Текст книги "Клан волчицы"
Автор книги: Майте Карранса
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)
Майте Карранса
«Клан Волчицы»
ПРОРОЧЕСТВО ОРЫ
Исчезновение Селены
В комнате с высоким потолком и старыми, много раз беленными стенами, спала девочка. В доме пахло дымом очага и вкусным кипяченым молоком. Оконные рамы и ставни комнаты были выкрашены в зеленый цвет, деревянный пол покрывал зеленый ковер, стены украшали изображения зеленых лесов и лугов. На полках теснились книжки в цветных переплетах. Повсюду были разбросаны пестрые подушки, на диване лежало яркое покрывало, всеми цветами радуги сверкали глянцевые коробки с головоломками. Из-под кровати выглядывали разноцветные тапочки. Таким ярким и радостным бывает только детство.
Но где же куклы? Пылятся в глубине шкафа. А что это на столе? Мощный компьютер! Выходит, девочка уже взрослая? Нет, этим ранним утром еще нет, но грядущий день станет ее первым шагом во взрослую жизнь.
Яркие лучи солнца уже вовсю лились сквозь щель в неплотно притворенных ставнях, а Анаид, ибо именно так звали девочку, еще ворочалась и всхлипывала во сне. Вот лучик солнца скользнул по покрывалу, добрался до ее руки и осторожно пополз вверх – по шее, носу и щеке до сомкнутых ресниц. Анаид вскрикнула и прикрыла глаза ладонью – почему свет такой яркий?! Мысли ее по-прежнему витали на призрачной границе ночи и дня, где явь зыбка, как сон, а сновидения пугающе реальны.
Девочке снился кошмар. Гремел гром, лил дождь, а она металась среди огромных черных дубов, пытаясь укрыться от бури. Сквозь громовые раскаты до нее донесся голос Селены. Мать крикнула Анаид «Стой!», но девочка не послушалась.
Вокруг сверкали молнии. Они слепили Анаид, бушуя океаном огня. Ничего не видя, она рванулась вперед и упала, сраженная огненной стрелой…
Анаид отняла от глаз руку, прищурилась и улыбнулась. Это не молния, это проказник солнечный луч, без спроса пробравшийся в ее комнату!
Ночная гроза растаяла как сон. Сильный ветер прогнал тучи, и омытое дождем голубое небо сверкало, будто огромное озеро.
Отчего так светло? Сколько времени?
Девять часов! Так поздно!!! Ей же в школу!
Спрыгнув на пол, Анаид, как обычно, оделась в мгновение ока. На первый урок она уже опоздала…
А что же мама?! Почему она ее не разбудила? Что-то случилось?
– Селена… – толкнув дверь соседней спальни, прошептала Анаид и вздрогнула, вспомнив свой ночной кошмар. – Селена… – удивленно повторила она, убедившись, что в доме никого нет, кроме нее самой и холодного ветра, врывавшегося в настежь распахнутое окно. – Селена! – воскликнула Анаид недовольным тоном, которым всегда встречала неудачные, по собственному мнению, шуточки матери, но Селена с громким смехом не выскочила из-за занавески, не схватила дочь в охапку и не рухнула вместе с нею на неубранную постель.
Ветер донес до Анаид так нравившийся ей жасминовый аромат духов матери. Девочке стало холодно, и она закрыла окно.
Май уже перевалил за половину, на деревьях распускались листья, но этой ночью выпал снег. Возвышавшаяся вдали заснеженная колокольня селения Урт напоминала пирожное со взбитыми сливками. Девочка подумала, что снег в мае високосного года – плохая примета, и чтобы отогнать беду, скрестила пальцы, как учила ее Деметра.
– Селена! – еще раз позвала Анаид, заходя на кухню. Но там все было так же, как вчера, во время их разговора, когда и началась гроза.
Анаид внимательно огляделась, но не нашла ни недопитого в спешке кофе, ни надкусанного печенья, ни полупустого стакана с водой. Похоже, утром Селена на кухне не появлялась.
– Селена! – не на шутку разволновавшись, крикнула Анаид. Звук ее голоса был таким громким, что его наверняка было слышно и на крыльце, и в огороде, и даже в служившем гаражом старом сарае…
Анаид открыла скрипучие деревянные ворота гаража. После яркого уличного света несколько секунд она просто ничего не видела. Когда ее глаза привыкли к темноте, девочка заметила, что пыльный автомобиль стоит на обычном месте с ключами в замке зажигания.
Но пешком Селене далеко не уйти! Селенье Урт лежало на перекрестке нескольких дорог, но весьма далеко от тех мест, куда те вели. Добраться отсюда куда-либо можно было только на машине – и до города, и до вокзала, и до озер у подножия гор, и даже до местного супермаркета…
Но если Селена не взяла машину…
В душе Анаид зародилось подозрение. Вернувшись в дом, девочка осмотрела его еще раз. Все вещи Селены на месте. Но не могла же мама уйти куда-то без верхней одежды, сумки, без ключей и обуви! Однако получалось, что она испарилась, не взяв с собой ни единой шпильки для волос, полуголая и босая. Девочке стало страшно – как в то утро, когда погибла ее бабушка Деметра.
Анаид сорвала с вешалки в прихожей свою толстую пуховую куртку с капюшоном, кое-как напялила ее, нащупала в кармане ключи, заперла дверь и выбежала за ворота.
Выскочив на улицу, Анаид оказалась во власти ледяного ветра, который завывал в узком проходе между домами, обращенными толстыми каменными стенами на север.
Крытые аспидным сланцем, строения селенья Урт стояли в предгорьях Пиренеев, у спуска в окруженную горными пиками долину Истен, с ее покрытыми льдом озерами. На главной площади Урта, как алтарь восходящего солнца, замерла романская базилика. Над долиной и входом в ущелье возвышалась полуразрушенная башня, населенная воронами и летучими мышами. Прежде на ее вершине денно и нощно бодрствовал страж, поддерживавший огонь, чтобы при виде неприятеля тут же подать сигнал.
Сторожевую башню Урта было видно из шести других селений. Согласно легенде, зажженный в VIII веке на ее вершине костер не позволил сарацинам их опустошить. Враг был остановлен и обращен в бегство героями, имена которых затерялись во мгле столетий.
Развалины древних стен Урта еще как-то укрывали Анаид от пронизывающего ледяного ветра, но на открытом пространстве тот мгновенно захлестал ее по щекам. На глаза девочки навернулись слезы, но она не повернула вспять, а, ни секунды не раздумывая, зашагала в сторону старого дубового леса.
В лучах утреннего солнца тот представлял собою жалкое зрелище. Ветви вековых деревьев были изломаны, с уцелевших сорвало листья, бушевавший небесный огонь обуглил стволы дубов и опалил кустарники. Оставленные грозой следы могло исцелить только время.
Анаид принялась разгребать палкой грязные листья, очень боясь найти то, что искала. У нее темнело в глазах от мысли о том, что она может обнаружить, но девочка продолжала поиски, упорно обследуя самые дальние уголки леса.
Анаид искала тело Селены.
Девочка прекрасно помнила утро, когда исчезла бабушка Деметра, и ночь перед этим исчезновением. Бабушка Анаид была акушеркой и почти год назад погибла грозовой ночью в этом самом лесу, возвращаясь от роженицы. При воспоминаниях о Деметре, Анаид не могла удержаться от слез.
В то утро после страшной грозы в воздухе висела странная серая дымка. Селена нервничала, потому что Деметра не вернулась домой, а Анаид оцепенела от необъяснимого ужаса. Не взяв с собой дочь, Селена отправилась в лес. Вернувшись, она долго дрожала от холода и не могла найти слов, чтобы сообщить девочке о смерти бабушки.
Впрочем, Анаид не требовалось объяснений. Ей хватило одного взгляда на осунувшееся лицо матери, чтобы ощутить незримое присутствие смерти. Наконец, Селена выдавила из себя несколько слов о том, что нашла тело Деметры в лесу, и сразу же замолкла. Обычно разговорчивая, в тот день мать не ответила ни на один из вопросов дочери.
Следующие несколько дней дом Селены в Урте заполонили родственники, прибывавшие со всех концов земли. Пришло множество писем и сообщений по электронной почте, сотни людей выражали свое соболезнование Селене и Анаид по телефону, но никто не говорил о произошедшем ничего конкретного. Наконец, было объявлено, что Деметру убило молнией, и прибывшая на самолете из Афин дама, работавшая там судебным медиком, подтвердила это свидетельством о смерти.
Анаид больше не увидела своей бабушки. Девочку не подпустили к гробу, в котором лежало ее обугленное тело.
В Урте еще долго судили и рядили об убившей Деметру молнии, но никто так и не понял, что делала старушка ночью в старом дубовом лесу. Ее автомобиль нашли на шоссе возле лесной дороги. У машины были включены фары, стекло со стороны водителя было опущено и мигал включенный поворотник.
Анаид огляделась по сторонам – вокруг нее шуршали на ветру дубовые листья. Внезапно она на что-то наткнулась в устилавшей землю сплошным ковром листве. У нее затряслись руки. С огромным трудом Анаид вспомнила, как Деметра учила ее бороться с парализующим волю страхом. Стараясь ни о чем не думать, девочка разгребла листья палкой и замерла на месте…
Перед ней лежало еще теплое тело. Но это был не человек, а волк – точнее, волчица с налитыми молоком сосцами. Где-то поблизости должны прятаться ее волчата. Бедняжки! Без молока матери они умрут от голода!
Анаид утешила себя мыслью, что волчата уже большие и выживут при поддержке стаи. Потом, рассмотрев мертвое животное, поразилась его красоте. Сквозь грязь серый мех волчицы отливал перламутром и был мягким и шелковистым. Анаид стало жалко зверя, и она завалила волчицу сухими листьями, ветками и камнями – это могло ненадолго помешать стервятникам. Но зачем же волчица спустилась с гор к человеческому жилью – чтобы найти рядом с ним смерть?
Анаид взглянула на часы. Было уже двенадцать, и девочка решила, что лучше ей вернуться домой и убедиться, что там ничего не изменилось.
Питая слабую надежду на возвращение Селены, Анаид побрела по самой короткой дороге и, естественно, наткнулась на своих одноклассников, гурьбой высыпавших из школы. Анаид совсем не хотелось пускаться в объяснения или отвечать на их глупые вопросы, еще меньше ей хотелось сносить издевательства. Поэтому она бросилась назад и нырнула в переулок, ведущий к мосту. На бегу Анаид оглянулась посмотреть, не заметили ли ее одноклассники. При этом сама не заметила выскочившего из-за поворота синего «лендровера».
Сильный удар по ноге. Визг тормозов. Чей-то испуганный возглас.
Анаид потеряла сознание.
Девочка пришла в себя посреди дороги. Руки и ноги ее не слушались. Управлявшая автомобилем светловолосая голубоглазая туристка в спортивном костюме стояла перед Анаид на коленях и ощупывала ее, причитая с едва заметным иностранным акцентом:
– Бедняжка! Лежи тихо. Не двигайся! Сейчас я вызову «скорую помощь»! Как тебя зовут?
Не успела Анаид открыть рот, чтобы ответить, как раздались голоса:
– Ее зовут Анаид Цинулис!
– Всезнайка-коротышка!
– Зубрила!
Анаид зажмурилась. Ей хотелось провалиться сквозь землю. В хоре голосов она различила голос Марион, самой красивой девочки их класса.
Марион часто устраивала у себя дома веселые вечеринки, но никогда не приглашала на них Анаид. Различила Анаид и голос Рока, сына Елены, с которым играла, когда они были совсем маленькими. Теперь Рок больше не разговаривал с Анаид и смотрел на нее как на пустое место… Подумав об этом, девочка горько пожалела, что не умерла в раннем детстве.
Лежа с закрытыми глазами, Анаид представляла себе столпившихся вокруг одноклассников. Они хохотали как гиены, злорадно указывая пальцами на ее распростертое на земле крохотное неказистое тело.
Анаид сгорала от стыда.
Другие девочки из их класса росли, как полагается нормальным детям, и Анаид чувствовала себя среди них уродцем. Ни Марион, ни остальные никогда не приглашали ее на дни рождения, не брали с собой вечерами в город, не делились секретами, не менялись с ней дисками с музыкой и фильмами. И дело было не в том, что ей завидовали из-за оценок. Анаид просто не замечали, ведь в свои четырнадцать лет она была ростом с одиннадцатилетнюю, а весила вообще как девятилетний ребенок.
На переменах и после уроков никто не хотел с ней общаться. Анаид блистала только во время занятий, да и то вопреки своей воле. Но что же ей было делать, если она все схватывала на лету, всегда правильно отвечала у доски и неизменно получала самые высокие оценки, чем заработала глупое прозвище «всезнайка-коротышка».
В довершение всего, не по годам развитая Анаид раздражала некоторых учителей и порой, отвечая, слишком поздно догадывалась придержать язык. В последнее время девочка вообще старалась не поднимать руку и нарочно делала ошибки. Но ее продолжали обижать и дразнить всезнайкой-коротышкой, что было несказанно обидно…
Лежа на земле, Анаид больше всего на свете желала, чтобы ее гадкие одноклассники поскорей убрались прочь.
– А ну вон отсюда! Чтобы духу вашего тут не было! – скомандовала туристка. Добрый приятный голос, утешавший Анаид, внезапно стал злым и жутким. Школьники бросились врассыпную. Не открывая глаз, Анаид слышала, как удаляется стук их каблуков по мостовым Урта. Сейчас они разнесут весть об аварии по всему селению!
– Анаид, они убежали, – прошептала прекрасная иностранка.
Разомкнув веки, Анаид увидела добрую улыбку и голубые, как глубокие озера, глаза, манившие ее в далекие страны, туда, где нет ни горя, ни печали.
– Кажется, я ничего себе не сломала, – приободрившись, пробормотала Анаид и потерла ушибленную ногу.
– Подожди! Не вставай! – попыталась остановить ее туристка, но Анаид уже вскочила и запрыгала на месте.
– Удивительно! – сказала туристка, подтянув штанину брюк Анаид и пощупав ее ногу в том месте, куда пришелся удар автомобиля.
– Все в порядке! Честное слово! Меня почти не задело! – воскликнула Анаид, чувствуя коленом тепло мягкой руки.
– Давай я отвезу тебя к врачу! – настаивала женщина из «лендровера», протягивая девочке руку, чтобы помочь ей залезть в высокий джип.
– Я не хочу к врачу! – запротестовала Анаид.
– Но тебя там обследуют! Сделают рентген!
– Нет, – решительно отказалась девочка. – Мне надо домой!
– Давай я тебя отвезу и все объясню твоей маме!
– Не надо! – крикнула Анаид и бросилась прочь по улице, забыв о том, что ее только что сбила машина.
– Подожди! – растерянно крикнула белокурая туристка, но Анаид и след простыл.
Миг спустя девочка уже отпирала дверь своего дома.
Надежды Анаид не оправдались. Дом был пуст. Селена не вернулась.
Усевшись в любимое кресло-качалку покойной Деметры, Анаид стала думать.
Через некоторое время плавные движения кресла успокоили ее, прогнали тревогу и привели в порядок мысли.
Следовало разобраться во всем как следует. Селена не могла испариться, не оставив следа.
Прежде чем идти за помощью, Анаид распечатала все сообщения, полученные и отправленные матерью по электронной почте за последний месяц. Потом скрупулезно переписала из памяти мобильного телефона Селены последние пятьдесят номеров, по которым она звонила или с которых звонили ей. Затем проверила средства на кредитной карточке и убедилась в том, что за последнюю неделю мать не снимала денег, а за последний месяц не было и никаких необычных поступлений на ее счет.
Потом Анаид просмотрела письма, которые Селена хранила в ящике стола. В основном это были банковские счета и переписка с издательством. Изучила девочка и записную книжку, в которой мать отмечала встречи с разными людьми и куда заносила их имена.
Рассортировав обнаруженное в ходе поисков, Анаид заметила, что среди входящих и исходящих звонков есть номер телефона, встречающийся чаще других. Это был номер абонента из соседнего городка под названием Яка, куда Селена в последнее время часто наведывалась за покупками.
Не раздумывая ни секунды, Анаид набрала его.
На другом конце телефонного провода сработал автоответчик:
«Говорит Макс. Меня нет дома. Можете оставить сообщение…»
Ничего не сказав, Анаид повесила трубку.
Что еще за Макс?! Почему Селена никогда ей о нем не рассказывала?! Друг? Или больше чем друг?
Анаид показалось странным, что в электронной почте и записной книжке матери нет упоминаний ни о каком Максе. Среди электронных посланий вообще не было ничего заслуживающего внимания, не считая нескольких двусмысленных сообщений от одной женщины, называвшей себя поклонницей комиксов, автором которых была Селена, и настаивавшей на личной встрече с ней для более близкого знакомства. Подписывалась эта женщина как «С.».
Сидя у огня, Гайя проверяла контрольные работы. Она часто зажигала очаг без особой надобности. Просто ей нравилось греть руки у пламени.
Гайя уже раскаивалась в том, что согласилась работать учительницей в Урте. Детей в классах было слишком много, зима в этих краях длилась десять месяцев в году, времени на занятия музыкой у нее практически не оставалось.
Вначале Гайя надеялась, что перетруждаться не придется и в уединении гор к ней будут приходить прекрасные мелодии. Как она ошибалась! Звуки музыки, роившиеся в ее голове, замерзали, не добравшись до нотного листа. И не только от холодного ветра. Гайе постоянно мешали. Она искала тихой обители, а оказалась в центре тайфуна. Вот и сейчас кто-то опять звонил в дверь. Почувствовав недоброе, Гайя приготовилась к худшему.
Однако в дверях стояла всего лишь прогулявшая сегодня школу Анаид, дочь Селены. Гайя только что закончила проверять ее контрольную работу. Та была сделана без ошибок, но Гайя не поставила «отлично», придравшись к тому, что почерк девочки был далек от идеала прописей. Гайя не испытывала особой неприязни к неказистой, робкой и замкнутой Анаид. Дело было в ее матери – Селене. Эта рыжая самовлюбленная красотка слишком кичилась школьными успехами своей дочери.
– В чем дело, Анаид? – спросила Гайя, но девочка только шмыгнула носом. У нее были припухшие глаза и испуганный вид.
Когда Гайе надоело молчаливое сопение Анаид, она заставила ее высморкаться и выпить холодной воды.
Поднеся стакан к губам, девочка, как всегда, облила свой мешковатый свитер.
Пристальный взгляд темно-синих глаз Анаид всегда действовал на Гайю гипнотически. Вопреки принятому мнению, дочь Селены была вовсе не дурна собой, но только очень неуклюжа и тщедушна. Слишком большие свитера висели на ней, как на пугале, а из-под вязаных шапочек, которые Анаид совершенно не шли, торчали в разные стороны жидкие коротенькие волосенки.
Гайя не могла не понять, почему Селена наряжает дочь как нищенку и так коротко стрижет. Все это делало мать и дочь настолько непохожими друг на друга, что кому-нибудь со стороны и в голову бы не пришло, что это маленькое нелепое существо и длинноногая рыжеволосая красавица близкие родственницы.
Наконец Анаид немного пришла в себя.
– Селена пропала, – прошептала она.
– Что?!
Вид у Анаид был растерянный. Гайя заметила, что девочка смущенно прячет глаза.
– Сегодня утром, когда я проснулась, дома ее не было. Поэтому я не пошла в школу. Я ждала-ждала, но мама так и не вернулась.
– Наверное, она у Мелендра. Обсуждает новые похождения Зарко, – попробовала успокоить девочку Гайя.
Мелендром звали издателя, публиковавшего комиксы Селены. Хотя Зарко, главный герой этих комиксов, и начал приобретать определенную популярность у читателей, Мелендр и Селена довольно часто и подолгу выясняли отношения, как это бывает между авторами и их издателями.
– Машина в сарае. Значит, в город она не поехала.
– Ну, тогда…
Но Анаид было не переубедить.
– Вся ее обувь дома. И верхняя одежда. И сумка, и ключи, и кредитные карточки, и кошелек.
Побледнев и больше не обращая внимания на девочку, Гайя схватила телефонную трубку. Набирая номер, она задыхалась от злости. Окажись сейчас перед ней Селена, Гайя вырвала бы с корнем ее рыжие волосы и оттоптала бы ноги в вызывающих сапогах на высоком каблуке. А ведь ей говорили! Ее предупреждали! Целый год со дня смерти своей матери Деметры Селена только и делала, что сознательно нарывалась на неприятности…
– Елена? Это я, Гайя. У меня тут Анаид. Она утверждает, что Селена исчезла… Что? Под какую машину?! – Гайя повернулась к Анаид: – Елена говорит, что сегодня утром ты попала под машину и тебя чуть не задавило!
– Меня вовсе не задавило. Только слегка задело! – ответила Анаид, мысленно проклиная Рока, Марион и всю шайку своих одноклассников.
– И вовсе ее не задавило. Приходи ко мне, сама увидишь! – Гайя повесила трубку и уставилась на Анаид. У девочки был такой несчастный вид, что Гайя почувствовала к ней нечто похожее на сострадание… И все-таки перед ней дочь Селены! А поведение Селены невыносимо! Ну и что теперь прикажете делать?!
Гайя тяжело вздохнула и прикрыла глаза ладонью, не в силах больше смотреть на стоявшее перед ней ходячее горе.
– Сейчас придет Елена. Она заберет тебя к себе, – пробормотала она.
– А разве мы не пойдем в полицию? – спросила Анаид.
– Нет! – воскликнула Гайя и, заметив удивление девочки, добавила: – Подумай сама. Вдруг она у кого-нибудь. У какого-нибудь мужчины, например… Что тогда будет! Скандал! Нет, мы лучше сами ее разыщем.
– Но…
– Пойми, у твоей мамы не все в порядке с головой. Она совершает странные поступки… Ты что, хочешь, чтобы на тебя показывали на улице?!
Анаид промолчала. Она знала, что официально считавшаяся подругой Селены Гайя страшно ей завидовала. Завидовала рыжей вьющейся шевелюре, длинным ногам, обаянию и бесшабашности. Не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять такую заурядную ханжу, как Гайя. Она, не колеблясь ни секунды, продала бы душу дьяволу, чтобы стать такой, как Селена.
Библиотекарша Елена хорошо знала Анаид, прочитавшую в ее в библиотеке все детские, юношеские и даже многие взрослые книги. Елена явилась очень скоро, отдуваясь и переваливаясь с боку на бок.
Вид толстой библиотекарши всегда приводил Анаид в замешательство при мысли, беременна ли та опять или нет. Анаид давно сбилась со счета, но, по самым скромным ее прикидкам, у Елены уже было не менее семи отпрысков исключительно мужского пола.
Старшим сыном Елены был тот самый Рок, и Анаид не испытывала ни малейшего желания жить с ним под одной крышей. Рок был копией своего отца, мускулистого, хитрого чернявого кузнеца. В детстве Рок и Анаид часто играли и вместе ходили купаться на пруд. Но это было давно. Сейчас у Рока был мопед, он носил узкие джинсы и только что вставил серьгу в левое ухо. По субботам Рок ездил в город, а, встречая Анаид, смотрел в другую сторону или сквозь нее. Впрочем, так поступали почти все ее сверстники.
В отличие от Гайи, Елена была добродушна. Она сразу же заключила Анаид в объятья и расцеловала.
– Расскажи мне, детка, что произошло?
– Она сама ничего не знает, – вмешалась Гайя.
– Может, она все-таки заметила что-то, что нам не известно!
– Нам известно все! – не сдавалась возмущенная Гайя. – И мы всегда знали, что рано или поздно это обязательно произойдет!
– Не делай скоропалительных выводов!
– А чего еще ждала Селена от своих коротких юбок и рыжей гривы по пояс? От своих репортажей в Интернете и интервью? От провокационных заявлений о том, как и для чего издаются комиксы? От критики общественных деятелей? От постоянных штрафов за превышение скорости? От пьянок в общественных местах?
– Думай, что говоришь, – перебила Гайю смущенная Елена. – Здесь все-таки ее дочь!
Но Гайе так давно хотелось высказать все, что она думает о Селене, что она не удержалась от последней фразы:
– Ее погубил собственный эгоизм!
Анаид не могла не вступиться за мать.
– Селена не такая, как все! Она особенная, за это я ее и люблю!
Злобные нападки Гайи заставили Анаид победить робость. Девочка решила никому ничего не говорить о том, что узнала о звонках и переписке Селены.
Гайя поняла, что переборщила. Впрочем, она до такой степени терпеть не могла самовлюбленную Селену, что ее коробила даже преданность этой наглой выскочке ребенка, с которым та обращалась как со старой ненужной игрушкой.
– Пойми меня, Анаид, – вздохнула Гайя, – я очень тебе сочувствую и ничего не имею против твоей матери. Просто мне не нравится, как она себя ведет. А ведет она себя вызывающе. Наживает врагов. Ты хоть это понимаешь?
– Вы хотите убедить меня в том, что она исчезла из-за своего глупого интервью в Интернете? – усмехнулась Анаид.
Гайя уже жалела о сказанном.
– Да нет, конечно. Не бери в голову! Ты же знаешь, с каким уважением я относилась к твоей бабушке Деметре. Она была выдающейся личностью!..
– Скажи мне, Анаид, – решительно вмешалась Елена, – ты слышала что-нибудь сегодня ночью? Или что-нибудь почувствовала, как тогда, когда Деметра… В общем, сама понимаешь…
– Моя мама жива! – ни секунды не задумываясь о причинах собственной уверенности, заявила Анаид.
Гайя с Еленой перевели дух. Решительность Анаид их очень приободрила, но Елена все-таки спросила:
– Откуда ты знаешь?
– Знаю и все.
Елена опустилась на стул, немного подумала и сказала:
– Знаешь что, Анаид? Мы поможем тебе найти Селену, но и ты должна нам помочь. Нам придется попросить тебя об одной вещи. Такой понятливой девочке не трудно будет выполнить нашу просьбу…
– О чем вы хотите меня попросить?
– Во-первых, не задавай нам вопросов.
Анаид затаила дыхание. Прежде чем на такое согласиться, следовало бы кое-что уточнить.
– Только один вопрос. Селена с кем-то связалась?
– Да.
– Ладно. Я не буду ни о чем спрашивать. Что еще?
– Никому не говори о том, что случилось. Никому! Ясно?
Анаид кивнула. Со слов Елены выходило, что они с Гайей не считают исчезновение Селены чем-то из ряда вон выходящим. Это немного ее успокоило.
– А что говорить, если меня будут расспрашивать в Урте?
– Ну, например… Например, что Селена уехала по делам. Скажем, в Берлин. Как тебе Берлин?
Анаид пожала плечами.
– А пока? – спросила она.
– А пока о тебе позабочусь я, – ответила Елена.
– А где я буду спать?
– Ну, будешь спать в…
– Я не буду спать в комнате Рока! – в отчаянии воскликнула Анаид.
– Почему не будешь? Вы ведь друзья!
У Анаид подогнулись колени. Сначала пропала мать! Теперь еще придется спать в одной комнате с Роком! Только этого не хватало! Нет, такого ей просто не пережить!
– Мы больше не друзья!
– Так снова станете!
– Ни за что на свете!
Тяжело вздохнув, Елена схватилась рукой за свой необъятный живот, и Анаид с ужасом заметила, как тот зашевелился. Значит, она опять беременна!
Снедаемая угрызениями совести, Гайя сделала над собой невероятное усилие и погладила Анаид по голове.
– Вот увидишь, все будет хорошо. Давай сходим за твоими вещами. Но сначала поешь. Бьюсь об заклад, ты умираешь от голода!
С этими словами Гайя достала холодную курицу с тушеными овощами и разогрела ее на огне очага. Анаид терпеть не могла тушеные овощи, но вылизала тарелку дочиста – со вчерашнего вечера у нее во рту не было и маковой росинки.
