Текст книги "Там, где только прошлое Книга 8"

Автор книги: Майя Малиновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

– Хм. Неверная догадка.

– Я еще только постигаю замыслы великих.

Странник протянул к ней открытую ладонь, окутанную радужным сиянием.

Эл протянула в ответ свою руку, а поскольку беспокойство росло, она не удержалась от последнего комментария.

– Стоило ли утруждать себя. У меня нет намерения вернуться к старым обязанностям.

– Я знаю об обещании, которое было дано тобой Совету Одиннадцати. А еще я помню, что ты обещаний не нарушаешь. Это не столько дар, сколько намек на его. Мне известно, что он связан с оружием, которое ты неосмотрительно отдала Радоборту. Я носил его в себе, и он проявил сродство к мечу. Найди меч – узнаешь, что искать.

У Эл возник внутренний протест, потому что менее всего в этой жизни ей хотелось заниматься поисками оружия, которое гарантированно втянет ее в очередной круг событий. Эл не проявила энтузиазма и несколько попятилась в сторону.

Странник мягко и успокаивающе поймал ее за руку.

– Способ действий определяется не только обстоятельствами, но и доброй волей, – сказал он ласково. – Ты не великая, ты – больше чем великая. Стань значимой в свом мире, или стань странником, судьба сама позовет тебя, когда настанут сроки. Я изменил мнение о тебе. Ты спасала брата, рискуя оказаться в вечном плену. Я был молод и не оценил твоей мудрости.

Мягкость его руки напомнила Лоролана. О чем он говорит? Какое уважение? Обстоятельства. Судьба. Ей хотелось быть подальше от всего этого.

Рукопожатие, которым он решил проститься, оказалось очень болезненным. Эл не удалось высвободить руку, его ладонь захватила в цепкий плен ее ладонь. Рукопожатие – земной жест, наверняка он давно следил за ней. Ждал? Он улыбался, глядя ей в лицо, словно был счастлив происходящим.

– Немного неприятно, – произнес он. Он освободил ее кисть, теперь она сияла, центр ладони жгло.

– Представь, как сияние растворяется в тебе, – посоветовал он.

Она представила надеясь, что боль пройдет. Сияние пропало, в центре кисти красовался синяк, и боль стала нестерпимой, словно в руку вонзилась каленая стрела. Эл от испуга тряхнула кистью, световое пятно появилось снова точно в размер синяка и снова растаяло. Эл поискала глазами странника, но увидела Ольгу с интересом изучавшую ее.

– Эл, ты что руками трясешь? – заговорила Ольга.

Эл прижала пальцы другой руки к губам и перевела взгляд на спящего Игоря, потом на выход.

Ольга не успела взглянуть на Игоря, Эл быстро выскользнула за переделы корабля.

Боль и возбуждение погнали Эл по пирсу. Она не смела больше тряхнуть рукой, прижимала ее к груди.

От дальнего самого большого пирса отчалил последний корабль. Им уже пора, а Эл, как на зло, не могла справиться с ломотой и жжением в руке. Ей чудилось, что рука до локтя болит нестерпимо. Как не учись терпеть боль, привыкнуть невозможно. Эл всякими ухищрениями отвлекала сознание от болевых ощущений. Маяки уходящего корабля таяли, а ей чудилось, что поблизости замаячила другая цепочка огней. Не почудилось. К пирсу, что был поближе, на курсовой посадочной скорости приближался катер. Эл с досадой поняла, что один из экипажей доложил о них инспекторскому патрулю. Это и был патруль, они видели ее, заходя на посадку, и конечно идентифицировали. Деться с базы некуда, придется общаться.

Эл поиграла желваками на скулах, поджала губы и встретила троих патрульных с видом красноречиво неприветливым. Боль подогревала неприязнь, но ушла ненадолго в сторону, патрульные явились отвлекающим фактором. Ее бледный вид замечен не будет в почти синем дежурном освещении базы.

– Приветствую, – еще издали изрек, шедший первым.

Двое других ограничились уставным салютом. Эл здоровой рукой изобразила галактическое приветствие.

– Могу я узнать ваше полетное расписание, капитан. Мы не обнаружили ваш борт в реестре полетов. Это странно.

Он был учтив. Эл поскрежетала зубами от боли и накатившего раздражения. Ответить ей было нечего. Она не ставила никого в известность о намерении улететь с Земли, кроме Ники и спутников.

– У вас ко мне претензии? Что в этом районе опасно? – проговорила она. – Я не принадлежу ни к какому флоту. Во мне ни у кого нет нужды.

Они уже знают, что у нее нет разрешения на полет. Но собственно Геликсу разрешение не требуется.

– Капитан, видите ли…

– Не вижу, – перебила Эл. – И не капитан, а командор. Эта база Галактиса.

Эл искала повод не для ссоры, а для того, чтобы разумно убедить их убраться. Дискуссия о юрисдикции базы позволит ей оттянуть неприятный момент, когда пойдут в ход грубые выражения. Эл уже запаслась двумя-тремя разумными доводами.

– Нам интересна цель вашего полета, – так же учтиво продолжил патрульный.

– С каких это пор инспекторский корпус Космофлота вмешивается в деятельность галактожителя и командора военной разведки Галактиса?

Эл понимала, что с ее стороны подло пускать в ход "тяжелую артиллерию", однако не без удовольствия она увидела смущение троих патрульных, расценив это как шаг к победе.

– Военная миссия? – уточнил другой патрульный. – Что-то далеко вы залетели от территорий, где ваша деятельность легальна.

Патрульный знал о регалиях, о их появлении у молодой еще для таких званий Эл, но долг обязывал его принять вызов грузового судна обозначившего подозрительное присутствие капитана Элли Светловой, бывшего пирата, на территории этой базы. Они приняли вызов. Все трое поморщились от перспективы конвоировать героя войны к земным маякам, однако на запрос о карте полета Земля ответила, что таковая отсутствует, то есть полет самовольный. Корабль торнианский, частный, но владелец капитан Космофлота, следовательно, отчитаться обязан. А вот то, что она галактожитель инспектора предпочли забыть.

Все три инспектора с видом очень занятым изучали неординарную личность напротив, словно такое увидишь один раз в жизни, а потом лучше не встречаться. На ней не было форменной одежды и знаков отличия. Вообще ее одежда не предназначалась для полетов. Она была одета словно гуляла где-то далеко от порта, без мыслей о космосе, и ей вдруг вздумалось улететь с планеты без всякой подготовки. Широкие штаны были заправлены в потертые летные ботинки, обувь была единственным атрибутом сообщавшим, что этот человек имеет отношение к космосу. Длиннополая куртка была подпоясана простым ремнем, разделенным на секции, соединенными кольцами. Наверное, к кольцам должно было что-то крепиться, но она будто не стала утруждать себя, цепляя портативные переводчики, устройства климат контроля, связи.

– Если это бесцельный полет, капитан, мы вынуждены будем проводить вас назад, – сочувственным тоном сообщил патрульный.

– Назад? Куда? Вам известен пункт базирования моего корабля? – усомнилась девушка.

В точку. Эл видела, как ему не хочется выдворять ее с базы, что только долг, и никакие иные поводы, заставляет его быть настойчивым, а раз так, пусть смириться и отстанет.

– Согласитесь, инспектор, у вас нет ни малейшего права и желания препятствовать моему путешествию, – заявила Эл.

– И все же.

– Не вынуждайте меня быть грубой, я быстро придумаю подходящее оскорбление, – грозно сообщила Эл, стискивая от боли зубы.

Во взгляде патрульного сначала промелькнуло возражение, потом зажглась надежда. Смотрел он мимо Эл на приближавшегося к ним невысокого белокурого длинноволосого мужчину одетого в летный костюм технической службы Космофлота. Поскольку других кораблей вокруг не было, он являлся спутником неординарной девушки в звании командора.

– Так как далеко вас прикажете послать, инспектор? – напомнила о себе Эл тоном недружелюбным. – И еще мне интересно, какая сволочь вам сообщила о моем местонахождении?

Инспектор опешил.

– С ремонтом порядок, – сообщил подоспевший Игорь.

– Это торнианский корабль, они не ломаются, – рефлекторно отозвался другой инспектор.

В ответ молодой инженер одарил его улыбкой, с какой смотрят на умничающих детей, а хозяйка корабля презрительно хмыкнула.

– Стала бы я ожидать беседы с вами, если бы борт был цел. Леший вас понеси, да проваливайте же вы! Прямо говорю, вы тут лишние. Если какой-то болван проявил служебное рвение и сообщил, что тут бывший пират, это не дает вам ровным счетом никаких прав на подозрения. Мы никого не преследуем. Мой борт, где хочу там и летаю. Я не на службе у Космофлота.

– Капитан, то есть командор, я вам запрещаю, – не выдержал патрульный.

Эл склонилась к нему и заявила.

– Уверены, что догоните? – спросила Эл и оценивающе посмотрела в сторону инспекторского катера, а потом на Геликс.

– Я требую уважения, – повысил голос патрульный.

– Командор, – поправила Эл.

– Командор, – добавил он, оставаясь вежливым.

– Так на какую базу мне вернуться? – с угрозой в голосе спросила Эл, заведомо зная, что ответа у него нет.

– А что к нам претензии? – спросил Игорь у Эл, которая повернулась спиной к инспекторам и показывала взглядом, чтобы он двигался к кораблю. – Отдыхай, командор, я разберусь. Так что случилось, инспектор?

– Вы не значитесь в карте полетов этого района, – с облегчением объяснил инспектор, встретив понимание в лице цивилизованного землянина.

Игорь опять улыбнулся, той же милой улыбкой.

– Это я должен отвечать, а не командор. Я исследую торнианские корабли. С разрешения создателей судна и командора, разумеется. Барьерный скачок не подразумевает пункта назначения.

Эл уже ушла, и Игорь готов был засыпать патруль техническими подробностями до степени предельного занудства. Попутно он добыл из нагрудного кармана прозрачный лист разрешения на полет, которым запасся заранее, сунул его инспектору и продолжил.

– Наша наука не знает пределов энергий барьерных скачков. По моей теории мы имеем дело не с энергетической переброской, которую нам позволил освоить Галактис, а с неким иным способом путешествий. Корабль в состоянии квазимыслящей субстанции – явление невообразимое с точки зрения земной навигации, но по категориям нашего развития весьма допустимое. Этот феномен связи пилотируемого квазиментального пространства, которым является, по сути, этот корабль, с пилотом, капитаном, тут как угодно, является доказательством теории о множестве миров…

Игорь стал развивать свою мысль до пересечения с другими областями исследований. Едва ли ему станут задавать вопросы. Инспектора по очереди изучили предъявленную карточку. Она не вызвала нареканий, поскольку была самой настоящей. Он не просто слетал домой перед отлетом ради удобной летной формы. Он был убежден, что Эл разрешение оформлять не станет. Он сделал это за нее, придумав самый невинный повод для вылета – научная работа.

– Очень интересно,– остановил Игоря инспектор. – Я понимаю важность вашей деятельности.

Инспектор понимал, что молодой человек, которому не о чем беспокоится, говорит на темы не лежащие в плоскости беседы, он намерено продолжает линию поведения своего командора, выражаясь проще, издевается, оставаясь милым парнем помешанным на технике.

– Почему вы здесь? – спроси другой инспектор.

– В момент скачка, будем пока так это называть, произошло что-то необъяснимое. Вы как раз отвлекли меня от разрешения очередной загадки.

Инспектор понял, что сейчас последует еще одна тирада, и жестом показал, что объяснения излишни.

– Грубое поведение вашего командора не оправдывает цели вашей деятельности, – сказал он.

– У-у-у, – протянул Игорь. – Тут я даже извиняться за нее не стану. Она терпеть не может инспекторский корпус в любом виде. А вы дали ей такую завидную возможность для дуэли. Я во время пришел, еще бы минут пятнадцать, и она заставила бы вас извиняться.

– Извиняться. За что?

– Она знала, что у меня есть разрешение. А тут подвернулся завидный шанс подшутить над вами. Это сильней ее этических принципов.

– Какой тут смысл? – возмутился инспектор.

– Когда-то давно ваша организация испортила ей карьеру в Космофлоте. Теперь она – командор Галактиса, что по рангу много выше любого из вас. Почетному гражданину Галактиса и командору не требуется разрешение на полеты через галактические территории, Земля-то уж второй десяток лет в составе Галактиса. Передайте это тому, кто нас заложил. Улетайте лучше, а то она может вернуться.

Игорь попрощался уставным жестом и пошел к Геликсу.

Он поднялся на борт, когда инспекторы отчалили.

– Эл, ну неужели так сложно поставить Космофлот в известность, – упрекнул он.

– Конечно, конечно. Ставить мое изображение со всеми регалиями в зале назначений академии можно, но чуть я за ворота, так на короткий поводок меня, – громко возмутилась Эл. – Не дождутся.

– Как ты их спровадил? – осторожно спросила Ольга, по ее виду Игорь заключил, что Эл уже успела резко высказаться по поводу появления патруля.

Он показал карточку с разрешением.

– Вот зачем ты летал, – догадалась Ольга.

Игорю осталось кивнуть ей с грустной улыбкой.

– Все. Пора! – скомандовала Эл. – Никаких вопросов. Делаете, как я скажу.

Она ринулась из корабля наружу, так что им пришлось бежать за ней.

Опять они оказались на памятном пирсе, а дальше произошло совсем неожиданное для них событие.

Глава 5

Понимание пришло с опозданием. Игорь еще спорил мысленно с Эл по поводу ее беседы с патрулем, поэтому он не уловил мгновения перехода. Изменившийся пейзаж ударил по нервам и заставил все забыть. Тот мир остался, словно, за спиной, от неожиданности Игорь вздрогнул и оглянулся. Он увидел там вздымавшуюся, застывшую волну крутого песчаного берега, когда-то обвалившегося. Первым впечатлением было, что эта стена хочет их догнать, он посмотрел вперед, чтобы вовремя сорваться с места. Впереди о песчаную, гладкую полосу берега бились реальные волны. Перед ним было море.

– Вот и все, – услышал он слова Эл. – Вышло. А это что такое? Так. Геликс?

Слева висело серебристо туманное тело корабля. Эл, уперев руки в бока, качала от удивления головой.

– Здорово! – воскликнула Ольга и поискала того же восторга в лицах друзей.

Озабоченная Эл и изумленный Игорь радости не показали. Оля грустно улыбнулась.

– Это определенно не остров Тома, – заключила она.

Здесь не было конкретного источника света, он шел словно отовсюду и ниоткуда, создавая иллюзию пасмурного дня.

– Так значит, тут ты очутилась тогда, – продолжала размышлять Ольга.

Но Эл двинулась к кораблю, положила на корпус руку и спросила:

– Это я или ты сам?

Известный своей разговорчивостью Геликс ответил молчанием.

– Ладно, потом поговорим.

Эл улыбнулась друзьям. Указала на песчаный обрыв, провела рукой вдоль него, словно объясняя дорогу.

– Там есть проход или штурмуем берег?

От нетерпения Оля полезла первой, но Эл быстро ее опередила и уже подавала руку сверху. Ольга редко занималась физическими тренировками, запыхавшаяся, она не отказалась от помощи. Игорь влез на обрыв одновременно с ней. Подстраховал, на случай, если Эл не справиться.

Чем дальше, тем неожиданнее. Впереди из-за невысоких деревьев сада показались кровли дворца.

– Это что за архитектурный раритет? – удивился Игорь. – Эл, это сюда ты пришла умирать?

– Э-э-э, – протянула в ответ Эл. – Здесь не было ничего, что вы наблюдаете. Это целая история, я оставлю объяснения на потом. У тебя будет еще немало поводов продолжить размышления о квазиментальном пространстве.

Эл хитро улыбнулась. В это мгновение она поняла, что рука не болит. Она забыла о беспокойстве, посмотрела на ладонь, гладкую и здоровую.

– Это место не подходит для смерти, – оглядываясь, сказал Игорь.

Эл жестом пригласила их идти за ней. Дворец медленно нависал, пока гости не запрокинули головы, чтобы оглядеть верхние ярусы. К лестнице они подошли с опаской и волнением. По той же причине они молчали.

Эл сняла ремень, стащила с плеч куртку и перекинула одежду через плечо. Она поднималась по ступенькам и вспоминала, как оживало это место при ее первом появлении. Да, тогда она поняла, что способна удивиться, испытать трепет, она понимала, что значит ожить душой.

Она ожидала, что едва они поднимутся в галерею, там непременно окажется Тиамит. Он возник, приближаясь из самой дальней точки. Ольга и Игорь застыли с поворотом головы. Эл приветственно поклонилась.

– Осматривайтесь, а я переоденусь, – сказала она и собралась уходить.

Потом подумала, что должна присутствовать при знакомстве, по старой традиции полагалось представить незнакомых людей друг к другу. Как быстро ожили земные традиции ее детства, мелькнула у нее мысль.

Тиамит, будто с фантазийной картинки, седой, высокий, крепкий, но уже не такой старый, приближался к ним. Его белая мантия с синим кантом красноречиво причисляла его к касте волшебников. Эл увидела восторг в лице Ольги и любопытство Игоря. Улыбаясь, она указала на мага.

– Это Махали, – восторженно вздохнула Оля.

– Это Тиамит, которого вы знаете под именем Махали, – пояснила Эл, потом с сопроводительным жестом представила друзей. – Это Ольга. Это Игорь.

– Приветствую вас обоих. Рад знакомству. Вы те двое из друзей Эл, кого я не знаю. А где тоя воспитанница? – обратился Тиамит к Эл.

– Ей еще рановато сюда, – ответила Эл.

– Отдыхай, девочка моя, я займу твоих гостей беседой.

Ольга посмотрела на Эл с мольбой во взгляде, ей было неловко остаться наедине с тем, о ком она много слышала от Эл, но с трудом верила в его существование. Волнение росло.

– Здравствуйте, – сказал Игорь. – Вам знаком наш язык?

– Мне не нужны слова, чтобы понимать друзей, – ответил Тиамит. – Путешествие было легким?

– Сюда да, а остальное – формальности, – ответила Ольга.

– В чем состояли формальности, и что это за гость у лестницы? – спросил он.

Ольга поняла, что они забыли о корабле.

– Это мой друг. Это летающий… – пыталась ответить Эл, подбирая слова. – Летающий друг. Ему интересно это место. Мне не известно, сам он сюда нырнул, или я его притащила. Я это потом выясню. Сам его расспроси.

– Эл, ты можешь идти, – сжалился Тиамит, заметив, что Эл не терпится уединиться.

– Осматривайтесь. Какие-нибудь двери здесь открываются. Я обойдусь без разъяснений. Так даже правильнее, – сказала Эл и стала пятиться спиной, чтобы уйти.

– Личные впечатления, – согласился Игорь.

Он был рад познакомиться с бородатым старцем. Игорь ощущал некое торжественное состояние в его присутствии, но не смущался, как Ольга.

Эл проводили три разных взгляда. Тиамит изучал друзей своей подопечной с хитрым прищуром. Девушка утонченная и чуткая контрастировала с напористой Эл и не подходила бы ей в подруги, если бы не что-то глубинное, особенное связывало бы их душевными узами. Молодой человек слегка растерянный в момент приближения к дворцу сейчас расправил плечи и бесшумно набирал полную грудь воздуха, ловил запахи и пылал любопытством исследователя. Он не будет скучать.

– Вы не будете против, если я вас разлучу? – обратился он к ним, не дожидаясь, когда Эл исчезнет из виду.

Игорь выказал беспокойство.

– У меня есть вопросы медицины, которые я желал бы обсудить с вашей спутницей, – успокоительным тоном сообщил Тиамит.

– Мне нравиться эта идея, – согласилась Ольга.

Гордость наполнила ее, чудо-старик избрал ее как собеседницу, Оля забыла волнение, любопытство победило страх, и она сама сделал первый шаг навстречу.

– Что мне посоветуете осмотреть это здание или окрестности? – спросил Игорь.

Ольга подумала, что в душе он обидится, но по его выражению лица нельзя было понять его чувства.

– Дворец, разумеется, – ответил Тиамит.

Оля, чинно вышагивая, двинулась за стариком, а Игорь побрел в другую сторону, туда, куда ушла Эл.

Дуги коридоров, казались бесконечным лабиринтом, от взгляда на замысловатый декор у него начинала кружиться голова. Сначала было тихо, и он слышал только свои шаги, но потом уловил слабые звуки, которые складывались в звукоряд, но не были похожи на музыку в его понимании. Это явление заинтриговало Игоря, он отправился искать источник. Он старательно запоминал дорогу, потому что предполагал, что вернется тем же путем. Он оказался во внутренней галерее, перед ним был двор, овальный, без растений, печальный на вид. Посреди двора стояла Эл, уже в другой одежде. Он мог поклясться, что нестройная мелодия исходила от нее. У него была теория, что люди звучат, каждый на свой лад, но не обладая сверхслухом, как у Димки, например, Игорь не мог утверждать, что действительно что-то слышит. Эх, Димкино бы ухо сюда.

– Ты уже тут. Неплохо, – сказала Эл.

Мелодия оборвалась, звук слов разрушил его связь с неким пространством, где она звучала.

– Мне показалось, что я слышал звуки, – признался Игорь.

– Тогда ты не заблудишься и найдешь много интересного. Здесь важно прислушиваться не к логике, а к чувствам, позывам души.

Эл изменилась. Не было вялой усталости, с какой она явилась на остров Тома, напряжения, которое ощущалось на базе. Одета она была иначе, архаично. Темные по колено брюки и бежевая рубаха с поясом, сандалии вместо ботинок. Легкая одежда Эл навевала ему романтическое настроение, он улыбнулся.

– Ты тут другая, – признался он.

– Да, это верное наблюдение. Только тут я чувствую настоящую себя. Так много тут напоминаний.

– А почему здесь ничего не растет? – спросил он, обводя рукой пространство двора.

– Хороший вопрос! – Эл широко улыбнулась. – Я не знаю. Может быть, некому любоваться красотой.

– Эл, ты жила здесь одна или с Тиамитом?

– Тиамит тут такой же гость, как вы. Он недавно здесь.

– Одна, в таком огромном пространстве? Как-то неуютно.

– Я люблю это место, – Эл по-хозяйски уперла кулаки в бока, словно архитектор, который затеял реконструкцию.

Ее взгляд скользил по колоннадам ярусов, по дугам арок, по косым линиями подъемов, Игорь понял, что она отлично читает рисунки здания, все тут ей знакомо.

– Ты пробовал двери открывать?

– Нет, еще. Тиамит увел Ольгу. Это не опасно?

– Пошли совещаться о моем здоровье. Тиамит рассчитывает, что я продолжу свои путешествия, вы тут, кстати, в качестве спутников.

– Я с радостью.

– Тебе скучно, дружище. Мало тебя пираты трепали, не устал от приключений?

– Пираты меня не трепали, эти слова больше к Димону относиться. Кстати, где они?

– Дома, там, где я их оставила.

– Я думал они будут тут раньше нас.

– Они здесь никогда не были, я не знаю прохода сюда из нашего времени. Если он есть, тогда задача будет выглядеть проще. Я пройдусь по окрестностям, а ты тут побудь. Место очень интересное.

Эл поднялась по узкой лесенке в нижнюю галерею, мелькнув между колоннами, исчезла.

Припомнив совет Эл на счет ощущений, Игорь погрузился в свои.

Эл спускалась к саду. Он немного ожил с прошлого раза. Благотворное присутствие Тиамита ощущалось повсеместно. Волнения прошлого были забыты. Эл вдыхала время от времени густой воздух, с чувством удовлетворения. Она думала недавно, что оказаться в московской атмосфере, означало для нее пережить ощущения "я дома". Оказывается, остров дал ей гораздо большую гамму таких чувств. Неужели это место она станет считать домом? Возможно, возможно.

Эл отошла подальше от массива дворца, чтобы осмотреть его. С дорожки было видно только три верхних яруса из пяти, остальной вид закрывали деревца сада. Они выросли. Эл обратила на это внимание лишь теперь. Взгляд скользнул по крыше и остановился на башне. Стоит забраться туда. Тут у Эл побежал холодок по спине от воспоминаний. Там она, очевидно, встретит фантом Алика. Ненастоящего. Помимо своего желания мысли о нем захватили ее. Яркое воспоминание, сравнимое с недавним видением странника пришло в ее сознание, образ человека, который олицетворял когда-то ее жажду свободы. Ради кого она рвалась из пяти миров, так ли уж ради Алика? И которого из них? Эти мысли Эл не понравились. Она нахмурилась, дернула плечами и отвернулась. На башню – ни ногой. Волнение задавило чувство покоя и удовлетворения. Почему ее мучают такие мысли, если решение уже принято. Если она отдала руку и сердце, как говорили в древности, более точных слов не найти, и руку, и сердце.

Ей захотелось увидеть Алика настоящего. Столь острого желания она не испытывала со времени возвращения в двадцатый век. Эл поспешила обратно, скакала через ступеньку, взбегая по лестнице, словно кто-то гнал ее, она собиралась прервать беседу Ольги и Тиамита. Может быть, беспокойство связано с тем, что она не поставила мага в известность о намерении выйти замуж. Пока вопрос не разрешен, покоя ей не найти.

Эл уже собиралась набрать скорость и пробежаться до комнат Тиамита, но сквозняк, который она подняла, отворил по дороге, какую-то дверь. Эл рефлекторно бросилась ее закрывать и застыла, ухватившись за массивную ручку. За дверью стоял Дмитрий.

– Опа! Ты откуда? Я не слышал, как ты вошла. Тебе не холодно?

Дмитрий заметил, как Эл таращит на него глаза, одежка у нее не по сезону. Отопление вчера выключили, и в квартире стало холодно. Она стояла в дверях комнаты, держалась за ручку двери, точно собиралась грохнутся в обморок и таращила глаза.

– Алик где? – спросила она с опаской. – Зови Алика.

– Эл, ты чего? – удивился Дмитрий.

– Зови Алика, быстро.

Алик был рядом и должен был слышать их разговор. Дмитрий хотел оглянутся.

– Взгляд не отводи! – взвыла Эл, не отпуская дверь.

– Алик, тут Эл появилась, – сообщил Дмитрий.

Поведение Эл было странным, но он не привык ей возражать, поэтому стал подманивать Алика рукой. Алик приблизился и оцепенел.

– Руку ей дай, – проговорил он Димке на ухо, а сам крепко стиснул Димкин локоть.

– Вы что ошалели? Разыгрываете.

– Ру-ку, – потребовала Эл и протянула свою.

Дмитрий развернул ей открытую ладонь. Эл схватила кисть и дернула на себя. Дмитрий не сопротивлялся, но потом пережил нечто необычное, пространство расплылось, ударило по глазам, он их закрыл, потом открыл и ахнул.

– Великий космос! – громогласно произнес Дмитрий, оглядывая пространство галереи. – Ей-ей, дворец! Ну, командор! Вот это трюк!

Эл взволнованно дышала. Потом лихорадочно осмотрелась, захлопнула дверь и указала на нее пальцем.

– Дверь запомните и не трогайте.

– Это и есть остров? – спросил Алик. И посмотрел на Эл счастливыми глазами. – Получилось.

Эл вздохнула шумно, как человек тащивший груз. Она потрепала себя по волосам, тем самым, показав растерянность.

– Что это было? – поинтересовался Дмитрий.

– Дверь, – одновременно ответили Эл и Алик.

– Класс. Что машинка сработала? – шутливо, сочувственно спросил Димка, рассматривая удивленную Эл. Он тоже потрепал ее по волосам, взъерошив кудри. – Сама еще не поняла.

Эл перевела взгляд на дверь, вопреки собственному запрету она подошла и дернула ее на себя. Дверь открылась с сильным скрипом, однако за ней оказалась пустая плохо освещенная комната дворца.

Алик наблюдал ее удивление с улыбкой, потом толкнул ее локтем в плечо и сказал:

– Привет, давно не виделись.

Ум Эл был занят анализом случившегося, ответная улыбка была дежурной, он чмокнул ее в щеку и обратился к Димке.

– Пошли, побродим, что ли. Такая возможность открылась.

– Погодите, а сколько у вас прошло времени? – спросила Эл.

– Три месяца и четыре дня, – ответил Алик.

Он соскучился, готов был броситься к ней с объятиями, но счел, что в подобной обстановке и состоянии Эл, проявление чувств излишне. У нее голова кругом шла от происшествия.

– Признайся, ты очень хотела меня видеть, – пошутил он, обнимая ее сзади и целуя в макушку.

Эл ожила вдруг и тоже улыбнулась, повернулась и обняла его.

– Так и есть! – воскликнула она. – Все-таки, страсти иногда движут миром.

– Глубокомысленное наблюдение. Пигалица с тобой? – спросил Дмитрий.

– Кто?

– Кто-кто. Мышка-норушка. Ника, – в голосе Дмитрия звучала некоторая тревога.

– А. Нет. Она там осталась. Ребята тут. Оля, Игорь. Тиамит тоже.

– Значит, почти все в сборе? Что-то затевается? – азартно поинтересовался Дмитрий.

– Нет. Мне бы с тем, что есть разобраться, – ответила Эл.

– Ну, ты себя недооцениваешь.

– Я хочу всех увидеть. Где они? – сказал Алик.

– Где-то тут, – неопределенно ответила Эл.

– Погоди. – Дмитрий многозначительно поднял палец вверх, прислушался и указал за спину Алика. – Там.

– Пошли, проверим, – предложил Алик.

Они пошли по галерее. Дмитрий намеренно сильно топал, правда в домашних тапочках у него плохо выходило шуметь, галерея хранила тишину.

– Мы тут! – крикнул он.

Голос превратился в эхо.

По галерее им на встречу легкими шажками семенила Оля.

– Тиамит показал, куда мне бежать! Он вас почувствовал! Как здорово! Привет!

Алик первым получил порцию приветствия.

– Привет, Оленька, – сказал он.

– Алик. Димка!

Ольга кинулась к Дмитрию. Он поцеловал ее в щеку.

– Какой же ты здоровый! Я уже успела забыть! Димка! – ликовала Ольга. – Ребята! Мы опять вместе! Эл, ты молодец! Как ты смогла?

Скоро появился Игорь в сопровождении Тиамита.

– Мне показалось, что небо стало более ясным! Бродяги! А! Как же я рад! – ликовал он.

Они обнялись по очереди.

Тиамит и Эл встретились взглядами. Эл сияла счастьем, Алик обнимал ее за плечо, что-то говорил друзьям. Он в знак общей благодарности, снова поцеловал Эл в щеку. Она уловила вопросительный взгляд мага и просияла в ответ счастливой улыбкой.

– Скучно вам в прошлом? – спрашивала в этот момент Ольга.

– Нет. Нисколько, – возразил Алик.

– Он обобщает, – возразил Дмитрий.

– Ника осталась дома, Эл наказала ее, – сообщила Ольга.

– Хвала небесам. Мое нежное сердце не выдержало бы бурной встречи, – шутил Дмитрий. – За что наказана?

– За константы по навигации.

– Так ей и надо.

– Дмитрий. Ну, что она тебе сделала, – взмолилась Ольга.

Дмитрий не ответил, увлеченный вопросами Игоря. Он косился на Тиамита время от времени, потому что присутствие мага было для него важнее. Димка не увидел покоя и радости в его глазах, а значит, объединение их оравы было ему не совсем по душе, а может что-то иное. Тиамит кивнул ему, когда Дмитрий прямо посмотрел в лицо старику. Ему показалось, что он приветствует его. В ответ Димка тоже кивнул. Тиамит захватил его внимание, Дмитрий был готов хоть сейчас оставить друзей, ради короткой беседы с покровителем Эл. Согласие читалось в глазах Тиамита, и Дмитрий ответил вторым кивком понимания.

– Что вам более интересно, – заговорила Эл, обращая на себя внимание, – осмотреться или услышать мою историю?

– Историю! – закричали несколько голосов.

– Идет. Тогда пошли на берег. Устроимся там и поговорим.

Алик знал часть истории, в которой сам участвовал, он видел ситуацию глазами Кикхи, но рассказ Эл начался с гораздо ранней точки отсчета. Он ощутил как все замерли, когда Эл заговорила о своем вынужденном уходе. Он испытал старое чувство вины, тоску и грусть, окунаясь снова в воспоминания.

– Вы можете смело перебивать меня, говорите, если вам скучно или не интересно. Я не могу рассказать абсолютно все, что-то уже не важно, что-то еще не важно, – говорила она.

Эл оглядела севших на песке в кружок людей, Тиамит сел отдельно, на камне. Тут Эл явственно поняла его. Он выразил всем существом просьбу не рассказывать, что она дочь владыки, а если получиться, то не употреблять понятие – великая. Эл остро почувствовала грань между собой прежней и нынешней. Эл, наделенная могуществом, без труда сообразила бы, что следует рассказать в дружеском кругу, а что следует оставить в тайне. Но, даже не будучи столь сильной, как когда-то, она ощутила разницу в опыте своем и людей тесным кружком сидевших рядом. Взгляд Дмитрия сказал ей: "А стоит ли?" Но они ждут рассказа, ждут терпеливо и давно. Они заслужили право знать ее секреты хотя бы потому, что сохранили добрые чувства, возродили дружбу, готовы идти дальше. Трудно поверить, что когда-то они чувствовали вражду и ненависть, страдали по прошлому и боролись каждый со своей темнотой. Эл начала рассказ со встречи с Лороланом, но сообщила о нем скупо, заметив попутно, как напрягся Алик, как усмехнулся Тиамит. Потом она долго говорила о начале жизни на острове, излишне описывая подробности. Она увлеклась, руками показывала то, что появлялось, рождалось, делилась переживаниями. Они редко видели Эл такой, этот артистизм демонстрировал ту сторону души Эл, которую трудно было в ней заметить в обыденности. Панцирь приоткрылся, и ее душа блистала трепетными красками. Описания говорили о сокровенных переживаниях и острой памяти. История Эл вызывала в их душах тревогу, иногда жгучее сочувствие, но больше показывала параллели с ними самими. Они узнали, как возникло удивительное по красоте место, где они теперь встретились. Эл останавливалась и спрашивала, не устали ли они, желая оставить часть рассказа на потом. Они протестовали. Так дело дошло до визита в миры. И тут Эл стала более скупой на описания, старалась подбирать выражения. Со стороны казалось, что она утомилась, но Алик знал, как трудно обрисовать те события в коротком рассказе. Перед Эл стояла трудная задача, она должна была передать события, которые могут показаться фантастическими. И тут он понял, что сам был участником первого похода, что Дмитрий застрял в скальном мире, и стало на душе тревожно и грустно. Снова он был виноват в обмане и нарушении законов, скоро откроется, что из-за него Эл застряла в мирах. Ему стало отчаянно не по себе. Придется посмотреть друзьям в глаза, даже Дмитрию, который всегда сначала сердился, а потом старался понять, и понял уже. Стоило опять всплыть этому пласту прошлого, и Алик пережил старые муки снова.