Текст книги "(ненавижу) люблю тебя! (СИ)"

Автор книги: Майя Саммер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Глава 11. Женя. Затишье перед бурей

Утром из новостей я узнала о аварии. Жуткие кадры искорёженного метала, осколки, валяющиеся на проезжей части, привели меня в ужас. Я просто не могла поверить, что после такого Саше хватило сил и вредности выгнать Илью из моей комнаты. И хоть я была ему благодарна, но всё равно злилась. Безумный коктейль.

Бойфренд зашёл слишком далеко, я не была готова. Но и у мажора нет никакого права распоряжаться моей жизнью! Пусть за свою Веронику решает. А я как-нибудь сама разберусь.

За завтраком мне достался угрюмый взгляд. На шее названного брата красовался красно-фиолетовый синяк. Противные мурашки пробежали по спине и рукам, я пригладила их рукой, но Саша всё равно заметил. Поправил воротник рубашки и бросил.

– Пустяки.

В школу мы отправились вместе. Череда дней закружила нас. Пролетел февраль. Раньше я думала, что после праздников нас загрузили учёбой, но ошибалась. По вечерам мне некогда было голову от конспектов оторвать. На работу я опаздывала, приползала без сил, падала на кровать, а проснувшись, мечтала о моменте, когда я смогу вновь лечь спать.

С Ильёй мы виделись только один раз. Мне было не ловко, а он вёл себя так, словно ничего не произошло. На двадцать третье февраля я подарила ему дизайнерский кожаный ремень. Он повертел его в руках, определил прошлогоднюю коллекцию, но подарок принял. Мы гуляли по парку, пили кофе, но разговор не клеился и через пол часа я засобиралась домой.

Я долго думала, что подарить Саше и нужно ли что-то вообще дарить. И что вообще можно подарить парню, у которого всё есть? Мы почти не встречались в этом месяце. Если у меня было много заданий, то у него их было столько, что из школы он возвращался в восемь вечера, чтобы переодеться и сесть за дополнительные задания. В итоге я решила подарить ему машину, свою то он разбил.

В процессе мучительного выбора я остановилась на красном кабриолете Porche с надписью «drive to your dream» на капоте. Упаковав в коробочку коллекционную модельку и повязав белый бант, я оставила подарок на его кровати.

В марте все продолжилось. Занятия, расписание, подготовка к экзаменам. Единственным интересным эпизодом стало наше свидание с Ильёй. Он пришел на него прямо с работы. Растрёпанный и уставший, но с цветами. Простые ромашки, перевязанные белой лентой. Мы пошли в кафе, я пила горячий шоколад с большой шапкой из взбитых сливок, и спрашивала себя: что я здесь делаю?

Наши отношения не просто зашли в тупик, испарились, словно дым. Мне нужно ему об этом сказать. Попытаться остаться друзьями? Вряд ли у нас получится.

– Эй, Женя! Ты где витаешь? – позвал меня Илья.

– Я задумалась, прости. Что ты сказал?

– Давай завтра встретимся? В городе. Мне нужна твоя помощь.

Ладно, скажу ему завтра. Сегодня праздник в конце концов – международный женский день, и мне не хочется устраивать разборки. Все это малодушие, знаю. Но что я могла с собой поделать?

Домой возвращалась задумчивая. Мне так хотелось поговорить с Сашей. Последнюю неделю мы совсем не виделись. Он сейчас наверно поздравляет Веронику, когда я думала о них, бессильная и жгучая обида смешивалась с грустной ноткой.

Мне оставалось только лежать на постели, смотреть на кружащуюся вселенную у себя на потолке и мечтать, что когда-нибудь я встречу замечательного парня и он полюбит меня такой, какая я есть.

Следующий день прошел относительно спокойно. Мы писали тест по русскому языку, потом сразу же сочинение. Такая подготовка к экзамену. Никто ко мне не подходил, и я была рада этому. Всего шесть уроков и можно ехать домой, переодеваться и бежать на работу.

Я зашла в свою комнату и сразу же остановилась, словно напоровшись на стену. На столе, вместо скромных, уже подвявших ромашек Ильи, в вазе стояли белые пионы. Я никогда не видела такого красивого букета, ну может только в цветочных бутиках. Подойдя поближе, чтобы рассмотреть букет, я увидела, что среди белых бутонов прячутся нежно-розовые цветы. Стебли украшены жемчужинами и белыми лентами.

Записки не было. Но я и так знала от кого они. И объяснения почему Саша так играет со мной у меня не было. Наверное, это месть. Он не подпускает к себе, но и приблизится не даёт. Какие-то адские качели.

Телефон звякнул напоминанием. Блин, я уже опаздываю на работу! А ещё нужно встретиться с Ильёй, но это и во время работы можно.

Я переоделась в удобные и теплые черные штанишки, тонкий бежевый свитер, сегодня обещали заморозки, так что пришлось ещё захватить парку болотного цвета. Она мешается в метро, но зато вечером будет комфортно.

Бросив последний взгляд на цветы, я вышла из комнаты. Подумаю об этом завтра.

Поезд изгибался хищной змеёй, словно преследуя цель, а я сидела прямо посреди ее нутра. Сквозь музыку в наушниках в мозг проникал противный грохот состава. На следующей станции меня ждал Илья.

Мне было боязно с ним встречаться. Я не хотела делать ему больно, потому что сама, как никто другой, знала, как больно безразличие. Я встала у двери, столбы с большой скоростью пролетали мимо окна, диктор начал дежурную фразу о названии этой станции и сообщал какая будет следующая. У одного из столбов я заметила Илью. Всего на краткий миг, мой взгляд выхватил его задумчивое лицо из вереницы образов, людей, мозаики, мешанины цветов и звуков. А потом вагон проехал дальше, и я потеряла его из виду. Визг тормозов и поезд, покачнувшись, остановился.

Двери разъехались в стороны, справа от меня из вагона вывалился не слишком чистый мужчина, задев меня плечом. Он повернулся на ходу, снял свою кожаную шляпу.

– Дико извиняюсь мадмуазель!

Я улыбнулась ему, прощая. Он развернулся, пошагал, широко расставляя ноги.

Илья спиной опирался о колонну, искал что-то в телефоне, но увидев меня спрятал гаджет в карман.

– Привет, крошка. Я уже заждался тебя.

– Привет, – я поцеловала подставленную щёку – Прости, задержали на прошлом адресе.

– Да, ничего. Давай рюкзак.

Я стянула свой рюкзак с плеч, открыла и протянула парню. Он кинул туда небольшой свёрток, оглянулся по сторонам.

– Всё, вот держи адрес. – Илья сунул мне бумажку с напечатанным текстом – Покупатель будет ждать тебя там в восемь. Я бы сам доставил, но сегодня день рождения у сестры. Обещал быть на семейном празднике.

Он пожал плечами, улыбнулся.

– У тебя есть сестра? Ты не рассказывал о ней. – нахмурилась я.

– Двоюродная.

– А, понятно.

– Спасибо тебе, Женя, ты меня так выручила! Ладно, я побежал!

Илья чмокнул меня в щёку, запрыгнув в прибывший поезд и умчал. Всё произошло так быстро и непонятно, что я и заикнуться о расставании не успела. Развернула бумажку, вчиталась. Там был описан подробный маршрут. Да уж. После метро нужно ехать на автобусе, остановка «Красностуденческий проезд», хм… что-то знакомое. Ну, да ладно, потом вспомню.

Значит мы встречаемся на остановке в восемь вечера. Мне нужно доставить ещё один пакет с документами, я прикинула время. Да, должна успеть.

Последний заказ прошел как по маслу, и я в предвкушении отдыха отправилась доставлять последний пакет. Отвезу его и можно ехать домой. Завтра суббота, на работу не нужно, на учебу тоже. Я даже не знаю пока чем займусь. Возможно весь день проваляюсь в постели, но это не точно.

Оказалось, автобусы по этому маршруту не ходили, только троллейбусы. Пока я ждала транспорт, мимо пролетела целая стая грачей. Я такую большую уже давно не видела. Ехать нужно было минут двадцать, я смотрела в окно, любуясь видами города. Все же подземка слишком однообразна, а темные туннели с кишками проводов вообще не привлекают взгляд. Старая Москва очаровывала красным кирпичом, посеревшим от времени. Необычной кладкой, узорами и барельефами. Такой разной архитектурой. А ведь кто-то задумывал эти здания, строил, жил в них, все эти люди уже канули в лету.

Остановка располагалась на дороге, а к ней почти вплотную подступал лес. Так странно видеть в Москве такой большой кусок леса. Я даже заметила на одном дереве белочку, бегущую от кроны вниз к корням.

Глянула на телефон, уже пять минут девятого, я опоздала. Но несмотря на это Остановка оказалась пуста. Может, тот кто должен забрать пакет опоздал на трамвай? Я даже не знаю кто это должен быть. Набросав сообщение Илье с вопросом, я принялась ждать. Он сообщение прочитал сразу, но ответил только минут через пять.

"Получатель опаздывает, я спросил его, можешь просто положить пакет под лавочку на остановке, он заберёт. Только сфотографируй место, я ему перешлю."

Я нахмурилась. А что если он не найдет? Или будет искать не в том месте? Мне очень хотелось домой, но и бросать вот так посылку мне не позволит зудящая во мне ответственность.

На улице значительно похолодало, после дневного солнышка не просто было смириться с этим, но я стоически ждала. Десять минут, пятнадцать… Никого.

"На сколько он опоздает? Может мне отдать посылку тебе завтра?"

"Ты ещё там? Жень, прячь посылку и езжай домой!"

В сообщение читалась непонятная мне нервозность. Получатель опаздывает, но это же ничего. Такое бывает сплошь и рядом, почему Илья так нервничает?

"А если посылку украдут? Я подожду, не страшно. Может дашь мне телефон получателя?"

В этот раз он набирал сообщение дольше. Уже почти половина девятого.

"Оставь пакет и уходи!"

Да что такое? Я набрала Илью, чтобы спросить в чем дело, но в трубке были только короткие гудки. Вся эта ситуация нравилась мне все меньше и меньше. Трамваи стали ходить с очень большим интервалом, а после девяти их вообще не будет. Лес за моей спиной вытянул тени, пряча в них мои страхи. Каждый раз, когда листва шумела от резко налетевшего ветра, мне становилось не по себе. По спине маршировали толпы мурашек.

Казалось, что телефон в моей руке непрерывно вибрирует, но каждый раз, когда я зажигала экран на нем не отображалось ни одного уведомления. Я пробовала звонить Илье, но он не выходил на связь. Мимо меня прошёл мужчина, внимательно осмотрев. Я поёжилась от этого взгляда.

Наконец мои нервы не выдержали, и я нашла в списке контактов того, кому не собиралась звонить даже в страшном сне, но больше обратиться мне было не к кому.

Гудки тянулись… И вот когда я уже готова была бросить трубку, на том конце провода раздался чуть хрипловатый голос.

– Да?

Глава 12. Александр. Как можно быть такой глупой?

Телефон лежал рядом на столе в беззвучном режиме. Обычно я не отвечаю на него во время тренировки английского языка. Но сейчас на экране высветилось «Евгения» и я остановился посреди предложения. В окне скайпа вопросительно вскинув брови замерла Кэтрин. Она родилась и выросла в Великобритании, я нашёл её в приложении для тренировки языка.

– Alex?

– Please wait a minute, Catherine.

Я выключил микрофон и провел пальцем по экрану, принимая вызов.

– Да?

Голос Жени дрожал, то ли от холода, в трубки слышались завывания ветра, то ли от волнения, я выслушал её сбивчивый рассказ, и закрыл лицо одной рукой. Вдохнул, выдохнул, ещё раз вдохнул. Нет, не помогает. Злость медленно закипала внутри, теперь главное не нагнетать, нужно постараться успокоиться.

– Повиси, пожалуйста.

Убрав телефон, я повернулся к компьютеру. Кэтрин уже встревоженно наблюдала за мной. Контроль, держать контроль!

– I'm sorry, but I have a case to solve. Will we contact you later?

– Yes, of course. See you later.

Поблагодарив, обрубил связь. Приложил телефон к уху. Боже, ну за что мне это наказание?

– Повтори ещё раз! – приказал я.

– Илья попросил меня отнести посылку, я стою на остановке, темнеет. Ох, я наверно зря позвонила.

– Что за посылка?

– Не знаю. Какой-то свёрток.

– Где адресат?

– Понятия не имею, должен был приехать сорок минут назад, но его нет. Илья сказал спрятать свёрток в остановке, а потом сфоткать место. Но я сомневаюсь, что так будет правильно.

Нет, она не просто дура. Она феноменальная дурища.

– Женя, скажи, ты специально это делаешь?

– В смысле?

– Ну ты же не можешь и вправду быть такой идиоткой?!

– Я точно зря позвонила. Извини за беспокойство!

– Стоять! Не смей класть трубку! У тебя большие неприятности. Ты вляпалась в такое дерьмо, что тебе и не снилось, положишь трубку и тебе конец! Ты прикасалась к посылке?

– Нет, я не понимаю, Саш, в чём дело? Это что, бомба?

– Нет, но лучше бы была она. Рассказывай: где ты, что видишь вокруг.

Она сбивчиво продиктовала адрес, я слышал, как её дыхание сбилось, она запуталась в описании, в её голосе проскальзывали истерические нотки, ещё немного и она провалится в истерику.

– Значит так, сейчас всё зависит от тебя. Собираешь волю в кулак и идёшь к лесу, проходишь пару метров и прячешься так, чтобы с дороги и остановки тебя видно не было. Поняла?

– Мне страшно.

– Я знаю, милая, знаю. Подключи наушники, я буду на связи.

Она конечно почувствовала подвох в моих ласковых словах, ведь на самом деле мне очень хотелось приехать, перекинуть ее через колено и как следует отшлёпать. Но кому станет легче, если эта дуреха психанет и сбросит вызов?

– Давай, Женя! Прячься.

Я тоже подключил наушники, спустился вниз. Схватил черную куртку и ключи от машины. Моя машина отправилась в утиль, но отец разрешал иногда брать его внедорожник. Спрашивать разрешения сейчас нет времени, да и я уверен, он будет не против.

Повернул ключ в замке зажигания, дождался открытия ворот гаража и вдавил педаль газа в пол. Слишком резко, колеса крутнулись впустую, взвизгнув по покрытию. Я убавил газ, вырулил на дорогу, попутно строя маршрут. Пробки в это время пошли на спад и приложение показывало маршрут на тридцать две минуты. Слишком много, за это время может случится все, что угодно.

– Женя? Ты спряталась?

– Тут мокро и холодно, но лес растет под уклоном, думаю меня не видно.

– Хорошо.

Дороги оказались загружены больше, чем я ожидал. Пришлось лавировать в потоке машин, возможно придёт штраф за опасное вождение, но сейчас нет времени переживать об этом. Красный универсал занял полосу, и неспешно тащился по дороге, я помигал ему дальним светом – ноль реакции. Прекрасно понимая, что веду себя как скотина, вплотную приблизился к бамперу моей помехи и отрывисто посигналил. Универсал нехотя уступил дорогу, и я втопил педаль газа до упора. Тяжёлая машина ревела движком, но разгонялась.

– Саш, там кто-то подъехал к остановке. Мужик вроде.

– Что он делает?

– Шарит в мусорке.

Всё встало на свои места.

– Может это получатель посылки? Давай я просто выйду и отдам ему пакет?

– Ни в коем случае! Женя оставайся там, где сейчас лежишь!

– Но, Саш!

Я вдохнул, задержал дыхание и резко выдохнул.

– Женя, прошу, оставайся в парке! Я буду через десять минут.

Она засопела, но вроде осталась на месте.

За разговором чуть не пропустил съезд, пришлось срочно врубать поворотник и выкручивать руль. Слишком медленно, я еду слишком медленно!

Когда я подъехал к остановке на ней уже никого не было, только разворошённая мусорка, да полиэтиленовый пакет прилипший к столбу.

– Женя, маякни мне фонариком телефона.

За одним из деревьев вспыхнул огонёк, и я побежал на него. Не знаю почему, но я был уверен: счёт идёт на минуты.

Названая сестра сидела за деревом, кутаясь в парку. Я присел на корточки и выхватил у неё рюкзак. Свёрток оказался на дне пустой сумки, обмотанный чёрным скотчем, по весу грамм двадцать – тридцать.

– Да что происходит! – наконец пришла в себя сиротка.

Но я не слушал её, достал мультитул, вскрыл пакет и увидел горсть разноцветных таблеток и кристаллического белого порошка. Так я и знал! Подонок под видом простой посылки всучил Жене наркотики, в них я не сильно разбирался, но думаю это новомодная синтетика.

Нужно избавиться от этой гадости! Руками разрыл землю, высыпал туда содержимое пакетика, плеснул из зажигалки и поджёг. Мерзкий, тошнотворный запах забился в нос. Женя чихнула, закрыла нос рукой, закашлялась. Блин, главное не надышаться этой мерзостью. Вещество превратилось в пепел, и я засыпал лунку землёй, сверху набросал влажной прошлогодней листвы.

– Идём!

Я встал сам, подхватил Женю под руку и повёл к машине. Не успели мы дойти до остановки, как из-за поворота выехали чёрный седан и полицейская машина. Ну что за гадство!

– Женя, я умоляю тебя: молчи!

Машины прижались к обочине, из обоих резво выскочили крепкие мужики в форме сотрудников полиции и просто в чёрных костюмах.

– Майор Коробков, здравия желаю! – гаркнул один из них и предъявил своё удостоверение – Ваши документы!

Я холодно улыбнулся ему, достал свои права и протянул майору. Женя замешкалась, но в итоге вытащила паспорт из кармана парки.

– Что здесь делаем в такой поздний час, господин Золотов?

– Мы с сестрой едем к друзьям в гости. – спокойно ответил я.

– Да? А вы что скажите, госпожа Лисицына?

– Я тоже. – не впопад ответила она – В смысле, к друзьям.

Она была очень бледна, а руки дрожали. Я обхватил её ладонь своими пальцами, в попытке успокоить. Но полицейский заметил это движение, всмотрелся в лицо Жени.

– Вы нас задерживаете? Мы просто опаздываем, хотелось бы уже поехать.

– Это невозможно. Я вынужден обыскать вашу машину, и вас. На похожую машину есть ориентировка.

Чёрт. Прокрутил в голове все знания статей конституции и уголовного кодекса, и пришёл к выводу, что подчиниться придётся.

– Ну, что ж. Отказаться я не в праве.

В это время подъехал полицейский «бобик» и из него вышло ещё несколько человек, но это всё не проблема, а вот спрыгнувший на землю кинолог с служебной овчаркой – это не хорошо. Глаза Жени округлились, она стояла как вкопанная, боясь пошевелиться. Её губы побелели.

Один из полицейских привёл двух понятых, и мероприятие началось. Сначала собака прошлась вдоль машины, потом меня попросили открыть салон, и она обнюхала сидения, но ничего не нашла. Я не сомневался в этом, никто в моей семье не употреблял наркотики, мы слишком хорошо знали, чем это заканчивается.

Собаку подвели к нам, и он учуял запах спалённых мной таблеток. Я сразу понял это по довольному лицу майора. Дальше следовал жёсткий обыск, меня обыскивал молодой парень, его напрягало моё спокойствие, он пытался по моей реакции понять, где ему искать. Но мне нечего было бояться, а вот Женя чуть в обморок не упала, хотя я потребовал для неё полицейского женского пола.

С одной стороны, меня устраивало то, как Женя реагировала. Она вздрагивала от каждого заученного прикосновения, и злилась на каждый взгляд со стороны следователей. Её унижал этот обыск. И это очень хорошо, возможно в следующий раз она хоть немного задумается, прежде чем брать что-то у сомнительных знакомых. Но с другой стороны, я хотел её защитить от всего этого. И умом понимал, что навык – самая лучшая защита, но глупое чувство собственника приказывало мне закрыть девушку собой от всей этой грязи. Хотелось избавить её от стыда, боли и разочарования. Но я просто стоял рядом и ждал.

Полиция ничего не нашла. Они обшарили остановку, проследили наш путь в лес, обыскали нашу машину ещё раз, осмотрели наши руки, зубы и глаза, но ничего не нашли.

– Вам придётся проехать со мной в отделение.

– Простите, но я вынужден отказаться. Вы не нашли ничего ни у нас, ни в машине. Моя сестра замёрзла и устала, мы хотим домой.

– Вы же ехали в гости? – напомнил полицейский.

– Настроения уже нет. Так вы нас отпускаете или я звоню отцу?

Майор Коробков прекрасно знал кто мой отец, я видел, как он докладывал начальству и слышал обрывки фраз, и о его юридическом отделе догадывался. И хотя я бы не стал звонить отцу, иначе пришлось бы ему объяснять с чего нас вообще подозревают, блеф вышел отменным. Майор скривился, учуяв чем пахнет такой звонок и отдал мне документы. Адреналин в крови бурлил, да что там, мне казалось, что в моих жилах больше не кровь течёт, а чистое напряжение.

Затолкав бледную Женю на сидение, пристегнул её, затем себя и медленно тронулся, оставляя стражей порядка позади. Домой мы ехали молча, устраивать разборки сейчас показалось мне не безопасным. В ворота мы въехали без четверти полночь, луна давно висела над нами.

Я припарковал обратно машину, особо не заботясь о её положении, если отец спросит меня зачем я брал машину, найду, что ответить. Сейчас мне нужно было разобраться с этой феноменальной дурой. Былая злость, тщательно подавляемая за время общения с полицией, вернулась и ударила меня по башке. Мы зашли в дом, Женя хотела пойти в кухню, но я остановил эту дуру, схватил бутылку воды из холодильника, повёл в её комнату и буквально зашвырнул туда. Закрыл дверь, отвинтил крышку с бутылки и сунул в руки девушки.

– Я просил тебя больше никогда не общаться с Ильёй?

Я нависал над ней, специально давил собой. Мне хотелось подмять её под себя, хотя бы морально.

– Да. – почти прошептала она.

– Но ты всё равно подрядилась помочь ему?

– Да, но… Я могу сама решить с кем общаться? – попыталась огрызнуться она, хотя фраза прозвучала как вопрос.

– Сама?! Ну как? Решила? Господи, Женя, ты что вообще не понимаешь, чего избежала сегодня? Какой круглой идиоткой надо быть, чтобы не понять эту схему! Тебя использовали как наркокурьера!

– Илья, наверное, сам не знал, что там. – уже не так уверенно сказала она.

– О, поверь, он знал. Прекрасно знал. И сам на дело не пошёл только потому, что знал, чем сегодня это грозит. Менты работали по наводке, именно сегодня твоего дружка хотели слить. И за его дела, села бы ты! А между прочим за торговлю наркотиками дают десять лет, Женя! Десять!

Я уже кричал, меня бесил её не верящий взгляд. «Ах, Илья не мог со мной так поступить!» – читалось в её глазах. Он же само совершенство!

– Нет, я не верю.

Женя села на кровать, уронила руки на колени. Я присел рядом.

– Что он тебе так нравится? Может ты его любишь настолько сильно, что готова десять лет в тюрьме за него отсидеть? Ты дура, Женя!

Горечь затапливала меня. Откуда такая верность придурку? Бесит!

– Да, я дура! Полная дура! Потому что люблю! – прошипела Женя – Но не Илью, а тебя идиота! И заменить тебя никем не могу, вот попыталась и попался мерзавец.

Эти слова разбили мой самоконтроль. Удар оказался таким сильным и неожиданным, что я целую минуту молча смотрел на неё, чувствуя, как моя стена, так бережно выстроенная между, нами трещит по швам, а потом осыпается осколками. Я попытался собрать осколки обратно в стену. Повторять себе привычную мантру – она моя сестра, но все эти слова уже ничего не значили. Сжав её плечи, я бросил ей в лицо то единственное, что знал наверняка.

– Не смей думать о других! Ты – моя!

И поцеловал её, прекрасно зная, что одним поцелуем мы не ограничимся, просто не сможем. Это было сильнее нас, сейчас мы просто не могли остановиться. Я раздевал её, жадно касаясь кожи, она была прекрасна. Огненные волосы щекотали меня, мягкие губы скользили по моей коже, а золотые глаза молили о большем. Как я мог ей отказать?