, а он только снисходительно смотрит на них. Что ж, по крайней мере, этот взгляд

предназначается не только для меня.

Когда мы подходим к герметически законсервированным дверям, я вскидываю брови. За

толстым стеклом, похожим на иллюминатор, находится лаборатория. Вижу множество

мониторов, большое кресло, как в кабинете стоматолога, а еще – несколько объектов

исследований. Это молодые парни и девушки, некоторых из них я знаю.

– Они тоже согласились добровольно? – задаю я вопрос, на который и так знаю ответ.

Трое моих знакомых ребят находятся в криокамерах, в их руки воткнуты иголки, а множество

тонких трубок перекачивают кровь в баллоны. Даже несмотря на свою хваленую храбрость, мне становится жутко от пребывания здесь. Отец молча отрывает дверь одним касанием руки

к очередной невидимой панели, и мы входим внутрь. В помещении несколько отделов. Тот, что я вижу – исследовательский: в нем проводятся анализы, сопоставляются данные по

пациентам. Дальше, огражденный толстым стеклом, располагается отдел экспериментальной

практики. Отец объясняет мне, что именно там, в одной из комнат, меня будут обследовать и

проводить различные тесты.

– Ты же сказал, что будешь сам делать это, – говорю я, а отец вздыхает.

– Я буду присутствовать, но ведь я не ученый, верно? Все тесты проводят мои

работники. Тебе не о чем волноваться, сын, – он снова совершает это движение –

похлопывает меня по плечу, – Все будет в лучшем виде.

– Для чего тебе это?

– Меньше знаешь, крепче спишь, Себастьян. Не суй нос в эти дела. Просто следуй

указаниям.

– А что, если мне не понравится участвовать в этом проекте? Я смогу отказаться?

Отец очень долго смотрит на меня. Я понимаю без слов, что он хочет сказать. Назад

дороги нет.

11

1

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

– Идем, – говорит он, – Представлю тебя.

Отец шагает вперед, открывает очередную невидимую дверь и проходит внутрь. Я

следую за ним. Впервые в жизни – послушно.

Комната, в которой надо мной будут проводить опыты, большая. Просторное белое

помещение и, по всей видимости, стерильное. Перед тем, как войти в нее, меня заставляют

снять всю одежду и пройти чистку. Это мерзко, но выбора нет. Отец обходится стерильным

костюмом, напоминающим скафандр.

После процедуры меня переодевают в льняные брюки и рубашку белого цвета и отводят

в специально отделенную от общей комнаты область. Здесь меня встречают несколько

ученых. Высокая женщина с рыжеватыми волосами руководит ими. На вид ей около

пятидесяти, а может чуть больше. У нее приятное лицо, карие глаза и тонкие губы. Она

искренне улыбается мне.

– Добро пожаловать в проект «Инвиктум», Себастьян, – говорит она, – Меня зовут

доктор Хелен Прайс. Я буду куратором твоего проекта. Тебе уже рассказали, что в него

включено?

– Нет, – коротко отвечаю я, осматривая обстановку и людей, окружающих меня. Отец

стоит, скрестив руки на груди, и внимательно смотрит на меня – я могу видеть это боковым

зрением. Наверняка думает, что я сбегу. Но я и не собираюсь.

– Сначала мы исследуем клетки твоего мозга, посмотрим, что и как там у тебя работает,

– женщина по-доброму усмехается, – Затем проверим твое тело на выносливость. Это имеет

важное значение при текущих обстоятельствах.

– Что за обстоятельства?

Доктор Прайс мнется, будто не уверена, должна ли говорить мне об этом. Вижу, как

отец еле заметно кивает, а затем Хелен продолжает:

– Видишь ли, к сожалению, мы не можем быть на сто процентов уверены в успешности

этого проекта.

– И это значит…?

– Ты можешь погибнуть, – отвечает женщина, и я почти уверен, что она по-настоящему

расстроена этим фактом. Видимо, я не первый подопытный. Остальные мертвы. – Однако

вероятность небольшая.

– Те люди, в соседней комнате, – говорю я без стеснения, – Те, что в криокамерах. Они

умрут?

– Нет. Это временная мера, для поддержания их состояния. Тебе не о чем беспокоиться.

Доктор Прайс продолжает объяснять мне суть эксперимента, но я уже не слушаю ее. Не

о чем беспокоиться? Едва ли. Глядя на лица несчастных почти что детей, мне не кажется, что

они в безопасности. Мне кажется, что они медленно, но верно умирают.

Значит ли это то, что и я в скором времени окажусь на их месте?

11

2

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

__________________________________________________________________________

Я морально обнажен. Как лезвие ножа, как высоковольтный провод, как жертва,

ожидающая своего приговора.

Когда меня сажают в кресло и пристегивают руки толстыми кожаными ремнями, у меня

возникает странное ощущение, будто я попал в настоящую камеру пыток. Однако это всего

лишь лаборатория.

Ноги босы, их так же связывают ремнями. Наверняка, чтобы я не разбушевался. Значит, это больно. Ну, само собой. Иначе отец попросил бы кого-то другого. Легкие штаны из

хлопка буквально висят на мне, их подвязывают веревкой. Когда ко мне подходит одна из

ассистенток доктора Прайс, я улыбаюсь ей. Симпатичная блондинка смотрит на меня

большими карими глазами и проверяет, все ли в порядке с защитой.

– Давно ты работаешь на этих клоунов? – спрашиваю я. Она мнется, не зная, что

ответить, и стоит ли разговаривать со мной вообще. Ее губы изгибаются в подобии улыбки, а

затем она отходит, сообщая доктору, что все готово к первой инъекции.

– Скажите мне, что у вас есть какое-то обезболивающее, – говорю, завидев Хелен Прайс.

Она достает из стального чемоданчика ампулы красного цвета и большой шприц, скорее

похожий на кинжал, способный разрезать меня пополам. Ампул шесть. Мне думается, что в

них какой-то химический препарат, но доктор опровергает мои мысли.

– Это кровь, – говорит она, наполняя шприц жидкостью, – Смешанная с радиоактивными

элементами. Мне нужно, чтобы ты расслабился, Себастьян. Это не больно.

– Правда? – усмехаюсь я. Хелен смотрит на меня долгим, пронизывающим взглядом, и

мне уже совсем не кажется, что она хороший человек. А может, страх влияет на мои

суждения больше, чем я предполагал.

– Нет, – отвечает она и резко вкалывает мне в вену огромную иглу, а затем вводит

порцию препарата. Я не слышу собственных мыслей из-за криков. Кто это вопит? Неужели я?

Да, кажется, так и есть. Горло дерет от криков, которые я издаю. Черт, как же это больно.

Хелен смотрит на меня, ждет реакции. А ее нет. Я просто сижу, привязанный к креслу, и

часто дышу. Введение препарата оказалось весьма болезненным, но это все, что я испытываю

на данный момент. Проходит почти минута. В лаборатории стоит пугающая тишина, и я

чувствую себя идиотом. Что происходит? Это все?

– Я ничего не чувствую, – говорю я, обращаясь к Хелен. Она переводит взгляд на одного

из статистов, мол, посмотрите на экраны. Я машинально повторяю их действие и гляжу на

плазменный экран. На нем мелькают какие-то цифры, расчеты. Ни черта не понятно. – Так и

должно быть? Эй?

Женщина вытаскивает шприц так же внезапно, как и вставила его. Я издаю

нечленораздельный звук, а затем чувствую, как руки начинают неметь. Пальцы становятся

холодными, а затем просто ледяными. Меня лихорадит. Хуже, чем если бы я долго не

принимал дозу. Руки безудержно трясутся – я буквально чувствую их нарастающий темп. Так

не могут трястись руки обычного человека. Слишком быстро. Затем меня поглощает

ужасающее чувство. Не понимаю, что это. В голове начинается странный процесс. Мои

11

3

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

мысли исчезают, а вместо них появляется пустота. Через секунду она растворяется, и серое

вещество наполняется чем-то неизвестным мне. Я едва вижу людей, столпившихся вокруг

меня. Они что-то записывают, некоторые из них сверяют записи на компьютерах, другие

следят за моим пульсом на экране. Он бешеный. Сумасшедший. В один момент мне

думается, что я не выйду отсюда живым. Ученые переговариваются между собой. Их голоса

сливаются для меня в один звук – монотонное гудение.

– Себастьян? – доносится до моих ушей голос доктора Прайс. Она подходит ближе,

склоняется надо мной, – Скажи мне, что делать.

– Я? – взор заволакивает туманом. Он черный, непроглядный, как тьма. – Что? Что вы

имеете в виду?

Доктор молчит. Сосредоточенно смотрит на меня поверх роговидных очков и ждет. Чего

она ждет? Что я должен сделать? Прайс замечает время на часах. Отсчитывает секунды. Я

недоуменно пялюсь на нее, и мой взгляд тянется невидимыми нитями прямо к ней. Ее глаза

затуманиваются почти как мои минуту назад. И тогда я, словно во сне, говорю:

– Зачем вы делаете это на самом деле?

Доктор Прайс открывает рот и, как по волшебству, выкладывает мне:

– Мы здесь для создания контролируемых индивидов.

Меня бьет током. Резко и больно. Мышцы сжимаются, зубы скрипят от ужасной боли, а

глаза закатываются. Это та блондинка – она стоит с шокером в руках и наблюдает за тем, как

я корчусь в судорогах. Спустя мгновение я слышу голос доктора Прайс, по-видимому, отошедшей от того, что я с ней сделал:

– Минута и двадцать шесть секунд. Отличный результат. Первый этап пройден.

А затем отключаюсь.

____________________________4____________________________

(Р)

Он не выходит у меня из головы.

Постоянно ловлю себя на мысли, что думаю о его пустых и в то же время манящих

глазах, а еще о том, что он сказал. Неосознанно хочу встретить его вновь. Однако маме это

явно не понравится. Я имею в виду, кто он такой? Даже я не знаю этого. Всего лишь

таинственный парень по имени Джедидайя.

Но это не единственные мысли, занимающие мою голову. Белли Фарсфорт так и не

появилась на занятиях. Ни разу, с того времени как мы должны были встретиться в парке. Я

начинаю беспокоиться и решаю сходить к ней домой, проверить, может, она заболела?

11

4

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

Выхожу из комнаты и натыкаюсь на Адриана. Он приветливо улыбается мне, но в глазах

странный блеск. Будто он плакал.

– Эй, что-то случилось? – спрашиваю я, останавливая его. Брат проводит рукой по

темным волосам и уныло вздыхает.

– Все нормально, – бросает он. Я качаю головой.

– Я же вижу, что что-то не так. У тебя расстроенный вид. Поссорился с Эшли?

– Дело не в ней, – говорит Адриан и, оглядевшись по сторонам, отзывает меня в сторону.

Когда он убеждается, что вокруг никого, его лицо немного смягчается. – Я хочу попросить

тебя кое о чем.

– Конечно. Что такое?

Брат обнимает меня, прижав к себе так крепко, что я начинаю чувствовать неловкость.

Что на него нашло? Его будто подменили. Он никогда еще не был таким взволнованным.

Объятия длятся около минуты, а затем он отстраняется и смотрит мне в глаза.

– Я хочу, чтобы ты была осторожней, ладно? – говорит Адриан, и я вижу, как он снова

оглядывается по сторонам, будто за нами действительно могут следить. Но вокруг никого. Ни

единой души. Тогда почему он так переживает? И к чему все эти странные разговоры?

– Адриан, что такое? Ты странно себя ведешь.

– Ничего, – вздыхает брат, и легкая улыбка посещает его тонкие губы, – Просто хочу, чтобы ты ни во что не лезла, ладно? В городе что-то происходит. Я пока не знаю, что именно, но пахнет жареным.

– О чем речь? – спрашиваю я, встревожившись не на шутку. Если уж это «что-то» так

беспокоит моего брата, то значит, дело плохо. Адриан качает головой, а пол под нами

начинает трястись. Не сильно, но так, что я покачиваюсь в сторону. Глаза брата закрываются.

Он резко сжимает кулаки, и все прекращается. Я оторопело смотрю на него. Он распахивает

глаза и смотрит на меня несколько секунд, очень пристально. В голове проскальзывает мысль

– это сделал он? Но я не успеваю спросить, потому что с лестницы доносятся шаги. Стук

каблуков. Адриан тут же принимает расслабленное положение и натягивает на лицо улыбку.

– В общем, будь внимательней, – говорит он поучающим тоном, однако глаза серьезные.

За его спиной уже появляется мама. На ней строгий синий костюм, волосы убраны в

привычный пучок. Стальные глаза сканируют нас с братом взглядом.

– Привет, мам, – улыбается брат, обращаясь к ней. Подходит, целует в щеку, – Объяснял

сестричке, как себя правильно вести на дороге. Эти девчонки. Кто знает, что у них в голове?

Ладно, мне пора на работу. Удачи!

Он сбегает вниз по лестнице, а я стою напротив мамы, которая теперь обращает свой

взор только на меня.

– Как учеба? – спрашивает она. Ее голос не звучит заинтересованно, скорее, это просто

вежливость. Нам все равно больше не о чем поговорить.

– Хорошо.

– О чем вы говорили?