Текст книги "Небесный механик (СИ)"

Автор книги: Майя Зинченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)

Библиотека располагала даже собственной станцией метро, что было очень удобно для агентов, если вдруг возникала необходимость незаметно исчезнуть. Все книги и журналы можно было брать бесплатно, поэтому библиотеку посещала совершенно разная публика. Ничего не стоило смешаться с людьми, спуститься на этаж станции метро и уехать куда угодно.

Фасад здания давно требовал капитального ремонта, но городской бюджет не торопился дарить химерам и каменным львам, стоявшим у входа, новые носы и крылья. При виде облезлых ступеней на ум невольно приходило сравнение с библиотекой Аполлона, которую посещали избранные члены общества. Она больше была похожа на элитарный клуб, поэтому если там и читали, то не для собственного удовольствия, а лишь для того, чтобы иметь новую тему для разговора с собеседником у камина.

Каминов, красных ковровых дорожек, книг в дорогих кожаных переплетах, выглядевших так, словно их никогда не брали в руки, в этой библиотеке было предостаточно. Как и молчаливых слуг, похожих на тени, исполняющих все ваши прихоти. Они приносили книги, разливали бренди по бокалам, выполняли разные мелкие поручения. Эмилю неоднократно доводилось бывать в этой роскошной библиотеке, но в ней ему было неуютно. Возникало ощущение, что ты умер, превратился в восковую фигуру, и тебя выставили как дорогой экспонат в музее, среди таких же экспонатов в золоте, шелках и бархате. В противовес музею живых мертвецов, городская библиотека, лишенная помпезности и роскоши, была олицетворением естественности.

В гардеробной Эмиль отдал старичку-приемщику свой зонтик и цилиндр, и направился к лифтам. Всего в здании их было шесть. Связанные между собой они постоянно находились в движении, даже если в кабинах не было людей. Благодаря хитроумной системе противовесов лифт, идущий вниз, отдавал часть инерции остальным. Несколько раз в час через равные промежутки времени в подвале начинал свою работу механизм, нагнетающий давление в трубах, для придания кабинам дополнительного ускорения. Библиотечные лифты не могли похвастаться быстротой, но надежностью и грузоподъемностью превосходили многих.

Вместе с Эмилем в кабину вошли два парня-студента, в синих кепках и шерстяных клетчатых шарфах, и толстая пожилая женщина, чью полноту только усугубляли невероятно пышные юбки. Из-за нее в кабине больше никому не осталось места, ведь она не пожелала расстаться с зонтиком и корзинкой, накрытой белоснежным кружевом. Эмиль пытался представить себе, зачем подобной даме было приходить сюда, но не придумал причины лучше, чем для чтения женских журналов, вроде «Чая» или «Золотой пряжи». Он вряд ли узнал о существовании подобного чтива, если бы не Эмма. Это она уговорила их совершить опрометчивый шаг и оформить годовую подписку на «Чай». Кроме светских сплетен, легкомысленных женских рассказов, в журнале было немало рецептов старой доброй «традиционной кухни», которые Эмма поклялась приготовить. После совершенно несъедобного рулета с мясом и пирога с капустой и ежевикой, Маргарет попросила ее не экспериментировать и вернуться к менее традиционным, но более удобоваримым блюдам.

Полная женщина зашуршала юбками и грозно посмотрела на Эмиля, словно застала его копающимся в ее корзинке. Будь он ребенком, наверное, покраснел бы до самых ушей. «Почему люди не могут быть добрее друг к другу? – мелькнула у него мысль. – Это бы значительно упростило нашу жизнь».

Послышалось щелканье шестеренок, лифт притормозил на очередном этаже. Медлить было нельзя, Эмиль поспешно шагнул вперед. Пятый этаж был оформлен оригинально. Залы отделали красным камнем, плафоны желтых газовых ламп были похожи на языки пламени, отчего казалось, что лифт приехал прямиком в один из филиалов преисподней. На стене висела кованая табличка, сообщавшая, что данный этаж отведен под экономические и математические издания. Здесь не могло быть случайных посетителей. Контингент состоял в основном из банковских служащих, бухгалтеров крупных предприятий и преподавателей физико-математических наук.

В центре на возвышении располагался стол администратора, слева располагались читальные залы, справа – каталоги и хранилища, вход в которые был разрешен только сотрудникам. За столом сидел молодой, еще не начавший толком бриться юноша в серой форме. Увидев посетителя, он отложил в сторону журнал и попытался изобразить на лице подобие любезности.

– Доброе утро, сэр. Я могу вам помочь?

– Да, мне нужен пятьдесят девятый номер «Финансового вестника» за 2 ноября.

– Хорошо, я сейчас посмотрю, сэр. Пройдете в зал, или желаете подождать здесь?

– Подожду.

Юноша ушел, оставив Эмиля одного. Он решил воспользоваться возможностью дочитать газету до конца и сел в кресло. «Часовой» никогда не радовал веселыми новостями, но в этом выпуске он превзошел сам себя. Первая страница смаковала подробности недавней катастрофы, на второй военная сводка любезно сообщала, что армия содружества успешно заманила противника, передвинув линию фронта на юг, хотя на самом деле это значило, что правительство Конрада теперь контролировало ряд северных островов. Дальше продвинуться им не удавалось из-за беспрерывных атак с воздуха, ведь в небе непрерывно находились сотни самолетов.

Эмиль перевернул страницу. Целая колонка под многообещающим заголовком «Все как один» была посвящена необходимости увеличения денежных вливаний в бюджет страны. К зиме прогнозировали двойной рост налоговой ставки, это означало очередное повышение цен. Кто не сможет заплатить налоги в полном размере должен будет отработать разницу на местных предприятиях. Эмиль представил себя и Маргарет у токарного станка вытачивающих детали и покачал головой.

Следующая страница… Трудящиеся в Вельне не смогли договориться с городским управлением. С сентября их шахты будут переведены на полуавтоматику, отчего тридцать тысяч человек потеряют рабочие места. Под этой статьей размещалась заметка, в красках расписывающая прелести военной службы, намекая, таким образом, куда скоро в добровольно-принудительном порядке отправят всех безработных.

Восток страны охвачен пожарами, горят не только леса, но и свиноводческие фермы. В поджогах открыто обвиняют нелегальных эмигрантов с материка. Двух человек фермеры поймали и устроили самосуд.

Военная промышленность обещает к декабрю запустить в производство новый пароход, оснащенный уникальным оружием. На снимке под статьей были изображены улыбающиеся матросы и военный министр в центе. На заднем плане возвышалось нечто огромное накрытое брезентом – должно быть, то самое уникальное оружие.

Эмиль нахмурившись листал газету, пытаясь отыскать хоть одну не раздражающую новость, но кроме частных объявлений в колонке «Свадьбы» не нашел ничего подходящего. Вернулся библиотекарь. Он стал на свое место и с некоторым смущением произнес:

– Сэр, номер, который вы заказали, отсутствует к выдаче. В данный момент он находится у сотрудника библиотеки. Если вы не возражаете, я схожу за ним, и мы решим этот вопрос.

Эмиль не возражал, ему все равно было некуда спешить. Через десять минут появился Мартин, один без администратора. Агент мало походил на библиотекаря. Мы привыкли, что это тихие, невзрачные худощавые люди, а не обладатели двухметрового роста и веса сто пятьдесят килограмм. Волосы Мартина, полностью поседевшие еще пять лет назад, резко контрастировали с серой формой библиотекаря, которая сидела на нем как военный мундир. Агент вынул монокль и спрятал его в карман жилетки, дружески подмигнув Эмилю.

– Здравствуйте, сэр, – произнес он приятным баритоном. – Это вы ждете «Финансовый вестник»? Прошу вас, пройдите ко мне в кабинет, я оставил его там.

– А как же… – Эмиль кивнул в сторону пустого администраторского кресла. Посетителей пока не было, но они могли появиться в любую минуту.

– Он сейчас вернется, не беспокойтесь.

Мартин сделал знак следовать за ним и повернул направо. Распахнув дверь хранилища под номер 9, он повел друга мимо стеллажей, заставленных книгами. Здесь никого не было, если не считать автомата, занятого работой на конвейере. Это был старый автомат, из тех, кому, несмотря на функционирование в социальной сфере, еще не пытались придать человеческий облик. Большой медный куб с заклепками, в верхнюю часть которого впаяли три подвижные линзы, а в центр пристроили два манипулятора. Автомат брал книгу, открывал третью страницу, аккуратно наносил штамп библиотеки на бумагу, клал промокашку, закрывал книгу и принимался за следующую. Его действия были настолько точны и одновременно изящны, что Эмиль невольно задержал на нем взгляд.

– Я его здесь раньше не видел.

– Так и есть, но в нашем хранилище большое пополнение – множество новых трудов по математике теперь будет доступно простым гражданам. Их доставили недавно из Небруса.

– Они прошли цензуру?

– Да, несмотря на старания всего отдела в них не нашли ничего крамольного. Представляешь, там только докладов с одних симпозиумов не меньше десяти тысяч. Без помощника нам никак не обойтись.

Сложный, с тремя бороздками ключ, словно сам собой появился в руке Мартина. Мужчина открыл замок и распахнул дверь кабинета. Сюда провели электрическое, а не газовое освещение, как в остальных залах. Стены были оббиты огнеупорной тканью, исключающей возможность возникновения пожара. Массивный письменный стол с множеством ящиков занимал треть комнаты. В углу стоял высокий, до самого потолка, сейф. Когда-то он был белого цвета, но теперь его поверхность густо покрыли карандашные надписи. Мартин использовал его в качестве записной книжки для разовых пометок. Рядом с сейфом стояло старое, рассыхающееся бюро из орехового дерева.

– Хочешь горячей настойки? – Мартин кивнул в сторону красного пузатого термоса, стоявшего на столе в окружении папок с бумагами. – Домашняя, с добавлением ромашки и мяты. Мне ее готовит Ванда. Это не служанка, а золото, я не променял бы ее на целый штат высококвалифицированной прислуги.

– Спасибо, но нет. Я только что позавтракал.

– А я вот не успел, – вздохнул Мартин, устраиваясь в кресле за столом. – Собственно, и домой заскочил только для того, чтоб термос взять. Ни на что не хватает времени… Как поживает Маргарет? Уже полгода не видел твою очаровательную жену. Скажи ей, пусть зайдет ко мне.

– Что-нибудь по работе?

– К демонам работу! Пусть приходит исключительно с дружеским визитом.

– В таком случае, скажу. Я надеюсь, ты нас порадуешь. Мы давно в нетерпении: жаждем узнать, что ты интересного приготовил.

– Для таких как вы – специалистов высокого класса, всегда найдется занятие, можешь не сомневаться. – Мартин достал из ящика стола бумажный пакет с булочками и налил в чашку ароматной настойки. – Сейчас я тебе все расскажу, дай только перекусить.

– Опять что-то в духе прошлого раза? – с подозрением спросил Эмиль. – Мы два месяца жизни потеряли на том пароходе, изображая из себя малограмотную прислугу. Ты обещал, что не будет никаких осложнений: мы возьмем бумаги и исчезнем. В итоге, я, не разгибая спину, драил палубу и подменял помощника кочегара в топке, а Маргарет убирала номера и готовила завтраки для всех этих богатых бездельников. И все только ради того, чтобы за три минуты вскрыть шкатулку и сделать копию с любовного письма одной богатой дурочки. Добраться до ее писем можно было и в гостинице, а вместо этого ты нас отправил на пароход.

– Я понимаю твое негодование, но начальство не захотело рисковать, – Мартин пожал плечами и откусил булочку. – Кроме того, морская прогулка пошла вам на пользу. Свежий воздух и физический труд еще никому не вредил. Труд облагораживает человека, не так ли? Я же только посредник и не имею того влияния, которого ты мне приписываешь…

– Ну, да… – хмыкнул Эмиль, забрасывая ногу на ногу. – Поверю тебе на слово. – Он терпеливо подождал, пока друг закончит завтракать. – Итак, что нам предстоит теперь?

Мартин, не сдержав грустного вздоха, откинулся на спинку, отчего та жалобно скрипнула, и закрыл глаза. Он всегда так делал, когда собирался сосредоточиться. Прошло пять минут, но он не спешил начинать разговор, из чего Эмиль сделал вывод, что дело предстоит непростое.

– В последнее время мне часто кажется, что я разменял свою жизнь на разные глупости, – нарушил молчание Мартин. – Если отбросить в сторону так называемый патриотизм… – он не закончил фразу. – И уйти нельзя – то обстоятельства, то собственная лень или страх мешают. Нельзя уехать, купить дом с видом на озеро, посадить в саду коллекционные розы, пригласить соседей на чашку чая, а самое главное, перестать врать о себе и о работе.

– Когда у тебя в последний раз был отпуск? Два года назад?

– Думаешь, только в этом причина? – усмехнулся Мартин. – Временная хандра, вызванная переутомлением? Возможно. Ладно, забудем это. Ты пришел сюда, чтобы получить задание, а я здесь для того, чтобы тебе его дать.

– Если ты хочешь поговорить о чем-то другом, давай. Дела подождут.

– Ты не мой доктор, чтобы выслушивать жалобы старого неудовлетворенного жизнью маразматика.

– Но я твой друг, – возразил Эмиль.

– Вот именно, и если хочешь остаться таковым, не пытайся разобраться в моих проблемах. Скоро у тебя будет предостаточно собственных, – проворчал Мартин. – Вам с Маргарет нужно отыскать важного человека, или хотя бы выяснить его предположительное местонахождение. Скорее всего, интересующее нас лицо было похищено. И предупреждая твой вопрос, отвечу – нет, его похитили не ради выкупа. Он сам по себе кладезь ценных сведений. Это значимая фигура, поэтому вы с женой будете работать не одни – из других отделов планируется подключить еще десять человек, но я позабочусь о том, чтобы вы не мешали друг другу.

– Так кого мы все-таки ищем? В газетах ни слова об этом.

Не сдержавшись, Мартин фыркнул. Погрозив другу пальцем, он проворчал:

– Хороши бы мы были, если бы эту новость разнесли по миру газетчики. Нет… Твой объект – научное светило, гений в своем роде. Не из тех, кто читает обобщенные теоретические лекции, проедая бюджетные денежки и не зная какой стороной вкрутить шуруп.

– Дай, угадаю – он тесно связан с оборонной промышленностью? – мрачно поинтересовался Эмиль, понимая, куда клонит Мартин.

– Более чем. Их ведущий разработчик.

– У него есть имя?

– Для нас он Механик. Не удивляйся, он сам себя так называет, а настоящего имени у него больше нет, только инвентарный номер, – Мартин на мгновенье задумался, вспоминая, – 83081905. Длинный, правда? Механиком называть удобнее.

– С каких это пор людям вместо имен присваивают номера? Он что, вещь?

– Да, как бы дико это не звучало. Вот уже несколько лет ученый является собственностью научного центра. Подожди, я расскажу тебе все по порядку. Кстати, у меня есть его фото, – Мартин достал бумажник и извлек из потайного отделения черно-белый снимок.

На фото был изображен худощавый человек в комбинезоне и летном шлеме. Поверх комбинезона он носил фартук с многочисленными карманами и широкий пояс. Верхняя часть его лица была спрятана под кожаной маской, а глаза защищены круглыми очками сварщика. Человек широко улыбался, держа в руках, закрытых по локоть резиновыми перчатками, выключенный сварочный прут, и какую-то деталь неизвестного назначения. Сзади в некотором отдалении стояли восемь мужчин, одетых в белые лабораторные халаты. Они аплодировали и смеялись.

– Это научная группа, которую он возглавлял. – Прокомментировал снимок Мартин. – Они тоже пропали, но остальные ученые интересуют нас во вторую очередь. Сначала нужно найти, где держат Механика.

– А другого фото у тебя нет? – Эмиль недоуменно покрутил в руках карточку. – Это не совсем то, что я ожидал. Как я его узнаю, если увижу в обычной одежде?

– О, поверь мне, ты его точно узнаешь.

Мартин налил себе настойку повторно и сделал несколько больших глотков. Он не торопился. Эмиль чувствовал, что его друг попросту тянет время, но не понимал почему. Им и раньше доводилось иметь дела с похищениями.

– Маска, очки, закрытый комбинезон ему жизненно необходимы после несчастного случая, – произнес, наконец, Мартин. – Его группа работала над разработкой нового двигателя для гигантских грузовых самолетов. Кое-кто решил обогатиться, в результате чего в мастерские доставили металл худшего качества, чем заказывали. Во время тестового запуска давление порвало трубы. В итоге двое ученых погибли на месте, а Механика, пытавшегося устранить неисправность, обварило паром. В результате взрыва один из энергетических кабелей попал в воду, куда упал ученый, а что с ним было дальше, ты сам представляешь.

– Как он смог выжить после такого? – удивился Эмиль.

– С трудом. Это был случай, про который говорят «медицина здесь бессильна», но случилось чудо, – Мартин пожал плечами.

– Виновных в аварии нашли?

– Да, но ты знаешь, как это бывает – все списали на досадную случайность, ошибку и для острастки посадили на тридцать лет обслуживающий персонал. А лицо, которое все это затеяло, вышло сухим из воды благодаря своим матримониальным связям. Критическое состояние Механика, как ни странно, оказалось выгодно научному центру. Они уже давно искали возможность навсегда привязать его к себе, а тут подвернулся такой удобный случай. Доктора преложили все усилия, чтобы ученый остался жив. Лечение было очень дорогостоящим, несколько месяцев Механик провел, подключенный к аппарату «Искусственная жизнь». Слышал о таком?

– Да, – кивнул Эмиль. – Он обеспечивает жизнедеятельность организма даже при отказе какого-то органа. Но я считал, что аппарат существует только в теории.

– Как видишь, нет. Он заменяет собой функции одного органа или нескольких, – уточнил Мартин. – Главное, чтобы мозг был цел. После выздоровления Механику предъявили астрономический счет. Выбор у него был небольшой: или он становится собственностью центра, и таким образом, отрабатывает свой долг или отправляется в психиатрическую лечебницу, где из него делают «овощ», чтобы он, не дай бог, не разгласил государственные тайны, а потом идет в рабочий лагерь на двадцать лет. Как ты понимаешь, он выбрал первый вариант. На радостях, что он безропотно подписал все необходимые бумаги, центр предоставил ему широкие полномочия и все условия для работы.

– Как хорошо, что я не стал ученым, – скривился Эмиль. – С ним поступили отвратительно.

– Нечего ждать справедливости, когда работаешь на правительство, – веско сказал Мартин. – Эти умники рассчитали верно: Механик слишком любит свое дело, и не уйдет, не сказав последнего слова в науке. Кроме того, помощи ждать ему было неоткуда. Человек вроде него не смог бы получить кредит в банке, или занять денег у родственников.

– Его лицо, – Эмиль сделал паузу, – действительно столь ужасно? В этом причина?

– Отчасти. Буду с тобой откровенен, я видел его фото после операции. Их сделали, когда он уже шел на поправку. Был бы Механик мертв, смотреть на него стало бы менее неприятно, но тот факт, что человек с подобной внешностью живет и здравствует где-то неподалеку, вызывает тошноту. Сейчас я не рискнул бы взглянуть на него без перчаток, маски и костюма, если еще собираюсь когда-нибудь поесть с аппетитом.

– Понятно. И как давно произошел несчастный случай?

– Уже восемь лет прошло. Механик с того времени полностью восстановил работоспособность и с головой ушел в различные проекты. Как мне сообщили, его не заботит внешность, он нисколько не тяготиться тем, что постоянно вынужден носить свое облачение, словно рыцарь доспехи. Его вообще ничего не заботит, пока это не мешает исследованиям.

– А что насчет родственников? Он что, круглый сирота?

– Его родители уже умерли, а старший брат погиб еще ребенком. Его растоптала толпа во время шествия Красных Факелов. Я хорошо помню дни, когда это случилось. – Мартин задумчиво потер подбородок. – Это была самая крупная забастовка за всю историю нашей страны – глупая и беспощадная. Беспорядки достигли такого размаха, что пришлось ввести комендантский час и подтянуть к городу войска. От мирных действий участники шествия перешли к открытому грабежу. Осознав свою безнаказанность всякий сброд вылез из сточных канав: они громили магазины, врывались в богатые дома, убивали полицейских.

– Хорошо, что я тогда еще не родился.

– Да, тебе повезло. Мне же во всех подробностях довелось увидеть, что творилось в столице. Но мы, а точнее я, отвлекся… Сам Механик никогда не был женат, а редкие случайные связи не перерастали ни во что серьезное.

– Над чем он работал перед похищением? – спросил Эмиль. – Это какое-то оружие?

– Не могу сказать ничего наверняка, – Мартин покачал головой. – Мне это не удалось выяснить. Конечно, раз у нас уже не первый месяц идет война, то Главный Конструктор не цветы в садике выращивал. Да, это связано с оборонной промышленностью, да – это что-то чрезвычайно разрушительное. Иного Механик просто не изобретал. Какая-то новая технология. Ходят слухи, что если проект удастся завершить, то мы уничтожим всех приспешников Конрада за считанные дни. Тогда материк станет наш на веки вечные и война закончится.

– Ты не сказал мне ничего конкретного. Я хочу знать больше, раз от меня требуют найти столь важного человека.

– А я ничего от тебя не скрываю. Проблема в упрямстве Механика. На протяжении последних месяцев он не говорил над чем работает. Да, звучит крайне глупо, но так и есть. Военным рассказывал всякие истории – каждый раз новые, только для того, чтобы они от него отвязались и не мешали. Все ключевые схемы он держал только в одном месте – у себя в голове.

– Его нельзя назвать доверчивым человеком.

– Все ученые такие, ты же знаешь. Нам известны некоторые механизмы, которые он собирался задействовать в проекте – Механик заказывал их через бухгалтерию военного ведомства, но как они собираются вместе и что делают, никто не имеет ни малейшего понятия, хотя догадки строят разные. Он вполне мог заказать лишнее, чтобы сбить с толку. В любом случае, вот здесь, – Мартин постучал по пухлой синей папке, – собрано все самое важное. Можешь ознакомиться.

– И все-таки слабо вериться, что в министерстве никто не знает, чем занимался их ключевой сотрудник, на которого возлагалось столько надежд. Предположим, что похищение было организовано людьми Конрада. Значит налицо утечка информации. Но если об этом стало известно Небрусу, то какой смысл скрывать данные от собственных агентов?

– Подозреваешь двойную игру? – нахмурился Мартин. – Я тоже не в восторге от ситуации. Если не захочешь с этим связываться, я пойму. Можешь отказаться, найду вам с Маргарет замену. Мне нужно отчитаться к девяти вечера, так что время еще есть.

– Разве я когда-нибудь отказывался? – Эмиль постучал по снимку пальцем. – Я найду его. Что еще мне нужно знать?

– Механик собирался представить проект широкой публике через три месяца. Это означает, что он его практически закончил. Если ученый в руках известных тебе спецслужб, то сейчас они делают с ним все, чтобы извлечь нужные сведения. Сам он ничего им не расскажет, поэтому они, вероятно, станут использовать пытки, гипноз…

– А почему ты так уверен, что Механик не станет сотрудничать на добровольной основе? – прервал его Эмиль. – И это после всего, что с ним сделали: лишили свободы, лица, имени. Да он, может, только и ждал подходящего случая? Кроме того, если ему предложат идеальные условия: лабораторию, персонал, неограниченные финансовые возможности…

– Нет, меня уверили, что это исключено. – Мартин отрицательно покачал головой. – И дело тут не в патриотизме, я сам в него не верю – ты же знаешь. Я вообще сомневаюсь, что у ученой братии он есть хотя бы в зачаточном состоянии. Но Механик личность неоднозначная. Он очень тщеславен, умен и знает себе цену. Им не получиться управлять, дергая за веревочки. Тот случай, когда он подписал контракт, был единственным. По сути, он предлагал свои услуги военному министерству только потому, что это не мешало его собственным планам. Тот факт, что его похитили, разрушили привычный жизненный уклад, да еще в тот момент, когда он был так близко к исполнению задуманного, вызовет у него ярость. Он не привык, чтобы ему говорили куда идти и что делать. Раньше были случаи, в самом начале его работы… – Мартин сделал небольшую паузу. – Но все попытки заканчивались плачевно и стоили кое-кому мягких кресел, так что его оставили в покое, назначив Главным Конструктором и предоставив определенную свободу.

Он порылся в папке среди бумаг. Найдя нужный лист, Мартин протянул его Эмилю.

– Вот, посмотри. Здесь изложена психологическая характеристика Механика. В наличии высокая погруженность в себя, заниженная мораль, практически отсутствует сопереживание, он собран, ориентирован на анализ ситуации, логику.

– Хорошо, ты меня убедил, – ответил Эмиль, – на сотрудничество он не пойдет. Я жалею, что Маргарет осталась дома, мне придется ей много пересказывать. Образ ученого, что ты мне нарисовал, довольно зловещий. – Эмиль взглянул на характеристику. – Не человек, а дьявол какой-то – все умеет, все знает, управы на него нет. Похитители еще пожалеют, что с ним связались.

– Он не дьявол, а лишь дьявольски умный социопат.

– Сколько же лет этому необыкновенному дарованию?

– Пятьдесят два. А министерство своими идеями он радует с четырнадцати. Автомат, который ты видел в хранилище – это одно из первых его изобретений. Из-за него на Механика обратило внимание управление по делам несовершеннолетних.

– Почему они? Что такого пугающего в этом автомате? Полезная же вещь.

– Видишь ли, это теперь он ставит печати на книги, а хозяином был создан, чтобы печатать деньги. Раньше механизм выглядел несколько иначе, пришлось убрать дополнительные усовершенствования, чтобы приспособить его на благо общества. Механику грозили суд и колония, но его отец был ветераном войны, и парню с учетом его молодого возраста и несомненных способностей решили дать второй шанс. С тех пор он работает на правительство. На счету его команды больше сорока изобретений.

– Они во время разглядели в нем талант, – признал Эмиль. – А все эти усовершенствованные пушки, двигатели, вычислительные машины о которых столько пишут в газетах – это его рук дело?

– Не всегда, конечно, но он участвовал во многих проектах. Теперь я хочу рассказать тебе кое-что о похищении. Я не должен этого делать, но наши отношения давно перешли за рамки сугубо деловых, и я хочу помочь тебе как другу. Ты же не подведешь меня? – Мартин метнул быстрый взгляд в его сторону.

– Нет, – просто ответил Эмиль. – У меня частенько бывает амнезия.

– Хорошо, – удовлетворенно кивнул агент, инстинктивно наклонясь поближе. – Тебе, конечно же, известно о крушении поезда «Гартон – Лесс». – Он подождал, пока Эмиль кивнет, и продолжил. – В крушении обвинили служащих железной дороги, но они стали виновными исключительно в угоду общественности. Настоящая причина в том, что в середину состава вместо обычного пассажирского вагона поставили вагон министерства обороны. Даже без учета груза из-за нескольких защитных оболочек он весит в четыре раза больше обычного, и именно он утянул поезд на дно каньона. Сам факт наличия в составе этого вагона тщательно скрывают.

– Как же допустили, что поезд пошел этим маршрутом?

– Тут начинается самое интересное, – кивнул Мартин. – Бумаги следования подменили непосредственно на сортировочной станции и когда формировали состав, вагон оказался прицеплен не к тому поезду. Видишь ли, у нас два поезда идущие в этом направлении, оба называется «Гартон – Лесс», разница лишь в порядковом номере 191–192 и времени отправления – час и час двадцать дня. Первый поезд заходит в Пакстон, пересекая каньон, а второй в Пакстон не идет. Формировщики получили подлинные документы, где цифра 192 была незаметно исправлена на 191 и, как заведено, поставили вагон в середину состава.

– А как это объясняют сопровождающие?

– Вероятно, они были введены в заблуждение одинаковыми названиями. Или были подкуплены – неизвестно. Допросить их невозможно, все сопровождающие погибли во время крушения. Перевозимый ими груз пропал.

– Хм, интересно… Каким же образом? Выпал из вагона, был унесен течением реки? Кстати, что это такое?

– Какая-то важная деталь нового авиационного двигателя. Заметь, уже через два часа на месте крушения были военные, но они ничего не нашли. Вагон был вскрыт, груз исчез. При таких обстоятельствах, даже если закрыть глаза на поддельные документы, случайности исключены, поезд специально направили в каньон, чтобы похитить груз.

– И какое это имеет отношение к нашему делу?

– Как только узнали о катастрофе и бросились по горячим следам искать виновных, выяснили, что заказ на формирование поступил от научной группы Механика. Его полномочий хватало, чтобы поставить гриф «Срочно».

– Очень интересно… – заметил Эмиль. – Он часто так делал?

– Да, нередко отдельные части механизмов изготавливались под заказ на заводах в разных регионах страны. Ну, ты сам понимаешь: котлы в Лессе, каучуковые прокладки в Бримгоуне, линзы в Цвейгарде.

– Ученого успели допросить?

– Да, хотя в той суматохе это было сделано впопыхах. Но его рассказ вполне вписывался в схему. Полгода назад он сделал заказ на Гартонском заводе, который выполнили в срок, о чем ему тотчас сообщили. Он немедленно приказал выслать деталь, оформив все необходимые документы.

– Но кто-то, у кого был доступ к документам, внес поправки…

– Были допрошены все, даже секретарь министра обороны, потому что он на каких-то пять минут держал в руках эти бумаги. С посыльным до сих пор разбираются, но он клянется, что ничего не открывал и начальник железной дороги уверяет, что когда конверт лег ему на стол, печати были в целости.

– Я не верю в мистику. Кто-то должен был внести исправления.

– Согласен.

– Почему деталь не украли непосредственно с завода? Тихо, без шума. Или на пути к поезду. Ее же как-то доставили на сортировочную станцию? Зачем устраивать катастрофу с многочисленными жертвами?

– Есть предположение, что это было сделано специально, дабы затруднить поиски и еще больше пошатнуть позиции правительства. Ты же знаешь, у нас масса недовольных.

– У них есть на то все основания. Пока будут обвинять ни в чем неповинных служащих, недовольных будет предостаточно, – проворчал Эмиль. – В эту официально заявленную версию и так никто не верит. И ты, и я знаем, о чем люди говорят на улице.

– Сначала хотели сказать частичную правду – мол, катастрофа была тщательно спланированной диверсией, но злоумышленники уже пойманы и так далее. Но потом решили, что это не самая лучшая идея, чтобы подогреть национальное самосознание. Если узнают, что можно вот так вот просто устраивать диверсии столь далеко от линии фронта, то это будет на руку пацифистам. И без них проблем хватает, скоро тюремных камер не хватит всех сажать. – Мартин вздохнул. – Мне самому не нравится происходящее, поэтому я решил рассказать тебе правду про поезд. Дальше будет еще интереснее. Через два дня после крушения в лаборатории Механика прогремел взрыв, фактически уничтоживший весь этаж, но людей там уже не было. От взрыва в лаборатории разворочено все, что только можно, но человеческих останков не обнаружили. Как и куда они пропали – неизвестно.