Текст книги "Дергать тигра за усы"

Автор книги: Майра Хестон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

9

– Еще кофе?

Пол кивнул, рассеянно следя, как Мирабел наполняет его чашку. Из чистой лености он всегда заваривал себе по утрам растворимый кофе, зато Мирабел делала настоящий бразильский, чей вкус ему, разумеется, нравился гораздо больше.

– Надо бы купить кофеварку, – заметил он, наблюдая за изобретенным Мирабел способом наливания кофе в чашку из импровизированного кофейника, причем так, что гуща в нее не попадала.

– Было субботнее утро, и оба встали поздно.

– Вообще-то… – начала Мирабел, но запнулась в нерешительности.

– Что?

– Пол, ты бы не возражал, если бы я купила сюда пару новых кастрюль и сковородок? У твоей единственной сковороды покрытие уже отстает, и потом, ни одна крышка не подходит к кастрюлям.

– А с чего бы это я стал возражать? У тебя ведь есть собственные кредитные карточки, правда? Так что можешь меня не спрашивать.

Мирабел пожала плечами:

– Мне бы не хотелось излишне вмешиваться в твою холостяцкую жизнь.

Пол собрался было сказать, что свою холостяцкую жизнь он как-нибудь и сам оградит от нежелательного вмешательства, но это прозвучало бы грубо.

– Есть одна вещь, которую знает каждый инженер: работающий человек имеет право на любые необходимые ему инструменты. Ты у нас повар. И пока ты здесь, кухня – твоя территория, так что делай, что хочешь.

Мирабел тут же ухватилась за его слова:

– А можно, я куплю новую плиту? Твоя духовка…

– Можешь хоть всю кухню разобрать по кусочкам, если пожелаешь.

Мирабел оглядела старомодную кухню. Она была огромная, квадратная, с высокими потолами – так строили лет сто назад. Стены до поло вины покрывали крашеные деревянные панели, пол – черно-белая плитка. Шкафы, массивные и потемневшие от времени, занимали чуть ли не полкухни. Допотопная плита серого цвета и видавший виды холодильник были самыми современными предметами в кухне.

– Разбирать по кусочкам я ее не хочу, – поспешно сказала Мирабел. – А вот покрасить было бы неплохо. Мне здесь все напоминает семейные фильмы сороковых годов. Как получилось, что здесь до сих пор ничего не ремонтировали?

– Старый управляющий жил здесь с женой до самой смерти – это было десять лет назад. Они прожили в доме пятьдесят лет и не признавали никаких «новомодных штучек», – пояснил Пол. – Когда я сюда переехал, то велел построить бассейн, а с остальным просто не стал возиться.

На самом деле он почти не обращал внимания на то, что его окружало. Этот дом был для него просто возможностью сбежать от деда.

Зато теперь он критически обозрел свое жилище. Ведь здесь Мирабел проводила большую часть своего времени, а она была беременна. Он где-то слышал, что беременных женщин должна окружать приятная обстановка. И она права – панели здесь не красили много лет, так что вообще непонятно, какого цвета они были изначально.

– Да, обновить здесь все не мешало бы, – согласился Пол. – Я ведь сюда почти не захожу – разве что сделать бутерброд.

– Кстати, у тебя это прекрасно получается. Я вызову мастеров, а ты покупай все, что хочешь, и не думай, что можешь наступить мне на мозоль. В конце концов, я всегда могу все это выбросить, правда?

Мирабел минуту поколебалась:

– А ты… У тебя не найдется времени пойти посмотреть плиту? Мне было бы приятнее, если бы ты ее одобрил…

Вот так и получилось, что во второй половине дня Пол оказался в магазине бытовой техники, бродя среди всякой домашней утвари, осматривая плиты и выслушивая объяснения продавца, звучавшие, на его взгляд, совершенно по-дилетантски.

– Видите, очень удобная газовая плита с устройством для подогревания пищи сверху, – говорил продавец. – Здесь еще имеется очень удобный гриль.

Мирабел послушно открыла дверцу духовки и рассмотрела все ее новшества по сравнению со старой, включая легко отмывающиеся стенки.

Вопрос с плитой был решен без труда. И они уже направлялись к кассе, как вдруг Пол остановился у секции холодильников.

– Наверное, новый холодильник тоже будет кстати? – предположил он.

Продавец сразу заулыбался. А Мирабел согласно кивнула:

– Можно купить и его.

Агрегат в кухне Пола был древний, с морозилкой наверху, точь-в-точь как тот, что стоял у них дома, когда она еще училась ходить. Причем работал настолько безобразно, что Мирабел приходилось каждые несколько дней его размораживать.

– Когда вам доставить товар? – осведомился продавец.

– Подержите его пока у себя. Сначала мы сделаем ремонт.

Мирабел изумленно ахнула:

– Ты времени не теряешь!

– Давно пора, – отозвался Пол, хотя, честно говоря, и сам не понимал, что им движет. Если бы кто-нибудь намекнул, что это некий инстинкт наседки, он бы через секунду уже находился за много километров отсюда. Однако сделать это было некому.

* * *

Затем они посетили хозяйственный магазин. Вот тут-то Мирабел разошлась вовсю. Пол был просто потрясен, какое количество разнообразных кастрюлек, горшков и сковородок оказалось необходимым для самых элементарных кухонных нужд. Впрочем, он не жаловался. Напротив, даже получал удовольствие от похода.

– А почему ты не возьмешь вот этот? – спросил он, указывая на самую современную модель кухонного комбайна. Мирабел только что выбрала другой за умеренную цену. – У него больше функций и всякого такого.

– Эта модель, конечно, намного лучше, – нараспев произнесла не отстававшая от них продавщица.

– Но он же стоит в два раза дороже, – возразила Мирабел.

Пол уставился на нее, не веря своим ушам, однако Мирабел вовсе не шутила.

– Дорогая, – мягко произнес он. – Давай, ты не будешь волноваться о том, чтобы сэкономить мне пару долларов, ладно? Выбирай, что тебе нужно.

– Пол! Привет, – раздался голос сзади, и Пол обернулся посмотреть, кто его окликнул.

На него с улыбкой смотрела Джоули Найлз, и Пол с опозданием вспомнил название магазина. Ну конечно, у нее же три или четыре таких торговых точки! С Джоуди Пол был знаком, потому что его друг Рори встречался с ней еще до женитьбы.

– О, Джоуди! В последнее время я тебя что-то совсем не вижу, – поздоровался он.

– А я между прочим регулярно бываю в клубе, Пол, – отозвалась та. – Это твоя жена?

– Женщина с улыбкой повернулась к Мирабел. С Полом у Джоуди никогда ничего не было, и она не слишком стремилась выскочить замуж за деньги, так что у нее не было оснований придирчиво рассматривать его избранницу. – Я Джоуди Найлз. Рада познакомиться, – представилась она.

– А я Мирабел, – улыбнулась в ответ Мирабел, и они пожали друг другу руки.

– Что-то не помню, чтобы видела вас в клубе, – заметила Джоуди.

– Я там и не была.

– Знаете, если дожидаться, пока Пол вас туда отведет, может пройти целый год. Хотите, я завтра заеду за вами и отправимся туда вместе? Там у нас прекрасный бассейн и теннисные корты. Вы играете в теннис?

Щеки Мирабел вспыхнули:

– Вообще-то играю, но не сейчас, – ответила она, бросив умоляющий взгляд на Пола.

– Ой, как жаль! Какая-нибудь травма?

– Я… – Поразительно, как же это они не подумали, что придется все объяснять его друзьям!

– Мирабел беременна, – пришел на помощь Пол.

– Вот как? Чудесно! Поздравляю вас! – воскликнула Джоуди. Было видно, что у нее уже руки чешутся взяться за телефон, и Пол понял, что жребий брошен.

На его губах заиграла улыбка, когда он представил себе, какие пойдут разговоры. Джоуди же позже описывала эту улыбку следующими словами: «Пол просто лопался от гордости!»

– Давайте я заеду за вами завтра около часа и мы поедем в клуб обедать? – предложила Джоуди Мирабел, но тут вмешался Пол:

– Я сам отвезу завтра Мирабел в клуб.

Джоуди насмешливо распахнула глаза:

– И как это «Индианаполис мотор спидуэй» обойдется без тебя?

А вот это уже было несправедливо, ибо, до того как Сузен и Люси дали ему от ворот поворот, он почти каждое воскресенье заезжал в клуб хотя бы на часок. Однако Пол не успел ничего возразить – Джоуди уже помахала пальчиками на прощание и упорхнула.

После этого Пол с непонятным ему самому удовольствием накупил Мирабел целую кучу разных вещичек, которые она явно считала непозволительной роскошью.

– А что можно делать этой штукой? – спросил он, когда Мирабел замешкалась у одной из полок.

– Это электрическая соусница, – пояснила она.

– Хочешь, купим? – предложил Пол.

– Я обычно готовлю соусы на плите.

– А сейчас ты беременна. И от лишнего стояния у горячей плиты тебя может затошнить.

– Ну хорошо, – сдалась Мирабел. – Я действительно с удовольствием купила бы такую. Она сэкономит кучу времени. К моему возвращению домой я, наверное, так избалуюсь, что в моей жизни мне будет чего-то не хватать.

Полу совсем не понравилось, что она столь небрежно упомянула о возвращении домой, словно уже решила, что этот год ничего в ее жизни не изменит. Однако спорить здесь было не с чем. Он бы, правда, гораздо больше разозлился, если бы Мирабел сказала это не в тот момент, когда продавщица отлучилась на склад. Но, к счастью, их никто не мог услышать.

– Мы можем забрать соусницу с собой, – только и произнес Пол.

Через несколько минут, когда они вышли из магазина, Мирабел остановилась у отделанного кирпичом и сосновыми панелями магазинчика, где продавались постельные принадлежности и полотенца.

– Полотенца мне тоже надо менять? – поинтересовался Пол.

– Ты что, смеешься? В твоем доме не полотенца, а настоящие лохмотья. Но если ты серьезно задумал делать ремонт, сначала надо определиться с цветом ванной, а потом уже выбирать полотенца.

Пол уже вошел во вкус экскурсии по магазинам и обнаружил, что вовсе не хочет, чтобы та сейчас закончилась.

– Я не очень-то разбираюсь в цветах, – услышал он собственный голос. – И потом, тебе все это больше будет бросаться в глаза, ты ведь целый день дома. Так что давай – выбор за тобой.

Мирабел отвела взгляд. Это было уже слишком большим искушением. Если она не будет следить за собой, то еще, чего доброго, потащит Пола смотреть пинетки.

– Я пробуду здесь всего несколько месяцев, так что нет смысла навязывать тебе мой вкус, Пол, – почти прошептала она.

Пол был слишком избалован вниманием женщин, которые постоянно твердили, что у них настоящий дар дизайнера, и предлагали присмотреть за ремонтом в его доме, однако инстинкт самосохранения всегда удерживал его от того, чтобы принимать такого рода предложения. А теперь все было наоборот, и Полу это не нравилось. Он понимал, что его раздражение ничем не обосновано, и от этого только больше бесился.

– Дело в том, что у тебя наверняка вкус лучше, чем у меня. Я ведь ничего не понимаю в расцветках.

Они по-прежнему стояли у магазина, совсем как все пары в этом мире, ожидающие ребенка.

Мирабел вдруг пришла в голову неожиданная мысль, и она встревожено спросила:

– Ты дальтоник?

Пол в первую минуту вытаращил глаза, затем бесстрастно объявил:

– Мимо кассы.

– В данных, которые прислали мне из «Нашего завтра», ничего об этом не сказано. Так ты не дальтоник?

– Нет, я не дальтоник! – рявкнул Пол, задетый тем, что она по-прежнему гнет свою линию.

– Незачем сразу лезть в бутылку.

– А ты бы как себя вела на моем месте? Черт, перестань обращаться со мной, как с донором!

– Просто ты сказал, что не очень разбираешь цвета, вот я и спросила, – примирительно пояснила Мирабел.

– Я просто прошу тебя помочь мне с ремонтом! Я думал, тебе это доставит удовольствие. – Интересное дело: Сузен он бы на километр не подпустил к ремонту своей ванной, а тут чуть ли не на коленях упрашивает! – Мне казалось, женщинам нравится все переделывать.

Мирабел вспомнила, как они с Кейном начинали ремонтировать свой дом. Дни, полные планов и надежд. Все оборвалось, когда Кейн потерял сознание на стремянке. И сейчас Мирабел вдруг снова ужасно захотелось разделить с кем-то хлопоты по дому. Желание было настолько сильным, что она решила: наверняка разыгрались гормоны из-за беременности. Начинать что-то подобное вместе с Полом – это безумие и ни к чему хорошему не приведет.

– А что, если, когда все будет готово, тебе не понравится? Тебе же жить в этом доме. Если мне не понравится то, что ты выберешь, несколько месяцев я уж как-нибудь потерплю, а ты будешь потом годами мучиться. – Мирабел сделала не ловкую попытку свести все к шутке.

– Ты не могла бы говорить потише?

Пола просто зло взяло: после того как он неизвестно на сколько времени отказался от сексуальных радостей, стремясь оберечь Мирабел от сплетен, она готова не раздумывая сообщить всем и каждому, что концовка их брака уже предопределена!

– Я же не кричу. Пол, что с тобой происходит?

А с ним происходило то, что после многих лет, в течение которых женщины считали его призом в брачной гонке, в его жизни появилась та, что решительно держала его на расстоянии вытянутой руки. И почему-то это ему совсем не нравилось.

* * *

Первый выход Мирабел в клуб оказался для Пола весьма поучительным. Она была так не похожа на женщин, разгуливавших там в поисках очередного мужа, что, казалось, была сделана совсем из другого теста. Сначала Пол не мог понять, чем она от них отличалась, поскольку никогда не знал других женщин, кроме этих в клубе, да еще подружек, ездивших с гонщиками на соревнования. А разницы между теми и другими он просто не замечал.

Однако через минуту ему все стало ясно: Мирабел не позировала. Она не принимала небрежных, хорошо отработанных поз, подчеркивавших ее нога и грудь, не изображала из себя светскую львицу, не играла как бы невзначай своими волосами.

Зато Мирабел была наделена естественной женственностью и грацией, а это означало, что, как бы она ни держалась, на нее всегда было приятно смотреть. И Пол был явно не единственным, кто это заметил.

Все его приятели так и рвались с ней познакомиться, из чего Пол заключил, что его внезапная женитьба в последнее время была центральной темой местных сплетен. Мирабел уже окружили человек десять, когда явился Рори, чтобы забрать Пола на партию в сквош перед обедом.

Пол вдруг забеспокоился, как-то тут справится Мирабел, если он бросит ее одну в этом волчьем логове.

– Мирабел, – позвал он, когда ему удалось привлечь ее внимание. – Рори пришел.

– О, привет, Рори! – жизнерадостно приветствовала его Мирабел. Они познакомились в Большом доме, но семьями еще не встречались. – Как дела у твоих?

– Прекрасно. – Рори улыбался вовсю. Мирабел нравилась ему по той простой причине, что ему было приятно в ее обществе. – Ничего, если я утащу твоего мужа поиграть в сквош? Мирабел закатила глаза:

– Меня не спрашивай! – Затем обратилась к Полу: – Ты еще вернешься?

– Мы забронировали корт на сорок пять минут.

– А потом пойдем обедать, – сказал он, пытаясь раз глядеть на ее лице признаки тревоги или беспокойства. Если ей не захочется оставаться здесь одной, всегда можно прийти посмотреть игру. Он в принципе был не против, хотя обычно не любил, когда женщины болтались на корте.

– Я тогда пока поплаваю, – бодро отозвалась Мирабел. – Если не найдешь меня здесь, посмотри у бассейна, хорошо?

Полу всегда нравились независимые и самодостаточные женщины, так что было совершенно непонятно, почему его разозлил очередной небрежный отказ от его помощи.

* * *

Сегодня Пол был не в форме. Ему казалось, что слишком жарко и лучше было бы сейчас сидеть в бассейне и наслаждаться прохладой.

– Наверное, травма еще дает о себе знать, – нашел для него оправдание Рори, и Пол не стал возражать.

Когда партия закончилась, он быстро принял душ, переоделся в плавки и направился к бассейну. Мирабел стояла на доске и слегка раскачивалась, готовясь нырнуть. У ее ярко раскрашенного в тропические цвета купальника на бедрах были оборки, подчеркивавшие округлость фигуры, чего ни одна из местных красоток ни за что не допустила бы. Кожу Мирабел лишь слегка по золотило солнце – резкий контраст по сравнению с загорелыми дочерна телами, лежавшими в шезлонгах вокруг бассейна, но при этом Мирабел выглядела здоровой и очень жизнерадостной.

Ее ладная фигурка взлетела вверх, затем опустилась и грациозно рассекла воду. Проплыв под водой чуть ли не полбассейна, Мирабел вынырнула, обернулась и что-то крикнула.

Пол поднял глаза как раз в тот момент, когда Джед Патридж – загорелый, мускулистый парень, который был уже дважды женат и, по слухам, снова собирался разводиться, хорошо отработанным прыжком ушел в воду с трамплина. Спустя несколько секунд он вынырнул рядом с Мирабел, одарил ее ослепительной улыбкой и с торжеством помахал на вытянутой руке каким-то предметом, похожим на медальон.

– Как у вас это получилось? – простонала Мирабел. – Я же бросила его в воду, как только нырнула!

– Так я и знал. Ах вы, плутовка!

– Я надеялась, что из-за всплеска вы его не заметите.

– Пустяки, я нашел его на ощупь. – Джед снова одарил ее улыбкой признанного покорителя женских сердец.

Мирабел в ответ лишь рассмеялась, и тут Пол решил, что с него довольно. К собственному изумлению, он промаршировал через бассейн к трамплину, шумно раскачался, а затем продемонстрировал потрясающий по технике исполнения прыжок в воду ласточкой, которого Мирабел, впрочем, не заметила. Увидев, как Джед и Мирабел бок о бок плывут над ним, Пол вынырнул рядом с молодой женщиной и заключил ее в объятия.

– А вот и я!

– Господи, Пол, ты меня до смерти напугал!

– Готова идти обедать?

– Привет, Пол, как дела? – поздоровался Джед, державшийся на воде рядом с ними.

– А, это ты, Джед, – небрежно отозвался он, не сводя глаз со смеющего лица Мирабел. И неожиданно страстное желание утащить ее под воду, крепко прижать к себе и поцеловать овладело Полом.

А почему бы и нет, черт побери, ведь все считают нас молодоженами! – мелькнула шальная мысль, и он прильнул губами к губам Мирабел.

Губы были нежными, полными и упругими, совсем как ее тело. Пол ощутил, как поднимается в нем волна желания, и сразу же разжал руки.

– Пол, что ты вытворяешь? – хриплым шепотом возмутилась Мирабел, когда они снова поднялись на поверхность.

– Это был порыв, которому я не мог противиться.

– Прекрати!

Хорошо, что поблизости уже никого не было. Джед понял намек и удалился к трамплину, где готовился к очередному прыжку.

– Не надо тебе связываться с этим Патриджем, – примирительно шепнул Пол, боясь, как бы она не оттолкнула его у всех на глазах, если он не найдет подходящего объяснения. – Если бы я не отреагировал на его заигрывания с тобой, все бы сразу решили, что с нашим браком что-то неладно.

– Но целовать меня было совсем не обязательно, – не сдавалась Мирабел.

– Да, это было эгоистично с моей стороны, – признался Пол. на все еще ощущала жар собственного тела, и ее сердце тревожно сжалось: ей было так хорошо в объятиях Пола! И Мирабел внезапно поняла, как легко, в дополнение ко всем прочим соблазнам, поддаться физической притягательности Молодого человека.

Нет, эти осложнения ей и даром не нужны! Слишком опасно! И Мирабел решила хорошенько поразмыслить над тем, как бы порешительней держать Пола на расстоянии, если его снова обуяет мужской эгоизм.

10

В конечном итоге Мирабел так и не смогла устоять перед двойным соблазном в виде неограниченных финансовых возможностей и прекрасного старого дома. Она с головой ушла в различные планы, предвкушая, как потрясающе можно в нем все переделать.

Пол понятия не имел, что сидеть вместе с кем-то над образцами красок, альбомами с различными видами обоев и эскизами интерьеров может быть настолько увлекательно. Он должен вечно благодарить Бога за то, что в свое время у него хватило ума не дать Сузен втянуть себя в это дело, – ибо с первого взгляда стало ясно, какое это опасное занятие. Было в совместном переустройстве дома нечто такое, что предполагало некую связь между партнерами. А что, если бы просто по инерции он позволил Сузен переехать к нему? О, это было бы колоссальной ошибкой!

Он обнаружил, что ужиться с Мирабел очень легко. Лишь постоянное стремление соблюдать дистанцию раздражало его. Например, когда перешли к обсуждению третьей спальни, Пол предложил:

– Знаешь, лучше превратить ее в детскую, если мы не хотим, чтобы в дело снова вмешался мой дед и стал настаивать, что ребенка надо поселить в Большом доме.

Безобидное вроде бы замечание сразу сбросило Мирабел с небес на землю. Эти игры в совместную жизнь с Полом были чреваты такими осложнениями, с которыми она в дальнейшем могла бы не справиться.

– Нам не нужна детская, – без обиняков заявила Мирабел. – Мы с ребенком проживем здесь всего несколько месяцев после его рождения, так что он пока побудет в моей комнате.

Пол внезапно ощутил, как она напряглась, хотя не мог взять в толк, с какой стати.

– Если не хотим, чтобы Сам заподозрил нас в сговоре, то должны вести себя, как нормальные родители, – резонно возразил он. – А нормальные родители оборудуют детскую в своем доме. Иначе дед может сорвать нам все планы.

– Мне вообще не нравится идея сразу после рождения запихивать малыша в отдельную комнату, – не сдавалась Мирабел. – Новорожденный ведь еще ни разу в жизни не был один.

– Мы можем прорубить дверь из детской в твою комнату, – предложил Пол.

Мирабел со вздохом вспомнила светлую маленькую комнатку дома, в Форт-Кенте, которую собиралась переделать под детскую. И, посмотрев на Пола, объявила:

– Хорошо, но только не воображай, что он будет жить в этой комнате всю жизнь. – Предостережение относилось больше к ней самой, а не к Полу, но тот сразу взорвался:

– Черт бы побрал, женщина! – Он наконец понял, почему она так отчаянно ему сопротивлялась. – Хватит во всем видеть подвох! Я же дал тебе слово!

И снова Мирабел не смогла устоять перед искушением устроить своему малышу совершенно особую комнату, хотя и понимала, что это может родить надежды на нечто такое, о чем она не вправе думать.

* * *

На той же неделе Пол отправился со своей командой на открытый чемпионат Аргентины по автоспорту. Врачи предупредили его, что он слишком торопится и что порванные связки и сломанные кости еще не срослись как следует. Однако Пол привык к советам такого рода, а врачи привыкли к тому, что он их все равно не послушается, так что все расстались в полном удовлетворении.

Исключение составляла Мирабел. Она с бодрой улыбкой попрощалась с Полом и пожелала ему удачи, но ее сердце при этом выбивало бешеную дробь. Такого с ней никогда еще не случалось. Она чувствовала, как что-то бьется в ней, медленно и тревожно, и это было уже не сердце, а какое-то страшное предчувствие.

Ей хотелось просить Пола не уезжать, сказать о жутком чувстве обреченности, которое она испытывала. Но у нее не было на него никаких прав. И даже если бы она взмолилась: «Не уезжай, хотя бы ради ребенка!», что значили бы эти слова для человека, который превыше всего ставил собственную свободу? Поэтому Мирабел промолчала.

Она даже не могла попросить его позвонить, как только он прилетит, и провела бессонную ночь, щелкая пультом телевизора по всем каналам новостей в ожидании ужасной новости. Но еще большую опасность таили в себе гонки.

* * *

Погруженная в свои тревоги, Мирабел даже не подумала о том, чтобы позвать кого-нибудь составить ей компанию. Однако когда за пять минут до начала гонки раздался звонок в дверь и на пороге возникла улыбающаяся Джоули Найлз со словами: «Ты же не можешь смотреть все это одна», Мирабел едва не бросилась ей на шею от благодарности.

– Я принесла напитки и кое-что перекусить, – по-хозяйски объявила Джоуди. – Ты иди смотри, а я тут пока все приготовлю.

С самого начала было ясно, что Пол не будет стремиться выиграть. Он просто давал себе возможность вернуться в спортивную жизнь, и Мирабел невольно начала успокаиваться. Конечно, он не станет рисковать без толку, это ежу понятно. Его травмы еще давали о себе знать, да и реакция была ослаблена.

Все произошло на двухсотом километре – как гром среди ясного неба. Раздался треск, словно вылетела пуля, и машина Хорхе Отеро, давнишнего соперника и друга Пола, потеряла управление.

– У Отеро лопнула шина!!! – завопил комментатор.

– О Боже! – взвизгнула Джоуди, ибо машина Отеро летела под углом к трассе, пересекая ее, а следовавшей за ним в непосредственной близости была машина Пола.

Мирабел не закричала. Все ее существо сосредоточилось на экране телевизора, словно посылая через океан мощный импульс, способный защитить Пола.

Потерявшая управление машина ударилась об отбойник и отлетела назад, на трассу. Но Пол, словно заранее зная, как развернутся события, успел проскочить в катастрофически быстро сужающийся просвет.

Две женщины вцепились друг в друга и разразились слезами.

* * *

Пол занял унизительно третье место от конца. Он и сам знал, что вернулся в гонки слишком рано. Боль не давала сосредоточиться, а когда он не мог сосредоточиться, то на ум невольно приходили мысли о Мирабел. Такого с ним еще никогда не было. И он стал пристально приглядываться к самому себе.

* * *

Пол оказался прав насчет Самого. Тот, разумеется, не сдался, просто на время отошел в сторону, наблюдая и выжидая. В первое же утро, когда дом Пола наводнили плотники, дизайнеры и сантехники, к Мирабел явилась экономка из Большого дома и передала приглашение пообедать со стариком.

Мирабел поблагодарила и вежливо отказалась. Следующей особой, почтившей своим появлением ее кухню, был Арчибалд собственной персоной.

– Вы не можете спать здесь, в окружении всех этих ядовитых испарений! – сердито объявил он, даже не поздоровавшись. – Это может повредить ребенку. Вам придется переехать ко мне и жить там до тех пор, пока не закончится ремонт. Я уже велел экономке приготовить вашу старую комнату.

Последовала долгая пауза, в течение которой Мирабел пристально изучала старика.

– Знаете что, – наконец произнесла она. – Меня поражает, как может человек, столь преуспевающий в бизнесе, так плохо разбираться в человеческой натуре. А с Полом все эти годы вы тоже так обращались? Неудивительно, что вы все испортили.

– Прошу прощения? – От яростного выпада Мирабел Сам вдруг сразу сник и его пыл угас.

– Вы врываетесь сюда и начинаете поучать меня, как мне поступить, хотя это вас совершенно не касается. Чего вы хотите добиться таким поведением?

– Что?

Сам просто-напросто лишился дара речи. Мирабел еще не пришла в себя после инцидента во время гонки и все время мысленно представляла, чем это могло закончиться. И тут не удержалась: надо было воспользоваться возможностью и высказать бесчувственному чурбану все, что она о нем думает.

– Любой человек, у которого хоть что-то есть в голове, однажды применив ваши способы воздействия, сразу поймет, что с нормальными людьми так обращаться нельзя. Но нет, насколько я слышала, вы годами давили на Пола, а теперь пытаетесь давить на меня! Вы уже достаточно хорошо меня знаете, чтобы понять: на меня это подействует не больше, чем на Пола. Мне вот что любопытно: вы действительно стремитесь защитить моего ребенка от вредных испарений или вам просто хочется настоять на своем?

Во время этого потока обвинений Арчибалд де Шателле-Норланд не спускал с женщины глаз. Затем он нашарил стул и беспомощно опустился на него.

– Я хочу защитить вашего ребенка, – произнес он, однако его обычный властный тон куда-то исчез.

– Вот и хорошо, – одобрительно кивнув, отозвалась Мирабел так, словно разговаривала с самым непонятливым из своих шестиклассников. – А как по-вашему, к чему стремлюсь я? Я хочу, чтобы малыш родился здоровым, или только и мечтаю о том, чтобы сделать его каким-нибудь слабоумным?

– Дурацкий вопрос! – взорвался старик.

– Глупо полагать, что я могу причинить вред ребенку. Но вот спросить, не это ли у вас на уме, вправе. В подобном вопросе нет ничего дурацкого, потому что, судя по вашему поведению, вы поступаете крайне неразумно. И, естественно, меня это возмущает. Как и Пол, я тоже терпеть не могу, когда мне указывают. И если бы речь шла не о здоровье моего ребенка, вы бы довели меня до того, что я стала бы делать вам назло, каковы бы ни были до того мои намерения.

Арчибалд де Шателле-Норланд никогда не извинялся и сейчас не стал.

– Я совсем не это имел в виду, – проворчал он.

– Может быть, в следующий раз вы сначала спросите, какие у меня планы, вместо того чтобы считать меня безмозглой дурой, за которой надо постоянно следить и указывать, как ей жить. А за одно вспомните, что я взрослый человек в здравом уме и твердой памяти, да к тому же обладающий гражданскими правами. Спасибо за заботу, Арчибалд, но это совершенно излишне. А теперь прошу меня извинить, у меня много дел.

Сам встал – вид у него был побитый.

– Так какие же все-таки у вас планы?

Мирабел пристально посмотрела на него.

– Можно спросить, какие у вас планы? – выдавил старик.

– Я забронировала номер в отеле на время ремонта, и мне надо собрать вещи.

– Если вы предпочтете пожить у меня, комната в вашем распоряжении, – слабым голосом произнес Сам.

– Спасибо, так мне, наверное, было бы удобнее. Вы не возражаете, если я дам вам знать чуть позднее?

* * *

В первую ночь, когда Мирабел спала в Большом доме, она проснулась оттого, что ребенок впервые шевельнулся у нее в животе. Это было едва заметное движение, но мир в эту минуту словно перевернулся.

Мирабел положила руку на живот, как бы защищая свое дитя, и пожалела о том, что ей не с кем поделиться чудесной новостью. Если бы Пол был дома, она бы пошла и разбудила его, и они бы вместе пережили этот необыкновенно волнующий момент. Тут Мирабел спохватилась: по-человечески понятное желание было еще одним доказательством того, что ее чувства грозят выйти из-под контроля.

Теперь придется быть еще более осторожной. Нельзя допустить, чтобы она привязалась к Полу – это только разобьет ей сердце.

Врач велел Полу отправляться домой. Тот ничего не имел против. На данном этапе его больше интересовали успехи в лаборатории, а не на трассе, да и вообще он не очень понимал, зачем ему понадобилось лететь в Аргентину…

– Привет, – негромко произнес Пол, войдя в кухню вечером и обнаружив Мирабел, списывавшую какой-то рецепт за новым дубовым столом, который они выбирали вместе.

– Пол! – Мирабел ждала, что он приедет только через час. Выронив ручку, она вскочила так стремительно, что опрокинула стул. – Ты приехал!

Пол был поражен тем, какое облегчение он испытал, снова увидев Мирабел. Ему доводилось и раньше быть на волосок от гибели, но еще ни разу он так отчаянно не радовался тому, что остался жив.

И вот, прежде чем оба успели опомниться, они уже сжимали друг друга в объятиях. А потом Пол наклонился и сделал то, о чем мечтал с того самого дня в бассейне.

Мирабел едва не лишилась чувств – настолько сильным было чисто физическое желание, пронзившее тело при его прикосновении. Она прижалась к нему, обвила руками за шею так, что их тела слились, и жадно подставила приоткрывшиеся губы.

Тут Пол пропал окончательно. Он, человек, всегда гордившийся тем, что в любой ситуации сохранял хладнокровие, вдруг потерял голову. Он крепко прижал Мирабел к себе. Казалось, насытиться ею было невозможно, – это единственное, что он сейчас понимал.