Текст книги "Записки из бронзового века (СИ)"

Автор книги: Мефодий Отсюдов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)

Глава 9. Прогрессорский дебют

Утром на улице царила настоящая сказка – всё вокруг белым-бело, как в будущем скажет поэт.

А воздух…

Он таким необыкновенным казался. Особенно после смрада, царящего в землянке. Я реально надышаться не мог.

– Нужно срочно набивать опыт, давить авторитетом и приучать сожителей к чистоте. Да и жену бы… – уже по привычке бормотал я себе под нос, ёжась на утреннем морозце. – А то с заката и до полуночи в жилище ахи и охи со всех сторон. Только я, да Кво – пацан лет шестнадцати, что вначале стал моим соседом, а сейчас уже и товарищем, по вечерам отвернувшись к стенке, зубами скрипим.

Какое тут прогрессорство…

И тут я всеми фибрами телапр прочувствовал ещё один важный момент – у меня ноги замёрзли…

Кроссовки то ещё во времена трудовой повинности по сбору валежника в негодность пришли. Шкуры тоже протёрлись. Вот и шастал я подобно йогам – в обмотках, а чаще босиком.

Но с приходом зимы ситуация кардинально изменилась. Даже аборигены, хоть и привычные были, а с утра пораньше уже в меха нарядились. В смысле, ноги шкурами обмотали, на плечах плащи козырные болтались.

– А я чём хуже? – возмутился я и потопал разруливать вопрос.

И обломился. Знатно так обломился. Ибо, со слов нашего старосты (который в землянке главным был), лично на меня приказ о переходе на зимнюю форму одежды не распространяется.

– Тебя в списках воинов, состоящих на довольствии нет! А в качестве ребёнка ты заявку подавал? Нет? Не знал? Вот и ходи голодный. В смысле холодный. Запутал ты меня, отстань, противный, – отмахнулся от меня староста. – Иди вон шаману на мозги капай, а мне некогда.

Ну, я и пошёл. Точнее – полетел! Натурально воспарил над заснеженными просторами. Только пятки сверкали.

– Шаман, вставай, там несознательные граждане склад с гуталином обнесли! Морды мажут, говорят, вечером в соседнее село на дискотеку поедут, – орал я, перепрыгивая через храпящие тела.

Шутка юмора не удалась. Туго с этим у аборигенов было.

Спящие в момент повскакивали и, даже глаза не продрав, ломанули в сторону выхода. Меня чуть в землю не втоптали.

– И куда это они? – завис я.

– Туда, – взвыл толмач, пристраиваясь замыкающим.

– Меня погодите! Чур, я первый самого нахального по мордасам бить буду, – инструктировал соплеменников вождь.

– Да стойте вы, я же пошутил, – улыбнулся я, разведя руки в примирительном жесте.

– Смешно, – рыкнул толмач и плюхнулся на землю.

– Да где же мы так накосячили, – взвыл главнюк и, сопя как паровоз, двинул на свежий воздух. Видать соплеменников успокаивать пошёл.

Пятая чакра была быстрее мозга. Предчувствуя неминуемую кару, сжалась до состояния – нас тут и рядом не стояло.

– Шаман, я чего спросить то хотел? А праздник первого снега будем отмечать? В снежки можно пару каток сгонять. Землянка на землянку, например. Нет? А конкурс снеговиков? Я тебе помогу самого большого замострячить! Морковка-то есть? – продолжал я выносить мозг толмачу.

Нет, ну а что? Сказали, что я в статусе ребёнка, значит, будем отыгрывать эту роль на все сто сорок процентов. Тем более, после моих слов процесс пошёл, томач завис. Пришлось перезагружать и объяснять, кого и как я имел в виду.

– Точно, накосячили мы где-то, – чуть ли не плакал шаман, когда до него дошло, что там на улице нападало. – Белая штука – не радость, а испытание. Тяжёлое испытание, – пытался он донести до меня местные реалии. – А ты радуешься. Придурок!

– Во-во, и я про тоже! Сапог нет, о валенках и фуфайке только мечтаю, – начал клянчить я.

Но вместо шмоток мне ответка прилетела.

– Добыча там, – подмигнул мне шаман.– Как ты говоришь это называется? Шутка юмора? Я тоже могу. Где – я тебе показал.

Короче, вышел я из начальственной землянки ни солоно хлебавши. Благо, что морду не набили.

Хотел было к охотникам на хвост упасть, но сколько не бродил по лагерю, а ни одного не нашёл. К шаману когда бежал – были, а как вышел, будто испарились все.

– На охоте они! Бабай пришёл! Он нос и ноги щиплет, зато мясо не портится. А его сейчас много запасать нужно, – просвещал меня Иво. – Скоро навалит этой белой штуки по пояс и тогда охоте йок. Зверя не догнать будет, разгрузочные дни у племени начнутся.

Я попытался донести до него мысль, типа пофиг на охоту, тут вон скот у врагов отбитый под боком тусуется, так он на меня как на дурака посмотрел. А тут ещё и шаман нарисовался.

Мстит видать за что-то.

– А не слишком жирно ли будет? А враг придёт, чем откупаться будешь? А? Животные растут медленно! Мы их только по большим праздникам забиваем. Вот совсем скоро солнце будем возвращать. Тогда двух самых слабых бычков в расход и пустим. Жертву принесём, духов поблагодарим, светило подмажем. А то оно устало нас греть! Иссякла сила. Заметил же, что светит мало и не греет.

– День зимнего солнцестояния отмечать будут, – перевел я на привычный мне язык шаманскую сказку.

Вслух я этого говорить, конечно же, не стал. Зачем злить толмача, беря его на понт, по типу, а забъём на десять шкур, что я тоже могу светило вернуть. Правда, если мне только день нужный укажут, когда с голой жопой скакать нужно.

Да и скакать, сверкая чреслами, если честно, не очень-то и хотелось. Погода, как то, не располагала.

– А поголодать весной – полезно, – вернул меня в реальность шаманский бубнёж. – Слабые к духам уйдут, сильные ещё сильнее станут.

Вот такой социально ориентированный строй у них был. Из стариков, на выделение пайки по старости могли рассчитывать только сверх отличившиеся охотники. И ещё элита – вождь, да шаман с парой самых профессиональных давалок.

А остальные, это я про работяг, – сами-сами.

Прям, как в моём мире.

– Вот вернусь и сразу в интернетах этих ваших напишу, как оно тут было, – погрозил я небу кулаком.

А переживать было из-за чего.

Если уж аборигены пару шкур зажали, то «лечебное» голодание именно мне в первую очередь грозит!

– Сидите там, за компухтерами своими? Раньше было лучше, раньше было лучше, – мотивировал я себя на прогрессорство, метаясь по землянке, как раненый лев в поисках ответа на извечный русский вопрос. – Вас бы сюда!

Ответ пришёл сам собой. На сотом круге. Действовать решил незамедлительно и вопреки всем заветам и правилам без согласования – на свой страх и риск.

А там, будь, что будет.

– Хорош жопу протирать, погнали племя от голода спасать, – свистнул я Иво.

– Так, охотники же пошли, – заподозрил он неладное.

– А мы на перспективу сработаем. Я одну штуку придумал, которая, когда большой снег придёт, поможет охотникам зверя догнать, – воздев палец к небу, гордо заявил я.

А как иначе. Тут принцип «пацан сказал – пацан сделал» столько очков опыта в карму кидает. Икс пять как с куста.

Не меньше!

– Лень – двигатель прогресса у них! Бред сивой кобылы! Я вас уверяю, – философствовал я, маршируя с напарником к ближайшему озерцу. – Отсутствие регулярного секса и пустой желудок – вот настоящий двигатель всего! И даже и не спорьте со мной. А если это самое вам не нужно и вы без него прекрасно обходитесь, поздравляю. Шарик, ты балбес, – задвигал я Иво свою теорию развития человечества.

Тот, судя по глазам, больше половины не понимал. Уловил только, что я какую-то дичь сотворить надумал. И благоразумно молчал. Для него это пока что, очередным увлекательным приключением было.

Начинать прогрессорство решил со снегоступов.

Чисто теоретически они в изготовлении намного легче лыж. Да и приноровиться к ним проще. Но опять же, это чисто в теории.

Как они выглядят, я представлял. Благо на картинке видел пару раз. А вот как реализовать…

Я понимал, что сейчас не сезон и что ветки, из которых каркас можно сплести, ломкие, но это меня не останавливало.

– В землянке оттают, – отмахнулся я от сомнений и страха, что ничего у меня не получится.

Да и шаман мне уже всю плешь проел своими наставлениями, типа настоящий воин не знает сомнений. Взялся – делай, сомневаться будешь – не получится.

– Вот сейчас мы твою теорию то в деле и проверим, – улыбнулся я, надрубая каменным рубилом первую ветку.

Рука уже привычная к такой работе была. Но веток нужно много, а до вечера тусить на морозе не хотелось. Быстро объяснив Иво, чего я от него хочу, принялся дальше в ускоренном темпе резать замёрзший ивняк.

Мы не филонили. Мороз подгонял. Так что примерно через час, чисто по моим внутренним ощущениям, мы двинули обратно. Две хорошие вязанки ивовых веточек с собой тащили.

С запасом затарились.

Корзины, точнее их подобие, местные умельцы плести умели. А вот приспособить их на ноги – не додумались.

– А если мудрые не постигли этой истины, значит, ты задумал дичь, – всю дорогу доказывал мне Иво, до которого наконец то дошло, чего я хочу сделать. – Шаман большое камлание не провёл! Вождь разрешение не дал! Писец нам будет, – голосил он, на подходах к стоянке.

Пришлось рыкнуть.

– Ё равно Эм Це квадрат! – призвал я на помощь науку.

Напарник ни черта не понял и затих, поражённый моей мудростью.

Мутить новаторство решил под крышей, куда меня на постой определили. По древнерусской традиции к реализации инновационного и крайне важного мегапроекта привлёк малообразованного, но трудолюбивого субподрядчика, с уставным капиталом в виде рваной набедренной повязки.

Тендер выиграл Кво. Точнее, я только его и смог уболтать.

Битый час, пока ивняк оттаивал, я на земле рисовал окружности и схемы изделия номер один. Снегоступов, то бишь. И так, и эдак рисунок к ноге прикидывал, стараясь соблюсти хоть какую-то пропорциональность и минимальное удобство.

Кво взором горящим за моими потугами наблюдал. Как будто я не рисовал, а натуральное волшебство творил. Со стороны это может так и смотрелось, я же вслух в этот момент рассуждал. Но действовало это только на пацанёнка.

Взрослые это как какое-то сверхсекретное камлание расшифровали и всю инфу в конкурирующую фирму оперативно слили.

Только я закончил мозговой штурм, как в землянку вошёл “конкурент”. Шаман, то есть.

– И чего это мы тут делаем? А? – было написано у него на лице.

– Кто, мы? Ничего! Мы тут, это, плюшками балуемся. Тряпки жжём, смеёмся и похабень всякую на земле рисуем, – выпучив глаза, отмазался я. – Ничего такого, честное слово, гражданин начальник. Вот, сами посмотрите, – тыкал я ногой в своё художество.

Шут его знает, чего ряженный там рассмотрел, только посерьёзнело его лицо.

– Это что за секретные символы? Ты у нас светило украсть решил? – вопрошал он. – И зачем в центре солнца отпечаток стопы? Подчинить его себе хочешь?

Не шаман, а натуральный особист из третьесортного кино про Великую Отечественную войну. Может, они совсем и не такие были, но такими их режиссеры изображали.

Ещё бы чуть-чуть и истыкали бы меня копьями без суда и следствия. Да Кво на выручку пришёл. Он что-то там лопотать начал про видения, предков и троюродного дедушку внучатой племянницы, что явился ему этой ночью.

– А как он нарисовал и показал, что и куда ставится, я сразу же понял, – заикаясь от страха, отмазывал субподрядчик своего нанимателя. – Товарищ прокурор, в смысле, шаман, не серчайте. К вечеру я постараюсь сделать, что он хочет. А потом мы это вождю покажем. А если солнцеликому понравится, скажем, что это вы нас надоумили, перенаправив нам послание духов. А если не понравится вождю, скажем, что сами инициативу проявили. Дураки, чего с нас взять.

Прям так и задвинул. Честное слово!

– Чиновник растёт, – кивнул я на юного помогатора.

– Чего? – не въехали окружающие.

– Кандидат ты в депутаты, говорю! Кончай демагогию разводить, работать пора. Одно начальство кругом, плюнуть не в кого, – разозлился я и начал всякие витиеватые действия руками проводить.

Типа, зарядку делаю.

Заклинания подействовали – толмач застыл как статуй. А инициативная группа из числа последователей Павлика Морозова засуетилась и под шумок на улицу свалила.

Типа, не при делах они.

Кво же на задницу плюхнулся, язык вывалил и со всем усердием принялся веточки ивовые перебирать.

Работает, типа.

Шаман только минут через пять в себя пришёл, когда пацанёнок наконец то разобрался с материалом и начал внешний круг изделия номер один плести. Поплевал толмач ему под ноги, пошептал что-то, отвесил мотивирующую затрещину и был таков.

Я плести не умел. Пришлось делать то, что у меня хорошо получалось – разговоры разговаривать, байки и политические анекдоты переиначенные на местные реалии травить.

Не про нашу власть, естественно, а про вражескую.

С анекдотами сплошная импровизация была, но зашла она на ура. Сначала Кво ржал, потом и у входа смешки послышались. А когда каркас первого снегоступа был почти готов, у входа было уже не протолкнуться.

Всё племя собралось послушать про недалёкого вождя Леонида Ильича и бравых воинов – Петьку и Василия Ивановича.

Хотел про Вовочку задвинуть, да жрать захотелось. А на голодный желудок, лично я, ни работать, ни звиздеть до сих пор не научился. Кво же плёл, как заведённый. Я его позвал для приличия на перекур, но пацанёнок отмахнулся, и пальцы ещё быстрее замелькали.

Сработал он на славу. И даже в срок уложился.

На закате вождь с сотоварищами в лагерь вернулся, а тут и довольный Кво на свежий воздух выполз. А в руках у него были две натуральные крышки от корзин из ивовых веточек сплетённые. Даже с креплениями для ног.

Сенсации не случилось. Вождь повертел в руках моё изобретение и скептически хмыкнул.

– И чего с этим делать? Корзины накрывать или на голове носить? – недоумевал он.

– Когда много снега будет, ноги вот сюда вставляешь, – показал я на плетённые дужки. – И по снегу бежишь аки по травке. Ну, чуть-чуть помедленнее, может.

После этих слов в вожде проснулся Станиславский. У него на морде было написано: “Не верю!”.

– Показывай, – предчувствуя моё фиаско, приказал кланлидер.

Как и следовало ожидать, первый блин вышел комом – презентация снегоступов, собравшая всё племя, с треском провалилась. В них не то, что бежать, идти по слегка припорошенной земле тяжело было.

– Это тестовый образец, дайте время на доработку! – отмазывался я, снимая эти произведения искусства с ног под дружный гогот племени.

Надо мной ржали все! А громче всех главнюк веселился.

– Да идите вы, – буркнул я и потопал в сторону своей землянки.

Кво и Иво вздохнули и пошли за мной.

Аппетит пропал, ему на смену пришла злоба. А после пятиминутной матершиной тирады нас постигло просветление! И как это не обидно было, а идея пришла в не затуманенную лишними знаниями голову Кво. Точнее, он, наконец то, просёк фишку.

Битый час он пытал меня на тему, чего и как работает и зачем оно тут нужно, а потом разобрал творчество косячника-субподрядчика и начал всё с нуля.

В этот раз получались не круги, а овалы. Да и крепления для ног мастер как то по-хитрому выводил. Я попытался было с советами поприставать, научить подельника уму разуму. Да где там. Отмахнулся он от меня.

– Утром посмотришь, – буркнул он. – Иди, не мешай.

Так меня и подвинули в новаторстве. Надулся я аки девица красная, набил пузо и на боковую отправился. Типа, утро вечера мудренее.

Растолкали меня ни свет ни заря.

– Духи услышали нас. Большой снег всю ночь шёл, очень много нападало! А я дело закончил, – лыбился Кво, пихая мне под нос две продолговатые и слегка загнутые штуки, сплетённых из веток.

Сон как рукой сняло. Схватил я прототип первых в этом мире (я на это искренне надеялся) снегоступов и двинул на свежий воздух.

С испытаниями тянуть было смерти подобно. Племя ещё не пробудилось. Все, кто в нас не верил сладко сопели в две дырочки в своих норах и сны досматривали. А значит, есть шанс обгадиться незаметно.

Нацепил я творение этого мастера и …

– И почему я до этого сам не додумался, – чуть не плакал я, тряся ногами.

Снегоступы сидели как влитые.

Попробовал сначала пройти по свежему снежку, его, кстати, сантиметров двадцать за ночь выпало, и офанарел во второй раз. Изобретение работало! Оно реально работало, когда аккуратно ступаешь.

Попробовал пробежать. Снег проминался, но не критично. На радостях я с Кво соревнование даже замутил. Хотя он и быстрее, и ловчее меня по всем параметрам был.

Но это летом и по степи.

– Работает, работает! – пугал я едва пробудившихся аборигенов своими воплями, вбегая на стоянку в новеньких снегоступах.

После десятиминутного марафона по заснеженной степи, Кво отстал от меня конкретно. Даже и не знаю, займёт ли он второе место в этом забеге.

Местные моему успеху явно порадовались. С такими мордами из землянок повылетали. Кто в чём спал, в том и вылез на мороз. А вот про копья не забыли.

– О великий вождь, спасибо тебе за науку, – рассыпался я в деферамбах перед ничего не понимающим кланлидером.

– А ты чего орёш то? – первым вышел из ступора шаман. У него морда тоже недовольная была. – Носится тут, как олень в седалище раненый, орет что-то.

– А то и ору, что работает! Ты на ноги мои посмотри и на Кво взгляни, – лыбился я, тыкая в подельника. С того восьмой пот сходил, язык на плече болтался.

– Кво, он тебя обогнал? – не поверил шаман.

– Да, – потупил глаза паренёк.

– Нашёл с кем тягаться, со мной давай, – оскалился один из охотников. Он самым быстрым тут считался. Типа, удирающего оленя обгоняет, и животина от этого так огорчается, что сама на копьё нанизывается.

Свистят, ясен пень. Но нам это только на руку.

– Да без проблем. Сейчас перекурю, водички попью. Отдохну малость, короче. А потом побежим до той горы и обратно. Кто последний – тот лох, – расхрабрился я.

И пока аборигены переваривали новое для них слово, пытаясь понять лох – это почётно или стрёмно, я двинул в сторону землянки, ставшей мне домом.

Старт празднику спорта был дан ровно в полдень. Сам шаман нам отмашку давал, точнее копьем меня в задницу тыкнул, сигнализируя, что пора.

Надо ли говорить, что местного легкоатлета я обогнал с огромным трудом. Соперник тупо выдохся на обратном пути и еле-еле ноги волочил.

Я его только на финишной прямой догнал. Ну как догнал…

– Его на допинг проверить нужно! Я в МОК жалобу напишу! Он читы пользует, – возмущался я после финиша, пытаясь утихомирить рвущееся из груди сердце.

Аборигены мои возмущения проигнорили. Они просто стояли, не веря глазам своим, смотрели то на меня, то на мои ноги, то на легкоатлета, не оправдавшего их ожидания.

– Дай, – потребовал вождь, первым придя в себя.

В его глазах не было ни радости, ни страха, ни уважения. Ничего. Только власть плескалась в них.

– Не отдашь сам это колдунство, повелю проткнуть копьём и всего делов то, – читалось в его глазах.

Пришлось повиноваться. Очень уж не хотелось поиметь пару лишних дырок в своей шкуре...

Глава 10. Пошли заказы, жениться пора

Моё ноухау, или скорее хауноу, кланлидеру зашло. Да и простым аборигенам, как я понял по перешёптываниям, новинка понравилась. Особенно охотники впечатлились.

Но как бы оно ни было, качать меня на руках или сочинять баллады про сообразительность засланца никто не спешил.

Да и если по чесноку, снегоступы – это не только моя заслуга. Я так. Чисто подал идею и направил энергию в нужное русло.

Да если честно, не сильно-то я и огорчился. Мне хотелось тупо отлежаться – ноги после марафона не держали.

И это мне удалось.

Вспомнили про меня только вечером. В землянку, где я квартировался, влетела Олка и давай руками махать да орать на всю ивановскую.

– Вождь вызывает. Срочно! – адаптировал я на нормальный русский язык её вопли.

– Ну, если вождь, – состроил я серьёзную морду, накидывая на плечи уже потрёпанную и слегка истлевшую накидку из волчьей шкуры.

Погода за бортом была совершенно не лётная. Идти не хотелось от слов «совсем» и «никак». Тем более – босиком.

Но и этот недостаток я решил в подвиг превратить!

Вопреки воплям посланницы, двинул дальней дорогой, постоянно останавливаясь, чтобы замёрзнуть посильнее. А ну как наш великий вождь заценит, в каком тряпье лучшие умы племени шастают, смилостивится и выделит мне сапоги, а ещё и шубу с царского плеча пожалует.

Ога, десять раз.

Дифирамбы в землянке вождя при моём появлении не зазвучали, лучший кусок мяса не предлагали, да и с бабой рыжей тоже облом вышел.

А вот работу подкинули – прям как в сказках.

На ночь глядя, властным жестом и тоном, не терпящим возражений, наш великий кормчий поручил изготовить ещё семь пар (он это на пальцах показал) штуковин, в которых по глубокому снегу бегать можно.

Я, было, заикнулся, что не сезон, шмоток нет, замёрзну, но меня и слушать не стали. Как говорится, квест выдали и гуляй Вася.

Дело было вечером, делать было нечего. На ночь глядя, сломя голову выполнять поручение – такое себе занятие. Решил действовать по обстановке и согласно статусу, лично мною утверждённому на обратном пути. По возвращению в нору подозвал Кво и передал ему начальственную волю.

Немного сместив акценты.

– Наш вождь хочет, чтобы ты за три дня смастерил много снегоступов. Иначе секир башка будет, – с грустным лицом поведал я пацану. – Тебе голову с плеч и хоронить не будут, меня прилюдно выпорют и заставят бабам помогать, – нагонял я жути.

Кво проняло.

На него смотреть было страшно. Белее снега стал, руки затряслись, из глаз слёзы потекли. Мне даже жалко его стало.

Ну да, вождь так совсем не говорил и напряг только меня. Да и о карах за невыполнение плана ничего не сказал. Но я всю жизнь в работягах ходить не собирался, а в местной иерархии нужно как-то подниматься.

А кого я ещё напрягу со своим то статусом?

Это я с утра был я никем, а теперь – самопровозглашённый бригадир! Целых два рабочих в подчинении имеются.

– А что касается личного отношения и терзаний совести, так начальники испокон веков среди рабочих мудаками слыли. Будем считать, что я и стану основоположником этой традиции, – бурчал я себе под нос, наблюдая за душевными муками единственного работника.

– Я не успею, – пискнул Кво, обдумавший ситуацию со всех сторон и уже мысленно попрощавшийся и с этим, и с тем миром. Ведь после секир башки ни туды не возьмут, ни тут не оставят.

Пришлось подсластить пилюлю.

– Арбайтен по стахановски! Даёшь пятилетку в три года! – мотивировал я недоумевающего пацана. – Да не переживай ты так! Мы по древнерусской традиции сейчас с этой проблемой переспим, а с утра со свежими головами будет картель мутить!

Кво ни черта не понял, но настроение уловил. Проникся даже и на радостях так головой закивал, что я испугался, как бы она сама не отвалилась.

– Мы справимся! Главное – верить в себя и свои силы, – вспомнил я какой-то мастер-класс по мотивации. – Вдарим автопробегом по бездорожью и разгильдяйству. И антисанитарию туда же, в пень её колоду.

Совесть меня уже не мучила. Уснул я, едва нашёл позу поудобнее. Но мстя за подставу не заставила себя долго ждать. Кво растолкал меня чуть ли не посреди ночи. По крайней мере, мне так показалось.

– Бабай сегодня сильно злой! Всё колом встало, – лепетал он.

– Утро вечера мудренее, – изрёк я и перевернулся на другой бок.

За лозой мы вышли как только небо на востоке светлеть начало. Двигались шустро, мороз действительно был крепким.

На стоянку вернулись в районе обеда. Продрогшие, но довольные. Но, не долго музыка играла, а фраер даже станцевать не успел. Мы-то отогрелись и размякли, а вот ветки гнуться отказывались.

Чуть что – ломались…

Кво после третьей неудачи работу забросил и в истерику вдарился. Нет бы репу почесать, подумать, прикинуть. Фиг там! С родными полез прощаться. И так мне жалко его стало.

– Братан, команды впадать в панику не было! Отставить, я сказал, – рявкнул я на всю землянку.

Получилось круто. Застыл не только Кво, а даже старейшина наш. А такого я ещё не видел.

– Нужен большой кувшин. Желательно широкий, хотя можно и глубокий, – подмигнул я соучастнику. – Волшебство сейчас творить будем.

Кувшины аборигены варганили на раз-два. Причём, без гончарного круга. Собирали их из глиняных колбасок. И при всём при этом у них такие произведения искусства стряпали – любо дорого посмотреть. Стенки ровные, формы правильные. Да ещё и воды не боятся.

Мой план был прост как три копейки. Подержать ивняк в горячей воде, чтобы он распарился да влаги напитал, а потом уже и гнуть из него требуемое.

На эту мысль меня, кстати, журналистика натолкнула. Точнее, случай один.

Писал я как то, (эх, как же давно это было) про умельца одного, что из дерева всякую красоту творит. И спросил между делом, чисто для поддержания беседы, а как же он деревянные бруски перекручивает, а доски в дугу сгибает.

На склейку то на его поделках и намёка даже не было.

Улыбнулся мастер, да и рассказал мне, что если дерево над паром или в воде горячей подержать, то оно эластичность приобретает.

– Гни потихоньку и фиксируй. А как лишняя вода выйдет, через денёк или два, так крепёж снимай. Форма сохранится, – уверял мастер.

Я не поверил ему тогда. Думал, развод какой-то. А тут глянул на расстроенного Кво, на костер, на кувшинчик, что в центре землянки стоял и само вспомнилось.

План сработал.

К вечеру работа закипела. Кво даже на ожоги на руках внимания не обращал. Остальные аборигены об этой хитрости тоже не знали. И сначала на меня как на умалишённого смотрели.

– Во дебил. Суп из веток варит, – читалось у них на лицах в начале эксперимента.

А как результат увидели, головами закивали, языками зацокали. Зауважали меня немного, короче. Или забоялись. Да так, что даже шаману не стуканули.

Два дня и три ночи глаз не смыкая, плели мы снегоступы. И, по мнению Кво, еле-еле уложились.

– А успели мы только благодаря мне! – хорохорился малой, когда дело было сделано.

Пацан-то не так прост оказался. В первую ночь, как я только прикемарил на часок, он втихаря на холм, где шаман на меня камлал, сбегал, еду и другие нужные духам штуки на алтаре оставил.

Почесал я затылок, ухмыльнулся слегка, чтобы не травмировать ранимую дикарскую душу, и постановил, что все молодцы. Он потому что духов в помощники припахал, я потому что придумал, как мёрзлому ивняку гибкость вернуть.

Письменных грамот и благодарностей у меня не было. Обошлись устной похвалой.

По уже сложившейся традиции, пред ясны очи вождя я явился ни свет ни заря. Ну как явился…

Вломился с наглой мордой и бесцеремонно растолкал главнюка. Типа, вставай, кормилец, благую весть тебе принес.

– Ваш заказ доставлен, можете забрать в пункте выдачи в любое удобное для вас время с 07.01 до 19.12. Обед с 07.03 до 19.10. Выходной с пятницы по четверг, – обрадовал я вождя.

Тот поначалу бурчать начал, типа кьюар-код не пришёл, да и вообще, он в это время не может, потому что на службе. Потом перешёл на личности, которые в пункте выдачи совсем работать не хотят, а только и делают, что коробки перекладывают.

И только как глаза продрал, обрадовался.

– Мы пошли вам на встречу, заказ доставлен курьерской службой, – лыбился я.

Улыбнулся главнюк от этого и весьма довольным взором меня осмотрел. Я конечно для порядка проблеял, что, дескать, не один корпел, Кво помогал. Но ясен пень, кто главному об успехе доложил, тот и молодец.

– Скоро праздник. Ты доказал свою полезность. Будем тебя в воины посвящать, – обрадовал меня шаман, когда все две дифирамбы в мой адрес иссякли. – Сможешь наравне с другими на охоту ходить, племя от врагов защищать. А если повезет, то тебя в бою враги прибьют и ты тогда точно к своим вернёшься. А там духи тебя уже со всеми полагающимися почестями встретят, – заливал толмач.

Дохнуть в бою в этом древнем мире, даже за благое дело, мне как-то совершенно не хотелось. Да и носиться по степям и лесам за дичью, которая часто в разы крупнее охотника, тоже не вдохновляло.

– А других вакансий нет? – состроив тупое выражение лица, поинтересовался я.

Типа, если за благое дело или племя, то я завсегда согласен, но ведь можно и подольше небо покоптить. Например, сидя в нормальной землянке и занимаясь какой-нибудь фигнёй. Глиняные таблички, хотя бы с места на место перекладывать. И чтобы обязательно секретарша была.

Посмазливее.

– Уважаю, – обрадовался шаман.

Я натурально от этого в ступор впал.

– Я тоже думаю, что рановато тебе в воины. Но слово вождя крепче камня! – развивал мысль шаман. – Ремесленник из тебя никакой. Да и не умеешь ты ничего делать. Так что для начала женим тебя, а там посмотрим.

– А снегоступы? – взбесился я от такой несправедливости.

– Духи тебя надоразумили, и ты подсказку Кво передал. А он сделал. Парня, кстати, вместе с тобой в воины посвящу. А то оброс уже весь, а к бабам ему доступа ещё нет. Жениться ему пора, – подмигнул мне шаман.

Он тут, оказывается, дофига за кого был – по праздникам тамадой работал, в остальное время – споры разрешал, функцию ЗАГСа и медика исполнял. Ещё числился на должностях завхоза, психолога, участкового и прокурора. И это далеко не весь список.

Неудивительно, что его часто ветром покачивало. Попробуй поработай на таких должностях двадцать четыре на семь, да без отпусков и отгулов.

Как он ещё не скопытился то.

По женитьбе, тут тоже момент интересный был.

Парень считался готовым к интимным отношениям, когда у него на лице борода пробиваться начинала, а лобок и подмышки кустились уже вовсю.

Ну и главное условие – свою полезность племени доказать нужно было.

С девками чуть посложнее выходило.

– Определяем по волосам – когда срам весь зарастёт, а грудь соком нальётся – инструктировал меня шаман перед переводом в касту половозрелых. – С тобой всё немного сложнее. Припозднился ты. Значит, жена тебе полагается или из совсем молодых, а это не есть хорошо для здоровья, или из совсем старых. И есть у меня мыслишка на этот счёт.

– А если характерами не сойдёмся? Или фигура мне не понравится, или не люб я избраннице окажусь? А ну как у неё есть уже потенциальный супруг и они только и ждут удобного момента, чтобы узаконить свои отношения. А тут я весь такой. Любовный треугольник получится. А из этого ничего хорошего не выйдет. Тем более, если баба взрослая, да без мужика – значит своенравная! – перебил я шамана, пытаясь отстоять своё право на такую подругу, которая мне в ужин дрянь всякую точно подмешивать не будет.

– Чего? – выпучил глаза толмач. – Какие треугольники? Какие нравы? Это чего за звери? Короче так, харош мне мозг парить! Уна женой твоей будет! И точка!

– Вот это поворот! – настал мой черёд выпучивать глаза. – Это в честь какого же праздника такая подстава? Это где же я так нагрешил то?

Для непосвящённых, разъясняю. Уна – местная дородная бабища, а по-другому и не скажешь. Не девушка – точно. Трех мужей пережила, мужики шептались, они прямо на ней дуба дали. Во время того самого. Но Уна не горевала и четвёртого завлекала.

Желающих только не было.

По местным меркам, она уже предпенсионеркой считалась, хотя ей всего то, как я прикинул, чуть-чуть до сорока не хватало – это если по годам. И слегка за девяносто – это если в килограммах мерить.