Текст книги "НОЧЬ В МУЗЕЕ 2. СМИТСОНОВСКАЯ БИТВА"

Автор книги: Майкл Стил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Обезьянка радостно заверещала.

– По-твоему, это смешно? – рычал Лэрри – Но я ничего смешного не вижу!

Эйбл не согласился с ним, и прыжки продолжились. Наконец Лэрри изловчился и ухватился за край таблички. Эйбл не разжал пальцев, и они закружились в воздухе. Вертясь, будто в вальсе, странная парочка всё больше удалялась от центра экспозиции. Но, едва они пересекли барьер, как эффект низкой гравитации пропал. Оба шлепнулись на пол. Лэрри выпустил табличку.

– Да, я вижу, мне с тобой не совладать, – сказал Лэрри. – Попробую выразиться на понятном тебе языке.

Он присел на корточки перед обезьянкой и зачирикал, делая при этом какие-то знаки руками. Его верещание звучало точь-в-точь как звуки, которые издавал Эйбл. Лэрри вежливо просил обезьянку вернуть табличку.

Глаза капуцина широко распахнулись. Он тоже сделал Лэрри какой-то знак.

«Где ты выучился говорить на языке капуцинов?» – спросил Эйбл.

«Меня научил один мой друг в Нью-Йорке, – ответил Лэрри щебетанием и жестами. – Но пока получается неважно».

«У меня в Нью-Йорке есть брат, – сказал Эйбл. – К сожалению, мы очень далеки друг от друга».

«Ты мне нравишься, космическая обезьянка, – сказал Лэрри. – Ты, если чего-то захочешь, не отступаешься от задуманного. Этим ты похожа на меня. Наши ДНК различаются лишь на два процента. Но сейчас мне кажется, что всего на один, не больше».

Эйбл посмотрел на табличку, потом на Лэрри, чирикнул что-то в последний раз и протянул свою добычу.

«Молодчина, – похвалил его Лэрри. – Будем дружить?»

Глава седьмая

Кехманра ждал, пока его приспешники схватят Лэрри Дейли, а сам, чтобы время не прошло даром, придумал себе новое развлечение: ограбил несколько экспозиций музея. Он свалил похищенные экспонаты у двери в потусторонний мир и стал любоваться своими новыми сокровищами. К сожалению, не все предметы из добычи оказались ценными: например, он быстро выяснил, что рубиновые башмачки Дороти из «Волшебника страны Оз» не имели ничего общего с настоящими рубинами.

Однако ему очень понравился атласный халат. Раньше в нем ходил знаменитый боксер по имени Мухаммед Али. Этот спортсмен однажды похвастался, что он-де «летает, как бабочка, и жалит, как пчела».

– Знаешь что? – спросил Кехманра, примеряя халат. – Я и правда чувствую себя как бабочка.

Его личный «показ мод» прервал Иван Грозный.

– Эти двое слышали, что мы хотим завоевать власть над миром, и не прочь поучаствовать. – Русский царь показал себе за плечо. – Их зовут Дарт Вейдер и Ворчун Оскар. Они говорят, что тоже здесь выставляются.

Рядом с Иваном переминался высокий тип в черном капюшоне, черной маске и черном шлеме. У него, кажется, было что-то не в порядке с дыханием.

Другой был значительно ниже ростом, зеленый и мохнатый, с широко разинутым ртом и выпученными белыми глазами. Сидел он в мусорном баке. Фараон еще никогда в жизни не встречал столь диковинных существ.

– Не знаю, кто они такие, – сказал Кехманра, – и уж тем более не знаю, что они тут делают. – Он жестом велел им исчезнуть. – Моя ось зла уже сложилась. Большое спасибо. Прощайте.

– Не спешите, – возразил зеленый коротышка. – Я хорошо разбираюсь в буквах и цифрах. Так что если вам нужен кто-то по этой части…

– Не нужен, – ответил фараон. – Ты на вид недостаточно зол. Так только… ворчлив немного.

Тот, которого звали Дарт Вейдер, протянул руку и захрипел, будто у него перехватило дыхание. Его рука дрожала, а хрипы звучали всё громче. Видимо, он вкладывал в это представление очень много сил.

– Что ты делаешь? – поинтересовался Кехманра и попробовал повторить жест человека в черном. – Ох, как страшно. Что это хоть значит?

Мрачный тип в маске уронил руку и повесил голову. Потом он подхватил мусорную урну с Оскаром, и оба удалились.

Наполеон долго глядел через медную подзорную трубу в окно и наконец объявил:

– Я их нашел!

Кехманра бросился к окну и выхватил у француза подзорную трубу. Прямо перед ним высился Музей авиации и космонавтики. Через многочисленные окна были хорошо видны ожившие экспонаты. Кехманра заметил человечка в темно-синей униформе. Это был Лэрри Дейли.

Он сунул подзорную трубу Наполеону.

– Идите! Все! В Аэрокосмический! Соберите своих людей! Принесите мне табличку и сообщите комбинацию. Любой пеной!

Иван, Наполеон и их подданные схватили оружие и бросились к выходу. И лишь Аль Капоне остался рядом с фараоном По его лицу расползалась широкая ухмылка.

– Значит…

– Да, мистер Капоне, – подтвердил Кехманра. – Пришло время убивать.

Сэкаджавиа, приютившаяся в углу, ничего не видела сквозь приоткрытую дверцу контейнера. К счастью, у маленькой проржавевшей дырки скорчился Декстер. Услышав снаружи шаги, он тихо заверещал.

– Спокойно, ребята, – послышался снаружи голос. Он принадлежал Аль Капоне. – Сегодня я вам покажу небо в алмазах. Повеселимся!

Шаги стихли вдали, и Декстер взволнованно закричал. Потом обернулся к неандертальцам и что-то забормотал. Один из волосатых пещерных людей хрюканьем и жестами перевел его слова гуннам.

Аттила обернулся к Сэкаджавиа и сказал:

– Оога. Муша-тумбра.

Индианка передала сообщение генералу Кастеру:

– Стражники покинули свой пост.

– Отлично! – воскликнул генерал и подкрутил усы. – Знаете, я долго обдумывал то, что я вам раньше сказал. Теперь я выработал новую, гораздо лучшую стратегию битвы. – Он придвинулся к остальным. – Я громко объявлю, что мы не собираемся идти в атаку. – Он ухмыльнулся, очень довольный. – И потом… слушайте внимательно… напряжение будет нарастать, и после этого… мы пойдем в атаку! Вопросы есть?

– Есть, – сказала Сэкаджавиа. – Правда ли, что вы были наголову разбиты при Литл-Бигхорн?

– Ну да, по правде сказать, всякое случается. – Кастер поднял глаза. – Либеральная пресса раздула это происшествие до небес. На самом деле меня подвела разведка. И честно сказать, если бы мне выпал шанс вернуться к тому дню, я бы всё сделал точно так же! Всего два слова – и задача выполнена!

Сэкаджавиа вздохнула, открыла дверь и вышла из контейнера.

– Вот они, твои Эйнштейны! – крикнула Амелия.

Лэрри блуждал по залу, среди разгуливающих пилотов и астронавтов, стараясь идти на ее голос. Впереди, на прилавке информационного киоска, десятка полтора маленьких Эйнштейнов, деловито кивая головами, сгрудились вокруг нескольких листков бумаги. Одни из них лежали на животах, подавая нужные страницы, другие торопливо выводили какие-то уравнения и формулы. Они оживленно обсуждали сложные научные теории, недоступные пониманию Лэрри.

– Э-э… господа Эйнштейны! – смущенно позвал он. Все куклы дружно подняли головы.

Амелия показала на табличку в руках у Лэрри.

– Джентльмены! Нам срочно нужно расшифровать эту штуковину, – объяснила она. – А в надписи говорится, что мы узнаем ее, если вычислим тайну, скрытую в самом сердце пирамиды.

Один из Эйнштейнов рассмеялся:

– Да это же проще, чем дважды два! Разве непонятно? Это загадка!

Лэрри возвел глаза к небу.

– Терпеть не могу загадки. Они скучны, и, решая их, я чувствую себя тупицей.

– Ответь-ка мне, сынок, – сказал еще один Эйнштейн. – Сколько слов можно составить из букв, заключенных в слове «табличка»?

– Я же сказал, терпеть не могу загадки, – повторил Лэрри.

– Табличка, тачка, балка, – затараторил один из Эйнштейнов.

– Блат, тали, – подхватил другой.

– Бич, лик, кит, – подхватил третий.

– Стойте! Хватит! – закричал Лэрри.

– Пятьдесят шесть! – вскликнул первый Эйнштейн. – Если считать само слово «табличка».

Один из Эйнштейнов постучал по табличке.

– Ответ заключается в самом вопросе, – пояснил он. – Вычислить тайну, скрытую в сердце фараоновой гробницы.

– Если говорить, подчеркивая каждое второе слово, смысла не прибавится, – передразнил его Лэрри.

Кукла покачала пружинистой головой.

– Вычислить, – произнесла она, – значит назвать число. Цифры какие-то.

– А под гробницей фараона, – добавила другая кукла, – наверняка имеется в виду пирамида.

– Понятно, сынок, – сказал, третий Эйнштейн, – надо искать число, скрытое в сердце пирамиды.

– Разрази меня гром! – вскричала Амелия. – Это же число Пи!

Лэрри мотнул головой:

– Чего-чего? Амелия пояснила:

– Три целых четырнадцать сотых, отношение длины любой окружности к ее диаметру.

Лэрри пожалел, что в школе уделял мало внимания математике.

– Если говорить точно, оно равно 3,14159265, – поправил ее первый Эйнштейн. – Египтяне хорошо знали число Пи.

– А если периметр пирамиды разделить на ее двойную высоту, тоже получится число Пи, – пояснил самый маленький из гениев. – Объем внутренней камеры, измеренный в локтях, всегда равнялся этому числу. Вот твоя комбинация, сынок: 3,14159265.

– Ого! Спасибо, – сказал Лэрри и попытался запомнить число наизусть: – Три, четырнадцать… два…

– Точнее, 3,14159265, – поправил его маленький Альберт Эйнштейн.

Лэрри заговорил опять:

– 3,14956…

– Нет, – возразил Эйнштейн. – 3,14159265. Амелия схватила Лэрри за руку.

– Я всё поняла. – Она потащила его от информационной стойки. Они пустились бежать по вестибюлю. – Каков наш следующий шаг, партнер?

Лэрри посмотрел на часы.

– У нас примерно семь минут на то, чтобы выбраться отсюда и прийти на помощь Джеду. – Он улыбнулся ей. – Спасибо, что помогла мне с этим числом к.

– Из нас сложилась неплохая команда, – сказала Амелия и тоже улыбнулась ему в ответ. – А может, больше, чем просто команда?

Лэрри остановился.

– Погоди-ка. Каких слов ты от меня ждешь? – спросил он. – Хочешь, чтобы я сказал, что ты самая крутая из женщин? Совершенно верно! Или что ты к тому же красива до умопомрачения? Тоже истинная правда! Но что это нам дает? Поверь мне, тут в дело вступают вопросы долговременной совместимости.

– Премного благодарю, мистер Дейли, – улыбнулась она. – Могу ответить вам тем же. И кстати, у нас осталось всего шесть минут на то, чтобы спасти твоего лилипутского бросателя лассо. – Она протянула руку. – Пойдем?

Лэрри улыбнулся, взял ее за руку и повел по музею – прямо к экспозиции с посадкой на Луну.

– Каким образом ты намереваешься добраться туда вовремя? – спросила Амелия.

Лэрри указал на двухместную тележку, стоявшую на искусственной лунной поверхности. Она походила на гигантский снегокат, укутанный фольгой.

– Поедем на луноходе.

Амелия остановилась как вкопанная.

– Дурацкая идея, – заявила она. – Когда мы доберемся, твой приятель ковбой будет уже давно упакован в песчаный саркофаг. У меня есть мысль получше. – Она попыталась стронуть его с места.

Но Лэрри уперся.

– Нет, я думаю, на луноходе будет сподручнее.

– Мистер Дейли, почему ты не хочешь посмотреть правде в глаза? – Она махнула рукой в сторону висящих аэропланов.

Лэрри покачал головой:

– Не понимаю, о чем ты говоришь. – Хотя на самом деле прекрасно всё понимал.

Она с усмешкой склонила голову набок:

– Мистер Дейли, ты боишься летать?

– Нет, – ответил он.

– Тогда в чем же дело? Почему ты остановился на полпути?

– Ничего я не остановился. – Он повел ее обратно к лунной экспозиции. – Просто мне кажется, что на луноходе будет удобнее.

Но на этот раз Амелия не выпустила его.

– Признайся, ты просто боишься летать!

– Нет, – ответил он. – Просто я боюсь летать… с тобой.

От удивления Амелия едва проговорила первую фразу:

– Со мной? – Она быстро взяла себя в руки и уже с иной интонацией произнесла: – Но я один из самых знаменитых пилотов в истории.

– Да. Ты прославилась тем, что потерялась. – Лэрри тяжело вздохнул. – Прости, но это правда.

Амелия подбоченилась.

– Мистер Дейли, уверяю тебя, что я ни разу в жизни не терялась ни на один день. Возможно, я не всегда держалась на курсе. Но всегда находилась на своем месте. – Она показала на ближайший самолет. – В этой кабине, где вокруг – только голубое небо. И занималась делом, которое люблю. – Она ткнула его пальцем в грудь. – И сдается мне, мистер Дейли, что если кто-то из нас и потерялся, то это ты.

ДЗЫНЬ!

Рядом с ними раскрылись дверцы лифта. Оттуда выскочили Аль Капоне, Наполеон Бонапарт и Иван Грозный, а также их люди. Первым заметил беглецов Капоне. Он поднял пистолет и прицелился в Лэрри и Амелию.

– Пришло время раскрасить город в красный цвет! – заорал он и нажал на курок.

Лэрри поморщился. Однако из дула не вылетело ни одной пули. К счастью для Лэрри и Амелии, автоматический пистолет был всего лишь игрушкой. Гангстер старательно делал вид, будто «косит» противников шквальным огнем, но двигался, будто в замедленной съемке.

Наполеон постучал его по плечу.

– Что это ты делаешь?

– Укладываю их, по-нашему, по-гангстерски! – скрипнул зубами Аль Капоне.

– Никого ты не укладываешь, – сказал ему Иван. – Только изображаешь что-то, и очень неспешно.

Гангстер продолжал «огонь».

– Ты ничего не понимаешь. Мы, гангстеры, всегда делаем так, – пояснил он и изобразил стрельбу: – Та-та-та-та-та! Пиф-паф! Враг общества номер один, бэби!

Иван и Наполеон переглянулись и покачали головами. Потом двинулись на Лэрри и Амелию.

– Некогда возиться с твоим луноходом, мистер Дейли! – воскликнула Амелия и схватила его за руку. Они побежали по лестнице, ведущей на мостик. За ними гналась шайка негодяев. Добравшись ао верха, Амелия указала на ближайший самолет и пожала плечами: – Чему быть, того не миновать.

Ей под руку попался не простой самолет, а самый первый – «Флайер» братьев Райт, созданный в 1903 году. По другую сторону от аэроплана стояли на помосте братья Орвилл и Уилбер Райт. Они, кажется, трудились над чертежами следующей модели.

– Нет, нет, нет! – закричал Лэрри. – Это же первый самолет в истории! Он ведь не настоящий! Сделан из бальсы и бумаги!

Амелия схватила Лэрри за рукав и подтащила его к самолету.

– Он сделан из еловой древесины, брезента и старого доброго американского мастерства, – сказала она и перекинула ногу через поручень. – Мистер Дейли, ты идешь или как? – И она встала на крыло.

Лэрри оглянулся и увидел: приспешники Кехманра приближались. Тем временем самолет возле него кашлянул и ожил. Амелия заняла место пилота, в передней части «Флайера», где можно было находиться только полулежа, и почти сразу же пропеллеры начали вращаться.

– Ну? Прыгай, копуша! – позвала она.

Лэрри оглянулся на преследователей. Может, попробовать другой самолет? Если уж им предстоит удирать по воздуху, то лучше было бы взять самолет посовременнее – то есть любой другой в этом музее.

Наполеон, Капоне, Иван и их люди были уже почти у подножия лестницы. Значит, этот путь к возвращению отрезан. К счастью, негодяям преградили дорогу два летчика из Таскиджийской эскадрильи.

– Простите, джентльмены. – Один из пилотов выставил руку. – Но эта птичка упорхнула из клетки.

– Прочь с дороги! – рявкнул Иван Грозный. Вперед вышел летчик, любивший изображать радиокомментатора.

– Прославленные таскиджийские летчики сошлись в схватке с Иваном Грозным, Наполеоном и Аль Капоне! – объявил он. – Ребята, дела идут на лад!

Лэрри ничего не оставалось, кроме как подняться на борт «Флайера». Он перелез через поручень и осторожно побрел вдоль одного из крыльев. Добравшись до кабины, если ее можно было так назвать, он также полулежа примостился рядом с Амелией. Мотор взревел, и аэроплан покатился вперед, натягивая тросы.

Братья Райт выронили чертежи и бросились к своему самолету.

– Женщина не может летать на аэроплане! – вскричал Уилбер Райт.

– Ошибаетесь, ребятки! – отозвалась Амелия. Орвилл посмотрел на Уилбера:

– Если с этой штуковиной что-нибудь случится, мама нас убьет.

Мотор ревел всё громче, и тросы, державшие его, лопнули. Самолет клюнул носом и взмыл в воздух. Лэрри крепко вцепился в борта. «Флайер» прожужжал над головой Аль Капоне и остальных. Негодяи кубарем покатились по полу. Таскиджийские летчики вытянулись по струнке и отдали «Флайеру» честь.

– Спасибо, ребята! – крикнула им Амелия и с радостной улыбкой повела «Флайер» по огромному музею. Они пролетели под другими подвешенными самолетами, огибая ракеты и космические корабли. Лэрри поздравил себя с тем, что не успел поужинать.

Вдрут самолет резко накренился влево.

– Ой-ой-ой! – вскричала Амелия.

– Что случилось? – спросил Лэрри. – Не нравится мне слышать твое «ой-ой-ой» в аэроплане.

Амелия пожала плечами, сражаясь с рычагами управления.

– Небольшая загвоздка, мистер Дейли! У нас в кабине одна из перетяжек закусила удила.

– Что? – переспросил Лэрри.

– Один из тросов застрял, – пояснила она. – Пойду его освобожу! Держи рычаг! – Летчица выпустила рукоятку и поползла вперед.

– Что? Я не могу! – вскричал Лэрри.

– Я знаю, в тебе всё-таки сохранилось немного пороха! – заявила Амелия и потянула за один из тросов, уходивших в хвостовую часть самолета.

Лэрри ничего не оставалось, как ухватиться за рычаг. Пока Амелия боролась с непокорным тросом, Лэрри храбро вел самолет по музею, старательно выруливая среди огромных витрин. От напряжения у него на лбу выступили капли пота.

«Флайер» накренился вправо и вышел на открытое пространство. К счастью для Лэрри, ему больше не надо было увертываться от висящих самолетов. А к несчастью, аэроплан полным ходом несся к дверям ангара, где стояли большие самолеты. И к еще большему несчастью, двери были закрыты.

Лэрри поглядел вниз и заметил маленькую космическую обезьянку.

– Эйбл. двери! – крикнул он.

Эйбл отдал честь и взялся за дело. Он прыгал через экспонаты, раскачивался на поручнях. В мгновение ока шустрая обезьянка добралась до дальней стены и стукнула лапкой по большой красной кнопке. Нижние двери медленно открылись.

– Есть! – вскричала Амелия, высвободив наконец застрявший кабель. Рукоять, как живая дернулась у Лэрри в руке – это самолет спикировал вниз. Амелия вернулась в кабину. – Мы зарываемся носом, а надо рыскать! – прокричала она.

– Ни слова не понял! – заявил Лэрри.

Амелия положила ладони поверх рук Лэрри и приказала:

– Тяни вверх!

Они вместе потянули за рычаг. Самолет прошел на бреющем полете над самым полом и стал набирать высоту. Через мгновение он вырвался через открытые двери и взмыл в ночное небо над эспланадой. Прохладный ночной ветерок взъерошил волосы Лэрри.

«Не волнуйся, Джед, – подумал Лэрри. – Я иду!»

Глава восьмая

ТРАХ-ТА-РА-РАХ!

Огромные витражные окна Замка разлетелись вдребезги. «Флайер» братьев Райт стремительно ворвался в зал и спикировал прямо на Кехманра. Лэрри крепко держался за рукоять. Фараон еле успел увернуться – «Флайер» со стуком приземлился и заскользил через весь зал. Лэрри вывалился из кабины и кубарем покатился по полу. Амелия оставалась на потерявшем управление самолете. Он с грохотом протаранил несколько витрин в дальнем конце зала и наконец остановился, почти погребенный под грудой осколков.

Лэрри поднялся на ноги и стал высматривать Амелию. Не увидев ее, он пошел к разбившемуся самолету искать ее среди обломков.

– Стой! – приказал ему Кехманра и поднял песочные часы с Джедедайей высоко над головой, словно собирался разбить их оземь. – Чудесное явление, мистер Дейли. Могли бы найти способ появиться с меньшим ущербом. – Он встряхнул песочные часы. – Раз уж мы об этом заговорили, я надеюсь, что ради вашего маленького друга, спрятанного в этом сосуде, вы вычислили нужную мне комбинацию.

Лэрри вытянул руку.

– Сначала отдай Джеда.

– Только после того, как ты дашь мне комбинацию, – улыбнулся фараон. – И, конечно, табличку.

– Освободи моих друзей и отдай Джеда, – заторговался Лэрри. – И тогда я отдам тебе и табличку, и комбинацию.

Кехманра вздохнул:

– Я освобождаю только тех, кого я хочу и когда хочу. – Он стиснул зубы. – Отдай сейчас же табличку и комбинацию, а не то я уничтожу всех твоих друзей, начиная с этого жалкого лохматого пастушонка!

Лэрри кивнул:

– Хорошо. Давай я передам тебе табличку, а ты одновременно передашь мне Джеда.

Фараон нахмурился:

– Мистер Дейли!

– А потом, пока я буду передавать тебе комбинацию, ты освободишь моих друзей, – добавил Лэрри.

– Мистер Дейли! – повторил Кехманра.

– Послушай, это будет справедливо, – пояснил Лэрри. – Каждый из нас будет одновременно что-то передавать и получать.

– Мистер Дейли! – взревел фараон. – Мое терпение истощилось до предела! Даю вам ровно пять секунд, чтобы передать мне всё, что я потребовал!

– Комбинацию мы уже знаем, – послышался голос откуда-то сзади.

Через парадную дверь вразвалочку вошел Аль Капоне, за ним – гангстеры из его шайки, а следом – Наполеон и Иван Грозный.

– Это число Пи, – сказал Аль Капоне. В руках у юного гангстера был маленький Эйнштейн с кивающей головой. – Оно равно 3,14159265. Этот кудряш пел, как канарейка.

Капоне со смешком швырнул Эйнштейна на пол. Тот кубарем пролетел к ногам Лэрри.

– Прости, Лэрри, – сказала кукла. – В извечной борьбе между разумом и плотью, к сожалению, всегда побеждает плоть.

Негодяи окружили Лэрри, Кехманра прошествовал вперед и выхватил у него табличку.

– До чего же, должно быть, обидно, мистер Дейли, видеть, как твои отчаянные усилия в конце концов пошли прахом.

Он небрежным жестом швырнул песочные часы через плечо. Лэрри рванулся вперед и в последний миг поймал их и перевернул, чтобы песок больше не сыпался на Джеда.

Фараон подошел к вратам в потусторонний мир.

– Какое жестокое разочарование вы испытываете! – Он вставил золотую табличку в гнездо на двери и набрал код. Табличка засветилась, зал наполнился раскатистым гулом. Кехманра ухмыльнулся и поднес руку к уху. – Знаете, что это за звук? – спросил он. – Так звучит мелодия конца света!

Лэрри посмотрел на ковбоя в песочных часах.

– Прости, Джед.

– Ты же пытался, Гигантор, – ответил Джедедайя. – Мы почти одолели его.

– Нет, прости за то, что я не был с вами в музее последнюю пару лет, – объяснил Лэрри. – Может, ничего этого и не случилось бы.

– Да ладно, – сказал Джедедайя. – Ведь теперь ты здесь.

Лэрри вздохнул:

– Много же от меня помощи.

– Неужели ты ничего не понял? – спросил Джедедайя. – Я позвал тебя не потому, что ты нам нужен. Нет, мы, конечно, попали в большую переделку. Но нам не впервой прокладывать себе путь к свободе из чертовых куличек. – Он заглянул Лэрри в глаза. – Нет, партнер. Я позвал тебя потому, что это мы были нужны тебе. Этот нарядный костюмчик, в котором ты разгуливал перед нами в последние годы? Это был не ты.

Лэрри понимал, что Джедедайя прав. Хотя ему и пришлось всю ночь бороться за жизнь, свою собственную и своих друзей, всё же Лэрри никогда не чувствовал в себе столько энергии. Все эти новые товары, объемы продаж, деловые встречи никогда не приносили ему столько удовлетворения, сколько давала работа ночного сторожа. Пусть униформа не такая красивая, зарплата нищенская, а часы работы утомительны. Но работа ночного сторожа была лучшей в его жизни.

ТРУМ-БУ-БУМ!

Музей содрогнулся сверху донизу. Табличка засветилась ярче, квадратики стали поворачиваться. Они вертелись всё быстрее и быстрее, потом остановились одно за другим, как колеса игрового автомата. Табличка засияла, как солнце. Все заслонили глаза руками.

С грозным рокотом врата в потусторонний мир медленно отворились. Хоть каменная створка и была прикреплена к стене, свободно стоявшей посреди зала, всё же магическая сила сумела открыть путь в иное измерение. Из темноты за дверью повалил дым, вдалеке послышались стоны и крики терзаемых душ.

Фараон обернулся ко всем присутствующим.

– Приветствую вас в обновленном царстве Кех-манра! – Он воздел руки. – Я – пятый правитель Египта, а теперь – и всего мира!

Из темноты выглянула голова гигантского ястреба. Он громко крикнул и вышел. Голова у этого чудовища была ястребиная, а тело – огромное, человеческое. Он был одет в золотые доспехи и держал в руках длинное острое копье. Следом за ним появился еще один такой же птице-человек. Его ястребиная голова, подергиваясь, смотрела то в одну сторону, то в другую, воин быстро оценивал обстановку. Потом черные птичьи глаза устремились на Лэрри, и ястреб пронзительно вскрикнул. Из темного дверного проема выбрались еще восемь подобных чудовищ.

– Это воины Гора. А теперь мои воины, – представил их Кехманра и, указав на Лэрри, отдал приказ: – Отправьте Лэрри Деили и его друзей навстречу их судьбе.

Лэрри крепче ухватился за песочные часы и отступил на шаг. Великаны с ястребиными головами подняли копья и сомкнули ряды. Их острые клювы раскрывались и захлопывались, готовые впиться в Лэрри. Через минуту Лэрри и Джедедайя очутились в окружении кольца острых, как бритва, наконечников.

– Мак, кетер ом, – прогудел Кехманра – Ом нетер ка! Чудовища подняли копья и приготовились нанести удар. Лэрри зажмурился.

– Стойте! – раздался чей-то голос.

Лэрри открыл глаза и покосился на парадную дверь музея. Все, включая воинов Гора, тоже обернулись посмотреть, кто это там пришел. Однако в дверях никого не было.

– Вернулся могучий Октавиус! – прозвучал голосок со стороны двери. – Кехманра, не желаешь ли капитулировать с почетом? – На сцене появился Октавиус – Или предпочтешь, чтобы дело кончилось пролитием твоей крови?

Крошечный римский полководец восседал верхом на рыжей белке. Маленький грызун вертел пушистым хвостом и с любопытством глядел по сторонам. Октавиус пришпорил белку, и она скакнула вперед.

Кеханра расхохотался.

– Это? – Он указал на белку. – Это и есть ваш великий спаситель?

Октавиус усмехнулся:

– Нет. Спаситель – не я. А вот он. – И указал на окно. Стекло содрогнулось под чьим-то тяжелым ударом.

Следующий удар пришелся на дверь и зал наполнился звоном разбитого стекла и треском ломающейся двери. Огромная мраморная рука высадила остатки растрескавшихся створок. Все ахнули. В зал вошла огромная статуя Авраама Линкольна. Даже воины Гора отступили на шаг перед неожиданной угрозой и подняли копья.

Октавиус нашел глазами Джеда.

– Я привел помощь, – крикнул он. – Большую помощь, как ты и просил.

– Я в тебе, партнер, не сомневался, – закричал в ответ Джедедайя.

– Что это… за… штука? – пробормотал Кехманра.

– Я тебе не штука, – нахмурился Линкольн и ткнул пальцем в фараона. – А чего это ты вырядился в платье?

– Это туника! – рявкнул Кехманра и топнул ногой. Потом обернулся к ошарашенным воинам Гора – Чего вы ждете? Атакуйте его!

Чудовища ринулись к Линкольну и метнули копья, но те, как тростинки, отскочили от мраморной груди. Исполинский президент наклонился и разметал врагов одним движением руки.

– Гадкие твари, то ли люди, то ли голуби! – поморщился он.

Не зная, как защититься от гиганта, люди-ястребы бросились обратно к двери в потусторонний мир. Те, у кого еще остались копья, в панике выронили их. Как только все очутились внутри, врата с грохотом захлопнулись.

Кехманра в негодовании воздел руки.

– Нет, это просто… сказка! – Он впился взглядом в Лэрри. – Хорошо же. Я найду утешение в том, что полюбуюсь, как ты умираешь, Лэрри Дейли. – Он обернулся к Капоне и его людям и приказал: – Уничтожьте его.

Но гангстеры не успели сделать ни шагу, как затрубил сигнальный горн. Лэрри обернулся – и обомлел от радости: в зал вступила Амелия Эрхарт с двумя таскиджийскими летчиками, следом за ними – верховой генерал Кастер. За ними шествовали все остальные манекены из Нью-Йорка – Сэкаджавиа, гунны, пещерные люди. К ним примкнули Мыслитель и летающие купидоны. В конце колонны маршировали полки римских солдат и лавиной неслись ковбои. Замыкал шествие гигантский спрут.

Генерал Кастер поднял саблю, огляделся, набрал полную грудь воздуха и во всю глотку закричал:

– Мы не собираемся атаковать!

При этих словах вся колонна кинулась в бой. Фараон подтолкнул вперед Наполеона и одного из солдат.

– Не стойте столбами. Бейте их!

Два войска сошлись в битве, как это бывало испокон веков. Только подобной схватки история еще не знала. Гунны воевали с гангстерами, русские стрельцы скрестили оружие с пещерными людьми, французские солдаты сражались против древних статуи. В свою бытность ночным сторожем Лэрри повидал немало удивительного, но эта битва намного превосходила всё.

– Кажется, моя работа завершена, – заметил Линкольн и направился обратно к двери.

– Куда вы? – окликнул его Лэрри. – Вы нам нужны!

– Теперь у вас всё наладится, – успокоил его Линкольн. – И помни, сынок: дом, разделенный надвое, не может устоять. – По мраморному лицу расплылась широкая улыбка. – Ты мне всё-таки понравился, несмотря на маленький рост и асимметричное лицо. У тебя всё получится. Я дал тебе то, что нужно. – Он пошел к двери, но на полпути остановился, наклонился и поднял с земли мелкую монетку. – Эй, гляди-ка! Это же я! На деньгах!

Как только Линкольн растворился в ночи, Лэрри вернулся к битве. И очень вовремя. Русский стрелец занес над ним булаву – она пролетела на волосок от его головы и выбила из рук песочные часы. Стеклянный сосуд покатился по полу, внутри кувыркался Джедедайя. Через несколько футов часы остановились вверх тормашками. На Джеда опять посыпался песок.