Текст книги "Реальность на продажу"

Автор книги: Майкл Ридпат

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 27 страниц)

Глава 21

Мы сидели в просторном конференц-зале в помещении фирмы «Бернс – Стивенс» в Эдинбурге. Стены обшиты деревом, с высокого потолка свисает роскошная люстра. С портрета на стене адвокат викторианской эпохи надменно взирает на немногочисленную группу собравшихся в зале людей. Хотя «Бернс – Стивенс» основана менее десятка лет назад, ей удалось обосноваться в весьма впечатляющем офисе в здании в георгианском стиле, расположенном в Драмсхью-Гарденс близ Шарлотт-сквер, финансового центра города.

Члены совета директоров восседали по одну сторону длинного стола лицом к четырем рядам кресел под старину. В центре расположился Уолтер Соренсон. Справа от него сидели я и Рейчел, слева – Дэвид Бейкер и Найджел Янг, банкир, чувствовавший себя в подобной обстановке как рыба в воде. Рядом с ним разместились Уилли и Грэм Стивенс, адвокат «Фэрсистемс», сейчас они раскладывали в аккуратные стопки принесенные с собой документы.

Рейчел тоже положила перед собой лист бумаги – тот самый, куда мы занесли сторонников и противников продажи компании. Чтобы одержать верх, нам необходимо получить пятьдесят процентов голосов. По нашим подсчетам, если отец и Карен займут мою сторону, я набираю пятьдесят три процента против сорока семи. Однако в данный момент я вовсе не был уверен в таком исходе. Снова и снова перебирая в памяти все нюансы нашей последней беседы с отцом, я всякий раз приходил к выводу, что он будет голосовать против.

Еще хуже было то, что сейчас меня одолевали сомнения в том, как проголосует Карен. На прошлой неделе в ответ на мой вопрос она твердо обещала мне свою поддержку, однако я подозревал, что события выходных дней могли заставить ее передумать.

В понедельник я даже закатил Рейчел по этому поводу сцену.

– За каким чертом вам понадобилось устраивать это кошмарное представление с печенью? – негодовал я. – Неужели вы вообразили, что подобное зрелище склонит ее на нашу сторону?

– Просто хотела продемонстрировать безграничные возможности виртуальной реальности, – парировала Рейчел.

– А продемонстрировали жалкую мелочную ревность! – раздраженно выпалил я.

– Ревность? – с преувеличенным удивлением подняла брови Рейчел. – И с чего бы это мне ревновать? Мне-то что за дело до того, что вы связались с какой-то невежественной торговкой?

– Сейчас же прекратите! – возмутился я. – Вы взяли и оттолкнули ее от нас и «Фэрсистемс», и, может, навсегда.

– А разве вы не говорили, что она вас поддерживает?

– После вашей выходки я в этом отнюдь не уверен, – оборвал я нашу перебранку.

И вот сейчас, за пять минут до голосования, мы вновь и вновь считали и пересчитывали проценты, и, судя по выражению лица Рейчел, теперь уже и она начала задумываться о последствиях своего поступка. Прикусив нижнюю губу, она мрачно рассматривала лежащий перед ней лист бумаги, рисуя ручкой вокруг имени Карен все новые и новые колечки.

– Может, кто-нибудь из этих «прочих» акционеров не станет голосовать, а? Тогда прорвемся, – с надеждой предположила Рейчел.

– Весьма сомнительно, – покачал головой я. – Скотт Вагнер, похоже, полностью контролирует принадлежащий им пакет акций. Уверен, он заставит их голосовать по его указке.

Я перехватил взгляд Вагнера, сидевшего в зале среди немногочисленных участников собрания. Он расплылся в улыбке и хитро подмигнул. Черт побери! Его необыкновенно самоуверенный вид только укрепил меня в убеждении, что голоса его клиентов у него в кармане.

Примечательно, что именно Вагнер прибыл на собрание аж из самого Сан-Франциско. Несомненно, кто-то из представителей его фирмы должен был наблюдать за ходом голосования и участвовать в нем по доверенности акционеров, однако никакой необходимости в том, чтобы это был ее глава, не было. У меня возникли подозрения, что Вагнер привез проект сделки и предложит ее Соренсону и Бейкеру, как только будет принято решение о моем увольнении.

Оставалось только надеяться, что неближний путь длиной в пять тысяч миль он проделал понапрасну.

Большинство из собравшихся я знал. Я поискал среди них взглядом Карла Дженсона и Фрэнка Хартмана, но они, конечно, отсутствовали. Зато здесь находился Вагнер со своим подручным, а также мой отец, Кит, Энди, Терри и еще около дюжины акционеров из числа сотрудников «Фэрсистемс», державшихся вместе в задних рядах, и два незнакомых мне типа, которые сидели в напряженных позах, оставив между собой три пустующих кресла. Один – загорелый коротышка с усиками и в щегольской спортивной рубашке лимонного цвета. Другой, верзила в очках, был при полном параде: белая рубашка с воротничком на пуговках, строгий галстук, темно-серый костюм. Судя по виду, оба американцы.

Соренсон торжественно прокашлялся и объявил собрание открытым. Его заполнивший просторное помещение низкий сочный голос, широко расправленные плечи и уверенные властные манеры наглядно демонстрировали, кто здесь хозяин.

– Прежде всего предлагаю присутствующим держателям акций представиться. Уилли Дункан удостоверит их личности и полномочия. Прошу одновременно сообщать, кто из вас намерен голосовать лично, а кто уже передал в совет директоров бланки доверенностей. Поскольку нас собралось не так уж много, почему бы нам не провести эту процедуру поименно? Начнем с вас, сэр, – указал он на усатого коротышку в спортивной рубашке.

– Даррен Полона из «Дженсон компьютер». От имени моей компании голосовать буду лично.

Соренсон кивнул, Уилли суетливо зашелестел своими бумагами. Затем Соренсон указал на верзилу в костюме.

– Мартин Вудкок из Бермудского международного страхового фонда, – с манерной медлительностью протянул тот; я оказался прав – американец из южных штатов. – Мы уже зарегистрировали нашу доверенность.

– Бьюсь об заклад, что этого фрукта заслал сюда Хартман, – склонившись к Рейчел, сказал я. – А фонд наверняка одна из его подставных фирм.

Через пару минут Уилли управился с этой частью протокола собрания, и Соренсон продолжил:

– Сегодня у нас в повестке дня всего один вопрос. На ваше рассмотрение предлагается следующая резолюция: «Отстранить Марка Энрико Фэрфакса от должности управляющего директора компании „Фэрсистемс“ и назначить на его место Дэвида Энтони Бейкера».

– Энрико? – удивленно прошептала мне в ухо Рейчел.

– Так ведь у меня мать итальянка, – так же шепотом объяснил я ей.

– Прежде чем приступить к голосованию среди присутствующих, я попрошу Уилли объявить результаты заочного голосования по доверенностям, – пророкотал Соренсон.

Ну, вот и все. Сейчас станет ясно, кому отдала свой голос Карен.

В зале воцарилась мертвая тишина.

Уилли поднялся на ноги, долго прочищал горло, потом, заикаясь и запинаясь, невнятно начал бормотать что-то нечленораздельное.

– Ну, Уилли, давай же, не тяни! – взмолился я вполголоса.

– За резолюцию семьсот шестьдесят одна тысяча голосов[30]30
  Здесь надо иметь в виду, что каждая принадлежащая вкладчику акция приравнивается к одному голосу.


[Закрыть], – справившись с волнением, объявил наконец Уилли. – Против – тридцать две тысячи триста двадцать.

Сердце у меня упало. Я взглянул на Рейчел, словно желая удостовериться, что не ослышался.

– Вот сука! – прошипела она сквозь зубы.

Карен проголосовала против меня. Моя возлюбленная проголосовала за мое увольнение!

– Семьсот шестьдесят одна тысяча – это тридцать восемь целых и пять сотых процента, – наклонившись ко мне поближе, прошептала Рейчел. – То есть в основном акции всех «прочих» держателей за исключением Дженсона плюс три целых семьдесят пять сотых процента акций Карен. Остальное набралось по мелочи за счет голосования по доверенностям отсутствующих сотрудников компании.

– Значит, им нужно еще лишь двенадцать процентов? – уточнил я.

Рейчел молча кивнула. Я посмотрел в наш список, а потом обвел взглядом членов совета директоров. У Дженсона 5,7 процента акций, у Соренсона – 4, Дэвиду принадлежат 2 и Уилли – 1, итого – 12,7 процента. Все они будут голосовать за резолюцию. И в целом получается 50,75 процента голосов. Они уже победили, независимо от того, как проголосует отец.

На лице Дэвида Бейкера появилась злорадная ухмылка, Скотт Вагнер расплылся в довольной улыбке. Они тоже все поняли. Где-то под ложечкой у меня едко-соленым комом поднялись горечь и досада, во рту появился привкус желчи, меня замутило. Все последние недели я изо всех сил боролся за спасение нашей компании. Конечно, не исключал печального исхода – к возможности банкротства я относился вполне серьезно.

Но чтобы меня уволила Карен! Нет, такого поворота событий я не ожидал.

– Спасибо, Уилли, – ворвался в мои мысли голос Уолтера Соренсона. – А теперь предлагаю проголосовать присутствующим здесь акционерам. Кто за данную резолюцию?

Тип из «Дженсон компьютер» резко выбросил вверх руку, однако из сидящих в зале более никто не последовал его примеру. Боковым зрением я видел, что сидящие слева от меня члены совета тоже поднимают руки, но все мое внимание было приковано к отцу. Он же оставался сидеть неподвижно.

– Кто еще? – с нажимом повторил Соренсон.

Я мельком посмотрел в его сторону, он уставился на отца тяжелым требовательным взглядом, но тот не поддавался.

Я почувствовал, как на глаза у меня наворачиваются слезы. Папа меня растрогал, внял-таки моим уговорам. Встал на мою сторону, понимая, как сейчас мне нужна его помощь. И не его вина, что это меня не спасет. Я ведь целых десять лет знать не хотел отца, так что рассчитывать на его поддержку никакого права у меня не было. А получить ее в тот момент, когда меня предала Карен, было особенно важно для меня.

– Кто против? – раздраженно буркнул Соренсон.

Я поднял руку почти одновременно с Рейчел и отцом. Сотрудники «Фэрсистемс» в задних рядах неистово размахивали вытянутыми руками, а Кит в наивно ребяческой надежде, что его плутовства никто не заметит, так сразу обеими.

Я взглянул на Уилли в ожидании объявления результата. И обмер.

Он с выражением нестерпимой муки на лице раскачивался взад и вперед, сжимая коленями ладони.

Боже, подумал я, неужели он не стал голосовать за резолюцию? Только сейчас до меня дошло, что я даже не удосужился обратить внимание, как голосовали члены совета директоров.

Дэвид Бейкер тоже пристально смотрел на Уилли. Через мгновение на него обратились взгляды всех собравшихся.

Лицо Уилли полыхало багровым румянцем. Точно, он еще не голосовал, мелькнуло у меня в голове. Но чтобы я одержал верх, необходимо, чтобы он подал свой голос против резолюции. Если он воздержится, мне это не поможет.

Наблюдать агонию Уилли становилось просто невыносимо. Мне начало казаться, что он сейчас рухнет без сознания либо бросится наутек.

В задних рядах послышался голос Терри, здоровенного волосатого йоркширца:

– Чего пыхтишь, тяни клешню, да повыше!

Задние ряды взорвались поощрительным гулом, особенно пронзительно вопил Кит.

Лицо Уилли прояснилось, он решительно выпрямил спину, радостно улыбнулся своим коллегам и под их одобрительные возгласы вскинул руку.

– Благодарю вас, леди и джентльмены, – невозмутимо произнес Соренсон, успевший, видимо, совладать со своими нервами. – Уилли, не сочтите за труд подвести окончательные итоги голосования.

Уилли с явной неохотой опустил руку и принялся перебирать лежащие перед ним бумаги. После долгой томительной паузы он протянул Соренсону листок с короткой записью.

– За резолюцию подано девятьсот девяносто пять тысяч голосов, – заглянув в него, объявил Соренсон. – Против – один миллион пять тысяч. Таким образом, решением собрания резолюция отклонена.

Задние ряды разразились победным кличем. Я обернулся к Рейчел – она ликовала.

– Наша взяла! – Ее глаза так и сияли.

Через мгновение нас окружила толпа сотрудников «Фэрсистемс». А ведь они проявили недюжинное мужество и смелость, подумал я. Выбрали весьма рискованный путь, который вполне может привести к тому, что они все останутся без работы. Я был искренне благодарен им за их преданность. Этого я никогда не забуду!

Я оглядел пустеющий зал. Представитель Дженсона собрал свои бумаги и удалился в гордом одиночестве. Присланный Хартманом шпик с бесстрастным лицом подошел к Скотту Вагнеру, который заговорил с ним, раздраженно бросая косые взгляды в мою сторону. Найджел Янг, явно испытывая неловкость, сухо кивнул и поторопился проскользнуть мимо меня к выходу. За ним по пятам следовал Дэвид Бейкер. Лицо у него пошло красными пятнами, он окатил меня взглядом, в котором горели ущемленное самолюбие и неприкрытая злоба. Таким я его еще не видел.

Сотрудники «Фэрсистемс» обступили Уилли, выражая ему свое одобрение звучными шлепками по спине, особенно усердствовали Кит и Терри. Их ликование было таким, будто он забил победный гол в финале кубка. Хотя, учитывая ситуацию, Уилли, возможно, совершил даже нечто большее. По его лицу блуждала неуверенная улыбка, всеобщее внимание его явно смущало, но одновременно и льстило.

– Почему вы так поступили? – поинтересовался я, от души пожимая ему руку.

– Сам не пойму, – растерянно пожал он плечами. – Думаю, просто не мог допустить, чтобы вас прокатили. Обозлился я на них сильно... Ну скажите на милость, и зачем я только ушел с прежней работы?

– Вот этого, Уилли, я не знаю, но очень рад, что вы с нами. И большое вам спасибо, – искренне поблагодарил я его.

Сотрудники «Фэрсистемс» разошлись. Разговаривавший с моим отцом Соренсон заметил, что я остался один, и, подойдя, тронул меня за рукав.

– Не зайдете ли через пару минут в кабинет Грэма? Нужно кое-что обсудить.

Я кивнул, Соренсон направился к двери, а я повернулся к отцу.

Хотел сказать ему так много, но не смог.

– Спасибо, папа. – Единственное, что в конце концов сумел выдавить я из себя.

Он улыбнулся мне, лицо его светилось гордостью.

– Правильно сделал, что приехал поговорить со мной в Оксфорд. И сделал я это не для Ричарда, а для тебя. Бог знает, как тебе удастся удержать «Фэрсистемс» на плаву, но я тебе доверяю. Удачи, сынок.

Он вновь доверился мне в надежде, что я спасу «Фэрсистемс». И я сделаю все, что в моих силах, чтобы ее спасти. Ради себя, ради Ричарда, ради отца. Ради нашей разбитой семьи.

– Приезжай ко мне в Оксфорд как-нибудь в воскресенье. Пообедаем вместе. Возьми с собой свою девушку. – Он нерешительно взглянул на меня в ожидании ответа.

Я какое-то мгновение помедлил. Мама умерла. Ричард умер. А отец – все, что осталось от моей семьи, – стоит сейчас передо мной. И он мне нужен. Все, что бы там ни было, когда-нибудь приходится прощать.

– С удовольствием, – кивнул я.

– Значит, до встречи. – Пытаясь скрыть радостную улыбку, он заторопился к выходу.

Я разыскал кабинета Грэма Стивенса, Соренсон уже был там. Хозяин, поздравив меня, оставил нас наедине.

– Оставайтесь здесь сколько потребуется. Сообщите моей секретарше, когда закончите, – сказал он и вышел.

Соренсон сел на диван и кивком указал мне на кресло. Сейчас он здорово напоминал мне Боба Форрестера. Оба сделали успешную карьеру, оба полны сил и энергии. Только Соренсон, хотя и постарше Форрестера, находился в лучшей физической форме. И обаяния в нем было больше.

Обаяние обаянием, однако только что он пытался меня уволить, но потерпел неудачу. Интересно, как пойдет наша беседа и как мне себя вести? Результаты голосования придавали мне уверенности в том, что я смогу держаться с ним на равных. Наверное, сейчас он опять будет убеждать меня в необходимости продать компанию, подумалось мне. Возможно, это лишь начало междоусобной войны в совете директоров.

– Поздравляю, Марк. Вы одержали важную победу, – произнес он суховато-спокойным тоном. – Сами знаете, наши мнения относительно дальнейшей судьбы компании расходятся. Но я должен уважать точку зрения большинства акционеров, пусть даже весьма незначительного.

Я молча кивнул, теряясь в догадках, что последует дальше.

– Был бы рад остаться председателем «Фэрсистемс», – продолжал Соренсон. – Мы, по-моему, оба согласны в том, что впереди компанию ждут трудные времена. Как я уже говорил, в моем предложении об отстранении вас от должности не было ничего личного. Я действительно искренне считаю, что продажа компании отвечала бы интересам акционеров. И если вы полагаете невозможным продолжать работать со мной в будущем, я отнесусь к этому с пониманием. Так что готов подать в отставку с поста председателя, если вы того пожелаете. Решайте.

Отвечать ему сразу я не стал. Заявление Соренсона застало меня врасплох. И поспешно обдумывая его, я приходил к выводу, что, предлагая немедленно подать в отставку, он поступает совершенно правильно. Если между председателем и управляющим директором «Фэрсистемс» разгорится вражда, компании не выжить. Он хотел мира, а решение оставлял за мной.

– Я не жду ответа прямо сейчас, – продолжал Соренсон. – Однако было бы неплохо, если бы я получил его, скажем, через пару дней.

– Да нет, решение я уже принял, – ответил я ему.

У меня не было никаких сомнений в искренности обещания Соренсона оказать мне поддержку. А в ближайшие несколько недель компании может пригодиться любая помощь. Лично против него я ничего не имел, он никогда не прятал камня за пазухой, играл со мной в открытую.

– Прошу вас остаться председателем «Фэрсистемс». По меньшей мере до конца года, если мы, конечно, до него дотянем. К тому времени ситуация должна проясниться. Однако вам придется смириться с тем, что компанию я продавать не стану ни при каких обстоятельствах.

– Договорились, – улыбнулся Соренсон. – Да я и сам не предполагал, что вы захотите продать «Фэрсистемс». Значит, так. Ближайшие два дня я проведу на заводе. Мне представляется весьма важным оказать моральную поддержку нашим сотрудникам и продемонстрировать, что сегодняшние события к расколу в совете директоров не привели. Позвоню Найджелу Янгу и обеспечу вам поддержку и с его стороны тоже. Уверен, он согласится. Мне также хотелось бы обсудить с вами и Уилли, какие конкретные шаги нам следует предпринять в следующие несколько недель. В вашей стране, к сожалению, действуют драконовские законы о несостоятельности, которые предусматривают ответственность директоров в том случае, если оказавшаяся неплатежеспособной компания продолжает свою деятельность. А «Фэрсистемс», сдается мне, сейчас весьма близка к этому. Вообще-то рисковать я не боюсь, однако попасть за решетку никакого желания не испытываю.

– Я вас понимаю, – усмехнулся я.

– Вам также придется приложить все силы, чтобы сохранить нынешнюю команду управленцев. Вы им доверяете?

– Что касается Рейчел, да. Уилли тоже. Дэвиду нет.

– Да, тяжелый случай, – кивнул Соренсон. – А тут еще сегодняшнее голосование. Однако нам крайне необходим знающий специалист по общим коммерческим вопросам. Ваша смелость и решительность достойны восхищения, но такого опыта, как у Дэвида, у вас, уж извините, нет. Так что я потолкую с ним и постараюсь уговорить его остаться.

Я отнюдь не был уверен в том, что мне этого хочется. Относительно Дэвида у меня по-прежнему существовали сильные сомнения и подозрения. Когда бы я ни вспоминал о постоянно меняющих свой состав врагах «Фэрсистемс», волчьей стаей окруживших нашу компанию, непременно всплывала фигура Дэвида Бейкера. Моя победа на внеочередном общем собрании решила неотложную проблему, однако еще оставались те, кто желал ликвидировать или продать «Фэрсистемс», кто организовал убийство Ричарда, кто, возможно, именно в этот момент планирует убрать и меня тоже. Однако они мне все еще были неизвестны.

Дэвид являлся связующим с ними звеном. Поэтому, возможно, и неплохо, чтобы он постоянно находился в поле моего зрения.

– Ладно, он остается, – согласился я и взглянул на часы – был уже полдень. – Пора возвращаться на завод. Вас подвезти?

– Нет, спасибо. Мне еще предстоит обед с вашим отцом, а машина у меня есть, взял напрокат. Встретимся в три часа.

Соренсон оказался пунктуальным. Его присутствие на заводе сразу почувствовали все без исключения. Несмотря на наше весьма тяжелое положение, итоги внеочередного общего собрания подняли сотрудникам компании настроение. А энтузиазм Соренсона и его зримая поддержка моей позиции еще более укрепили их боевой дух. Даже я начал испытывать уверенность в том, что мы как-нибудь прорвемся.

Верный своему слову, Соренсон провел много времени за обсуждением со мной и Уилли финансовых документов «Фэрсистемс». Нас очень тревожила отсрочка платежей Дженсона. Я высказал Соренсону свою догадку, что Дженсон просто пытается донельзя ослабить компанию, чтобы вынудить нас к ее продаже.

– Что ж, на Карла это очень похоже, – мрачно согласился он. – Он все грязные приемы изучил досконально, будьте уверены. К сожалению, мы мало что можем здесь предпринять. Вот что я вам скажу – позвоню ему по возвращении в Калифорнию. Попробую уговорить выплатить вам по крайней мере часть той суммы, которую он первоначально обещал в качестве предоплаты. Не могу гарантировать, что мне это удастся, но попытка, как известно, не пытка.

В тот вечер мы все заработались допоздна. В половине десятого Соренсон в конце концов отправился к себе в отель «Болберни-хаус», предварительно договорившись с Уилли встретиться за ранним завтраком и еще раз посмотреть нашу бухгалтерию.

Я поехал в Керкхейвен, чувствуя себя после событий этого дня совершенно измотанным физически, но в приподнятом настроении.

Дома мне предстояло сделать еще один телефонный звонок. Трубку она подняла лишь на одиннадцатом гудке.

– Слушаю.

– Карен, это Марк.

– О, привет, Марк. – Судя по ее голосу, ничего, кроме неприятностей, она от разговора со мной не ждала.

Она их получила.

– Почему ты голосовала против меня?

– Потому что ты не прав, – ледяным тоном ответила Карен. – Ты, как и твой брат, просто свихнулись на «Фэрсистемс». Компания на последнем издыхании, ее нужно срочно продавать.

Ее заявление привело меня в бешенство.

– Продавать или не продавать, решать мне! Компания принадлежала моему брату, а я ее управляющий директор. Не могу поверить, что ты оказалась способной на такое предательство. Кто, как не ты, должна была меня поддержать!

На другом конце линии воцарилось враждебное молчание.

– Карен! Алло, Карен!

– Не смей на меня орать! – выкрикнула она и бросила трубку.

Я тут же вновь набрал ее номер. Телефон звонил, звонил и звонил, но она к нему не подходила.

* * *

Соренсон, Уилли и я собрались за небольшим столом в моем кабинете. Просматривали составленный Уилли график ежедневных поступлений наличности. Особенно нас интересовало 13 июня. Через два дня после этой даты нам предстояло выдавать зарплату сотрудникам компании, и баланс наличных средств должен был измениться с положительного на отрицательный. А если быть точным, то их дефицит на указанное число составит сорок пять тысяч фунтов стерлингов.

– Прости, Марк, но вот это обстоятельство меня очень беспокоит, – нахмурился Соренсон. – Грэм Стивенс разъяснил мне установленные шотландским законодательством обязанности директора компании. Продолжать деятельность компании, заведомо зная, что она неспособна удовлетворить своих кредиторов, противозаконно. А мы окажемся в подобной ситуации уже меньше чем через две недели.

– Да найдем мы наличность, – бодро заявил я.

– Где именно?

– У нас масса всяких возможностей. Как-нибудь выкрутимся.

Соренсон окинул меня пристальным взглядом. Он знал, что я не имею ни малейшего понятия, где достать наличные средства, но не сомневался, что приложу к этому все свои силы.

– Ладно, – решился наконец он. – Даю вам время до следующей среды. Ровно неделю. Если к этому дню у меня не будет конкретных подтверждений поступления наличных денег, приглашаю внешнего управляющего.

– К примеру, – деликатно кашлянул я, – вы могли бы выручить нас кое-какими деньгами из своего кармана.

Соренсон от подобного предложения остолбенел. Краем глаза я заметил, как Уилли в ужасе съежился в своем кресле.

– Вы ведь сами рассказывали мне, что частенько поддерживаете перспективные, с вашей точки зрения, компании.

Соренсон яростно засопел носом.

– Слушайте, Марк, вам известно, что я и так вложил значительные средства в эту компанию. К тому же я рискую положенным мне здесь жалованьем. И что еще важнее, ставлю на карту свою репутацию – самое дорогое, что у меня есть. Напомню также, что лично я выступаю за продажу компании. С учетом всего сказанного для меня едва ли логично идти на дополнительные капиталовложения, вы согласны?

– Ну нет, так нет... – разочарованно протянул я.

– Значит, у вас семь дней.

Я по-прежнему надеялся как-нибудь раздобыть необходимые средства. Если все наши усилия в этом направлении окажутся безрезультатными, оставался ведь еще мой банк, хотя мне хотелось любыми способами избежать обращения к его помощи.

В этот момент в кабинет заглянул Дэвид. Соренсон сдержал свое слово и заручился обещанием Дэвида не уходить из «Фэрсистемс» и смириться с тем, что я остаюсь ее управляющим директором.

– Только что был интересный телефонный звонок, – прервал мои мысли Дэвид.

– Вот как?

– Звонил Йоши. Сообщил, что находится проездом в Англии и хотел бы с вами встретиться.

– Отлично, – ответил я. – Когда?

– Сегодня. Он мог бы прилететь сюда после обеда. Предлагает в четыре.

– Сегодня! А они времени зря не теряют, а? Вы к нам присоединитесь, Уолтер?

– Я бы с удовольствием, но, чтобы успеть на пересадку в Сан-Франциско, я должен вылететь из Эдинбурга четырехчасовым рейсом.

– Жаль. Было бы неплохо, если бы вы смогли присутствовать на нашей встрече. А Йоши прилетит один или вместе со своим боссом?

– По-моему, только Йоши, – ответил Дэвид. – Полагаю, они приняли такое решение в самый последний момент.

– Спасибо, Дэвид. Посмотрим, что он нам скажет. Когда Дэвид вышел из кабинета, Соренсон удивленно поднял брови.

– А кто такой этот Йоши?

– Ох, извините, вы же не знаете... Это Йошики Ишида из «Онада индастриз». Один из тех, с кем мы вели переговоры о передаче лицензии на наши программы для рынка развлечений. Ну, помните, те самые японцы, что соглашались заключить сделку только на условии получения исходного кода для «Фэрсим-1».

– Конечно, помню, – медленно проговорил Соренсон и на мгновение задумался. – Сдается мне, я должен вам кое-что рассказать.

– Да?

– Как вам известно, сегодня рано утром мы с Уилли завтракали в «Болберни». Так вот, мы уже заканчивали, когда в ресторан вошел Дэвид. Он меня, кажется, не заметил.

– Ну и что дальше?

– Он подсел за столик к какому-то японцу. Моложавый такой. Судя по всему, они хорошо знают друг друга.

– Думаете, Йоши?

– Я ведь этого вашего Йоши и в глаза не видел. Однако похоже, это вполне мог быть и он.

Соренсон оказался прав.

* * *

Без двух минут четыре я стоял у электронного «окна» в своем кабинете, глядя на пляшущие по морским волнам веселые солнечные блики. В это время в гавань всегда входила рыбачья лодка. Поначалу подобное постоянство открывающейся в «окне» картины действовало успокаивающе, однако через некоторое время начало раздражать. Надо будет ее сменить на что-нибудь новенькое.

Я был уверен, что Йоши прибудет ровно в четыре часа и через минуту у меня в кабинете раздастся телефонный звонок, извещающий о его появлении. Мне было весьма любопытно посмотреть, что же будет происходить во время нашей с ним беседы. Тот факт, что Дэвид встречался с Йоши сегодня утром за завтраком, вовсе не стал для меня неожиданностью. Вся эта чепуха насчет того, что Йоши оказался в Британии проездом, была бессмысленной ложью, он ведь как-то проговорился, что постоянно живет и работает в Лондоне. Об этой встрече Дэвид явно договорился с ним еще до внеочередного общего собрания акционеров в надежде на то, что меня отстранят от должности, а он станет управляющим директором. Ему же просто не терпится отдать японцам исходный код, мелькнуло у меня в голове.

Я позвонил Киту. Трубку взял Энди.

– У Кита все готово? – спросил я его.

– Да, – ответил Энди. – Он отбыл четверть часа назад. Сейчас должен поджидать его с фотоаппаратом в своей машине.

– Отлично. Спасибо. – Я положил трубку.

Телефон, как я и предполагал, зазвонил в одну минуту пятого. Я намеренно выждал некоторое время, а затем неторопливо направился в конференц-зал. Йоши был вежлив и дружелюбен. В отсутствие своего босса и подручных он решил предстать перед нами в ипостаси типичного американского бизнесмена.

– Добро пожаловать в Гленротс, – приветствовал я его.

– Спасибо, что сумели выкроить для меня время. Я так рад снова оказаться здесь, – с энтузиазмом ответил Йоши. – Люблю бывать в этих местах. Жаль только, что постоянно приходится спешить, только приедешь, уже пора уезжать. Нет времени даже в гольф поиграть.

– А вы играете в гольф? – несколько удивился я.

– Конечно. Причем регулярно. Слышал, здесь изумительные поля для гольфа.

– Наверное, – пожал плечами я. – Сам-то я играю довольно редко. А вы, Дэвид?

Мне действительно было интересно, чем занимается Дэвид в свободное время.

– Давно уже не брал в руки клюшку, – небрежно ответил Дэвид. – Все некогда, на заводе дел по горло.

Ну конечно, нашему профессору менеджмента не до гольфа. Это занятие для бездельников. Впервые после переезда в Шотландию мне пришла в голову мысль серьезно заняться этой игрой.

Я занял кресло рядом с Дэвидом напротив Йоши.

– Итак, чем мы можем быть вам полезны? – сделал я первый ход.

– Хотелось бы коснуться пары вопросов, – начал Йоши на своем безукоризненном беглом американском. – Прежде всего считаю необходимым информировать вас о том, как мы продвигаем нашу стратегию на рынке виртуальной реальности. С учетом наших прежних переговоров мы стремимся честно держать вас в курсе событий.

Он сделал паузу, следя за моей реакцией. Я кивком предложил ему продолжать.

– Мы наладили сотрудничество с небольшим предприятием в Японии, разрабатывающим симулятор виртуальной реальности, который мы можем использовать как основу для наших развлекательных программ. Он не так хорош, как ваш, однако весьма близок к нему по всем параметрам. Так что нашим требованиям вполне отвечает.

«Блефует, – уверенно подумал я. – Иначе он бы сейчас здесь не сидел. Ладно, давай-ка я тебе подыграю».

– Значит, мы вам больше не нужны? – ровным голосом спросил я.

– Правильно, Марк, не нужны.

– Ну что ж, рад, что вы нашли приемлемое решение вашей проблемы, – без тени озабоченности заявил я. – Только вот тогда непонятно, зачем вы здесь?

Несколько мгновений Йоши пристально смотрел мне в глаза. Он явно надеялся услышать от меня еще что-нибудь. Он знал, что мы попали в тяжелое положение, и пытался использовать наши трудности в качестве рычага для достижения своих целей. Нет, этого я ему не позволю. Хотя бы из простого самолюбия.

– Нам известно, что «Фэрсистемс» поставили на кон, – многозначительно проговорил наконец он. – И что «Дженсон компьютер» собирает пакет ваших акций.