Текст книги "Клинок и лилия (СИ)"

Автор книги: Медея Колхитида

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Вынув мешочек, она развязала шнурок и вытащила несколько серебряных монет. Отсчитав положенную сумму, она протянула деньги рыбаку.

– Ты не оставляла бы лучше деньги в лавке,– нахмурился тот. – Не дай предки, ограбят. Вон сегодня нашли двоих недалеко от канала. Судя по всему, их ограбили и убили.

– Кто ж меня грабить-то будет, чай не велики деньги за продажу рыбы. Я же не купец какой или контрабандист, – отмахнулась девушка.

– Не скажи, найдутся мерзавцы, что и от ломанной сапеки не откажутся, – покачал головой мужчина.

– Кого там нашли мертвыми? – поинтересовалась Сури, продолжая перекладывать рыбу в воду.

Но рыбак не стал продолжать разговор, забрал освободившуюся плетенку, заработанные деньги и, попрощавшись, ушел.

Значит, о смерти контрабандистов знает не только одна. Теперь надо бы выяснить, что конкретно известно народу. Стоит прислушаться повнимательнее, может, еще что-нибудь интересное всплывет.

Следом потянулись и другие рыбаки со своим товаром, ловцы лягушек, пиявок, моллюсков и других даров, которые так щедро поставляют Сурсский залив и Викса. Каждый старался поделиться слухами и догадками со всеми, кто слышал. Владельцы и покупатели в соседних лавках тоже принимали горячее участие в занимательном разговоре. Лишь Суриян старалась помалкивать и запоминать все услышанное.

– Вы слышали, говоря, ночью убили какого-то чужеземца и обобрали до нитки.

– Какое ограбили! С него и взять было нечего.

– А ты почем знаешь? Сам ограбить пытался?

– Это ты меня грабителем называешь?! Да я тебе сейчас!..

Но окружающие не дали затеять драку. Поуспокоившись немного, обсуждение вернулось к животрепещущей теме.

– Что за чужеземец? – поинтересовалась торговка жареными лягушками. Ее не было на рынке около трети саэша из-за свадьбы младшей дочери, и теперь она сожалела о пропущенных новостях.

– Явились на одном из кораблей купца Шимона, что из Западного материка возвращались. Компания небольшая: маг, гном, эльф, человек да какая-то сумасшедшая девчонка. Светлые, – произнеся последнее слово, говоривший скривился, видимо, из-за неприятных воспоминаний. – Едва только на землю ступили, заявились к Наместнику. Сказывали, что, когда Наместник отказался их принять, закатили безобразный скандал, еле их выдворили. Затем устроили беспорядки в какой-то таверне. А уж что потом произошло, одни духи знают.

– Постой, ты говоришь Светлые? Это, случаем, не один из них в ночном заведении приставал к ночной фее? Его охранник выкинул из дома, так тот начал грозить неприятностями, – вмешался возвращавшийся с ночного дежурства и завернувший по пути на рынок, стражник. – Колдовать пытался, дурак!.. – и он тихо засмеялся. Его поддержали окружающие.

Действительно, дурак! Ну, или иноземец.

Ибо каждому местному жителю известно, что ночные феи – это не доступные девки, которых можно заказать на ночь. Главная задача ночных фей заключается в умении исполнить тайные желания клиента: усладить его слух приятной музыкой, взгляд – изящными танцами, составить компанию в игре в чиян, занять интересным рассказом, быть приятным и умным собеседником, ну и конечно, внимательно выслушать, дать мудрый совет, утешить. Вечер, проведенный с ночной феей, стоит баснословных денег, но ни один клиент не оставался недовольным.

И охраняли их соответственно, подобно величайшим драгоценностям. У каждой девушки было несколько телохранители, которые могли отразить любое нападение, как физическое, так и магическое. С нападавшими особо не церемонились. Так что, если этот чужеземец остался жив, ему следовало молиться всем своим богам, что они милостиво оставили его в живых.

Понемногу, когда новости потеряли свою свежесть, а их обсуждение надоело даже самым заядлым сплетникам, возникло суждение, что, если кого-то и убили, то виноваты в этом сами пришельцы. Когда едешь в незнакомую страну, надо хоть немного интересоваться бытующими в этой стране порядками и традициями, тогда шансы нарваться на неприятности гораздо меньше.

Придя к подобному выводу, люди стали понемногу расходиться, у каждого нашлись неотложные дела, требующие присмотра.

Никаких подозрений о причинах и виновных в смерти эльфа Сури не услышала, что не могло не радовать. Ей было не по себе из-за ночных приключений, и меньше всего ей хотелось, чтобы кто-то узнал о ее причастности к этому происшествию.

Она с головой окунулась в работу, с удовольствием торгуясь с покупателями, не забывая, однако, прослушиваться к гуляющим в округе слухам.

Отправив очередную довольную покупательницу с большой рыбиной, заботливо уложенной в корзинку, девушка заметила знакомых козлов, привязанных к скобе козловязи недалеко от ее лавки. Она повертела головой, высматривая господина Дука. Наконец она заметила его высокую шляпу в ряду, где продавали овощи и фрукты. С нетерпением девушка ждала прихода главного повара, надеясь, кроме хорошей выручки, получить и более достоверные слухи о скандале в ночном заведении. Уж он-то должен иметь достоверные сведения, так как все хозяева подобных мест обменивались информацией о благонадежности клиентов.

Через дюжину шуа он, сопровождаемый слугами, направился к ее лавке. И надо же такому случиться, один из работников споткнулся и рассыпал содержимое корзины, которую нес на голове. Спелые плоды, весело подпрыгивая на неровностях, покатились по земле прямо под ноги прохожих. Господин Дук выругался и в гневе замахнулся на нерадивого работника плеткой. Тот вжал голову в плечи и стал поспешно подбирать раскатившиеся продукты.

Сури впервые видела обычно спокойного и рассудительного повара в таком состоянии. Он буквально брызгал слюной, высказывая все, что он думает об этом косоруком и его родственниках до девятого колена. Внезапно господин Дук замолчал, схватился за сердце и стал оседать на землю.

Девушка выбежала из-за прилавка и бросилась к нему. Слуги успели подхватить подмышки господина и не дать ему упасть в пыль, теперь беспомощно оглядывались, не зная, что предпринять дальше.

– Сюда, сюда, – Сури замахала руками, чтобы привлечь их внимание. – Ведите живее его в тень.

Они послушно повели мужчину, куда указывала девушка. Усадив его на имеющийся в лавке бочонок, они вопросительно посмотрели на нее, ожидая дальнейшие указания. Она же вовсю суетилась, стараясь делать одновременно несколько дел. Отыскав полотенце, расстелила его на стойке, положила немного "сухого льда" и сложила в конвертик. Слегка покраснев, она подергала шнуровку на груди мужчины и приложила получившийся компресс в район сердца, велев одному из слуг держать, дабы она не сползла. Затем аналогично подготовила второе полотенце, но теперь повязала его вокруг головы.

– Чего стоите, как памятники Императору? Помогайте, – командовала Сури. – Эй ты, сними с господина Дука сапоги. А ты, возьми мой веер и обмахивай его. Принесите холодной воды.

Привлеченные необычной суетой, вокруг лавки стали собираться толпа любопытствующих. Увидав это, девушка отвлеклась от хлопот, чтобы разогнать сплетников.

– Чего столпились? Человеку из-за жары плохо стало. Идите, куда шли! Без вас разберемся.

Но люди, рассчитывающие увидеть занимательное зрелище, не хотели быстро расходиться. Пришлось послать одного из слуг за стражей. Лишь после такой угрозы толпа медленно стала рассасываться.

Принятые меры помощи стали давать первые результаты: с лица повара начала сходить бледность, взгляд стал более осмысленным.

– Господин Дук, как вы себя чувствуете? – озабоченно заглядывая в лицо, спросила девушка.

– Пить, – слабо прошептал он.

Тотчас около его губ появилась чашка с холодной родниковой водой. Он сделал пару глотков, затем жестом показал, что пока хватит.

– Спасибо, – он попытался подняться, но Сури удержала его:

– Вам не стоит пока подниматься, отдохните еще немного, – она подставила под ноги больному пустую корзинку и поменяла полотенца.

– Что же вы пошли на рынок сами, раз так плохо себя чувствуете? Надо было остаться дома, а слуги принесли бы все требуемое. В конце концов, мы вас давно знаем и не стали бы обманывать, – слегка попеняла она.

– Кто же думал, что приступ именно сегодня случиться? Хотя, можно было бы догадаться, – попытался оправдаться он, затем тихо добавил. – Особенно после сегодняшней ночи.

На ее вопросительный взгляд он, извиняясь, с легкой улыбкой ответил:

– Я вижу, вам любопытно, только, простите, не могу вам ничего сказать. Не стоит такой молодой и красивой девушке знать слишком много.

Сури пожала плечами, не настаивая на немедленном ответе. Ведь всегда можно расспросить слуг, особенно за бутылочкой чего-либо согревающего. Судя по легкому намеку, что прозвучал в словах господина Дука, в неприятностях ночного дома, где он работает, замешаны очень выкопоставленные люди. А они не имеют привычку обращать внимание на снующую всюду прислугу, которая, кстати, имеет уши и, частенько, длинные языки.

Примерно через две трети коанта мужчина достаточно пришел в себя, чтобы добраться до дома на носилках, за которыми успел сбегать один из слуг. Носильщики на руках бережно перенесли своего хозяина на сидение, буквально заваленное мягкими подушками. Убедившись, что господин Дук удобно устроен, девушка собралась вернуться в лавку, он протянул ей связку сапек. Суриян с возмущением отказалась от вознаграждения за то, что, как она считала, обязана была сделать. Тогда он с кривой усмешкой спрятал деньги. Она повернулась уйти, но он придержал ее:

– Еще раз спасибо тебе, милая. Если будет нужна помощь, приходи в "Сурскую розу" и попроси проводить тебя ко мне. Чем смогу, помогу.

– Ну что вы, я совсем не поэтому... – пролепетала она, но, посмотрев ему в глаза и, видимо что-то уловив во взгляде, ответила: – Хорошо, если будет нужда, я обязательно обращусь к вам.

Наконец господин Дук отбыл. Сури вернулась в лавку и принялась убираться. В лавке царил изрядный бардак: перевернутые впопыхах корзины, из которых успела разбежаться часть улова. В углу она заметила черепки от разбитого кувшина. Под ногами стояли лужицы воды из перевернутого аквариума. Кто-то из слуг умудрился разбить сухой лед и лежащие на нем тушки кершей стали стремительно тухнуть. Пришлось выкидывать всю испорченную рыбу.

Теперь, даже если продать весь оставшийся товар, денег едва хватит, чтобы заплатить за аренду места!

Первым делом, она подняла аквариум и наполнила его водой, благо в пристройке была целая бочка. Собрала всю протухшую рыбу и моллюсков, а также все, что показалось ей безнадежно испорченным, и сложила в сломанную корзину, намериваясь отдать уборщику, чтобы тот вынес все за территорию рынка.

Занимаясь уборкой, девушка не заметила, как к ее лавке подошли несколько человек довольно угрюмого вида.

– Это ты Суриян, торговка рыбой, – спросил один, по-видимому, старший из них.

– Да, – ответила она, испуганно озираясь и не зная, то ждать от этих странных гостей. На ум сразу пришли события ночи.

Чтобы скрыть свое замешательство, она медленно обтерла руки, стараясь, чтобы их дрожание было не слишком заметно.

Вместо ответа, они отодвинули ее в сторону и вошли в лавку. Осмотревшись, они взяли собранный ею товар, который был еще годен на продажу, и стали все выносить.

– Что вы делаете?! – Сури попыталась помешать произволу. – Не имеете право!

Но старший взял ее за плечо, с силой сжал его и подтолкнул охнувшую от боли девушку к аквариуму:

– И этих вылови.

Она открыла было рот, чтобы возразить, но в глазах этого человека было что-то, из-за чего лишь беспомощно спросила:

– Сколько?

– Всех.

Едва сдерживая слезы, Сури выполнила приказ. Так же, почти не говоря ни слова, они покинули лавку, унося с собой все, что у нее было. Уходя последним, старший кинул на прилавок мешочек.

Провожая их глазами, она развязала кошель. В нем оказалось несколько связок сапек, которые с лихвой покрыли стоимость утреннего улова.

Странно все это!

Солнце палило немилосердно. Стояла удушающая жара, делая невозможным пребывание на короткое время на улице. Не было даже малейшего колебания воздуха. Улицы опустели. Все живые существа прятались в более прохладных местах. В том числе и люди: кто побогаче – около фонтанов и бассейнов, средний класс – за стенами домов, нищие – в подвалах и развалинах.

Сури плелась домой, проклиная свою глупость. Ведь знала же, что сегодня будет очень жарко, и все-таки задержалась на рынке дольше обычного, пытаясь выяснить у информатора, что известно среди бродяг о ночном происшествии. Но этот человек так и не пришел на встречу, она лишь напрасно потратила время на ожидание.

Вот, наконец, и знакомая дверь. Борясь с огненными кругами, которые плавали перед глазами, она почти на ощупь вставила в скважину ключ и дважды его повернула. Щелкнул замок, и девушка окунулась в благословенную прохладу. Закрыв за собой дверь, она привалилась к стене, пытаясь придти в себя.

Постепенно в глазах прояснилось. Оторвавшись от стены, она прошла в умывальню. Из ведра, что стоял на полке, она побрызгала на лицо. Вода, пусть не холодная, как хотелось, все же принесла облегчение. Набрав пригоршню, вылила драгоценную влагу себе за шиворот, слегка взвизгнув от неожиданности. Затем, немного подумав, сунула в ведро голову и тут же, вытащив, замотала ей из стороны в сторону, стряхивая излишки воды.

Как бы глупо это не выглядело, но зато помогло быстро придти в себя.

Едва самочувствие улучшилось, как Сури почувствовала, что очень голодна. Борясь с желанием срочно что-либо сунуть в рот, не дожидаясь обеда, она проследовала в свою комнату и переоделась в чистую одежду, так как та, что была на ней с утра, пропиталась потом и противно липла к спине.

На кухне ее ждал сервированный стол, заботливо прикрытый легкой тканью из верилия с вплетенными в ткань кристаллами сухого льда, что позволяла продуктам не испортиться во время жары.

Милый, заботливый Д'Хан!

Она с аппетитом принялась за еду, заодно обдумывая создавшуюся ситуацию. А она девушке совсем не нравилась. Больше всего волновал вопрос, почему ее, свидетеля, оставили в живых. Нет, она, конечно, этому рада, но нелогичность события тревожила. Почему неизвестный оставил улики против себя?

Сури отложила мисочку с мясными шариками и, поддавшись порыву, пошла в свою комнату. Там она вытащила из глубин сундука сумку и вернулась на кухню. Открыв клапан, девушка извлекла из нее парик и маску, которые подобрала ночью. Маску она небрежно бросила на стол, отдав все внимание парику. Надев его на кулак, она повертела им из стороны в сторону. Вспомнив, что она еще не утолила голод, подцепила мясной шарик и отправила, не глядя, в рот, сосредоточившись на осмотре находки.

Сначала она думала, что парик из искусственных волос, слишком уж необычны длинные, абсолютно белые волосы. Мало ли что придумали маги! Решив проверить эту догадку, она вырвала несколько волосинок и подожгла. Нет, запах говорил об их натуральности. Конским волос тоже не был – слишком тонкий и мягкий. Козий более мягок, но слишком короткий. Других животных с белой и длинной шерстью, которая бы так сильно походила на человеческие волосы она не знала.

Значит, можно предположить, что парик все-таки из человеческих волос!

Она нахмурилась, вспоминая все, что могла слышать о других расах. У гномов волосы преимущественно рыжие, у эльфов – золотистые, у друидов – со слегка зеленоватым оттенком, люди – от блондинов до брюнетов. Говорят, среди северян есть люди с очень светлыми волосами. Но все это не то!

Цвет парика можно было назвать снежно-белым.

Загадка!

А вот и другая!

Если смотреть с изнанки, то пряди крепились к очень мягкой коже, очень похожей на замшу.

Или на скальп.

От этого предположения по спине пробежали холодные мурашки.

Она инстинктивно отбросила парик в сторону, глядя на него, как на оживший кошмар.

Чтобы немного собраться с духом, она слегка трясущимися руками налила стакан холодного козьего молока и залпом выпила. Уставясь невидящими глазами в одну точку, она усваивала результат осмотра. Так и не придя к какому-либо выводу, она взяла со стола маску, потерла ее пальцем, проверяя на ощупь. Теперь и кожа маски ей казалась необычно мягкой. Она поднесла ее к самым глазам, пытаясь уловить мельчайшие нюансы. На коже, если внимательно приглядеться, можно было различить поры. Слишком мелкие для кожи животных, которые можно найти в скорняжных лавках.

Так и не придя к какому-либо определенному выводу, то есть, боясь получившегося вывода, она решила спрятать обратно свои находки. Причем постараться, чтобы их случайно не нашел воспитатель.

Поняв, что теперь она не сможет ничего больше съесть, Сури убрала со стола и вымыла за собой миску, положив ее сушиться на полку, на которую падал солнечный свет. Ничто так не убивает вредные организмы, могущие вызвать заразные желудочные болезни, которыми так любят пугать маги-лекари, как солнце!

К тому времени первоначальный испуг начал проходить и ему на смену проснулись любопытство и энтузиазм.

Ну, уж нет! Она обязательно разгадает эту загадку.

Прошло довольно много времени, когда девушка заметила, что пора собираться на ежедневный отчет к капитану стражи. А Д'Хан так и не появился!

С одной стороны Сури почувствовала облегчение, так как не знала, как ловчее соврать воспитателю о причине того, где она пропадала почти всю ночь. С другой, объяснение лишь откладывалось. С третьей – примешивалась тревога за старого орка. Что-то он неважно выглядел последнее время, да еще и стал явно что-то скрывать от нее.

Но делать нечего, нужно идти. Наверное, она увидит его у начальства.

Осторожно, чтобы «высокое», во всех смыслах этого слова, начальство не заметило ее опоздания, она мышкой проскользнула в дальний угол. Она специально подгадала, чтобы немного опоздать к началу «разбора полетов», надеясь еще хоть на немного отсрочить объяснение с воспитателем.

А начальство изволило гневаться.

– Ко мне утром приезжает гонец и передает приказ Наместника немедленно явиться в его резиденцию. Я приезжаю и что там узнаю? – он грозно обвел глазами притихших подчиненных. – Что? Я вас спрашиваю! Молчите?!

Глава департамента налил стакан воды, залпом выпил и поморщился – вода была теплой и отдавала затхлостью. Пока он безуспешно пытался освежить горло, таможенники стояли навытяжку, боясь вызвать еще больший гнев. Нет, уважения, любви и даже страха служащие к своему начальнику не испытывали, скорее, относились к нему как к неизбежному злу. Просто глава имел привычку при малейшем возражении часами читать мораль. Выслушивать же на такой жаре выволочку не было никакого желания.

Молчание затягивалось. Никто не хотел попасть под тяжелую руку главы таможенной службы.

– Молчите?! – повторил он. – Так я вам скажу! Произошло гнусное убийство иностранца. Наместник требует, чтобы было проведено расследование и приняты меры к наказанию убийцы. Какие меры приняты вами для выявления преступника?

Раздался негромкий ропот. Коллеги Сури украдкой оглядывались друг на друга, но никто не взял на себя смелость высказаться вслух.

– Я так и знал! Никаких! Все, на что вы способны, так это бродить по сомнительным заведениям и напиваться, прикрываясь служебной необходимостью, между прочим, за счет казны. Где убийца?! Я вас спрашиваю!

– Так мы же таможенники, а не сыскная служба. Убийствами занимаются они, – раздался чей-то голос с задних рядов.

– Это кто там такой смелый подал голос? А ну покажись! – глава службы, налегая объемным животом на край, вытянулся над столом, пытаясь разглядеть храбреца, посмевшего громко высказать робкое возражение.

Гул голосов слегка усилился, но отличившийся так и не показался пред очи его превосходительства.

Тот удовлетворенно крякнул, выпрямился и приосанился от сознания собственной значимости. Однако, вспомнив, что он все еще гневается, снова сдвинул брови.

– Но теперь все! Я повторяю, все! – он стукнул по столу с такой силой, что стакан с остатками воды опрокинулся, и тоненький ручеек побежал по столешнице. – И я, и Наместник больше не будем безнаказанно спускать вам разгильдяйство и безделье. Я научу вас работать!

Произнося последнюю тираду, он подчеркнул "Я", давая понять, что его слово, по сравнению с Наместником, будет решающим, не замечая ухмылок подчиненных. Начальство опять занесло. Для других такие неосторожные высказывания могли бы кончиться плачевно, но у главы службы были очень сильные покровители при дворе Императора. С таким положением вещей даже разумному Наместнику приходилось мириться, не в силах что-либо изменить.

– Отныне я должен быть в курсе всех дел, которыми занимается служба. Все действия будут проводиться только с моего одобрения. Аресты, задержания, обыски только при моем непосредственном присутствии.

Сури задохнулась от возмущения. Это что же получается, вся работа насмарку?

В зале стояла гробовая тишина, присутствующие с трудом переваривали новость.

– Можете быть свободны, – явно довольный молчанием своих подчиненных, объявил начальник. Дождавшись, что подавленные служащие начали расходиться, бросил в спину: – Да, я еще забыл сказать, вы должны принести мне списки всех информаторов, работающих на нашу службу, как в нашем городе, так и во всем Сенсое. С адресами и указанием ближайших родственников. Д'Хан, позаботься, чтобы эти списки к завтрашнему вечеру были у меня.

Из здания службы все вышли в подавленном состоянии. После короткого обсуждения, было решено пойти в любимую таверну, чтобы за кружкой горячего орша обсудить сложившуюся ситуацию.

Таверну "Верный келс" содержал вышедший в отставку по увечью бывший городской страж. В силу профессии, как бывшей, так и нынешней он в мельчайших подробностях знал, что происходит в городе. Кроме этого, слыл мудрым человеком, с которым можно было поделиться своими проблемами и получить разумный совет. Еще одним из плюсов было предоставление довольно значительной скидки представителям служб охраны порядка.

Компания мрачных таможенников ввалилась в "Верный келс" и сразу направилась к дальнему столу, придвинув еще пару, чтобы места хватило всем, а так же захватив недостающие табуреты.

Хозяин Тьянг быстро оценил ситуацию и лично принес кружки с обжигающим оршем. За ним следовала подавальщица с еще одной порцией любимого всеми напитка.

– День добрый, господа! – расставляя кружки, поздоровался он.

– Разве он добрый? – проворчал старый орк.

– Что-то случилось? – сочувственно поинтересовался Тьянг.

Орк скривился, будто проглотил целую миску кислого сиреса. Дальше хозяин таверны не стал расспрашивать, зная, что если посетители захотят, то сами все расскажут.

– Нет, ну какая же он сволочь! – сделав большой глоток, сказал Чжиу, один из опытнейших служак. – Уйти что ли в отставку?

– Вот и я думаю, что же дальше делать. Все равно теперь не видать нормальной работы, – поддержал его Лиу. – Ставлю всю причитающуюся мне пенсию против ломаной сапеки, что все подозреваемые, которые сейчас под следствием, внезапно окажутся невиновными, арестованные – на свободе, а наш "драгоценнейший" начальник – внезапно обогатившимся. Кто готов поспорить?

– Нашел дураков спорить. Это же очевидно, – с горькой усмешкой, ответствовал Чжиу.

– Вы вот говорите, уйти в отставку, а чем потом займетесь? – вступил в разговор Льян, старый друг Д'Хана. Когда-то, пару десятков лет назад, они вместе поступали на героическую, как они тогда считали, службу, мечтая защищать интересы империи от внутренних врагов.

Хороший вопрос! Никто из них никогда серьезно не задумывался о другой работе. Да и никогда ее не считали работой, скорее – судьбой.

– А ты что скажешь, Д'Хан? – Льян толкнул глубоко задумавшегося орка в бок.

Тот недоуменно посмотрел на мужчин, потом, видно припомнив разговор, произнес:

– Извините, отвлекся. Я вот о чем думаю, надо предупредить наших агентов, чтобы они предприняли меры предосторожности. Если просочиться информация, кто на нас работает, а наш боров обязательно создаст утечку информации...

– Еще бы! Такой источник богатства! – хмыкнул Лиу.

– ...то в городе появится большое количество трупов. Причем, они будут на нашей совести.

– А что тут думать?! Надо зайти в "Пьяный ерш", там всегда много разного люда, и, как бы невзначай, обмолвиться паре-тройке нужных человек. Спорю, через коант об этом будет знать каждый заинтересованный человек, – предложил идею Льян.

– Что ж, придется Сури закрывать свою лавочку. Жаль, она только начала работать в таком перспективном месте, – вздохнул Чжау. – Эй, Сури! Где же она?!

Действительно, девушки не было.

– Куда она пропала? Вроде бы шла вместе с нами. Д'Хан, ты не знаешь?

Тот пожал плечами.

У него были кое-какие подозрения, но он не стал их озвучивать. Девочка что-то сегодня избегала встреч с ним, а если вспомнить, что вчера она не дождалась его в таверне... Подавальщица говорила что-то о небольшой стычке с пришлым эльфом. Которого в последствии нашли убитым...

– Наверное, ушла домой.

– Так что ты думаешь?

– О чем? О лавке? – переспросил орк. – Нет, пускай остается на рынке. Там она сейчас нужнее. Слава Высшим Силам, "любимый" глава службы не знает, чем она занимается, – внезапно в его глазах зажглись лукавые огоньки. В голову пришла одна интересная мысль! – Лиу, вот что! Кто у нас там больше всех мешает? Составь-ка списочек да укажи их как наших активных информаторов. Конечно, со временем все разъясниться, но у нас будет время, чтобы обезопасить нашу сеть, да и появится возможность хоть немного поработать спокойно.

Четверка заговорщиков, ехидно посмеиваясь, переглянулась, предвкушая скандалы и разбирательства. А главное, неприятности, которые должны посыпаться на этого толстого борова, по воле императора ставшего их начальником и губящего всю работу за последнюю дюжину саэшей.

– Торговец! Торговец! – раздался крик, и мальчишки, игравшие в пыли в пристеночек бросили свои бабки и кинулись к причалу. Вдалеке действительно маленькой, но быстро увеличивающейся точкой видна была лодка.

Подростки отпихивали друг друга локтями, пытаясь отвоевать место получше. Наблюдая, к какому причалу направляется лодка, они последовали за ней.

Еще вчера у Тьера не было других возможностей помочь деду, кроме как вместе с другими ребятами вертеться в порту возле причалов, высматривая лодки с товаром. А затем на старенькой тележке тащить груз вслед за торговцем. Иногда за доставку платили медной сапекой, а иногда и пинком под зад. Если в конце дня удавалось заработать полдюжины сапек, то день, можно считать, прошел отлично. Тогда можно было надеяться на свежую лепешку с рыбным шариком, а не надоевшую кашу из крипши. Но и эти деньги еще надо было донести до дома.

А теперь мальчишка торопился налегке донести до адресата письмо, с которым его послала госпожа Арамэ, да дадут Высшие Силы ей беззаботную и долгую жизнь!

Когда он утром постучался в дверь, он и не думал, как круто изменится его судьба. Пожилая женщина, что оказалась за дверью, оглядела парнишку таким злобным взглядом, что у него душа ушла в пятки. Он готов был удрать, но в это время откуда-то из глубины дома раздался красивый бархатный голос, и служанка, поджав губы, повела его в дом. Представшая перед ним женщина показалась мальчику прекраснейшей из всех женщин. Именно такой в его понимании должна быть богиня!

– Бедный ребенок! – воскликнула богиня. – Худенький-то какой! Тебя Сури прислала?

Ей пришлось несколько раз повторить свой вопрос, прежде чем мальчик понял, что обращаются к нему, и кивнул, не сводя с нее восторженного взгляда.

– Накорми его, а я пока напишу письмо, – распорядилась она и вышла из комнаты.

Служанка отвела парнишку на кухню и велела поварихе дать ему чего-нибудь поесть. Оглядев мальчика, худая смешливая женщина, что командовала служанками и поварятами, достала тарелку и сама наложила в нее огромную порцию жареной рыбы, положила на край ломоть лепешки и протянула парнишке, а когда тот начал с жадностью есть, с умилением смотрела на него.

Когда набитый живот начал немного болеть, а в рот уже не лезло ни одного кусочка, Тьер посмотрел на свою тарелку, на которой оставалось еще больше половины рыбины, и с трудом отставил ее в сторону. Даже в праздники ему не удавалось так наедаться! Эх, поделиться бы этим пиром с братом и дедушкой!

Дождавшись, пока повариха отвернется, он сунул недоеденный кусок лепешки за пазуху, чтобы поделиться с братом. Едва он спрятал лепешку, как пришла давешняя служанка и, схватив его за руку, буквально потащила его за собой.

– Живей, живей! Не заставляй госпожу Арамэ ждать, негодный мальчишка! – шипела она.

Тьер не мог понять, чем же вызвана такая злоба. Что он такого сделал? Неужели из-за лепешки?

Он невольно прижал ее к себе, боясь выронить.

Но пресловутый кусок оказался не причем.

Госпожа Арамэ встретила его в дверях. Увидев ребенка, она ласково улыбнулась и протянула ему бумажный свиток, перевитый синей тесьмой и запечатанный воском:

– Ты знаешь, где пристань? – дождавшись утвердительного кивка, она продолжила. – Отнесешь это письмо в северную часть пристани в дом торговца пряностями Чангшина. Передашь ему лично в руки и дождешься ответа. Запомни, отдашь только самому торговцу и никому иному. Это очень важно! Поторопись! Через коант ты уже должен быть здесь с ответным письмом. Я буду ждать! Ну, беги!

Оглядываясь через каждые пару шагов, он направился следом за служанкой к выходу. Несколько шуа спустя, он уже бежал в сторону пристани.

Он настолько был поглощен мыслями о том, как госпожа Арамэ похвалит его за вовремя доставленное, несомненно, очень важное письмо, что, когда ему подставили ногу, он не сразу сообразил, что споткнулся и падает. Он попытался сохранить равновесие, но было поздно, да и подножка была умелая. Краем глаза он увидел чье-то лицо, расплывшееся в довольной улыбке. Он в кровь разбил коленки и локти, но не это заставило его закусить от боли губу – в руках обидчика был свиток, который было поручено доставить. Он только ощущал, что это конец, конец его мечтам и ему самому.

Он вскочил и бросился к высокому и крепкому мальчику, что держал, внимательно рассматривая, свиток.

– Отдай!

Но за мгновение до того, чтобы коснуться свитка, рука взметнулась вверх, оставляя его вне досягаемости.

– Попробуй, отними! – раздался над ухом глумливый смех, а в следующее мгновение письмо полетело в руки другому мальчишке, который стоял, как оказалось, за спиной Тьера.

– Отдайте сейчас же! – не сдавался несчастный посыльный.

– Лови! – письмо пролетело над головой третьему парнишке.

Через несколько шуа, Тьер молча глотал слезы, бегая от одного к другому в тщетной попытке отнять свою ношу. Свиток уже слегка обтрепался, и мальчик уже не представлял, как он отдаст письмо в таком непотребном виде. Если вообще отдаст! Но гордость не позволяла так просто сдаться.